Глава 12. Все невинно
Я стала просыпаться все раньше и раньше. Теперь я вставала прежде Денни, а если учесть, что ложилась я поздно, мне было не обойтись без краткого дневного сна после занятий, но я ничего не могла с собой поделать. Мысль о том, что Келлан уже на ногах и томится в кухне, превратилась для меня в естественный будильник. Это немного тревожило, но его теплые объятия слишком манили. Я пристрастилась к ним и не могла удержаться от того, чтобы утро за утром не сбегать по лестнице и не видеть его.
Однажды мы караулили кофе, и руки Келлана обвились вкруг моей талии, а мои легли сверху. Я прижалась к нему спиной, склонив голову ему на плечо. Полностью расслабившись в его объятиях, я задала ему знакомый вопрос:
— Дай слово, что не рассердишься, если я кое о чем спрошу.
Я развернулась к нему лицом и положила ладони ему на грудь. Он усмехнулся и кивнул, миролюбиво улыбаясь. Помедлив, я прикинула, действительно ли хочу знать ответ.
— Тебя напряжет, если мы с Денни будем спать вместе?
Он побледнел, но улыбаться не перестал.
— Ты и так спишь с ним каждую ночь.
Я легонько ткнула его в ребра и возразила, краснея:
— Ты знаешь, о чем речь.
— Напряжет ли меня, если ты займешься сексом со своим парнем? – уточнил он негромко.
Я снова покраснела и кивнула. Он мягко улыбнулся, но ничего не сказал.
— Просто ответь. – Я тоже улыбнулась и подняла бровь, применив его же оружие.
Келлан хохотнул и отвернулся. Наконец он со вздохом ответил:
— Само собой, меня это напряжет… Но я все понимаю. – Он снова посмотрел на меня. – Ты не моя, – сказал он тоскливо.
Меня вдруг захлестнул порыв: я ощутила глубокое сочувствие к Келлану и отчаянно захотела стиснуть его крепко–крепко, погладить по щеке и поцеловать в губы. Я высвободилась из его объятий, и он нахмурился, пытаясь меня удержать.
— Одну минуту… – шепнула я.
Он отпустил меня и посмотрел сконфуженно:
— Кира, со мной все хорошо.
Я грустно взглянула на него:
— Келлан, минута нужна мне.
— А, – произнес он тихо, удивившись.
Мне пришлось какое-то время постоять в стороне: желание поцеловать его было слишком сильным. Это встревожило меня. Мы глазели друг на друга через всю кухню, опершись каждый на свою стойку и попивая кофе. В этот момент я услышала шум воды: включили душ. Я глянула в сторону ванной и снова на Келлана. У него было странное выражение лица. Я даже не могла его определить. В конце концов я прикончила кофе и, взяв Келлана за руку, поставила кружку. Он покосился на меня, когда я к нему прикоснулась, и мое дыхание замерло при виде его взгляда. Сдержавшись, как могла, я быстро обняла Келлана и отправилась наверх, где собирался на работу Денни.
Тот просиял, когда вышел из душа и нашел меня сидящей на кровати.
— О, доброе утро. – Он сердечно поцеловал меня в щеку.
Я улыбнулась, но все еще думала о только что состоявшемся разговоре с Келланом. Денни сел рядом, так и обернутый полотенцем. Он глянул на меня с дурацкой ухмылочкой, и я улыбнулась шире. Затем Денни посуровел – и я тоже.
— Сегодня, наверное, я буду поздно.
У меня чуть екнуло в груди.
— Почему?
Денни вздохнул и встал, чтобы одеться. Он швырнул полотенце на постель, и я, краешком рта улыбаясь, следила за ним. Заметив мой интерес, он издал очередной вздох.
— Хотел бы я бывать с тобой побольше, – сказал он с тоской в голосе.
Я отвернулась и закусила губу, а он негромко рассмеялся:
— Это все Макс. Он припахал меня закончить проект, который нужен его дядюшке сегодня… Он сам не успел – был слишком занят весь уик–энд… платными эскортами.
Разинув рот, я оглянулась на него. Он стоял в трусах и натягивал черные брюки. Денни сухо посмотрел на меня и покачал головой.
— Наверное, я должен сказать спасибо, что мы провели выходные вместе и он не вызвал меня раньше.
Он вздохнул и вновь покачал головой, застегиваясь.
Я ощутила себя виноватой за то, к чему отныне свелась его работа, и проглотила комок. Денни заметил мое выражение лица и выдавил улыбку, извлекая из комода рубашку.
— Кира, я не жалуюсь. Извини.
Он еще извинялся. Мне стало совсем стыдно.
— Нет… Ты правильно жалуешься. Макс – сволочь.
Денни рассмеялся и натянул рубашку. Я подошла и не дала ему застегнуться. Он улыбнулся, когда я доделала это сама. Закончив, я заправила его рубашку, и он разулыбался еще шире.
— Ты терпишь эту мерзкую работу, чтобы остаться со мной, и я обожаю тебя за это, – проговорила я, когда все было готово.
Сияя, Денни обнял меня за талию:
— Ради этого я согласен и на худшее.
Я понимала, что это были слова любви, но они ужалили меня в самое сердце. Если бы он только знал. Пока он заканчивал одеваться, я была спокойна и поцеловала его на прощание тоже спокойно. Я так же спокойно отказалась от обнимашек с Келланом на диване, решив пораньше собраться в университет.
Горячая вода прояснила мне голову и смыла кипевшие эмоции вместе с мылом. Я достала свою любимую обтягивающую блузку с длинным рукавом и брюки карго цвета хаки, затем немного подвила и без того волнистые волосы. Не знаю зачем – может быть, просто выдалось время. Возможно, и потому, что чем красивее наружность, тем приятнее самочувствие. Так или иначе, приняв расслабляющий душ и почистив перышки, отчего мой вид, откровенно говоря, стал немногим лучше сносного, я вновь ощутила себя в норме.
И удостоилась награды – ослепительной улыбки Келлана, встретившего меня внизу. Настроение чуть улучшилось. Он, судя по всему, тоже успел оправиться от недавней беседы. Направившись к машине, он взял меня за руку и подхватил мою сумку. Он взмолился, настаивая проводить меня до аудитории, и я сдалась. В этом не было никакой нужды, но кто я такая, чтобы противостоять этому блистательному мальчику, когда он чуть ли не умоляет меня? Я решила, что шествие в его обществе по коридорам университета стоит очередного шквала вопросов.
Келлан чуть придерживал мои пальцы, пока мы шли на экономику и болтали о моих родителях и моем последнем неохотном разговоре с ними. Они расстроились, узнав, насколько был занят Денни, тогда как я большей частью скучала одна. Я сделала ошибку, сказав, что Келлан почти всегда бывал дома, и началось: «Он что, нигде не работает?» – за чем последовало: «Он выступает с группой», – и разговор выкатился на рельсы: «Мне не нравится, что ты живешь с рок–звездой». К моменту, когда Келлан собрался отворить дверь в аудиторию, он уже покатывался со смеху. Отголоски его хохота оставались со мной на протяжении всей лекции.
После занятий Келлан встретил меня в коридоре с огромным стаканом эспрессо. Я поспешила обнять его, стараясь не пролить драгоценный напиток.
— А–а-а!.. Кофе! Я тебя люблю!
Меня сковал холод, едва я поняла, что ляпнула, но Келлан рассмеялся, когда я отпрянула, и тепло улыбнулся.
— Что ты такого нашла в нас с кофе, если всякий раз у тебя съезжает крыша? – лукаво спросил он, закусывая губу и коварно поглядывая на меня.
Я стала пунцовой и толкнула его в плечо, доподлинно зная, на какой конкретно инцидент с кофейной будкой он намекал. Выхватив у него стакан, я понеслась по коридору. Келлан без труда меня догнал, продолжая посмеиваться.
Увидев мой взгляд, он еще пуще развеселился:
— Да ладно! Я же пошутил.
— Ты малость с приветом. – Я закатила глаза.
— Ты не представляешь с каким…
На это я удивленно вскинула брови, и Келлан снова стал хохотать, пока я в итоге не присоединилась к нему. Он взял меня за руку, и наши пальцы переплелись. Мы вышли из здания и беззаботно дошли до машины. Я силилась игнорировать взгляды, которые приковывал к себе Келлан, – ведь никто из этих людей не знал Денни?
Денни заработался допоздна, а Келлан выступал в маленьком баре, о котором я никогда не слышала, и вечером я осталась одна, будучи рада воспользоваться выходным и сделать то, что в последнее время было для меня редкостью, – завалиться пораньше спать.
Утром я проснулась чуть свет, чувствуя себя посвежевшей. Удивительно, но в кухне я оказалась в одиночестве и принялась наливать себе кофе со сливками, гадая, когда же Келлан спустится и обнимет меня. Мне было крайне непривычно опередить его. В предвкушении я чуть ли не улавливала его запах. Витая в сладостных грезах, я вдруг очутилась в кольце – меня обхватили руками, и я откинулась назад, помешивая кофе.
— Вот ты где, Ке…
Слова мгновенно застряли у меня в горле, как только губы коснулись моей шеи – теплые, мягкие, затем – такой же язык, и еще – небольшая щетина, слегка щекотавшая мою чуткую кожу. Сердце бешено забилось. Я чуть не выговорила имя Келлана, а обнимал меня вовсе не он.
Сердце прыгнуло мне в горло, успешно пресекая всякую речь. Денни промурчал мне в шею «доброе утро», явно не заметив моей без малого гибельной ошибки. Он целовал мне лицо, и мое дыхание пустилось галопом. Я никак не могла успокоиться: катастрофа подступила слишком близко.
Его губы добрались до моего уха, и Денни взял мочку в рот.
— Я скучал, – произнес он хрипло, прижимая меня к себе. – Постель без тебя остыла.
Его упоительный акцент оплетал слова.
Теперь мое дыхание участилось по другой причине, и я развернулась, чтобы поцеловать Денни. Его рот пылко нашел мой, и я заставила себя изгнать образ Келлана на задворки сознания. Сделать это оказалось на удивление трудно.
Внезапно губы Денни замерли, и он со вздохом отстранился. Я мгновенно испытала чувство вины, и паника вновь перехватила мне горло. Я постаралась лицом не выдать внутреннего раздрая, когда Денни провел пальцами по моей щеке.
— Хотел бы я остаться. – Он издал тяжкий вздох. – Но Максу понадобилось, чтобы я нынче явился пораньше. Мне пора собираться.
Он вдруг одарил меня моей любимой глуповатой улыбкой – и меня сразу начало отпускать. Денни игриво поймал мою руку и увлек меня с кухни наверх. Негромко прыснув, когда он втянул меня за обе руки в ванную, я спросила:
— Я думала, ты будешь собираться. Что это мы делаем?
Денни, посмеиваясь, притворил дверь.
— Я и собираюсь. – Он потянулся мимо меня и включил душ. – А ты мне поможешь, – искушающе добавил он с блеском в глазах, который был мне отлично знаком.
— О, – произнесла я, внезапно сообразив, чего он хотел.
В следующий миг он донес свою мысль яснее, стянув меня топик. Я вновь рассмеялась, когда он поцеловал меня в шею и принялся стаскивать брюки, белье и все остальное.
Денни отстранился, разделся сам, и мы с секунду глазели друг на друга. Меня переполнила любовь к этому сказочному красавцу, растворившая тяжелейшие муки совести. Он улыбнулся и завел прядь волос мне за ухо. Я бросилась ему на шею и крепко поцеловала.
Денни сунул руку под душ, проверил воду, затем подхватил меня так, что я рассмеялась, и ступил под струи. Божественно: вода была теплой, его руки – мягкими, а губы – зовущими. Вода стекала по его прекрасному загорелому телу, и мне стало легко от осознания правильности нашей связи. Она казалась естественной, простой и здоровой, и несколько мгновений я наслаждалась его близостью, не испытывая ни вины, ни сожаления по поводу собственной измены.
Я запустила пальцы в его темную шевелюру, чтобы убедиться, что волосы полностью намокли. Денни улыбнулся и закрыл глаза, такие же темные. Взяв с полки наш дешевый шампунь «все в одном», я втерла его ему в волосы, и Денни довольно вздохнул. Он развернул меня и вывел из потока, чтобы сделать со мной то же самое. Я хихикнула и обмякла под его волшебными пальцами. Он вымыл мне волосы, в процессе поцеловав меня в лоб, а после занялся своими, тогда как я поцеловала его в грудь и взяла мыло.
Пока Денни промывал волосы, я намылила ему грудь и живот. Пузырьки соблазнительно сползали по его телу. Я закусила губу, наблюдая за их скольжением к бедрам, и Денни улыбнулся, взял у меня мыло и положил его обратно на полку. Затем он крепко прижал меня к себе, и мыло с его тела перешло на мое. Стараниями его рук каждый квадратный сантиметр моей кожи покрылся пеной. Денни задержал ладони на груди и отвердевших сосках, потом скользнул к ягодицам. Я задохнулась, когда его рука проникла меж моих бедер.
Он улыбнулся столь искушающе, что мое сердце мгновенно пустилось вскачь. Он чуть разомкнул губы, следя за моей реакцией на его пальцы, которые кружили по самым чувствительным местам, пока не скользнули внутрь. Я застонала и выгнулась: он ввел один палец, потом два, слабо водя ими на протяжении нескольких божественных мгновений, после чего дразнящим движением провел их кончиками по влажной коже. Когда он убрал руку и осторожно прижал меня к стене, я почти впилась и всосалась в его губу. Вокруг нас журчала вода, стекавшая в основном по его широкой спине, так что мне доставались лишь некоторые брызги. Денни плотно прижался ко мне всем телом, мы все еще были скользкими от мыла. Он склонился ко мне для глубокого поцелуя, и я пылко, со стоном, ответила тем же.
Его член, стоявший стоймя, притиснулся ко мне целиком, и я осторожно сомкнула на нем пальцы. Когда я сдавила самый корень, у Денни вырвался стон – прямо мне в ухо. Я стала двигать рукой, и он тяжело задышал. Его грудь вздымалась и опадала, соприкасаясь с моей, внезапно он чуть приподнял меня и ловко вошел. Он был так силен, что этот маневр дался ему без труда и оказался на удивление удобным для меня. Громко застонав от удовольствия, я обвила Денни ногами, чтобы он вошел еще глубже.
Я обняла его за шею, он же поддерживал меня за бедра, задавая потрясающий ритм. В моей голове растекся сладкий дурман, и весь мир свелся к одному Денни с каждым его прикосновением, вздохом, запахом и движением. Это пьянило, поражало красотой и согревало сердце… и, может быть, немного печалило, позволь я себе в тот момент испытать подобное чувство.
Через несколько секунд дыхание Денни ускорилось до предела, и он кончил с громким стоном, удовлетворенно стиснув мои бедра. Но он не прекратил двигаться, и секундой позже я изогнулась и крикнула, пронзенная судорогой. Мы замерли. Вода остывала вместе с нами, и вот Денни аккуратно опустил меня и переставил так, чтобы чуть теплые струи смыли с нас остатки пены.
— Я люблю тебя, – сказал он, закрывая кран.
Выйдя из-под душа, Денни вручил мне полотенце. Я тепло улыбнулась ему и тоже ступила на ворсистый коврик.
— И я тебя люблю.
Он помог мне немного вытереться своим полотенцем, заставив хихикать, а после занялся собой, и вскоре мы покинули нашу уютную душную ванную, чтобы Денни наконец собрался на работу. Очень скоро он спустился в кухню, одетый в брюки цвета хаки и синюю футболку на пуговицах (синее ему отчаянно шло). Его волосы еще оставались влажными, и он, разумеется, позволил мне уложить их. Я спустилась следом в своих обычных джинсах и блузке и тоже с мокрыми волосами, заботливо расчесанными Денни.
Келлан уже сидел внизу, пил свой кофе и выглядел, как обычно, прекрасно, разве что немного бледным. Денни, лучась от радости, кивнул ему:
— Салют, приятель!
Келлан, хоть и смотрелся болезненным, сумел ответить с непринужденной улыбкой:
— Привет, старина.
Денни поцеловал меня в последний раз и потрепал по щеке.
— Ну вот, теперь я опоздаю. – Он глянул игриво, и я покраснела. – Но ты того стоишь.
Я бросила взгляд на Келлана. Тот побледнел чуть сильнее, продолжая сосредоточенно потягивать кофе, и я поняла, что он знал, о чем шла речь. Может быть, он даже слышал нас в душе. Я не помнила, вела ли себя тихо… Наверное, нет. Денни обнял меня напоследок, бодро простился и отправился на работу, а я продолжала стоять посреди комнаты с довольно глупым видом и не знала, что делать.
— Я поставил твой кофе в микроволновку, – шепнул Келлан из-за стола, и я взглянула на его бледное лицо и нежные глаза. – Он остыл.
Проглотив комок, я дошла до микроволновки и включила минутный разогрев. Затем повернулась.
— Келлан… Я…
— Не надо, – сказал он тихо, невидящим взором уставясь в кружку.
— Но… – моргнула я.
Он встал и подошел ближе. Остановившись на некотором расстоянии, он не прикоснулся ко мне.
— Ты не обязана мне объяснять… – Келлан смотрел в пол. – И уж точно не должна извиняться. – Он поднял на меня глаза. – Поэтому, пожалуйста… просто молчи.
Вина и сочувствие захлестнули меня, и я раскрыла для него свои объятия:
— Иди сюда.
Он чуть помедлил, будучи весь в растрепанных чувствах, затем обнял меня за талию и уткнулся лицом в мою шею. Я прижала его к себе и погладила по спине.
— Прости, – прошептала я ему на ухо.
Он, может быть, и не хотел ничего слышать, но мне было нужно сказать это.
Келлан тихо выдохнул и кивнул, не отрываясь от моего плеча и стискивая меня чуть сильнее.
По дороге в университет он оставался бледным и молчаливым. Меня мучила совесть. Случившееся задело его. Я не вполне знала чем: моя роль в его жизни была непонятна, но он сказал мне, что такого рода вещи его напрягут, и они напрягли. Меня это не радовало. Но я не принадлежала ему. Мы были просто друзьями… Другое дело – Денни, который был моим парнем, и то, что между нами произошло, обещало повториться. Я изучала лицо безмолвного Келлана, пока мы одолевали короткий отрезок дороги до университета, и надеялась, что он не слишком угнетен.
Он снова проводил меня до аудитории и по пути как будто оживился. Ему хотелось поговорить о литературном цикле, и у него имелись кое–какие забавные соображения о взглядах Остин на общество… большей частью пересекавшиеся с моей недавней лекцией по психологии, где обсуждалась вытесненная сексуальность. На сей раз к моменту, когда он отворил дверь в аудиторию, я уже заливалась хохотом и наверняка была красная, как свекла.
Я решила прогулять занятие по психологии. Это, конечно, была не лучшая идея, но мне не терпелось оказаться дома и побыть с Келланом до начала смены. Да и лекция снова была о Фрейде, а сегодня я точно не могла ее воспринять. Когда я переступила порог, Келлан сидел на диване, перебирая гитарные струны. Песня была красивая, и я тепло улыбнулась, когда он поднял глаза и подарил мне взгляд, пришпоривший мое сердце. Он перестал играть и уже собрался отложить гитару, но я подошла, чтобы сесть рядом, и попросила:
— Нет, не останавливайся. Хорошая вещь.
Келлан потупил взгляд, сдержанно улыбаясь, и встряхнул головой. Он положил гитару мне на колени.
— Держи… Давай, потренируйся.
Я скорчила мину. Последний раз, когда он учил меня, обернулся полным фиаско.
— Она звучит, когда играешь ты. А когда пытаюсь я, в ней что-то ломается.
Он рассмеялся и повернул меня на диване так, чтобы обвить руками и положить их поверх моих.
— Просто держи ее правильно, – шепнул он мне на ухо.
От его дыхания по моей спине пробежал холодок, и я на секунду прикрыла глаза, вбирая его запах, пока Келлан ставил мои пальцы на грифе.
— Вот так… Эй!
Он пихнул меня в плечо, издав смешок, когда заметил, что у меня закрыты глаза. Я смутилась и покраснела, подняв веки, и он опять рассмеялся.
— Давай… Пальцы лежат правильно, аккурат под моими. – Он чуть приподнял их, переведя в неудобное положение. – Теперь, – он показал мне медиатор, – слегка ударяешь, вот так…
Он провел по струнам. Гитара отозвалась чудесным гудением.
Келлан вложил медиатор в мои пальцы, и я попробовала повторить его движение. Чудесного гудения не вышло. Не получилось вообще ничего чудесного. Келлан засмеялся и взял меня за руку, выполняя движения за меня. Коль скоро он сделал за меня решительно все, гитара вновь зазвучала красиво. Он лениво водил нашими пальцами по грифу и ударял по струнам вместе со мной, сцепив наши кисти и наигрывая простенькую мелодию. В конце концов я попала в струю и расслабилась.
Келлан улыбался и смотрел на меня, продолжая не глядя играть за двоих.
— На самом деле не так уж трудно. Вот этому я научился, когда мне было шесть. – Он подмигнул, и я снова залилась краской.
— У тебя просто умелые пальцы, – сболтнула я, на миг отвлекшись его непринужденной улыбкой.
Он перестал играть и начал смеяться. Я закатила глаза и присоединилась.
— До чего же грязные у тебя мысли. Вы с Гриффином два сапога – пара.
Келлан скорчил рожу, а затем снова хохотнул:
— С тобой иначе не получается.
Он пытливо посмотрел на меня и убрал руки с гитары.
— Давай сама.
Вернув руки туда, где они лежали, я вновь попробовала сделать, как он. Удивительно, но с третьей или четвертой попытки у меня получилось. Оглянувшись на Келлана, я хихикнула. Он улыбнулся и кивнул, затем показал мне другой аккорд, и за несколько раз я освоила и его. После череды бездарных проб я смогла наконец кое-как изобразить мелодию, которую он выучил еще мальчишкой.
Я поиграла еще, и Келлан ставил мне пальцы то так, то эдак или показывал очередной аккорд, пока я не выдохлась. В итоге я повисла на нем и согнула руку. Он усмехнулся и поставил гитару на пол, затем прижал меня к груди и начал массировать мою кисть. Я старалась не отвлекать его звуками. Это было неземным блаженством.
— Тебе надо набраться силенок, чтобы играть, – пробормотал Келлан, разминая мои ноющие пальцы.
— Мм… – Я закрыла глаза, наслаждаясь его близостью.
Наконец он остановился и притянул меня к себе. Мне казалось, что я могла просидеть всю ночь в его теплых объятиях.
— Давай кое–чем займемся? – предложил он тихо.
Я моментально напряглась, обернулась и натолкнулась на его улыбку.
— Чем? – спросила я осторожно.
Мое неприятие развеселило Келлана.
— Это безобидно, честное слово.
Он резко улегся навзничь и простер ко мне руки. Я смущенно уставилась на него, а затем юркнула к нему под бок, устроившись между ним и спинкой дивана. Он довольно вздохнул и обхватил меня руками, чуть поглаживая мое плечо.
Я отстранилась и посмотрела на него, все еще сконфуженная:
— Ты этим хотел заняться?
— Ну да… – пожал плечами Келлан. – Было мило… когда ты делала это с Денни…
Кивнув, я положила голову ему на грудь, отогнав внезапный укол совести при упоминании Денни и осознании простой симпатии, которой ждал от меня Келлан. Я осторожно положила поверх него ногу и обняла его. Он издал очередной вздох и склонил ко мне голову. Его сердце билось ровно и сильно. Мое же, казалось, все растаяло и растеклось.
— Тебе хорошо? – прошептал он, касаясь губами моих волос.
Я заставила себя расслабиться. Все было невинно и просто, он больше ничего не хотел, и мне была приятна его близость.
— Да… Так здорово. А тебе?
Витая мыслями в облаках, я начертила круг на его груди.
— Мне хорошо, Кира, – усмехнулся Келлан.
Он осторожно погладил меня по спине.
Я вздохнула и размякла вконец, прижимая его ближе рукой и ногой. В ответ он тоже притянул меня сильнее, и мы просто лежали в обнимку. Я смотрела, как с каждым вздохом поднималась и опадала его футболка. Рассматривала кожу на его шее. Следила, как дергался кадык, когда он глотал. Я проскользила взглядом по линии его подбородка. Наконец я закрыла глаза и уткнулась в его плечо, погрузившись в тепло.
Вскоре он заворочался подо мной, и я поняла, что уснула в его объятиях.
— Извини… Я не хотел тебя будить.
Я села прямо и уставилась на входную дверь. Знакомые слова пробудили во мне воспоминание.
— Денни, – прошептала я, взглянув на его сконфуженное лицо.
Келлан сел и поправил мою прическу.
— Ты недолго спала. Еще рано. Он придет через час или около того. – Келлан задумчиво отвернулся. – Я не допущу, чтобы… – Он вновь посмотрел на меня. – Не допущу, чтобы он увидел, если ты не хочешь.
Я немедленно замотала головой. Нет, Денни не поймет, ведь я даже не была уверена, что понимала сама. Келлан кивнул и пристально посмотрел на меня. Нуждаясь в передышке от его внимания, я задала вопрос, уже какое-то время вертевшийся у меня в голове:
— Куда ты ходил, когда пропадал? Когда не ночевал дома?
Я снова придвинулась к нему. Келлан улыбнулся, но ничего не сказал, и я надулась:
— Если ты тогда… Если ты вообще с кем-то встречаешься, то должен сказать мне.
На самом деле он не был обязан отчитываться, но меня разбирало нездоровое любопытство.
Келлан склонил голову набок в своей располагающей манере.
— Значит, вот как ты думаешь? Что если я не с тобой, то с какой-нибудь женщиной?
Поморщившись, я пожалела, что спросила, и заставила себя тихо произнести:
— Ты и не со мной. Имеешь полное право ходить на свидания.
Я взяла его за руку и стиснула, избегая смотреть на него.
— Знаю, – откликнулся он мягко, поглаживая пальцем мою кисть. – А тебя напряжет, если у меня кто-то окажется? – негромко осведомился он.
Сглотнув, я отвернулась, не желая отвечать. Но у меня все равно вырвалось.
— Да, – прошептала я.
Келлан вздохнул. Когда я вновь посмотрела на него, он глядел в пол.
— Что? – спросила я осторожно.
Он обнял меня за талию и притянул ближе, поглаживая по спине.
— Ничего.
— Нечестно с моей стороны, да? – Я таяла в его нежных объятиях. – Я с Денни. Мы с тобой просто друзья. Я не могу просить тебя никогда не…
Келлан неловко поерзал и хмыкнул:
— Что ж, эту маленькую проблему можно решить, если ты смягчишь свои правила. – Он дьявольски ухмыльнулся. – Особенно первое.
Мое лицо осталось серьезным, и он перестал веселиться. Я спокойно произнесла:
— Я пойму. Мне это не понравится, как и тебе не по нутру, когда я с Денни, но я пойму. Просто не скрывай этого. Не юли передо мной. У нас не должно быть секретов…
Я сознавала, насколько абсурдно все это звучало, и часть меня не желала ни видеть, ни знать того, о чем шла речь, но мне не хотелось и оставаться в неведении. Зная, что мы друзья, ходившие по краю и срывавшиеся порой в нечто большее, я понимала, что все, чем мы занимались, – флирт и постоянная близость – было так же опасно и глупо, как дразнить судьбу. Но я не могла остановиться. Мне было не отделаться от мыслей о нем, от желания быть рядом с ним, прикасаться к нему, обнимать его. Но большее виделось невозможным, и было бы неправильно требовать от Келлана отказывать себе в чем-либо ради той малой части меня, которую я ему предоставляла. Это было несправедливо.
Одну долгую минуту Келлан тоскливо смотрел на меня и в конце концов кратко кивнул.
Я заглянула в его печальные глаза и прошептала:
— Ну и куда ты ходишь?
Он потеплел лицом, его глаза сверкнули.
— Куда я хожу? Это зависит от обстоятельств. Иногда к Мэтту и Гриффину, иногда – к Эвану. Порой напиваюсь в стельку у Сэма на крыльце. – При этих словах он дьявольски осклабился и ухмыльнулся.
— Вот как…
Ответ оказался настолько прост, что должен был стать для меня очевидным; я просто накрутила себя, решив, будто он исчезал, чтобы «присунуть» кому-нибудь, как они выражались. Я погладила его по щеке, чувствуя, что теперь в силах задать вопрос, ответ на который действительно хотела услышать.
— А куда ты пошел после нашего первого раза? Тебя не было сутки. И ты пришел…
«Мертвецки пьяным», – подумала я, но не сказала этого вслух.
Келлан резко встал и протянул руку:
— Идем. Подброшу тебя до «Пита».
Поднявшись, я взяла его за руку:
— Келлан, ты можешь сказать, я не буду…
Он улыбнулся, хотя в глазах не было ни тени веселья.
— Ты же не хочешь опоздать.
Я знала, что разговор окончен, и это бесило меня. Его уклончивость также наполнила меня трепетом. У нас не должно быть секретов, но они были.
— Ты не обязан возить меня повсюду.
Он вскинул брови и самодовольно ухмыльнулся.
— Я и сама отлично справлюсь.
Он закатил глаза и с улыбкой увлек меня наверх, чтобы я собралась. Келлан оставался со мной в баре большую часть времени. Я попеняла ему за прогул репетиции, но он лишь рассмеялся и вновь возвел очи горе. То, что он предпочитал проводить время в моем обществе, в равной степени радовало и тревожило меня.
В один мой перерыв он попытался научить меня играть на бильярде. Вышло довольно забавно, так как наши навыки были примерно равны. Если честно, то ему, по–моему, просто нравилось помогать мне выстраивать удары, а мне – ощущать его тело, вытянувшееся в струну поверх моего. Пока я перекусывала, мы быстренько сыграли партию. Точнее, она была бы быстренькой для кого-то другого. Пока мы оба мазали раз за разом, мой перерыв закончился, и я отправилась работать, оставив его доигрывать с Гриффином, которому он проиграл с разгромным счетом.
Когда игра завершилась, я сунула голову в бильярдную и, потешаясь над его предсказуемым фиаско, напела:
— Держись за работенку[19], Бэнд–бой[20].
Келлан поднял брови и саркастически скривил губы.
— Бэнд–бой?
С улыбкой кивнув, я ушла. Из-за спины донеслось довольно громкое:
— Бэнд–бой? Не, серьезно – мы что, пятиклашки?
Я прыснула от этой реплики, пока шла к бару. Дженни присоединилась ко мне и улыбнулась:
— Вы с Келланом выглядите получше.
Хмуро взглянув на нее, я передала заказ Рите, которая удалилась наполнить стаканы.
— Ты о чем?
Кейт подошла с другой стороны и грациозно уселась на стул в ожидании Риты.
Дженни склонила голову набок и чуть свела брови:
— Ну, он держался с тобой прохладно.
— Да неужели? – встряла Кейт. – Ты что, извела его шампунь?
Она мечтательно вздохнула.
— Черт, у него такая классная прическа.
Глядя на них обеих, я издала нервный смешок:
— Ага… Дурацкие бытовые разногласия. Теперь все в порядке.
Тут, слава богу, вернулась Рита с моим заказом, и мне не пришлось развивать тему. Я оставила их обсуждать достоинства шевелюры Келлана и доработала смену. С Дженни придется быть аккуратнее. Она подмечала слишком многое.
