Книга: Жена алхимиков, или Тайна «Русского Нострадамуса»
Назад: Глава 21. Отражение с того света
Дальше: Глава 23. Лёд летней ночью

Глава 22. Двойное убийство во имя любви

Обдумывать. Искать оправдания для уже принятого решения.
Амброз Бирс, «Словарь Сатаны»
Василий нашёл подходящую отвёртку, подошёл к гробу. Когда «Газель» выехала из гаража, он закрыл ворота. Теперь в замкнутом помещении начал появляться неприятный запах. «Если открыть, тут будет не продохнуть, что подумает София, когда придёт?», – Василий, который уже начал выкручивать первый шуруп, затянул его и положил отвёртку в карман.
«Лучше бы мне пока её не трогать, пусть побудет так. А когда получим философский камень, тогда и откроем. А там – нужно будет совсем немного времени, да и София будет уже всё знать, она ничему не удивится», – решил он.
«Только, как бы ей об этом помягче сказать. Я уверен, что она не против будет мне помогать в алхимических опытах, но если узнает о том, что у меня в доме стоит гроб с телом жены. Не испугает ли это её? Надо будет, всё же, её к этому подготовить. В конце концов, она ведь такой же учёный, как и я. И эксперименты, в которых использовали человеческие тела, проводились всегда, да и сейчас – чем занимаются патологоанатомы? Думаю, она меня поймёт и не наделает глупостей», – продолжал размышлять Василий.
Он сходил на кухню, нашёл там тряпку для вытирания пыли, взял чистящее средство в распылителе. Набрал ведро воды, растворил там пару колпачков дезинфицирующего раствора, которым обычно моют раковины и другую сантехнику, захватил еще одну тряпку и щётку.
Василий вымыл гроб сверху и с боков и собрался перетащить его в подвал. «Тяжёлый, всё-таки», – подумал Василий, приподнимая его с одного из концов. Он протащил последнее пристанище тела Дианы в направлении двери, которая вела из гаража в дом, и увидел, что на полу всё еще остаётся земля. «Ну да, снизу-то я его не помыл», – упрекнул себя Василий, перевернул гроб на бок, почувствовал, как внутри что-то ударилось о деревянную стенку. «Прости, Диана! Тебе недолго осталось там лежать, так что потерпи», – подумал он, вычистил землю снизу и потащил гроб в подвал.
Когда он был уже у входной двери и начал спускаться, Василий едва не потерял равновесие под тяжестью. «Не хватало еще, чтобы он слетел с лестницы и разбился. Тогда мне точно не удастся толком подготовить Софию, весь дом пропахнет. Да, одному это делать ох как неудобно. Но кто поможет?», – подумал Василий, остановившись на верхней ступеньке.
От строителей во дворе осталось несколько досок, по которым они ходили в подвале, когда пол был уже почти готов и ему нужно было затвердеть. Василий принёс эти доски, уложил их на ступени как полозья, нашёл в гараже веревку, обвязал гроб и аккуратно спустил его до самого низа. Там он передвинул свою ношу в один из углов.
Подвал, хотя и был достаточно большим, но представлял собой одно помещение, поэтому в нём не было места, где гроб был бы не виден каждому входящему. «Нет, так не пойдёт. Пожалуй, о том, что Диана здесь, ждёт воскрешения, нужно сказать в самый последний момент. И дверь до этого неплохо бы запереть. Вдруг София кинется убегать, решив, что со мной что-то не так, если я держу тут тело жены? А со мной всё в полнейшем порядке. Никогда еще я не чувствовал себя лучше. Когда первое удивление у Софии пройдёт, она поймёт, что всё нормально, и мы сможем продолжать, поэтому сейчас надо принять меры. Да и запаха тут быть не должно, хотя можно будет сказать, что кошка где-то сдохла, но лучше и это предусмотреть», – подумал Василий.
Он нашёл на кухне большой рулон упаковочной плёнки, обычно Диана заматывала в эту плёнку чемоданы, когда они летали куда-нибудь. Василий плотно обмотал гроб плёнкой, истратив на это почти весь рулон. «Так, теперь надо его замаскировать», – подумал он и вспомнил, что во дворе лежит картонная упаковка от стеллажей. На улице было уже почти светло. Василий вышел, вырезал несколько подходящих кусков, укрыл ими гроб и в довершение всего поставил перед ним и на него коробки с химическими реактивами, посудой и инструментами. Выглядело всё так, будто у одной из стен подвала лежит всякий хлам, которому пока не нашлось места на полках. Василий включил на полную мощность вентиляцию в подвале, сел на стул около стола, на котором уже совсем скоро случится то, чего он так давно ждал.
«Я только одного пока не понял. Если верить Фламелю, а на него, в общем-то, у мен вся надежда, для получения золота из простого металла нужно смешать его с порошком философского камня и нагреть. Или сначала нагреть, а потом добавить порошок. По-моему, последовательность особой роли не играет. То есть, у нас имеется металл, камень и огонь. Я хочу оживить Диану, преобразовать её мёртвое тело в живое с помощью философского камня. Значит, если делать всё по аналогии с превращением несовершенного металла в совершенный, мне не хватает одной из частей формулы. Есть тело, есть камень. А что в роли огня? Уж точно это не обычный огонь», – Василий понимал, что сейчас, когда он так близок к своей цели, он наткнулся на противоречие, которое срочно надо разрешить.
«Алхимики считают всё вокруг живым. Однако я полагаю, что есть разные формы жизни, если можно так выразиться. Философский камень – агент универсальный. Поэтому мы получаем уравнение следующего вида: что так же соотносится с обычным огнём, как, например, свинец с мёртвым человеческим телом?», – Василий встал, прошёлся по подвалу.
Он чувствовал, что ответ очень близко, нужно только немного расслабиться и позволить подсознанию самому этот ответ найти. Он решил пройтись по дому, в надежде, что движение натолкнёт его на нужную мысль.
«Заодно посмотрю, не осталось ли где следов моих сегодняшних дел, иначе София может заподозрить что-то неладное, да чего доброго откажется от работы со мной. И, кстати, почему я так упорно хочу, чтобы она была со мной в решающий миг? Может быть, подсознание таким образом на что-то мне намекает? Только на что?», – размышлял Василий, поднимаясь по ступенькам подвальной лестницы.
Он осмотрел дом, проверил, не осталось ли где следов земли. Всё было чисто. Он чувствовал, что еще немного, и он поймёт, чего же недостаёт в его формуле воскрешения Дианы.
«Итак, что такое огонь? Это тепло, свет, движение. Из трёх ингредиентов огонь – самый живой», – размышлял Василий. На мгновение он остановился, потом постучал себя по голове: «Дурак, как же я сразу не понял. Третий ингредиент возвращения Дианы – это живой человек. Человек в этой формуле заменяет огонь. София и есть третий элемент. Что происходит с огнём во время превращения свинца в золото? Он отдаёт тепло и исчезает. А это значит…», – Василий почувствовал, что ему нужно срочно сесть. Иначе ноги не удержат.
Когда он мечтал о воскрешении Дианы, он видел в своём деле лишь одно – возвращение жизни тому, кто её утратил. Теперь же всё выглядело уже совсем по-другому. Одну жизнь он собирался вернуть, а другую… «Получается, мне нужна чужая жизнь для того, чтобы вернуть жизнь Дианы. Проще говоря, Софию мне придётся убить, иначе как она отдаст своё тепло? Да, пожалуй, никак. Но я же не хочу никого убивать, особенно её», – Василий понял, что зашёл уже слишком далеко в своих размышлениях. Еще немного, и обратного пути уже не будет.
«Но как я могу повернуть вспять, если всё уже готово, если Диана уже здесь, уже ждёт… Хотя возможно она сейчас вообще ничего не ощущает, но это неважно».
До приезда Софии оставалось всего-то часа два-три. Василий решил, что ему не помешает хотя бы немного вздремнуть, иначе весь день его будет клонить в сон. А сегодня ему нужно быть собранным как никогда. Хотя эксперимент состоится через пару дней, ему нужно еще уговорить Софию помочь ему, да так, чтобы та ничего не заподозрила.
Он принял душ, устроился в кровати, но сон к нему не приближался. Теперь он снова думал о Софии не как об одном из ингредиентов воскрешения Дианы, а как о живом человеке, который ему, к тому же, весьма симпатичен. Он лежал на одной половине кровати, вторая, холодная и пустая, напоминала ему о том, что здесь хватит места для двоих. «София вполне могла бы быть здесь, со мной», – подумал он.
«Так, теперь надо всё обдумать еще раз. А что, если всё, что я тут спланировал – это бред? Ведь никто раньше ничего подобного не делал. Теперь я точно уверен в том, что для того, чтобы воскресить Диану, мне придётся пожертвовать Софией. Я не случайно выбрал именно её. Причём, видимо, я в любом случае её потеряю. Возможно, когда дело дойдёт до последнего эксперимента, её убивать не придётся. Я верю в то, что уж раз мне дано желание добыть философский камень, интуиция в решающий момент подскажет мне верный путь. И не факт, что физически пожертвовать Софией – это и есть тот самый путь. Но что она обо мне подумает, когда поймёт, что я преспокойно принимал её у себя в доме, рассказывал о Фламеле и алхимии, а в это время у меня в подвале… Думаю, она постарается как можно быстрее отсюда исчезнуть, да еще и милицию, или полицию, как сейчас принято говорить, вызовет. Не думаю, что мне что-то особое грозит за то, что я уже сейчас сделал. Видимо, это тянет максимум на административное правонарушение, а может и вообще ни на что особое не тянет. Но София уж точно после этого ко мне не приблизится. А ведь сейчас мне кажется, что я ей симпатичен. Стала бы она раскрывать здесь свои кулинарные таланты, если бы воспринимала меня лишь как работодателя? Не думаю. Если же придётся принести Софию в жертву ради воскрешения Дианы, хорошо, если Диана вернётся. А если нет? Ведь далеко не факт, что у меня получится сделать этот проклятый камень, а уж то, что жену удастся вернуть – это просто один шанс на миллиард. Но в любом случае, воскреснет Диана или нет, я превращусь в самого обычного преступника, убийцу. Хотя делаю я это из лучших побуждений, но имею ли я право отнимать жизнь. И, кстати, как быть с Николь? Она ведь первая обеспокоится пропажей Софии. Будет здесь – поднимет шум, будет еще где – начнёт искать. Значит, удастся мне опыт или нет, если я ради этого лишу жизни Софию, то лучше бы и Николь была здесь. Придётся убить и её. А она этого не заслужила, да этого вообще никто не заслужил. И Диана бы не согласилась на такие жертвы. Представляю её себе, когда она встаёт из гроба и видит в доме два трупа. Захочет ли она после этого со мной остаться? Хотя, уверен, захочет. Я ведь избавил её от смерти, а за всё в этом мире надо платить. Тогда, правда, точно придётся бежать отсюда. Ведь Софию и Николь рано или поздно хватятся, а в агентстве, которое её ко мне направили, есть мой адрес, сюда придут искать в первую очередь, да и машина их будет у моих ворот стоять. Надо бы и от неё избавиться», – Василий чувствовал, что совершенно запутался. Всюду – жертвы и неопределенность.
«Что у меня есть сейчас? Есть жизнь, которой многие могут позавидовать. Я ни в чём не нуждаюсь, прекрасно зарабатываю, а если и перестану зарабатывать, сбережений хватит до конца жизни. У меня отличная работа, которая увлекает – дальше некуда. Да, я потерял жену, да я любил и люблю её, но жизнь продолжается. Нельзя же ставить на себе крест лишь потому, что часть твоей прежней жизни исчезла? Есть София, в которую я, если честно говорить, почти влюбился. И она, если здраво смотреть на вещи, не скрывает своего расположения ко мне. Что если мне отказаться от этой безумной идеи? Вернуть Диану обратно на кладбище, запереть чёртов подвал, выбросить ключ от него и просто жить дальше? Ведь сейчас еще не поздно повернуть всё вспять. Я пока ничего такого не сделал, что изменило бы жизнь навсегда. Ну, поддался минутной слабости, малость спятил, притащил в дом гроб жены. Его увезут, закопают, и делу конец. Может я напился и сам не понимал, что делаю? И с Софией тогда будет шанс. А если не она – так мало ли в мире интересных девушек? Можно попросту продать здесь всё, уехать куда-нибудь, начать новую жизнь и забыть это всё как страшный сон», – Василий уже был готов отказаться от своей идеи, но тут снова перед ним появился образ Дианы.
В её глазах стояли слёзы. «Ты – моя последняя надежда. Здесь так холодно. Спаси меня», – беззвучно говорила она. Василий не смог выдержать беспредельной тоски в её глазах, ему хотелось обнять, согреть её, хотелось, чтобы она снова увидела голубое небо, чтобы снова вдохнула тот воздух, которым дышат не задумываясь о том, какое же это чудо – просто жить.
Этот образ начисто смёл в нём все попытки повернуть назад. Он почувствовал, что на всё готов ради того, чтобы вырвать Диану из темницы смерти. «Не плачь, Диана, скоро мы встретимся», – прошептал он и уснул. София и Николь в это время уже собирались к нему.
Назад: Глава 21. Отражение с того света
Дальше: Глава 23. Лёд летней ночью