Книга: Мы с Варварой ходим парой…
Назад: Февраль
Дальше: Апрель

Март

Да нет, что вы! Никто на нас не нападал! Все культурно.
Алабай на крыше сидел. Гаража. Вместе с хозяином. Медитировали на звезды. Их, звезд, правда, не было видно, но на небо, с появляющимся из-за туч тонким серпиком месяца, смотреть, несомненно, интереснее, чем на землю, укрытую грязево-снеговой кашей. По которой, что называется, ни пройти, ни проехать.
А по этой каше, как раз под гаражами мы шли. Я, как всегда, вслух развлекала себя искристыми монологами, Варвара нюхала битое стекло. Прогулка проходила в нормальном режиме, а тут — алабай… На крыше.
Варвара сказала: «Ой».
Я сказала: «Ой».
После обмена приветствиями («У вас кобель?» «Нет!» «А кто?»), хозяин алабая попросил разрешения сойти вниз и познакомить собак. Так они спустились на нашу землю.
При ближайшем рассмотрении алабай оказался огромным роскошным псом. Я спросила: «Это у вас алабай?», чем сразу зарекомендовала себя подкованной и серьезной собачницей. Хозяин спросил: «А у вас кто?», чем сразу зарекомендовал себя человеком неравнодушным и интересующимся поступью кинологии в стране.
Алабай рвался в бой (зачеркнуто) играть, дергал поводок, бил себя в грудь, что не убежит в черную даль, а будет только играть, играть и еще раз играть, как завещал великий Чайковский.
Был отпущен, и от избытка сил, энергии и восторга начал нарезать круги на такой скорости, что мы, все трое, почувствовали себя зрителями на футбольном матче. «На фиг, на фиг такие игры…», — пробормотала Варвара и стала бочком продвигаться к выходу. Изображая из себя маленькую, незаметную обертку от чупа-чупса. Шурша комбинезоном и светя своим ошейниковым фонариком.
Тут алабай ее заметил и закричал на бегу: «О! Клевая чувиха! Давай я буду нестись, как будто хочу тебя сбить, а ты от меня уворачивайся!»
«Нннет, спасибо, — сказала струхнувшая Варвара, — я лучше пойду лужу понюхаю». И двинулась к луже. Алабай за ней. Хозяин за алабаем. Я за хозяином. Варвара за мной. За ней алабай. За ним — хозяин. Варвара от него. Я за ней. И алабай за ней. И хозяин. И я. А она — за мной. Карусель, карусель, посади меня в кисель! Чтоб сосулькой с высоты звонко шлепнуться в кусты!
В общем, Варвара была не в восторге. Забоялась такого напора. И таких скоростей. Говорит: «Мам, ты хочешь с ним играть?»
— Я?! Да нет, он вообще-то тебе в пару просился!
— Нет, — сказала Варвара. — Я сегодня, пожалуй, пас.
Ну, пас — так пас, пойдем дальше.
Попрощались с хозяином и двинули дальше. Алабай расстроился и решил силой нас удержать. Варвара растерялась и собралась зареветь. Я хотела по привычке сказать: «Не реви!… Вот и не реви!», но вспомнила, что у меня теперь новая метода воспитания уверенности в своей собаке.
Вместо того чтобы дать собакам самим разбираться в своих взаимоотношениях, даже если они кому-то одному не в радость, и вмешиваться только в критических ситуациях, теперь сразу встаю на сторону Варвары и даю ей понять, что ее никто не бросил, тяжелая артиллерия просто стоит в кустах. Подбадриваю: «Не бойся, — говорю, — Варварушка, мама рядом, и мы с тобой всех порвем! Пошли разберемся! А нуууу, кто на нас?!»
Разбираюсь обычно я, и обычно — с агрессивными бездомными стаями, взявшими моду вылетать из-за угла и, не разбирая чина и звания, сразу вцепляться во все, что движется.
Варвара потом идет гордо: «Мам, здорово мы их! А они такие несутся! А мы такие: «А нууууу!» А они такие испугались! Потому что мы сила, да, мам?!»
— Да, — говорю, — мы сила. Пойдем, малыш. Никогда ничего не бойся. И никогда ничего не бойся заранее. Я рядом.
… Так, рядом, мы и ушли. Мирно помахав рукой на прощание алабаю и хозяину. А кто нам что сделает? Мы — сила.
Назад: Февраль
Дальше: Апрель