Книга: Отчаянные
Назад: Глава 9 Последние штрихи
Дальше: Глава 11 Безумие начинается

Глава 10
Ажиотаж

Релиз альбома назначили на тринадцатое сентября. Первым синглом предстояло стать песне, записанной с Сиенной. Вокруг уже раздувалась немалая шумиха, особенно после того, как стало известно, что загадочным незнакомцем на фото был солист группы, записавшей композицию вместе со звездой. Не знаю, как так вышло, но таблоиды установили личность Келлана и сочинили байку о молодых артистах, влюбившихся друг в друга во время записи. Слухи об их романе расползлись повсюду. Теперь мне было не скрыться от них: против меня оказалось телевидение, радио и журнальные полки в магазинах. Сто тысяч раз я уже либо видела это фото, либо слышала о нем. Ладно, снимок был симпатичный. Поймали момент, когда Келлан любезно улыбался Сиенне, а она отвечала тем же. Я не слишком хорошо смотрелась на профильных снимках, зато Келлан с Сиенной выглядели сбоку так же прекрасно, как и анфас, – вопиющая несправедливость.
Расцвет их романа почему-то взбудоражил всех и каждого. И всем не терпелось услышать ноты, совместно рожденные этими писаными красавцами, из-за чего я сразу решила, что имя Келлана слила в прессу сама студия. Да к черту – меня бы не удивило, скажи мне кто, что они же натравили на нас папарацци. Все, что угодно, – лишь бы возбудить интерес.
Келлан из кожи вон лез, стараясь прекратить сплетни. После фотосессии, по дороге домой, он позвонил Сиенне. Меня кольнуло: он сохранил в телефоне ее номер! Странно. Еще удивительнее – номер Келлана был и в ее телефоне, так как она сразу поняла, кто на связи.
– Салют, Сиенна, это Келл… – Он выдержал паузу. – Ага, это я. Привет.
Он рассмеялся, а я тщетно пыталась разобрать ее слова, но слышала только Келлана.
– Ты видела нашу фотографию? Да, ту самую. Еще не высказалась? Не сделала заявления или еще чего? – Он нахмурился, слушая. – Нас соединяют в романтическом смысле. – Он сдвинул брови. – Ну, для меня это не пустяк. – Он сделал жест, как будто Сиенна стояла перед ним. – Потому что я женат и не хочу, чтобы думали, будто мы с тобой… – Келлан взглянул на меня и помотал головой. – Нет, не официально, но мы считаем себя мужем и… – Вновь помрачнев, он стал смотреть на дорогу. – Послушай, разве нельзя сказать, что мы лишь работаем вместе и наши отношения сугубо профессиональные? – Он улыбнулся. – Отлично, спасибо. Она пообещала все уладить, – сообщил он мне, отключившись.
– И уладит?
Он посмотрел на меня, но очки скрывали выражение его лица.
– Конечно. А почему нет?
Мне не хотелось объяснять, но мы условились быть честными, а потому я со вздохом все же растолковала:
– Потому что она, по-моему, тобой увлечена. Потому что, опять же по-моему, ей хочется, чтобы вас связывали. Потому что мне кажется, что сингл вызовет больший ажиотаж, если между вами будет роман. И еще я думаю, что она отлично умеет манипулировать общественным мнением, чтобы добиваться желаемого.
Келлан безмолвствовал после услышанного, и я решила, что он согласен – хотя бы отчасти. Но затем он произнес:
– И ты считаешь, что желаемое – это я?
Откинувшись на сиденье, я закрыла глаза. Да кто же тебя не желает?
К моему удивлению, Сиенна вскоре выступила с заявлением, уведомив общество о своем одиночестве, которое ей по душе, а что до пресловутого мужчины, так он был «просто близким другом, работающим со мной над проектом, который полюбится поклонникам».
Она выполнила просьбу Келлана, но я не была уверена, вышел ли из этого толк. Никто, похоже, не поверил, что «близкий друг» действительно был «близким другом». Все сочли это иносказанием – мы, дескать, близки, но не хотим пока об этом заявлять. Интерес к синглу только разгорелся. Я знала, что первый альбом Келлана будет классным, но не могла и представить столь энергичной суеты вокруг его релиза, подогретой домыслами и сплетнями о личной жизни Келлана и Сиенны.
Дженни, Кейт и Шайен сочувственно выслушали мои жалобы. Сестра посоветовала не переживать. Когда я спросила, видела ли она фото, Анна ответила:
– То самое? Да, примерно через неделю после возвращения. Келлан, кстати, там обалденный! – Она вздохнула. – Жаль, что он не развернулся к объективу. Надо им было дождаться, когда он будет выходить.
– Почему ты мне сразу не сказала? – проворчала я, вспомнив, как Номер Первый расчистил перед выходом тротуар.
Анна протяжно выдохнула:
– Потому что знала, что ты распсихуешься, а фотография – это ерунда.
– Анна, из них лепят пару. – Я лежала в постели, созерцая ночник. – Это не шуточки.
– Брось, чепуха. Какое тебе дело, что подумают люди? Мы с тобой знаем, что у него с ней ничего нет. Черт, да я все время торчала рядом и точно видела! Чепуха это, Кира.
– Дурное предзнаменование.
Я заметила на подушке Келлана лепесток, подобрала его и потерла шелковистую поверхность меж пальцев. Этот был кораллового цвета – из свежего букета, доставленного накануне горничной. Келлан отправился на пробежку и оставил мне лепесток, написав на нем: «Скоро вернусь».
Анна снова вздохнула, но уже сочувственнее:
– Дурное, если таким назовешь. Не сходи с ума из-за безобидной фотки. Ну, представь себе самое неприятное – что это может быть?
Конечно, сестра была права. Однако стремление мира полюбоваться шашнями твоего мужа на стороне немного нервирует.
* * *
За несколько недель до выхода альбома ребят погнали в ураганное рекламное турне. Им предстояло побывать во всех крупных городах едва ли не каждого штата континентальной части США. От графика впору было рехнуться. Безостановочные перелеты, радиоинтервью и частные выступления. Бывало, что на день в их планах стояли концерты в трех разных городах. Я вымоталась при одном только взгляде на маршрут. Если справимся, гастроли перестанут быть проблемой.
Первой остановкой была популярная радиостанция в Лос-Анджелесе. Нет, не просто популярная – номер один в городе, и прозвучать впервые сингл должен был именно там, в присутствии ребят. Я обмирала в предвкушении. Хотя было ясно, что песня лишь подогреет интерес к мнимому роману Келлана и Сиенны, я не могла дождаться, когда голос Келлана разлетится в эфире. Нереальное событие!
Понимая, что жизнь вот-вот превратится в сплошной кошмар, мы с Келланом наслаждались каждым мигом спокойного уединения. Келлан устроил мне экскурсию по городу и показал кое-какие забегаловки, где некогда выступали «Чудилы». Я без труда представила Келлана только-только со школьной скамьи, сдирающим трусы с фанатеющих голливудских старлеток. Такие «свидания» наверняка были для него простейшим делом.
Келлан показал мне и достопримечательности: Диснейленд, «Морской мир», Аллею Славы, – однако мне больше нравились бдения у бассейна в студийном доме. Особенно когда там не было никого, кроме нас. Однажды солнечным августовским днем, за несколько суток до начала суматошного этапа карьеры Келлана, мы наслаждались приватным купанием. Я устроилась на лесенке, уходившей в бирюзовую воду, и разгоняла ногами мелкие волны. В ноздри лез запах хлора и солнцезащитного крема. Тишину нарушали лишь редкие птицы, щебетавшие неподалеку в листве. Я радовалась покою, зная, что долго он не продлится.
Под водой ко мне приблизилась тень, и я придержала ноги. Тело проплыло поверх моего. Остановившись на уровне моего пояса, Келлан высунулся из воды и криво ухмыльнулся:
– Ау!
– Ау, – пробормотала я, закусывая губу.
Его волосы были отведены с лица, по щекам стекали струйки. В глазах отражалось солнце, усилившее глубокую синеву. Он был прекрасен и в этот редкий момент целиком принадлежал мне.
Вздохнув, я села и обвила его шею руками, а ноги автоматически сомкнулись на талии. Он опустился на колени, удерживая меня на мелководье. Как было бы хорошо, если бы удовольствие было явлением природы вроде солнечного тепла или прохладного ветерка жарким днем! Со вздохом я положила голову Келлану на плечо и растворилась в нем.
Едва Келлан отстранился, чтобы взглянуть на меня таким же умиротворенным взором, из дома вышел Гриффин. Он дошагал до лесенки, нахмурился и поскреб в затылке, как будто обдумывал некое действие. Затем он пожал плечами и постучал по поручням, разделявшим ступени.
Келлан поднял на него глаза, стараясь оставаться бесстрастным:
– Чего тебе?
– Пришел тот чувак со студии, хочет с тобой поговорить.
Отстранив меня в сторону, Келлан вылез из воды. По всему его телу сбегали ручейки. Капли влаги замерли на коже, словно не хотели покидать ее. Я их прекрасно понимала.
– Что за чувак? – спросил Келлан.
– Не знаю, – повел плечами Гриффин. – Выпендрежник в костюме.
– Ник? – Келлан чуть заслонил меня. – Вице-президент фирмы?
– Не знаю, честно, – вскинул на него глаза Гриффин.
Келлан оглянулся на меня. При последнем своем появлении вице-президент студии сделал Келлану серьезное предложение. Я заподозрила, что нынче он явился с чем-то не менее важным, но почему-то ощутила внутри пустоту.
Келлан наскоро вытерся, надел футболку, а я натянула шорты. С большими шишками лучше встречаться полностью одетой и сухой, но тут уж ничего не поделаешь: времени на переодевание не было. Не следует заставлять ждать человека, в руках которого судьба моего мужа.
Гриффин сопроводил нас наверх, где мы прежде встречались с Ником и Сиенной. Я хотела войти с Келланом, но басист схватил меня за локоть, и я мгновенно напряглась.
– Анна говорит, что я тебе не нравлюсь, – кривя губы, заявил он. – Правда, что ли? Я думал, у нас все путем.
С чего ему взбрело в голову разбираться в этом сию секунду? Я осторожно высвободилась:
– Да… Путем. Конечно.
«Держись подальше от моей спальни, не прикасайся ко мне, прекрати морочить голову моей сестре – и мы отлично поладим».
Его светлые глаза стали суровыми, и он заправил за уши пару прядей.
– Вранье! – Гриффин скрестил руки. – Я с тобой не сплю и повода думать обо мне хрен знает что не даю! Но мне охота выяснить, за что ты меня ненавидишь, если я не сделал тебе ничего плохого, только хорошее.
«Хорошее? Он понимает, что мелет?» Удержавшись от того, чтобы закатить глаза, я глянула Гриффину через плечо: мне было видно, как Келлан жмет руку «выпендрежнику в костюме» – Нику. Мне хотелось послушать, о чем пойдет речь, а не заниматься бессмысленной болтовней с Гриффином. В итоге я уклонилась от ответа, и басист продолжил:
– Это из-за того, что я сболтнул, будто собрался трахаться? Так я прикалывался!
Мои глаза невольно превратились в щелки.
– Нет, ты не прикалывался. Ты мерзкое хамло и кобель в сто раз больше, чем бывал Келлан! – Гриффин закивал с выражением «ну да, конечно», которое я через силу проигнорировала. – Ты воплощаешь все, что я терпеть не могу в рок-звездах: пьянки, баб, секс! Я боялась, что Келлан станет таким же!
– Значит, дело-то не во мне! – толкнул меня в плечо Гриффин. – Ты боишься за Келлана – переживаешь, в кого он может превращаться, когда тебя нет поблизости! Значит, в тебе и проблема, – развел он руками. – Анна никогда не запрещала мне перепихиваться. Мы свободные люди. Ее не интересует, с кем я трахаюсь… Так почему до этого есть дело тебе? – Он вздернул подбородок и добавил: – Для сведения: в этом году я отымел всего пятерых, а с тех пор как Анна сообщила, что залетела, – ни одной! Поэтому, мать твою, да, я о ней беспокоюсь! Я, может быть, даже, черт возьми, люблю ее!
Он развернулся и устремился в комнату, а я лишь потрясенно смотрела ему вслед. Неужто я получила выговор от Гриффина? Апокалипсис близок. Но в его словах был резон. Я не любила его в основном потому, что не хотела видеть таким же Келлана. А Келлан не был похож на него. Они отличались, как день и ночь. Гриффин был отморозком, но и моя сестра недалеко ушла от него, а я ее безумно любила. Приехали! Теперь мне придется всерьез постараться, чтобы проникнуться симпатией к Гриффину. И надо же – он заявил, что любит Анну! Это вогнало меня в ступор.
Я наконец вошла в комнату, готовая не удивиться ничему, что бы мне ни сказал Ник. Келлан сидел напротив него на диване. Рядом устроились Эван и Мэтт, но и для меня осталось местечко. Испытывая неловкость от вторжения в разговор, я прошла перед ними и села рядом с Келланом. Гриффин плюхнулся в кресло напротив.
Ник прервал свои излияния и подождал, пока я усядусь. К моим щекам прихлынул жар при виде этого голубоглазого блондина, постукивавшего пальцем по ноге, закинутой на другую ногу. Снаружи было градусов тридцать, но Ник оставался при полном параде. Костюм был дорогой – наверное, от Армани. Галстук – ярко-красный, цвет власти. Ник казался слишком юным для вице-президентства, максимум лет двадцати пяти, и потому я сочла его уверенным и целеустремленным, привыкшим добиваться своего.
Когда я устроилась, Ник коротко улыбнулся, смерил меня оценивающим взглядом и обратился к Келлану:
– Я вижу, домашний уют идет на пользу. Это хорошо. Тебе нужно отдохнуть перед стартом.
Келлан посмотрел на меня и кивнул. Опередив вопросы насчет повестки дня, Ник объявил:
– У меня хорошие новости. Грандиозные новости. – Подавшись вперед, он сцепил пальцы. – Дидрик Крауз только что дал согласие на съемку клипа «С печалью». – Не дождавшись ответа, Ник улыбнулся. – Вы, разумеется, знать не знаете, кто он такой?
– К сожалению, нет, – отозвался Келлан.
Тот отмахнулся: не извиняйся, дескать.
– Дидрик Крауз – гений современных музыкальных клипов. Он уникален. К нему не подступиться. Мы дали ему послушать твою песню, и он хочет заняться ею. – Ник всплеснул руками. – Да куда там хочет – он буквально настаивает, черт побери! – Я моргнула, услышав сквернословие из уст столь высокой персоны, но Ник поспешил продолжить. Он указал на Келлана: – В конце месяца у Дидрика будет пара свободных дней. Сиенна чуть нарушит свой график, и мы проделаем это в ходе рекламного тура. – Он воздел руки. – Клянусь, это звезды сошлись!
Келлан с разинутым ртом уставился на товарищей.
– Мы делаем клип? – Он поглядел на Ника. – Разве их еще смотрят?
– Да, их смотрят. – Ник слегка скривился, а потом улыбнувшись шире, подался так далеко вперед, что я встревожилась, как бы он не свалился с дивана. – И мы получили шанс разворошить осиное гнездо.
– Не понимаю, что это значит, – смешался Келлан.
– Это значит, что клип поднимет изрядный шум, – покачал головой Ник. – Публике хватило твоей фотографии с Сиенной, чтобы распалиться. Теперь всем неймется – что за новый мужчина у нее появился.
– Я не ее мужчина, – возразил Келлан.
Ник оставил его реплику без внимания:
– Мы раздуем пожар страсти между Келланом и Сиенной и выбьемся в топ.
При виде хищного выражения на лице Ника душа у меня ушла в пятки. Я не вполне поняла, о чем шла речь, однако не сомневалась, что мне это не понравится. Келлан, сама настороженность, осведомился:
– Что ты имеешь в виду?
– Мы собираемся разыграть любовный фрагмент песни, чтобы клип получился по-настоящему страстным. – Ник взбудораженно растопырил пальцы. – Обнаженные тела, поцелуи взасос, стоны и всхлипы – все, что удастся. – Он подмигнул Келлану и добавил: – Любому, кто это увидит, понадобится ледяной душ. Ваша с Сиенной слава взлетит ракетой!
Мне захотелось встать и сказать этому ушлому денежному мешку, что Келлан не сделает ничего подобного, но я лишь стиснула зубы, понимая, что моя очередь говорить еще не пришла. У Келлана же челюсть, наоборот, отвисла.
– Песня о расставании, – пробормотал он.
– Да, – кивнул Ник и потер подбородок. – Но какое расставание не начинается с пылкой любви?
В комнате воцарилась тишина. Эван и Мэтт таращились на меня, вгоняя в краску. Гриффин лыбился до ушей. Я не знала, что было ему приятнее – съемка клипа вообще или наблюдение за Келланом и Сиенной с последующим ледяным душем. Наверное, всего понемногу.
– Я женат, – наконец подал голос Келлан. – Я не могу это сделать.
– Я могу! – немедленно вызвался Гриффин.
Ник проигнорировал его и вперился тяжелым взглядом в Келлана. Мои руки покрылись мурашками. Этот человек явно умел настоять на своем.
– Я не прошу тебя заводить с ней роман. Это целиком на твое усмотрение, – ухмыльнулся он и стрельнул глазами в мою сторону. Я сверкнула своими в ответ, и он опять посмотрел на Келлана. – Я прошу о художественномклипе под уже записанную песню, которая, между прочим, принадлежит нам. – Он указал на Келлана сцепленными пальцами, и его губы тронула ледяная улыбка. Откинувшись в кресле, он положил ладони на бедра, как будто собрался встать. – В твоем контракте прописана обязанность развлекать массы, и иногда это требует актерской игры. Знай мы, что ты не готов это делать, мы бы его не подписали. – Ник встал, прищурился и принял угрожающую позу. – Все, о чем я прошу, – это встряхнуться и выполнить свою гребаную работу. И, честно говоря, это даже не просьба.
От его ледяного голоса на шее у меня вздыбились волоски, а желудок налился свинцом. Отвернувшись от Келлана, Ник вышел из комнаты.
С его уходом повисло гнетущее молчание. Слышно было, как летит муха. Гриффин, естественно, нарушил тишину первым.
– Чувак! – воскликнул он. – Ты оприходуешь Сиенну Секстон! Держи пять! – Он выставил руку, готовый поздравить Келлана.
Еще шокированная поворотом событий, я ничего не ответила на заявление Гриффина. Келлан послал басисту убийственный взгляд, но понял, что это бесполезно, и уставился в пол.
Какое-то время он молчал, затем резко встал и с каменным лицом поглядел на дверь, за которой скрылся Ник.
– Бред собачий! – Он грубо протиснулся мимо меня и полетел прочь.
– Келлан! – Эван вскочил с дивана.
Тот не ответил. Стиснув кулаки, Келлан исчез без каких-либо объяснений. Мы стояли и смотрели ему вслед.
– Что он задумал? – осведомился Мэтт, не обращаясь ни к кому конкретно.
Никто не ответил, и я испытала ужас. Я точно знала, что задумал мой муж: то же, что и всегда, когда дела оборачивались скверно, – бежать.
Я устремилась за Келланом, ребята – за мной. Келлана видно не было, и прекрасная панорама впервые не оказала на меня никакого воздействия. В этот миг меня не впечатляло ничто, так как мне предстояло совершить поступок, которого я совершенно не хотела. Я должна была убедить Келлана целоваться с другой. Нет, не просто целоваться – сымитировать любовную сцену. От этого мне почему-то становилось в десять раз хуже.
Келлан оказался в нашей комнате. Он яростно швырял рубашки в сумку. Моя, пустая, стояла рядом. Часть моего «я» пожелала в безмолвном согласии приступить к сборам. Этот выбор был заведомо легче. Но вместо этого, когда следом нарисовались Мэтт, Эван и Гриффин, я спросила:
– Что ты делаешь?
– Пакуй свои вещи, – послал мне горящий взгляд Келлан. – Мы едем домой. С меня хватит.
– Какого дьявола? – немедленно взвился Гриффин.
Эван положил руку Келлану на плечо в надежде успокоить его, но тот стряхнул ее.
– Келлан, мы подписали контракт, – негромко напомнил Мэтт. – Нам нельзя уехать.
– Тогда пусть подают в суд! – свирепо зыркнул на него Келлан. – Я на панель не пойду! Я возвращаюсь к Питу. Вы со мной или нет?
У меня болезненно заколотилось сердце, ведь именно я стала причиной всей этой чехарды.
– Да ты, мать твою, гребаный пидор… – задохнулся Гриффин.
Келлан агрессивно подступил к нему на пару шагов, принуждая заткнуться. Эван встал между ними и придержал Келлана за плечи. Мэтт уперся ладонью в грудь Гриффина, притормозив и того. Атмосфера внезапно наэлектризовалась, и я поняла, что, пока все в сборе, толку не будет. С Келланом нужно было действовать добром, а не силой, и на данный момент я оказалась единственной, кто мог это сделать. Приобретенная власть была мне ненавистна, особенно при столь заманчивой перспективе возвращения к Питу.
Не сводя глаз с Келлана, я обратилась к ребятам:
– Оставьте нас с мужем ненадолго, ладно?
Келлан, все еще в бешенстве, уставился на меня. Эван отступил от него и перед уходом стиснул мою руку. Мэтт поволок из комнаты Гриффина, но тот успел проорать:
– Вправь ему мозги, Кира! Вот это уже точно бред собачий!
Когда дверь закрылась, я шагнула к Келлану. Коль скоро все ушли, его гнев и досада перенаправились на меня. Но я была готова к этому, мне уже не раз приходилось выслушивать злобное рычание Келлана.
– Тоже пидором назовешь? Хочешь, чтобы я доказал? Пошел и отдался Сиенне?
Я покривилась, но значения его словам не придала. Он разозлился не на меня. Я взяла его за руки, все еще сжатые в кулаки:
– Келлан… Ты не можешь пойти на попятную.
Он выдернул руку и указал на дверь:
– Ты была на встрече? Слышала, чего они хотят от меня?
– Да, – кивнула я, снова вцепившись в него. – Ничего страшного.
Меня замутило от одних только слов, но дело было сделано.
– Ничего страшного?.. – округлил глаза Келлан. – Как это так – я на экране сношаюсь, а страшного ничего?
Я прижалась к нему и обняла за шею. Сперва он будто аршин проглотил, но постепенно расслабился.
– Ладно, может быть, «ничего» – это перебор. Как представлю тебя с ней, так и вправду не по себе. – Келлан снова напрягся, и я немедленно добавила: – Но это неизбежное зло.
Келлан помотал головой, сомкнув руки на моей талии:
– Ничего подобного. – Его гнев иссяк, он уткнулся в меня лбом. – Я не хочу делать тебе больно, а без этого не получится.
– Не хочу, чтобы из-за меня ты отказался от мечты, – отстранившись от него, проговорила я. Он замотал головой, отворачиваясь, и я придержала его за щеку. – Ты уже близко, уже почти дошел. Остался шажок – и ты взлетишь, и ребята тоже взлетят. А потом, когда закончится контракт и вы станете самой востребованной группой в стране, найдете другую фирму. Ты же знаешь, что это докажет твою правоту намного убедительнее.
Келлан усмехнулся, и я улыбнулась, видя, что его веселость понемногу возвращается. Но вот он протяжно выдохнул и вновь помрачнел. Несколько секунд он молчал. Я ощутила его внутреннюю борьбу и дала время обдумать все, что на него свалилось. Когда он в итоге заговорил, голос его был тих:
– Я не хочу подводить ребят, отчаянно не хочу, и я понимаю, что у тебя на уме. Но я не соврал, когда сказал, что завязываю с другими женщинами. Ты у меня одна. Я не хочу к ней прикасаться.
– Понимаю. И очень тебя за это люблю, – отозвалась я, погладив его по щеке большим пальцем. – Но если мы не дадим им повода, то нам ничто и не навредит. Ты все равно мой муж, а я твоя жена. Если на камеру пойдет другое, ничего не изменится. Согласен?
Келлан медленно кивнул и вздохнул:
– Я вообще сомневаюсь, что сумею изобразить любовь с кем-то, кроме тебя.
– Еще как сумеешь, – небрежно шепнула я, пробежавшись рукой по его волосам, так и зачесанным назад. – Притворись, что это я. Небось, не впервой!
Показывая, что дразнюсь, я криво улыбнулась. Он отозвался дьявольской ухмылкой, но сразу опять помрачнел:
– Ты что же, серьезно хочешь, чтобы я это сделал?
Я закусила губу. Хотела ли я? Нет. Я не хотела, чтобы их с Сиенной тела соприкасались. Но я желала ему успеха, а если он сейчас откажется, цена будет непомерно высокой.
– Да, – кивнула я.
Келлан прикрыл глаза и ответил таким же кивком. Я поцеловала его, содрогаясь при мысли, что вскоре к этому чудному рту припадет другая.
– И вот что, Келлан… – (Он мигом распахнул глаза.) – Если это действительно случится, я должна присутствовать. Мне нужно видеть.
Он смотрел на меня не мигая.
– Нет.
– Келлан, я должна, – кивнула я и снова поцеловала его.
– Зачем? – пробормотал он. – К чему тебе это видеть, Кира?
«Затем, что я мазохистка».
– То, что я навоображаю, будет намного хуже.
– Кира, – взмолился он. – Я не хочу этого, но раз уж должен, то пусть ты будешь как можно дальше! – Встряхнув меня за плечи, он присел на корточки и заглянул мне в глаза. – Я не хочу тебя ранить, и, если бы мы поменялись ролями, ни за что не стал бы смотреть!
– Ты уже видел, – прошептала я, грустно улыбнувшись.
Губы Келлана разомкнулись, черты исказились скорбью, и у меня зашлось сердце.
– Я люблю тебя, – сказала я, припадая к его губам.
Затем я пробовала их снова и снова, стараясь что было сил унять его печаль. Благодаря моим пассам в нем разожглось пламя, дыхание участилось. Пальцы Келлана запутались в моих волосах, прижимая мою голову к его. Язык играючи проник мне в рот, и наша спальня огласилась глухим стоном. Из груди Келлана вырвался чувственный звук, слившийся с моими заполошными выдохами. Я нетерпеливо скользнула руками ему под футболку. Мне было нужно, чтобы все барьеры между нами исчезли. Сию же секунду.
Келлан оторвался от меня, чтобы помочь моим жадным пальцам сорвать с него одежду, и сразу после вновь отыскал мои губы. Я исследовала свои любимые холмики и впадинки его тела. Нащупала сокровенный треугольник внизу живота и потянула за кромку влажных шортов – нужно избавиться и от них. Келлан опять мне помог и, не успела я оглянуться, уже без тени стыда предстал передо мной полностью обнаженным.
Я пожирала его взглядом, он же набычился, будучи моими душой и сердцем. Сиенна останется с ним ненадолго, самую капельку – пускай! Ей не видать этого сногсшибательного мужчину во всем его блеске. Я чуть ли не жалела ее.
Задыхаясь, я повисла у Келлана на шее и потянула его на постель. Едва моя спина коснулась одеяла, он принялся срывать с меня одежду. Мои мокрые шорты упали поверх его, и к ним немедленно присоединились плавки. Руки Келлана скользнули по моим бокам, стягивая купальный топ, и я застонала, когда освободилась грудь. Его губы сомкнулись на соске, и я растворилась в моменте, который, я знала точно, он не сумеет воспроизвести в клипе. Только не в фильме с ограничением по возрасту до 13 лет.
Келлан, тоже наслаждавшийся принадлежавшим только ему, завел на себя мою ногу и немедленно вошел в меня. Я крепко стиснула его со стоном «да!» – наверное, чуть более громким, чем следовало.
Келлан втянул сквозь зубы воздух.
– Боже, Кира… – пролепетал он, прежде чем начал двигаться.
Возможно, дело было в дикой смене эмоций, испытанной непосредственно до нашего соития, но каждая клеточка моего тела была полна энергии, жива и взбудоражена. И у меня не осталось никаких задних мыслей. Это было наше без права доступа для Сиенны. И пусть ее не было рядом, я исторгла ликующий вопль, как если бы она могла слышать.
Не сдержался и Келлан. Нам не пришлось трудиться долго, чтобы обоим приблизиться к пику: наши тела содрогались, чуть влажные от напряжения. Взорвавшись оргазмом, я чиркнула ногтями по спине Келлана – не до крови, но чувствительно. Зарубка на память, чтобы помнил, кто мы такие и сколько пережили. Келлан уткнулся мне в плечо. Он испустил вопль, напрягшись всем телом и разрядившись. Я застонала, чувствуя и слыша его, будучи с ним единым целым.
Нет, Сиенне этого не видать. Ее жалкая имитация и близко стоять не будет.
Келлан, тяжело дыша, скатился мне под бок. Я поцеловала его, и он улыбнулся, не открывая глаз. Загипнотизированная, я наблюдала за восстановлением его сил. Улыбка сохранялась, но дыхание замедлялось и выравнивалось. Когда его черты расслабились, а вдохи стали неглубокими, я поняла, что вогнала его прямо в сон. Это наполнило меня странной эйфорией. Но дальше я подумала о среде, и напускная отвага улетучилась. Сиенна, может быть, и не получит этого, но не открою ли я ящик Пандоры, позволив им попробовать друг друга на вкус? Не совершила ли я непоправимую ошибку?
Украдкой выбравшись из постели, я укрыла Келлана одеялом. Переодевшись в чистое и сухое, я взяла с ночного столика телефон Келлана и бесшумно покинула своего спавшего мужа. Вернувшись в общую комнату, я ожидала увидеть остальных «Чудил», желающих узнать решение Келлана, но затем припомнила недавнее и сообразила, что мы с ним орали во всю глотку и все, очевидно, успели понять, что я благополучно переменила его настрой. Я зарделась, но отбросила стыд. Спасибо, что сегодня никто не вломился.
Гриффин вышел с балкона, когда я направилась на веранду. Я замерла, прикидывая, какую новую гадость он скажет. Он спесиво указал на дверь спальни:
– Ну что затрахала и он подчинился? – Гриффин вскинул руку в победном жесте. – Клево!
Моим первым желанием было назвать его свиньей и в ярости вылететь вон, но я пообещала себе, что постараюсь быть с ним любезной, а потому пожала плечами и нехотя попыталась поддержать диалог:
– Я заставила его передумать насчет видео… И теперь боюсь, что ошиблась.
Гриффин запустил пятерню в волосы, а я вдруг подумала, что разговариваю с ним вообще в первый раз. Это было необычно, и я понятия не имела, как он ответит и не покажется ли мне это оскорбительным.
– Да ладно, не парься! – пренебрежительно фыркнул басист. – Вы же не сами по себе, так что он ничего с ней не сделает, – подмигнул он, и я внезапно нашла это не гадким, а милым. – Келл знает, куда глядит его шишак.
– Ну, тогда… спасибо, – буркнула я, странно приободренная его нелепой формулировкой.
Гриффин со смехом направился прочь из комнаты:
– Всегда пожалуйста, Кира.
Качая головой, я заподозрила, что угодила в некий параллельный мир, где подстрекала Келлана сойтись с другой женщиной и радовалась советам Гриффина. Что же будет дальше? Анна спутается с Денни, и они поженятся, чтобы растить дитя Гриффина как родное? Я рассмеялась на ходу. Нет, этих не соединит никакая сила. Анна сожрет Денни живьем.
У меня вспотели ладони – я взволнованно ходила вдоль перил. Мне был виден бассейн и Эван с Мэттом возле него; оба держали мобильники и говорили, скорее всего, с Рейчел и Дженни. Делились, наверное, сногсшибательными новостями о клипе с Сиенной Секстон. Я про себя застонала, открыла контакты Келлана и нашла ее номер. Келлан был мой, и я не собиралась его уступать.
Она ответила почти сразу:
– Келлан, какой сюрприз! Чем могу быть полезна, милый?
Я ощерилась при этом словечке, но постаралась не заморачиваться. У нее все были «милые».
– Вообще-то, это Кира. Я позаимствовала у Келлана телефон.
– А, поняла, отлично – чем могу служить, Кира?
В ее голосе чуть обозначилось разочарование, но Сиенна успешно скрыла его учтивостью.
– Я просто хотела рассказать тебе, что говорила с Келланом о съемке вашего клипа.
– Он не хочет сниматься? – На сей раз ей не удалось скрыть досады.
Я вздохнула. Мне было тошно утешать обе стороны.
– Он не был в восторге от режиссерской идеи с любовной сценой. Но я сказала ему, что ничего страшного не случится.
– Ему пришлось спросить у тебя разрешения? Как… странно.
Она откровенно развеселилась. Очевидно, Сиенна Секстон не нуждалась ни в чьих разрешениях.
Я помялась, не сильно стремясь защищать Келлана. Да и звонила я не за этим.
– Короче говоря, главное, что он согласился. Но я хотела спросить… – Я сделала глубокий вдох. «Опять у меня ничего не выйдет». – Не совершила ли я ошибку, подстегнув его сняться с тобой в интимной сцене? Ты привыкла получать что хочешь. Как женщина женщине, честно… Тебе нужен мой муж?
Со стороны Сиенны последовала долгая пауза. Мои нервы сплелись в тугой клубок. Я ждала утвердительного ответа. И он последовал, ничуть не удивив меня:
– Да, нужен… Но не в том смысле, в каком ты думаешь.
Я моргнула. Вот это уже удивительно. Пусть я наивна, но как иначе?
Сиенна не дала мне спросить.
– Моя карьера… застопорилась. Мне нужен Келлан для толчка. Попасть с ним в таблоиды – мелочь, но и она уже сотворила чудо. Я получила предложения о сотрудничестве от других музыкантов, а не далее как вчера мне вручили киносценарий. – Когда ее слова достигли цели, она добавила: – Поэтому – да, он мне понадобился, отчаянно… Но только для рекламы.
– Вот как, – пробормотала я.
– Что-нибудь еще, милая?
В голове у меня все еще царил кавардак.
– Нет, – ответила я. – Это все. Спасибо за откровенность.
– Не вопрос! Пока!
Она отключилась, и я долго смотрела на телефон Келлана. Поверила ли я ей? Можно ли ей доверять? Только время покажет.
Назад: Глава 9 Последние штрихи
Дальше: Глава 11 Безумие начинается