Как вы думаете, какие тайны хранит в своих глубинах океан? Но не там, куда иногда спускаются водолазы, где дрейфуют подводные лодки, а в океанской бездне на глубине трех с половиной или десяти километров. Еще сравнительно недавно ученые считали, что на таких глубинах ничего любопытного нет. Там только вода, вязкий ил на дне и нет ничего живого. У ученых были основания для подобных предположений: на такие глубины не проникает ни одного солнечного лучика, там царит вечная непроглядная мгла. На больших глубинах холодно: температура воды никогда не превышает +2 градуса. Еще опаснее огромное давление, в наиболее глубоких местах океана достигающее 1000–1100 атмосфер! Если на такую глубину опустить сухую толстенную доску, давлением воды ее так сплющит, что на поверхность мы поднимем дощечку, тонкую, как обычная фанера.

Есть и более существенная причина, казалось бы, начисто исключающая всякую возможность существования живых существ в океанской бездне: полное отсутствие там пищи.

Что на поверхности земли является основой жизни? Конечно, растения. Только они, используя энергию солнечных лучей, способны из неорганических веществ создавать органические, которые могут быть использованы в пищу. Все животные на нашей планете или питаются непосредственно растениями, или нападают на растительноядных животных, чтобы пообедать ими.

На океанском дне нет никаких растений, там темно. Правда, у поверхности океана растений много, и хотя это всего лишь микроскопические одноклеточные водоросли, но их общее количество сопоставимо с весом растений лесов, лугов, степей и сельскохозяйственных угодий вместе взятых. К тому же одноклеточные размножаются с чудовищной скоростью. Эти водоросли и являются основой жизни океанских животных.

Микроскопические водоросли живут и размножаются у самой поверхности океана. Их век короток. Они быстро дряхлеют и, погибнув от старости, опускаются на дно. Вместе с ними тонут несметные полчища закончивших свой жизненный путь крохотных животных, а также их помет, в котором всегда много еще не использованных полностью, непереварившихся веществ. Если из окна батискафа — глубоководной подводной лодки — на глубине 300–500 метров вглядеться в освещенную прожектором воду, то может показаться, что за окном идет снег — так много мертвых водорослей и мелких животных опускается в глубину. Они вполне съедобны, и ими могли бы кормиться гигантские стаи глубоководных рыб.

Увы! И одноклеточные водоросли, и тела одноклеточных животных такие крохотные и легкие, что плохо тонут. Большая часть этого «снега» будет съедена расторопными животными еще в верхних слоях океана, а все, что от них ускользнет, доедят вездесущие микробы или просто растворится в воде. Ведь чтобы добраться до дна, им на это, в зависимости от глубины океана, требуется от трех месяцев до полугода. Поэтому на дно почти ничего не падает. Так какая же там может быть жизнь?

И все-таки ученые ошиблись. Несмотря на голод, холод, огромное давление воды и вечный мрак, живые существа встречаются даже на глубине одиннадцати километров, правда, рыбы глубже девяти километров, видимо, не заплывают. Однако живых существ в океанической бездне совсем немного, и они нигде не образуют значительных скоплений. Жизнь не бурлит там, а лишь только теплится. Все подчинено строжайшей экономии: никто никуда не торопится, никто не делает лишних движений. Даже хищники не рыщут в поисках добычи и не гоняются за ней, а терпеливо ждут, не сунется ли кто-нибудь сам им прямо в пасть. В общем — сонное царство!

Океанское дно больше всего интересует геологов. Однажды в Тихом океане, в районе Галапагосских островов, на глубине 2500 метров французские геологи сфотографировали дно с помощью маленькой подводной баржи, которую исследовательское судно тянуло на буксире у самого дна. Изыскания в этом районе велись давно и никаких сюрпризов не сулили. Но однажды, когда проявили отснятую за день пленку, произошла сенсация: вместо обычного однообразно пустынного ландшафта на фотографии дно оказалось плотно заросшим колониями моллюсков и скоплениями длинных трубок, в которых жили какие-то существа, а среди них в разных местах виднелись крупные актинии, ползали офиуры и крабы. Эта бурная жизнь показалась настолько необычной, что обнаруженные на дне океана оазисы получили такие названия, как, например, «Райский сад».

Оазисом обычно называют место в пустыне, где много растений, активизируется жизнь и непременно находится источник воды. Оазисы на пустынном океаническом дне очень на них похожи. Правда, растений там нет, им слишком темно, зато иная жизнь бьет ключом. Причиной тому, как и в пустынях, являются источники воды, вытекающие из трещин дна и обычно выносящие из глубин земли растворы метана, солей кальция и серы. Иногда вода источников бывает чуть теплой и прозрачной. Это значит, что в ней мало солей, и оазисы вокруг таких источников не бывают обильными. Иногда из трещин дна вытекает белесоватая жидкость, а кое-где над подводными источниками (их называют черными курильщиками) клубится черными облаками горячая вода. Такой цвет ей придают соединения серы. Эти оазисы самые обильные.

Сто пятьдесят лет назад великий английский ученый Чарльз Дарвин описал удивительный животный мир Галапагосских островов. С тех пор там побывали тысячи исследователей, и ученые давно привыкли к неповторимости животных этого затерянного в просторах океана архипелага. Видимо, поэтому обнаруженные вблизи островов на дне океана богатые жизнью подводные оазисы с необычайными животными вначале не вызвали сенсации и даже не привлекли к себе особого внимания. А заняться ими стоило.

Еще более впечатляющие оазисы были найдены севернее Галапагосов. В 1978 году французский батискаф «Сиана» приступил к изучению этих оазисов. В одно из погружений ученым открылась мрачная картина. На дне глубокой долины они увидели высоченные трубы, достигающие порой двухсот метров, из жерл которых далеко по течению тянулись черные шлейфы «дыма» — грязной горячей воды. На протяжении семи километров исследователи насчитали двадцать четыре трубы. Окружающий пейзаж был настолько мрачен, что ученым показалось, будто они очутились на кухне у сатаны.

В этом оазисе все было необычно, но больше всего поражала вода, вытекавшая из жерл двадцати четырех труб: ее температура — подумать страшно — достигала 350–370 градусов. Не удивляйтесь, что она не кипела: огромное давление не позволяло воде превратиться в пар. Когда горячая вода такого источника, смешавшись с океанской, остывает, сернистые соединения осаждаются на дно. Из них строятся трубы «подводных курильщиков» и создается окружающий пейзаж.

Очень трудно было взять пробы воды, вытекавшей из жерл этих труб. Когда это удалось, ученые были удивлены в очередной раз: в горячей воде кишели микробы, нигде в мире больше не встречающиеся. Мало того, что их стихией оказался почти кипяток, они еще потребляли сероводород — вещество, ядовитое для всего живого. Именно он давал энергию для жизни микробов.

Когда к сероводороду присоединяется кислород, высвобождается много энергии. Используя ее, бактерии синтезируют углеводы, то есть делают то, что, кроме растений, не доступно ни одному организму нашей планеты, но, в отличие от растений, они обходятся при этом без использования солнечной энергии. Создаваемые бактериями органические вещества — основа жизни в оазисах.

Серные бактерии «черных курильщиков» — жаролюбивые существа. Изучив в лаборатории их особенности, ученые выяснили, что при температуре 250 градусов и давлении в 250 атмосфер бактерии чувствуют себя превосходно и плодятся с невероятной скоростью, всего за несколько часов увеличивая свою численность в сто раз. Бактерии живут и при температуре 300 градусов. Они на нашей планете оказались самыми жаростойкими существами и вполне достойны занесения в Книгу рекордов Гиннесса.

В оазисах около «черных курильщиков» обитают и другие виды серных бактерий, не нуждающиеся в горячей воде. Одни из них плавают, другие селятся на камнях и скалах, покрывая их пленкой своих колоний. Здесь ими питаются животные, способные выуживать из воды подобную мелюзгу, или, как черви и моллюски, слизывают их со скал. Этими бактериями питаются хищники: голотурии, актинии, колонии которых похожи на поля нежных одуванчиков, глубоководные осьминоги, крабы и мелкие ракообразные. Уже обнаружено свыше ста видов животных, нигде, кроме подводных оазисов, не встречающихся. Есть здесь и рыбы. Большинство из них не подплывает к дымящимся трубам. Видимо, там слишком жарко или им не хватает кислорода. Только зоарциды свободно снуют в клубах черного дыма да диплаканторомы постоянно крутятся над вершинами труб, то ныряя в самые жерла, то ненадолго выглядывая наружу.

Самые крупные и многочисленные обитатели оазисов — гигантские погонофоры — существа фантастические. Эти нитевидные животные длиной до полутора метров живут в хитиновых трубках, создающих на дне непроходимые заросли.

Передний конец их тела, торчащий из трубки, увенчан пучком красных щупалец. За эти тоненькие волоски и дали животным название погонофор, то есть имеющих бороду. Слово «погон» в переводе с греческого означает «борода».

Необычной особенностью погонофор является отсутствие у них рта, пищевода, желудка и кишечника. Они ничего не едят, но прекрасно себя чувствуют. Вместо органов пищеварения полость тела погонофор заполнена пористой тканью, густо оплетенной кровеносными сосудами и плотно пропитанной бактериями. Их выделениями, а также самими бактериями, которые быстро размножаются, и питаются эти странные существа. Вот почему они ничего не едят. Корм им готовит собственный пищевой комбинат. Зато бактерий-квартирантов кормить приходится досыта. Но такая работа им не в тягость. В каждом из тонюсеньких щупалец погонофор находится масса кровеносных сосудов. Пока по ним медленно движется кровь, из морской воды в нее переходит кислород, сероводород и другие вещества, необходимые бактериям. Часть кислорода погонофоры используют для своих нужд, а остальное вместе с сероводородом отдают своим квартирантам и больше никаких забот не знают: их пищевой комбинат работает автоматически.

Некоторые черви и моллюски, из живущих в оазисах, хоть и не утратили свои пищеварительные органы, но обзавелись «подсобным хозяйством», куда поселили сернистых бактерий, а сами стали жить частично за счет своих квартирантов. Вот, оказывается, каких удивительных животных скрывал от нас океан!

Океан у Галапагосских островов не единственное место на Земле, где существуют «черные курильщики». Советские океанологи в 1986 году обнаружили подводные трубы на дне Калифорнийского залива. А годом раньше экспедиция на судне «Академик Мстислав Келдыш» нашла чудовищно гигантские башни «черных курильщиков» в центре Атлантического океана. Основания самых крупных из них достигали в диаметре двухсот метров, а жерла находились на высоте семидесяти метров!

Атлантические подводные оазисы не так богаты жизнью, как галапагосские. Здесь отсутствуют заросли погонофор, не бродят огромные крабы, не ползают по трубам стаи моллюсков. Стены подводных пик дают приют лишь голубоватым актиниям и толпам серовато-белых невзрачных креветок. Бедность здешней жизни объясняется тем, что атлантические «курильщики» выбрасывают мало сероводорода, без которого процветание типичных подводных оазисов невозможно. Сероводород на кухне у сатаны не является деликатесом. Он главное пищевое вещество, необходимое для интенсивного развития океанических животных.

Горячие воды, вытекающие из глубин земли, не единственные источники сероводорода. Равнодушие людей к судьбам океана привело к образованию множества свалок на его дне, где сероводород образуется при разложении белковых веществ. Чаще всего искусственные месторождения сероводорода возникают в местах сброса сточных вод крупных портовых городов. Одно из них находится в Тихом океане у западных берегов Северной Америки. Сточными водами его снабжает город Лос-Анджелес. Недавно зоологи обнаружили там своеобразных моллюсков из семейства солемий, живущих в удлиненно-овальных раковинах. У них большие перистые жабры, в которых расположены «цеха химкомбината», где трудятся все те же серные бактерии. У солемий, как и погонофор, нет желудка, и они целиком зависят от питательных веществ, синтезируемых в «цехах химкомбината».

Ключи горячей воды, насыщенной сероводородом, бьют не только в глубоководных зонах океана. Нередко они встречаются на мелководье и просто на суше. В последние годы внимание советских ученых привлекли источники горячей сернистой воды в бухтах Брохтом и Кратерная на островах Курильской гряды Семушир и Янкича. Они давно известны людям и всегда вызывали у них суеверный страх. На острове Янкича, среди отвесных стен кратера уже затихшего вулкана и ручьев сернистого кипятка, петляющих по желто-зеленой прибрежной луговине, над которой протянулись шлейфы раскаленных газов, местные жители — айны — некогда совершали жертвоприношения.

А в бухте кипит жизнь. Здесь живут и размножаются морские черви и голотурии, двустворчатые моллюски и рыбы, изобилуют всевозможные рачки, инфузории, микроскопические водоросли. Основой питания для них служат растения. А как же иначе, когда живешь под солнцем? Пища обычно употребляется с гарниром из органических веществ, синтез которых осуществляется за счет сероводорода. Все обитатели бухты, которым доступна такая мелочь, как серные бактерии, усиленно питаются ими, быстро растут и становятся прекрасной добычей для более крупных животных.

Зимой, когда дни у нас на севере становятся короче, а тучи и туманы все чаще заслоняют бухту от солнца, темпы роста и размножения зеленых растений замедляются, но обитатели уникальной бухты от голода не страдают. Использование сероводорода серными бактериями не зависит от освещенности. Мелкие растения обеспечивают здешних обитателей необходимым количеством пищи, а повышенная температура воды позволяет им в любое время года быстро расти и бурно размножаться.

Ученые с пристрастием изучают диковинный мир Курил и всерьез подумывают о том, нельзя ли кое-что из его жизни позаимствовать людям для ликвидации белкового дефицита, который дает себя знать не только там, где выращивают рыбу, но во всем сельскохозяйственном производстве. Может быть, с помощью серных бактерий ученым удастся наладить производство кормового белка и обеспечить полноценными кормами хозяйства, разводящие рыб, животноводческие фермы и птицефабрики.