Из-за недостаточной численности, хорошего оснащения флота испанцы должны были бы организовать отпор пиратам на месте, учредив командование морскими операциями в Карибском море.

Если бы командование было децентрализовано и управление Вест-Индией проводилось на более либеральных началах, можно было бы изыскать в самом Новом Свете средства борьбы с морским разбоем, тем более что колонисты в целом отличались большей инициативой, чем жители метрополии. Люди, боровшиеся на месте, обладали большим опытом и энергией, чем бюрократы, засевшие в Севилье, или члены Совета по делам Индии. Испания же доверила все свои ресурсы горстке действовавших вдалеке авантюристов, множивших свои безрассудные подвиги, и флоту, командиры которого ничего не стоили по сравнению с рыцарями наживы, доверенными торговых домов, солдатами, которые с безумной отвагой завоевали новый континент.

Испанские короли, жертвы нелепой системы организации мореходства, управляемого с суши, всегда с тревогой ожидали прибытия галеонов. Случалось, что корабли и вовсе не возвращались. Кораблекрушения, пираты, недостаток судов, неукомплектованность экипажей, нехватка капитанов — все это, вместе взятое, блокировало источник богатств. Однако в тот период, когда в Испанию устремлялась золотая река, европейские государства испытывали денежный голод. Карл V, Филипп II и Елизавета постоянно нуждались в деньгах и становились должниками крупных купцов и банкиров. Наблюдался страшный контраст между безденежьем короля Испании, его двора, всей страны и изобилием ресурсов Нового Света, казавшихся неисчерпаемыми.

Пока король стенал, бюрократия изворачивалась, а знатные сеньоры и авантюристы обогащались, колонии развивались, как могли.

Если Испания не попыталась организовать экономику Нового Света, то произошло это потому, что высшие должностные лица, которые посылались в «Вест-Индию», были знатными сеньорами. Они отправлялись туда, чтобы «позолотить свои гербы», то есть разбогатеть. Обычно это и было их главной заботой. Но не все они оказались недостойными своей миссии.

В 1640 году Диего Пачеко, герцог Эскалонский, был назначен Филиппом IV на пост вице-короля Мексики. Хорошо сознавая, какой опасностью чреваты малочисленность и неудовлетворительное состояние испанского морского флота, герцог Эскалонский решил построить на верфях Веракруса корабли, которых тогда так недоставало Испании.

В течение первой половины XVII века упадок испанского флота ускорился.

В 1570–1599 годах он насчитывал 110 кораблей; в 1600–1610 годах осталось не более 55, а в 1640–1650 годах Испания не могла выделить более 25 судов для связи с Новым Светом. В 1661 году, чтобы обеспечить пересечение Атлантики, пришлось прибегнуть к помощи голландского флота и адмирала Рюйтера.

Итак, благодаря герцогу Эскалонскому верфи Новой Испании менее чем за год смогли спустить на воду восемь кораблей и один фрегат. Самым крупным, мощным и впечатляющим был адмиральский корабль новой флотилии. Герцог Эскалонский дал ему имя «Нуэстра сеньора де ла консепсьон». Удалось даже украсить носовую надстройку корабля статуями и гирляндами, хотя эти украшения лишь утяжеляли судно, но без них по понятиям того времени корабль не мог производить величественного, а следовательно, и устрашающего впечатления на врага. На уровне фальшборта проходил скульптурный фриз, но не хватило времени, чтобы его позолотить.

Из многочисленных свидетельств современников известно, что при различных испанских предприятиях в Новом Свете имелись верфи, где работали довольно хорошие специалисты и где корабли, потрепанные штормом, можно было отремонтировать. Америка была богата различными сортами древесины, а испанские плотники умели ею пользоваться.

Новая флотилия покинула Веракрус, вернее его порт Сан-Хуан-де-Улуа, 23 июля 1641 года. Первая остановка намечалась на Кубе. Чтобы совершить трансатлантическое плавание, новые корабли должны были соединиться с флотилией Материка, которой командовали генерал-капитан Хуан де Кампос и адмирал Вильявисенсио. Они могли также рассчитывать на помощь кораблей, которые постоянно курсировали возле Антильских островов, а именно эскадры, носившей название «армада Барловенто».

В принципе герцог Эскалонский проявил хорошую инициативу. Но новый вице-король, к сожалению, не был моряком. Он не имел ни малейшего представления о том, сколько квалифицированных людей и времени потребуется, чтобы построить целую флотилию, и с какими испытаниями предстоит столкнуться. Богатая фантазия, неспособность предвидеть и недисциплинированность испанцев привели к крушению замысла вице-короля. Хотя новая флотилия и достигла Гаваны, здесь ей пришлось дожидаться других галеонов. Празднества, устроенные губернатором Гаваны в честь флота, надолго задержали знатных сеньоров, участвующих в конвое. В то время Гавана больше, чем когда бы то ни было, соответствовала подлинно тропическому «раю». Она изобиловала прекрасными цветными рабынями и великолепными дворцами, в которых сосредоточивались невиданные сокровища. Отбыв из Веракруса 23 июля, флотилия, которая насчитывала 31 корабль, подняла паруса в Гаване только 13 сентября 1641 года. Множество торговых судов присоединились к галеонам. Благоприятное время года уже подходило к концу, и начинался сезон циклонов.

Суда, вышедшие из Гаваны в образцовом порядке, повернули на северо-восток, но уже во вторые сутки обнаружилось, что адмиральский корабль «Нуэстра сеньора де ла консепсьон» дал течь. Его трюмы угрожающе заполнялись водой, помпы не спасали положения. Пришлось повернуть назад. Вся флотилия вернулась в Гавану.

Работники верфей старались оправдать свою репутацию. Они рьяно принялись за ремонт, но корабли смогли снова поднять паруса только 28 сентября.