Я уверен, что любому тренеру приходилось видеть много боксеров, которые на тренировках подавали большие надежды, обращали на себя внимание незаурядными способностями, были прилежными и трудолюбивыми, но… Выходя на ринг, они сникали, теряли свой блеск, «зажимались» и не могли справиться с каким-нибудь крепким середнячком. А иногда и того хуже – просто трусили. Почему так изменяется поведение боксера? Почему он не может реализовать себя? Объясняется это тем, что, попадая в обстановку реального боя, спортсмен подвергается опасности. Он чувствует страх. Возможно, на тренировках он уже проводил учебные бои. Возможно, его прежние противники били сильнее и были даже опытнее этого, сегодняшнего. Но тогда все было «понарошку», условно. А теперь бой настоящий и страх тоже настоящий.

Другой пример. Попробуйте пройтись по длинному деревянному брусу. Конечно, некоторый дискомфорт, по сравнению с прогулкой по мостовой, есть, но вы сделаете это без труда. Теперь закрепите этот же брус на уровне второго этажа и попробуйте пройти опять. Каково? Вероятность того, что теперь вы упадете, велика. Что же произошло, что изменилось? Брус вдруг стал тоньше или его края сделались скользкими? Вряд ли. Просто появилась опасность падения, и вы почувствовали страх.

Так что же это такое – страх? Это эмоция, переживание, возникающее при угрозе как биологическому, так и социальному благополучию человека. Не имеет значения, насколько реальна сама угроза. Она может быть мнимой. Главное, чтобы тот, кто боится, воспринимал ее как настоящую.

Страх является продуктом одного из самых важных инстинктов, подаренных нам природой, – инстинкта самосохранения. Это неоценимый дар. Его имеют все живые существа. Инстинкт самосохранения защищает нашу жизнь. Это своеобразный «предохранитель», который срабатывает в случае возникновения для его владельца угрозы гибели, прекращения существования. Поэтому все на свете, что прямо либо косвенно ведет к смерти (хотя бы только в воображении данного человека), может стать причиной возникновения у него страха.

Инстинкт самосохранения заложен в каждом нормальном человеке. Следовательно, страх тоже может испытывать каждый. Нет такого психически здорового человека, которому безразлична жизнь и страх неведом совсем. Однако всем известно, что в критической ситуации люди ведут себя по-разному. Одни, испытывая страх, бросают все и спасаются бегством, теряют чувство собственного достоинства, унижаются, устраивают истерику, пресмыкаются и умоляют о пощаде. Другие, почувствовав страх, наоборот, мобилизуются, действуют разумно и решительно и принимают единственно правильное решение. Кас Д’Амато говорил по этому поводу так: «Герой и трус чувствуют одно и то же. Разница в том, что они при этом делают». Так почему же страх так неодинаково влияет на поведение человека?

Дело в том, что каждый человек уникален, а значит, каждый под воздействием страха испытывает различные эмоции. У одних людей возникают астенические (отрицательные) эмоции, которые ослабляют волю, снижают активность, предрасполагают к пассивно-оборонительным действиям, ухудшают организацию поведения. Другая часть людей испытывает стенические (положительные) эмоции, которые способствуют душевному подъему, дают человеку энергию, усиливают волевую активность.

Подавляющее большинство людей в критической ситуации испытывают именно астенические, то есть отрицательные, эмоции. Ученый в области военной науки Карл фон Клаузевиц говорил: «Опасность и ответственность не увеличивают в нормальном человеке свободу и активность духа, но, напротив, действуют на него угнетающе». Есть научные данные, установленные военными психологами, наблюдавшими за поведением военнослужащих на полях сражений в годы второй мировой войны. Наблюдения показали, что в настоящем, а не учебном бою правильно действуют в лучшем случае только четверть бойцов. Три четверти отчаянно боятся погибнуть и потому совершают одну ошибку за другой. Отрицательные эмоции – это неуверенность, опасение, тревога, испуг, паника, отчаяние и даже ужас. Переживание страха у большинства людей включает механизмы так называемого «аварийного» поведения, которые сложились в процессе биологической эволюции. Человек начинает действовать, повинуясь инстинкту самосохранения, то есть безрассудно, как животное. Но, к сожалению, эти действия зачастую оказываются нерациональными и часто приводят к весьма печальным последствиям.

Если боксер принадлежит к «счастливой» части человечества, испытывающей от страха стенические эмоции, то здесь все понятно. Что же делать остальным? Выход есть. Для того чтобы страх порождал положительные эмоции, им нужно научиться управлять.

Вот что по этому поводу говорил Кас Д’Амато: «Бокс – это спорт самоконтроля. Ты должен понимать природу страха. Чтобы можно было им управлять. Страх – это огонь. Ты должен заставить его работать на себя: он согреет тебя в холод, ты можешь приготовить на нем еду, когда голоден, он осветит тебе дорогу в темноте и выделит энергию. Но если ты выпустишь его из-под контроля, он может поранить, даже убить тебя… Страх – друг исключительных людей».

Кем-то из великих было сказано, что умный человек может из заклятого врага сделать лучшего друга. Со своим страхом нужно дружить, и тогда он начнет сражаться на твоей стороне. А чтобы найти с ним «общий язык», подчинить себе, нужно его изучить. Давайте разберемся в том, каким страх бывает и какие у человека возникают реакции на него.

В процессе биологической эволюции в ответ на страх у человека выработались три основные защитные реакции: бегство, оцепенение и агрессия.

Бегство (ажитация) присуще большинству живых существ, переживающих страх. Это самая распространенная реакция. Испуганное животное совершает автоматические действия защитного характера: отскакивает в сторону, бросается бежать или прячется. Это связано с резким выделением в организме гормона адреналина, который заставляет кровь в большом объеме устремляться к органам, обеспечивающим движение, преимущественно к ногам. Человек, переживающий ажитацию, закрывает глаза, втягивает голову в плечи, старается прикрыть ее и тело руками, пригибается или падает на землю, шарахается от малейшей опасности или попросту бежит прочь. Кровь, в чрезмерном объеме попавшая в мышцы, отхлынула из головы, а значит, мозг просто не может нормально работать и выдавать правильные решения.

То же самое происходит на ринге. Боксер, испытывающий страх, в зависимости от своей эмоциональности, величины опасности и психического состояния может убегать и «искать пятый угол», беспричинно падать на пол, жаться к канатам, закрываться руками и зажмуриваться, прятаться за рефери, кричать, призывая на помощь, или даже спрыгивать с ринга. И так могут себя вести не только боксеры-новички. Приведу пару нелицеприятных примеров из истории самого высшего дивизиона бокса.

На Олимпийских играх 1952 года в Хельсинки будущий абсолютный чемпион мира среди профессионалов 1959–1960 годов Ингемар Юханссон пережил грандиозный позор. В финальном бою шведский тяжеловес до такой степени испугался своего противника Эда Сандерса, что принялся бегать от него по всему рингу. Во втором раунде Юханссон был дисквалифицирован за нежелание вести бой. Ввиду такого позорного поведения было принято решение не вручать Юханссону серебряную медаль. После боя Ингемар сказал, что он был готов драться с кем угодно, но не с этим громилой, – он же не сумасшедший. Эту же «тактику» шведский тяжеловес «применил» в бою с нашим соотечественником по СССР, литовцем Альгирдасом Шоцикасом. Будущего сильнейшего боксера мира, который бегал по рингу, как заяц в клетке с тигром, Шоцикасу удалось догнать и нокаутировать.

Один из величайших боксеров XX столетия панамец Роберто Дюран, завоевавший чемпионские титулы в четырех разных весовых категориях, в 1980 году выкинул номер, который чуть не перечеркнул все его достижения. Ему случилось боксировать с Рэем Леонардом, у которого он до этого выигрывал. На этот раз бой явно складывался не в пользу Дюрана. Кроме того, Леонард, демонстрируя превосходство, начал подтрунивать над чемпионом, к чему тот не привык. В восьмом раунде случилась сенсация. Дюран подошел к рефери и сказал: «Хватит!». Рефери сначала не понял, что значит эта фраза, – настолько это не вязалось с образом Дюрана. Тогда боксер повторил: «Хватит. Я больше не боксирую». Мировая боксерская общественность была шокирована и разочарована.

Примерно так же поступил один из самых перспективных тяжеловесов своего времени Анджей Голота (рис. 4.1). В 1999 году в бою с Майклом Грантом Голота был явно сильнее. После девятого раунда его преимущество по очкам было настолько явным, что Гранту для победы был нужен только нокаут. В десятом раунде Голота случайно оказался в легком нокдауне. Рефери закончил счет и задал ему дежурный вопрос, который арбитры обычно задают после нокдауна: «Хотите ли вы продолжить?». Вопрос был чисто формальным, так как по внешнему виду Голоты было видно, что он в состоянии продолжать бой. Однако Голота ответил: «Нет». Ошарашенный рефери повторил свой вопрос еще несколько раз, но ответ остался прежним. Майкл Грант одержал победу техническим нокаутом.

Рис. 4.1. Анджей Голота

В 2000 году Анджей Голота повторил свой «подвиг» в бою с Майком Тайсоном. В перерыве между вторым и третьим раундами он подошел к рефери и заявил: «Я больше не дерусь». После этого он вышел из ринга и направился к выходу. Люди, заплатившие за билеты на этот матч от $75 до 2500, забросали бегущего Голоту всем, что попалось под руку.

Оцепенение (ступор). В ходе эволюции у некоторых животных в момент возникновения опасности выработалась реакция замирать на месте или притворяться мертвыми. Дело в том, что хищники не питаются падалью, а некоторые из них реагируют только на движущуюся добычу. Люди поступают аналогично: в пылу сражений мало кто уделяет внимание павшим.

Оцепенению более всего подвержены люди со слабой нервной системой. В ответ на резкое, значительное повышение адреналина в крови их мышцы судорожно сжимаются. В результате кровеносные сосуды оказываются пережатыми, и мышцы парализуются, так как не происходит их обеспечения кровью, нарушается координация движений. Внешне это проявляется в том, что человек бледнеет, застывает на одном месте. Может стать крайне медлительным и неловким, а то и просто упасть без сознания.

В истории бокса было несколько боксеров, вселявших непомерный ужас своим противникам. Например, Сонни Листон (рис. 4.2). Большинство его противников проигрывало еще до боя. На многих из них Листон производил неизгладимое впечатление. Они просто цепенели, как это происходит с кроликом, встретившимся взглядом с удавом.

Вот что пишет о нем А. Беленький: «Листон смотрел на боксера в другом углу мрачным, немигающим взглядом палача, который любит свою работу. Никакого садизма – просто до предела сконцентрированная агрессия. Многие соперники Листона вспоминали, что выражение его лица перед боем и по ходу него никогда не менялось. Это была своеобразная маска, только надета она была не на лицо, а непосредственно на череп» [2].

Рис. 4.2. Сонни Листон

Листон остался в истории бокса человеком, который вселял в сердца людей настоящий, панический ужас. Зрительский зал при его виде просто лихорадило. Как-то было решено поинтересоваться у зрителей, насколько страшным им кажется Листон. Среди прочих им задали вопрос о росте боксера. Большинства указало цифру в 205 сантиметров. На самом же деле его рост был всего 186 см. Глаза у страха оказались очень велики.

Подобным персонажем конца 1980-х – начала 1990-х был Майк Тайсон. В начале карьеры это был блестящий боксер, который просто сметал с ринга своих противников. Большинство его оппонентов заходили на ринг, словно замороженные. Речь часто шла не о способах достижения победы над Тайсоном, а о том, сколько раундов сможет удержаться на ногах его соперник.

Неуправляемая агрессия. Такая реакция на страх выглядит как приступ безумия, непоследовательные или бессмысленные агрессивные действия. Обычно сопровождается злобным выражением лица, угрожающими жестами, позами, криком или визгом. Этими бессознательными действиями человек интуитивно стремится испугать противника. Так ведут себя напуганные животные. Представьте себе кошку, почувствовавшую опасность: шипение, выгнутая спина, шерсть дыбом, уши прижаты, когти выпущены. Испугать противника иногда удается, а иногда нет. У человека неуправляемая агрессия вызывает алогичность мышления, крайнее эмоциональное перевозбуждение. После пережитого могут наблюдаться провалы в памяти, то есть человек не помнит того, что он только что делал.

Из примеров в большом боксе, когда спортсмен переживал состояние неуправляемой агрессии, вспоминаются два боя 1996 года Анджея Голоты с Риддиком Боу (рис. 4.3). По своему содержанию эти два матча похожи. В обоих поединках со значительным преимуществом по очкам вел Голота. Но в какой-то момент Боу собирался и «отвешивал» своему противнику весьма чувствительные удары. У Голоты это вызывало приступы неуправляемой ярости, выражавшиеся в преднамеренных многочисленных ударах в пах. Он прекрасно понимал, что будет дисквалифицирован за эти «любезности», но эмоции были выше его разума. Впоследствии большинство экспертов, среди которых было много бывших и нынешних чемпионов мира, пришли к нелестному для Анджея Голоты выводу, что за его могучим фасадом скрывается банальный психопат, который ломается под давлением.

Рис. 4.3. Риддик Боу

В конце XIX – начале XX века очень популярным среди публики был боксер Том Шарки. В бою с Питером Махером Шарки оказался в нокдауне в седьмом раунде. Шарки был так «обижен», что, едва поднявшись на ноги, с яростью бросился на своего противника, и даже прозвучавший гонг не смог остановить его штурмовой атаки. Рефери с ним справиться также не смог, и в дело пришлось вмешаться полиции и секундантам. В пылу завязавшейся потасовки от Шарки досталось и его секунданту, и секунданту противника. Остановить его удалось, только крепко обмотав веревкой. Но даже после этого Том вырывался и непрерывно кричал. В те времена правила были более либеральными, поэтому Шарки не дисквалифицировали и была объявлена ничья.

Теперь, когда мы разобрались с тем, какой страх бывает и какова причина его возникновения, попробуем разобраться, как его приручить.

Выше я уже говорил о том, что страх – это своеобразный природный «предохранитель», который срабатывает на угрозу гибели. Находится он между инстинктом самосохранения и действиями человека в момент опасности. Его срабатывание может вызвать либо адекватные ситуации положительные действия, либо панические – отрицательные. Что делают с неподходящим предохранителем в электрической схеме, который срабатывает постоянно, при малейшем колебании силы тока, и вызывает панику? Есть два способа. Первый – это когда негодный предохранитель из схемы попросту удаляется и все соединяется напрямую, и второй, когда подбирается более подходящий предохранитель.

Первый способ самый простой и легко выполнимый, но в нем есть один существенный недостаток: в случае серьезной опасности схема может сгореть. Второй способ в исполнении более сложный, так как мы не знаем точных характеристик нашей схемы.

Истории мирового бокса известны имена нескольких исключительных, великих боксеров, которым такая эмоция, как страх, была неизвестна вовсе или почти неизвестна. Рассматривать их нужно как аномалию, удивительное исключение. Среди таких боксеров самый первый чемпион мира Джон Салливан, Сонни Листон, Рокки Марчиано и полусредневес Роберто Дюран. Люди такого типа исключают для себя саму возможность поражения. Мысль о том, что кто-то сможет оказаться выше и сломит их волю, просто неприемлема. В бою они обладают львиной яростью и запредельным мужеством. И это основная причина их успеха. Но это также основной их недостаток, «ахиллесова пята». Рокки Марчиано так и не встретил силу, которая его сломила, а вот Салливану, Листону и Дюрану повезло меньше. В «схеме» этих выдающихся боксеров отсут ствовал такой «предохранитель», как страх, и они оказались просто неготовыми к «току высокого напряжения» – поражению. Салливан и Дюран нашли для себя какое-то оправдание, а вот Листон просто «перегорел».

Гораздо чаще встречается другой тип боксеров, которые очень трусят перед боем, но никогда не ломаются во время его. Среди них Джек Джонсон, Джеймс Корбетт, Джек Демпси, Джо Луис, Джин Танни, Джордж Формен, Мохаммед Али, Майк Тайсон и другие. Эти боксеры сумели подчинить себе страх, сделали его своим другом.

Сейчас забавно читать признания Джорджа Формена о том, как он трусил перед боем с Джо Фрезером и сам не знал, как справиться с «таким чудовищем». Однако когда они вышли на ринг, никакого страха в Джордже не чувствовалось. Уже во втором раунде Формен самым бесцеремонным образом так избивал чемпиона, что рефери, спасая Фрезера от верного нокаута, вынужден был остановить матч.

По словам очевидцев, когда перед легендарным боем 1974 года в столице Заира городе Киншасе Мохаммед Али вышел пожать руку Джорджу Формену, в его глазах читались страх и ужас. Но как только прозвучал первый гонг, Али стал совершенно другим человеком. Он сумел собраться и одержать блестящую тактическую победу.

В середине 1990-х широкой публике был представлен документальный фильм о Майке Тайсоне. В нем можно было найти уникальные кадры, в которых гигант Тайсон перед самым началом боя, как ребенок, рыдает на груди у своего тренера и жалуется на беспощадный приступ страха. И буквально уже через несколько минут после этого, как смерч, врывается на ринг и сметает своего противника.

В финале Олимпийских игр 1988 года Риддик Боу в бою с Ленноксом Льюисом был сильно избит, трижды побывал в нокдауне и был совершенно деморализован. После этого все ведущие промоутеры наотрез отказались иметь с ним дело. Все сочли его одаренным, но совершенно безвольным спортсменом, который психологически сломался после первого же серьезного пропущенного удара и «слил» бой. Несмотря на это, Боу смог «перестроиться» и, проведя целый ряд блестящих поединков без единого поражения, получил право драться за титул чемпиона мира с Эвандером Холифилдом. Это был один из самых выдающихся поединков прошлого столетия, в котором очень непростую победу одержал Боу. Поверить в себя и стать «сильным» его заставило то обстоятельство, что он оказался всеми отвергнутым и никому не нужным. Уязвленная до предела гордость и бесперспективность дальнейшей карьеры оказались для этого человека вещами более важными и сильными, нежели собственный страх.

Выше я уже говорил о Ингемаре Юханссоне, который после Олимпиады 1952 года прослыл «законченным трусом». По возвращении домой, в Швецию, Юханссон был встречен как предатель родины, но вскоре с ним произошла удивительная метаморфоза: 20-летний парень вдруг превратился в свою противоположность и стал настолько агрессивным бойцом, что через некоторое время его прозвали «сумасшедшим шведом». Одного за другим он лупил самых известных европейских тяжеловесов. В 1958 году Юханссон в первом же раунде нокаутировал Эдди Мэкена, который занимал первое место в рейтинге претендентов на бой за звание чемпиона мира. В 1959 году Ингемар в третьем раунде нокаутировал Флойда Паттерсона и стал сильнейшим. Пережитый позор и всеобщее презрение помогли Юханссону победить свой страх.

Бастер Дуглас (рис. 4.4) был весьма одаренным, но недооцененным боксером, спортивная карьера которого по этой причине не сложилась. После боя с Тони Такером 1987 года, когда Дуглас проявил слабоволие, на его карьере поставили крест и списали боксера со счетов. В 1990 году он волею судьбы оказался противником непобедимого Майка Тайсона (об этом бое я уже упоминал). Публика к этой встрече не проявляла почти никакого интереса, билеты на матч продавались очень плохо. Ставки перед боем были небывалые: 42 к 1 в пользу Тайсона. Понятное дело: ну кто же поставит свои деньги на известного труса в бою с таким чудовищем, как Майк Тайсон? Поэтому Дугласу в предстоящем поединке отводилась роль жертвенного барана. Но Бастер совершил самую большую сенсацию в истории бокса: уверенно ведя бой по очкам, в десятом раунде отправил Майка Тайсона в нокаут. Так что же случилось с Дугласом? Что позволило ему прыгнуть выше собственной головы?

Во-первых, за 23 дня до боя умерла его мать, которую он боготворил. Во-вторых, прямо перед самым боем с серьезным заболеванием попала в больницу его жена, и врачи не были уверены в том, смогут ли ее спасти. Наверное, в тот момент собственный страх оказался гораздо слабее тех ударов, которые жизнь обрушила на Бастера Дугласа. Он не почувствовал страха перед Тайсоном, был психологически расслаблен и дал выход своим эмоциям.

Рис. 4.4. Бастер Дуглас

В описанных мною примерах сложившиеся жизненные обстоятельства оказались сильнее страха человека. Страх, побежденный более важными и значимыми в жизни людей переживаниями, начал вырабатывать положительные, астенические эмоции.

В этом и кроется ответ на наш вопрос. Если человек сможет изменить свою личную шкалу ценностей, то он сможет победить страх.

Как уже было указано выше, страх на основе животного инстинкта самосохранения защищает нашу жизнь. Значит, если в моменты опасности у нас окажется ценность более важная, чем жизнь, то страх мешать не будет. Более того, он начнет помогать, вырабатывая положительные эмоции. Мы сможем действовать верно, хладнокровно и решительно.

В наших выводах нет никаких открытий, все это уже давно известно. Так, у большинства народов в среде воинов существовали более важные ценности, чем их собственная жизнь.

У кельтов (галлов) и германцев наивысшей ценностью была отвага в бою. Гибель в сражении с мечом в руках считалась лучшим «пропуском» в загробный мир праотцов.

У норманнов ни один мужчина не мог добиться уважения, не проявив себя как искусный и храбрый воин. Только достойный после смерти мог быть принят верховным богом Одином. Викинг искал славы в битвах. Каждый знал, что единственная ценность, которая останется после его смерти, – это рассказы о его подвигах и мужестве на войне.

В древнегреческих городах-государствах воин, проявивший трусость в бою, лишался всех социальных благ и становился изгоем. В Спарте нарушение боевого строя считалось преступлением. Одинаково каралось как отступление, так и выбегание вперед из строя. Воин, уличенный в трусости, лишался всех привилегий и чтобы не умереть с голоду, должен был покинуть родину либо жить в жестокой нищете.

Для воинов Японии главной ценностью было понятие чести клана и личного долга перед господином. Самурай, не выполнивший свой долг, жить с таким позором не мог и кончал жизнь самоубийством. Летчики камикадзе не только с готовностью, но и с радостью шли на смерть «во имя божественного Тенно» (императора).

Жизнь рыцаря времен крестовых походов не принадлежала ему самому. Он должен был быть готов расстаться с ней в любой момент ради «освобождения гроба господня».

В мусульманском мире появилось понятие шахидства. Сегодня шахидом стал называться тот, кто свидетельствует своей кровью и жертвует своей жизнью во имя Аллаха. Погибшие за веру не подвергаются допросу Мункира и Накира, двух ангелов, опрашивающих усопших, перед тем как определить их место в загробном мире. Шахиды беспрепятственно минуют промежуточный мир Барзах и занимают места в раю непосредственно у трона Бога.

Сколько существует политика, столько существуют и политические фанатики. В фашистской Германии, равно как и в Советском Союзе, и в якобинской Франции, жили одержимые идеей люди, готовые без колебаний отдать свою жизнь за «дело партии».

Для современного боксера определяющими могут быть понятия чести, гордости, самоуважения, любви и долга перед семьей и родиной. Человек, победивший в себе страх перед смертью, конечно же, может быть храбрым не только на ринге, но и в любой критической ситуации.

Однажды престарелый Джек Демпси, которому было уже далеко за 70, возвращался домой на такси. Выйдя из машины, он достал бумажник и рассчитался с водителем. Рядом оказался какой-то громила, который заметил, что в бумажнике много наличных, и напал на боксера. Демпси нанес только один удар, свой любимый левый хук, и здоровяк упал без сознания.

После того как человек избавляется от угнетающих сознание мыслей о смерти, он начинает особенно остро чувствовать радость бытия и утонченно наслаждаться каждым мгновением жизни.