Вина лежит на мне таким тяжелым грузом, что я не могу встать с кровати. Приходили священник и доктор, но ни тот ни другой не смогли меня поднять.

Я не сказала ни им, ни Альберту, что растяжение свое выдумала. Альберт, дай ему бог здоровья, поверил в мою болячку. Если бы я не выдумала этого, если бы сводила девочек на марш (или воспротивилась бы напору Лайви и не отпустила ее), то Айви Мей сидела бы сейчас здесь со мной.

Я убила дочь собственной глупостью, и если ее здесь нет, то и я не хочу жить.