Книга: Убийство в закрытой комнате. Сборник рассказов
Назад: Олег Мушинский Проклятый клад
Дальше: Наталья Корсакова Шесть зеленых слетев
Олег Дорофеев
Двойная тень
— В конце-то концов! Долго это будет продолжаться?! Иди уже разберись, наконец! Хватит харю давить!..
Сильный тычок в бок вывел мужчину из сонного оцепенения. Машинист котельной с трудом разлепил один глаз, электронный будильник показывал 03–40. Страдалец с трудом повернул заспанное лицо на девяносто градусов, остальное тело повиноваться отказалось:
— Ты что, совсем обалдела?! Мне через два часа на работу вставать!
— Послушай ухом, что там творится!
Рассерженный супруг сфокусировался на указанном раздражителе. Действительно, сверху доносилось ритмичное «бум! бум! бум!». Причем грохотало настолько громко, что резонировала хрустальная люстра под потолком.
— И так около часа! — добавила женщина. — Мало того что жара стоит, так еще и грохот этот! Я уже и бегала, и звонила, и в дверь молотила! Ноль эмоций!
— А кто там живет?
— Какая-то девка молодая квартиру снимает!
Машинист подумал о длинной смене, ожидавшей его впереди, о необычной, для начала лета, жаре и попытался капитулировать по направлению к подушке:
— Ну позвони в полицию! Пусть разбираются.
— Звонила уже. Никак не доедут. Теперь твоя очередь!
— И что, мне пойти дверь взломать?!
Супруга перешла на крик:
— Мне плевать, что ты там сделаешь, я хочу, чтобы они заткнулись! Мужик ты или кто?!
Жена придала своему голосу такой визгливый и неприятный оттенок, что пришлось накинуть халат и подняться на верхний этаж. Спустя пять минут он вернулся:
— Без толку, не открывают!
В его голосе сквозило раздражение: крики жены и убитый сон сделали свое дело. Женщина добилась, чего хотела, и теперь наблюдала, как ее благоверный пытается дозвониться до участкового.
В районе четырех часов утра перед закрытой дверью стояли четверо: супруги с нижнего этажа и два патрульных. Мощные колонки продолжали сотрясать подъезд с упорством парового молота.
— Раньше подобное происходило? — спросил один из стражей порядка.
— Никогда ни звука не слышали.
— Телефон у хозяев есть?
Сосед вопросительно посмотрел на жену:
— Вроде где-то был записан.
— Звоните, пусть дает добро на взлом.
Пока созвонились с хозяином, пока приехала МЧС и молодые парни срезали петли, прошел еще час. Наконец, препятствие на пути к возмутителю спокойствия устранили.
В комнате царил порядок, за исключением двух вещей: мертвенно-бледной девушки, сидящей в кресле, и грохочущего музыкального центра. Голова девицы свесилась набок, остекленевшие глаза открыты. Один из полицейских взял на себя инициативу: выключил электронику, приблизился к креслу, попытался нащупать сонную артерию. Если там и бился пульс, то минимум пару часов назад. Температура тела и отсутствие дыхания позволяли сделать наиболее реалистичное предположение:
— Похоже, мертва…
Женский крик разорвал наступившую тишину.
Тридцатичетырехлетний майор полиции Андрей Гаранин любил работать в ненастье. Унылая погода повышала концентрацию внимания, настраивала на деловой лад. Невольно вспоминались старинные детективные романы, где спокойные, уверенные в себе сыщики ловко выдергивали жуликов из тумана неизвестности. Пятнадцать лет назад, поступая на юрфак, Андрей представлял себя в роли комиссара Мегре, Филиппа Марло или Ниро Вульфа — всех этих книжных титанов сыска, будораживших умы многих поколений.
Работа следователя оказалась столь же далека от виртуально-книжной реальности, как сухой язык протокола от поэтического слога. И все же Гаранин сумел сохранить и развить в себе интерес к этой работе. Коллеги знали его не только как отличного специалиста, но и как умного, открытого и дружелюбного человека, всегда готового ради дела пожертвовать личным временем. Правда, за все это пришлось заплатить. Из-за постоянной занятости: всех этих дежурств, ночных вызовов, кромешной усталости — его брак трещал по швам, а единственный сын видел папу реже, чем учительницу музыки.
Что же касается документов того уголовного дела, которое сейчас лежало на столе Гаранина, речь шла даже не о тумане неизвестности, а о плотной дымовой завесе, сквозь которую не просматривалось никаких очертаний приемлемой версии.
Итак, ночью 10 июня в запертой квартире обнаружили труп молодой девушки. Погибшая — Вера Ивановна Ситник 1981 года рождения, уроженка Орловской области. Следов взлома (если не считать работу спасателей) не обнаружено. Смерть наступила в третьем часу утра в результате остановки сердца. Причина — резкое падение артериального давления на фоне алкогольной интоксикации. Подобную картину дает сочетание изрядной дозы клофелина со спиртным. Токсикологи обнаружили следы обоих веществ в крови и тканях. По словам хозяина квартиры, личные вещи потерпевшей не тронуты. Сыщики обнаружили небольшую сумму денег, несколько золотых украшений, а также мобильный телефон Веры. По следам, оставленным на запястьях жертвы, можно было предположить, что руки девушки незадолго до смерти стягивались клейкой лентой, которую так и не обнаружили. Если потерпевшая собиралась таким оригинальным образом покончить жизнь самоубийством, то это ей, в принципе, удалось, правда, оставалось непонятным, кто вынес из квартиры скотч. В противном случае получалось, что Вера сама открыла дверь и впустила преступника в квартиру. «Сомнительная версия», — решил следователь.
Гаранин внимательно изучил заключение экспертов. Здесь картина выглядела более вразумительной: имелся один свежий отпечаток женского пальца на пульте музыкального центра. Хозяйке дома он не принадлежал, впрочем, его могла оставить, к примеру, сборщица пульта или продавщица в магазине. Гораздо больший интерес заслуживала пустая бутылка виски, обнаруженная в мусорном ведре. На стекле имелось несколько отпечатков, кроме тех, что принадлежали самой потерпевшей.
Задумчиво глядя на фотографию миловидной рыжеволосой девушки, следователь размышлял над собранной информацией. Судя по отчетам оперативников, двадцатидвухлетняя студентка Политехнического университета Вера Ситник к специальным знаниям особо не тянулась. На лекции она ходила много реже, чем в ночные клубы. Мать девушки получала мизерную зарплату и не могла серьезно помогать дочери. Логично возникал вопрос: откуда у небогатой студентки из провинции средства на оплату учебы, квартиры и ночных похождений? Если верить рассказам подруг, Вера подрабатывала промоутером в известной продовольственной компании. Проще говоря, демонстрировала красивые ножки на фоне второсортных продуктов, но на такой должности много не заработаешь.
Следователь просматривал список звонков и смс-сообщений. В целом, ничего интересного: подружки, родители, парень, с которым рассталась, служебный телефон кафедры… Андрей обратил внимание на два исходящих звонка на неизвестный номер. Первый — за три дня до гибели, второй — днем, за двенадцать часов до смерти. Три раза Вере звонили с другого номера, который также следовало пробить.
Судя по веселому тону смс-сообщений, девушка явно не собиралась умирать. При этом никакого намека на тревогу, явных или предполагаемых недругов.
Отработка связей ничего существенного не дала. У бывшего молодого человека жертвы, Сергея Мишарина, имелось железное алиби. К тому же за несколько недель до смерти они расстались. Со слов парня, разрыв произошел по добровольному согласию, но в этом направлении стоило еще поработать.
Гаранин снял трубку, набрал номер отдела криминальной полиции:
— Игорь, я по поводу Ситник. Будь добр, пробей все мобильные номера ее друзей, подружек, включая тех, кто сидит в социальных сетях. В общем, всех в течение последнего месяца. Заодно установи их координаты. С техническим отделом я договорюсь. Покопай хорошенько у Ситник в университете. Неформально, как ты умеешь. Своди какую-нибудь подружку в кафе. За мой счет, разумеется. Вот, к примеру, Елену Галкину. Меня интересуют, главным образом, финансовые источники Ситник, а также ее взаимоотношения с преподавателями и профессурой. И вот еще что, пусть эксперты тщательнейшим образом проверят одежду жертвы на предмет чужого ДНК — возможно, женского.
В сложных делах, когда требовался неформальный подход, Гаранин предпочитал привлекать своих друзей «на земле». Оперуполномоченный Игорь Филиппов входил в число таких коллег. И дело здесь не только в общей любви к сыскному делу. Просто каждый мог сказать друг о друге: «Он настоящий мужик, на которого можно положиться в любом деле».
Лена Галкина, худая высокая брюнетка, с готовностью согласилась посидеть в кафе. Прежде чем оперативник успел задать первый вопрос, девушка предупредила:
— Только, пожалуйста, не записывайте меня на диктофон.
— А что, есть причины чего-то опасаться?
— Мне лишние проблемы ни к чему…
Оперативник усмехнулся:
— Диктофона нет, скрытой камеры тоже…
— Тогда спрашивайте.
Время текло незаметно. Игорь внимательно слушал Лену, поигрывая в руках позолоченной зажигалкой. К счастью, его визави принадлежала к той категории девушек, которые могут часами говорить без остановки. Во время разговора она усиленно жестикулировала, к месту и не к месту вставляя слова «такой», «такая». Игорь заметил, что студентка явно старалась произвести на него впечатление. Он охотно включился в эту игру, оказывая ей знаки внимания.
По мере беседы Елена поведала довольно любопытные подробности из жизни подруги, в частности, по-своему истолковала ее отношения с преподавательским составом.
— Знаете, у нас такая система, что, если есть деньги, можно сдать практически все. Или почти все…
— То есть встречаются исключения?
— Бывают, конечно, упертые. Типа таких: «Пока не выучишь, можешь не приходить». Но так себя ведут один-два чела, не больше.
— Ну, может, это и правильно, знающий специалист дороже липового.
— Да я не спорю, но есть такие предметы, которые выучить просто невозможно: сплошные формулы да выводы, одним словом, жесть.
— И как же вы сдаете?
Девушка усмехнулась:
— Кто как, по мере креативности. Иных отчисляют, даже со старших курсов. Администрации по барабану: денежки получили и обратно не возвращают!
Игорь грамотно перевел разговор на другую тему, а спустя какое-то время внезапно задал вопрос:
— Ты сказала «по мере креативности». Я так понял, это девушек касается?
Лена не успела соврать:
— Есть у нас один такой доцент. Любитель этого дела. У него еще такой предмет голимый — из тех, что невозможно выучить!
— То есть может и в постель затащить?
— Ну, как затащить? Слухи ходят, но сама не видала. Он все так обставляет, что иные девчонки к нему сами напрашиваются…
— Любопытно… А Вера могла бы ему понравиться? Она ведь красивая девушка… была.
При упоминании о погибшей подруге собеседница сразу сникла:
— За четыре дня до ее гибели у нас как раз пересдача зачета проходила. Собралось человек пять, в том числе и Вера. Выходит из аудитории, я к ней: «Ну как, — спрашиваю, — сдала?» Она такая, только отмахнулась. А ребята, которые позже выходили, говорили, что они там шептались о чем-то. Но в ее зачетке доцент точно ничего не писал.
— Напомните, как его зовут?
— Кузнецов Алексей Павлович. Только я вам ничего не говорила!
— То есть теоретически он мог попытаться склонить девушку, к примеру ту же Веру, к предоставлению сексуальных услуг в обмен на сдачу зачета или экзамена?
Лена пожала плечами:
— Ну, в общем, да… Я такая, как-то об этом не подумала. К тому же Верка в последнее время нуждалась в бабках. Она еще мне предлагала сумку у нее модную купить… Да, вот еще что, седьмого днем мы с ней в Сети общались.
— Через мобильник?
— Судя по скорости, нет. У нее ноутбук есть, фирмы «Эппл», — тоненький такой, классный. Она с ним не расставалась Насколько я знаю, она мобилу только для звонков использовала. Так вот за день до гибели она сказала, что идет в ресторан…
Игорь насторожился:
— Сказала с кем?
— Нет, просто написала, что с одним интересным человеком.
— Леночка! Что бы я без вас делал?! Вы просто прирожденный сыщик! Вот получите диплом — и сразу к нам, обещаю головокружительную карьеру!
Девушка улыбнулась, слегка покраснела:
— Вот еще что такое, может быть, это важно. Вера отказалась от стационарного телефона, общалась только по мобильнику или по Интернету…
— Не просто важно, а очень важно! У вас экзамен когда?
— Через три дня.
— А предыдущий как сдали?
— Пять баллов…
— Как насчет бокала вина? Это дело надо отметить…
На следующий день Гаранин внимательно выслушал отчет Филиппова о беседе со студенткой.
— Итак, что мы имеем? — подвел итоги Андрей, — Со слов подруги потерпевшей, за несколько дней до убийства она пересдавала зачет у доцента Кузнецова. Судя по рассказу Лены, никто не видел, чтобы это происходило в стенах института. Не факт, но предположим. В ее мобильнике значатся два исходящих вызова на номер телефона, принадлежащего Кузнецову.
— Может, пора встретиться с этим сэнсэем теоретической механики? — вставил Филиппов.
— Вот и мне бы хотелось с ним повидаться.
— Ты знаешь, — заметил оперативник, — судя по разговору с подругой Веры, доцент этот — настоящий котяра. Ценитель, так сказать, женских прелестей… Предмет у него тяжелый, девушка нерадивая, зато очень симпатичная…
— И что? Думаешь, пригласил в себе и под видом зачета предложил взаимовыгодную сделку? — Гаранин задумчиво покрутил в руках шариковую ручку. — Может, ты и прав, во всяком случае второй звонок этому доценту выглядит подозрительно…
— А хочешь сюрприз?
— Ну…
— Наливай…
— Могу предложить только кофе…
— Ладно, на первое время сойдет…
Гаранин подошел к большому шкафу, отделанному шпоном красного дерева, достал электрический чайник, две кружки. За время работы он как-то сроднился с этим мебельным мастодонтом, уцелевшим еще с советских времен. Андрей даже начальство упрашивал не списывать этот казенный «антиквариант» во время очередного ремонта.
— Ну колись, опер!
— Лена эта, кстати, очень симпатичная девушка, поведала, что Кузнецов пригласил Веру в ресторан. Как раз в тот день, когда она звонила ему второй раз.
— Откуда ей это известно?
— Ситник сама ей похвасталась… Я так думаю, что доцент рассчитывал на продолжение, но что-то у них не срослось.
— Ну это все домыслы… Но чашку ароматного кофе ты заслужил.
Гаранин разлил по кружкам напиток:
— Кстати, что там с загадочными входящими звонками на телефон Ситник? Номер пробил?
— Так точно. Записан на какого-то старикана из области. Одним словом, левый.
— Ясно. Похоже, кто-то хотел скрыть свои звонки. Едем дальше. В тот день Ситник сидела в сетях, но при обыске компьютера в квартире не нашли. Тебе это не кажется странным? Самоубийцы, как правило, ноутбуки не выбрасывают.
— Вот и я про то же! Получается, кому-то очень не нравилась информация на жестком диске. Если следовать версии убийства, то либо она сама впустила преступника в квартиру, то есть была с ним знакома, либо он каким-то образом получил доступ к ключам.
— Получается так.
— Вот что, Игорь, ты походи по соседям, выясни, не видел ли кто этого Кузнецова. И еще, обойди, на всякий случай, все ближайшие кафешки, покажи фото девушки, чем черт не шутит! Крути эту Галкину. Пусть она узнает у однокурсниц, в какой кабак он водил своих студенток. У любителей «клубнички» всегда есть заветное заведение, где можно охмурять девиц в привычной обстановке. Договорись с ребятами, пусть получат доступ к ее аккаунту.
— Принято…
— Сдается мне, в этой игре не хватает ключевой фигуры. Важно знать, с кем она общалась незадолго до смерти. Кстати, как у тебя завтра со временем?
Филлиппов ответил, не задумываясь:
— Мало.
— Найди, это важно. Вечерком наведаемся в квартиру, где жила Ситник.
— Что искать будем?
— Да есть тут одна идейка, надо проверить…
После разговора с оперативником Гаранин вызвал повесткой Кузнецова. Последний явился подчеркнуто пунктуально — ровно в 11.00.
Напротив следователя сидел худощавый мужчина лет сорока пяти. Крупный нос, залысины, очки в золотистой оправе с логотипом Dolce & Gabbana, сеточка морщин вокруг водянистых, чуть навыкате, глаз. Такие лица крайне трудно выделить из толпы. Впрочем, одна отличительная особенность все же имелась: в глаза бросался уровень достатка этого человека: прекрасно пошитый костюм из дорогого материала, безукоризненно подобранный галстук. Судя по одежде, он больше смахивал на коммерсанта средней руки, чем на доцента технического вуза.
Андрей решил не торопить события:
— Чай? Кофе?
— Если можно, воды, пожалуйста, душно сегодня…
День действительно выдался жарким, а кондиционеры в кабинетах так и не установили, хотя замначальника по АХЧ клялся и божился, что деньги выделены и в этом году обязательно будут.
Гаранин налил из графина воды, Кузнецов залпом опорожнил стакан, как это обычно делают люди, испытывающие похмелье.
После ряда дежурных вопросов Гаранин перешел к Вере Ситник.
При упоминании о девушке Кузнецов скорчил скорбную мину, в который раз открыл и закрыл футляр для очков (привычка, которая сильно раздражала Гаранина, как будто этот доцент прятал там шпаргалку), затем сделал вид, что с трудом ее помнит. Наткнувшись на пристальный взгляд следователя, Кузнецов произнес:
— Нельзя сказать, чтобы эта девушка отличалась особым рвением в учебе. Впрочем, мой предмет, с точки зрения студентов, достаточно труден.
— По моим сведениям, Вера пересдавала вам зачет по теоретической механике. Это происходило в стенах вуза?
Кузнецов немного помедлил с ответом:
— Знаете, у меня совершенно нет времени тащиться из-за каждого двоечника в университет…
Кузнецов осекся, и это не ускользнуло от следователя:
— Скажите, вы принимаете зачеты на дому?
— Нет, — резко отрезал доцент. — Это противоречит современному уставу.
— У меня есть сведения, что вы приглашали студентку Ситник к себе домой для пересдачи зачета.
Мысль спровоцировать Кузнецова на нужную реакцию пришла в голову спонтанно. Никаких сведений следователь не имел — одни догадки и предположения.
Прежде чем ответить, Кузнецов раз пять открыл и закрыл футляр, обтянутый синей замшей:
— Она… очень просила. И… я пошел навстречу. Если вы заявите об этом проректору… У меня будут серьезные неприятности.
— Когда вы принимали зачет у Ситник?
— Пятого июня в дневное время.
— А где в этот момент находилась ваша жена?
— В настоящее время моя супруга в командировке за границей.
Андрей обратил внимание на интонацию, с которой доцент произнес «моя супруга». Так говорят о набившем оскомину начальнике, «подарившем коллективу» свое отсутствие.
— Вы приняли зачет у Ситник?
— Да, она кое-что подучила за пару дней.
— И больше вы с ней не встречались?
На этот раз Кузнецов не сумел скрыть замешательства:
— Нет… Не думаю…
— Так встречались или нет?
— Может быть, мельком, не помню.
Больше ничего интересного узнать не удалось, но признание Кузнецова в нарушении университетских правил — это уже удача. Он мог просто все отрицать, и тогда польза от этого опроса свелась бы к нулю.
На следующий день в районе шести часов вечера Гаранин и Филиппов стояли напротив опечатанной двери. Оба понимали, что их действия не совсем законны, но в данном случае потеря времени обошлась бы дороже. К счастью, замок до сих пор держался на честном слове, так что войти в квартиру не составило никакого труда.
Гаранин окинул взглядом опустевшую комнату:
— Как ты думаешь, куда девушки прячут что-то очень ценное и в то же время довольно мелкое?
— По-разному, мелочь найти трудно. Зашкерить можно где угодно.
— Давай так: ты займешься комнатой, а я поищу на кухне и в прихожей.
Спустя полтора часа коллеги собрались на совещание.
— Пусто, — обреченно констатировал Андрей, — Неужели я ошибся?!
На несколько минут в комнате повисло молчание, нарушаемое мерным пощелкиванием настенных часов и шумом проезжающих за окном машин. Гаранин взглянул на серебристый циферблат:
— Стоп! А если она спрятала флешку не в квартире, а где-то поблизости?
— Почему ты решил, что это флешка? Она могла скопировать файлы на карту памяти, а найти такую мелочь вообще нереально.
— Попытка — не пытка. Давай-ка проверим распределительный щит.
Мужчины вышли на лестничную площадку. Гаранин задумчиво посмотрел на фанерную доску, прикрывающую кабельную развязку:
— В электрощит девушка вряд ли полезет, остается — здесь.
Андрей вытащил стул из квартиры, поднялся на возвышение, поддел крышку, пошарил в глубине открывшегося проема:
— Кажется, что-то есть! Есть точно!
Через несколько секунд он выудил крохотный сверток. Сыщик осторожно развернул кусок мятой бумаги. Внутри оказалась миниатюрная флешка. Он достал полиэтиленовый пакетик, тщательно упаковал находку вместе с оберткой, стараясь не стереть отпечатки.
Гаранин улыбнулся:
— Я чувствовал, что она обязательно оставит копию! Пожалуй, пиво мы сегодня заслужили…
Флешка содержала более шестидесяти видеороликов порнографического характера. В двадцати из них фигурировал доцент Кузнецов собственной персоной. Все партнерши по «камасутре» годились ему в дочери.
Гаранин, который видал и не такое, прокомментировал «трудолюбие» Кузнецова:
— Да, бодрый мужчина! Долой теоретическую механику, да здравствует голая практика!
— Но это засчитывалось как знание предмета. С другой стороны, не похоже, чтобы он их насиловал.
— Конечно, зачеты, экзамены… Дорогого стоят! В любом случае, все они совершеннолетние, а нравы сейчас… Сам знаешь.
Гаранин захлопнул крышку ноутбука:
— Хрен с ним, с козлом старым, главное, подопечная наша здесь есть. Возможно, имел место банальный шантаж с ее стороны.
— Тогда, как она узнала, что ее снимает скрытая камера? Возникает ощущение, что девушки не ведали о тайной страсти сэнсэя. Не иначе бредил лаврами великого режиссера!
— Вот вопрос. Кто-то явно подсказал нашей Вере, где искать и как скачать все это на флешку. Не сам же он вручил ей кино на память?
— Думаешь, пора брать?
— Рано. Что мы ему предъявим? Вряд ли он стал устраивать киностудию в собственной квартире. Вот что, Игорь, установи наружку за этим «половым гигантом». Непонятно, что это за хата такая: съемная или его личное гнездышко.
— Скорее отстойник для КОЗЛОВ.
— Можно и так, но надо подумать, где установить прослушку.
— Можно попытаться снять квартирку в соседнем доме и поставить аппаратуру.
Гаранин рассмеялся:
— Это чего, шутка юмора? Американских боевиков насмотрелся? Для начала, пока его жена в командировке, просочись негласно в его квартиру и поставь пару-тройку жучков. Сейчас для нас главное — информация.
На этот раз Игорь Филиппов превзошел самого себя. Беседы со студентками в неформальной обстановке позволили вычислить ресторан, в который Кузнецов пригласил Веру за несколько дней до ее гибели. Следователь решил лично поговорить с официантом, который в тот день работал в зале. Обычно в памяти опрашиваемых всплывает больше деталей на месте событий, чем в кабинете следственного управления.
Официант производил приятное впечатление, во всяком случае внешне. Молодой, улыбчивый, без этого унисексуального налета, так привычного в последнее время. Гаранину почему-то подумалось, что располагающая внешность притягивает чаевые. При виде удостоверения молодой человек тревожно покосился на администратора, маячившего у барной стойки.
Гаранин уловил намек:
— Не беспокойся, он не в курсе…
Иногда следователь чисто интуитивно сразу переходил на «ты»:
— Как зовут?
— Тимофей.
— Давно ты здесь работаешь?
— Недели три, я еще на испытательном сроке.
— Дней десять назад здесь отдыхали эти двое. — Гаранин полез в нагрудный карман и достал фотографии Кузнецова и Ситник.
Официант заметно занервничал:
— Конечно, помню! Она такая красивая девушка. А спутник ладно что старый, так еще и бесцветный какой-то. Короче, тот еще кавалер! Но видно, что при бабках.
— А почему ты их так хорошо запомнил?
— Знаете, там не совсем приятная история вышла…
— С этого момента подробней и старайтесь ничего не упустить…
— Господин этот сделал довольно дорогой заказ, явно хотел произвести на свою спутницу впечатление. Потом к ним подошла девушка — продавщица цветов.
— Ты ее раньше видел?
— В том-то и дело, что нет! Администратор еще с охранником после этого разбирался. Девушка вообще с улицы пришла. Предложила мужчине купить букетик. Тот сперва не хотел брать цветы, но потом передумал. Они еще посидели часов до девяти. Потом господин счет попросил. Взглянул, скривился так. И спрашивает: «Кредитки принимаете?» Я взял его карту, пошел к кассе. Там прокатали, но не получилось. У нас иногда с этим проблемы. Короче, пришлось мужчине идти в ночной магазин обналичивать деньги. И там у него чего-то не срослось. В общем, проходил он так минут тридцать, а когда пришел, его спутница бросила букет на стол и ушла.
У Гаранина возникло смутное ощущение, что парень либо откровенно врет, либо чего-то недоговаривает:
— Скажи-ка, а не заметил, как они друг с другом беседовали?
— Я постоянно за ними не следил, работы много, но перед тем, как появилась цветочница, они вроде начали ссориться. У него такое лицо, знаете… злое стало. Но голос они не повышали.
— Мужчина заплатил по счету?
— Да, все в порядке, администратор наш с ним давно знаком; постоянный клиент. Но девушка обиделась и ушла, букетик, кстати, так и остался на столике.
— Кавалер следом ушел?
— Нет, заказал двести виски и просидел около часа. Он вообще в тот вечер изрядно принял.
Следователь озадаченно потер подбородок. Что-то здесь не срасталось.
Покинув ресторан, он позвонил оперативнику и попросил срочно найти Сергея Мишарина — бывшего бойфренда Ситник.
Чем больше информации ложилось на стол Гаранина, тем менее лицеприятно выглядела сама потерпевшая. Выяснилось, что Сергей, отвергнутый любовник студентки, находится под подозрением в незаконных хакерских взломах с целью личного обогащения. Гаранин задумался. Вполне возможно, Вера расплатилась за пересдачу зачета натурой, а затем принялась шантажировать своего преподавателя. Вполне возможно, хакер-дружок и спонсировал Ситник деньгами, а когда наступил разрыв, она решила заработать единственно доступным способом. Фигурально выражаясь, девушка отбрасывала двойную криминальную тень: шантажа и сговора с целью кражи. Но откуда она могла знать, что на карте у Кузнецова лежит столь крупная сумма? Мог похвастаться в ресторане или сама сделала такой вывод? Этот вопрос повис в воздухе. Раздумья прервал телефонный звонок:
— Андрей, есть новая информация по Ситник!
— Давай ко мне…
Филиппов сразу перешел к сути дела:
— Четвертого июня Вера общалась ВКонтакте с некоей Ларисой.
— Что бы мы делали без социальных сетей!
— Из распечатки следовало, что за день до повторной сдачи зачета с Верой Ситник связалась загадочная женщина и пригласила ее в ресторанчик неподалеку от дома, пообещав сообщить нечто очень важное.
Второй контакт состоялся восьмого июня, накануне встречи Ситник с Кузнецовым в ресторане. Спустя два дня девушку нашли мертвой.
— Так, Игорь, сделай запрос оператору мобильной связи, пусть даст информацию о местонахождении Ситник после связи с этой женщиной. Рызыщешь кабак, опроси народ, покажи фото Ситник, девушка яркая, внешность запоминающаяся…
Филиппов появился на следующий день. Новостей хватало, но прежде, чем обсуждать накопившиеся вопросы, мужчины выпили по чашке кофе, обсудив другие неотложные дела. Наконец, Гаранин перешел к теме Ситник:
— По глазам вижу, что-то накопал!
Игорь улыбнулся:
— Похоже, есть зацепка! В двух шагах от дома, где жила Вера, находится ресторанчик под названием «Лирика». Заведение внешне неброское, но клиенты солидные, цены кусаются. Барменша запомнила нашу клиентку, они почти рядом сидели.
— То есть?
— Наша Вера дважды встречалась с какой-то женщиной. Первый раз четвертого июня, то есть за день до пересдачи зачета, а второй — восьмого, сиречь за дня два до смерти!
— Любопытно…
— Официантка описала собеседницу Ситник в общих чертах: высокая, ухоженная, спортивная, хорошо одета, на вид лет тридцать с хвостом. Но самое главное, на безымянном пальце платиновое кольцо в виде змеи, извивающейся вокруг двух крупных сапфиров. Такое не каждая носит. Во время второй встречи женщина что-то просматривала на своем айпаде. Потом Вера подошла к стойке и заказала два бокала «Вдова Клико». Это в недешевом-то кабаке! Понимаешь, да?
Гаранин кивнул.
— Что интересно, ее собеседница в это время отлучилась и отсутствовала минут двадцать. Камера внутреннего наблюдения зафиксировала, как она вышла из ресторана, а потом вернулась.
— Так чего же ты молчал! Значит, у нас есть ее портрет!
— Не совсем, она все время наклоняла голову. Так что лицо в фокус не попало.
— Осторожная. Что там за заведения рядом с рестораном?
Игорь задумался:
— Магазин сумок, аптека, чуть дальше — кожгалантерея, магазин «Север», ремонт бытовых изделий.
— Стоп! В ремонтной конторе есть мастер по изготовлению ключей?
— Не знаю, должен быть.
— Ладно, я сам проверю, дальше…
— Еще одно, Лена Галкина выяснила, что в ночь убийства Вера отдыхала с подружкой, опять же, в недешевом ночном клубе. Ушли в начале первого, потом поймали тачку, которая развезла их по домам. От клуба до дома Ситник полчаса езды.
— То есть с того момента, когда девушка вернулась домой, до ее смерти прошло около двух с половиной часов.
— Получается так.
— Что с прослушкой?
— Все уладил. Но если найдут, я тут ни при чем.
— Само собой. Не переживай, докапываться никто не станет… Кстати, у меня тоже есть новость. Снял я пальчики нашего доцента во время первого визита. Так вот отпечатки имеют место быть на бутылке из-под виски, найденной в квартире Ситник.
Повисла пауза, которую нарушил Игорь:
— Думаешь, это он ее?
— Улики есть, мотив тоже. Вот только у Кузнецова есть алиби. В ночь, когда убили Ситник, он находился на даче, и тому есть свидетели.
С Сергеем Мишариным — бывшим бойфрендом погибшей девушки — возникли неожиданные проблемы. После первой беседы парень как сквозь землю провалился, а ведь он находился под подпиской о невыезде по делу хакерских атак. В конце концов Сергея отследили по мобильному телефону. Мишарин отсиживался на даче у своего друга. С момента первой встречи парень выглядел очень напуганным, а когда сообразил, что за ним пришли оперативники, даже обрадовался.
Гаранин молча заполнял протокол, выдерживая коронную паузу, после которой напуганные молодые люди начинают говорить все, что знают… Или почти все. Расчет оказался верным, парень принялся сбивчиво рассказывать свою историю:
— Я, как только узнал, что Веру убили, сразу понял, что и до меня доберутся…
Из показаний Мишарина следовало, что за пару часов до гибели ему позвонила Вера и попросила о встрече. По голосу он понял, что девушка смертельно напугана…
— Да, я струсил! — чуть не плача бормотал студент. — Потому что знаю: Вера не из тех, кого можно так легко запугать…
Гаранин налил в стакан воды, поставил перед парнем — в основном, чтобы убедиться, как сильно у того дрожат руки.
— Ну и кто, по-твоему, мог ее запугать? И вообще, ты тут при чем?
Сергей залпом осушил стакан:
— Верка меня сама попросила. Сказала: «Давай проучим этого жлоба, заодно и денег заработаем!»
— Ты про доцента?
— Ну да! Он ее в ресторан пригласил…
— Что значит «проучим»?
— Я должен был заблокировать его карточку в банкомате — в том, что в сетевом магазине, рядом с рестораном.
— Каким образом?
— Есть один способ, называется «Ливанская петля». Вставляется кусок резины, карточка застревает в банкомате. Пока клиент бегает за подмогой, я при помощи инфракрасного сканера вычисляю пин-код, чтобы снять бабки.
— Так, с этого места очень подробно!
— Короче, дежурил я поблизости от ресторана, а после Веркиной смс-ки пошел к банкомату. Начал возиться с этой резинкой, которая никак влезать не хотела, — какой-то новый банкомат. А тут охранник магазина вышел покурить. Возвращается обратно и говорит: «Чего тут возишься? Снял деньги и гуляй!» — Пришлось уйти, не скандал же поднимать…
— Но резинку ты все же поставил?
— Не уверен, что качественно.
— Что дальше?
— Да ничего. Мужик этот вошел, вставил карту, она застряла, а охранник, как назло, снова курить вздумал. Я, понятное дело, свалил. Верке несколько раз звонил, но у той заблокирован номер. Утром она сама позвонила. Спрашивает: «Сколько снял?» Я ей все рассказал, но она, похоже, не поверила. Обозвала меня и сказала, что если не отдам ей триста косарей, то она меня заложит…
— Значит, она точно знала, сколько денег лежит на карте, — подытожил следователь.
— Не знаю.
В голосе Мишарина послышалась неуверенность.
Гаранин сменил тон:
— Слушай сюда, парень! Ты думаешь, я поверю, что ты согласился ломануть карту, не зная, сколько на ней денег?! В камеру захотел?! Она давно по тебе слезы льет. Так что давай, не испытывай мое терпение!
— Ну. Короче, засветилась там одна тема…
Гаранин вплотную подошел к студенту:
— А мне не надо твое долбаное «короче»! По мне, чем длинней, тем лучше! Рассказывай.
— В общем, она не хотела говорить, но потом сказала, что есть один знающий чел, связанный с его женой. И он, типа, владеет информацией о сумме на банковской карте мужика этого. Там должно быть около пятисот тысяч…
— Дальше!..
— Это все, я правду говорю! Верка в таком деле гнать пургу не стала бы!
— Ладно, допустим! Что дальше?
— Прошло два дня почти. Потом Верка позвонила и попросила о срочной встрече.
— В какое время?
— В начале третьего, может, позже. Я по голосу понял, что кто-то конкретно на нее наехал. Знаете, такой страх в интонации сквозил! Сообразил, что дело с этой картой связано. Но денег я не брал! Понимаете, я просто испугался! У нас чела могут и за меньшее замочить!
— Дальше…
— Потом оперативник меня опросил. Я сказал, что мы с Верой расстались. А на следующий день звонок с неизвестного номера. Я взял трубу, там молчание. Ну тут я конкретно просек тему, отключил мобилу и уехал к другу на дачу.
— Испугался и залег на дно.
— Типа того.
Гаранин записал показания студента, подумав, что не зря девушка бросила этого трусливого жулика.
— Зачем ты вообще на это дело подписывался?
— Не знаю! Мы расстались… не так давно… Я… люблю, то есть… любил ее. Думал, сделаю, как она просит, и мы опять будем вместе…
— Деньги, видимо, тоже любишь. Ну ладно… Ты, парень, пока подумай над дилеммой. Доказать, что ты не брал этих денег, у тебя нет никакой возможности, а вот в магазине ты засветился. Охранник тебя признает, не сомневайся. Плюс камеры видеонаблюдения, хотя ты наверняка бейсболку на глаза напялил… Так что либо ты нам помогаешь, либо отправляешься в СИЗО со всеми вытекающими.
Сергей ответил сразу:
— Согласен.
— Ты погоди соглашаться. Может статься, что за деньгами, которые ты брал или не брал, как ты утверждаешь, охотятся убийцы Веры. Поработаешь под прикрытием…
— Это что, типа наживки буду?
— Типа того. Твою квартиру они вычислили, по-любому. Так что подумай, прежде чем соглашаться.
После некоторого колебания Мишарин произнес:
— Я готов. Эти гады должны за Верку ответить!
— Хорошо. Подпиши здесь и здесь… И включи мобильник.
Главный подарок для следователя — неопровержимая улика. Именно поэтому Гаранин решил до поры не трогать Кузнецова. Разрозненная информация никак не выстраивалась в единую картину. Не хватало «козырной карты» — той, что разбивала бы защиту подозреваемого в пух и прах. И такое доказательство нашлось: отпечатки пальцев на бутылке виски, найденной в квартире Ситник, принадлежали Кузнецову.
Явившись во второй раз, доцент снова показал образец пунктуальности — хоть точное время по нему устанавливай. Гаранин начал без предисловий:
— За два дня до смерти вас видели в ресторане вместе с потерпевшей. Что вы можете сказать по этому поводу?
— А что можно сказать? Просто пригласил девушку в ресторан.
— В вашем вузе так принято — накануне экзамена приглашать студентку в ресторан?
Кузнецов пожал плечами:
— Она совершеннолетняя.
— Это понятно, но числится среди отстающих… К тому же вы солгали, что плохо ее помните и не встречались после пересдачи.
— Вы собираетесь прочесть мне мораль?
— Ни в коем разе! Может статься, что вы один из немногих, кто видел ее незадолго до гибели. Я уже не говорю о вашей репутации. Вряд ли ваше руководство с восторгом примет известие о походах преподавателей по ресторанам с нерадивыми, но красивыми студентками.
— А что, собственно, произошло? Ну пригласил девушку в ресторан, посидели…
— Расскажите о судьбе вашей банковской карты.
Лицо мужчины дернулось, как у человека, страдающего нервным тиком:
— Откуда вы знаете?!
— Это неважно.
— У меня не хватило наличности. В ресторане карту не приняли, пришлось пойти в ночной магазин напротив. Вставил кредитку, набрал пин-код, а кредитка возьми и застрянь в этом чертовом банкомате. Постоял там минут десять. Потом искал телефон этого банка, чтобы кредитку заблокировать. Наверное, полчаса прошло. К тому же перебрал я в тот вечер. Не очень хорошо помню…
— Что было потом?
— Ничего… Поймал машину и поехал домой.
Кузнецов достал платок, вытер пот с лица:
— Меня ограбили. Вы понимаете?! Сняли с кредитки все деньги, что я отложил на новую машину!
— Когда это произошло?
— В банке сообщили, что счет обнулили в тот же день. Причем по пин-коду.
— Кто-нибудь знал код, кроме вас?
— Нет.
— Попытайтесь вспомнить, в то время как вы пытались снять деньги в банкомате, кто-нибудь находился рядом?
Кузнецов задумался:
— Да, вроде какой-то парень, но лица я точно не вспомню. Охранник магазина, к которому я обратился за помощью, сказал, что банкомат вне зоны его ответственности.
— Так и сказал?
— Нет, но смысл такой.
— А, к примеру, ваша жена могла знать пин-код?
Декан усмехнулся.
— Понятно. А сумму на счете?
— Даже не знаю…
— А все-таки?
Кузнецов задумался:
— Я ей не говорил. Но теоретически могла, к примеру, нашла где-нибудь в кармане распечатку остатка на счете.
— Почему вы не заявили о пропаже денег?
— Куда, в полицию? Шутить изволите?! Что я скажу? Сидел со студенткой в ресторане, а в это время кто-то снял деньги с моей карты? Я не настолько наивен, никто бы не стал этим заниматься.
— Вера знала, что у вас на счету такая сумма?
— Откуда? Я ей не говорил.
— Что произошло дальше?
— Ничего. Как только я расплатился, она ушла.
— Вы виделись с ней еще раз?
— Нет.
— Вам не показалось странным, что деньги исчезли в тот момент, когда вы сидели в ресторане с Верой Ситник?
— Я думал об этом… В душе я смирился с пропажей. Сам виноват, нынешняя молодежь способна на любую подлость…
— О какой подлости идет речь?
Кузнецов понял, что сболтнул лишнего. Он засуетился, зачем-то полез в карман, снял очки, надел, снова снял. Словно искал спасение в этой позолоченной вещице.
— Так… Абстрактные рассуждения на тему…
— Вы кого-нибудь подозреваете в краже денег?
— Не знаю, мне все это показалось странным. Я всегда расплачивался в ресторане кредитной картой, а в тот день официант сообщил мне, что они не могут связаться с банком. Даже если я кого-то и подозреваю, то никаких доказательств нет. Карту мог украсть кто угодно, да тот же парень, что стоял за мной! Говорю же, в тот день я немного не рассчитал с алкоголем.
Следователь задал вопрос вовремя, почувствовав, что доцент расслабился:
— Как вы объясните, что на месте преступления найдена бутылка виски с вашими отпечатками пальцев?
Кузнецов застыл, его лицо побледнело и покрылось мелким потом.
— А откуда вы… Я… Я не знаю! Никогда не был в ее квартире! Даже не знаю, где она живет!
— Опишите, как можно подробней, где вы находились и чем занимались десятого июня.
Кузнецов заметно нервничал:
— С утра заехал в университет по делам.
— Сколько времени вы пробыли?
— Примерно два часа, с двенадцати до двух, сессия начинается…
— Я в курсе, дальше…
— Потом пообедал в ресторане, после чего отправился домой… Через час, может чуть больше, поехал на дачу.
— Укажите временной интервал нахождения дома.
— Где-то с четырех до пяти часов после полудня…
— Кто-нибудь может подтвердить, что вы все это время находились в квартире?
— Не знаю! Жена в командировке. Я понимаю, куда вы клоните! Но я на самом деле поехал на дачу! Соседи могут подтвердить!
Последнюю фразу Кузнецов почти выкрикнул, в его голосе засквозили истерические нотки.
— Дача далеко?
— Два часа езды на автомобиле. Это если пробки отсутствуют.
Гаранин велел ознакомиться с протоколом и его подписать.
— Ну что… Пока вы проходите по делу в качестве подозреваемого. Избранная мера пресечения: подписка о невыезде. Надеюсь, вы понимаете, что это значит?
— Да… Конечно.
Кузнецов поставил свою подпись, пытаясь унять дрожь в кистях рук.
— Жду вас через два дня в этом же кабинете.
Звонок в дверь резанул по нервам. Сергей Мишарин инстинктивно дернулся, но шестеро вооруженных мужчин, дежуривших в его квартире, придавали ему уверенности. Один из них приложил палец к губам. После третьего звонка в замочной скважине послышалось движение. Кто-то пытался открыть дверь оригинальным способом. Первый замок сдался через минуту, второй продержался гораздо меньше. В коридоре послышались шаги, легкий скрип дверей, вспышка, звук падающих тел. «Лежать!», «Руки за голову!»
Через полминуты двое мужчин досконально изучали трещинки в полу, проклиная себя, что ввязались в это гнилое дело.
Непрошеными гостями оказались бывшие сидельцы из числа одичавшей братвы: отставной боксер по кличке Кузов и его подельник с погонялом Никофор. Оба специализировались на мелких грабежах, а также выполняли незамысловатые заказы: выбивали долги, оказывали силовую поддержку. Прежде «мокрухи» за ними не числилось. Признательные показания рецидивистов совпали в точности. Оба рассказали, что получили заказ по телефону. Перед ними стояла задача напугать хозяйку квартиры и забрать некую видеозапись. Все прошло гладко. Девица явилась домой уже «подогретая» около часа ночи.
— Как открывали дверь? — поинтересовался Гаранин, допрашивая более разговорчивого Никифора.
— Ключом.
— Где взяли?
— Мне сбросили смс-ку: «Ключ в почтовом ящике».
— Кто сбросил, конечно, не знаешь?
— Заказчик, наверное.
— О нем также не ведаешь?
— Слушай, начальник! Кто сейчас светиться будет?
— Ясно…
Гаранин сделал еще одну запись в протоколе.
— Теперь подробней, что там происходило и в какое время вы покинули квартиру?
Никифор нахмурил и без того морщинистый лоб:
— Ну связали руки, чтобы не дергалась, прессанули малехо.
— Скотчем?
— Нуда, им. Потом, когда все выложила, развязали.
— А зачем с собой унесли?
— На всякий случай. Да мы ее даже пальцем не тронули! Просто пугнули немного. Она протрезвела от страха. В общем, отдала ноутбук и флешку.
После допроса Никифора ситуация стала проясняться. Неопытная в таких делах девушка назвала все, что знала: и номер мобильного телефона, и адрес съемной квартиры, где проживал Сергей. Получалось, что мотив убивать Ситник у криминальной парочки отсутствовал. К тому же налетчики искренне удивились, когда узнали, что после их ухода в квартире громко играла музыка.
Возвращаясь домой, Гаранин заскочил в театральную кассу и взял два билета на спектакль в любимый театр жены. После прогулки с сыном он вдруг остро осознал, что стоит у самой точки невозврата, и если не сделает шаг навстречу семье, то этой семьи у него не останется.
Как не пытался он думать о чем-то, не связанном с работой, мысли упрямо возвращались к делу Ситник.
Оставались кузнецовские отпечатки на бутылке виски, женский пальчик на музыкальном центре и загадочная дама с сапфировым украшением. Не исключено, что она и есть ключевая фигура во всей этой истории: отпечаток принадлежал именно ей.
— Итак, что у нас в сухом остатке? — рассуждал Гаранин.
Есть предполагаемый заказчик, исполнители и взломщик банкоматов. В следственном изоляторе сидели два уголовника, которые не желали брать на себя убийство. С их слов, заказ на акцию устрашения поступил анонимно по телефону. Деньги за работу им перевели на кредитку. Кто-то все время держался в тени. Надо найти эту женщину с перстнем, но как? Вся надежда на прослушку. Жена Кузнецова возвращается завтра в семь вечера. Ребята уже ждут первых результатов.
Гаранин набрал номер оперативника:
— Игорь, давай после работы где-нибудь посидим, обсудить нам надо кое-что.
Встретились в небольшом уютном кафе, расположенном в квартале от следственного управления. Разговор крутился вокруг загадочной незнакомки. Задача, поставленная следователем, требовала кропотливой работы. Гаранин знал, что опер и так завален делами, но тут — особый случай:
— Напрягись, Игорек, возьми в помощь Корнеева, я договорюсь. Главное — пробей всех знакомых жены Кузнецова, в первую очередь отработай строительную фирму, в которой она является совладельцем. Работа тонкая, надо сделать так, чтобы дамочка ни о чем не узнала. Поговори с людьми, там наверняка есть недовольные Анной Федоровной Кузнецовой. К ним — особое внимание.
— А что ключник? — поинтересовался Филиппов.
— Насчет внешности заказчицы затрудняется, все-таки больше недели прошло, зато припомнил, что в тот вечер за час до закрытия к нему действительно заходила женщина, оплатившая по срочке два дубликата ключей.
— Все теплее и теплее.
— И я об этом…
Результаты прослушки подтвердили догадки следователя. Гаранин внимательно вслушивался в голос Кузнецова. По уровню громкости и тону, которым он разговаривал с женой, становилось очевидно, насколько он взвинчен. Так ведет себя человек, готовый пойти на любые жертвы, лишь бы выбраться из критической ситуации.
Запись получилась очень четкой:
— …Аня, нам надо поговорить.
— Что-то случилось?
— Случилось.
Кузнецов рассказал все, опустив лишь одну немаловажную деталь, касающуюся скрытой веб-камеры.
Женщина молча выслушала мужа. После долгой паузы спросила:
— Что тебе инкриминируют?
— Пока что использование служебного положения, но следователь намекает на соучастие в убийстве.
Голос женщины звучал тихо, но от таких интонаций мороз пробегал по коже:
— Что ты хочешь от меня?!
— Сделай что-нибудь! Найди лучшего адвоката! Ты же вращаешься в этой среде!..
— А деньги? Как я понимаю, свои ты утерял в процессе обольщения, а у меня все в деле.
Кузнецов молчал.
— Хорошо, постараюсь вытащить тебя из этого дерьма. Но ты должен отписать на меня свою долю в фирме и квартиру в центре…
— Да ты в уме?! Это же родительская!
— Вот и не будешь водить туда своих шлюх! Впрочем, я не настаиваю, в конце концов, решать тебе. Судя по тому, как следователь поворачивает дело, светит тебе минимум десять лет строгого режима. Так что квартиру сменить придется в любом случае…
Возникла длинная пауза.
— Мы же вроде не чужие люди…
— Перестань! И так уже довольно лжи!
— Я согласен.
— Хорошо, завтра я займусь всеми формальностями… И еще, я хотела бы, чтобы ты сегодня ночевал в той квартире. Мне надо все это пережить…
Следующий короткий, но крайне интересный диалог произошел в тот же вечер, спустя три часа. Вторая запись относилась к телефонному разговору с неким абонентом.
— Лариса! Ты умница! У нас все в порядке! Прошло без потерь. Обещанное зашлю в ближайшее время. Получишь деньги и сразу сливайся, лучше в Израиль, там спокойней. Да, еще одна последняя просьба: постарайся доставить весточку нашим двум клиентам, пусть отдадут его ментам.
— Есть!
Филиппов влетел в кабинет Гаранина, как тот и просил, — без приглашения.
— Ну!
— Иветова Лариса Ивановна семьдесят третьего года рождения. Знакомая жены Кузнецова. Пять лет назад проходила в качестве свидетельницы по «клофелиновому делу», хотя запросто могла оказаться обвиняемой. В общем, там темная история… И самое главное, источник четко вспомнил перстень с сапфиром на этой Иветовой. Надо брать…
— И поскорей, а то может улизнуть за кордон. Разошли ориентировки по всем аэропортам.
— Уже…
Иветова так и не успела перебраться в Израиль с последующим оформлением вида на жительство. Ее взяли на регистрации рейса.
Наблюдая за каменным лицом подозреваемой, следователь понимал, что она не горит желанием давать показания.
«Что же, если гора не идет к Магомету…»
— Хотите, я расскажу, как все произошло?
— За послушать деньги не берут.
— Пятого июня вы встретились с Верой Ситник в ресторане «Лирика» и предложили ей скопировать компромат с компьютера Кузнецова. За это вы обещали ей деньги. Восьмого июня она принесла вам флешку все в тот же ресторан. Пока девушка ходила за дорогим шампанским, который вы оплатили, чтобы отвлечь ее внимание, вам удалось выкрасть ключи из ее сумочки, а затем отлучиться на двадцать минут под благовидным предлогом. За это время вы заказали дубликаты в торговом центре, расположенном поблизости. Кстати, мастер опознал вас по фото.
Гаранин следил за реакцией Иветовой, но той удавалось сохранять самообладание.
— В ходе вашей второй встречи вы сделали девушке еще одно выгодное предложение: заняться шантажом Кузнецова. Если тот ответит отказом заплатить за молчание, то Ситник должна была привлечь своего друга, дабы заблокировать карту Кузнецова и снять с нее деньги. Сумму на его счете вы узнали от его супруги. Все прошло в соответствии с планом, за исключением того, что парень Веры так и не смог обнулить карту. Но вы-то этого не знали.
Далее, вы отослали смс-ку двум исполнителям и сообщили подельникам номер квартиры, а также местонахождение дубликата ключей. Кстати, имя человека, который вывел вас на двух уголовников, еще предстоит выяснить. Этот некто и указал номер для связи. Что касается вашего требования изъять видеоматериалы из квартиры Ситник, то оно было оговорено заранее. В качестве бонуса вы предложили исполнителям сверх платы за труды выбить для них украденные с карты деньги. Чем они и занялись с присущим этой публике рвением. Вот только искомой суммы у Веры не оказалось.
— Вся эта чушь нелогична! К примеру, откуда мне знать о бойфренде вашей девушки? И вообще, о каких подельниках вы говорите?!
— Первую информацию вы получили от своей дочери, которая учится в том же институте, что и погибшая Ситник. Что касается подельников, то об этом позже.
На лице Иветовой промелькнул страх.
— Накануне убийства вы подкупили дворника, работающего в доме, где проживает Алексей Кузнецов. Скромный уборщик близлежащей территории проследил, как тот выбрасывал мусор, и передал вам пустую бутылку из-под виски с отпечатками пальцев Алексея. Позже вы подбросили ее на место преступления, чтобы подозрение пало на доцента вуза, в котором училась девушка. Ночью десятого июня вы дождались, пока ваши подельники выйдут из подъезда дома, где жила Вера. Девушка вас впустила, потому что до этого получила от вас некую сумму. С другой стороны, после визита двух отморозков она находилась в жутком эмоциональном состоянии и была готова принять любую помощь. И вы ее оказали. Своеобразным способом…
— Интересно…
— Дальше все просто: вы предложили Вере выпить вина, чтобы успокоить нервы, как-то умудрились подмешать в ее бокал лошадиную дозу клофелина. С этим препаратом вы знакомы не понаслышке. Убедившись, что девушка мертва, вы избавились от следов своего пребывания, затем включили музыкальный центр, чтобы привлечь внимание соседей. После чего, будучи никем не замеченной, вышли из квартиры, закрыв ее родным ключом. И все-таки один свой пальчик вы оставили на том самом пульте музыкального центра. Вы скорее любитель, чем профи…
Гаранин прервал свою речь, внимательно наблюдая за реакцией Иветовой. Наконец, женщина произнесла:
— Ну и зачем мне все это нужно?
— Деньги…. Вы получили заказ.
Иветова сделала гигантское усилие, чтобы растянуть свои губы в подобие улыбки:
— Вам остается только это доказать…
— Докажем. Но я бы вам советовал пойти на сделку со следствием. В противном случае придется несладко. Кстати, выиграл от всего этого только один человек: ваша подруга, сиречь жена Кузнецова.
Наступил момент истины. Несмотря на непростой выбор, Иветова все же сумела сохранить самообладание. Андрей вспомнил потеющего, побелевшего от страха доцента и невольно испытал к этой женщине уважение. Наконец Лариса Ивановна прервала затянувшееся молчание:
— Я подумаю…
— Не буду вас торопить. Даю день на размышление. Кстати, можно вопрос, не для протокола?
— Спрашивайте…
— Почему вы все время ходите с этим шикарным, но чересчур заметным перстнем?
— Он не снимается…
Андрей распорядился, чтобы Иветову отправили в одиночную камеру. Оформив протокол допроса, он вызвал оперативника:
— Игорек, спешу выполнить свое обещание. Грузинскую кухню любишь?
— А то!
— Тогда приглашаю в ресторан!
Сидя в зале ресторана, где пожилой гитарист честно отрабатывал свой гонорар, коллеги не говорили о работе, за исключением тоста за распутанное дело и од-ного вопроса, который прозвучал риторически. Осушив бокал с вином, Андрей произнес:
— Одного не пойму: кто же все-таки снял деньги с его карты?
— Да мало ли кто! Это уже не столь важно.
В час, когда столбик термометра приблизился к сорокаградусной отметке, пляж почти опустел. Остались только самые стойкие — любители жариться на солнце, растворять свое тело в знойном мареве, отрешаясь от всего сущего на грани сна и реальности. Миниатюрная светловолосая девушка вытянула на шезлонге гибкое загорелое тело, лишенное, как минимум, одной части купальника. Две недели Египта, затем Греция и Испания… Впервые в своей недолгой жизни Лиза взяла отпуск на все лето.
Прошло три месяца, но никакие угрызения совести ее не тревожили. Вот и сейчас, когда девушка в который раз прокрутила события того вечера, то ощутила лишь удовлетворение от того, как ловко тогда кинула того хама из ресторана.
Она вспомнила все: свою робкую улыбку, букетик цветов, которые попросила купить для рыжеволосой красавицы, его пронзительные злые глаза и мерзкое высокомерие. Обиднее всего, что он все же купил этот букетик, словно бросил нищенке медный пятак. Потом грубый охранник выпроводил ее на улицу, потом этот мужик выскочил из ресторана и поспешил в магазин напротив. Лиза зашла следом, чтобы перекусить. Бросила взгляд через спину и отчетливо увидела все четыре цифры, который тот с остервенением вдавливал в клавиатуру…
Дальше все как во сне. Пустой банкомат, карточка в приемнике и цифра на дисплее: пятьсот пятьдесят тысяч. Пришлось опустошить два банкомата, но Лиза почувствовала себя отомщенной.
Лежа под палящим солнцем, она вдруг подумала: «Интересно, как там поживает та рыжеволосая девушка, что сидела рядом с этим стариканом. Наверное, бросила его после того вечера».
