Хлебный автофургон сбил человека, оказавшегося на проезжей части. Опрашивая очевидцев дорожно-транспортного происшествия, репортер оказался в сложной ситуации: один свидетель винил во всем водителя, который разговаривал в момент наезда на пешехода по мобильному телефону; другой утверждал, что парень-водитель в этот момент целовался с девушкой, сидевшей рядом; третий считал, что виноват сам пострадавший, неожиданно бросившийся под автомобиль…

Мораль. Даже свидетели события не всегда могут точно описать, что видели. Очевидец привносит что-то от себя, а затем представляет это как впечатление от пережитого. Лишь немногие факты целиком приходят в наше сознание извне. Большинство же, по мнению психологов, хотя бы отчасти конструируется в сознании. Таким образом, человеческое сознание отражает действительность с разной степенью приближения к ней. А если к этому добавить социальную и нравственную позицию владельца информации, уровень его познаний о предмете, о котором он беседует с журналистом, индивидуальные психологические особенности и прочие обстоятельства, работа репортера, пытающегося отделить достоверное от недостоверного, усложняется еще больше.

Комментарий. Известный американский журналист и теоретик массовой коммуникации Уолтер Липпман в своей книге «Общественное мнение» рассказал об эксперименте, проведенном на Конгрессе психологов в Геттингене с группой подготовленных наблюдателей.

Недалеко от места, где проходил Конгресс, организовали праздник с балом-маскарадом. Неожиданно дверь распахнулась и в зал заседаний ворвался клоун, а за ним – преследовавший его разъяренный негр с револьвером в руке. Они сошлись в середине зала, и началась драка. Клоун упал, негр наклонился, выстрелил, а потом оба выбежали из зала. Инцидент длился не более двадцати секунд.

Председатель обратился к присутствующим и попросил немедленно написать короткое сообщение об увиденном, так как, очевидно, будет проводиться расследование происшествия. В президиум поступило 40 записок. Лишь в одной было допущено менее 20 % ошибок при описании основных фактов. 14 содержали 20–40 % ошибок, 12–40–50 %, а еще 13 – свыше 50 %. Более того, в 24 записках 10 % деталей было выдумано. Десять отчетов воспроизводили ложную картину, еще шесть – достаточно правдивую. В итоге четверть описаний признали ложными.

Эпизод был инсценирован и даже сфотографирован. Десять ложных описаний можно отнести к категории сказок и легенд, 24 являются полулегендами и только шесть примерно соответствуют требованиям точного свидетельства.

Таким образом, большинство из 40 опытных наблюдателей, добросовестно написавших отчет о произошедшем у них на глазах, увидели не то, что было на самом деле. Что же они увидели? Отвечая на этот вопрос, Липпман пишет, что свидетели события увидели собственное стереотипное представление о драке. В жизни люди не раз сталкивались с подобными стычками, и именно эти образы мелькали у них перед глазами во время инцидента. У одного человека они заняли менее 20 % реальных событий, еще у 13 человек – более половины. У 34 из 40 наблюдателей стереотипы завладели, по крайней мере, десятой долей сознания. Ученый считает, что поскольку мы не можем понять действия других людей, пока не узнаем то, что, по их мнению, знают они, чтобы дать справедливую оценку, нам нужно оценить не только известную им информацию, но и сознание, через которое они ее отфильтровали.

Диапазон применения. При установлении достоверности фактов, их отборе и осмыслении.