Завтрак продолжался достаточно долго, с переменами блюд и неторопливым разговором. Ван дер Холст поинтересовался, чем конкретно занимается Веклемишев. Тема торговли вертолетами российского производства сеньора Хенрика не заинтересовала. Он утратил интерес к гостю, продолжил беседу с Софией.

После десерта и кофе радушный хозяин предложил гостям сигары. Виллем и София не курили. Веклемишев принял от ван дер Холста серебристый футляр, в котором покоилась кубинская сигара. Он уже полгода пытался бросить курить, однако борьба с вредной привычкой проходила с переменным успехом. То он ее одолевал, то она его. Последнюю сигарету Вадим выкурил перед отлетом из Москвы, естественно, дав себе при этом слово, что делает в этой жизни последние затяжки. Однако события прошедших суток, напряжение нервов – обычное оправдание для курильщика – склонили Веклемишева к очередному нарушению клятвы.

Откусив кончик сигары щипчиками, он прикурил ее и легонько затянулся. Крепкий дым едва не заставил Вадима закашляться, а голова слегка закружилась. После пары затяжек головокружение прошло, а вот хорошо прокашляться ему очень скоро пришлось. И запершило в горле вовсе не от сигары, а от слов хозяина дома. Выпустив очередной клуб дыма, ван дер Холст откинулся на спинку кресла.

– Сеньор! Сеньора! – торжественно склонив голову вправо и влево, обратился он к Вадиму и Софии и после не слишком продолжительной, но многозначительной паузы продолжил: – Думаю, я не ошибусь, если скажу, что здесь собрались деловые люди. Ну а те, кто знает толк в том, как зарабатывать деньги, понимают, что за все на этом свете необходимо платить.

Начало речи хозяина дома настораживало. Веклемишев отложил сигару в пепельницу, ожидая продолжения столь интригующего, хотя, в общем-то, банального откровения. Оно интриговало не само по себе, а последующими выводами и предложениями, можно догадаться, не сулящими ничего хорошего гостям Хенрика ван дер Холста. Смешно, но в уме даже аналогия возникла соответствующая русским народным страшилкам: «Ты меня, добра молодца, Баба-яга сначала накорми-напои да спать уложи…» Обошлось без сна, а за завтрак спасибо!

София молча восприняла слова сеньора Хенрика, однако Вадим почувствовал, что женщина напряглась. А вот Виллему, похоже, откровения дяди пришлись по душе. Он заулыбался, точнее – оскалился, от чего его лицо не стало более привлекательным.

– Не будем обманывать друг друга, – одутловатое лицо ван дер Холста расплылось в бесхитростной улыбке, – и делать вид, будто ничего не произошло. Вы, уважаемые, угодили в крупные неприятности, и лишь один человек пришел к вам на помощь. И этот человек я. В наше время бескорыстие, думаю, вы согласитесь с бестактным утверждением, можно приравнять к сумасшествию. На шизофреника я не похож. Всякое доброе дело должно быть вознаграждено. И по заслугам! Как говорится: богу – богово, а кесарю – кесарево.

Сеньор Хенрик строго, но и ласково, словно добрый папаша на проштрафившихся детей, смотрел на своих гостей. Вадим слушал его спокойно и молча. Лицо Софии окаменело. Веклемишев впервые за сутки знакомства видел ее в подобном состоянии.

– Вы не бог и не кесарь, – холодно произнесла женщина. – Вы противны. Я понимаю, куда вы клоните. Так что вам нужно от нас?

– Вот это уже деловой разговор. Видно хватку серьезного бизнесмена, – еще шире заулыбался ван дер Холст, но тут же его физиономия приобрела хищный вид. – Я не все вам там, на дороге, рассказал. Ублюдки индейцы из Матувельо собираются на охоту за вами, не только задавшись благородной целью отомстить за гибель своего сородича. Люди из экспедиции, назовем их так, установили премии за ваши головы. За поимку уважаемой сеньоры Софии они обещают заплатить две тысячи американских долларов и еще столько же за вашего спутника. Причем если вы, сеньора, нужны этим людям только живая и здоровая, то вашего спутника им можно предоставить в любом виде. Причем в неживом виде – предпочтительнее. Прозвучал такой намек в их словах. Мне все равно, кто и за что заплатит: за поимку или спасение – лишь бы денежная сумма была достаточная для уважающего себя человека.

Хенрик ван дер Холст поднес сигару к губам и выдал еще один клуб дыма. Он явно наслаждался и курением, и произведенным на гостей впечатлением. Вообще-то последнее жило только в его воображении. Лицо Софии по-прежнему было непроницаемым, а Вадим, последовав примеру хозяина, опять взялся за сигару.

То, что ван дер Холст не блефовал, было очевидно хотя бы по раскладу, который он представил. София однозначно была нужна террористам живой, а Вадим – лучше в виде трупа. Веклемишев был готов к подобному исходу событий. Он ни на секунду не расслаблялся и не верил в альтруизм доброго дяди Хенрика. Ему с самого начала знакомства не нравились глаза гостеприимного потомка голландских переселенцев. Уж слишком много холода и расчета в них таилось.

Веклемишев и на дороге, и в машине, и уже в самом особняке просчитывал возможные варианты развития событий и своего собственного поведения. Правда, пока все играло на них с Софией. В том числе и время. Беглецы оторвались от погони террористов и готовящейся жителями Матувельо облавы. Преимущество было достаточно солидным, хотя с этим можно было поспорить. Вадим подозревал, что ван дер Холст заманил их к себе и сообщил об этом в городок – в полицию или угонщикам. Но все обстояло иначе. Надеясь на больший куш, ван дер Холст вряд ли отправил весточку в Матувельо о местонахождении Веклемишева и Софии. Пока что не отправил! Похоже, все будет зависеть от результатов переговоров. Но ими пускай занимается София. Бизнесвумен к подобным делам привычна, а он пока оглядится повнимательнее, прикинет хрен к редьке…

– Вы негодяй, который хочет нажиться на беде другого! – сердито бросила София ван дер Холсту.

– Увы, сеньора, сейчас не время упрекать друг друга. Речь идет о вашей жизни и больших суммах. Это нормальный бизнес, ничем не хуже, чем оптовая торговля маисом. Секунды спешат, и мое терпение не вечно, – выжидательно уставился на женщину потомок голландцев. – Я жду, когда вы назовете сумму.

Вадим видел, что София едва сдерживается от гнева.

– Назовите сумму, сеньора София, – поддержал хозяина дома Веклемишев.

Женщина исподлобья глянула в его сторону, и Вадим медленно качнул головой, как бы успокаивая ее. Похоже, София поняла, что от нее требуется. Веклемишеву было необходимо время, чтобы до конца осмыслить ситуацию и принять решение.

– Десять тысяч долларов вас устроит? – небрежно бросила ван дер Холсту София.

«Дверь из гостиной перекрыта мордоворотом Виллемом, – начал просчитывать Веклемишев. – Посадочные места распределены по уму. София практически заблокирована у глухой стены: справа – дядя, слева – племянник, между ним и женщиной – стол два метра на пять. Коридор, без сомнения, стерегут вооруженные люди…»

– Сеньора, вы меня обижаете! Неужели я похож на нищего с паперти церкви Святого Себастьяна? – криво усмехнулся ван дер Холст на предложение женщины.

– Двадцать тысяч?! – недоуменно подняла брови сеньора де ла Котес.

«Креслом выбить раму окна. Пока Виллем не очухался, Софию отправить следом за креслом… – стал прикидывать очередной вариант Вадим. – Нет, не пройдет номер. Она сидит слишком далеко, да и сразу не среагирует, придется тащить ее через стол, а это слишком большая потеря времени. Виллем успеет очухаться, и тот парень с винтовкой в саду возьмет меня на мушку. А вполне может статься, что он там не один…»

– Сеньора София, мы с вами…

– Я не с вами, – зло бросила женщина. – С такими, как вы, подлецами…

– Кстати, сеньор Хенрик, я хотел бы кое-что уточнить, – вмешался в разговор Веклемишев, боясь, что София сорвется и переговорный процесс на этом и завершится. – Могу вам с полной ответственностью заявить, что индейца, как его… Шошо я не убивал.

– А кому теперь нужны ваши заявления и ответственность, – скептически хмыкнул ван дер Холст. – Собаки уже спущены с поводков, и им плевать, какого цвета кролик.

– Ну, может, этот эпизод пойдет в минус к цене нашего с сеньорой Софией освобождения, – прикинулся идиотом Вадим.

– Не мешайте нам договариваться, – поморщился Хенрик ван дер Холст. – Это совсем не торговля вертолетами…

«Это точно, – мысленно согласился Веклемишев. – Тем паче что вертолетами я тоже торговать не умею. А София вроде бы взяла себя в руки. Итак, окно отпадает, в смысле – вариант непроходной. Остается дверь, прикрытая милашкой Виллемом. Цель видна, задача ясна, как говаривал в свое время славный „кукурузный“ генсек…»

– И на какую же сумму вы рассчитываете, сеньор негодяй? – голос Софии звучал спокойно и пренебрежительно.

– Двести тысяч зеленых бумажек с портретом президента, – почти безмятежно сообщил сеньор Хенрик и, уточняя, жестко отчеканил: – Двести тысяч американских долларов наличными.

– А кредитной карточкой вы не удовлетворитесь? – в голосе Софии зазвучала ирония.

– Нет, сеньора, меня устроят только наличные, которые вы лично снимете с кредитной карточки или со счета, – твердо заявил ван дер Холст.

«И ключ от квартиры, где деньги лежат… Губа не дура, – мысленно похвалил потомка переселенцев Веклемишев. – Хочет чужими руками бабки загрести, чтобы самому чистым остаться. Так на чем остановимся? Виллема надо глушить качественно и быстро, пока остальные не опомнились. А он бычок еще тот, к такому приноровиться надо. Вряд ли этот бугай изучал методику боя на ограниченном пространстве, но здоровья у него – ведрами черпай. А после племянника мы на дядюшке сыграем. Там уже по вдохновению, с вариациями…»

– И как вы себе это представляете, сеньор? – презрительно хмыкнула София. – У вас на кухне стоит банкомат или, может, в вашей конюшне работает отделение «Bank of Amerika»?

– Нет, сеньора, мы поступим несколько иначе, – нахмурил брови ван дер Холст. – На вашей кредитной карточке найдется сумма, о которой идет речь?

– Нет, конечно, – быстро ответила София.

У Веклемишева сложилось впечатление, что женщина лукавит. Возможно, и ван дер Холст это понял, но виду не подал. Он, похоже, ждал подобного ответа.

– Это не страшно, – заверил Софию сеньор Хенрик. – Тем более что банк в Порту-Бейра вряд ли по предъявлении выдаст двести тысяч долларов. Мы закажем эти деньги к выдаче на завтра. Вы позвоните своему отцу или партнерам по бизнесу, чтобы они перевели на вашу карточку требуемую сумму. Сутки роли не сыграют, главное, соблюсти интересы сторон.

«Разбирается, гаденыш, в чужих интересах, – мстительно подумал Веклемишев. – Только мы не из местных, уж извините, ван дер скот с малой буквы. Большой болт с левой резьбой и круглой головкой на ваши романтические иллюзии. Сценарий на морде чертова голландца и его племянничка расписан в подробностях с прологом и эпилогом. Его самого без сомнения готовят в расход, как никчемный элемент, а Софию хотят использовать по полной программе и, вполне возможно, да что там возможно – точно пустят вслед за ним по волнам памяти. Террористам сдавать их – себе дороже. Четыре штуки баксов за серьезные проблемы, которые могут возникнуть в дальнейшем? Не такой уж идиот этот „цивилизованный“ Хенрик. Нет, ребята демократы, только чай! И пожить еще хочется, и сына воспитать, и дерево еще не посадил. Ну что, пора начинать кадриль?!»

– И откуда мы позвоним? – усмехнулась София. – У вас же связи нет. Кабель порвался, имеется только радиостанция, которую можно с чем-то там скоммутировать…

– Это была шутка, – развел руками ван дер Холст. – В наше время не иметь телефонной связи нонсенс. Мы вам, сеньора, с превеликим удовольствием предоставим такую услугу. Причем совершенно бесплатно.

В ответ на эти слова племянник Виллем впервые подал признаки жизни. Он весело гоготнул и опять замолчал.

«Шутники, однако! – констатировал Веклемишев. – А то что телефончик отыскался в этой богадельне, очень даже приятная новость. Медлить смысла нет. Стартуем, сеньоры!»