Глава 6
ПОВОРОТНЫЙ МОМЕНТ
Свидание вечером в понедельник полностью оправдало мои ожидания. Мы ужинали в китайском ресторане, и я хихикала, глядя, как Паркер управляется с палочками. Когда он привез меня домой, Трэвис открыл дверь до того, как Паркер успел поцеловать меня. На следующий раз, в среду вечером, он предусмотрительно сделал это в машине.
В четверг, в обеденное время, мы встретились в столовой, и Паркер поразил всех, заняв место Трэвиса. Когда тот докурил и зашел внутрь, то равнодушно прошагал мимо и сел в конце стола.
К Трэвису приблизилась Меган, но осталась с носом, когда он прогнал ее. После этого вся столовая притихла. Я с трудом следила за тем, что говорил мне Паркер.
— Полагаю, я не приглашен, — сказал он, привлекая мое внимание.
— Что?
— Слышал, в воскресенье вечеринка по случаю твоего дня рождения. Я не приглашен?
Америка мельком посмотрела на Трэвиса, который сверлил Паркера гневным взглядом, будто желая убить его.
— Паркер, это был сюрприз, — тихо проговорила Америка.
— А… — Тот съежился.
— Ты устраиваешь мне вечеринку-сюрприз? — спросила я Америку.
— Это идея Трэвиса, — пожала она плечами. — В воскресенье, дома у Брэзила. В шесть часов.
Щеки Паркера стали пунцовыми.
— Думаю, теперь я точно не приглашен.
— Конечно приглашен! — воскликнула я, накрывая его ладонь.
Двенадцать пар глаз уставились на наши руки. Я заметила, что Паркеру так же неловко от излишнего внимания, как и мне, поэтому убрала руку на колени.
— Мне еще нужно сделать пару дел перед учебой. — Паркер поднялся. — Позвоню тебе позже.
— Хорошо, — сказала я с виноватой улыбкой.
Паркер перегнулся через стол и поцеловал меня в губы.
В столовой воцарилась тишина. Когда Паркер ушел, Америка толкнула меня в бок локтем.
— По мне мурашки бегают от того, как все на тебя смотрят, — прошептала она, а затем нахмурилась, обвела столовую взглядом и крикнула: — Чего уставились? Это не ваше дело, извращенцы!
Постепенно все головы отвернулись от меня, и разговоры возобновились.
Я прикрыла глаза ладонью.
— Знаешь, раньше я выглядела жалко, потому что все считали меня наивной подружкой Трэвиса. А теперь я главная злодейка — все думают, будто я прыгаю между Трэвисом и Паркером, как шарик в пинг-понге. — Америка ничего не сказала, и я подняла на нее глаза. — Что? Только не говори, что тоже купилась на эту чушь.
— Я вообще молчу! — отозвалась она.
— Но ты ведь так думаешь? — Я подозрительно уставилась на подругу.
Америка покачала головой, но не ответила. Недружелюбные взгляды других студентов стали вдруг осязаемыми. Я поднялась и прошла в конец стола.
— Нам нужно поговорить, — похлопала я Трэвиса по плечу.
Я хотела быть вежливой, но внутри кипела от злости, поэтому мои слова прозвучали слишком резко. Все студенты без исключения, даже моя лучшая подруга, считали, что я дурачу двух парней. Оставалось лишь одно.
— Так говори, — сказал Трэвис, запихивая в рот бутерброд с чем-то жареным.
Я занервничала, ощутив на себе любопытные взгляды. Трэвис не двинулся с места, тогда я схватила его за руку и с силой потянула. Он поднялся, улыбнулся и вышел со мной на улицу.
— Что такое, Гулька? — спросил парень, поглядев на руку.
— Ты должен освободить меня от пари, — взмолилась я.
— Хочешь уехать? — Он поник. — Но почему? Что я буду делать?
— Нет же, Трэв, ты тут ни при чем. Ты заметил, как пялятся остальные? Я становлюсь изгоем «Истерна».
Трэвис тряхнул головой и прикурил.
— Не мои проблемы.
— Твои! Паркер сказал, все думают, будто он подписал себе смертный приговор, потому что ты в меня влюблен.
Трэвис удивленно поднял брови и поперхнулся от дыма.
— Про меня так говорят?
Я кивнула. Сделав круглые глаза, он отвернулся и снова затянулся.
— Трэвис! Ты должен освободить меня от пари! Я не могу встречаться с Паркером и в то же время жить с тобой. Это выглядит ужасно!
— Так не встречайся с Паркером.
— Проблема не в этом, ты сам знаешь. — Я сердито взглянула на него.
— Ты только поэтому хочешь уехать? Из-за того, что говорят другие?
— По крайней мере, до этого я была наивной девочкой, а ты плохим парнем, — проворчала я.
— Гулька, ответь на вопрос.
— Да!
Трэвис посмотрел на ребят, проходящих мимо. Он обдумывал свое решение, а я становилась все нетерпеливее.
Наконец парень выпрямился и решительно произнес:
— Нет.
Я покачала головой, не сомневаясь, что ослышалась.
— Что, извини?
— Нет. Ты сама сказала: пари есть пари. Когда закончится месяц, ты будешь с Паркером, он станет врачом, вы поженитесь, у вас появятся двое детей, и я никогда больше не увижу тебя. — При этих словах его лицо исказилось. — Но у меня есть еще три недели, и я не променяю их на какие-то нелепые сплетни.
Сквозь стекло я видела, что на нас смотрит вся столовая. От столь надоедливого внимания в глазах защипало. Я оттолкнула Трэвиса и прошла мимо, направляясь на лекцию.
— Голубка, — позвал Трэвис, но я не обернулась.
Тем же вечером Америка сидела на кафельном полу ванной, разглагольствуя о парнях, а я прихорашивалась у зеркала, завязывая волосы в высокий конский хвост. Я слушала вполуха и все думала, какое же необыкновенное терпение проявлял Трэвис — для него, конечно. Видеть, как из квартиры меня почти каждый вечер забирает Паркер!..
Перед глазами всплыло лицо Трэвиса, когда я попросила освободить меня от пари и сказала, что он влюблен в меня. Я не переставала думать, почему Трэвис не опроверг эти слова.
— Ну, Шеп думает, ты слишком сурова с ним. Он никогда ни о ком не заботился настолько, чтобы…
Трэвис заглянул к нам и улыбнулся, глядя, как я причесываюсь.
— Поужинаем? — спросил он.
Америка встала и посмотрелась в зеркало, рукой приглаживая золотистые волосы.
— Шеп хочет опробовать новое мексиканское местечко в центре, если вы пойдете.
Трэвис покачал головой.
— Я думал пойти вдвоем с Гулькой.
— Я иду на свидание с Паркером.
— Опять? — раздраженно проговорил он.
— Опять, — чуть ли не пропела я.
Раздался звонок в дверь, я побежала открывать и промчалась мимо Трэвиса. На пороге стоял Паркер: волнистые светлые волосы, гладко выбритое лицо.
— Ты когда-нибудь выглядишь не столь роскошно? — спросил он.
— Если вспомнить первый раз, когда она пришла сюда, то я отвечу «да», — сказал Трэвис из-за моей спины.
Я закатила глаза, улыбнулась, жестом попросила Паркера подождать минутку, обернулась и повисла на шее у Трэвиса. Сперва он напрягся, а потом расслабился и притянул меня к себе.
Я посмотрела ему в глаза и улыбнулась.
— Спасибо за вечеринку-сюрприз на мой день рождения. Можем мы перенести наш ужин?
На лице Трэвиса проявились разнообразные эмоции. Уголки его губ поползли вверх.
— Завтра?
Я обняла Трэвиса и заулыбалась.
— Отлично.
Я помахала ему на прощание, а Паркер взял меня за руку.
— Что сейчас происходило?
— В последнее время мы мало бываем вместе. Это мой способ примирения.
— У меня есть повод волноваться? — спросил он, открывая дверцу.
— Нет. — Я поцеловала его в щеку.
За ужином Паркер рассказывал про Гарвард, «Дом» и планы поискать квартиру.
— Трэвис будет сопровождать тебя на вечеринку? — Паркер нахмурился.
— Не уверена. Он ничего об этом не говорил.
— Если он не против, я бы хотел отвезти тебя. — Паркер взял мою кисть и поцеловал.
— Я узнаю. Все-таки вечеринка — его идея…
— Понимаю. Если не получится, то увидимся прямо там. — Паркер улыбнулся.
Он довез меня до квартиры и припарковался на стоянке. Когда поцеловал меня на прощание, его губы задержались на моих дольше обычного. Он потянул ручной тормоз, покрыл поцелуями мои губы, дошел до уха, а потом принялся спускаться по шее. Это застало меня врасплох, и в ответ я издала легкий вздох.
— Ты такая красивая, — прошептал Паркер. — Весь вечер я отвлекался на вид твоей обнаженной шеи. — С этими словами он принялся целовать ее.
Я выдохнула и слегка замурлыкала от удовольствия.
— Что же тебя сдерживало? — Я улыбнулась, задирая подбородок и подставляя шею.
Паркер сосредоточился на моих губах, придержал ладонями лицо и поцеловал слегка настойчивее, чем обычно. В салоне было тесновато, но мы постарались использовать имеющееся пространство с толком. Паркер прильнул ко мне, а я согнула ногу в колене и прижалась спиной к окну.
Паркер скользнул языком меж губ, обхватил мою щиколотку, провел ладонью вверх по ноге и остановился на бедре. В считаные секунды остывшие окна запотели от нашего энергичного дыхания. Паркер провел губами по ключице и резко вздернул голову, когда стекло завибрировало от громких ударов.
Он сел на свое место, я выпрямилась и поправила платье. Когда дверь резко открылась, я вздрогнула. Рядом с машиной стояли Трэвис и Америка. На лице подруги застыло виноватое выражение, а Трэвиса от слепой ярости отделял лишь шаг.
— Какого черта, Трэвис? — закричал Паркер.
Вдруг вся ситуация приняла опасный оборот. Я еще ни разу не слышала, чтобы Паркер повышал голос. Трэвис так сильно сжал кулаки, что побелели костяшки, но между ним и Паркером была я. Подруга положила руку на его предплечье, и ее кисть показалась крошечной по сравнению с мускулами Трэвиса. Америка в молчаливом предостережении Паркеру покачала головой.
— Идем, Эбби, — сказала она. — Мне надо с тобой поговорить.
— О чем?
— Просто пойдем! — резко повторила подруга.
Я взглянула на Паркера: на его лице застыло раздражение.
— Извини, мне нужно пойти.
— Все в порядке. Иди.
Трэвис помог мне выбраться из «порше», а потом ногой захлопнул дверцу. Я развернулась и встала между ним и машиной.
— Да что с тобой такое? — Я стукнула его по плечу. — Прекрати!
Америка заметно нервничала, да и неудивительно: от Трэвиса разило виски. Либо она сама вызвалась сопроводить его, либо это он попросил. В любом случае подруга играла роль сдерживающего фактора.
Блестящий «порше» Паркера с визгом уехал со стоянки. Трэвис закурил.
— Можешь идти, Мерик.
Она потянула за мою юбку.
— Идем, Эбби.
— Нет уж, останься, Эбс, — прорычал Трэвис.
Я кивнула, и Америка нехотя удалилась. Скрестив руки на груди, я приготовилась защищаться и атаковать после неизбежной лекции. Трэвис несколько раз затянулся, очевидно не собираясь объяснять свое поведение.
— Зачем ты это сделал? — не выдержала я.
— Зачем?! А зачем он лапал тебя перед моим домом?! — закричал Трэвис.
Его взгляд был рассредоточен, и я поняла, что этот парень сейчас не способен на разумный разговор.
— Может, я и живу у тебя, но что делаю и с кем — это касается лишь меня, — как можно спокойнее выговорила я.
Трэвис бросил окурок на землю.
— Гулька, ты заслуживаешь гораздо большего. Не дай ему трахнуть тебя в машине, прямо как безмозглую выпускницу.
— Я не собиралась заниматься с ним сексом!
Трэвис махнул рукой на пустое место, где недавно стояла машина Паркера.
— А чем ты тогда занималась?
— Трэвис, ты что, никогда ни с кем не встречался, не ласкал кого-то, не заходя слишком далеко?
Он нахмурился и покачал головой, будто я несла вздор.
— А какой смысл?
— Это имеет смысл для многих людей… особенно для тех, кто встречается.
— У вас все стекла запотели, машина прыгала… как я должен был догадаться?
— Может, просто не надо за мной шпионить?
Трэвис потер лицо и покачал головой.
— Голубка, я не могу этого вынести. Кажется, я схожу с ума.
Я развела руками.
— Чего не можешь вынести?
— Если ты с ним переспишь, я не хочу об этом знать. Иначе надолго попаду за решетку… Просто не рассказывай мне.
— Трэвис!.. — закипела я. — Не верю, что ты сказал такое! Ведь это очень важный шаг для меня!
— Все девчонки так говорят!
— Я не про тех шлюх, с которыми ты имеешь дело, а про себя! — сказала я, прижимая руки к груди. — Ведь я еще не… да ну тебя!
Я пошла прочь, но он схватил меня за руку.
— Чего ты еще не делала? — слегка шатаясь, спросил он.
Я не ответила — не обязана была делать это. На его лице появилась искра понимания.
— Ты девственница? — Он усмехнулся.
— И что? — моментально покраснев, спросила я.
Взгляд Трэвиса сфокусировался на мне и снова затуманился. Он пытался все обдумать.
— Поэтому Америка не сомневалась, что вы не зайдете так далеко.
— Все четыре года старших классов у меня был один и тот же бойфренд. Подающий надежды баптистский миссионер! До этого как-то дело не дошло!
Ярость Трэвиса улетучилась, а в глазах читалось облегчение.
— Миссионер? Что же случилось после всего этого воздержания?
— Он мечтал, чтобы мы поженились и остались в… Канзасе. А я нет.
Я отчаянно хотела сменить тему. Меня и так унижало веселье, появившееся в глазах Трэвиса. Я не желала, чтобы он еще глубже копался в моем прошлом.
Трэвис подошел на шаг и обхватил мое лицо ладонями.
— Девственница, — сказал он, мотая головой. — Ни за что не догадался бы после того, как ты танцевала в «Реде».
— Очень смешно, — буркнула я, делая шаг вверх по ступенькам.
Трэвис хотел последовать за мной, но споткнулся и с истерическим хохотом упал на спину.
— Ты что вытворяешь? Вставай! — Я помогла ему подняться на ноги.
Он повис на моей шее, и я повела его по ступенькам. Шепли и Америка уже улеглись спать. Не предвидя помощи с их стороны, я сбросила туфли, чтобы не сломать ноги, и повела Трэвиса в спальню. Он рухнул на кровать и потянул меня за собой. Когда мы приземлились, то оказались совсем близко друг от друга. Трэвис вдруг стал серьезным. Он приподнялся, почти поцеловал меня, но я его оттолкнула. Трэвис изогнул брови.
— Прекрати, Трэв.
Он крепко прижал меня к себе, не отпуская, как я ни пыталась вырваться, и расстегнул платье, отчего оно повисло на плече.
— С тех пор как с этих прелестных губ слетело слово «девственница»… мне вдруг ужасно захотелось помочь тебе с платьем.
— Что ж, неудачная идея. Двадцать минут назад ты чуть не убил за то же самое Паркера. Так что не будь лицемером.
— К черту Паркера. Он не в курсе, что тебе нравятся мои действия.
— Трэв, хватит. Давай разденем тебя и уложим спать.
— Об этом я и толкую. — Он усмехнулся.
— Сколько же ты выпил? — спросила я, для равновесия становясь на колени.
— Достаточно. — Он улыбнулся и потянул за подол моего платья.
— Целый галлон, наверное? — сказала я, сбрасывая его руку.
Опершись на колено, я стащила с Трэвиса майку. Он снова потянулся ко мне и схватил за запястье. Я фыркнула от противного запаха алкоголя, повисшего в воздухе.
— Боже, Трэв, ты насквозь провонял «Джеком Дэниелсом».
— Это «Джим Бим», вообще-то, — поправил меня Трэвис.
— Воняет горелой древесиной и химией.
— На вкус то же самое. — Парень хмыкнул.
Я расстегнула его ремень. Трэвис засмеялся, когда я резко дернула за пояс, приподнял голову и взглянул на меня.
— Гулька, ты лучше следи за своей девственностью. Люблю грубость.
— Заткнись. — Я расстегнула его джинсы и стянула их с ног.
Бросив штаны на пол в угол комнаты, я встала и, еле дыша, уперла руки в бока. Ноги Трэвиса свисали с кровати, глаза закрылись, а дыхание стало глубоким и ровным. Он отключился.
Я пошла к шкафу, принялась рыться в нашей одежде, расстегнула платье, позволила ему упасть к ногам, потом отбросила его в угол и распустила волосы.
В шкафу наша с Трэвисом одежда безнадежно перемешалась. Я вздохнула, сдула с лица волосы и стала искать в этом беспорядке какую-нибудь футболку. Я сняла одну с вешалки, и вдруг сзади в меня врезался Трэвис и обвил руки вокруг моей талии.
— Ты меня перепугал до смерти! — возмутилась я.
Трэвис провел руками по моей коже. Теперь он прикасался ко мне совсем иначе — неторопливо и осторожно. Трэвис притянул меня к себе и зарылся лицом в волосах, водя носом по шее. Я закрыла глаза и прильнула к его обнаженному телу.
— Трэвис!.. — наконец запротестовала я.
Он перебросил мои волосы на одну сторону и провел губами по спине, от плеча к плечу, затем расстегнул бюстгальтер и поцеловал шею у основания. Я закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением теплых мягких губ. Мне было слишком приятно, чтобы останавливать его. С губ Трэвиса сорвался приглушенный стон, когда он прижался ко мне животом. Сквозь боксерские трусы я ощутила, как сильно парень желает меня. Я затаила дыхание, сознавая, что от этого огромного шага, которому я противилась несколько минут назад, нас отделяют два тоненьких клочка ткани.
Трэвис развернул меня лицом к себе, прильнул ко мне и прижал к стене. Наши взгляды встретились, и я увидела, с какой жаждой он смотрит на голые участки моего тела. Я и раньше замечала, как Трэвис разглядывает девушек, но сейчас все было по-другому. Он не собирался завоевывать меня, хотел лишь услышать «да».
Трэвис наклонился поцеловать меня и остановился в дюйме от моего лица. Я ощутила на губах жаркое дыхание и поборола острое желание притянуть Трэвиса к себе. Раздумывая, он впился пальцами в мою кожу, потом опустил ладони к краю трусиков, указательными пальцами скользнул по бедрам, минуя кружевную ткань. В тот самый момент, когда Трэвис собирался стянуть изящную вещицу с моих ног, он вдруг заколебался. Я открыла рот, собираясь сказать «да», но Трэвис зажмурился.
— Все будет не так, — прошептал он, еле касаясь своими губами моих. — Я хочу тебя, но не таким образом.
Он поплелся назад к кровати и рухнул на спину, а я еще какое-то время стояла со скрещенными на животе руками. Дыхание Трэвиса выровнялось. Я просунула голову в футболку, которую все это время держала в руках. Трэвис не шевелился. Я медленно выдохнула. Заберись я сейчас в постель, он проснется с менее благородными намерениями, и удержаться мне не удастся.
Я повалилась в кресло, закрывая лицо ладонями. Внутри меня копилось раздражение. Паркер уехал с задетыми чувствами, Трэвис же дождался момента, когда я встречу кого-нибудь действительно симпатичного, и только теперь проявил интерес. Однако я единственная девушка, с которой он не может переспать, даже будучи в стельку пьяным.
Утром я налила стакан апельсинового сока и сделала глоток, качая головой в такт музыке из айпода. Я проснулась еще до рассвета и проворочалась в кресле до восьми часов. Надо было как-то убить время, и я решила заняться уборкой кухни, пока не проснулись соседи, не столь заинтересованные в чистоте моего жилья. Загрузила тарелки в посудомойку, вымыла полы и протерла стойку бара. Когда кухня засияла, я взяла корзину с чистым бельем. Сидела на диване и аккуратно складывала вещи, пока вокруг не выросли стопки.
Из комнаты Шепли донеслось бормотание. Захихикала Америка, потом на несколько минут наступила тишина. Следом донеслись приглушенные звуки, от которых мне стало неловко, совсем одной в гостиной. Я сложила белье в корзину и понесла ее в комнату Трэвиса. Увидев, что он лежит там же, где вчера повалился, я улыбнулась, опустила корзину, накрыла Трэвиса одеялом и еле сдержала ухмылку, когда парень повернулся.
— Гулька, взгляни, — пробормотал он, и его дыхание вновь стало ровным.
Я не могла уйти, все стояла и наблюдала, как он спит. Само осознание того, что я снилась ему, вызывало во мне необъяснимую дрожь.
Наконец я решила принять душ, надеясь, что посторонние звуки как-то заглушат стоны Шепли и Америки и стук кровати о стену. Выключив воду, я поняла, что их совсем не волнует, слышит ли кто возню или нет.
Я причесалась и закатила глаза, уловив жалобные вскрикивания Америки. Они скорее подошли бы скулящему пуделю, чем звезде порно.
В дверь позвонили, я набросила синий махровый халат, затянула пояс и быстро пошла по коридору.
Стоны в комнате Шепли немедленно стихли. Я открыла дверь и увидела на пороге улыбающегося Паркера.
— С добрым утром, — проговорил он.
Я провела рукой по влажным волосам.
— Что ты делаешь здесь в такую рань?
— Мне не понравилось, как мы вчера попрощались. Утром я отправился за подарком к твоему дню рождения и не удержался — захотелось сразу же отдать его тебе. — Паркер достал из кармана пиджака блестящую коробочку. — Так что с днем рождения, Эбс.
Он вручил мне серебристую коробочку. Я прильнула к Паркеру и поцеловала в щеку.
— Спасибо.
— Давай же. Хочу видеть твое лицо, когда откроешь подарок.
Я подцепила скотч, сняла обертку и отдала ее Паркеру. Внутри я обнаружила браслет из цепочки сверкающих бриллиантов, обрамленных белым золотом.
— Паркер! — прошептала я.
— Тебе нравится? — Он засиял.
— Очень, — ответила я, с благоговением держа браслет перед глазами. — Но это слишком. Я не смогла бы принять его, даже встречайся мы целый год. Не говоря уж про неделю.
— Я предвидел, что ты так скажешь. — Паркер поморщился. — Все утро искал подходящий подарок, а когда увидел этот браслет, то понял, что он будет идеально сидеть лишь на одной-единственной ручке. — Паркер взял вещицу и застегнул на моем запястье. — Я оказался прав. На тебе он выглядит потрясающе.
Я подняла руку и покачала головой, зачарованная игрой света на переливающихся камнях.
— Это самая красивая вещь, которую я когда-либо видела. Никто еще не дарил мне ничего столь… — «Дорогого», — подумала я, но произнесла другое: — …утонченного. Даже не знаю, что сказать.
Паркер засмеялся и поцеловал меня в щеку.
— Скажи, что наденешь его завтра.
Я широко улыбнулась.
— Да, я надену его завтра, — заявила я, глядя на запястье.
— Рад, что тебе понравилось. Выражение твоего лица стоит того, чтобы объехать семь магазинов.
— Семь магазинов? — выдохнула я.
Паркер кивнул и положил ладони на мои щеки.
— Спасибо тебе. Это самый лучший подарок. — Я поцеловала Паркера.
Он крепко обнял меня.
— Мне пора идти. Я обедаю с родителями, но после позвоню тебе, хорошо?
— Да, конечно. Спасибо! — крикнула я вслед, наблюдая, как он спускается по ступенькам.
Я вернулась в гостиную, не в силах оторвать глаз от запястья.
— Черт побери, Эбби! — Америка схватила меня за руку. — Где ты это взяла?
— Паркер подарил на день рождения, — ответила я.
Америка уставилась на меня, округлив глаза, а потом посмотрела на презент.
— Он купил тебе теннисный браслет с бриллиантами? После недельных отношений? Знай я тебя меньше, подумала бы, что ты прячешь в трусах какое-то волшебство!
Я хохотнула, заражая смехом и Америку.
Из спальни появился Шепли с усталым, но довольным лицом.
— Вы чего развизжались тут, чокнутые подружки?
Америка подняла мою руку.
— Погляди-ка! Это подарок ей на день рождения от Паркера!
Шепли прищурился, а потом распахнул глаза от удивления.
— Ничего себе!
— Это точно. — Америка кивнула.
Из-за угла вышел Трэвис, слегка помятый после вчерашней ночи.
— Ребята, вы и мертвого поднимете, — проворчал он, застегивая джинсы.
— Извини, — сказала я, вырываясь из рук Америки.
В мыслях тут же возникло, как мы с Трэвисом почти переступили черту. Мне было неловко смотреть ему в глаза.
Он допил мой апельсиновый сок и вытер губы.
— Кто, черт побери, допустил, чтобы я вчера так набрался?
— Ты сам, — ухмыльнулась Америка. — После того как Эбби уехала с Паркером, ты сходил за бутылкой виски и прикончил ее еще до их возвращения.
— Дьявол! — покачал головой Трэвис. — Хорошо повеселилась? — спросил он, глядя на меня.
— Ты что, серьезно? — не успев подумать, набросилась я на него.
— О чем ты?
Америка захохотала.
— Ты психанул и вытащил ее из машины Паркера, когда они обжимались, как школьники. У них там стекла запотели и все такое!
Трэвис задумался, перебирая свои воспоминания о предыдущем вечере. Я изо всех сил сдерживала ярость. Если он забыл, как вытащил меня из машины, то не помнит и того, как я чуть не преподнесла ему свою девственность на блюде.
— Ты сильно злишься на меня? — поморщившись, спросил он.
— Ужасно.
Но бесилась я не из-за Паркера. Я туже затянула пояс халата и прошествовала по коридору. Трэвис пошел следом.
— Гулька!.. — сказал он.
Когда я попыталась захлопнуть дверь у него перед носом, парень перехватил ее, медленно открыл и подошел ко мне, ожидая вспышки моей ярости.
— Ты помнишь хоть что-нибудь из того, что вчера говорил мне? — спросила я.
— Нет, а что? Я тебя обидел? — В покрасневших глазах застыло беспокойство, что только усилило мой гнев.
— Нет, не обидел! Ты… мы… — Я прикрыла глаза ладонью и замерла, когда рука Трэвиса легла мне на запястье.
— А это откуда? — сказал он, сердито глядя на браслет.
— Это мое. — Я вырвалась.
Трэвис не отвел глаз от запястья.
— Раньше я его не видел. Похож на новый.
— Так и есть.
— Где ты его взяла?
— Паркер подарил пятнадцать минут назад, — сказала я и увидела, как озадаченность на лице Трэвиса сменилась яростью.
— Что, черт подери, этот придурок здесь забыл? Он оставался на ночь? — С каждым вопросом Трэвис повышал голос.
Я скрестила руки на груди.
— Он все утро искал мне подарок, а потом привез его сюда.
— Но твой день рождения еще не наступил.
Лицо Трэвиса стало пунцовым. Он еле сдерживал гнев.
— Паркер не дождался. — Я горделиво задрала подбородок.
— Неудивительно, что мне пришлось вытаскивать твою задницу из его машины. Тебя там чуть не… — Трэвис замолчал и поджал губы.
— Что? Меня там чуть не что? — прищурилась я.
Трэвис сжал зубы, сделал глубокий вдох и выпустил воздух через нос.
— Ничего. Просто я от злости чуть не сказал гадость, совсем так не считая.
— Раньше тебе это не мешало.
— Знаю. Я пытаюсь с этим бороться, — сказал он, идя к выходу. — Одевайся. Не стану мешать тебе.
Когда он дотянулся до двери, то вдруг остановился, потер руку, прикоснулся пальцами к крошечным фиолетовым точкам на коже, задрал локоть и увидел синяк. Несколько мгновений Трэвис смотрел на него, потом повернулся ко мне.
— Прошлой ночью я упал на лестнице. А ты помогла мне добраться до кровати… — сказал он, пролистывая в голове расплывчатые воспоминания.
Сердце учащенно забилось. Я сглотнула, когда на лице Трэвиса отразилось осознание случившегося.
— Мы… — прищурившись, проговорил Трэвис.
Он сделал шаг в моем направлении, взглянул на шкаф, потом на кровать.
— Нет, ничего не произошло. — Я потрясла головой.
Трэвис поморщился, вспоминая.
— Сначала у вас с Паркером запотели окна. Я вытащил тебя из машины, а потом пытался… — Он мотнул головой, отвернулся к двери и с такой силой сжал ручку, что побелели суставы пальцев. — Голубка, ты превратила меня в чертова психопата, — сверкнув глазами, продолжал Трэвис. — Когда ты рядом, я не могу трезво мыслить.
— Так, значит, это моя вина?
Его взгляд опустился с моего лица на халат, потом на ноги, ступни и вернулся наверх.
— Не знаю. В моих воспоминаниях все смутно… но не помню, чтобы ты сказала «нет».
Я сделала шаг вперед, собираясь оспорить этот малюсенький факт, но не смогла. Он был прав.
— Трэвис, что мне нужно сказать?
Он посмотрел на браслет, потом перевел на меня осуждающий взгляд.
— Ты надеялась, я не вспомню?
— Нет! Я разозлилась, что ты забыл!
— Почему?
— Потому что я бы тогда… мы бы… а ты не… да не знаю я почему! Просто разозлилась!
Трэвис в мгновение ока пересек комнату и остановился совсем близко. Он обхватил ладонями мое лицо, его дыхание участилось, а глаза внимательно изучали меня.
— Гулька, что нам делать?
Взглядом я скользнула от его ремня по мускулистой груди и татуировкам и остановилась на карих глазах, с нежностью смотрящих на меня.
— Это ты мне скажи.
