Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
– Хозяин, если дашь пять солеров, то я из этой повозки сделаю настоящий… Как ты сказал? Дилижанс! – предложил мне Гика три дня назад.
Дал. В итоге – неделя задержки.
Но дело того стоило, поверьте.
Что это за название такое: «путевая повозка»? Нет, брат Зораф, так не пойдёт, мелковато. А где, спрашивается, романтика дальних странствий по пылным прериям, где непременный спагетти-вестерн? Говорят, что это и не карета, те размером больше да пошикарней, и имеются они только у сеньоров, местных князьков.
Пусть тогда будет дилижансом. Дилижансиком… Нет, конечно же, это не знаменитый почтовый дилижанс, предназначенный исключительно для перевозки корреспонденции и посылок, а малый, или, как ещё его называли, «грязный дилижанс», обыденно циркулировавший по убогим сельским дорогам между провинциальными городками Англии и Северной Америки.
Вот где романтика была!
Не ожидал я, что и сам когда-нибудь в такую влипну.
…Жёлтая дорожная пыль, вокруг – огромные колючие кактусы, алчные чёрные стервятники, парящие над головами… Экипажем управляет опытный возничий в годах: типичный ковбойский человек с бронзовым лицом и с мятым «стетсоном» на голове. Штаны с грубыми кожаными заплатками, на жилетке видны бурые пятна – то ли вино, то ли кровь, не разобрать. В руках возничего длинный кнут, на старом ремне висят два «кольта», сбоку к стенке фургона прикреплён верный «винчестер» – в общем, есть чем встретить проклятых краснокожих!
Рядом с кучером клюёт носом молодой неопытный стрелок, спит себе, собака, зажав между колен древнюю капсюльную двустволку с волчьей картечью. Говорят, что это самое лучшее оружие против погони, даже когда тебя преследует дюжина плохих парней.
Задача засони – охрана пассажиров и тяжелого железного ящика, напертого на висячий замок с печатями шерифа: там лежат деньги (много) и важный договор с команчами (мошеннический), согласно которому земля индейцев хитро отходит в пользу железнодорожной компании. Ведь такой шикарный экипаж, кроме прямого предназначения – перевозки пассажиров, – является ещё и огромным сейфом на колесах, желанной добычей для Кровавого, будь он проклят, Барта, что хозяйничает в предгорьях поблизости…
Пассажиры в салоне ведут себя по-разному: один дремлет, уронив голову на плечо соседа, другой прихлебывает виски из маленькой фляжки, кто-то пытается играть в карты, две дамы в длинных платьях и кокетливых шляпках без умолку болтают о мужиках, о ценах на продукты, тряпки и дешёвую косметику.
Но все готовы к неприятностям!
…Здесь всё не так…
Кактусов не будет. Будут дубы-колдуны.
– Куда ты тянешь мой гвоздь, шельмец? Вытащи из кармана немедля, удавлю! – зло заорал Гика на рабочего, поднимая руку для шлепка.
Бдит, бережёт хозяйское серебро, молодец… Именно так меня теперь и называет возничий – «хозяин». Конечно, когда Зорафа нет поблизости. Отчего-то мне кажется, что Гика решил от купчины уйти – а тут такой благоприятный момент подвернулся: дальний рейс – отличный повод.
Спецгвозди с серебряными шляпками ставят по всем углам кареты, и каждый раз возничий что-то старательно вымеряет бечевой. Оказывается, существует такая практика. Нечисть попадается умная, что называется, стреляная, при нападении сперва попробует мишень на вкус и прочность, а контакт даже с минимальным количеством серебра ей очень не понравится. Расход металла небольшой. Но и польза пока неочевидна. Я себе как-то смутно представляю сцену, в которой нечисть при нападении начнёт обтирать углы дилижанса… Хотя кто его ведает, может, стоящее дело.
Как всегда в таких случаях, я предпочитаю доверять людям знающим.
Ставят, значит, надо.
Они заканчивают уже, до воплощения остались последние штрихи.
Дилижанс у меня трёхобъёмный. Как бы… Один объём – настоящий, это маленький уютный пассажирский салон. Салончик. И два наружных объема, спереди и позади. Передний предназначен для возницы и его помощника, которого у нас нет. Задний – для двух самых нищих пассажиров, которым мест в салоне не нашлось. И там, и там установлены боковые щитки, предохраняющие от ветра или вражеского снаряда. Есть противодождевые козырьки, всё устроено достаточно разумно.
– Позади сяду, вот что я решил! – громогласно объявил Геллерт Де Вельд. – Коня привяжу, пусть отдыхает.
– И охота тебе пыль глотать?
– Какая там пыль, Марк, посмотри на небо, сплошные дожди… А ты уж давай в салоне грейся, с девицей, чистый мёд, гы-гы-гы! Не буду вам мешать, может, чего и получится, – хитро подмигнул он.
– Глупости говоришь! – неуверенно возмутился я. – Она ведь под моей охраной!
– Настоящему мужчине это не помеха, – отрубил друг. – Ты же не отказываешься её защищать, верно?
Э-э… что ж, логично.
Мы обошли готовый к отправке дилижанс ещё разок. Красавец! Торцы экранов тоже поблёскивают серебряными шляпками. С внутренней стороны каждого экрана закреплены высокие тубусы, в каждом – по два коротких метательных копья. Сделаны они грубовато, дешёвое изделие. Одноразовое: метнул, попал и удрал. Итого, по четыре штуки на каждой площадке, стационарное вооружение.
Гел вытащил одно копьё, легко подбросил в воздух, ловко поймал той же рукой, качнул древком над головой, словно прицеливаясь, – снаряд хищно дёрнулся вперёд.
– Годится! – одобрил он. – Шершавая, люблю! Ты как, дружишь с коротким метательным копьём, вольный странник?
– Давно не упражнялся, – соврал я.
«Вообще никогда не упражнялся».
– Знаешь, у возницы ещё парочку заберу, пожалуй, чтобы шесть было, – решил охотник за головами. – У него арбалет есть, так что и двух хватит. А я покидаюсь, если что… Прошлым годом в Маймече дальше всех метал на состязаниях! Веришь?
С такими руками – неудивительно. Торопливо закивал.
Гике арбалет куплен. Да и боло у него имеются.
Ещё один арбалет есть у Ланы.
А тут и я с тяжёлой артиллерией…
Наверху у дилижанса установлен настоящий экспедиционный багажник. Глянул, и на мгновение примнилось, что вижу я на крыше выведенный наверх воздухозаборник высокого джипа-переростка, сэнд-траки, хай-джек, запаски… Ошалело мотнул головой – нет, всё нормально, сундуки, тюки, лом, кирка и дымовая труба. Большие сундуки, непромокаемые, почти герметичные. У нас, мужиков, вещей немного, а вот у Ланы барахлишка навалом, папаша обеспечил. Ну, и провиант, вода, вино. Силос какой-то для лошадок… Есть люк.
Снаружи, рядом с местом возницы, под углом торчит длинная рукоять стояночного тормоза, тянуть её приходится с ходом в полметра.
Внутри салон устроен очень интересно. Входная двустворчатая дверь только с правой стороны. Слева от неё – одно сидячее место, большое, широкое, для толстяка. Напротив двери – длинная мягкая лавка, человек пять могут пристроиться свободно. Под ней рундуки. Вертикальные стенки рундуков можно поднять и закрепить, получаются полати-нары, пассажиры могут с относительным комфортом устроиться на ночь.
С правой стороны от двери сиденья вообще нет. Не предусмотрено заводом-изготовителем. Там смонтирована печка типа «буржуйка», разве что видом поизящней, да сделана с выдумкой. Корпус печи поворачивается вокруг своей оси. Возничий может затопить её снаружи, тогда едкий дым при разогреве не будет попадать в салон, бередить нежные ноздри привередливых пассажиров. А потом, когда раскочегарится, можно провернуть его за специальные рукояти – теперь, господа, подбрасывайте дровишки сами, вон они лежат, сбоку… Очень хорошая вещь, нужная. Начинаются края холодные, суровые. Да ещё и осень на дворе поздняя, стылая ночами, того и гляди снег повалит… Нет, обманываюсь, рановато для снега, просто ожидание есть.
Чувствую, пройдём перевал после Грандура, поднимемся в горы, и вскоре увидим белый полог зимы.
Бр-р… В Грандуре надо будет покупать тёплую одежду. Можно, конечно, и здесь взять, но там мастера более опытные, понимающие.
Обе площадки имеют одностворчатые двери в салон, потому сиденья и расположены столь необычно. Можно удрать в случае непогоды, укрыться при опасности и обороняться внутри сообща. Двери довольно узки, уж не знаю, как такой… кхе-кхе, солидный человек, как Геллерт Де Вельд, через них протиснется, если что. Лучше бы ему потренироваться заранее, честное слово.
Но Гела эта проблема, похоже, не волнует.
По углам дилижанса снаружи висят четыре масляных светильника, ещё один – внутри салона. В целом конструкция экипажа кажется мне гармоничной и очень практичной. Готический джип. Можно сказать, что он подкупает вас как надёжностью, так и особой грацией, что ли, особенно после путешествия в неуклюжих телегах торговцев. Вот уж где натрясёшься, никакое сено не поможет.
Оси дилижанса подрессорены просто замечательно.
Колеса разного диаметра с кучей длинных металлических спиц, передние поменьше, задние – существенно больше. Говорят, так сделано специально, чтобы не так сильно трясло на колдобинах. Поедем с комфортом!
Вот только тут не Европа.
Самым большим приключением для пассажиров нарядных европейских дилижансов было отвалившееся прямо посреди огромной грязной лужи колесо и унылые гостиничные пьянки. Путешествие в густонаселенной Европе длилось недолго, уже через несколько часов дилижанс обычно прибывал к месту назначения. Нам же предстоит пилить не меньше двух дней, причём по опасным местам.
Южнее, на всех магистралях, существует обширная сеть своеобразных «мотелей» – таверн с постоялыми дворами или же небольших гостиниц, предоставляющих еду и кров людям, путешествующим любым способом.
Чем дальше к северу, тем таких мест меньше.
Проклятье, ещё и карты нет, опять всё на слух, на веру!
Обязательная четверка лошадей, на вид выносливых и быстрых, уже готова. Суммарный груз невелик, вес самого дилижанса едва ли перевалит за тонну, так что в час он осилит километров тринадцать, если лошади будут идти умеренной рысью. В трудно проходимых местах, где дорога расквасится, и на подъёмах они перейдут на вялую рысь или даже шаг.
Вся конструкция окрашена в благородный мышиный цвет. Неброско, в уровень и статус. Я только «за»: меньше выделяешься – реже нарываешься.
Стенки салона прочные, дубовые. Оконца маленькие, все открываются наружу. Стёкла толстые, далеко не самого лучшего качества, мутноватые, с синевой, но всё видно. Внизу болтаются два больших медных ведра, на борту закреплена лопата, внутри есть и пила.
Заряженная машинка. Вот бы на неё простенький дизелёк поставить и… дыр-дыр-дыр. Клаксон с резиновой грушей. И никаких лошадей.
Что-то забыл сказать… А! Забыл сообщить: теперь это моё имущество!
Да-да, я купил карету у Зорафа с очень хорошей скидкой и в счёт оплаты за услугу по доставке дщери единокровной к воротам образовательного учреждения. А что? Как ему прикажете возвращать экипаж из точки назначения? Когда ещё люди Зорафа доберутся до далёкого Грандура, а ведь умный и хитрый Гика один назад не поедет, он не дурак. Так и свершилась обоюдовыгодная сделка, на закрытие которой ушла большая часть моих честных накоплений.
Я оглянулся. Папаша всё прощается с доченькой. Наказы даёт.
Смелые тут люди!
Ну, вот… решился бы я отправить собственную любимую доченьку за тридевять земель на учёбу в сопровождении каких-то лиходеев, да по опасной дороге? Лицея ей захотелось, видите ли! Да ни за что, дома сиди, книжки читай, родителям помогай!
А они не боятся.
Суровый мир, суровые законы.
Мне нравится на Ванкоре. Тут пока всё больше по-честному. Не успели наизобрести прорывных технологий манипулирования. И к жизни относятся просто, и к смерти.
Наконец Зораф подошел к нам, хлопнул меня по плечу, пожал руку Геллерту. Торговец очень обрадовался, узнав, что охотник за головами едет со мной – такое усиление! Выдал ему на радостях десять монет.
Тут доченька опять крикнула, папаша торопливо поспешил к ней.
Я сочно сплюнул на землю: показалось, что брусчатка зашипела под кислотой.
– Сил уже нет… Долгие проводы – лишние слёзы.
– Умеешь ты красиво сказать, вольный странник! – друг восхищённо качнул тяжёлым подбородком. – Тебе романы писать можно, может, тогда и я хоть один прочитаю! Чего переживаешь? Сейчас тронемся.
– Да надоело мне тут до смерти. Ещё дожди…
– А я вообще не понимаю, какой чёрт дёрнул тебя покинуть уютную тёплую Маймечу! Сидел бы себе на набережной, смотрел бы на корабли из прибрежного кабачка мадам Луани и ждал, когда тебе сотворят вторую зажигалку. Да и подешевле там будет. Тебе же здесь ничего больше не надо было?
«Хреново маскируюсь, расслабился».
Интересно, что будет, расскажи я своему новому другу о карте-контроллере? Да ещё и с пояснениями: что это такое и зачем она нужна? Сильные у него лапы, вон, как метательным копьём работал… А в каждом крупном городе при церквях есть лечебницы, да ещё и приют. В том числе и для таких странных людей, как я. Вздохнул бы Геллерт тяжко, погладил бы меня по голове на прощание, смахнув слезу, вызвал бы жандармов, и прощай. Упекут вашего покорного слугу в весёлый дом.
Тут и конец сюжета.
Как вам? Вот и мне не хочется. Думать тебе надо, Марк, думать…
Поехали.
Длинная лента дороги кажется бесконечной, особенно в начале пути. Она исчезает за горизонтом, куда и катится, поднимая пыль огромными колесами, наша изящная крытая повозка, запряженная четверкой лошадей. Это потом дорога начнёт разбиваться на фрагменты разговорами, неожиданными встречами, всякими событиями и наблюдениями. Поначалу же просто дуреешь: это сколько же нужно пропилить?
А ещё всё вокруг одинаково, надоедает, порой смертельно. Особенно когда идёшь один, что и происходило со мной в большинстве переходов на Ванкоре. Приедаются эти жёлтые и серые серпантины дорог, связывающие между собой города, посёлки и деревни, включая и те поселения, которые давно канули в Лету.
Беседы не клеились. Устав на сборах и проводах, экипаж молчал.
Кони шли неспешно, хотя даже мне казалось, что они не прочь пробежаться от души. Но Гика им свободы не давал.
Я даже поспал маленько.
Проснулся легко, ничего не затекло. И сразу глянул в окно!
Солнце уже готовилось садиться за одну из покрытых густой травою просек огромного леса, сбоку всё выше поднимались серые скалы – какой-то горный хребет…
Массивы развесистых, с высокими стволами дубов наверняка были молчаливыми свидетелями величественных прохождений самых разных войск, неспешных шествий длинных торговых караванов и быстрых рывков разбойников с большой дороги, а также нападений на путников диких зверей и нечисти. Они простирали свои узловатые сучья над мягким ковром ещё зелёного дёрна, лежащего по обочинам дороги. Местами к дубам примешивались чёрный горный бук, роскошный орешник и почти везде – густой подлесок из разнообразных кустарников, не пропускающих низкие лучи заходящего солнца.
Временами деревья расступались, образуя убегающие вперёд аллеи, в глубине которых может прятаться кто угодно. В таких местах лучше закрывать двери нашего дилижанса…
Как я не любил проходить подобные участки пешком!
Вот и сейчас… Через приоткрытую переднюю дверцу показалась очередная гигантская аллея, закрытая сверху почти полностью. Жутковато. Воображение тут же создаёт картины дикой жизни мистического векового леса.
– Наружу пойду, с возницей посижу, мало ли, – сухо кашлянув, предупредил я девушку. Давно не разговаривал, одни размышления. – Ты закройся.
– И не подумаю! – сразу взволновалась она. – Оставь дверь открытой, Марк!
С задней площадки на меня вопросительно глянул охотник за головами. Удобно он там устроился: развалился, сложив огромные сапожищи на перекладину, боевому коню приходится разглядывать подмётки.
Я показал рукой вперёд. Геллерт приподнялся, глянул, кивнул, подтянув поближе свой тяжеленный боевой топор. Страшная это штука, если в умелых руках – очень хорошее оружие, как против человека, так и против больших хищников. Щит и копьё приторочены к седлу боевого коня.
Красноватые лучи заходящего солнца, легко пробиваясь сквозь уже опадающую листву, отбрасывали дрожащий свет на сучья и поросшие мохом стволы, поблёскивающие пятна падали на траву. Показалась большая поляна овальной формы – расширение дороги. Чёрт, листвы всё равно много, темновато тут…
– Подожди, веник отодвину, – буркнул Гика, нагибаясь вправо.
Это особый веник.
Дерьмовеник. Здоровенный такой, с черенком.
Перед тем как покинуть постоялый двор, что стоит с внешней стороны крепостного периметра Бикады, возничий аккуратно отмёл накопившиеся кучки лошадиного помёта в траву – площадь перед воротами вымощена булыжником, ещё не высохшим после дождя. Так положено: следи за чистотой сам, за эту брусчатку ты ничего не платил, здесь городской санитарный сбор уже не действует, никто за тобой убирать не собирается. Вот на грунтовке – валите на здоровье.
Отличная иллюстрация для разрушения старой мифологемы.
На Земле читатель или зритель до сих пор радуется, когда вы начинаете рассказывать ему о перманентно первобытном состоянии общества и диких нравах во все прошлые времена, чаще всего он охотно согласится с любым вашим бредом. Читателю и зрителю приятно осознавать, что он-то уж точно не таков! Он чистюля, аккуратист от рождения, человек цивилизованный, воспитанный должным образом. Раньше были дикари. Ну, кроме собственных прапрадедов, конечно. А вот за границей… Задумываться потребителю не хочется, проверить он не может, это вполне понятно. Рядовой читатель вообще никогда не бывал в тех краях, где можно увидеть прошлое, у него нет машин времени, как и других способов перемещения по эпохам.
Что сидит в головах, каков шаблон? Безусловно, это низкокачественное, вредное питание с бациллой, убогие ночлеги, повальная нищета и разорение, встречаемые на каждом шагу. Никто толком не моется, одежда жуткая, пыльная, обтрёпанная… Вокруг тебя кислые рожи дегенератов. Пьянство, разврат и прочие пороки – как норма.
И грязь, акцентированно. Грязь и вонь, особенно в городах.
Самая расхожая сценка: трое весёлых молодых людей благородного вида в относительно нарядных платьях с трудом продвигаются по узкой улочке средневекового города… Под ноги страшно смотреть. Подходят эти мушкетёры короля ближе, тут дверка и открывается – под скрип ржавых петель и суставов из проёма выдвигается зловещая старушка с крючковатым носом. В руках она держит мерзкого вида таз, на который даже смотреть страшно. Хлесть! И протухшие помои летят прямо под ноги героев.
Те с весёлыми матерками привычно отскакивают в сторону и даже успевают увернуться, продолжая движение. Они не рассердились и не удивились.
Всё нормально, в этом богомерзком Средневековье так принято.
На ходу молодцы поправляют широкополые шляпы. Почему широкополые? Да потому что сверху на героев беспрерывно валится дерьмо, ведь каждый горожанин норовит нагадить непременно на улицу, забава такая. Вот навстречу идёт красивая дамочка, таковые здесь иногда встречаются. Друзья торопливо размахивают шляпами, сбрасывая накопившееся дерьмо на стены домов. Хитрый приём, да? И очень изящный.
От дамочки нестерпимо воняет сладкими духами, что позволяет ей хоть как-то скрыть запах месяц не мытого тела…
В уличной грязи возятся малые дети, мордочки которых различить невозможно – все измазаны, как некогда Адам глиной.
В кабаки лучше вообще не входить. Там полный ад и те ещё типажи! Они сидят за липкими столами с гниющими остатками пищи, пальцем достают из кружек тараканов и мух, после чего успешно и жадно пьют. Вокруг требуха, кости, собаки какие-то, под ногами скользко от гнилого месива.
Таким образом, на втором плане – постоянный ужас разлагающейся органики, монотонность отвратительного. Тут и там дерутся кривыми ножами и растирают кровавые сопли по мордам.
Мочатся прямо на улицах и там, где захочется.
Конечно, до поры зрителю приятно: как же далеко он ушёл в своём развитии!
Прямо скачок!
Кстати, здесь уже эпоха Возрождения, есть писатели и поэты, художники и драматурги, ученые и изобретатели, всё больше появляется мастеровых людей. На ванкорском носу неумолимо приближающиеся буржуазные революции, переход от феодализма к капитализму, прогрессивные перемены и индустриализация – вот тогда будет весело, ибо процесс этот неприятно жесток. Так было в Англии восемнадцатого столетия, в Китае на рубеже двадцатого века, Россия тоже своего хлебнула. Впрочем, отчего-то мне кажется, что на Ванкоре всё пройдёт чуть мягче.
Беда в том, что этакий натурализм вранья про былую дикость во всём тексте или фильме никого не может обманывать долго, интуитивно ты начинаешь что-то подозревать… врут ведь! И правильно делаешь.
Даже сейчас на старушке Земле полным-полно мест, где люди живут патриархально, натуральным хозяйством. У них есть колодцы, скотина, дымят трубы печей в избах. Каждый может съездить и посмотреть: как там устроен быт? Грязно ли? Моются ли несчастные селяне или же ходят грязнулями?
Моются! И чисто вокруг. Прибрано.
Вот и здесь так же. Хотел бы я посмотреть, что было бы после того, как такая старушенция взяла бы за практику сливать помои прямо у порога в простой деревне, вроде той, что мы проезжали по дороге в город! Скорее всего, местный староста посадил бы такую хозяюшку в бочку с помоями и пару дней кормил бы её содержимым этой ёмкости. С лопаты.
Здесь всё очень грамотно устроено.
Ну зачем, скажите, сбрасывать пищевые отходы на брусчатку, когда это прекрасный корм для свиней? Каждым туманным утром по улицам Бикады проезжают свинари с большими лоханями, куда хозяйки и сливают питательную жижу. За копеечку. Вряд ли кто-либо из них увидит в руке реальные деньги, но по договору свинарь когда-нибудь выдаст им кусочек свежего мясца… Грязная вода сливается в канавы, чаще всего во время дождя, сточные канавы чистятся, в них запускается вода из каналов. Я видел города, в которых функционируют сети акведуков. Постоянно работают золотари и трубочисты, метельщиков тоже хватает. Среди последних много штрафников: пьяниц, забулдыг, бродяг, просто опустившихся людей. Арестовывают и гонят на принудительные работы. За это кормят.
Да, частенько на одежде видишь заплатки, ветхость… С утюгами напряжёнка, так ведь и ткани далеко не кисейные!
Человек в любой среде и в любые времена хотел жить с максимально возможным комфортом. Конечно, степень его будет зависеть от уровня развития технологий и науки, с этим не поспоришь. Придумали централизованное водоснабжение и ватерклозет – сразу меняется многое. Электрочайник изобрели? Экономится масса времени! Ещё не изобрели? Раскочегаривай сапогом самовар. Однако желание подпилить среду под себя неизменно, это и отражает известное всем понятие «обустроиться».
Да, бывает, что тут попахивает, порой сильно… Что делать, это натуральный мир.
Но не более того.
Ванн в домах я не видел, такие жилища вне круга моего доступа… Хотя нет, вру ведь! Давеча углядел таковую во время зачистки. У многих жителей, особенно на первых этажах, имеются помывочные бочки, клёпаные. Работают платные и благотворительные термы, городским властям совершенно не нужны эпидемии заразных болезней, бороться с которыми здесь крайне тяжело.
А вот со шлюхами городскими лучше не связываться, не отвертишься, влипнешь обязательно. Ищи весёлых добрых девчат, друг, они всегда есть.
В деревнях же вообще чисто.
И лица у людей, кстати, вполне нормальные. Разные они. Как везде.
– Хозяин! – крикнул Гика, привлекая моё внимание. – Смотри!
Дилижанс остановился.
Я вытянул шею.
Впереди на дороге лежала опрокинутая набок повозка.
Крытая. Не столь крутая, как моя, но вполне добротная, удобная, не крестьянская. Колёса одного диаметра, рессор нет. Хорошо она легла, упав на раздавленную бочку, осталась совсем узкая щель, полотняный навес скомкан, подмят. Людей вроде бы не видно, лошадей – тоже… Мешок какой-то, ещё одна бочка, целая… Что там случилось?
– Геллерт, – заорал я, – внимание, повозка впереди!
Ни ветерка. И тишина.
Лошадям явно что-то не нравилось, животные вели себя тревожно. Оперативная обстановка вокруг не из лучших, сплошные заросли.
Воин быстро спрыгнул на землю, на секунду замер, отвязывая боевого коня. Вот кому ничуть не страшно! Огромное животное на мгновенье как-то по-кошачьи выгнулось, приподнялось, желая посмотреть, кто там впереди объявился, такой наглый, оскалилось и зло загарцевало на дороге, удерживаемое мощной рукой хозяина.
Топор воин не взял. Гел быстро запрыгнул в седло, отцепил копьё, взял щит.
Ну и парочка!
Всё, теперь у нас две боевые единицы. Ещё и я могу в кусты с пистолетами сигануть…
– Лана, пересядь! Окно открой и смотри, что там, позади!
В ответ заскрипел взводимый арбалет.
Нахмурившийся Гика дотронулся было до копья, но вытащил пару боло.
Настоящий Всадник Смерти подъехал справа и тоже остановился.
– Разбойники? – спросил я.
– Вряд ли, зачем им повозку переворачивать? – тихо ответил возничий.
– Пусть только попробуют, разрази их, святой Вигг! Будь я проклят, если к ночи моё четырёхногое чудовище не затопчет копытами парочку негодяев! Стой спокойно, Фанги! Успеешь ещё… Я вперёд, парни, посмотрю! – закричал Гел во весь голос, конь за секунды проскакал к месту происшествия.
– Трогай, – скомандовал я тихо.
Странно, следов схватки не видно…
Где люди-то?
– А, чтоб тебе чёрт вышиб зубы! – ворчал Геллерт, не собираясь пока спускаться на землю. – Провалиться бы этому месту, нехорошее оно, чую… Смотрите, какая вокруг темнота! Здесь сам Князь Тьмы стрижёт себе когти! Будь другом, Марк, спустись, глянь, я прикрывать буду.
– Гика, ты видел, эта повозка выходила утром из Бикады?
– Нет, хозяин, мы первыми пошли в эту сторону. Давай и я посмотрю, что ли.
Я спрыгнул. Возничий вместе со мной пошёл к обочине.
Так, значит, эта повозка вышла из Бикады вчера, не могла же она пройти мимо большого города, такие населённые пункты люди без задержки не проходят, ведь надо пополнить запасы, отдохнуть, расслабиться, вызнать ситуацию на дороге, то, сё…
Быстро темнеет, надолго тут задерживаться не стоит.
Уцелевшая бочка пуста. Мало имущества, практически нет. Нет и крови. Нагнулся, потом встал на колени и осторожно заглянул внутрь повозки, ещё придавит…
Пусто. Никого.
Амулеты молчали, хоть это радует.
Слева виднелось старинное культовое место, неполный круг, набор больших серых плит, необработанных. Часть камней давно повалены. Один вообще скатился к дороге, теперь он перегораживает небольшой ручей, пробившийся сюда с горы. Слышно было, как волнуются, огибая ноздреватую каменюку, прозрачные струи. Похоже, в стародавние времена лесные люди совершали здесь свои таинственные обряды. К скале примыкает травянистый холм правильной формы, будто люди отсыпали. А что, вполне может быть.
– Да вы ослепли там, что ли? – неожиданно взревел Геллерт. – Тут же следы кругом! Вот! И вот! Это же курт, всякому дураку известно!
Конечно, хорошо ему в сумерках с такой высоты наблюдать! Я встал с колен, подошёл ближе и присмотрелся. Точно, налицо характерные пробоины в грунте, тварь эта тяжела, а лапы у неё узкие, острые.
– Очень рад, что это известно всякому дураку, – ворчливо заметил вредный Гика. – Значит, он охотится где-то здесь. Плохи наши дела, ночь близится. Что ты об этом думаешь, хозяин?
Курт – это огромный такой «паук». Никто не знает точно, нечисть это или тварь. Но ведь амулеты всё так же молчат! Размером паскудное существо примерно с дилижанс. Быстрое и сильное. Однако охотится курт только ночью, солнечный свет не переносит, даже на лампаду реагирует.
– Лошадей отпустили загодя, – сообщил возничий. – Если они побежали в лес, то могли спастись, курт в лесу медлителен.
– Будем надеяться, что и кто-то из людей сумел продержаться под повозкой и смыться утром, – тяжело произнёс я без особой уверенности.
– Что делаем? – поторопил Гика.
– Уходим, надо искать убежище. Геллерт! Хватит гарцевать, двигаемся дальше!
Мешок был надорван, в нём – зерно.
– Заберу, овёс нынче дорог, – сразу решил возничий.
– Брось, не время сейчас! – зашипел я.
– Для этого всегда находится время, хозяин, – спокойно пожал плечами хапуга. – Куда же мне его? А! В салон поставлю, в уголок, потом заштопаю… Это что же, овёс выбрасывать? Ни за что!
– Давай помогу, чтоб ты треснул, жадина!
Взвизгнули в петлях окованные понизу железом боковые двери, Лана с изумлением посмотрела на нас и на мешок.
– Что там случилось?
– Потом расскажу, потом, закрываемся! Гика, свечку давай!
Распалившийся Геллерт Де Вельд спешиваться не собирался. Да и не получится, такого славного коня не бросишь позади дилижанса перед лицом опасности… Получив огрызок свечи, я торопливо вытащил кресало, скоро поднялся маленький язычок жёлтого пламени. Поочерёдно открывая оконца, я снимал с масляных светильников крышки, передавал их Лане и поджигал фитили, погруженные в масло, снова закрывал крышками.
Есть, все четыре горят!
– Продолжай сидеть позади, арбалет не убирай.
– Да кто же там, Марк? Леопард лесной? Волки?
– Хуже, дорогая моя, там был курт. И он охотится где-то поблизости.
Она побледнела. Или мне показалось. Темновато, а светильник в салоне я зажигать не стал. Так, а где факелы? Вот они, у печи, четыре штуки.
За время своих странствий я два раза сталкивался с куртами. Лучше скажем так: почти сталкивался. Один раз укрылся в развалинах под камнями, второй раз просто залез в чащобу, курт очень не любит такие места, он просто физически не может там перемещаться. Ни разу не стрелял.
– Не спускай глаз с дороги, мне придётся то и дело бегать к вознице!
Достав из хольстеров оба пистолета, я быстро их проверил, досыпал свежего пороха.
– Погнали, Гика!
Ехали мы доселе медленно, экономично, а в этом нехорошем месте лошади настоялись в нервозности – бедолагам ситуация не нравилась ещё больше, чем людям. Так что сил у них было много.
Дилижанс резко дёрнулся, лошади пошли вскачь.
Летим!
– Где этот чёртов Геллерт?! – нервно крикнул я.
– Впереди!
После первого же поворота дороги мы одновременно увидели поджидающий у обочины тёмный силуэт всадника. Охотник за головами отчаянно махал рукой. Ответвление дороги, возле которого он стоял, уходило влево с лёгким набором высоты.
– За мной! – проорал воин во весь голос. – Там есть старый форт!
Верхняя часть сооружения чуть просматривалась, вечером не просто заметить. На этот раз Гика ни о чём меня не спросил, повозка повернула, лошади без снижения скорости потянули дилижанс в горку. Правильно сделал возничий, ночлег всё равно придётся искать, а мы не знаем, откуда курт приходил, можно наткнуться в темноте.
Короткая дорога наверх, и показалось давно заброшенное серое строение, практически стандартная круглая башня, низкая и довольно широкая. Некоторые из них никогда не используются людьми, те же, что стоят рядом с дорогами, как правило, частично приспособлены путниками под убежище, по-товарищески. Будем надеяться, что этот форт из таковых.
Вот и ворота. По ширине нормально. А по высоте?
Сами разберутся. Я оглянулся, а потом и вообще перебрался в салон.
– Ничего не видела! – сразу сказала Лана.
Да тут хрен чего увидишь… ночь почти.
Скорость замедлилась, дилижанс уверенно въехал внутрь форта и остановился, пора выскакивать. Мужики уже принялись за работу. Нам повезло, объект был адаптирован! Ворота надлежало запирать длинными балками прямоугольного сечения, похожими на шпалы. Старое дерево, давно служат спасительным заслоном… В каждую балку было намертво вбито по две кованые скобы.
– Берегись, смертные! – крикнул гигант, хватая за скобу первую балку и сразу закидывая один конец повыше.
Точно в каменную выемку попал! Может, ему вообще лучше не мешать, а? Зашибёт ведь, слоняра, вон, как ворочает! Какое-то время я пританцовывал за спинами усердно работавших друзей, искренне желая найти себя в облагораживающем коллективном труде. А то ещё подумают, что филоню. А я не такой. Ну, не даёте, так не даёте.
Мужики тянули «шпалы» через ряд, стараясь как можно быстрей ограничить доступ внутрь форта. И только потом начали закрывать образовавшиеся промежутки.
Готово!
При всех своих прочих талантах курт по каменным стенам лазить не может, гравитация не позволяет при большой массе проделывать такие фокусы, это вам не фантастический фильм-ужастик, законы физики работают безупречно и на Ванкоре. Хм… А как же магия, нечисть? Говорят, даже драконы есть, которые, по всем расчётам, летать не могут. Интересный вопрос! Может, их тут просто больше, законов этих?
Хотя у меня есть своя версия…
Во дворе форта росла высокая трава, с одной стороны несколько кустов, деревьев не видно. Отцепив оба медных ведра, возничий уже шёл с ними к каменному бассейну, расположенному в центре. Дожди идут очень часто, так что вода вполне может быть годной. Сейчас мужики займутся лошадями: успокоить надо, напоить, накормить. Тогда я пойду на стену, посмотрю сверху, как вокруг и что.
Стандартный подъём по спирали широких каменных ступеней. Неплохой фортик, видал гораздо худшие. Здесь и стены почти целые, хотя все зубцы давно обвалились. Остался периметр и бассейн в центре, сложенный из блоков. Кто и зачем понастроил эти сооружения вдоль дорог, почему их забросили – неизвестно. Казалось бы: отчего бы не устроить в таком нормальный постоялый двор? Зачем строить хозяйство заново, да ещё и из дерева, а не из камня? Конечно, и здесь новым владельцам придётся повозиться, внутренние деревянные постройки если и были, то давно сгнили, обратившись в труху. Все эти балки, сами по себе старые, вырублены в лесу и притащены сюда уже современным дорожным людом.
Не хотят люди селиться в заброшенных фортах, и всё тут.
В чём дело? Что-то чувствуют плохое, скрытое кровавое, проклятое? Не знаю, я неоднократно ночевал в таких местах, и никакая особая мистика ко мне не прикоснулась. Да, эти развалины всегда суровы и угрюмы, даже тревожны. Может, они просто обижены на бросивших их владельцев?
Последняя ступень, я наверху. Здесь дует, холод сразу забрался под куртку, я запахнулся поглубже.
Вроде бы всё делали быстро, а от заката уже и следов не осталось, настоящая ночь.
Небо было почти чистым, луна вышла, ярко светили звёзды, и лишь с запада подступали низкие тёмные облака. В воде бассейна плавал лунный серп, причудливо изгибавшийся, когда от ветерка поверхность подергивалась рябью. А красиво сверху дилижанс смотрится! Фонари на углах кареты подсвечивают траву, пятно большое. Я давно привык жить при недостатке освещения после захода солнца… Не знаю, что будет, плесни мне сейчас в лицо прожектором или покажи ночную улицу крупного мегаполиса с ярким неоном реклам и многорядными цепочками медленно двигающихся габаритных огней. Наверное, с ума сошёл бы.
– Сейчас я к тебе поднимусь! – крикнул снизу Гел.
– Каменюку прихвати побольше!
– Уж не забуду!
Форт стоял на возвышении, под ним во тьме лежала равнина, полого спускающаяся к густому лесному массиву. Сверху отлично виден участок главной дороги, начиная от выхода её из бесконечной цепочки растительных аллей. Справа – подъезд к форту, по которому мы ломились как бешеные, здесь тоже лес и скалы за ним. Главная дорога с поворотом уходит на обширную прогалину, далее она огибает тихое лесное озерцо, посеребренное ночным небом, там же поблескивает изгиб ручья.
Жилья поблизости не видно. Ни огонька.
Глядя на открывшуюся картину, я вдруг заметил, что из чёрного полукольца лесной аллеи на освещённую луной дорогу выскочило какое-то существо: это то, о чём я думаю?
Точно! Он!
Курт крался на шести лапах, втянув овальную голову и пригнувшись к земле. Старается, подлец, чтобы его не заметили раньше времени… Принюхивается, высматривает. Было видно, что тварь давно взяла след.
И до этого момента вокруг не шумело, а сейчас вообще всё замерло.
Подойдя к разветвлению, курт быстро огляделся по сторонам, громко прошипел, после чего присел, поджимаясь к зарослям у обочины. Чего он там выжидает, сволочь? Спустя пару секунд всё прояснилось – за первым куртом из дальнего леса вышел ещё один!
Дружок-пирожок! Или подружка, размером второй курт был всё-таки чуть поменьше. Да вас тут, ракалий, целая банда! Правильно мы сделали, что вовремя смылись.
Третий будет?
– Геллерт, их там двое! – сообщил я невесёлую весть, стараясь обойтись без крика.
Да какая уж теперь разница, преследователи не отстанут.
– А тебе не всё ли равно, сколько их там? – спросил Гел, успевший тем временем подобрать подходящий обломок. – Гика, помогай, чувствую, нам потребуется ещё один камень!
Третий не появился. А второй курт, всё так же крадучись, быстро пробежал по освещенной луной дороге, затормозил, и твари принялись обмениваться разведданными. Обнюхивают друг друга, трутся головами… Экая мерзота!
Интересно, есть у них внутри какой-нибудь остов, позвоночник, или только хитиновая броня поверху? Что-то должно быть, иначе все внутренности расплещешь на инерциях. Знаю лишь, что броня у курта прочная, хотя арбалетным болтом пробивается, если не отрикошетит.
На спине у каждого курта виднелись выпуклые образования, словно пауки-гиганты тащили на себе здоровенные рюкзаки. Вот они приняли решение и рванули по просеке в сторону заброшенного форта. Какое-то время я наблюдал за ними, пока тьма и чёрная щетина можжевеловых кустов не поглотила каждого. Мёртвая зона.
Даже шесть лап не помогают этим бегемотам передвигаться бесшумно, со стороны подъездной дороги послышался дробный топот. Неудивительно, что следы оставляют.
– Прибыли! – ухнул Гел, опуская на стену тяжёлую ношу.
Не обладая такой антропометрией, Гика был вынужден тащить камень поменьше.
– Где они?
Я показал воину рукой.
– Сейчас выскочат.
Почуяв реальную опасность, внизу заржали лошади упряжки. Своего звероподобного Фанги воин привязывать не стал, и теперь конь возбуждённо бегал вокруг дилижанса, постоянно поворачивая тяжёлую голову с блестящими в темноте зубами, словно говоря: «Спокойствие, девочки! Сейчас я задам им перцу!»
Вылетевшие к воротам курты, услышав лошадиное ржание, возбудились ещё больше.
Но никто из них даже не попытался подняться на стену. Опытные, сверзиться с высоты не хотят, не выдержит хитин поди… Потом они разделились и побежали вдоль стены навстречу друг другу – проверяют, вдруг где-нибудь найдётся брешь в периметре? Ну и страшные же они, прямо мороз по коже…
– Эх, место неудобное, – проворчал Гел. – Приманить бы их сюда, в сторону! Сейчас возле ворот встанут.
Стена над воротами частично обрушилась, она и сейчас осыпается, там стоять-то невозможно, а не то что камни кидать.
– Пойду вниз, отгоню, – решил я.
– Отгонишь куртов? – удивился Геллерт. – Я, конечно, тугодум от рождения, так что просвети уж, как ты собираешься это сделать?
Про пистолеты не только они забыли, я и сам упустил из виду. Заманчиво проверить, возьмёт ли такую тушу пуля? Один пистолет у меня заряжен дробью против нечисти, второй – пулевым зарядом. Только вот балки уложены плотно, ствол не пропихнёшь.
– Придумаю, – и затопал по ступеням.
– Ты крикни на них погромче! – добро посоветовал мне в спину Гика.
– Верно сказал, возничий! Только не забудь потом проверить штаны, Марк! – Гел тоже заржал, с особой радостью.
Чертовщина какая-то: внизу бегают страшные твари, которые и в кошмарном сне не приснятся, а эти двое спокойны, будто удавы. Чего ж с такими друзьями рядом не биться насмерть хоть с самим Дьяволом?
Только я ступил на траву и направился было к воротам, как ко мне подлетел Фанги, конь сильно ткнулся головой в плечо – давай в седло, бездельник, поехали биться насмерть! Одни бойцы кругом.
– Спокойно, мальчик, спокойно…
И мы уже вместе двинулись дальше, по дороге я махнул рукой Лане – ей высовываться категорически запрещено. Девчонка сильно напугана, но бодрится, окошко не закрывает, арбалет держит наготове.
Конь прямо к брёвнам не полез, пропуская меня вперёд, всё-таки в этой связке главный – человек. Подошли.
Тут уж куртам совсем похорошело! Они бросили свои попытки приподнять лапами стопку тяжеленных балок, прижали головы к щелям, стремясь рассмотреть вкусняшку – то есть меня – получше. Да вы что там, сволочи, ещё и нюхаете?! Тут бы окатиться ведром воды с дороги, пот смыть, а им явно нравится! Приятно, когда кому-нибудь нравится, как ты пахнешь, не правда ли?
Как я и предполагал, пистолет в щель не пролез.
Ладно, тогда попробуем по-другому. Стараясь не шуметь, скинул с плеча ножны, медленно достал меч. Щель хорошая, пройдёт.
– Цыпа-цыпа-цыпа…
За брёвнами на секунду стихло.
– Кис-кис-кис…
И тут я увидел здоровенный, чуть поблёскивающий глаз. Вряд ли фасеточный. И не весь, конечно. Глазу было неуютно, потому что ближний фонарь дилижанса хоть немного, но доставал. Мне, впрочем, тоже было более чем не по себе, глаз гипнотизировал, обещая человеку и животному последний ужас и скорую мучительную смерть.
– Да получи!
Лезвие меча метнулось вперёд и пробило мишень без малейшего сопротивления, я с адской скоростью вернул клинок назад, чтобы тварь не выдернула его. Никаким другим оружием в данной ситуации так ударить было бы невозможно.
За дровами истошно заверещали. На стене что-то одобрительно проорали мужики.
Одноглазый курт, ошалев от такой наглости, повернулся ко мне боком. Больно? А если ещё раз? Вот вроде стык пластин.
– В довесок!
На этот раз сопротивление почувствовалось, но острейший булат сделал своё дело. Чёрт, еле успел выдернуть! Ряд брёвен вздрогнул от толчка.
– Помоги же мне, пречистый Ванк, и вся кротость твоя! – проревел на стене Геллерт Де Вельд.
Как известно, в любом из подлунных миров побеждают кроткие. А Гел у нас самый кроткий в экипаже. Двухпудовый гранитный снаряд рухнул вниз.
Хрясь! Страшный звук расколотого псевдо-ореха резанул уши.
Пока охотник за головами хватал со стены второй камень, Гика уже открыл огонь из арбалета, добивая одноглазого, а позади меня всё больше дурел несчастный Фанги, которому так и не дали вступить в бой. Я уже говорил, что боюсь лошадей. Так вот, вроде бы начал излечиваться. Нормальный товарищ по оружию.
– Геллерт, спускайся быстрей вниз, пока твой страшный конь не разнёс на куски всю крепость!
По-моему, самое время перекусить. Устали все, изнервничались.
Да и выпить не помешает, ночлег практически почти готов.
…По крыше дилижанса мерно молотил дождь. Он недавно начался, так что Гика успел всё сделать добротно. Ни дощатого навеса, ни стойла в заброшенном форте нет, однако есть практика и опыт. Теперь дилижанс, поставленный на ручной тормоз, стоит боком к воротам, а между ним и брёвнами натянуто широкое и длинное полотнище, своеобразный тент для лошадей. Их покормили, мы успели помыться, так что жизнь прекрасна.
Сидим, снедаем. Под потолком горит внутренний светильник. Хлеб свежий, окорок, овощи, красное вино. Всё бесхитростно, но очень вкусно. Заканчиваем уже. Мы с Гелом подняли крышки рундуков, закрепили, полати готовы. Упрямый Гика решил спать под телегой, хотя места внутри салона хватит на всех. Ну, разве что чуть тесновато будет… Говорит, что не может бросить лошадей, не знаю, что это – этика коммунального общежития или чистой воды профессионализм.
– Подлить, Марк? – спросил воин.
– Не стоит, самое хорошее состояние. – Не хочется ночью лишний раз бегать к стене, а утром хвататься за голову, и так прилично выпили.
– Гика? – не расстроился друг.
– Я выпью. Ловко ты в него камнем попал.
– Прямо в этот пузырь! Брызги! – похвастался Геллерт.
Хорошо, что сейчас осень, комара уже нет, перешёл на растительный корм. Поэтому оконца открыты. Лана, свернувшись клубочком, уже спит в самом углу. На дворе тихо, слышно, как дышат лошади. А что, дождь уже закончился? Я тщательно вытер руки куском ткани и высунул одну в окно. Точно. Вот и облака уходят на восток, опять россыпь звёзд на фоне стратосферы…
В небе сверкнуло. Звезда упала. Да какая там «звезда», нормальный метеорит прошёл, мне даже показалось, что он вполне может достигнуть поверхности. Нет, всё-таки сгорел.
– Друзья мои, а кто-нибудь из вас видел дракона? – Я и сам не ожидал, что спрошу об этом, наверное, метеорит навеял.
– Чёрного или красного? – деловито спросил Гика.
– А что, есть и красные?
– Есть, Марк, как не быть, – ответил за возничего воин.
– Я видел, в пригороде Ормеды, ночью… Правда, пролетал он далеко, так что цвет было не разобрать, – после паузы сказал возничий.
– А пламя из пасти было какого цвета? – спросил Геллерт, отставляя бокал.
– Синеватое вроде…
– Значит, чёрный, у красного пламя из пасти с желтизной.
– Мне говорили, что у него зелёное.
– Клянусь моими десятью пальцами, старина Гика, жёлтое! Об этом мне поведал очень опытный человек!
Возница лишь пожал плечами.
Согласитесь: дикая ситуация. Взрослые люди сидят за ужином, не пьяные в общем-то, и всерьёз обсуждают ТТХ огнедышащих драконов. Конечно, я и раньше интересовался этим феноменом. Заинтересуешься тут, если долгое время одному по мрачным дорогам шастать, где встречаются не только густые лесные дебри и лихие разбойники, но и нечисть, и твари разные….
– А сам видел, Гел?
– Нет, Марк, вот самому не довелось. Показалось один раз, утверждать не возьмусь, – улыбнулся воин. – Но у меня есть приятели, которые видели лично, это надёжные люди, клянусь эфесом. Всё, как рассказывают старики, – дракон летит мордой вниз, выплёскивая из пасти язычки пламени.
– Интересно бы узнать, видел ли кто их днём?
Мои друзья переглянулись.
– Чёрт, дались тебе эти драконы, хозяин! Всем известно, что днём драконы не летают.
– Да знаю я… однако откуда тогда взялись столь точные изображения на гобеленах? Ведь ночью его рассмотреть невозможно.
– Всё-таки ты учёный человек, вот что я скажу, – решил Геллерт Де Вельд. – Тебе интересно то, что мне, например, совсем безразлично. Какая разница? От дракона спастись невозможно, нет оружия, способного с ним справиться. Только глупые молодые рыцари до сих пор бродят по дорогам, рассчитывая встретить подобное чудо и схватиться с ним в бою… Хорошо, что таких на Ванкоре мало: что рыцарей-недорослей, что драконов! Гика, друг, наливай ещё по одной! Разбередил нам душу вольный странник, того и гляди, что и дракон объявится! Марк, будешь?
Я отрицательно покачал головой, открыл боковую дверь и вышел во двор.
Не удивлюсь, если встречу настоящего дракона. Вот ни капельки. Не первый раз опрашиваю, статистика одинакова: из десяти человек один видел сам, явно или «показалось», у другого видел родственник или лучший друг, и все восемь свято уверены, что драконы существуют. Между прочим, на Земле имеется такая же статистика по снежному человеку, конечно, в тех районах, где следы его присутствия наблюдают.
Будем надеяться, Гел, что летящий дракон нам не встретится.
Потому что мне он категорически не нужен.
Войти с помощью соц. сетей: