Глава 25
Немного честности

Голова была ясной, на душе – спокойно. Я не слышала ничего, кроме своего ритмичного дыхания. И стука сердца в груди. Если я увеличу скорость, то, возможно, смогу раствориться в лучах света. Возможно, меня больше не будет окружать непроглядная тьма.

Не обращая внимания на боль в мышцах, я припустила так, что только ветер свистел в ушах. Я смотрела, как солнце пробивается сквозь утреннюю дымку, и наслаждалась тишиной. Просто немного быстрее.

Увидев впереди лестницу, ведущую на вершину холма, я прибавила ходу. Мне хотелось освободить – очистить – душу, чтобы там не оставалось места для отчаяния. Я отыскала глазами гладкий серый валун. Вот здесь будет конечная точка. Место для отпущения грехов. Я резко остановилась у камня и попыталась отдышаться. Положила руки на поясницу и принялась расхаживать взад-вперед, чтобы унять сердцебиение.

И как бы мне ни хотелось верить, будто удастся убежать от темноты, я понимала, что она по-прежнему здесь и только и ждет, как бы меня поглотить. Нет, похоже, отпущения грехов мне здесь не получить. Однако физическое напряжение, по крайней мере на время, помогло успокоить израненную душу – до тех пор, пока на землю не опустится ночь и снова не оживут голоса в голове.

Я обернулась и увидела, что Эван сложился пополам от изнеможения, с кончика носа у него капал пот.

– Черт! И чтобы не смела больше вкручивать мне, будто ты сова, а не жаворонок! – выдохнул он.

– А вот и нет, я вовсе не жаворонок. Просто я человек, который не спит, – объяснила я, и Эван понимающе кивнул.

Я поспешно отвернулась. Сомневаюсь, что он действительно понял. Меня измучил тревожный синдром, из-за которого я не могла сомкнуть глаз. А еще непрошеные мысли, что назойливо лезли в голову именно тогда, когда вообще не хотелось думать ни о чем плохом. Теперь это были не ночные кошмары, а подкарауливавшие в темноте мерзкие шепотки: они не давали расслабиться, не давали спокойно вздохнуть, не давали забыть.

– Прости, что вчера не зашел, – отвлек меня от грустных мыслей Эван.

– Ничего страшного. – Я старалась говорить небрежным тоном, хотя целый день мучительно гадала, куда это он пропал.

Моя странная рассеянность не ускользнула от внимания Сары и Коула. Я попыталась списать все на перипетии прошлой недели, однако Сару так легко не проведешь. Она видела меня насквозь, хотя и воздерживалась от комментариев.

– Придешь сегодня на вечеринку? – поинтересовался Эван.

Я представила себе встречу с его друзьями, и меня бросило в жар.

– Да, только чуть позже.

– Вот и хорошо, – улыбнулся он, замешкавшись у нижней ступеньки.

– Эван, – окликнула я его. – Мы несколько дней не разговаривали. Формально у тебя осталось одиннадцать дней. Если хочешь… можно приступить прямо сейчас.

У нас не было откровенных бесед с начала недели. Сама не знаю, зачем я это предложила ему. Я все же не настолько мазохистка, чтобы вспоминать все переломные моменты жизни, когда делала губительный для себя выбор.

– Нет, я больше не хочу копаться в твоем прошлом, – покачал головой Эван и, увидев, что я открыла от удивления рот, добавил: – Эмма, я не могу и не хочу тебя ненавидеть. Более того, я не собираюсь выпытывать у тебя тайны, которые тебе неприятно открывать. Конечно, я мечтаю получить ответ на вопрос: почему ты ушла и что мешало тебе вернуться? Но только если ты сама пожелаешь это сказать.

– Ну ладно. – Мне вдруг больно сдавило грудь.

– Увидимся позже, – махнул рукой Эван и начал подниматься на холм.

Я уныло поплелась к дому Коула. Ноги внезапно словно налились свинцом. Хотя в принципе на душе должно было стать легче оттого, что пытка вопросами наконец закончилась. Но легче почему-то не стало. Возникло странное чувство, будто Эван… иссяк. Вот уж не ожидала, что он так просто сдастся. Что ж, он хотел закрыть тему – и теперь тема закрыта. У меня защемило в груди. Если честно, я должна была быть к этому готова. Но не была.

– Если не перестанешь кукситься, оставлю тебя дома, – заявила Сара, в данный конкретный момент завивавшая мне волосы.

– Ничего я не кукшусь. И очень хочу пойти. – Как ни странно, я действительно этого хотела.

Я нервно сплетала и расплетала пальцы, пребывая в жутком волнении перед встречей с парнями… и с Эваном.

– Что-то случилось. А ты не говоришь. Но я знаю…

– Две недели истекли. – Я наблюдала в зеркале за ее реакцией. Что уж там говорить, мое лицо всегда было для нее открытой книгой.

– Разве? А вот и нет, – удивленно заметила Сара. – У тебя в запасе еще десять дней.

– Он сообщил, что больше не хочет продолжать. Итак… все кончено.

Сара замерла с утюжком для завивки в руках и внимательно посмотрела на меня в зеркало.

– А с чего это ты так разнюнилась? По-моему, для тебя даже лучше, что не придется ворошить прошлое.

Я состроила гримасу и уже собралась заявить, что мне, собственно говоря, наплевать, но захлопнула рот, поскольку Сара все равно не поверила бы. Наши глаза в зеркале встретились, и я пожала плечами. Большего ей и не требовалось. Она успокаивающе улыбнулась:

– Эмма, ничего не кончено.

– Эй! – Из гостиной послышался голос Коула, и мы с Сарой подскочили от неожиданности. – Во сколько выходим из дома?

– Будем готовы через пару минут, – крикнула я в ответ и бросила виноватый взгляд на Сару.

– Ты с ним не встречаешься.

– Сара!

– А что такого? Твои же слова, – с невинным видом сказала она.

Я грустно вздохнула. С каждым днем ситуация все больше запутывалась.

– Официально заявляю, что ты выглядишь роскошно, – объявила Сара. – А теперь пойдем и по полной оттянемся. Этим летом мы явно недобрали свою порцию смеха.

С довольной улыбкой проверив качество Сариной работы, я повернулась к ней лицом:

– Сара, огромное тебе спасибо. Спасибо за все. – Я соскочила с табурета, который мы принесли из кухни, и надела плетеные босоножки. – Ладно, пошли.

– Хм… – Я испытующе посмотрела на Сару, пытавшуюся сделать вид, будто между ней и Эваном не было дуэли глазами, а затем, показав на девушку, державшую стаканчик с каким-то розовым напитком в руках, спросила Нейта: – А это что такое?

– Это коктейль с розовым лимонадом, который мы выбрали для сегодняшней вечеринки.

– Что ж, можно попробовать, – заявила я и увидела, как Эван удивленно поднял брови.

В памяти сразу всплыли те злополучные поминки, когда Эван нашел меня пьяную в хлам, и я густо покраснела.

– Мы уже все обговорили, – вмешалась Сара.

Перед уходом мы с Сарой пришли к соглашению. Я клятвенно заверила ее, что ответственно подойду к потреблению спиртного. И вот теперь мне представился шанс это доказать.

Нейт смешал нам по розовому коктейлю, украсив стакан ядовито-зеленой соломинкой и крошечным зонтиком.

– Спасибо, Нейт, – сказала я, не решаясь поднять глаза на Эвана.

Когда я увидела его стоящим без рубашки за барной стойкой, то мне показалось, что еще минута – и мои щеки воспламенятся. Я знала, что это будет пляжная вечеринка, но к такому я оказалась явно не готова. Со времени нашей встречи в Калифорнии я впервые увидела его без рубашки, и за эти два года он успел… здорово накачать мускулы. Я перевела дух и оглядела расположившихся у бассейна гостей:

– Вау, да здесь полно девочек! И все они практически голые.

Сара рассмеялась и потянула меня за собой, чтобы найти место в тени. Мы устроились под зонтиком у бассейна, где на надувных матрасах вальяжно раскинулись полуобнаженные гости. И внезапно мы словно оказались в море блестящих от масла для загара тел. Я даже не представляла, что бывают такие крошечные купальники. И даже слегка прибалдела, увидев рядом девушку, прикрывшую срам веревочкой. Она повернулась ко мне лицом – и я обнаружила, что веревочка ничего, собственно говоря, и не прикрывает.

– Неужели веревочка между ягодицами может реально считаться купальным костюмом?

– Ну, при такой фигуре она имеет право носить, что захочет, – безмятежно ответила Сара.

Теперь к нам присоединился и Коул, зацепившийся языком с кем-то из своих друзей. Он повесил рубашку на спинку стула и придвинулся поближе ко мне, но так, чтобы не сидеть в тени зонтика. Он явно привлекал к себе внимание, причем девушки особо и не скрывали своего интереса.

– А ты раньше бывал на таких вечеринках? – поинтересовалась я, несколько шокированная столь раскованным поведением окружавших нас девиц.

– Мы же в Калифорнии, – невозмутимо бросил он.

– Да неужели? – съязвила я, но тут же заткнулась.

– Это что, твоя первая пляжная вечеринка? – хмыкнул он и добавил: – Ну, здесь это обычное дело.

– А как тебе удается не пялиться на девиц? – Мне самой удавалось это с большим трудом.

– Не люблю, когда передо мной так откровенно выставляют свои прелести, особенно когда рядом… – Он окинул мое тело многозначительным взглядом.

– Ну ладно, я поняла. – Я поправила саронг, чтобы скрыть оголившуюся ногу, а Сара едва не подавилась коктейлем.

Коул рассмеялся и наклонился меня поцеловать. Я едва ответила на его поцелуй, поскольку краем глаза следила за Эваном. Коул озадаченно посмотрел на меня и отодвинулся.

Я выразительно поглядела на собравшихся у бассейна и многозначительно подняла брови, тем самым давая Коулу понять, что мне, типа, неудобно обжиматься на людях.

– Да, прости, – сказал он, снова откинувшись на спинку стула.

Сара глотнула коктейля и попыталась спрятать лукавую ухмылку, которую я, естественно, не могла не заметить.

– Привет, Эм, – окликнул он меня, несмотря на то что стоявшая перед ним высокая блондинка не сдвинулась с места. Наверняка модель, с таким-то ростом и стройной фигурой. – Тебе освежить?

– Пожалуйста. И еще воды. – Подойти поближе мешало костлявое плечо блондинки.

Блондинка снова наклонилась к Эвану:

– Это на потом, когда ты будешь готов. – Она положила перед ним салфетку и гордо удалилась, вихляя тощими бедрами.

– Хм… – начала я и осеклась, заметив на салфетке написанный номер телефона.

Эван подхватил этой же салфеткой ломтик лайма, оставшийся лежать на стойке, бросил лайм в пустую стопку и выкинул.

– Ну как, тебе весело? – Он, казалось, даже не заметил разыгранной для него сцены.

Я молча кивнула, поскольку чувствовала себя страшно неловко.

Эван, обративший внимание на мою внезапную немоту, улыбнулся только ему присущей улыбкой:

– Ты видела, а? – (Я плотно сжала губы и снова кивнула, на большее я была не способна.) – Но тебя это не заинтересовало.

Он вынул из бадьи со льдом бутылку воды и, смешав коктейль, протянул мне завернутый в салфетку стаканчик с воткнутым туда зонтиком.

– Спасибо, – тихо пролепетала я и поспешно ретировалась.

Вернувшись на свое место, я развернула салфетку, успевшую изрядно намокнуть, и собралась было выкинуть ее, но внезапно заметила на ней синие чернила. Телефонный номер, под ним: «На потом, Эван». Я расхохоталась, чем привлекла внимание Сары.

– Интересно, что это так рассмешило тебя? – спросила Сара.

Продолжая улыбаться, как последняя идиотка, я только молча помотала головой. Сложила салфетку и спрятала за лиф топа. До меня вдруг дошло, что в моем мобильнике нет номера Эвана. Ладно, зато теперь есть. Надо же, чем дальше, тем интереснее!

– Значит, ты не хочешь сказать, так? – Сара решила изобразить смертельную обиду.

Я показала глазами на Коула, который беседовал о серфинге с каким-то парнем. Сара сразу все поняла и кивнула.

– Потом, – сказала я.

– Еще по стаканчику?! – Сара попыталась перекричать громкие голоса гостей и рев музыки.

Я остановилась, чтобы оценить степень своего опьянения:

– А ты со мной выпьешь?

– Да, – ответила Сара и направилась к бару.

Я поспешила за ней, но на полпути меня поймал за руку Коул:

– Потанцуешь со мной?

Я подняла глаза и растерянно кивнула. Никогда раньше не видела, как он танцует. Он провел меня через толпу на середину танцпола и притянул к себе. Я обвила руками его шею, его теплое дыхание щекотало мне кожу. Тесно прижавшись друг к другу, мы медленно двигались в такт музыке, его руки лежали на моих бедрах.

– Ты еще не раздумала разыскать своего нью-йоркского друга? – шепотом спросил он.

– Если честно, то я даже не знаю, где его искать, – потупилась я. – И думаю, я уже опоздала… Опять.

Почувствовав, что мне не по себе, Коул обнял меня еще крепче и поцеловал в шею.

Наши бедра двигались в едином ритме. Я скользнула рукой по груди Коула и почувствовала, как сильно бьется его сердце. И неожиданно поняла, что мое остается спокойным. Пульс был ровным, и впервые за все время нашего знакомства я не ощутила приятного покалывания кожи от его прикосновений. Я удивленно вскинула голову и встретила испытующий взгляд голубых глаз Коула. Он тоже все понял.

Коул внезапно остановился и бессильно уронил руки вдоль тела. Он пристально смотрел на меня, явно ожидая объяснений. Но я продолжала упорно молчать, потрясенная осознанием того факта, что мое влечение к нему прошло. Хотя сейчас слова были не нужны, он и так все прекрасно понял.

Он ошеломленно покачал головой:

– Неужели? Вот так просто? – Он резко попятился, когда я протянула к нему руки. – Можешь не утруждаться.

И, задев меня плечом, Коул принялся протискиваться сквозь толпу. Мне ничего не оставалось, как оцепенело смотреть ему вслед.

Освободившееся пространство тут же заполнилось танцующими, обтекавшими мою застывшую фигуру.

– Эй! – Осторожно, чтобы не расплескать выпивку, ко мне пробивалась Сара. – Вот, возьми. – Она протянула мне стаканчик, и я сделала большой глоток. – А где Коул? – Сара принялась обшаривать глазами толпу.

– Ушел, – сказала я.

– А почему? Что произошло? – нахмурилась Сара.

– Ничего, – ответила я. – Ничего не произошло. И в этом-то и проблема. – Я виновато вздохнула.

– Потанцуй со мной. – Сара взяла меня за руку, раскрутила – и чувство вины растворилось в легком головокружении.

Сара предложила выпить еще по стаканчику, но я покачала головой, мне уже было достаточно.

– Привет, – сказала я, когда он открыл дверь; мой пульс был, наверное, не меньше тысячи ударов в минуту.

Последние полтора часа я твердила себе, что это плохая идея, но ноги сами принесли меня с пляжа сюда в патио. И когда он зажег свет, я отправила ему сообщение. Хотя отлично понимала, что просто не переживу, если он вдруг окажется в комнате с другой.

– Привет. – Эван встретил меня своей умопомрачительной ухмылкой. – А что ты тут делаешь?

– Хм… Ничего.

– Неужели ты заблудилась? – рассмеялся Эван.

– Вроде того, – сказала я.

– Может, зайдешь внутрь? – предложил он, и я оторвала глаза от пола, стараясь не смотреть на его обнаженный торс. Сердце предательски подпрыгнуло, лицо залилось краской. – Но тебя никто не неволит.

– Конечно, – наконец пробормотала я, поспешно отводя глаза, чтобы не видеть его мускулистую грудь и впалый живот.

Я сделала глубокий вдох и шагнула в комнату. Эван задвинул дверь и опустил занавеску. Нервно оглядев комнату, я попыталась собраться с духом, чтобы выложить ему все, что полтора часа крутилось в голове, пока я бродила по пляжу.

Я вдруг почувствовала себя до ужаса жалкой. Интересно, и как я собираюсь с ним разговаривать, не глядя на него?! А ведь я не смогу на него смотреть, если он не наденет рубашку.

Однако Эван не дал мне возможности передумать или хотя бы попросить его одеться, что было бы еще более нелепо, поскольку выдвинул компромиссное предложение:

– Мы можем посидеть на кровати… в темноте… если хочешь… Итак, Эмма, зачем ты пришла?

Я вдруг стала задыхаться. Я кивнула и, не ответив на его вопрос, направилась к кровати. Мысли путались, я не могла составить элементарной фразы и, казалось, вот-вот потеряю сознание, а тогда все мои моральные мучения будут напрасны.

Я плюхнулась на кровать и стала ждать, когда Эван выключит свет.

Когда он коснулся моей щеки, я задохнулась и закрыла глаза. И похоже, вообще перестала дышать.

– Я не хочу, чтобы ты меня целовал, – пролепетала я, хотя трепещущее в груди сердце говорило другое.

– Хорошо, – ответил он, убирая руку.

И я сразу же пожалела о своих словах. Но затем взяла себя в руки и сказала:

– Потому что… я пришла сюда сообщить тебе что-то очень важное.

Он как-то подозрительно затих, а когда я уже начала терять терпение, произнес:

– Слушаю тебя.

– Я ушла, чтобы защитить тебя, – набравшись храбрости, выпалила я.

Эван снова затих. Его грудь тяжело поднималась и опадала.

– От кого? – поинтересовался он.

– От меня, – запинаясь, ответила я.

Я думала, что смогу ответить на все мучившие его вопросы. Но, похоже, жестоко ошибалась.

– Ничего не понимаю, – отозвался он.

– Я считала, что всегда поступаю правильно. А это вовсе не так. Любое решение, которое я принимаю, чтобы защитить тех, кого люблю, оказывается неверным. И в результате я заставляю их страдать. – При этих словах у меня вдруг стиснуло горло.

Мне с трудом удалось взять себя в руки.

– Эван, скажи, сколько раз я обижала тебя? И как долго ты намерен это терпеть? – У меня из глаз брызнули слезы, моментально намочив подушку. – Я поступаю с тобой точно так же, как моя мать поступала со мной. Единственный способ спастись для тебя – это бежать без оглядки.

От осознания того, что я такая же разрушительница, как и моя мать, у меня защемило сердце. Я никогда не хотела быть похожей на нее. Но во мне текла ее кровь, и здесь уже ничего не поделаешь. Поэтому надо было оттолкнуть его от себя, чтобы он не сломался так же, как когда-то сломалась я.

Судорожно всхлипывая, я зарылась лицом в подушку. Что ж, откровенность иногда ранит больнее ножа.

Он молчал, а я словно сгорала на медленном огне.