Пятница

Несмотря на усталость, я еще ночью, как только вернулась домой, позвонила Зое Липовецкой и обрадовала ее сообщением, что наш дорогой и любимый коллега Сева Полонский благополучно нашелся. Точнее, я сказала, что это мы с Алкой его нашли и уже даже привезли в город.

Возможно, я немного исказила факты, но это было совершенно необходимо сделать для того, чтобы вчерашним героическим свершением компенсировать неблаговидный поступок, который я запланировала на завтра. Я собиралась прогулять рабочий день и честно предупредила об этом Зою, объяснив, что труды по поиску Севы и возвращению его в родные пенаты опасно истощили резервы моего организма. И поэтому мне жизненно необходимо досрочно уйти на выходные!

Утром, которое наступило для меня часов в десять, не раньше, я долго валялась в постели, складывая в голове кусочки мозаики. Картинка получалась четкая, всего с одним белым пятном. Но я уже представляла, каким может быть этот недостающий пазл, осталось лишь его найти. Вот только где?

Я долго думала, последовательно перебирала варианты, но гениальная догадка осенила меня только после того, как за дверью послышались шорохи нетвердых шагов и душераздирающие зевки, знаменующие выход в коридор пробудившегося Зямы.

– Доброе утро, сынок! – приветливо сказал ему папуля, терпеливо дожидающийся в кухне появления припозднившихся едоков.

И тут же в клетке на тумбочке рядом с моим диваном завозился Кортес:

– Добр-рое утр-ро! Бон жур-р! Гут-тен мор-рген! – затарахтел он, назойливо демонстрируя знание иностранных языков.

– Не галди, а? Мешаешь думать! – досадливо попросила я.

И вдруг до меня дошло!

– Мама дорогая! – пробормотала я.

– Либе-р-р муттер, – нежно проклекотал Кортес и внимательно посмотрел на меня одним глазом, явно ожидая продолжения.

Я отшвырнула одеяло, резвой рысью на четвереньках пересекла диван и сдернула с тумбочки птичью клетку.

– А ну, подвинься!

Открыв дверцу, я сунула руку в попугаичьи апартаменты.

– Кар-рамба! – возмутился Кортес и забрался на жердочку.

Сидя там, он с неодобрением наблюдал за тем, как я ворочаю его кормушки, поддоны, игрушки, подушки и прочее барахло, образующее сложный культурный слой на дне клетки.

– Ничего!

Я сказала это вслух, и пернатый умник тут же злорадно отозвался:

– Нихиль!

– Не каркай!

Я потерла лоб, склонила голову к плечу, как попугай, и внимательно посмотрела на клетку. Странно. А может быть?..

– Выходи, Сова, Медведь пришел!

Слегка измененной цитатой из мультика про Винни Пуха и рукой, работающей, как венчик электрического миксера, я безжалостно выгнала попугая из его дома, опустошила клетку, полностью освободив ее от всех и всяческих вложений, и перевернула вверх дном.

Ничего. Полный нихиль.

Хотя…

В одном месте матовый, в мелких царапинках пластик тускло лоснился. Я поскребла пятно ногтем, но блеск не стерся и рельеф не сгладился. Я посмотрела поближе: было похоже, что это место запачкано чем-то вроде затвердевшей смолы…

«Да это же клей!» – торжествующе вскричал мой внутренний голос.

Тогда я вышла в коридор, громко хлопнула в ладоши и позвала:

– Мама, папа, Зяма, бабуля! Все сюда!

Вот разница между военным человеком и штатскими: только папуля прибыл по тревоге без промедления и дополнительных призывов! Остальных я скликала еще минут десять. Наконец все собрались.

– Дорогие родственники, я прошу вашего внимания и вашей помощи, – официально заявила я, стоя посреди гостиной с попугаем на плече, как капитан Флинт на общем собрании профсоюзной организации пиратов. – Вчера в нашем общем доме появился новый жилец – вот эта замечательная птица. Практически все вы, каждый в своем роде, успели уделить ему внимание.

– Ой, я еще не успел! – виновато вставил Зяма и, наверстывая упущенное, потянулся к Кортесу со словами: – Дай, я пожму твою мужественную лапу!

– Отложим лапопожатия! – нетерпеливо возразила я. – Есть срочная надобность провести тотальную проверку территории с целью обнаружения постороннего предмета.

– Неужели нам подбросили бомбу?! – радостно ужаснулась мамуля.

Интонация, с какой она это произнесла, настоятельно требовала присутствия в озвученном вопросе слова «наконец-то». У меня никогда не вызывала сомнений личность родителя, от которого я унаследовала тягу к опасным приключениям!

– Дюша, ставь задачу конкретнее! – подобрался папуля.

– Мы ищем предмет размером с бумажный лист А3 или меньше, – объяснила я. – Его толщина не более пяти миллиметров и вес очень невелик.

– Почтовый конверт? – предположила бабуля, обожающая загадки.

– Возможно, – кивнула я.

– С порошком сибирской язвы! – округлила глаза мамуля.

– Или папка, – сказала бабуля.

– С документами государственной важности! – ахнула мамуля.

– Или карта…

– Секретная! С военными объектами! Или с указанием места, где зарыт пиратский клад!

– Или…

– Тихо! – гаркнул полковник Кузнецов.

– Спасибо, папа! – с признательностью сказала я. – Мне неизвестно в точности, что именно мы ищем, но я знаю одно: этот предмет был приклеен ко дну птичьей клетки.

– А клетку эту мы вчера тягали по всей квартире! – моментально сообразил Зяма.

– Вот именно, – кивнула я. – Поэтому очень прошу всех вас помочь мне максимально подробно восстановить вчерашний маршрут попугая в клетке…

– И проверить, не осталось ли в местах временной дислокации попугая чего-нибудь неуставного! – с энтузиазмом подхватил папуля, благополучно уяснив поставленную задачу.

Мы нашли его за тумбочкой в гостиной. Это был диск. Обыкновенная «болванка» в простом бумажном конверте. Никаких надписей на конверте, на самом диске – тоже. Однако информация там имелась. Ознакомившись с ней в присутствии всех членов семьи, азартно сопящих за моей спиной, я поняла, что действительно нашла тот пазл, которого не хватало для полноты картины.

– Отлично, – закрыв диск, вынув его из дисковода и спрятав в конверт, произнесла я и выключила компьютер. – Теперь мне все ясно!

– А нам – нет! Объясни, в чем дело! – от лица всех присутствующих потребовала мамуля.

Я обвела взглядом пасмурные лица присутствующих и поняла, что отмолчаться мне не дадут. И вообще, как говаривал Шура Балаганов, «сейчас будут бить»!

– Ладно, я объясню, только давайте Трошкину позовем, – сдалась я. – И Дениса!

Алка прибежала сразу же, а Кулебякин был на службе и смог вырваться к нам только в обеденный перерыв. Соответственно и объяснения я давала уже за обедом, в перерыве между закусками и горячим блюдом, которое папуля вдохновенно сочинил в минимальный срок.

– Итак, я рассказываю, – быстро расправившись с салатом, начала я. – Жила-была одна красивая, но глупая женщина…

– Одна? – обидно хмыкнул Зяма. – Да вас таких миллион!

– Что?! – дружно возмутились бабуля, мамуля, я и Трошкина.

– Молчу, молчу! – Зяма пошел на попятную.

– Горячее будет через пять минут! – чутко пошевелив носом, сообщил папуля. – Дюша, я настоятельно прошу тебя уложиться с докладом в указанный срок.

– Хорошо. Так вот, ту женщину, о которой я рассказываю, звали Алей, – заторопилась я. – Полное имя – Алиса Лютова.

– Покойная любовница Жорика Пороховщикова? – уточнила Алка.

Я кивнула:

– Любовница, которая мечтала стать женой.

– Обычное дело, – снова хмыкнул мой невыносимый братец.

– Пожалуйста, Зяма, помолчи! – покраснев, потребовала Трошкина.

– Только способ, к которому прибегла Алиса, был необычным! – заметила я. – Она попыталась убедить Пороховщикова, что предназначена ему в жены самой судьбой. Надо признать, идея была интересная. Используя реальные факты, щедро сдобренные фантазиями, и откровенные подтасовки, Алиса сочинила довольно стройную версию. Как будто она – чуть ли не двойник супруги Жорика, Александры Пороховщиковой.

– Это еще зачем? – не понял коварного женского замысла простодушный папуля.

– Чтобы бедолага Жорик меньше противился злому року, повторно влекущему его к алтарю! – догадался искушенный Зяма.

– Точно, – подтвердила я. – Узнав, что жена Пороховщикова погибла, Алиса Лютова взяла любовника в оборот. А чтобы придать своим оригинальным аргументам больший вес, она пошла к Веронике Крохиной, и та охотно подтвердила всю эту мистику с фантастикой наукообразным прогнозом на гербовой бумаге с печатью.

– А может, это была не совсем фантастика? Ведь любовница Пороховщикова и впрямь умерла всего лишь через два дня после смерти его жены, – напомнила Трошкина.

– Верно, только в этом виноваты были не звезды, а люди, – сказала я. – Два человека – Шурочка Пороховщикова и ее любовник Димчик Скоробогацкий.

– А я слышал, что это сам Пороховщиков задушил свою подругу Лютову! – заметил Зяма.

Я посмотрела на капитана Кулебякина, который мог наиболее авторитетно прокомментировать официальную версию, озвученную Зямой, но Денис сделал пуленепробиваемое лицо.

– Я тоже это слышала, – уклончиво сказала я. – А еще говорят, что Жорик дико вспыльчивый и несдержанный тип, в гневе сразу лезет в драку, а в пылу ссоры может и убить. Ссора любовников в сквере, как известно, состоялась. А вот повод для этой роковой стычки создали как раз Шурочка и Димчик.

– Как именно? – спросила мамуля, профессионально интересуясь тонкостями построения сложного сюжета.

– Элементарно, Ватсон! – ответила я. – У Пороховщикова в спальне был тайник с весьма немалой суммой – триста тысяч долларов. Эти деньги пропали, и, поскольку никого, кроме жены и любовницы, Жора в свою опочивальню не водил, с его стороны было вполне логично заподозрить в краже именно Алису. Не Шурочку же, которая, как все думали, утопилась! А она была живехонька, сидела себе на заброшенной даче и радовалась, что отомстила неверному мужу и его любовнице.

– А, так она, выходит, знала, что Жора ей изменяет? – догадалась мамуля.

– Долгое время не знала, потому как из дома почти не выходила и ни с кем не общалась, а потом что-то заподозрила, или же это Димчик ей напел, чтобы вернее соблазнить мужнюю жену, – объяснила я, как сама поняла. – Тогда-то Шурочка и наняла для слежки за мужем частного детектива – Эдика Розова.

– Это было в прошлом месяце! – влезла в мой рассказ Трошкина, торопясь показать, что и ей немало известно. – Эдик по ходу дела вел записи в специальной тетрадке.

– И где она? – разомкнул уста капитан Кулебякин.

– Пропала! – вздохнула Алка. – Кто-то устроил в офисе Эда тотальный шмон и спер тетрадку!

– Аллочка, милая, откуда ты знаешь такие слова? – шокировалась бабуля.

– Из кроссвордов, конечно! – не моргнув глазом, ответила Трошкина. – Вы же знаете, какие там словечки попадаются!

– Кто мог ошмонать офис в здании с постоянной охраной? – Капитан Кулебякин не упустил случая показать, что тоже не чужд похвального увлечения кроссвордами.

– То-то и оно, что охрана не была постоянной! – объяснила я. – Дежурный вахтер как раз ушел в запой, а комендант, который в таких случаях становится на пост самолично, загремел в больницу!

– Погоди, погоди, Дюха! – вмешался Зяма. – Ты хочешь сказать, что эта плаксивая мямля Шурочка расчетливо подставила дурочку Алису, спровоцировав своего гневливого супруга на убийство любовницы, в результате чего и самому Жоре теперь будет худо, ибо он загремит на цугундер лет на пятнадцать?! Или ты думаешь, что этот дьявольский план придумал коварный Димчик?

– Я думаю, это все Скоробогацкий! – высказала свое мнение Трошкина. – Несомненно, это он вывез Шурочку из загородного дома Пороховщиковых на заброшенную дачу. Возможно даже, он держал там бедняжку против ее воли! Вспомните, как жестко он с ней разговаривал! Он подавил ее волю. А она ведь не хотела нашей смерти, вспомните, она пыталась отговорить злодея, когда он потребовал принести шприц с отравой!

– Алка, доброта погубит не Индию, а тебя! – вздохнула я, вспомнив, с какой фразы началась для меня вся эта история. – Ты пропустила мимо ушей характеристику, которую дали Шурочке мастерицы. Они ведь сказали, что она женщина очень упрямая, целеустремленная и всегда стоит на своем. Думаешь, это Димчик ею командовал, а не наоборот?

– Как идет расследование по делу о смерти Эдуарда Розова? – Я требовательно посмотрела на Дениса, и он, помедлив немного, неохотно сказал:

– Ну, во-первых, Скоробогацкого действительно видели в больнице. А во-вторых, установлено, что яд был не в пилюле, а в бутылке с водой, которой Розов запил вечернюю порцию лекарств. Отраву ввели в воду шприцем, не открывая бутылку, просто проколов пластик выше уровня жидкости.

– Неужели это была полуторалитровая бутыль минералки без газа?! – Я потрясенно охнула. – Господи! Выходит, эти сволочи отравили Эдика моей водой!

Я скрипнула зубами.

– Не расстраивайся, Дюшенька, ты же не знала, как используют преступники твою доброту! – утешил меня добрый папуля.

– Похоже, доброта и впрямь губительна, – пробормотала Трошкина.

– Постойте, я не успеваю следить за сюжетом, – пожаловалась бабуля. – Понятно, что Пороховщиков и его любовница жестоко поплатились за то, что обманывали Жорину законную супругу. Но разве обязательно было убивать Эдика?

– Конечно, обязательно! – кивнула мамуля, которая в своих романах бестрепетно заворачивает еще более жесткие сюжеты. – Ведь он мог рассказать следствию о том, что Шурочка была в курсе неблаговидного поведения Жоры и, стало быть, у нее были веские основания желать всего самого плохого ему и его любовнице.

– Более того, Эдик мог вспомнить, что Шурочка уже у него в кабинете грозилась уничтожить Жору и «убить эту мразь» – Алису, – дополнила я аргументы родительницы. – Кортес присутствовал при этом и запомнил целые фразы – видимо, Шурочка повторяла их неоднократно, прозрение далось ей тяжело.

– Да-а-а-а, история! – протянул папуля и снова пошевелил носом, дистанционно определяя степень готовности ожидаемого обеда. – Ну, можно подавать горячее?

– Погоди, Боря! – Мамуля придержала супруга за рукав. – Мне вот что интересно: получается, Шурочка вышла сухой из воды?

– Ты в том смысле, что она не утонула? – уточнил Зяма.

– Я в том смысле, что любовница в гробу, неверный муж за решеткой, злодей-искуситель Димчик в морге, а Шурочка, считай, богатая вдовица, и обвинить ее, кажется, не в чем! – Мамулю, похоже, искренне восхитило богатство чужой фантазии.

– Неужели не в чем? – Трошкина огорченно посмотрела на меня, а я на Дениса.

Вслед за мной на него с надеждой воззрились и остальные.

– Что? – нахмурился мой капитан. – Что вы так на меня смотрите?

– Милый, не разочаровывай меня! – тонким голосом попросила я, и это сработало.

– Ну, ладно, ладно, скажу, вы же не отстанете! – Денис поднял руки, точно сдаваясь. – Если верить экспертному заключению, Скоробогацкий никак не мог уколоть себя сам. Во-первых, он упал не потому, что споткнулся, – его ударили по голове, во-вторых, при падении руки оказались не под телом, а впереди него, выше головы, и крайне трудно представить, что в бессознательном состоянии человек мог перекатиться на бок и широким жестом вогнать иглу себе под ребро…

Речь Дениса прервали бурные аплодисменты.

– Что? – остановился он.

– Кулебякин, я тебя обожаю! – горячо сказала я и жарко расцеловала милого. – Ты не обманул моих ожиданий!

– Справедливость восторжествует! – Трошкина тоже обрадовалась и полезла с поцелуями к Зяме, который мало что сделал для торжества справедливости, но лобзания принял вполне охотно.

– Вот и славно! – Папуля тоже хлопнул в ладоши и наконец поднялся из-за стола. – Я несу горячее.

– Отлично, только мне нужно поменять тарелку, – сказала я и тоже встала, предварительно с намеком крепко наступив под столом на ногу Трошкиной.

– Что? Что еще? – Подружка догнала меня в коридоре.

Я втащила ее в свою комнату и плотно закрыла дверь.

– Боюсь, они скоро сообразят, что я не все им рассказала, – я кивнула на стену, за которой продолжали пирушку мои родные и близкие. – Но тебя это касается в первую очередь, а Зяме и вовсе не хотелось бы говорить…

– Что еще? – побледнела Алка.

– А то, что разгром в квартире Эда – это совсем другая детективная история, – сказала я и вытянула из-под диванной подушки припрятанный там конверт с диском. – Знаешь, что это? Это коды доступа к автоматизированной системе управления газопроводами.

– Ух ты, – без энтузиазма и с недоумением промолвила Трошкина. – А зачем это тебе?

– Мне-то без надобности, а вот какие-нибудь террористы могут отвалить за эту информацию большие деньги! – объяснила я. – А знаешь, откуда у меня этот диск?

– От верблюда? – неловко сострила Алка, явно встревоженная.

– Ты почти угадала. От попугая! Конверт приклеили ко дну клетки Кортеса.

– А-а-а-а… – Трошкина немного подумала. – А я тут при чем?

– А при том, что эта информация утекла из нашего института! И вынес ее оттуда, я думаю, обиженный несправедливым увольнением Алик Мучкин!

– Алик? – Голос Трошкиной упал до шепота.

– Да-да, твой Алик! Сам он ничего такого вынести за проходную не мог, но тут очень кстати появился Эдик с попугаем. Кортеса пронесли чуть ли не по всем отделам института, и сообразительный Мучкин использовал птичью клетку для транспортировки контрабанды. Вот только забрать диск из офиса Эда неожиданно оказалось большой проблемой. В тот же день Алик это сделать не смог, хотя и попытался организовать удаление Розова из кабинета, посыпав его десерт слабительным порошком, – Эдик оставил в лавочке нас с тобой! А потом попугая вместе с клеткой увезли старики Розовы, и Алику пришлось учинить беспорядочный поиск в квартире Эда. Странно, что после этого он не разгромил «МБС» и мой отчий дом! Впрочем, ты ведь сказала, что внезапное чувство к тебе переродило Алика? Полагаю, его новые планы подразумевают контакты не с террористами, а с любимой девушкой?

– Так. Я все поняла. – Алка расправила хрупкие плечики. – Ты хочешь сказать, что моя – как патриотичной гражданки – задача заключается в том, чтобы окончательно утвердить Алика на пути истинном и проследить…

– Днем и ночью! – вставила я.

– …чтобы он не сделал ничего ужасного, – закончила Трошкина.

– Кроме разве что предложения руки и сердца! – захихикала я, не в силах более сдерживать нервное напряжение. – Ведь это просто ужас, как мужчины не любят жениться! Вот вспомнить хотя бы того же Пороховщикова…

– Слушай, Кузнецова, а давай мы уже забудем про Пороховщикова? – попросила Алка, прислушиваясь к звону приборов и восторженным возгласам, доносящимся из гостиной. – Кажется, Борис Акимович приготовил что-то необыкновенное.

– У моего папули все необыкновенное, – согласилась я.

– Например, дочь! – подмигнула мне верная подруга.

Кто бы спорил!