Книга: Возвращение к любви
Назад: Часть первая Глава 1
Дальше: Глава 3

Глава 2

Пятница, 6 января
Совсем скоро я вручу Лейк ее подарок. Я и сам не знаю, что это, ведь выбирал не я. Больше писать сейчас не могу: руки дрожат. Ну почему я всегда так нервничаю перед свиданиями? Что за чувствительность?

 

— Мальчики, и никаких наоборотошных игр сегодня! Вы же знаете, что Гевин не понимает, когда вы говорите задом наперед! — кричу я, машу рукой им на прощание и закрываю дверь.
Уже почти семь. Иду в ванную, чищу зубы, потом забираю ключи и куртку и сажусь в машину. Лейк стоит у окна и подглядывает за мной. Вряд ли она догадывается, но мне прекрасно видно, когда она наблюдает за мной из окна. Я заметил это еще в первые месяцы нашего знакомства, когда мы не встречались официально. Каждый день я приезжал домой и видел ее тень в окне. Вот что давало мне повод надеяться, что когда-нибудь мы все-таки будем вместе: ведь она не забывает меня! Но после нашей стычки в кладовке она перестала подходить к окну, и тогда я решил, что все пропало и мне ее уже не вернуть…
Задним ходом выехав из своего двора, я подъезжаю к ее дому, выхожу из машины, не выключая двигатель, обхожу ее и открываю пассажирскую дверь. Сев обратно за руль, я чувствую, как в машине запахло ее духами: запах ванили, мой любимый!
— А куда мы едем? — спрашивает она.
— Увидишь. Это сюрприз, — трогаясь с места, отвечаю я.
Вместо того чтобы свернуть на улицу, я заезжаю обратно в свой двор, выключаю двигатель, выскакиваю из машины и открываю пассажирскую дверь.
— Уилл, ты что делаешь?!
— Мы на месте, — коротко сообщаю я и за руку тяну ее из машины, с восторгом наблюдая отражающееся на ее лице замешательство.
— Значит, ты пригласил меня на свидание к себе домой? Уилл, я же полночи думала, что надеть! Нет уж, давай куда-нибудь пойдем, — скулит она.
— А вот и нет, — смеюсь я, беру ее за руку и веду в дом. — Свидание — это твоя идея! Я тебе ничего не обещал и не предлагал, просто спросил, какие у тебя планы на выходные.
Я приготовил пасту заранее, поэтому сразу иду в кухню за тарелками. Накрываю не в столовой, а на журнальном столике в гостиной. Лейк с разочарованным видом снимает куртку. Я хочу помучить ее еще немножко: медленно делаю нам по коктейлю и сажусь на пол.
— Не хочу показаться неблагодарной, — ворчит она, жуя пасту, — но мы с тобой вообще никуда не ходим. Я так надеялась на что-нибудь интересное.
— Малыш, я тебя прекрасно понимаю, — соглашаюсь я, вытирая рот салфеткой, и кладу ей на тарелку еще одну хлебную палочку. — Но сегодня особенный вечер, к тому же давно запланированный.
— Что значит «давно запланированный»? Что-то я не понимаю…
Я молчу и продолжаю есть.
— Уилл! Объясни наконец, что происходит! Хватит темнить, я волнуюсь!
— А ты не волнуйся, — улыбаюсь я и поднимаю бокал. — Я просто выполняю указания.
Она видит, что я наслаждаюсь происходящим, прекращает попытки вытянуть из меня хоть что-то и сосредоточивается на содержимом тарелки.
— Ну хоть паста вкусная получилась…
— Так и было задумано.
Лейк улыбается и подмигивает мне, не отрываясь от еды.
Сегодня она пришла с распущенными волосами. Обожаю, когда у нее распущены волосы! Обожаю, когда они собраны в хвост! Вообще-то, мне нравится любая ее прическа. Лейк потрясающе красива, особенно когда ничего особенного для этого не делает. Очнувшись, я вдруг понимаю, что задумался и забыл обо всем, любуясь Лейк. Я еще и половины не съел, а у нее уже почти пустая тарелка.
— Уилл? Это как-то связано с моей мамой? — спрашивает она, вытирая рот салфеткой. — Ну, ты понимаешь… с тем, что мы ей пообещали?
Я догадываюсь, о чем она, и чувствую себя жутко виноватым: ведь мне и в голову не пришло, что она может неправильно истолковать мои намерения. Не хочу, чтобы она чувствовала себя обязанной.
— Нет-нет, малыш, сегодня речь не об этом. — Я беру ее за руку. — Прости, я не подумал… А что до нашего обещания… Только когда ты сама этого захочешь.
— Ну я бы в любом случае не стала возражать, — улыбается она.
Ее реакция застает меня врасплох. За этот год я привык к тому, что рано или поздно наступает точка возврата. У меня и в мыслях не было, что сегодня вечером все может сложиться иначе.
Лейк смущенно смотрит в тарелку. Потом отламывает кусок лепешки и макает его в соус. Медленно жует, запивает, а потом смотрит на меня и неуверенно шепчет:
— Я спросила, имеет ли все это какое-то отношение к моей маме, и ты сказал «речь не об этом». Что ты имеешь в виду? Сегодняшний вечер связан с ней как-то по-другому?
Встав с пола, я киваю, помогаю Лейк подняться и обнимаю ее. Она прижимается ко мне и кладет голову мне на грудь.
— Да, сегодняшний вечер имеет к ней отношение, — подтверждаю я, глядя Лейк в глаза. — Она оставила мне кое-что еще, кроме тех писем…
Джулия взяла с меня слово, что я не расскажу Лейк о письмах и подарке, пока не придет время. Письма Лейк и Кел уже получили, а подарок предназначается нам с Лейк. Вообще-то, мы должны были вместе открыть его в Рождество, но нам только сейчас удалось остаться наедине.
— Пойдем в спальню. — Я беру ее за руку и веду в свою комнату.
Там на кровати лежит коробка, которую оставила мне Джулия. Лейк подходит ближе и проводит рукой по оберточной бумаге, теребит красный бархатный бант и, вздохнув, тихонько спрашивает:
— Это правда от нее?
Я сажусь и делаю Лейк знак присесть рядом. Мы забираемся на кровать с ногами так, что подарок оказывается между нами. Сверху к коробке привязан конверт с нашими именами и указанием прочесть письмо только после того, как вскроем упаковку.
— Уилл, ты почему мне не сказал, что мама оставила что-то еще? Это последний подарок? — спрашивает Лейк, глядя на меня полными слез глазами.
Не знаю, почему она так не любит плакать и всегда старается сдержать слезы… Я провожу пальцем по ее щеке, смахивая одинокую капельку:
— Последний, честное слово! Она хотела, чтобы мы вместе открыли…
Лейк выпрямляет спину и отчаянно пытается взять себя в руки:
— Возьмешь на себя эту почетную обязанность или лучше мне?
— Глупый вопрос.
— Кому, как не вам, мистер Купер, знать, что глупых вопросов не бывает!
Лейк целует меня и начинает снимать обертку с подарка. Вскоре перед нами оказывается перемотанная скотчем картонная коробка.
— О господи, здесь слоев шесть, наверное! Примерно столько же, сколько парни тогда тебе на машину намотали, — лукаво улыбается Лейк.
— Очень смешно! — притворно возмущаюсь я и глажу ее по коленке, наблюдая за тем, как она снимает один слой скотча за другим.
— Спасибо, что ты делаешь все это в память о ней, — внезапно замерев, говорит Лейк, глядя на последний слой скотча. — За то, что столько времени хранил подарок. — Она не сводит взгляда с коробки, но не решается открыть ее. — А ты знаешь, что там?
— Без понятия. Надеюсь, что не щенок. Коробка-то у меня под кроватью четыре месяца пролежала.
Лейк смеется, но тут же снова становится серьезной:
— Я волнуюсь. Не хочу снова плакать.
Собравшись с духом, она наконец отгибает клапаны, снимает крышку и вытаскивает содержимое. Я откладываю коробку в сторону. Лейк разворачивает ткань и достает прозрачную стеклянную вазу, доверху наполненную разноцветными звездочками. Это похоже на оригами: сотни трехмерных бумажных звездочек величиной с ноготь.
— Что это? — спрашиваю я.
— Не знаю… — Лейк пожимает плечами. — Красота какая…
Мы в недоумении смотрим на подарок, пытаясь понять его смысл. Лейк долго смотрит на конверт и в конце концов протягивает его мне:
— Я не смогу, Уилл… Прочитай лучше ты.
Я достаю письмо и читаю вслух.
Уилл и Лейк!
Любовь — самое прекрасное чувство на свете! К сожалению, именно любовь так сложно сохранить и так легко потерять.
У вас обоих теперь нет родителей, которые могли бы добрым советом помочь вам наладить отношения. У вас обоих нет надежного плеча, в которое можно уткнуться и поплакать, когда будет тяжело.
А такой момент наверняка настанет. Вам обоим не с кем поделиться радостями и горестями. Так что положение ваше весьма незавидно. У вас нет никого, кроме вас самих, поэтому вам придется изрядно потрудиться, чтобы заложить прочный фундамент совместного будущего. Вы не просто любите друг друга — вам больше некому довериться в этом мире.
На полосках бумаги я написала некоторые фразы, а потом сложила из них звездочки. Там вы найдете вдохновляющие цитаты из книг и песен, а иногда просто добрый родительский совет. Пожалуйста, открывайте мои звездочки только тогда, когда они вам действительно понадобятся. Они предназначены для тех моментов, когда у вас выдастся совсем неудачный день, когда вы поссоритесь или вам просто понадобится моральная поддержка. Можете открывать их вместе или поодиночке. Я просто хочу, чтобы вам было куда обратиться за помощью, если она вам понадобится.
Уилл… Огромное тебе спасибо! Спасибо за то, что появился в нашей жизни. Мысль о том, что ты любишь мою дочь, неимоверно облегчала боль и страдания, которые мне пришлось вынести…
Я пораженно останавливаюсь, и Лейк берет меня за руку. Не ожидал, что Джулия будет обращаться лично ко мне. Лейк смахивает очередную слезинку, я и сам с трудом сдерживаюсь, чтобы не заплакать. Сделав глубокий вдох и откашлявшись, я продолжаю читать.
Ты замечательный человек, а для меня ты стал прекрасным другом. От всего сердца благодарю тебя за любовь к моей дочери: ты уважаешь и вдохновляешь ее и делаешь это совершенно искренне, от души. Ты даже не представляешь, как я тебе признательна и насколько тебе удалось успокоить мою душу!
Лейк, чувствуешь, как я толкаю тебя в плечо, давая благословение? Лучшего мужчины я не могла бы и желать, даже если бы мне пришлось самой выбирать для тебя спутника жизни. Огромное тебе спасибо за то, что ты настояла на сохранении нашей семьи.
Ты права: Келу действительно следует оставаться с тобой. Спасибо, что ты помогла мне понять это. И помни: когда ему придется нелегко, пожалуйста, научи его, как перестать вырезать тыквы.
Я люблю вас обоих и желаю вам счастливо прожить вместе всю жизнь!
Джулия
И ты танцуешь средь моих воспоминаний…
«Братья Эйвитт»
Я убираю письмо обратно в конверт. Лейк проводит пальцами по краю вазы и крутит ее в руках, рассматривая со всех сторон.
— Я видела однажды, как она складывает их… Захожу к ней в комнату, а она складывает какие-то полоски бумаги… Но она тут же спрятала их и заговорила со мной о чем-то… А я и забыла об этом! Господи, сколько же она времени на это потратила!..
Лейк смотрит на звездочки, а я на нее. Она отворачивается, чтобы скрыть слезы. Для такой ситуации она держится молодцом.
— Хочу прочитать все сразу, а с другой стороны, надеюсь, что нам вообще никогда не придется их читать…
— Ты такая же потрясающая, как твоя мама, — Я целую ее и ставлю вазу на комод.
Лейк собирает и запихивает оберточную бумагу в коробку, ставит ее на пол, кладет письмо на стол, а потом ложится на кровать и смотрит в потолок. Я ложусь рядом и обнимаю ее за талию. Не могу понять, грустно ей или нет, поэтому спрашиваю:
— Ты в порядке?
— Я боялась, что будет больно снова услышать ее слова… — Лейк смотрит на меня с улыбкой. — А на самом деле они доставили мне радость.
— Мне тоже, — поддерживаю ее я. — Я и правда опасался, что там окажется щенок.
Она смеется и кладет голову мне на плечо. Мы долго лежим без движения и смотрим друг другу в глаза. Я провожу кончиками пальцев по ее плечу, по лицу и шее — люблю смотреть, как она думает о чем-то своем.
Лейк приподнимает голову, изящным движением перекатывается на бок, садится на меня сверху, обнимает за шею, наклоняется и медленно целует меня. Вкус ее губ, ощущение теплых рук на моем теле поглощают меня целиком. Я обнимаю ее, глажу по голове и отвечаю на поцелуй. Мы так давно не оставались вдвоем без опасения, что наше уединение в любой момент могут нарушить! C одной стороны, эта ситуация меня бесит, а с другой — возбуждает. Ее нежная кожа, идеальные губы… Останавливаться с каждым разом становится все труднее и труднее.
Ее руки проникают мне под рубашку, она покрывает мою шею дразнящими поцелуями — прекрасно знает, что этим сводит меня с ума, и, видимо, поэтому делает это в последнее время все чаще и чаще. Думаю, ей нравится расширять свои границы. Один из нас должен сказать «стоп», но я не уверен, что смогу заставить себя сделать это… Лейк, по-видимому, тоже сомневается в собственном благоразумии…
— А сколько у нас есть времени? — шепчет она, расстегивая мою рубашку и целуя грудь.
— Времени? — едва слышно переспрашиваю я.
— Ну, пока мальчики не вернутся домой, — уточняет она, скользя губами вверх по моей шее. — Сколько у нас времени до их прихода?
Она смотрит мне в глаза, словно говоря, что на этот раз она не собирается объявлять точку возврата и останавливаться. Я прикрываю рукой глаза и пытаюсь уговорить себя, что хочу по-другому, хочу, чтобы для нее все произошло в совсем иной обстановке: «Ну же, Уилл, давай! Подумай о чем-нибудь другом: о колледже, домашнем задании, щенках в коробках… да о чем угодно!»
— Уилл, год уже прошел… Я правда хочу! — Лейк отводит в сторону мою руку и пристально смотрит на меня.
Я переворачиваю ее на спину, приподнимаюсь на локте и глажу ее по щеке свободной рукой:
— Поверь мне, Лейк, я тоже! Но не здесь и не сейчас. Через час вернутся мальчики, и тебе придется идти домой. Я этого не вынесу! — уговариваю ее я, целуя в лоб. — Через две недели будут длинные выходные, и мы с тобой уедем дня на три… Только ты и я. Я попрошу бабушку с дедушкой присмотреть за мальчиками, и мы проведем все выходное вдвоем.
— Не хочу ждать целых две недели! — Лейк возмущенно колотит ногами по постели. — Мы и так уже ждем пятьдесят семь недель!
— Если уж я могу подождать, то ты точно сможешь! — заверяю ее я и целую в щеку. Смешно, она ведет себя как маленький ребенок.
— Боже, ты такой зануда! — произносит она, закатывая глаза в притворном ужасе.
— Я?! Зануда?! Доиграешься, поставлю тебя снова под душ! Не хочешь освежиться?! Ты лишь скажи, мне раз плюнуть!
— Только если пообещаешь принять душ вместе со мной! — парирует она, а потом вдруг прижимает меня к постели и, глядя на меня широко открытыми глазами, начинает возбужденно тараторить, как будто только что осознала смысл моих слов: — Уилл! Значит, мы с тобой вдвоем поедем?! И сможем там душ вместе принимать?! Целые выходные?!
— А ты не волнуешься? — удивляюсь я. Впрочем, Лейк удивляет меня постоянно.
— Нет, ни капельки! — Она с улыбкой прижимается ко мне всем телом. — Я знаю, что буду в надежных руках.
— Не то слово, — отзываюсь я и собираюсь поцеловать ее, но тут начинает вибрировать мой мобильный.
— Это Гевин, — сообщает Лейк, доставая из моего кармана и протягивая мне телефон.
— Отлично, — удрученно произношу я, читая эсэмэску. — Кела стошнило. Они решили, что он подцепил желудочную инфекцию, так что уже везут мальчиков домой.
— Фу! Ненавижу убирать рвоту! — Лейк со стоном сползает с кровати. — Кстати, Колдер тоже вполне мог подцепить эту заразу — у них же практически все общее.
— Я напишу ему, чтобы они завезли Кела сразу к тебе. Иди домой и жди их, а я пока сбегаю за лекарством.
Я быстро натягиваю рубашку и забираю вазу Джулии, чтобы поставить ее на стеллаж в гостиной. Из спальни мы выходим уже в «родительском режиме».
— Захвати еще суп на завтра. И спрайт, — просит Лейк.
Едва я ставлю вазу на почетное место в гостиной, Лейк тут же запускает туда руку, достает звездочку и, заметив мой вопросительный взгляд, подмигивает:
— Вдруг там есть дельный совет, как избавиться от рвоты?
— У нас впереди целая жизнь, Лейк, так что не трать их зря.
Мы выходим из дома, я обнимаю и целую ее, желая доброй ночи, а потом с улыбкой спрашиваю:
— Подвезти тебя до дома?
— Спасибо за свидание, — смеется в ответ она. — Все было чудесно.
— Погоди, то ли еще будет, — обещаю я, намекая на наше скорое романтическое путешествие.
— Ловлю на слове!
Лейк пятится несколько шагов, разворачивается и идет в сторону дома.
Я открываю дверцу машины и уже с противоположной стороны улицы снова слышу ее голос:
— Уилл! Еще раз!
— Я люблю тебя, Лейк!
Назад: Часть первая Глава 1
Дальше: Глава 3