35
– «Муж, отец, какова бы ни была твоя судьба, да будет твое сердце чистым, твоя жизнь – честной. Ради тех, кто носит твое имя, не пятнай его дурными поступками. Когда ты смотришь на эти невинные лица, которые нежно приветствуют тебя, пусть твое лицо тоже будет невинным и твоя совесть не испытывает угрызений…»
– Что это?
– Это из романа Теккерея «Виргинцы».
Единственным другом Лоуренса Биделла на Блэкуэлл Айленд был Джеральд, доброжелательный тридцатидвухлетний монголоид, который с открытым от изумления ртом слушал, как тот один за другим цитирует отрывки из литературных произведений.
Для Лоуренса декламация, которую он нередко сочетал с легким покачиванием взад и вперед, служила своеобразным средством защиты. Он декламировал Теккерея, «Потерянный рай» Мильтона или Периодическую таблицу Менделеева, и эти «мантры» успокаивали крик и плач вокруг него.
Когда Биделл читал наизусть «20 тысяч лье под водой» Жюля Верна, «Остров сокровищ» Стивенсона или «Граф Монте-Кристо» Дюма, ему представлялось, будто он переносится на место действия того или иного романа. Он мог делать это часами, пока его не одолевал сон.
Но теперь Лоуренс внезапно замолчал и принялся внимательно изучать ботинки своего нового друга.
– У тебя грязные ботинки, – сказал он.
Джеральд посмотрел на них так, словно никогда не видел их прежде.
– Ты действительно считаешь, что они грязные?
– Да, считаю.
Губы Биделла презрительно искривились, когда он разглядывал грязь, царапины и пятна от засохших кусочков пищи, покрывавшие обувь его собеседника.
– Сними, и я их почищу, – предложил он. – Я опытный чистильщик обуви.
Джеральд снова опустил глаза на свои ботинки:
– Ладно.
Присев на корточки, он развязал шнурки, снял ботинки и протянул их Лоуренсу. Тот еще раз внимательно рассмотрел их, поворачивая под разными углами, после чего вынул из кармана платок, стер прилипшие комочки грязи, а затем плюнул на них и начал чистить.
Джеральд с улыбкой наблюдал за тем, как его обувь постепенно приобретает блеск.
– Замечательно. Смотри, какими чистыми они стали! – Он протянул к ним руку, но Биделл отвернулся в сторону:
– Они еще недостаточно чистые.
Он принялся тереть ботинки с удвоенной энергией, и улыбка на лице Джеральда постепенно исчезла.
– Хватит, они уже чистые. Ты можешь повредить их, – сказал он.
– Нет. Еще не совсем.
Лоуренс продолжал с ожесточением драить обувь.
– Говорю тебе, чистые! – Джеральд протянул руку, зацепил один ботинок пальцем изнутри и потянул его к себе. – Взгляни, в них можно смотреться как в зеркало. – Его лицо вновь расплылось в улыбке.
– А я говорю, они еще грязные! – Лоуренс дернул ботинок на себя. – Подожди несколько минут, и увидишь, какими они станут.
Они продолжали тянуть ботинок, каждый к себе. Когда Джеральд увидел в глазах Биделла безумную решимость, его впервые осенило:
– Да ты просто сумасшедший, Лоуренс! Самый настоящий сумасшедший.
Биделл внезапно застыл на месте и воззрился на своего товарища по несчастью, словно не зная, как ему реагировать на эту мысль.
В этот момент Джеральд заметил, что его товарищ смотрит куда-то поверх его плеча. Он обернулся и увидел, что к ним приближается главный врач в сопровождении незнакомого мужчины.
– Думаю, ваш друг совершенно прав, Лоуренс, – сказал Ардженти. – Ботинки уже достаточно чистые. Давайте выйдем отсюда.
Открыв дверь своего офиса, Вера Мэйнард увидела в противоположном конце зала клуба Майкла Тирни и Тома Брогана, беседовавших с двумя ее девушками. Она быстро захлопнула дверь.
Элли, Сара и Шон жили у нее с того самого вечера, когда мисс Каллен обратилась к ней за помощью. Они только ночевали у нее, поскольку днем их мог обнаружить ее домовладелец. По утрам Вера привозила их в клуб, и они незаметно проникали в здание через заднюю дверь. Единственным человеком, посвященным в тайну, был ее бармен Джереми, который в данный момент сидел в офисе за столом и подсчитывал выручку за вчерашний день.
– Вдруг он заподозрил, что мы здесь, и поручил кому-нибудь наблюдать за переулком? – испугалась Элли, когда миссис Мэйнард сообщила ей об увиденном.
– Очень может быть, – кивнула Вера. – Пойду посмотрю. А ты, Джереми, сразу запри за мной дверь. Если я постучу два раза, со мной Тирни и Броган, если три – все спокойно.
Бармен, облаченный в свой фирменный красно-зеленый жилет, подошел к двери, когда Вера вновь открыла ее. Услышав щелчок замка, она перевела дух и направилась в сторону Майкла и его помощника. Разговаривая с девушками, Тирни тыкал пальцем в газету.
Увидев Веру, главарь бандитов прервал разговор и двинулся ей навстречу. Броган последовал за ним.
– Как всегда, рад тебя видеть, Вера, – произнес Тирни. – Я задавал твоим девушкам те же вопросы, что и один из моих людей, который заходил сюда на днях.
– Лайэм? – уточнила женщина. – Да, я сама разговаривала с ним. Сказала ему, что не видела Анну со дня убийства.
– А вот и объяснение этому, – Майкл протянул ей газету и ткнул пальцем в заголовок. – Похоже, мы искали не ту девушку. Поэтому мы задаем те же вопросы, но теперь в отношении Элли Каллен. Судя по всему, именно она тогда пропала.
Вера почувствовала, как в голову ей ударила кровь, когда она принялась читать указанную статью. В ней говорилось о том, что полиция перепутала личности двух девушек: последней жертвой Потрошителя оказалась Анна Уолкотт, а не Элли Каллен, как сообщалось ранее. Элли же «притворялась мертвой», чтобы ее никто не искал.
Изо всех сил стараясь сохранять видимость спокойствия, она отдала газету обратно Тирни:
– Нет, я тоже не видела Элли.
Майкл сощурил глаза, словно не зная, что сказать на это.
– Помнишь, мы разговаривали об Элли, когда я в последний раз был здесь? – спросил он. – Тот франт, которого арестовали как Потрошителя, подрался из-за нее с одним из моих людей.
– Да, конечно, помню.
Вера повернулась и посмотрела в сторону шумной компании в дальнем углу зала, надеясь скрыть свои эмоции, красноречиво отражавшиеся на ее лице.
Однако Тирни, очевидно, неправильно истолковал ее взгляд и решил, что она смотрит на дверь своего офиса.
– Дело довольно деликатное, – сказал он. – Не поговорить ли нам в приватной обстановке?
– О, сейчас там Джереми. Подсчитывает выручку за вчерашний день.
Мэйнард прекрасно понимала, что кроется за выражением «деликатное дело». Это означало, что где-нибудь в приватной обстановке он намеревается оторвать ей мочку уха.
– Ничего. Это займет всего несколько минут.
Женщина кивнула. Дальнейшие отговорки вызовут у Тирни подозрение, и он сделается более настойчивым, что лишь усложнит положение.
Сердце гулко колотилось у нее в груди, когда она шла в сторону офиса. Успела ли Элли с детьми уйти? А если их заметил кто-нибудь в переулке, где они смогли бы спрятаться?
Постояв несколько секунд перед дверью, она стукнула два раза.
– В чем дело? – нетерпеливо спросил ее спутник.
– Джереми всегда запирает дверь, когда считает выручку, – Вера скорчила гримасу. – Мне приходится стучаться в собственный офис.
Из-за двери донеслись звуки шагов и щелчок замка. Вид у бармена был испуганным, будто его застигли врасплох за каким-то недозволенным занятием.
– Извините, эта работа заняла у меня больше времени, чем я рассчитывал, – развел он руками. – Вы хотите, чтобы я на некоторое время ушел и потом вернулся?
Заглянув через дверь в комнату, хозяйка с облегчением убедилась, что она, если не считать Джереми, пуста. Боковым зрением Вера видела, что Майкл тоже осматривает комнату, шаря взглядом по всем углам.
– По-моему, хорошая идея, – ответил он за Мэйнард.
Когда они сели за стол, Тирни заметил ее жемчужные серьги. «Жемчуг к слезам», – подумал он.
Мужчина оторвался от газеты и устремил взгляд на поля Алабамы, проносившиеся мимо окна поезда.
Последние несколько дней газеты пестрели сенсационными заголовками – «Британский судмедэксперт оказался Потрошителем». Мужчина отложил газету в сторону и принялся барабанить по ней пальцами, погрузившись в размышления. «Прекратить эту комедию или пусть все идет своим чередом? – думал он. – Может быть, дождаться, когда Джеймсона повесят, а затем появиться вновь?» Конечно, было весьма заманчиво привести на виселицу – за твои собственные преступления – криминалиста, который охотится за тобой.
Как же все-таки поступить? Если бы только он получил ясный сигнал о том, что принял правильное решение, отправившись в это путешествие!
Его глаз уловил слабое мерцание. Он окинул взглядом вагон в поисках его источника и увидел в пяти рядах женщину средних лет в сиреневом платье, которая разговаривала с сидевшей рядом с ней молодой девушкой. Женщина оживленно жестикулировала, и кольцо на ее пальце поблескивало в свете солнечных лучей. Это кольцо украшал красный камень, окруженный мелкими бриллиантами. Тот самый цвет – может быть, это и есть сигнал, которого он ждал?
Взгляд мужчины уперся в кольцо. Камень был не очень большим – гранат средних размеров. А попутчица этой женщины представляла собой серьезное препятствие, как и то, что он ехал в поезде целый день и его могли запомнить люди. Нет, он подождет до Нового Орлеана, как и планировал первоначально. Но вдруг ему и там не попадется подходящее кольцо или подходящая жертва?
Каким образом он мог еще узнать, правильно ли поступает? Мысли пульсировали в его голове в такт работе паровозного двигателя. Он сунул руку в карман жилета, достал счастливый соверен и принялся рассматривать его. В прошлом эта монета не раз приносила ему удачу.
– Прошу прощения… что это?
Он повернул голову в сторону прохода между сиденьями, откуда прозвучал голос, и увидел мужчину лет сорока с небольшим, в костюме и шляпе «дерби», женщину примерно того же возраста и мальчика.
– Английский соверен, – ответил он.
– А-а, понятно. – Мужчина показал на мальчика. – Мой младший сын коллекционирует монеты. Такую я никогда не видел. У него большая коллекция долларов, два мексиканских песо, несколько французских франков – но ничего из Англии.
– Эта монета относится к ранней Викторианской эпохе, и их сохранилось не так много. – Он заметил, как у мальчика при виде монеты загорелись глаза, и ему вдруг в голову пришла мысль. – Послушайте, я должен принять решение. Я подброшу монету, и если ваш мальчик угадает, что выпало, она пополнит его коллекцию.
– Это очень любезно с вашей стороны, но вы вовсе не обязаны дарить ему монету, – запротестовал отец.
– Я настаиваю. Мне это доставит удовольствие.
Мужчина взъерошил волосы на голове сына:
– Ты когда-нибудь слышал о такой щедрости?
Лицо мальчика расплылось в довольной улыбке, хотя мать отнеслась к этому предложению куда более сдержанно, поскольку знала, что ей придется утешать ребенка, если он не угадает.
– Так что выпадет? – спросил владелец монеты, подбросив ее.
– Орел, – ответил мальчик.
Они оба внимательно наблюдали за тем, как соверен вращается в воздухе.
– Я должна что-то сказать. Должна. Если я не вмешаюсь, его могут повесить.
Поразмыслив некоторое время, Вера покачала головой:
– Не самая лучшая идея, Элли. Раз дело опять расследует Маккласки, это мало что даст. Ты станешь мишенью для Тирни. И к тому же что ты можешь сказать?
– Я скажу, что ушла сразу вслед за Финли. Что его не было в доме, и он просто не мог убить Анну.
Мэйнард снова задумалась:
– А они скажут, что ты не можешь знать, возвращался он в дом после твоего ухода или нет. – Она пожала плечами. – Они могут также предположить, что он пришел в ярость, увидев Анну в твоем платье, и убил ее.
– Нет, он не мог этого сделать, – покачала головой мисс Каллен. – Я знаю его. И Сара была там, она видела…
Элли осеклась, вспомнив, что Сара видела вовсе не так уж много. Она уже дважды устраивала девочке допрос, пытаясь выяснить, как выглядел человек, напавший на Анну.
– Я… я видела его не очень хорошо. Было очень темно.
– Какой он был – высокий, маленький, толстый, худой? Во что был одет?
– Довольно высокий… и на нем был черный плащ с капюшоном.
– А лицо? На кого он был похож? Это был Финли – человек, который принес мне зеленое платье?
– Я… я не видела. Было очень темно.
В широко раскрытых глазах Сары явственно сквозил страх, когда она вспоминала произошедшее, поэтому Элли не хотела давить на нее слишком сильно.
Вера осторожно прикоснулась к руке женщины:
– Может быть, в какой-то момент кошмарные видения в ее сознании отойдут на задний план и уступят место более ясной картине. Но не сейчас. Финли это не поможет, и дело кончится тем, что тебя и девочку просто убьют. – Она вздохнула, вспомнив события этого дня. – И, наверное, меня вместе с вами.
Они находились в доме Веры, в пяти кварталах от клуба. Хозяйка вернулась туда вскоре после ухода Тирни и Брогана, но провела еще три тревожных часа в ожидании Элли и Сары. Когда Майкл рассмотрел ее серьги вблизи, он увидел, что это клипсы.
– Что, ухо все еще болит после нашей последней встречи? Или это просто предосторожность на случай моего следующего визита? – усмехнулся он.
– Просто я люблю разнообразие.
Миссис Мэйнард пыталась изобразить загадочную улыбку, но Тирни, вероятно, почувствовал вызов в ее словах, поскольку кивнул в этот момент Брогану. Тот сунул руку в карман и вытащил нож. Улыбка сползла с лица Майкла.
– Учти, может случиться так, что тебе не на что будет их вешать, – предупредил он.
Вера в испуге вскочила со стула и сделала шаг назад. Но в тот самый момент, когда Том поднялся и двинулся в ее сторону, в офис ворвался Джереми.
– Похоже, у нас гости, – объявил он.
Через проем двери, которую бармен оставил наполовину распахнутой, был хорошо виден полицейский в униформе, стоявший у стойки бара. Броган застыл на месте и быстро убрал нож в карман. Подойдя к двери, Тирни погрозил женщине пальцем:
– Мы продолжим нашу беседу потом, моя дорогая Вера. Потом…
По тому, как изменилось лицо начальницы при виде Майкла и Тома, Джереми понял, что что-то не так. Выйдя из офиса, он тут же выбежал на улицу и сообщил первому попавшемуся полицейскому, что у них в баре пьяный затеял драку. Однако Вера прекрасно понимала, что в следующий раз фортуна может оказаться к ней не столь благосклонной. Она взглянула на Элли:
– Отныне для вас небезопасно находиться здесь или в клубе. Да и для меня тоже. Нам придется куда-нибудь перебираться.
В глазах девушки вспыхнули тревожные огоньки:
– Но куда? У Тирни в каждом уголке города есть глаза и уши!
– Я знаю. Попробую что-нибудь придумать.
Сверху до столовой доносилось монотонное бормотание Лоуренса, который декламировал Марко и Паскалю фрагменты романов. Как София ни прислушивалась, слов разобрать она не могла.
– Что он им читает? – спросила она мужа.
– «Человек, который хотел быть королем» Редьярда Киплинга, – сказал тот.
Миссис Ардженти кивнула:
– Я и не знала, что у нас есть эта книга.
– У нас ее и нет. Он цитирует по памяти.
– А-а, понятно.
На Софию столь выдающиеся способности произвели впечатление. Однако присутствие в их доме Лоуренса вызывало у нее определенное беспокойство.
– Ты уверен, что его пребывание здесь не представляет опасности для нас? – спросила она настороженно.
– Конечно, уверен. Подумай, сколько лет он сотрудничает с Финли, и у того никогда не было с ним никаких проблем.
Правда, говоря об этом, Джозеф вдруг подумал: на какой срок ему удастся продлить опекунство над Биделлом? Во всяком случае, нельзя допустить, чтобы он вернулся на Блэкуэлл Айленд.
– Одного они не учли, отстраняя меня от дела. Они не могут мне диктовать, что я должен делать с Лоуренсом. Особенно теперь, когда я взял отпуск на несколько дней, – сказал он супруге.
– У тебя есть основания считать, что они расстроятся по этому поводу?
– Вполне возможно.
Ардженти выпустил легкое облако сигарного дыма. Он устроил так, чтобы Биделл присутствовал при процедуре предъявления обвинения его другу, в надежде воодушевить последнего. Тем не менее, Финли – в ножных кандалах, прикованный наручниками к судебному приставу, с опущенной головой, дающий односложные ответы на зачитываемые обвинения – выглядел чрезвычайно подавленным и являл собой разительный контраст с Джеймсоном недельной давности – полным сил и энтузиазма. Он даже сначала не заметил Джозефа и Лоуренса в галерее для публики.
На другом конце галереи Маккласки наслаждался публичным унижением английского криминалиста. Однако, увидев Биделла, он даже вздрогнул от неожиданности. Это была хоть и маленькая, но победа Ардженти. И спустя несколько мгновений, словно почувствовав смятение инспектора, Финли тоже увидел их, и его лицо сразу же просветлело. Он улыбнулся и кивнул им, безмолвно произнеся одними губами:
– Спасибо, друг мой.
Детектив сделал жест рукой, в которой держал сигару, в сторону Софии и сказал:
– Кто способен больше, чем Лоуренс, помочь сейчас Финли? Никто не знает его лучше, чем он.
София кивнула:
– Ну и как, большого успеха ты сегодня добился?
– Боюсь, что нет. Но это только начало: кто-то должен был видеть ее после того вечера.
Сразу после предъявления обвинения Джеймсону Джозеф принялся составлять список мест, где обычно бывала Элли. В какой-то момент, когда он записывал в блокнот очередной адрес, Лоуренс протянул руку в его сторону.
– В этом нет необходимости. Я помню его, как и все остальные адреса.
Ардженти быстро затянулся сигарой.
– Если она прячется вместе с этой девочкой, Сарой, ее будет легче разыскать, – уверенно сказал он. – Женщину с младенцем и девятилетней девочкой найти легче, чем просто женщину с младенцем. Они не могли раствориться в воздухе.
