ГЛАВА 11
САХАРНЫЕ СЕРДЕЧКИ
Наутро Дня благодарения в комнату Джози ворвалась Маргарет.
— У нас на дворе стоит снеговик! — сообщила она таким тоном, как будто на их участок вот-вот обрушится всемирный потоп.
Джози уселась в постели, взъерошенная со сна и одеревеневшая после вчерашней возни в снегу, и первым делом бросила взгляд на гардеробную, чтобы убедиться, что дверь закрыта.
Маргарет прошествовала к окну.
— Полюбуйся!
Джози выбралась из кровати и подошла к матери. Пейзаж радовал глаз нетронутой первозданной белизной снежного одеяла, покрывавшего все вокруг… кроме двора перед их домом. То, что творилось там, нельзя было передать словами: снег был весь истоптан, там и сям громоздились высокие неровные кучи, а довершал картину рыхлый кособокий снеговик, словно выдавленный из баллончика со взбитыми сливками.
А шею его украшал голубой шарф Адама.
Джози сжала губы, чтобы не улыбнуться.
Должно быть, он сделал это уже после того, как она ушла в дом.
— Тебе что-нибудь об этом известно? — подозрительно спросила Маргарет.
— Я ни разу в жизни не делала снеговиков, а этот выглядит так, как будто у того, кто его слепил, богатый опыт.
— Кто мог так с нами поступить? Вызови садовника, — бросила Маргарет, удаляясь. — Скажи, пусть придет и разровняет нам снег.
Джози не нашлась что сказать. Пусть придет и разровняет нам снег?
Вдруг где-то в комнате раздалась негромкая трель, и Маргарет застыла на пороге. Сердце у Джози ушло в пятки. Она покосилась на свою сумочку.
— Что это? — осведомилась Маргарет, озираясь вокруг. — Что это за звук?
Джози подошла к сумочке.
— Это… э-э… мобильный телефон.
— Ты дала номер кому-то из посторонних? Кому?
— Ее зовут Хлоя Финли, она моя подруга.
Джози вытащила телефон. Она понимала, что рано или поздно Маргарет обо всем узнает, но надеялась, что это случится когда-нибудь потом. Хотя бы после того, как будет немного подзабыта история с несчастной, оставленной на произвол судьбы в салоне красоты матерью.
Лицо Маргарет окаменело.
— Финли? Так вот с кем ты встречаешься?! Кто рассказал тебе о ней?
— Что ты такое говоришь? О чем мне должны были рассказать?
— Ни о чем.
Маргарет развернулась и поспешно удалилась.
Джози ответила на звонок, провожая мать взглядом.
— Да?
— Счастливого Дня благодарения! — послышался в трубке голос Хлои. Такой веселой Джози ее за все время их знакомства еще не знала. — Джози, ты не поверишь! Я покупаю дом! Тот самый, на Летней дороге!
Джози потерла глаза ладонью.
— Что? Правда? Но как?
— Вчера я познакомилась с хозяевами. На самом деле мне пришлось заночевать у них из-за снегопада. Долго рассказывать. В общем, они только что решили снизить цену на дом. И согласились продать его мне!
Джози опустила руку и рассмеялась.
— Ох, Хлоя, это так здорово!
— Мне столько всего нужно сделать, просто голова кругом.
— Если понадобится какая-нибудь помощь, только скажи.
— Спасибо. Я справлюсь сама. У меня отличный кредитный лимит, к тому же я давно откладывала деньги на сберегательный счет, и потом, теперь мне не нужно будет больше платить за хранилище!
— Рада за тебя, Хлоя. Очень рада.
— Я позвоню тебе в ближайшее время.
— Поздравляю, — сказала Джози, но Хлоя уже повесила трубку.
— Что там такое у вас случилось? — послышался голос Деллы Ли.
Джози подошла к шкафу и открыла дверь.
— Хлоя покупает дом.
На Делле Ли был свитер и дутые сапоги, в которых Джози ночью выходила на улицу.
— Ты молодец, что предложила ей помощь.
— Она мне нравится, — сказала Джози, стаскивая с вешалки платье. — И сними мою одежду.
— Держитесь друг за друга, ладно?
— Зачем? Что ты хочешь этим сказать?
Делла Ли пожала плечами.
— Ничего.
Джози со вздохом отвернулась. Опять «ничего».
Два дня спустя, в субботу, Хлоя позвонила снова и пригласила ее взглянуть на дом на Летней дороге. Джози согласилась, радуясь возможности сбежать на какое-то время от матери — Маргарет распространяла волны постоянного недовольства, от которого гудел и потрескивал воздух вокруг нее. К тому же ни в пятницу, ни в субботу, когда Адам приносил почту, Джози к нему не вышла, и от этого дни казались ей еще длиннее.
В пятницу она лежала у себя в комнате с книжкой и вдруг почувствовала его приближение. Она поднялась и подошла к окну. Снеговик привел Маргарет в такое негодование, что в четверг она оторвала их садовника от праздничного обеда и настояла, чтобы он немедленно пришел и сровнял его с землей. Адам остановился перед домом и с улыбкой покачал головой, увидев, что снеговика нет, а потом по дорожке направился к крыльцу.
Вместо того чтобы выйти к нему, Джози вернулась в постель.
— Что случилось? — поинтересовалась из шкафа Делла Ли.
Джози сунула под голову еще одну подушку и уткнулась в книгу — это был один из любовных романов, которые она позаимствовала у Хлои.
— Ничего.
— Зачем ты подходила к окну?
— Просто так.
— Ваш почтальон пришел? Почему ты не спустишься к нему? Я думала, позавчера вы прекрасно повеселились в снегу. Ты чего-то недоговариваешь? Он что-то тебе сделал? Ух я ему!
Из двери гардеробной вылетела туфля.
Джози встала с кровати и подняла туфлю; ее позабавило, что Делла Ли так разозлилась из-за нее. Она понесла туфлю обратно в гардеробную.
— Да ничего он мне не сделал.
— Почему тогда ты не хочешь его видеть?
Джози поставила туфлю в шкаф.
— Меня не тянет выяснять, какой из двух Адамов пришел сегодня: тот, кто предпочитает, чтобы все оставалось как есть, или тот, кто явился ко мне под окно, чтобы слепить снеговика.
Делла Ли неожиданно улыбнулась. Улыбка у нее была очень славная, несмотря на чуть кривоватые передние зубы.
— Ты изменила расстановку сил. Заинтриговала его настолько, что он сам пришел к тебе. Отличный ход.
Джози закатила глаза и вернулась в постель.
— Никого я не интриговала.
— Возможно, не намеренно. Но именно так на твоем месте поступила бы я. Похоже, на тебе сказывается мое влияние. Я пробралась к тебе в голову.
Излишне говорить, что к субботе Джози изнывала от желания куда-нибудь вырваться. Снегоочистители уже расчистили заносы на дорогах, и, направляясь к новому дому Хлои, Джози оказалась в плотном потоке машин. На улицах было полным-полно любителей горных лыж и просто желающих пройтись по магазинам, съехавшихся со всей округи. Предрождественский сезон официально начался, и Болд-Слоуп превратился в заснеженный пряничный городок с праздничной открытки.
Мечта Марко Сиррини превращалась в явь — каждую зиму.
Крэмдоны с удовольствием позволили Хлое устроить Джози экскурсию по дому. Они были просто влюблены в Хлою. И, судя по количеству принадлежащих им книг, Хлоя нашла свою потерянную родню. Ни в одной комнате не было ничего такого, что ей бы не нравилось. Она взахлеб рассказывала Джози, как расставит оставшуюся от прадеда с прабабкой мебель, время от времени спохватываясь и вспоминая, что какая-то только что упомянутая вещь принадлежит Джейку. Джози понимала, что это ему, Джейку, а не ей Хлоя хотела бы сейчас показывать этот дом. Она очень надеялась, что Адаму удалось разузнать у него что-нибудь о той, другой женщине. В ту ночь, когда они лепили снеговика, он ничего об этом не сказал. Очевидно, придется в ближайшее время напомнить ему о его обещании.
Последней остановкой на их пути была кухня, где Джордж и Зельда пили кофе. Зельда налила по чашечке и Джози с Хлоей.
— Я понимаю, почему вы дружите, — сказала Зельда. У нее были умные, проницательные глаза, как будто она знала больше, чем произносила вслух. — Вы даже похожи.
Джози с Хлоей изумленно переглянулись. Джози так привыкла, что ее мать неизменно оскорблялась, если кому-нибудь приходило в голову заикнуться об их сходстве, что была поражена, когда Хлоя со смехом воскликнула:
— Господи боже мой, а ведь точно! У нас даже глаза одного цвета. И волосы у обеих вьются.
Внезапно Джози в голову пришла одна мысль.
Нет, не может быть.
«Черт бы тебя побрал, Делла Ли!» — выругалась она про себя.
Хлоя болтала с Крэмдонами, и они упомянули в разговоре задний двор.
— Ой, а задний двор-то! — всплеснула руками Хлоя. — Джози, я хочу показать тебе задний двор.
Держа в руках чашки с кофе, они вышли на застекленную террасу. Заснеженный двор оказался очень большим, достаточно большим даже для бассейна, похвасталась Хлоя, если она решит обзавестись им. Впрочем, Крэмдоны многие годы занимались огородничеством, да и земля здесь была хорошая, так что она, возможно, тоже попробует себя в этом занятии.
— Ты знала своего отца? — неожиданно спросила Джози.
Хлоя вскинула брови: такой неожиданный поворот темы ее удивил.
— Вообще-то нет. Понятия не имею, кто он такой. У меня даже в свидетельстве о рождении прочерк. Мама забеременела мной, когда ей было восемнадцать. Через три дня после того, как я появилась на свет, она уехала из города. Меня вырастили прадед с прабабкой.
— А ты никогда не пыталась выяснить, кто он?
— Нет, — ответила Хлоя. — В детстве я любила фантазировать, кто он такой. Больше всего мне нравилось воображать, что он — представитель какого-нибудь европейского королевского рода. Одно время я тешила себя мыслями, что он рок-звезда. А еще что он прилетел с другой планеты. Но я давным-давно поняла, что, если узнаю, кто он, это принесет мне одно только разочарование. В моих фантазиях он жалеет, что так и не смог со мной познакомиться. Это самое большое огорчение в его жизни. Все эти годы он тайком от меня следит за моей жизнью. А когда мама сбежала, она отправилась к нему, и теперь они счастливы вдвоем. И я не хочу разбивать эти фантазии. — Хлоя вдруг спохватилась, что увлеклась, и улыбнулась. — А почему ты спросила?
— Просто мне вспомнился мой папа.
— Он был великий человек.
Джози рассеянно кивнула.
— Девушки, — позвал Джордж, высунувшись из двери, — кто хочет пирога с остатками индейки?
— Ты хотела, чтобы я спросила у мистера Ламара еще про одну женщину, от которой откупился мой отец. Ты думаешь, что это мать Хлои? — осведомилась Джози.
Домой она вернулась поздно и прямиком направилась на второй этаж, к Делле Ли в ее шкафу. Она тяжело дышала, но не потому, что запыхалась, а из-за нахлынувшей на нее паники от того, как стремительно ее жизнь подпадала под влияние Деллы Ли.
— Ты считаешь, что Хлоя тоже его дочь. Ее имя было произнесено в первый же день, как только ты здесь появилась. Ты раз за разом гоняла меня за сэндвичами, к которым даже не притронулась.
— Да, долго же до тебя доходит. Ты что, слепая? — отозвалась Делла Ли, оторвавшись от своего коллажа. Сегодня ее светлые волосы были стянуты в хвост на затылке при помощи капроновых колготок, которые Джози привезла ей из дома. — Только Хлоя ничего не знает. Ее мамаша свалила из города с деньгами, которые дал ей Марко. Все это записано у моей матери в блокнотах. Она запротоколировала весь их роман.
Делла Ли росла в этой атмосфере. Ей твердили об этом всю жизнь; разумеется, она верила материнским бредням. Но масштабность и обилие подробностей вкупе с абсолютной уверенностью Деллы Ли в чем-то настолько немыслимом выводили Джози из себя. Делла Ли и вправду пробралась к ней в голову, как и сказала.
— Делла Ли, не обижайся, пожалуйста, но, по-моему, тебе нужна профессиональная помощь. Я дам тебе денег. Посмотри на себя: у тебя колготки на голове. Это, по-твоему, нормально?
Делла Ли фыркнула.
— Ой, только вот этого не надо. Ты начала сомневаться в себе. Заметила наконец, что у нас троих его глаза. Заметила, что у Хлои волосы вьются мелким бесом, в точности как у тебя. Ты начинаешь верить мне, так?
— Нет, не начинаю, — ответила Джози твердо.
— Хочешь сказать, ты никогда даже не рассматривала возможность того, что у твоего отца могли быть дети помимо тебя?
— Мой отец был великий человек.
— Все так говорят. Интересно, многие ли из тех, кто на самом деле его знал, верят этому.
— Я верю.
— В самом деле? Ты в самом деле в это веришь? Веришь, что та сторона, с которой ты его знала, была его единственной стороной? И никаких других не было?
Эти слова напомнили Джози об Адаме. Нет, она не считала, что у Адама с ее отцом было что-то общее, но в ту ночь ей открылось в нем нечто такое, о существовании чего она никогда даже не подозревала… может быть, и у ее отца тоже были свои секреты? Джози поколебалась, потом сказала:
— Ты думаешь, что моя мать откупилась от твоей матери, что она знает про тебя. Ты считаешь, что про Хлою она тоже знает? Ну, то есть в твоем воображении. Я не хочу сказать, что все так и есть на самом деле.
— Я уверена, что Маргарет знала обо всех романах Марко.
Может быть, именно поэтому мама так взвилась при упоминании о Хлое?
Нет, твердо сказала себе Джози, в этом направлении она углубляться не станет.
Все равно письмо от мистера Ламара расставит все по своим местам.
— Значит, ты со мной не пойдешь? — спросил Адам Джейка в воскресенье после Дня благодарения и помахал приглашением, как будто это могло сделать его более заманчивым.
Джейк сидел на диване в гостиной Адама и смотрел телевизор, перескакивая с канала на канал.
— Проводы твоего почтового начальника на пенсию — это, конечно, очень весело, но в понедельник вечером нам с коллегами придется поработать сверхурочно. Мы закажем что-нибудь навынос.
— Ну и ладно, все равно кавалер из тебя ни к черту.
Адам бросил приглашение на кофейный столик и плюхнулся на диван рядом с Джейком. Вообще-то на подобные мероприятия вовсе не обязательно было приводить с собой пару. Приглашение он получил давным-давно и с самого начала знал, что Джейк не захочет с ним пойти. Почему же тогда он таращился на пригласительную открытку, вместо того чтобы уткнуться в телевизор?
Из-за Джози.
Она продолжала упорно избегать его. Да, он сам сказал ей, что его устраивает все как есть, но это было до среды. Ей каким-то образом удалось заглянуть к нему в душу и разглядеть там именно то, что он пытался скрыть. Он осел в этом городке вовсе не потому, что решил остепениться. Он тосковал по прошлой жизни, тосковал так сильно, что порой его тело охватывала дрожь, словно оно пыталось одолеть разум и заставить хозяина сбросить оцепенение. Тогда, в среду ночью, он тоже ощутил эту тягу, когда смотрел в лицо Джози. Ничто не мешало ему поцеловать ее, а он отстранился. Может, потому она и не выходит на крыльцо? Потому что он ее разочаровал?
— Пожалуй, приглашу-ка я на эту вечеринку Джози Сиррини, — неожиданно заявил он.
Джейк отключил звук и уставился на него.
— Она мне нравится.
Джейк продолжал таращиться на него с непонимающим видом, как будто Адам ни с того ни с сего заговорил на суахили.
Адам покачал головой, поднялся и ушел на кухню. Через миг за спиной у него послышались шаги Джейка. Адам открыл холодильник и сунул приятелю бутылку пива, потом вытащил еще одну для себя.
Джейк молча откупорил бутылку и от души приложился к ней.
— Ну ладно, — произнес он наконец, — теперь, когда я справился с потрясением… Что ты сказал?
— Она славная.
— Ну да, пожалуй. Когда я только пришел в прокуратуру, она прислала мне открытку с поздравлениями по поводу новой работы. И она первая послала цветы маме, когда та лежала в больнице после операции. А знаешь, что сказала мама? «Поверить не могу, что она послала мне цветы». Да, именно так моя милая мамочка и сказала. А все потому, что как-то раз она застукала Джози в магазине за поеданием сладостей и объяснила ей, что за них вообще-то полагается сперва заплатить, а Джози в ответ пнула ее по ноге. У мамы до сих пор шрам на лодыжке.
Адам откупорил свою бутылку.
— Ты когда-нибудь обращал внимание, какие у нее волосы?
— Волосы?
— У нее изумительные волосы.
— Да, наверное.
— И потрясающая кожа. А фигура…
— Фигура?! — переспросил Джейк. — Брось, Адам.
Адам был явно разочарован. Обыкновенно Джейк бывал более великодушен.
— Чем она тебе так насолила? Давай выкладывай.
Джейк сделал невинные глаза.
— Ты о чем?
— Очевидно, она чем-то досадила всему городу. Что она сделала лично тебе?
Джейк принялся ковырять ногой пол.
— Она стянула мой кусок шоколадного торта, — признался он наконец.
Адам расхохотался.
— И это нанесло тебе неизгладимую психологическую травму на всю жизнь.
— Ну, вообще-то я обожаю шоколадный торт.
Адам, как и большинство людей, в детстве тоже делал глупости. Но когда он уехал в колледж, то распрощался со своим прошлым. Родители у него умерли, так что с родным городком в Калифорнии его больше ничего не связывало. Он и представить не мог, каково приходилось Джози, которой до сих пор постоянно припоминали ее детские выходки и упрямо судили о ней по давнему прошлому. Динамика ее отношений с городом просто потрясала.
Адам неожиданно отставил свою бутылку в сторону и взял телефонную книгу. Он вышел из кухни, и Джейк с любопытством проводил приятеля взглядом. Очутившись у себя в комнате, Адам присел на край кровати и нашел номер Джози. Неожиданно для себя самого он вдруг разволновался. Точно так же он чувствовал себя на старте во время состязаний по скоростному спуску. Раньше это ощущение горячило ему кровь, и, положа руку на сердце, оно до сих пор ему нравилось. Он не мог позабыть его.
Он набрал номер, трубку сняла горничная.
— Дом Сиррини.
Он прокашлялся.
— Позовите, пожалуйста, Джози.
— Олдси?
— Нет, Джози.
— Понимай. Кто говорить?
— Это Адам Босуэлл.
— А-а, почта, — протянула она довольным голосом. — Подождать. Сейчас звать.
Адам ссутулился и уперся взглядом в пол, он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы унять болезненно бьющееся сердце. Через несколько минут в трубке послышался голос Джози.
— Слушаю?
Он выпрямился.
— Привет, Джози, это Адам.
Молчание.
— Привет, Адам.
— Тебя что-то давно не было видно. У тебя все в порядке?
— Да-да. Все нормально, — смущенно произнесла она. — Спасибо, что позвонил.
— Погоди, — перебил он. — Джози, ты избегаешь меня, а я не понимаю почему. Надеюсь, не потому, что ты передумала.
— Насчет чего?
— Насчет меня.
И снова молчание.
— Это не я не хотела перемен.
Он против воли улыбнулся.
— Послушай, мне тридцать четыре, и я уже не помню, когда занимался этим в последний раз, так что прости мне мою подростковую неловкость.
— Ты о чем? — спросила она.
— Я звоню, чтобы пригласить тебя на свидание.
Опять молчание.
— В понедельник вечером я иду на вечеринку по случаю выхода моего начальника на пенсию и хочу пригласить тебя с собой. Понедельник уже завтра, и вообще там не будет ничего особенно захватывающего, так что, если ты откажешься, я не обижусь.
— Разумеется, я пойду, — ответила она просто.
«Разумеется». Можно подумать, никакого иного ответа он не должен был предполагать. Ладно, положим, он и не ожидал, что она завизжит от радости, но немного побольше воодушевления проявить можно было бы? Может, она просто не успела отойти от потрясения?
— Ладно, тогда до завтра.
— До завтра.
— Я заеду за тобой в семь вечера.
— Ой, нет.
— Ты вспомнила, что у тебя другие планы?
— Нет, дело не в этом. Просто не нужно заезжать за мной домой. Лучше встретимся где-нибудь в другом месте.
Сердце у него снова забилось быстрее, как бывало, когда ему удавалось избежать падения.
— А я хочу за тобой заехать.
— Я не могу тебе этого позволить. Моя мать устроит тебе выволочку, а служанка, чего доброго, наведет порчу.
— Всю жизнь только об этом и мечтал.
— Нет, серьезно, мы можем встретиться где-нибудь еще.
— Нет, серьезно, я хочу за тобой заехать.
— Перед свиданием, — уточнила она, как будто хотела убедиться, что верно все поняла.
— Ага.
Возвращаясь с телефоном обратно в кухню, он улыбался. Господи, до чего же здорово. Он все-таки одолел этот склон. Крутенький был спуск.
— Послушай, прости, что я так отозвался о Джози… ну, о ее фигуре, — подал из гостиной голос Джейк. — Это было невежливо.
— Еще как.
Адам забрал из кухни свое пиво и пристроился рядом с Джейком на диване.
— Хлоя будет на седьмом небе от радости. Она всегда мечтала, чтобы ты начал с кем-нибудь встречаться.
Адам знал, что Джейк все выходные пытался дозвониться до Хлои и выяснить, действительно ли она покупает дом.
— Ну как, удалось тебе связаться с ней?
— Нет. Она не берет трубку, — пробормотал Джейк, не отрывая глаз от экрана. — И я тоже рад за вас с Джози.
— Спасибо.
Джейк немного помолчал, потом произнес:
— Пожалуй, я бы сейчас съел кусочек шоколадного торта.
В понедельник, в первый рабочий день после праздников, Джейк отправился к Хлое в кафе. Дозвониться до нее он так и не смог и едва удержался, чтобы не явиться к ней в квартиру.
Она собралась купить дом.
Медленно, но верно она отдалялась от него, а он не понимал, как ее удержать.
В послеобеденное время клиентов в кафе по обыкновению не было, и Хлоя, сидя за одним из столиков в зале, читала «Полную энциклопедию домовладельца». Волосы у нее были заплетены в длинную косу. Она всегда убирала их так, когда они с Джейком собирались кататься на лыжах или отправиться на пешую прогулку. А иногда утром она становилась перед зеркалом в ванной и со вздохом вскидывала руки, чтобы заплести косу, потому что больше никакая прическа не могла удержать эту гриву. Ему вспомнилось, как колыхалась ее грудь под футболкой, пока она плела косу, и как он подходил к ней сзади и целовал в шею, а потом подставлял ладони под ее груди. Как-то раз они даже в таком положении занимались любовью, глядя друг на друга в зеркало: она с руками, вскинутыми к волосам, а он — накрыв ладонями ее груди.
Хлоя вдруг глубоко вздохнула, как будто уловила что-то, витающее в воздухе. Она подняла глаза, увидела, что к ней приближается Джейк, немедленно вскочила и спряталась по ту сторону прилавка. Хорошо хоть, не забилась в подсобку, как в прошлый раз.
Видя, что она попятилась, Джейк остановился в нескольких шагах от прилавка.
— Можешь не отходить дальше.
Она кивнула на кофеварку.
— Горячо.
Она до сих пор не утратила способности улавливать его чувства, и его эмоции до сих пор вызывали у нее горячий отклик.
— До сих пор?
— Это не прекратилось в тот миг, когда ты мне изменил. А жаль.
Он на миг отвлекся, чтобы оценить точность попадания. Это не был удар ниже пояса, однако совсем мимо цели он тоже не прошел. Шпилька угодила в точности туда, куда была нацелена.
— Я все выходные пытался до тебя дозвониться.
— Я знаю. — Похоже, она не очень понимала, куда девать руки. Сначала сцепила их в замок, потом сложила на груди и наконец засунула в карманы джинсов. — Я была немного занята.
— Все очень жалели, что тебя не было на праздничном ужине у моих родителей.
— Я тоже жалела, что не могу пойти, — сказала она. — Как все прошло?
— Честно говоря, не знаю. Нас с Адамом отправили домой в самом начале за то, что затеяли снежный бой.
Хлоя слабо улыбнулась.
— Ты слышала, что Адам пригласил Джози Сиррини на свидание?
— Джози позвонила мне сегодня и рассказала. Я рада за них.
— Я знал, что ты обрадуешься. Кстати, я слышал, ты покупаешь дом на Летней дороге, — произнес он, понимая, что вступает на неверный путь и напрасно избрал такой небрежный тон.
И вообще вся затея с самого начала была напрасной. Он не понимал, что делает. Ему просто хотелось быть рядом с ней. Разлука с каждым днем становилась все невыносимей. Месяц без нее стал для него настоящей пыткой. Он лежал без сна в гостевой комнате Адама и думал о ней. Каждый миг, не занятый разговором или чем-нибудь отвлекающим, был полон ею. Он понимал, что нужно позволить Хлое разрешить ситуацию на ее условиях. В конце концов, что ему оставалось делать, если его раскаяния оказалось недостаточно? Но сидеть сложа руки было не в его характере.
Она помолчала, вглядываясь в его лицо, как будто хотела что-то в нем найти.
— Я просто оказалась в нужном месте в нужное время.
— Я знаю, как тебе нравится этот дом. И рад, что он будет твоим.
Ему очень хотелось спросить — почему, почему она сделала это без него? Он мог бы разделить с ней эту радость. Кто лучше его знал, что значит для нее покупка этого дома?
— Спасибо, — поблагодарила она.
— И что теперь будет, Хлоя? Ты съедешь из квартиры?
— Да, как только будут улажены все формальности. Но если ты хочешь вернуться в квартиру, я найду, где пожить.
— Не надо, — сказал он поспешно. Не хватало только оттолкнуть ее еще дальше. — Живи сколько нужно. Эта квартира ровно такая же твоя, как и моя.
Хлоя покачала головой.
— Нет, это не так.
Ответ удивил его. Значит, она купила дом, потому что ее не устраивала квартира?
— Хлоя, я ни разу не дал тебе повода так считать.
— Я знаю.
— Скажи, что мне делать, — взмолился он. — Скажи, как все исправить, Хлоя. Я не хочу потерять тебя, но не понимаю, как сделать так, чтобы ты осталась.
— Как ее зовут? — спросила она еле слышно.
Джейк опустил голову. Положение было безвыходным. Признаться ей? Имеет ли он право?
— Если я назову ее имя, ты простишь меня? — Он вскинул голову и встретился с ней взглядом. — Ты это хочешь сказать?
Она ничего не ответила.
Джейк обогнул прилавок и двинулся к ней. Она забилась в угол и выставила перед собой руку.
— Не надо, Джейк.
Он не остановился, пока ее ладонь не уперлась ему в грудь.
— Я назову ее имя, и все будет хорошо. Ты это хочешь сказать?
Он никогда не думал, что согласится поставить под удар дело Бисли. Но не думал он и о том, что может испытывать такую боль. И о том, что может изменить Хлое. Она попыталась убрать руку, но он стиснул ее запястье, чтобы удержать ее. Локоть ее слегка подался, рука обмякла. Такое впечатление, что она пыталась подпустить его ближе, позволить ему вернуться в ее жизнь. Их тела дюйм за дюймом сближались. По коже у него разлилось тепло. Зрачки у Хлои расширились.
— Джейк, я…
Однако договорить ей не удалось: ее прервал резкий окрик из вестибюля.
— Джейк!
Тот оглянулся и увидел отца, стремительно приближающегося к кафе.
Кайл Ярдли остановился перед прилавком и заявил:
— Давай-ка отойдем на пару слов.
Чары рассеялись, и Хлоя снова попыталась выдернуть руку. Джейк отвернулся от отца и встретился глазами с Хлоей, стремясь вновь связать ту тонкую ниточку.
— Уходи, отец.
— Я же сказал тебе, держись от нее подальше, — напомнил Кайл.
Джейк почувствовал, как цепенеет от ярости. У него в голове не укладывалось, что отец сказал это прямо при Хлое.
Вид у нее стал смущенный и слегка встревоженный. Она снова попыталась выдернуть руку, на этот раз уже сильнее.
— Ты выбрал не лучшее время, — сказал Джейк, все еще глядя на Хлою, пытаясь заставить ее увидеть его, почувствовать, понять, что все будет хорошо. У него ведь уже почти получилось.
— Ты все испортишь. Хлоя, прошу прощения, — сказал Кайл.
Хлоя взглянула на Кайла поверх головы Джейка. Эти двое определенно что-то затеяли.
— Прощения за что?
— Отец, выметайся отсюда.
— Пойдем со мной, — приказал Кайл.
Джейк достаточно хорошо знал отца и понимал, что без него тот не уйдет. Он выпустил руку Хлои и обеими ладонями обхватил ее лицо.
— Мы еще вернемся к этому разговору, ладно?
Ее лицо теперь не отражало ровным счетом ничего, и ему оставалось лишь догадываться, что творится у нее в душе.
— Джейк! — поторопил отец.
Джейк с неохотой отпустил ее. Когда он проходил мимо кофеварки, до него донеслось бульканье кипящей воды, ему вспомнились слова Хлои, и это послужило пусть слабым, но утешением.
Он пересек вестибюль, отец не отставал. Они вышли на крыльцо, на воздух, свежий, как яблоко, влажный и морозный после недавнего снегопада. Джейк обернулся к Кайлу.
— Не лезь в это дело.
— Как я могу не лезть в него, если ты так и норовишь все испортить? — возразил Кайл. — Ты сам не понимаешь, что творишь. Я же велел тебе держаться от нее подальше, чтобы она сама к тебе пришла. И я думал, мы решили, что ты перекупишь этот дом у нее под носом. Если бы ты сказал мне, что сдрейфил, я сам бы все сделал. Так нет же. Сегодня утром я звонил им, они больше не принимают никаких предложений. Теперь она собирается съезжать из твоей квартиры.
Джейк смотрел на отца во все глаза. Может, это отличало его от остальных Ярдли, но он никогда не понимал, почему некоторые так скупы на одобрение. Если человек сделал что-то хорошее, почему бы не признать это? В конце концов, когда Джейк промахивался в чем-то, Кайл никогда не упускал возможности язвительно высказаться.
— Я куда чаще поступал хорошо, чем плохо, — сказал Джейк. — Но ты никогда этого не признаешь, так ведь? А Хлоя считает так. Вообще, она единственная, кто так считает. Мне предстоит сделать выбор, и я куда больше верю в то, что она простит меня, чем что меня простишь ты. Извини.
Джейк оставил отца стоять на крыльце и скрылся в здании. Но когда он вернулся в кафе, Хлоя уже заперлась у себя в подсобке.
