Глава 4. Перемены
Денни быстро прижился на новой работе, в чем я и не сомневалась, и вместе мы бывали гораздо реже, чем мне того хотелось. Я старалась общаться с ним утром, но, так как я ложилась с каждым днем все позже, мне становилось все труднее просыпаться. В итоге я оставалась в постели, он быстро целовал меня на прощание и уходил. Стремясь произвести хорошее впечатление на начальство, Денни работал сверхурочно, а потому не забирал меня и из бара. И быстро выяснилось, что нам удается побыть вдвоем лишь днем на выходных до моей смены да пару вечеров в будни, когда я не работала.
Но Денни старался и делал все, чтобы проводить время вместе. Он приходил в бар после работы, иногда даже оставался поужинать и выпить с Келланом и его группой. Мы обнимались и целовались, а завсегдатаи стонали при виде нас и насмешливо закатывали глаза. Кто-то даже бросил в нас скомканной салфеткой. Я всерьез подозревала Гриффина и радовалась, что это была лишь салфетка.
Июнь пролетел незаметно, и я не успела оглянуться, как наступил июль. Четвертого числа[10] Денни пришлось идти в офис. Я немного повозмущалась, так как мы собирались сходить на его любимый пляж Элкай–Пойнт – немного солнца и моря для моего любившего воду мальчика, – но Денни пообещал провести в «Пите» весь вечер, несмотря на мою занятость, и это слегка остудило мой гнев. В конце концов я целый день читала и загорала на заднем дворе, маленьком и солнечном. Загар подразумевал, что кожа должна была потемнеть и окраситься в приятный бронзовый оттенок, как у Денни. Но с моей белоснежной кожей такого произойти не могло. Она становилась ярко–розовой, а после – снова бледной. Поэтому я надела раздельный купальник и натерлась кремом, чтобы, по крайней мере, не обгореть и, если уж не сменить цвет, хоть погреться на солнышке.
Я читала книгу и блаженствовала, впитывая лучи бедрами и поясницей. Прямо передо мной на травинку села грациозная стрекоза. Ее тело и кончик хвоста были ярко–бирюзового цвета, как украшения коренных американцев из местных лавок. Стрекоза выглядела абсолютно счастливой на своем крошечном насесте и наслаждалась погожим днем, как и я. Я улыбнулась ей и вернулась к чтению. Какая–никакая, а все же компания.
И вот мое тело поглотило дневную норму витамина D. Я поплелась в дом, пьяная от солнца, и почти мгновенно вырубилась на диване. Проснувшись за полчаса до начала смены, я бросилась переодеваться и собираться. К автобусу и в бар я поспела минута в минуту. Что ж, по крайней мере, я взбодрилась и не буду спать на ходу.
Денни, как и всегда верный своему слову, после работы явился в бар. Для праздника там было необычайно многолюдно, и Денни пришлось устроиться у стойки. Меня уже начали раздражать призывные взгляды, которые бросала на него Рита, как вдруг объявились Келлан и остальные участники группы. Они захватили свой стол и удачно втиснули дополнительный стул для Денни. Бар был набит битком, однако смех за этим столом никто не мог перекричать.
Незадолго до концерта Денни и Келлан отправились погонять шары. По дороге на кухню я остановилась и прислонилась к стене: на их беспечную дружбу нельзя было смотреть без улыбки. Они веселились, как будто всегда были лучшими друзьями и в жизни не расставались.
Я также не могла удержаться от смеха, глядя на то, как плохо играл Келлан. Когда он мазал, Денни ухмылялся и пытался показать, как правильно, а Келлан только смеялся и пожимал плечами, словно знал, что все равно никогда не научится. Я тоже играла слабенько, и Денни, который и впрямь был в этом очень хорош, пару раз брался учить и меня. Он терпеливо твердил мне снова и снова: «Это всего лишь законы физики, Кира», – как будто это знание могло что-то по волшебству изменить. Денни заметил, что я слежу, и подмигнул мне, и я со счастливым вздохом вернулась к работе.
Едва они закончили игру и Келлан стал пробираться к сцене, снаружи донесся грохот фейерверков. Мэтт и Гриффин нацепили дурацкие ухмылки и вырулили за дверь, а за ними бросилось полдюжины девиц. Чуть позже, усмехаясь, к дверям направились Эван и Дженни, сопровождаемые собственной свитой. Келлан подошел к нам с Денни в обществе миниатюрной девушки, прядки белокурых волос которой были выкрашены в ярко–красный и синий цвета. Он приобнял ее за плечи и с улыбкой кивнул нам, приглашая следовать за собой. Мы переглянулись, пожали плечами и вышли вместе с очередным десятком человек.
Итак, половина бара высыпала на парковку и уставилась в небеса, где над Лейк–Юнион расцветала вспышка за вспышкой, одна другой причудливее и краше. Гриффин и Мэтт отошли в сторону, любуясь этим зрелищем. Точнее, любовался Мэтт. Гриффин по–хамски прижал девчонку, и та, к его удовольствию, наезжала на него. Дженни обняла Эвана за талию, уютно прижалась к нему и наблюдала за шоу с другой стороны парковки.
Денни заключил меня в объятия, и я расслабленно положила голову ему на плечо. Келлан стоял перед нами, небрежно обнимая девицу и сунув руку в ее задний карман. Он прихватил с собой пиво. Отвернувшись, чтобы сделать солидный глоток, он заметил позади себя нас с Денни. Выпив, Келлан улыбнулся мне, встретившись со мной глазами. Я слегка покраснела, тогда как Денни довольно вздохнул и чмокнул меня в затылок.
Подруга Келлана, должно быть, что-то сказала, он повернулся к ней и тихо ответил. Та встала на цыпочки и поцеловала его в шею, скользнув рукой в карман его джинсов. Келлан крепко обхватил ее. Увижу ли я эту барышню утром?
Я вновь было обратила свое внимание на цветастое зрелище, но вдруг из-за спины послышалось громкое:
— Эй! Я плачу вам не за то, чтобы вы на звезды глазели.
Обернувшись, я увидела Пита, который стоял в дверях и с унылой миной смотрел на Келлана. Группе уже полагалось стоять на сцене.
— Иди играть, – пробормотал Пит, указывая внутрь бара. Он мельком глянул на шоу, Келлан хмыкнул, и внимание Пита переключилось на нас с Дженни. – И вы, два сапога – пара. Давайте-ка внутрь… Там еще есть люди, которым хочется выпить.
Дженни высвободилась из объятий Эвана и робко потрусила к Питу.
— Извини, Пит. – Она поцеловала его в щеку и скрылась в баре.
Келлан немедленно последовал за ней, таща за руку свою подругу в сине–красных полосках.
— Да, Пит, извини.
Криво улыбнувшись, он тоже чмокнул Пита в щеку и отпрыгнул, увернувшись от оплеухи. Его барышня прыснула, когда он вслед за Дженни нырнул в бар.
Мы с Денни чуть постояли в обнимку, любуясь представлением, и после вернулись в помещение вместе с толпой. Тем вечером группа особенно блистала, и Денни остался до конца. Мы даже пару раз станцевали. К завершению смены я была готова ехать домой, чтобы уснуть у него под боком. Заканчивая дела, я засекла уходившего Келлана. Удивительно – он был один. Через несколько минут, когда я вышла из подсобки, Денни взял меня за руку и мы тоже отправились домой, улыбаясь друг другу.
Позже, едва мы легли и я прижалась к нему, меня наполнила радость: мне нравилась моя здешняя бесхитростная жизнь, а особенно то, что ничего не изменится как минимум в ближайшие два года. Но кое-что изменилось уже через две недели, в рабочий вечер пятницы…
* * *
Ребята сидели за своим постоянным столиком и расслаблялись перед выступлением. К восторгу нескольких обожательниц, расположившихся по соседству, Гриффин был без рубашки. Он показывал Сэму новую татуировку на плече, которую успел сделать на неделе. Змей обольстительно обвивался вокруг обнаженной женщины. Сэм ухмылялся: похоже было, что ему это искренне нравилось. Мне же рисунок показался немного безвкусным. Змей был излишне чувственным, а женщина – вопиюще непропорциональной. Ей–богу, реальная женщина с такими формами не смогла бы стоять прямо. Я невольно улыбнулась, так как безвкусная татуировка идеально подходила ее обладателю.
Мэтт тоже показал Сэму татуировку – какой-то символ на внутренней стороне запястья. Я не знала его значения, но рисунок понравился мне куда больше, чем тот, что красовался на плече Гриффина. Сэм кивнул, а затем оглянулся на изображение голой женщины. Я ждала, что Гриффин сейчас наденет рубашку. Эван, руки которого были истатуированы сверху донизу, в демонстрации не участвовал. Он торчал на краю сцены и был слишком занят, флиртуя с компанией девчонок.
Келлан сидел, откинувшись на спинку стула, и наблюдал за мной. Он поманил меня к себе.
— Привет. Пиво? – спросила я.
Он тепло улыбнулся и кивнул:
— Ага. Спасибо, Кира.
Внезапно мне стало интересно, есть ли татуировки у Келлана. При мысли, что я уже видела его почти голым, я вспыхнула. Если что и было, то в укромном месте. Келлан заметил мое смущение.
— Что такое?
Зная, что проще будет спросить, я указала на плечо Гриффина и осведомилась:
— У тебя тоже есть?
Он оглянулся на все еще полуобнаженного басиста.
— Татуировки? – спросил он, вновь повернувшись ко мне, и покачал головой. – Нет. Не могу придумать такой рисунок, который хотел бы сохранить на своей коже навсегда.
Он криво улыбнулся.
— А у тебя?
Я снова залилась краской от его улыбки.
— Не… Девственно чистая кожа. – Я сразу же пожалела о сказанном, став красной, как свекла.
Келлан посмеивался над моей реакцией, и я пробормотала:
— Сейчас принесу тебе пиво…
Я со всех ног поспешила прочь, тихо твердя себе, что надо думать, прежде чем говорить, и чуть не врезалась в Денни, входившего в бар.
— Салют! Есть новости – ну-ка, угадай!
Он схватил меня за плечи, сияя.
— Понятия не имею, – ответила я, улыбаясь его воодушевлению.
— Сегодня Марк отозвал меня в сторонку. Они хотят, чтобы я ехал с ними в Тусон открывать новый офис!
Он был всецело захвачен этой перспективой, но у меня сердце упало.
— Тусон? Серьезно? И надолго?
Я не хотела его расстраивать, но сама уже была не в восторге от этой идеи.
— Не знаю… – Денни пожал плечами. – Может, на пару месяцев?
Я разинула рот:
— На пару месяцев? Но мы же только приехали! До начала занятий чуть больше месяца. Мне надо зарегистрироваться, узнать расписание, получить книги… Я не могу сейчас взять и сорваться в Тусон.
Он посмотрел на меня в некотором замешательстве:
— Тебе и незачем. Это всего на пару месяцев, Кира.
Теперь мне стало наплевать на его энтузиазм. Теперь я разозлилась.
— Что? – переспросила я громко, и на нас оглянулись.
Денни деликатно взял меня за руку и вывел наружу.
На свежем воздухе он снова стиснул мне плечи и заставил посмотреть на себя.
— Это моя работа, Кира, наше будущее. Я должен.
Его акцент усиливался вкупе с озабоченностью.
Мои глаза наполнились слезами.
— Два месяца, Денни… Это так долго.
За все время вместе мы разлучались самое большее на две недели, когда он ездил к родителям после смерти дедушки. Я ненавидела каждую минуту этих двух недель.
Он стер слезу с моей щеки.
— Эй, все же в порядке. Может, окажется и не так долго. Я точно не знаю. – Он привлек меня к себе. – Это для нас, Кира. Хорошо?
— Нет, – отозвалась я убитым голосом.
Два месяца казались вечностью, и я прошептала:
— Когда ты уезжаешь?
— В понедельник, – шепнул он в ответ.
Я больше не могла сдерживать слезы. Через какое-то время Денни отпустил меня.
— Прости. Я не хотел тебя огорчать. Думал, ты за меня порадуешься. – Он чуть нахмурился. – Прости, мне следовало сказать тебе после работы.
Я шмыгнула носом, чувствуя себя виноватой.
— Нет, все в порядке. Просто это так неожиданно. Я приняла слишком близко к сердцу. Все будет хорошо, честное слово.
Денни снова обнял меня и продержал так несколько минут.
— Прости… Я не могу остаться. – Он робко взглянул на меня. – Мне нужно вернуться в офис, чтобы обговорить детали. Мне надо идти, извини. Мне просто очень хотелось поделиться.
Я смахнула слезы:
— Иди, все в порядке. Мне все равно пора возвращаться к работе…
Он удержал мое лицо в ладонях:
— Я тебя люблю.
— И я тебя люблю, – пробормотала я.
Денни поцеловал меня в лоб и припустил к машине. Ему явно не терпелось от меня избавиться. Я вздохнула, помахала ему и уныло поплелась в бар. Первым, кого я увидела, был Келлан, который навалился на стойку, потягивал пиво и беседовал с Ритой. Ох, точно, он же заказывал пиво, перед тем как Денни… На глаза вновь навернулись слезы, и я быстро утерла их, но Келлан успел заметить.
Я все еще стояла в дверях, когда он подошел ко мне, нахмурившись.
— Все в порядке?
Я смотрела через его плечо, зная, что разревусь, если увижу сочувствие в его глазах.
— В полном.
— Кира…
Он тронул меня за руку, и я взглянула ему в лицо.
Забота в его глазах и неожиданная нежность прикосновения стали для меня последней каплей, и слезы хлынули ручьем. Он, не раздумывая, притянул меня к себе и крепко обнял. Он гладил меня по спине, прижавшись щекой к моей голове. Мне было очень уютно, но я все равно всхлипывала, и все на нас глазели. Келлан не обращал внимания на эти любопытные и вопросительные взгляды (в конце концов, у него была репутация) и безропотно стоял со мной, пока я не перестала плакать.
В какой-то момент подошел Сэм – наверное, чтобы сказать, что все готово, но я почувствовала, как Келлан покачал головой, не успел тот произнести и слова. Я чуть отстранилась и вытерла слезы с лица.
— Все хорошо. Спасибо. Иди блистай.
Он озабоченно посмотрел на меня:
— Уверена? Ребята подождут.
Тронутая его предложением, я помотала головой:
— Нет, честно. Я в порядке. Мне все равно нужно работать. Я так и не принесла тебе пиво.
Келлан отпустил меня с ухмылкой:
— В другой раз.
Он погладил меня по руке и со своей полуулыбкой пошел к друзьям, которые уже поднимались на сцену.
Конечно, группа Келлана была восхитительна, но я не могла не заметить, что он чаще обычного смотрел на меня. Иногда он чуть хмурился, и я обнаружила, что успокаивающе улыбаюсь в ответ. Со мной и вправду все было в порядке. Он мог не беспокоиться, хотя мне было приятно.
Я ушла позднее обычного, отказавшись от любезного предложения Дженни подвезти меня. Я просто пока не была готова отправиться домой. Меня угнетала мысль о новом разговоре с Денни насчет его отъезда. Печалила меня и перспектива не застать его дома. Я не знала, что хуже, и не спешила выяснять.
Я задом наперед села на стул возле бара, положила руки на спинку и утвердила на них подбородок. Понедельник. Все шло так гладко – и вот у меня остались всего одни выходные, после чего Денни уедет на целых два месяца. Я не знала, что буду делать без него. Все произошло слишком быстро, чтобы обдумать. Мы будем вместе завтра днем, потом все воскресенье, а потом… Я понятия не имела, когда увижу его вновь.
Слезы вернулись, и я сердито смахнула их. Незачем горевать, – наверное, это и впрямь будет месяц–другой. «Успокойся», – скомандовала я себе.
Келлан сел рядом, и я почувствовала его раньше, чем увидела.
— Эй, может, расскажешь, в чем дело?
Я поглядела на сцену, где все еще тусовалась группа. Эван разговаривал с Сэмом, но Гриффин и Мэтт пялились на нас. Гриффин, кривясь в ухмылке, что-то бросил Мэтту, а тот закатил глаза и рассмеялся. Можно было представить, о чем они толковали. Нет, здесь я беседовать не собиралась. Дело обязательно кончилось бы рыданиями, и я не хотела, чтобы «Чудилы» на это смотрели. Они уже достаточно надо мной потешались. Я покачала головой.
Келлан проследил за моим взглядом и вроде бы понял.
— Подвезти домой?
Я благодарно кивнула. Мои шансы попасть домой в такой час стремительно уменьшались.
— Да, спасибо.
— Без проблем. Только соберу барахло, и сразу поедем.
Келлан одарил меня чарующей улыбкой, и я почему-то вспыхнула. Он подошел к сцене и сказал пару слов ребятам, которые после работы выпивали с Сэмом. Те кивнули. Гриффин ткнул Мэтта под ребра и самодовольно ухмыльнулся. Келлан покачал головой и подобрал свою гитару. Он уже собирался вернуться ко мне, но Эван поймал его за руку и что-то произнес, после чего Келлан раздраженно покачал головой. Эван, казалось, был удовлетворен его ответом и отпустил его.
Келлан подошел ко мне, тепло улыбаясь:
— Готова?
Я кивнула, встала, вздохнула и мысленно приготовилась либо увидеть, либо не увидеть Денни. На выходе я робко помахала Рите. Та подняла брови, понимающе улыбнулась и подмигнула так, что я опять покраснела. Она словно думала, что я намерена запрыгивать на Келлана всякий раз, как только мы остаемся наедине. Мне стало ужасно не по себе от этой провокации.
Поездка домой прошла в уютном молчании. Келлан ничего у меня не выпытывал, но его доброта и недавнее теплое объятие вызвали желание открыться ему.
— Денни уезжает, – сказала я тихо.
Он ошеломленно взглянул на меня:
— То есть?..
Я пресекла его мысль, сообразив, насколько зловеще у меня вышло:
— Нет, всего на несколько месяцев по работе.
Келлан расслабился и чуть улыбнулся:
— А я-то уже решил…
— Нет, я просто слишком остро реагирую, – вздохнула я. – Все замечательно. Дело всего–навсего в том…
— Что вы никогда не разлучались, – мягко закончил Келлан.
Я с облегчением улыбнулась: он понял.
— Да. То есть бывало, но чтобы так надолго – ни разу. Наверное, я просто привыкла видеть его каждый день, и мы столько времени ждали, когда заживем вместе, и вот все наладилось, а теперь…
— Теперь он уезжает.
— Точно.
Я повернулась и взглянула на Келлана. Он смотрел прямо перед собой и пребывал в глубокой задумчивости. Его лицо периодически освещалось светом уличных фонарей. Так он казался еще привлекательнее. Контраст между светом и тенью на его лице завораживал, и я не могла отвести глаз. О чем он думал?
Он повернулся:
— Ни о чем…
Я опешила, не сознавая, что произнесла последние слова вслух. Келлан улыбнулся:
— Мне просто очень хотелось, чтобы у вас все срослось. Вы оба… – Он не договорил и вновь стал смотреть на дорогу.
Я зарделась и в сотый раз подумала, что должна следить за своим языком в его присутствии. А также за своими мыслями, ибо даже они вырывались наружу без разрешения.
Вскоре мы приехали. Побитая древняя «хонда» Денни уже стояла на месте. Нет же, я точно надеялась, что он будет дома. Повернувшись к Келлану, я сердечно поблагодарила его:
— Спасибо тебе за все.
Тот чуть застенчиво опустил глаза:
— Пустяки, Кира.
Мы вылезли из машины, вошли в дом и поднялись наверх. Я помедлила, взявшись за дверную ручку, не в силах заставить себя войти.
— Все будет хорошо, Кира, – остановившись перед своей дверью, сказал Келлан.
Я улыбнулась, шепотом пожелала ему спокойной ночи, собралась с силами и зашла в темную комнату. Моим глазам понадобилось время, чтобы привыкнуть. Я услышала, как Денни заворочался, раньше, чем разглядела его. Он приподнялся на локтях:
— Эй, ты поздно…
Голос был сонный, и акцент обозначился предельно четко.
Я ничего не ответила. Мне пока было непонятно, как отнестись к изменившейся ситуации, в любом случае печальной. Я села на постель и переоделась в пижаму, а Денни молча смотрел на меня. Когда я закончила, он наконец заговорил.
— Кира, – произнес он тихо. – Поговори со мной.
Я вздохнула и нырнула под одеяло, а Денни перевернулся на бок лицом ко мне. Он запустил пальцы в мои волосы, потом погладил меня по щеке.
— Ну и что тут у нас творится? – Он легонько постучал по моему виску.
Я улыбнулась:
— Всего лишь раздумья: что мне делать без тебя… – Моя улыбка увяла.
Денни поцеловал меня в лоб:
— Дом… Работа… Дом… Работа… Очевидно, то же, что и со мной.
— Да, но теперь мне все это перестанет нравиться, – уныло пробормотала я, уткнувшись взглядом в его подушку.
— Я тоже буду скучать, – рассмеялся он.
— Неужели? – посмотрела ему в глаза я.
— Конечно, – изумленно моргнул он. – Постой, ты думаешь, я хочу уехать? Мне будет легко и просто? И я не буду скучать – ужасно, изо дня в день?
— Да.
Именно это приходило мне в голову не раз за тот вечер.
Теперь вздохнул он.
— Кира, это бред. – На его губах появилась моя любимая глупая улыбка. – Ты еще взвоешь от моих звонков.
Я вымученно усмехнулась:
— И не надейся. – Мой тон стал серьезным. – Тебе действительно нужно… Ты в самом деле должен это сделать?
Денни уловил мою интонацию и перестал улыбаться.
— Да, – кивнул он.
Я вздернула подбородок:
— И ты вернешься, когда закончишь?
— В ту же секунду, – вновь улыбнулся он.
— Что ж… – Я сделала паузу. – Похоже, осталось обсудить только один вопрос…
— Какой же? – с любопытством взглянул на меня Денни.
Я провела рукой по его щеке и нежно его поцеловала:
— Как проведем последние два дня?
Он нашептал мне на ухо массу вещей, которыми мы могли заняться. Я улыбалась, смеялась, колотила его по плечу, снова смеялась, краснела и наконец слилась с ним в глубочайшем поцелуе. И на какой-то миг позабыла о неизбежных переменах…
* * *
Утро понедельника наступило быстрее, чем я могла вообразить. В выходные мы с Денни не разлучались ни на мгновение. Я так и липла к нему, и он проявлял поразительное терпение. Он знал, как тяжело мне придется. Я молча надеялась, что и ему тоже. Часть меня желала Денни блеснуть, отличиться перед начальством и прекрасно провести время. Другая – гораздо большая – мечтала, чтобы он провалился с таким треском, что больше и не думал бы от меня уезжать. Наверное, я была излишне сурова.
Келлан любезно предложил отвезти нас в аэропорт, и я была ему безгранично признательна. Я пребывала в слишком расстроенных чувствах, чтобы садиться за руль, и не могла ограничиться коротким поцелуем на прощание. Мне хотелось до последней секунды быть с Денни, увидеть, как взлетает его самолет, и покончить с этим. Но когда самолет и вправду взлетел, а мы с Келланом остались в аэропорту, мне вдруг отчаянно захотелось домой, чтобы там плакать в подушку. Келлан заметил, что слезы уже на подходе, ласково обнял меня и молча повел к машине.
Я только смутно сознавала, что иду с ним, сажусь в автомобиль и еду домой. Мне рисовались сотни кошмаров – все самое страшное, что только могло случиться, из-за чего я никогда больше не увижу любимого. И в конце концов я разрыдалась, пока мы неслись по автостраде.
Келлан был крайне заботлив и – что удивительно – ничуть не раздосадован моими слезами, реагируя на них не так, как большинство парней. Он усадил меня на диван, принес платки и воду, а затем плюхнулся на стул рядом, включил телевизор и отыскал какую-то глупую комедию. Это помогло: к середине дурацкого фильма мы оба уже смеялись. Ближе к концу я стала засыпать и, прежде чем отключиться, почувствовала, как Келлан укрывает меня легким одеялом.
Через несколько часов я проснулась в гостиной одна и вновь пережила последнее прощание с Денни в аэропорту, в равной степени сладостное и ненавистное для обоих…
Денни стиснул меня в объятиях. Я приблизилась к его лицу и целовала его жарко, как только могла, – пусть он вспоминает об этом в разлуке. Наконец он отстранился от меня, задыхаясь, но с мягкой улыбкой:
— Я люблю тебя… Я скоро вернусь. Не волнуйся.
Он поцеловал меня в щеку, и я смогла лишь кивнуть, не в силах выговорить ни слова из-за комка в горле.
Затем он приблизился к Келлану, который стоял на почтительном расстоянии от нас и наблюдал за нашим прощанием. Денни странно глянул на меня через плечо и что-то шепнул другу. Тот побелел и зыркнул в мою сторону. Денни отступил с серьезной миной и протянул ему руку. Бледный и чуть сконфуженный, Келлан пожал ее, кивнул и пробормотал что-то. О чем шла речь? Денни в последний раз обернулся, послал мне воздушный поцелуй и зашагал к терминалу, покидая меня.
Я потерянно вздохнула, вновь и вновь прокручивая в памяти эту сцену. Внезапно зазвонил телефон, и я вскочила, чтобы ответить. Волшебный голос Денни заполнил мои разум и сердце. Мы не виделись всего полдня, а его отсутствие уже стало невыносимым. Он рассказал, как добрался и где устроился. Я долго не отпускала его уже после того, как он заявил, что больше не может разговаривать. Наконец Денни сказал, что ему действительно пора, но он перезвонит мне перед сном. Я недовольно согласилась.
Вечером мне пришлось идти на работу, и я ненавидела каждую секунду, проведенную в баре. Я могла пропустить звонок Денни, и это причиняло мне физическую боль. Тот не уточнил, когда выйдет на связь: перед сном – и точка. Но перед чьим сном – его или моим? Весь вечер я пребывала в раздражении. В итоге я нагрубила Рите, которая крайне неподобающе высказалась насчет моего нынешнего существования наедине с Келланом. Я перепутала несколько заказов и даже не потрудилась извиниться перед клиентами. В конце концов, когда Гриффин схватил меня за задницу, я отвесила ему оплеуху. Впрочем, этот эпизод мне понравился.
Келлан задержался в баре допоздна и снова подвез меня домой, что было очень мило с его стороны. Всю дорогу я сидела как на иголках в надежде, что все же не пропустила звонок Денни, тот не спит и я смогу с ним говорить – хорошо бы часами. Можно устроиться ночевать на кухне – тогда мы будем болтать, пока я не засну. Я вздохнула. Надо взять себя в руки.
Келлан улыбнулся, услышав мой вздох:
— Если хочешь позвонить Денни, то я уверен, что он еще не спит.
— Спасибо, что меня целый день возишь.
Он рассмеялся и сказал:
— Кира, мне вовсе не трудно.
Я на секунду задержала на нем свой взгляд, пока мысленно не вернулась в прощальные объятия Денни.
Телефон зазвонил, едва мы переступили порог. Сияя от восторга, как школьница, я ответила после первой же трели. Денни знал, что я была на работе, и точно все рассчитал. Я расслабилась, осознав, что напрасно переживала весь вечер. Денни тоже хотелось меня услышать. Он так или иначе добился бы этого.
Келлан подошел, улыбнулся и взял трубку:
— Доброй ночи, Денни.
Вернув ее мне, он подмигнул и отправился спать.
Мы с Денни разговаривали и смеялись не один час.
