Глава тридцать седьмая
Вызов был внутренним. Звонили из вестибюля. Бетани подняла трубку и не слишком уверенно произнесла «алло».
— Мисс Уиллис, вас желает видеть мистер Макинтайр. Пропустить его?
У Бетани застучало в висках. Джейс еще не вернулся, хотя обычно он не задерживался на работе. Может, Эш решил, что он уже дома?
— Да, пожалуйста, — ответила она.
Бетани нервозно вытерла руки о джинсы и мысленно отчитала себя. После той проклятой ночи, когда у них был секс втроем, Эш вел себя исключительно вежливо и тактично. И почему у нее до сих пор внутри все сжимается, когда она видит этого человека?
— Привет, Бетани, — тепло улыбнулся он ей, входя в квартиру.
— Привет, Эш. Джейса пока нет дома.
— Черт, — нахмурился Эш. — Я думал, он уже вернулся. Мне нужно передать ему папку. У нас тут возникла кое-какая проблема. Наверное, Джейс потому и задержался, что старается разрулить ситуацию.
— Что-то серьезное? — насторожилась Бетани.
— Ничего такого, с чем мы бы не справились, — улыбнулся Эш. — В нашем бизнесе такие встряски случаются сплошь и рядом. Работы от силы на день.
— Эш, входи, не стой на пороге. Ну у меня и манеры! Идем в гостиную. Уверена, Джейс появится с минуты на минуту. Хочешь горячего шоколада? Я как раз собиралась сделать себе.
— Не откажусь от кружечки, — отозвался Эш.
Былая тревога улеглась. Эш умел легко и непринужденно располагать к себе. Бетани прошла на кухню, быстро сделала две кружки горячего шоколада. В свою она добавила сахар, затем, немного подумав, подсластила и вторую кружку. Вряд ли Эш пил горячий шоколад без сахара.
— Спасибо, дорогая, — сказал Эш, принимая от нее кружку с дымящимся напитком.
Помешивая шоколад, он смотрел на Бетани. Она не села рядом с ним на диван, а выбрала кресло подальше.
— Как дела? — спросил Эш.
— Отлично, — нарочито бодрым тоном ответила Бетани.
«Врешь, девочка», — говорил взгляд Эша.
— У меня-то все хорошо, — вздохнула Бетани. — Я беспокоюсь за Джека. Глупо, конечно, но я ничего не могу с собой поделать. Наверное, это от чувства вины. Ведь я теперь живу в полном достатке, а у него по-прежнему ничего нет.
— Я бы так не сказал, — сухо возразил Эш. — Бесплатное жилье. Бесплатная еда.
— Ты прав, — снова вздохнула Бетани. — И вот это-то меня и злит больше всего. Джейс создал ему просто идеальные условия. Конечно, ради меня. Джейс его терпеть не может. Я Джейса понимаю. Джек не из тех, кто вызывает симпатию. Но Джейс все равно это сделал, потому что хотел, чтобы я была счастлива. А Джек ведет себя на редкость глупо. Оттого я и злюсь.
Бетани нахмурилась, осознав, что действительно злится на Джека. Привычное беспокойство за Джека все эти дни заслоняло другое чувство — злость. Своим поведением Джек показывал Джейсу, что не нуждается в его благодеяниях.
— Он же знает мой номер. Мог хотя бы позвонить, сказать пару слов. Неужели это так трудно?
Бетани чувствовала, что все сильнее злится на глупость и упрямство Джека.
— Мог бы, — согласился Эш. — Но послушай меня, дорогая. Перестань понапрасну терзаться из-за этого парня. Он взрослый человек. Ты не можешь решать за него. И винить себя перестань. Ты изменила свою жизнь. У него тоже есть шанс, но он не желает ничего менять.
— Ты прав, — пробормотала Бетани. — Мне нечего возразить. Но это тяжело. Очень тяжело развернуться на сто восемьдесят градусов. Многие годы у меня не было человека ближе Джека. Я привыкла волноваться за него, потому что всегда волновалась.
Эш вежливо откашлялся, давая понять, что тема Джека исчерпана.
— В общем-то, я хотел поговорить с тобой совсем о другом. И сейчас — наилучшее время, поскольку мы одни. С той ночи мы виделись всего пару раз. И то, о чем я хочу поговорить, не предназначено для посторонних ушей.
Бетани мгновенно покраснела. Боже мой. Неужели он собрался пуститься в воспоминания о той ночи? Она оцепенела и отвела глаза.
— Дорогая, посмотри на меня, — мягко попросил Эш.
Бетани вскочила с кресла, торопливо поставила кружку на кофейный столик и повернулась к окну, разглядывая панораму города. Нью-Йорк перемигивался огнями, встречая ранние зимние сумерки.
— Бетани.
Она едва не подпрыгнула, услышав голос Эша у себя за спиной. Она не слышала, как он подошел. Теперь ей не оставалось ничего иного, как повернуться к нему.
Эш осторожно коснулся ее плеча. Бетани нехотя повернулась. В глазах Эша было участие и понимание.
— Наверное, и ты думаешь, что я не гожусь для него, — тихо сказала она. — Особенно если вспомнить, при каких обстоятельствах мы тогда встретились…
Эш приложил палец к ее губам.
— Не говори ерунды, — резко возразил он. — Я должен перед тобой извиниться, что и собираюсь сейчас сделать.
— Извиниться? За что? — недоуменно выпучила глаза Бетани.
— Вначале я действительно думал, что ты не подходишь Джейсу. Я ведь его друг и, естественно, беспокоился за него.
Бетани кивнула. Ей стало очень не по себе. Она и без слов Эша понимала: друзья Джейса не были в восторге от ее появления в его жизни. Но одно дело, когда об этом думаешь сама, и совсем другое — услышать подобное от других. Слова Эша больно задели ее.
— Так вот: я ошибался.
— Ты… ошибался? — изумленно заморгала Бетани.
— Да, дорогая. Я ошибся на все сто процентов. Ты самая подходящая женщина для Джейса, какие только существуют. Я вспомнил про ту ночь не затем, чтобы ты себя неловко чувствовала. Хотя за мои тогдашние действия ты вполне могла бы меня ненавидеть. Этот досадный эпизод омрачает наши отношения, что меня угнетает. Джейс мне как брат. Мы дружим очень давно, и я не хочу ломать нашу дружбу. Ты важна ему, он важен мне. Следовательно, ты важна и для меня.
— Ты это серьезно? — шепотом спросила Бетани.
— Абсолютно серьезно, — улыбнулся Эш. — Не стану тебе врать и говорить, что та ночь не доставила мне удовольствия. Ты красивая, желанная женщина, и этого не изменить. Да я и не хочу приукрашивать прошлое или делать вид, что этого не было. Ты особенная женщина, Бетани. Но я вижу, что Джейс любит тебя до беспамятства. Вижу, что и ты его любишь. И я очень хочу, чтобы мы навсегда оставили ту ночь в прошлом и смогли идти дальше. Словом, я хочу, чтобы мы с тобой были друзьями.
Бетани улыбнулась. Теперь ее лицо светилось искренней радостью.
— И я бы тоже этого хотела.
Эш нежно провел большим пальцем по ее щеке и подбородку.
— Значит, так оно и будет.
— Это как прикажете понимать?
Голос Джейса прозвучал как разрыв снаряда. Бетани отскочила. Рука Эша скользнула вниз. Они оба повернулись в направлении голоса.
Глаза Бетани наполнились тревогой. Глаза Эша потемнели от злости. Вид у Джейса был… взбешенный.
* * *
Джейс нетерпеливо вдавил кнопку лифта. Ему хотелось поскорее оказаться дома. Новость о том, что двое крупных инвесторов отказались вкладывать средства в строительство парижского отеля, всерьез испортила ему день. Он ухлопал столько времени и сил, заманивая их в проект, и теперь они в последнюю минуту решили свалить.
Он и Гейб несколько часов висели на телефоне, продираясь сквозь уклончивые объяснения и пытаясь выяснить истинные причины ухода инвесторов. Естественно, он задержался на работе дольше обычного. Сейчас ему хотелось поскорее увидеть Бетани, свозить ее куда-нибудь на обед, а потом весь остаток вечера заниматься с ней любовью. Неизвестно, какими новостями встретит его завтрашнее утро. Скорее всего, дрянными. Не исключено, что после ухода двух крупнейших инвесторов из проекта начнут уходить и другие, помельче. Нужно выправлять положение, причем срочно, даже если придется вкладывать в проект собственные деньги.
Войдя в гостиную, Джейс едва не опешил. Возле окна стояли Бетани и Эш. Бетани улыбалась. Ее лицо сияло, как рождественская елка. За всю неделю она впервые так весело улыбалась. А каким энтузиазмом светились ее глаза. Можно было подумать, что Эш достал ей долбаную луну с неба.
Мало того, потом Эш протянул руку и коснулся ее щеки. Жест был далеко не дружеским, и в мозгу Джейса громко зазвенели сигналы тревоги. Жест Эша был откровенно интимным. Нежным. Страстным.
Да что происходит в его собственном доме?
Джейс потерял самообладание. Паршивый день стал еще паршивее, когда он застал у себя дома Эша, который прикасался к его любимой женщине, а та во весь рот улыбалась ему. Джейс не помнил, чтобы в последние дни она вот так улыбалась ему. Зато он мгновенно вспомнил ту треклятую ночь: губы Эша на шелковистой коже Бетани, член Эша у нее во рту, а затем и в ее заднице. Джейсу вспомнилось сладострастное лицо друга. Он чувствовал, что сходит с ума.
— Это как прикажете понимать? — ледяным тоном спросил Джейс.
Эш и Бетани резко повернулись к нему. Эш торопливо убрал руку с ее лица. Глаза Бетани тревожно округлились, а Эш выглядел так, словно его оскорбили в лучших чувствах. Каков наглец?
— Эш заехал к тебе по делу, — тихим, сдавленным голосом ответила Бетани.
— Я и сам вижу, — прорычал Джейс.
— Что ты видишь? Остынь! — сердито бросил ему Эш. — Что ты завелся с полоборота? Или ты забыл наш разговор на работе? Я уже не говорю о том, что твое поведение оскорбляет Бетани.
— Насколько я понимаю, единственный оскорбленный — это я. Причем меня оскорбили в моей же квартире, — огрызнулся Джейс.
— Не смею более мозолить тебе глаза, — с издевкой произнес Эш. Он посмотрел на Бетани так, словно извинялся за поведение Джейса. — Мне очень жаль, дорогая. Искренне жаль. Если что-нибудь понадобится, позвони. Договорились?
Эти слова еще сильнее разъярили Джейса. Похоже, между Бетани и Эшем что-то успело произойти и теперь Эш имел наглость думать, будто Бетани от него что-то может понадобиться.
— Мне тоже очень жаль, — прошептала Бетани.
Ее лицо утратило живость. Это было лицо статуи с пунцовыми щеками. Эш даже не взглянул на Джейса.
— Дерьмо в квадрате, — пробормотал он и покинул квартиру.
Джейс повернулся к Бетани, готовый потребовать объяснений. Ее глаза были полны слез, плечи понуро опущены. На Джейса она даже не взглянула.
Ему свело живот. Он уже сожалел о поспешных выводах. Да и какие это выводы? Он сорвался на любимой женщине и лучшем друге, потому что вернулся домой уже разозленным, подавленным и уставшим. Ему всего-навсего хотелось провести тихий вечер вдвоем с Бетани. Но, увидев Бетани с Эшем, он почему-то решил, что между ними завязались какие-то отношения.
Черт бы подрал его несдержанность! История повторялась. Опять он выплеснул слова, не подумав. Теперь Бетани, того и гляди, заплачет. Он поставил в неловкое положение не только ее, но и Эша. Похоже, он быстрыми шагами шел к состоянию квалифицированного придурка.
— Бетани, — тихо произнес он, подходя ближе.
Джейс протянул к ней руку, но Бетани вздрогнула и отстранилась. Она отвернулась, пытаясь скрыть от него слезы. Все это лишь сильнее разозлило его. Джейс злился не на Бетани. На себя. Ну что он за идиот?
— А ты по-прежнему мне не доверяешь, — прошептала Бетани. Ее голос прерывался от волнения и обиды. — Не знаю, почему у нас с тобой так получается. Джейс, мне это тяжело. Я не могу жить с человеком, который продолжает думать обо мне самое худшее. Я ведь не сделала ничего дурного. Я отдала тебе все. Мое сердце, мое доверие. Ты засыпал меня массой подарков. Но все это вещи. Ты не подарил ничего… настоящего.
— Значит, моя любовь для тебя ненастоящая?
На этот раз Бетани не стала отводить взгляд. Ее глаза горели решимостью, а губы были плотно сжаты.
— О какой любви ты говоришь, если ты столь ужасного мнения обо мне? У тебя есть ко мне сильная сексуальная страсть. Тебе не насытиться мною. Но ты меня не любишь.
— Не смей так говорить!
У Джейса громко стучало в висках. Его горло сжималось от страха. Черт побери, что она говорит? Он ведь до безумия ее любит. У него не было ни капли недоверия к ней. Успокоившись, Джейс понял, что Бетани и Эш вовсе не амурничали у него за спиной. Он доверял и ей, и другу. Никто из них никогда и ничем его не предавал.
Но в момент возвращения Джейсом управлял не разум, а эмоции. Он выплеснул все тяготы дня на дорогих ему людей. Почему он себе это позволил? Да потому, что был первостатейным твердолобым придурком со взрывным характером и привычкой кусать своих близких.
Нет, это нужно исправлять немедленно. Нельзя упускать ни минуты.
— Ты говоришь, что любишь меня, а твои действия говорят обратное, — тихо и сокрушенно заговорила Бетани. — Слова бывают очень красивыми. Но мне важнее твои поступки. Твое отношение к поступкам других. Что сегодня с тобой, Джейс? Ты ведь даже не спросил, чту Эш здесь делает. Не поинтересовался, почему он здесь. Вместо этого, ты набросился на нас с упреками. Мне кажется, тебе и ответы были не нужны. Я боялась, что вслед за твоим «Это как прикажете понимать?» ты скажешь: «Ага! Вот я вас и застукал!»
Джейс закрыл глаза:
— Я виноват, малышка. Я прекрасно понимаю, что вы не обманывали меня и не пытались что-то делать за моей спиной. Это я тоже знаю. У меня сегодня был отвратительный день. Я возвращался весь на нервах. И вдруг я вижу… вас с Эшем.
— Извинись перед ним, — потребовала Бетани, с трудом произнося каждое слово. — Ты нанес Эшу чудовищное оскорбление. Своему лучшему другу, с которым дружишь двадцать лет. Меня ты знаешь считаные недели, и я не прошу тебя о полном доверии. Но как ты мог подумать такое про Эша?
— Знаю. Знаю, малышка. Да, я обязательно извинюсь перед ним. Но вначале я должен заделать брешь в наших с тобой отношениях.
— В таких делах не существует «срочного ремонта», — с грустью произнесла Бетани. — Ты хоть до утра повторяй «Я тебя люблю» и «Я тебе доверяю». Слова так и будут словами. И правдой они не станут.
— О чем ты говоришь? — прошептал Джейс, парализованный страхом.
— Я сейчас соберу свои вещи и уеду. Нет, я не побегу куда глаза глядят и не наделаю глупостей. Но здесь оставаться я больше не могу. Я возвращаюсь в ту квартиру. Джек там не показывается. Приеду и спокойно обдумаю, что мне делать дальше.
Бетани отправилась в спальню. Джейс схватил ее за руку и довольно грубо прижал к себе.
— Нет. Ты никуда не поедешь, — с непререкаемой решимостью заявил он. — Черта с два я тебя куда-нибудь отпущу. Эту стадию, малышка, мы уже прошли. Ты останешься и будешь воевать со мной. Бросайся в меня чем-нибудь. Ори на меня. Делай все, что сочтешь нужным. Но оставайся и сражайся за наше настоящее.
Бетани посмотрела на него. Взгляд у нее был тяжелый. Глаза утратили недавний блеск.
— Зачем мне сражаться в одиночку?
Джейс затаил дыхание и еще крепче сжал плечи Бетани. Он согнул пальцы, скрывая их дрожь.
— Сегодня ты никуда не поедешь, — прорычал он. — На улице холодно и идет снег. Ты останешься здесь, в тепле и безопасности.
Бетани закрыла глаза и отвернулась:
— Ладно. Тогда я буду спать на диване.
— Черта с два я тебе это позволю.
Джейс дотронулся до ее ожерелья, качнул бриллиантовую каплю.
— Ты спишь в моей постели. Это обсуждению не подлежит. И никаких ночевок в гостиной!
Плечи Бетани ссутулились. Она высвободилась из рук Джейса и молча пошла в спальню, оставив его разбираться со своими эмоциями.
Черт! Надо помириться с Эшем, пока это не зашло слишком далеко. Он вел себя как редчайший идиот. Пусть Бетани не верит в «срочный ремонт». Он как раз этим и займется. Даст Бетани поостыть, перехватит Эша, извинится, а уже потом вернется к Бетани. К тому времени эмоции и в нем, и в ней перестанут бурлить. Тогда будет самое время вставать на колени и клясться всем дорогим и святым для него, что в дальнейшим он будет держать свой поганый язык в узде.
Джейс вытащил мобильник и нажал кнопку быстрого набора номера.
— Что тебе еще от меня нужно? — сердито спросил Эш.
Джейс поежился. Чувствовалось, Эш просто разъярен.
— Ты сейчас очень далеко?
— Сажусь в машину.
— Подожди. Скажи водителю, чтобы развернулся. Я сейчас спущусь. Встретимся в вестибюле.
— Да пошел ты!
— Я тебя очень прошу, Эш. Мы оба знаем, что я вел себя как редкостный придурок. Я не хочу, чтобы ты уезжал вдрызг обиженным и сердитым.
— Слишком поздно спохватился, — отрезал Эш.
— Через две минуты я буду внизу.
Джейс отключился. Он искренне надеялся, что Эш все же не настолько сердит и согласится подняться наверх. Джейсу было муторно. Он чувствовал себя величайшим идиотом планеты.
Он бросился к лифту и поехал вниз. В вестибюле он встал так, чтобы держать в поле зрения входную дверь. Мало ли, вдруг Бетани надумает сбежать? У Джейса отлегло от сердца, когда дверь открылась и в вестибюль вошел Эш.
Увидев Джейса, Эш поморщился и пошел прямо к нему.
— Старик, ты что, с цепи сорвался? — спросил Эш. — Я до сих пор отказываюсь верить своим ушам. Ты виртуозно умеешь за пару минут все густо измазать дерьмом. Мало того что ты грубо оскорбил меня, ты и Бетани выдал по полной. Женщине, которая ни в чем перед тобой не провинилась. Которая любит тебя и с самого начала стойко терпит твои гадости. Обычно ты спохватывался и начинал каяться через несколько дней. С чего такая срочность сегодня?
— Эш, прости меня, пожалуйста, — поднял руки Джейс. — Я знаю, что у меня не было ни малейших поводов для подозрений. Я даже не спрашиваю, о чем вы говорили, поскольку знаю: у вас был обычный дружеский разговор. Меня так достала эта история с парижским проектом. Мне хотелось поскорее оказаться дома, рядом с Бетани. А когда я вошел и увидел, что ты гладишь ее по щеке, увидел ее ослепительную улыбку… Да я уже забыл, когда она мне так улыбалась. А сегодня она сверкала, как рождественская елка. Искренняя, завораживающая улыбка. По мне это больно ударило… Ну я и не выдержал. Показал себя во всей красе. Никто из вас не заслуживает такого обращения. А я не нашел ничего лучше, как все дерьмо этого дня, всю свою злость и досаду вылить на вас.
Эш ответил не сразу. Вначале он долго смотрел на Джейса:
— С твоими, как ты их называешь, вспышками надо кончать. Ты уже дважды срывал зло на мне и говорил обидные вещи. В третий раз я этого не потерплю.
— Понимаю, — виновато произнес Джейс.
— Что с тобой, старик? Неужели ты всерьез подумал, что Бетани станет тебя обманывать? Или ты до сих пор не можешь мне простить, что тогда мы трахали ее вдвоем? Повторяю: Бетани не заслуживает такого обращения. Она была в безвыходном положении. Она согласилась на то, что мы ей предложили. Ее вины в этом не было, но ты продолжаешь ее наказывать. Если тебе хочется кого-то обвинить, взгляни на себя. Будь ты честен с самого начала, та ночь прошла бы по-иному и ты, глядя на Бетани, никогда бы не вспоминал, что однажды я трахал ее.
Это простое и откровенное заявление заставило Джейса вздрогнуть. Но Эш был прав. Прав на все сто. Слова Эша не ласкали слух. Джейс едва их выдерживал, однако друг попал в точку. Он понял то, что Джейс упорно отказывался понимать. Получалось, он наказывал Бетани за событие, случившееся вовсе не по ее вине. Увидев их вместе в гостиной, Джейс потому и взбеленился, что это напомнило ему ту ночь. И то, что сегодня, говоря с Эшем у себя в кабинете, он даже пошутил на эту тему, не меняло его общего настроя. Потому и пошутил, что рядом не было Бетани.
— У меня и мысли не было подозревать ее в обмане, — тихо сказал Джейс. — Ты прав. Она не заслуживает такого обращения. И ты не заслуживаешь. Я не мог отложить извинение на завтра. Обещаю, что такое никогда больше не повторится.
— Тогда изволь справиться со своим темпераментом, Джейс. Бетани и я — мы вели себя вполне адекватно. Мы оставили прошлое в прошлом, и оно не мешает нам двигаться вперед. Ей самой та ночь не дает покоя, а ты сегодня лишь подлил масла в огонь. Мы с нею решили эту проблему. Кстати, как раз об этом мы и говорили, когда ты влетел и своим придурочным поведением все изгадил.
— Что значит, вы «решили эту проблему»? — насторожился Джейс.
— Это значит, что я высказал Бетани свою позицию. Я не хочу, чтобы в моем присутствии она испытывала неловкость и скованность. Я хочу, чтобы мы с нею были настоящими друзьями. Я же видел, с каким напряжением она смотрит на меня во время встреч, и понимал, что за мысли бродят у нее в голове. Если вы с ней решили жить вместе, значит нам надо убрать все камни прошлого и больше не спотыкаться о них. Я хотел, чтобы, видя меня, Бетани перестала сразу вспоминать ту ночь. Вот за этим разговором ты нас и застал, Джейс. Я никоим образом не пытался клеиться к твоей женщине.
Джейс потер виски:
— Прости, Эш. Боже, как я умею одним махом все сломать.
— И чего тебя понесло вниз извиняться передо мной, когда в первую очередь ты должен был бы просить прощения у Бетани?
— Она жутко расстроена, — выдохнул Джейс.
— Еще бы она не была расстроена.
— Да. Захлопнулась.
— Тогда почему ты сейчас не с ней? — не унимался Эш. — Скажи, что ты не отказываешься от нее. Говорю тебе как на духу: если только ты посмеешь ее отпустить, я немедленно займу твое место, и уж я не поведу себя с ней, как ты.
— Это еще что? — раздул ноздри Джейс. — Значит, у тебя остаются чувства к ней?
Эш покачал головой:
— Я лишь знаю, что она красивая, желанная и непередаваемо очаровательная женщина. Она не на несколько голов, а на несколько миль выше женщин, которых мы с тобой трахали. Я был бы невероятно счастлив построить отношения с ней и посмотреть, куда они нас заведут. Я уже знаю, что в постели мы великолепно подходим друг другу.
— Закрой рот! — рявкнул Джейс.
— Быть может, — ухмыльнулся Эш, — мои слова заставят тебя оторвать задницу от стены, прыгнуть в лифт и убедиться, что Бетани не собрала вещи.
Джейс отвернулся:
— В этот раз у нас с ней было как-то по другому. Она была не столько рассержена, сколько… подавлена. Я жутко перепугался. У нее глаза полны слез, она старается скрыть их от меня. Слезы настоящие. Я сразу понял, она не пытается манипулировать мной с помощью слез. Она была какая-то… сломленная, будто у нее исчезли силы к сопротивлению. Эш, в этот раз я зашел слишком далеко. Между нами было доверие, а я его разрушил собственным языком. Я не впервые сначала брякну и только потом думаю. Начинаю объяснять, что не надо обращать внимание на мои слова. Как же не обращать, когда они уже ударили по ней? Я опять сделал ей больно. Вот только не знаю, простит ли она меня так же быстро, как в тот раз.
— Ты и не узнаешь, пока не начнешь с ней откровенный разговор, — спокойно сказал Эш.
— Ну что, мир? — осторожно спросил Джейс.
Эш несколько раз шевельнул плечами и глубоко выдохнул:
— Да, старик. Мир. Но клянусь Богом, третьей твоей вспышки я не потерплю.
Джейс кивнул и поднял кулак. Эш ударил по нему. Сильно. Джейс невольно поморщился, когда костяшки Эша соприкоснулись с его костяшками.
— А теперь иди и мирись со своей женщиной, — велел Эш. — Если ты этого не сделаешь, я займу твое место.
Джейс нахмурился, вызвав хохот Эша.
— Так и знал, что это на тебя подействует, — с нескрываемым изумлением произнес он.
Джейс несильно ударил его по руке и поспешил к лифту, бросив на ходу:
— Пока, старик.
— Потом расскажешь о своих успехах в примирении, — тихо произнес Эш.
— Обязательно.
* * *
Войдя в спальню, Джейс увидел, что Бетани уже легла. Она, свернувшись калачиком, лежала спиной к нему.
На ней была пижама. До сих пор она ложилась совершенно голой, подчиняясь одному из установленных Джейсом правил. Сегодня она дерзко нарушила это правило.
Джейс вздохнул, хорошо понимая, что не вправе даже заикаться о неподчинении его правилам.
Он разделся и лег рядом с Бетани. Она не шевелилась. Джейс стал придвигаться к ней, пока его грудь не уткнулась ей в спину. Протянув руку, он еще крепче прижал Бетани к себе.
Внешне она напоминала кусок дерева, но внутри у нее все бурлило от напряжения.
— Малышка, нам надо поговорить.
— Нет, — покачала головой Бетани. — Не сегодня. Мне нечего сказать. Я слишком подавлена. Кончится тем, что мы наговорим друг другу такого, о чем потом пожалеем. Ведь это с тобой не впервые, правда? Ты и сам признавался, что многое говоришь в сердцах, а потом оказывается, что твои слова не надо принимать всерьез. Ты хотя бы раз скажи то, что надо принимать всерьез. Я устала угадывать твои намерения. Устала ходить на цыпочках, не зная, как ты воспримешь мои слова, как отреагируешь на мой поступок. Тебе в каком-нибудь пустяке мерещится черт знает что.
Джейс вздохнул и поцеловал ей плечо:
— Слушай, а ведь ты ничего не ела. Время еще раннее.
— Я не голодна, — тихо ответила Бетани. — Пожалуйста, Джейс, оставь меня в покое. Я никуда не уйду. Никуда не сбегу. Иди ешь или делай, что тебе нравится, а мне дай спокойно во всем разобраться.
Джейс перевернулся на спину, уткнувшись глазами в потолок:
— Малышка, ты так и собираешься лежать в обнимку с нанесенной тебе обидой? Мне больно это видеть.
Бетани не ответила. Ее плечи слегка вздрагивали. Джейс молча выругался. Черт побери, она плакала! Она хотела остаться одна. Ей не нужны были его утешения и его руки, обнимающие ее. Сегодня она не хотела спрятать лицо у него на груди.
Джейс зажмурился. Да, сегодня он все обгадил по высшему разряду. Сегодня все вышло гораздо хуже, чем в прошлый раз. Когда же он перестанет ломать отношения с дорогими ему людьми?
Как он завтра поедет на работу, каждую минуту боясь, что Бетани может исчезнуть?
Джейс понимал что не может так жить. Да и Бетани тоже не могла так жить. Он разрушает ее своим недоверием. Ну как убедить ее, что это все из-за его дурацкого языка? Он ведь доверял ей. Он ей действительно доверял.
Может, вся причина в новизне их отношений? Ну что значат эти несколько недель? Ни у одной пары не бывает безоблачной жизни. У всех на жизненной дороге хватает и ухабов, и завалов. Джейс это знал. Наверное, причина в том, с какой поспешностью он втянул Бетани в почти супружеские отношения. Обычно люди сначала просто встречаются, стремятся получше узнать друг друга. Получается, Бетани была одной из его целей, и он, как всегда, действовал быстро и решительно, стремясь получить желаемое. И в этом она почти не отличалась от какого-нибудь амбициозного проекта.
Джейс не привык так рано ложиться. Спина Бетани по-прежнему была прижата к его груди. Он стал осторожно выбираться из кровати. Он знал, что Бетани не спит. В такой напряженной позе заснуть просто невозможно.
— Я пойду на кухню, сооружу чего-нибудь поесть, — тихо сказал он. — Пойдем вместе? А хочешь, я принесу тебе еду прямо в постель?
Она легонько всхлипнула, у Джейса зашлось сердце. Черт и трижды черт! Она и сейчас плакала.
Джейс вышел из спальни, полный страха и раскаяния. Оба этих чувства сейчас боролись за право первенства. Сегодня он несколько раз пытался убедить Бетани в своем полном доверии к ней. Доверять — значит не мешать ей самой разбираться с проблемами. Пока она находится в его квартире и его постели, ему не о чем волноваться. Ты говорил, что доверяешь ей? Вот и покажи ей правдивость своих слов.
Джейс сделал себе сэндвич. Он не был особо голоден, просто хотел себя чем-то занять. Вспомнилась прошлогодняя ссора Миа с Гейбом. Тогда она сказала Гейбу, что, если ему когда-нибудь захочется ее вернуть, он должен будет приползти к ней. И Гейб приполз. Он сделал это на глазах у половины Нью-Йорка. Для него главным было вернуть Миа в свою жизнь.
Тогда Джейс это не очень понял. Действия Гейба показались ему чересчур театральными. Сейчас та история воспринималась по-другому. Окажись он в положении Гейба, тоже пополз бы. Он сделал бы что угодно, только бы Бетани осталась с ним.
Несколько часов Джейс просидел на кухне, тщательно подбирая слова, которые собирался сказать Бетани. Вернувшись в спальню, он обнаружил, что весь свет погашен. В ее состоянии свет только мешал. Джейс осторожно лег. Бетани заснула. Он слушал ее негромкое дыхание. Но даже во сне она негромко икала — верный признак того, что перед сном она довольно долго плакала.
Джейс снова придвинулся к ней, наслаждаясь запахом ее тела. Он зарылся лицом в ее волосы, а потом обнял за талию, желая удержать Бетани рядом.
Заснул он далеко не сразу. Ему снились жуткие и тревожные сны про мир, в котором не было Бетани.
