Август 2016 г. Четверг. Искитим

Они сварили макароны и поджарили яичницу. К тому времени вернулся Стеблов. Закир разложил еду по тарелкам и ушел в спальню.

– Своеобразный парень, – сказал Михаил, но никто не откликнулся.

Ели почти молча. Колян допил бутылку пива и почувствовал, что совеет.

– Я в гостиной на диване приземлюсь, ладно? А то вырублюсь на фиг.

– Отдыхай, – сказал Стеблов. – Копи силы, Микула Селянинович. А я тут малость Равиля Салиховича попытаю.

– О чем? – хмуро спросил Нагаев.

– Не бойтесь, в душу лезть не буду. Но должны же мы расколоть этот орешек с того света?

В гостиной Колян сел на диван и, наткнувшись на пульт, включил телевизор. На местном канале показывали городской выпуск новостей. Колян слушал вполуха, погружаясь в сон. Но вдруг встрепенулся.

– Эй, мужики! – крикнул громко. – Здесь наша тема.

– А сейчас прямое включение с места событий, где работает наша съемочная группа, – произнес ведущий, прилизанный молодой человек в светло-синей рубашке.

– Серия вчерашних происшествий, повлекших за собой более десятка жертв, продолжилась сегодня загадочными событиями на улице Школьной. – Женщина-репортер произносила свои слова на фоне забора из красного металлопрофиля, за которым виднелась шиферная крыша дома. И Колян узнал дом Нагаева. – Всего час назад здесь были найдены два трупа. Их обнаружил вот этот человек. – Камера поехала влево и показала небритого мужичка в застиранной рубахе с закатанными рукавами. – Семен Захарович, расскажите, как это было.

– Я, это, – сказал мужичок, – здесь по соседству живу. – Он махнул рукой в сторону, едва не задев репортершу по лицу. – Тут вот. А здесь, значит, сосед мой живет, Равиль. Так вот, пошел я, значит, в магазин. Иду мимо и вижу, что калитка приоткрыта. Ну и заглянул – так, значит, на всякий случай. Думаю, если сосед во дворе, так поздороваюсь. Он, сосед-то мой, пенсионер, как и я.

– А дальше-то что? – поторопила репортерша.

– Дальше? Так смотрю, а там пес мертвый лежит. Соседа пес, значит. Ну я сначала и не понял, что он мертвый. Думаю, на солнце, что ли, греется. Ну и посвистел ему. Он не злой, пес-то, добрый, не кусается совсем. Но потом пригляделся, а там вроде как кровь на морде. Ну тут уж я зашел, во двор-то. Думаю, сосед-то знает или нет про пса-то? Смотрю, а там дальше, с угла дома, человек какой-то лежит. Я сначала испугался – не Равиль ли это? Подошел и вижу – нет, не Равиль. Но мертвый. Ну или без сознания. А рубашка вся в кровищи. А немного дальше – еще один человек валяется. Вот.

– И что вы сделали?

– Испугался я. Там, на окраине сада, какой-то человек появился. И я убежал.

– Вы уверены, что это был человек?

– Фигура была человеческая.

– Это важное уточнение. Эта фигура двигалась к вам?

– Мне показалось, что ко мне. И я убежал.

– Но вы же затем вызвали полицию, верно?

– Да, жена сказала, мол, давай звони. А то на тебя подумают. Ну я и позвонил.

– Спасибо. – Репортерша переместилась в сторону.

В кадре появились стоящие на обочине полицейские автомобили и «труповозка» с открытыми задними дверцами. Около них возились двое санитаров в синей униформе, устанавливая внутрь носилки. Репортерша направилась было в сторону «труповозки», но в кадре возник полицейский с выставленной вперед рукой.

– Нельзя сюда, – раздался неразборчивый мужской голос. – Сказано же вам.

Репортерша развернулась лицом к камере и бодро выпалила:

– Как видите, нас не пускает полицейское оцепление. Представители правоохранительных органов пока отказываются комментировать произошедшее. На условиях анонимности нам удалось узнать, что рассматриваются две основные версии: криминальные разборки и бытовая ссора. И, подчеркну важное обстоятельство, оружия на месте преступления не обнаружено. Однако смертельные ранения погибшим были нанесены… – Репортерша сделала паузу и, отчетливо артикулируя слова, закончила: – Не огнестрельным оружием. Иными словами, орудия убийства не установлены. Ксения Зубатова и Максим Пушилин – специально для программы «Искитимское время».

– Это она на что намекает? – спросил Стеблов. Он вместе с Нагаевым зашел в гостиную и смотрел сюжет, остановившись на пороге.

На экране промелькнула короткая заставка, и в кадре появился ведущий – прилизанный молодой человек.

– Напомню, это было прямое включение с места событий на улице Школьной, – произнес он драматическим голосом. – Мы продолжаем следить за ситуацией. Как вы слышали, правоохранительные органы выдвигают версии криминальной разборки и убийства на бытовой почве. Но, в свете событий последнего времени, обе версии вызывают большие сомнения. Напомню, что за последние сутки только непосредственно на территории города зафиксировано шесть случаев нападения так называемых зомби – оживших мертвецов. Они ведут себя крайне агрессивно, как настоящие киллеры. Об этом свидетельствует статистика минувших суток: три человека погибли, трое получили увечья различной степени тяжести, двоим чудом удалось спастись. Мы только что связались по телефону с лидером общественного движения «Люди – будьте бдительны», известным экологом и уфологом, кандидатом технических наук Виктором Гольдбергом.

На половине экрана появилась фотография мужчины с аккуратной бородкой и в темных очках.

– Виктор Леонорыч, – спросил ведущий, – как вы прокомментируете последние события на улице Школьной? Могли ли люди, найденные во дворе дома, стать жертвами озверевших зомби?

– Знаете, я бы не называл этих существ «зомби», – низкий мужской голос казался хриплым из-за эфирных помех. – Это уже ваша журналистская терминология. Я предпочитаю использовать для этих существ, покидающих захоронения, расположенные на территории Зоны, устоявшийся и более точный термин «муляжи». Муляжи – это ведь не ожившие мертвецы, а, скорее, копии покойников, что-то вроде резиновых кукол. Что касается вашего вопроса, то да – я допускаю такую возможность. Видите ли, улица Школьная проходит практически по границе полосы отчуждения, и до территории Зоны там всего ничего. Поэтому появление муляжей в этом районе города более чем вероятно.

– И они убивают людей?

– Да, убивают. Это уже можно считать установленным фактом. К сожалению, мы не можем пока объяснить причину такой повышенной агрессии – ведь раньше муляжи вели себя безобидно.

– Но как они проникают в город? Ведь в городской черте выстроена бетонная стена?

– Ну стену можно обойти – она не сплошная. Кроме того, истинные возможности этих тварей… простите, существ, нам неизвестны. Нельзя исключить, что они, например, способны делать подкопы. Ведь из могил они же как-то вылезают?

– Но это ужасно. Получается, что мы практически не защищены.

– Ужасно то, что люди живут в непосредственной близости от территории Зоны. Я знаю, что правительством неоднократно выделялись крупные средства на строительство жилья для переселения людей. И где эти средства? Пусть ответят на этот вопрос наши чиновники и, извините за выражение, народные избранники. Где эти средства?

– Благодарю вас, Виктор Леонорыч, – поспешно произнес ведущий. – Напомню, последние события комментировал для нашей программы Виктор Гольдберг, крупнейший специалист в области аномальных явлений.

И в завершение выпуска срочное сообщение, только что полученное нами. В Искитиме создан чрезвычайный штаб для координации действий силовых структур в связи с появлением агрессивных муляжей. В целях обеспечения безопасности граждан установлен комендантский час, вводится усиленное патрулирование силами внутренних войск, объединенного контингента UFOR и полицейских подразделений.

Что же, очень приятно отметить, что власть не бездействует, а оперативно реагирует на очередной вызов со стороны Зоны Посещения.

Остается от себя добавить: «Люди, будьте бдительны. Зомби не дремлют».

Желаю вам приятного дня и хорошего настроения, до встречи в вечернем эфире.

По экрану пошли титры.

– Что он несет? Какие зомби? – с недоумением произнес Колян.

– Ты, видимо, телевизор редко смотришь, – сказал Нагаев. – О муляжах первый сюжет был еще вчера вечером.

– Да и черт с ним! Я не понимаю, как они умудрились пристегнуть муляжей к нашим трупам.

– Тут-то как раз ничего удивительного. – Стеблов хмыкнул. – Кастет и нож мы оттуда убрали. Криминалисты, конечно, разберутся, чем именно угробили этих двух граждан. Хотя бы на уровне версии. Но, с другой стороны, почему бы не допустить, что муляжи умеют пользоваться, к примеру, молотком или каким-то режущим предметом? Да тем же ножом даже? Журналюги наверняка будут раздувать подобные версии. А нам неразбериха только на руку.

– Не уверен, – сказал Нагаев. – Теперь на территории Искитима нам через Периметр не перебраться – везде усиленные патрули, да и стрелять могут на поражение. Надо продумывать маршрут проникновения в Зону. Так что подгадили нам эти муляжи.

По телевизору началась реклама, и Варнаков выключил его.

– Зачем нам маршрут, если нет карты? – спросил Михаил. – Давайте вернемся к нашим баранам. Вот мы, Равиль Салихович, сейчас на кухне искали ключевые слова в сообщении Вафиды. Получается, очень их мало. Такими словами не должно быть что-то проходное, ведь Закир мог забыть большую часть разговора. К разгадке наверняка ведет то, что явно останется в памяти, застрянет в ней.

– И какие слова вы отобрали? – спросил Колян.

– Да практически ничего. Есть обстоятельство, что Вафида как бы воскресла из мертвых. Она сказала Закиру, что вернулась с того света. Но это именно обстоятельство, а не слово – какая-то связь с миром мертвых. И имеет ли оно отношение к головоломке – пока неясно. Почти наверняка в число ключевых входит слово «Махаллат» и, возможно, что-то связанное с этим словом или с этой девицей. Она, получается, была чем-то вроде демона, порождением загробного мира.

– Не совсем так, – поправил Нагаев. – Согласно верованиям древних, были просто ангелы, жившие на небесах, и ангелы низвергнутые, которые попадали в ад. Вот они и становились демонами и джиннами. Поэтому неправильно говорить, что Махаллат есть порождение загробного мира, – она, скорее, туда попала в силу неких темных причин. Но имеет отношение к нему, это верно.

Стеблов кивнул.

– Так и зафиксируем. А что еще вы о ней помните?

– Да не так уж и много. Каббалистика, мягко выражаясь, не по моей части. Махаллат была дочерью демона Асмодея и некой смертной женщины. Ее мать была покинута Измаилом в пустыне, в момент, когда она рожала Махаллат.

– А кто такой Измаил?

– Сын Авраама, – устало произнес старик. – Только не заставляйте меня перечислять все колена Израилевы – так мы точно зайдем в тупик.

– Уже, похоже, зашли. Колян, ты бы, что ли, подсказал. Может, какие-то смыслы пересекаются?

– Не вижу я смыслов, кроме сплошной кладбищенской тематики. – Варнаков немного встряхнулся после телесюжета, в сон уже не тянуло. Но и напрягать мозги не хотелось. – Все, так или иначе, связано со смертью. Даже то, что Вафида погибла. Даже то, что именно сейчас муляжи из своих могил выбираться начали. Возможно, даже то, что мать Махаллат была именно смертной женщиной, а не бессмертной. Но есть ли здесь взаимосвязь?

Он посмотрел на Нагаева. И удивился, заметив, как тот побледнел.

– Как ты сказал, Коля? Кладбищенская тематика? Смертная женщина?

– Ага! – тут же оживился Стеблов. – Что-то нащупали?

– Даже не знаю. Сомнительно как-то. С другой стороны…

– Излагайте! – потребовал Михаил.

– Да, собственно… – Старик перевел взгляд с Коляна на Стеблова и снова вернулся к Коляну: – Собственно, как-то все очевидно, если не сказать – примитивно. Вафида в детстве изображала из себя Махаллат. Ее мать Гулия, естественно, смертная женщина. Она умерла. Вафида сказала, что была на том свете и попросила Закира, чтобы он передал мне привет от Махаллат. То есть как бы из загробного мира. Ну а тема кладбища тут присутствует вторым планом, скрытно.

– Я, кажется, догадываюсь, о чем вы, – сказал Михаил. – Карта спрятана на кладбище, у могилы вашей жены? Верно?

– Я не знаю, где именно спрятана карта. Но предположить подобное можно.

– А что вас смущает? Это же логично! Цепочка замкнулась, и все стало ясно.

– Какая-то странная цепочка. Словно неполная. В ней не хватает какого-то звена, а мы его просто додумали. Знаете, вроде того, как подставили готовый ответ в задачке.

– Да бросьте вы! – Стеблов в возбуждении забегал по комнате. – Вы сами говорили, что Вафида должна была построить головоломку на косвенных фактах. Но – на фактах, известных только вам. Иначе ее могли разгадать другие люди, те же бандиты, допросившие Закира. Сами подумайте – если бы Вафида напрямую упомянула о своей матери или тем более о кладбище, все стало бы очевидным. Разве не так?

– Не знаю, – Нагаев продолжал сомневаться. – Коля, а ты что думаешь?

Варнаков озадаченно почесал затылок. В нем боролись два чувства. С одной стороны, ему хотелось разгадать загадку. С другой стороны, он немного опасался узнать правду о том, где спрятана карта. Ведь это не означало конца. А наоборот – только предвещало начало чего-то очень сложного. И рокового. После чего возврат к прошлой жизни станет окончательно невозможен.

«А нужна ли она, эта прошлая жизнь? – мелькнула мысль. – Чего и кого я в ней оставлю? Службу в полиции? Оторву Маринку? Хотя Маринку, если разобраться, оставлять не хотелось бы. Привык как-то – уж больно шебутная, не соскучишься».

– Я думаю, эту версию стоит проверить, – сказал он. – Другой у нас все равно нет. И времени – нет. А сам ход мысли – сделать тайник у могилы – в духе Вафиды. Положила карту в целлофан, затем в пластиковую емкость и прикопала. И никто ничего не заподозрит, если вы, Равиль Салихович, придете к могиле жены.

– Пожалуй, я начинаю в это верить, – медленно, почти по слогам, протянул Нагаев. – Только засветло там появляться нельзя. Меня уже ищут и бандиты, и полиция. Да и вас, возможно, уже хватились.

– Это резонно, – сказал Стеблов. – Поедем когда стемнеет. А у вас идеи есть, где будем перебираться через Периметр?

– Давайте сначала найдем карту, – уклончиво отозвался старик. – Надо хотя бы на нее глянуть. И плясать уже от места, определяя точку входа. Вдруг это место где-нибудь у Академгородка?