Тем временем в далекой России…

Алла Трошкина всегда свято чтила долг дружбы.

Ее тесные, теплые, почти сестринские отношения с Индией Кузнецовой зародились еще в детской песочнице и с честью выдержали все испытания последующих тридцати лет.

И вот теперь, когда ее лучшая подруга оказалась вдали от родины и одновременно в трудной ситуации, всегда отзывчивая Алка Трошкина не помогает ей ни делом, ни даже словом!

Алка горестно хлюпнула ромашково-мятным чаем и вздохнула так тяжело и протяжно, что сухие квадратные печеньки на блюдце вздыбились, как черепичины, сметаемые с крыши ураганом.

– Решено! – Трошкина со стуком поставила на стол чашку с недопитым чаем. Печеньки согласно брякнули. – Я все расскажу Денису!

Она встала из-за стола и одернула платьице. Чеканя шаг, вышла из квартиры, решительно поднялась на верхний этаж и вонзила пальчик в кнопку электрического звонка.

Его трель заглушил раскатистый собачий лай.

Трошкина побила в дверь кулачком.

Прислушалась – лай стал громче.

Тогда она развернулась и принялась стучать пяткой.

На пятом или шестом ударе дверь распахнулась, каблучок женской туфельки удачно вписался в мужскую коленку, и собачий лай превратился в скулеж.

Скулили на два голоса: один был радостный, другой – совсем наоборот.

Радостный принадлежал добродушному бассету Барклаю, который тут же полез к Алке обниматься и целоваться. На этом их теплая встреча и завершилась.

– Какого черта, Трошкина? – сердито и обиженно вопросил двуногий хозяин дома, потирая коленку. – Я на работу опаздываю!

– Именем Индии Кузнецовой, открывай! – торжественно провозгласила налетчица, ради красного словца пренебрегая тем очевидным фактом, что дверь ей уже открыли. – Я непременно должна тебе рассказать что-то важное.

– Про Инку?

Майор Кулебякин сменил гнев на милость.

– Барклай, тихо! Сидеть! Алка, входить! То есть проходи! Только у меня очень мало времени, рассказывай быстро, что случилось?

– Рассказываю быстро, – сказала Алка и встала на цыпочки, чтобы вперить грозный взгляд не в рубашечную пуговицу, а в мужественную физиономию Дениса. – Инка с Зямой в Риме попали в историю. Им подбросили труп!

– Какой труп?

Трошкина не стала щадить нервы полицейского майора и экономить выразительные средства русского языка:

– Мертвый труп убитого насмерть покойника без признаков жизни!

– Конкретнее, – не дрогнул майор.

– Труп карлика с бровями, как у Брежнева!

Майор Кулебякин выразительно шевельнул собственными бровями:

– Конкретнее – он был убит или умер естественной смертью?

– Не знаю. – Алка запоздало сообразила, что упустила это немаловажное обстоятельство, и разозлилась: – Они там вскрытие не делали!

– Уже хорошо, – пробормотал майор. – А что они там сделали? Полиции сообщили?

– Не сообщили.

– Почему?

– Потому что не могли привлекать к себе внимание полиции.

– Почему?!

– Потому что случайно украли антикварную ценность.

– Что?!

Денис Кулебякин обессиленно присел на тумбочку для обуви. Чуткий бассет сочувственно лизнул его в щеку.

– Ты хочешь знать, что именно они украли? Сидячую мраморную ванну восемнадцатого века.

– Ванну, – повторил Денис и сделал попытку вытереть пот со лба замшевым ухом Барклая. – Случайно…

– Ну да, ванну! И именно случайно – в смысле, случай подвернулся. Инка сказала, что эта ванна очень дорогая, а стояла, как распоследняя лоханка, под открытым небом в каком-то общественном парке, – Трошкина постаралась оправдать расхитителей ценностей. – Вот они с Зямой ее и утащили – в чемодане. Однако, кроме ванны, в том же чемодане оказался еще и труп.

– Бонус такой, – нервно хмыкнул майор Кулебякин. – Комплект «два в одном»: ванна плюс тело, погруженное в нее!

– Тебе смешно, а Инка с Зямой не знали, как от него избавиться! В чужой стране, в незнакомом городе!

– Я бы тоже затруднился, – честно признался майор.

– Вот! А они придумали! – Трошкина воздела пальчик к потолку. – Нарядили труп латиноамериканским торговцем и оставили его на рыночной площади, с запасом лекарственных трав!

– И? – Денис помассировал область сердца.

– И труп исчез!

– Ну, слава богу!

– Да не слава! – Трошкина всплеснула руками, едва не обрушив вешалку. – Объявились какие-то живые злыдни! Они похитили Кузнецову и потребовали вернуть им труп!

– А никакого трупа у Кузнецовой уже не было, – сообразил Денис.

Он зажал область сердца ладонью, как сквозную рану.

– Поэтому она слегка отравила этих злыдней ядовитыми мексиканскими травами и сбежала, – закончила краткое изложение сей эпопеи Трошкина.

– То есть все закончилось благополучно?

– Вроде да, – неуверенно сказала Алка. – Но Кузнецова все равно беспокоится.

– А уж я-то как беспокоюсь!

Майор Кулебякин с трудом поднялся и ушел в кухню.

Трошкина услышала, как он там жадно глотает воду из-под крана.

– Так ты поможешь нашим Кузнецовым, если что? – крикнула она из прихожей.

– Если что именно? – своим нормальным – хамовитым – голосом уточнил Денис. – Если их на границе с краденой ванной заметут?

– Мало ли что может случиться!

– С Инкой-то? – невидимый майор издал долгий слоновий вздох. – Это точно. Сам бы убил идиотку!

– Ок, теперь ты в курсе, и моя совесть чиста! – не вполне искренне сказала Трошкина.

Она послала воздушный поцелуй миляге бассету и удалилась, озадаченно размышляя – облегчила ли она судьбу подруги или, наоборот, затруднила?

Смутные чувства обуревали и майора Кулебякина, отправившегося на службу.

Утренний рассказ Трошкиной походил на бред сумасшедшей, но именно это придавало ему убедительности. Полицейский майор знал, что в жизни очень часто бывает именно так: самые стройные версии и логичные объяснения оказываются ложью, а самые дикие и неправдоподобные – истиной.

К тому же Денис Кулебякин прекрасно знал свою любимую девушку и ее единокровного брата. Эти двое – как порох и искра!

В общем, в том, что Инка и Зяма способны феерически набедокурить за пределами Родины, никаких сомнений не было. Способны ли они сами выпутаться из запредельной беды – вот вопрос!

Прихлебывая столовский супчик, Денис Кулебякин корил себя за то, что не вытряс поутру из Трошкиной важнейшую информацию – секретный телефонный номер Инки и Зямы в Италии.

И тут со словами: «Что, майорушка, не весел, что ты голову повесил?» – к нему подсел с полным подносом добрый друг и старый товарищ Руслан Барабанов.

Майор Барабанов был хорош, пригож, сметлив, улыбчив, англоязычен и в мирной жизни выглядел как интеллигентный молодой мужчина с хорошими манерами.

Внешность, как это часто случается, была обманчива: Руслан Барабанов успешно подвизался на поприще суровой и бескомпромиссной борьбы с организованной преступностью, за успехи в коей был на прекрасном счету у начальства. А оно, начальство, выдвигало толкового сотрудника на передний край не только в ходе спецопераций: к примеру, в прошлом году майору Барабанову перепала летняя трехнедельная стажировка в Италии, где с ним щедро делились профессиональными секретами многоопытные борцы с бессмертной мафией.

С тех пор Руслан очень живо интересовался состоянием дел с организованной преступностью в просвещенной Европе вообще, а также жизнью и смертью итальянских мафиози в частности и нередко развлекал коллег интереснейшими рассказами из серии «их нравы».

– «Евроньюс» сегодня не смотрел? – едва опустив на стол свой поднос, спросил он Дениса.

– Слушал, – пробурчал тот, имея в виду утреннюю политинформацию Алки Трошкиной об удивительных приключениях знакомых им обоим россиян в Италии.

– В Палермо умер Карло Греко! Сегодня хоронят.

– Ехал грека через реку, – пробормотал Денис, вяло помешивая суп ложкой.

– Рассказывают, что он умер от сердечного приступа! Ха! Так я и поверил! – майор Барабанов пришлепнул к коленям бумажную салфетку. – Такие люди, как Греко, в своей постели не умирают! Ты знаешь, кем был Карло Греко?

– Дай догадаюсь: мафиози! – фыркнул в суп майор Кулебякин.

– Одним из главных мафиози! Большим человеком! – майор Барабанов взмахнул своей ложкой, как саблей. – Хотя на самом деле он был совсем маленький, да что там, просто карлик. Приятного аппетита!

Руслан принялся за суп. Денис, наоборот, отодвинул тарелку.

Второй раз за это утро майор Кулебякин услышал о мертвом итальянским карлике!

Определенно, это было не к добру.

– А ты его видел, этого Карло? – побарабанив пальцами по столу, небрежно спросил он Руслана.

– Только на фотографиях и в видеозаписи, – ответил тот, быстро и аккуратно поедая первое блюдо. – Сидя – если не видеть, что ноги до пола не достают – он выглядел серьезным мужиком. Представь: нос баклажаном, брови густые и лохматые, как у генсека, а из-под них – пронзительный, как у Кашпировского, взгляд!

– Брови лохматые, как у генсека, – повторил, фиксируя особую примету, майор Кулебякин.

Аппетит у него совсем пропал.

– Расскажи поподробнее про этого Карло, – попросил он. – Где он умер, как он умер?..

– С кем он умер! – подхватил Руслан. – Говорят, что в постели с женой! Как в сказке: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день»! Только ребята из итальянской антимафии подозревают, что это было двойное убийство.

– Откуда ты знаешь? Неужели по телевидению сказали? – усомнился Денис.

– Зачем – по телевидению? Я с римскими коллегами по скайпу пообщался, – Руслан принялся за второе.

– Так что, они разбираться-то будут? Или спустят дело на тормозах? – осторожно поинтересовался Кулебякин.

– Как это – спустят? Никто ничего не спустит, все будут разбираться: и полицейские, и мафиози! – уверенно ответил Барабанов.

– Понятно.

Майор Кулебякин резко поднялся, отнес погромыхивающий поднос к окошку посудомойки, покачался с пятки на мысок под пыльным фикусом, вернулся к столику, сел и внятно, веско произнес:

– Допивай компот, и пойдем ко мне, водки хлопнем. Есть серьезный разговор.