Глава 16
Прижав одно ухо к телефону, а второе предоставив нежным ласкам Трентона, который покусывал и полизывал мою чувствительную кожу, я пыталась записать клиента на половину четвертого. Обычно Трентон на рабочем месте занимался делом, но сегодня было воскресенье, день тянулся чрезвычайно долго, а Кэлвин повел Хейзел на обед по случаю ее дня рождения. Мы с Трентоном остались наедине.
– Да. Я вас записала. Спасибо, Джессика.
Я повесила трубку, и в ту же секунду Трентон сжал мои бедра, поднял меня и посадил на стойку. Мои ноги он завел себе за спину, а потом прошелся ладонью по волосам, зачесывая их назад и освобождая шею – чтобы провести по ней языком и остановиться возле мочки уха. Он обхватил губами нежную кожу, слегка надавливая верхними зубами и языком. Этот трюк уже стал моим излюбленным… пока. Всю неделю Трентон подобным образом испытывал меня, но наотрез отказывался раздевать или прикасаться к интимным местам – и все до тех пор, пока в понедельник после работы мы не сходим на ужин.
Трентон притянул меня к себе и прижался животом.
– Я еще никогда так сильно не ждал понедельника.
Я недоверчиво улыбнулась:
– Не понимаю, что за странные правила. Мы могли бы десять раз нарушить их в твоем зале.
Трентон тихонько зарычал:
– Поверь, мы наверстаем упущенное.
– Еще полтора часа у тебя никаких клиентов. – Я повернула запястье и посмотрела на часы. – Почему бы не начать работу над татуировкой на моем плече?
Трентон на секунду задумался:
– Маки?
Я спрыгнула со стойки, выдвинула ящик и достала рисунок, сделанный Трентоном на прошлой неделе. Поднесла листок к его глазам:
– Они очень симпатичные, к тому же со значением.
– Да, ты говорила. Но только забыла объяснить, в чем их значение.
– Вспомни «Волшебника страны Оз». Они затуманивают твою память.
Трентон состроил рожицу.
– Что? – спросила я, приготовившись защищаться. – Считаешь, это глупо?
– Нет. Просто это напомнило мне о новом имени Жулика, которое дала ему девушка Трэвиса.
– И какое же?
– Тотошка. Трэвис сказал, что она из Канзаса, поэтому он выбрал такую породу собаки, и все в этом духе.
– Согласна. Жулик звучит лучше.
Трентон прищурился, глядя на меня:
– Ты действительно хочешь татуировку с маками?
Я утвердительно кивнула.
– Красные? – спросил он.
– Точно такие. – Я вновь подняла эскиз.
– Хорошо, куколка. – Он пожал плечами. – Маки так маки.
Он взял меня за руку и повел к себе в зал. Пока Трентон готовил инструменты, я разделась, и он на мгновение замер, чтобы посмотреть, как я снимаю через голову кофточку и сбрасываю с плеча бретельку черного кружевного бюстгальтера. Он покачал головой и криво усмехнулся, глядя на этот безобидный стриптиз, который я только что устроила.
Когда наконец зажужжала татуировочная машинка, я уже сидела в кресле, полностью расслабившись. Было нечто сугубо интимное в том, что Трентон делал мне татуировку. То, в какой близости друг от друга мы находились, какие маневры он совершал с моей кожей, его сосредоточенное выражение лица… А на моем теле навсегда запечатлеется созданный им великолепный рисунок. Боль не имела значения.
Трентон как раз заканчивал контур, когда вернулись Хейзел и Кэлвин. Девушка зашла в зал к Трентону, держа в руках пакет.
– Я принесла вам кусочек чизкейка, – сказала она и перевела взгляд на мое плечо. – Будет совершенно потрясно!
– Спасибо! – Я просияла.
– Сегодня здесь совсем тоскливо, – сказал Кэлвин. – Подмела бы, что ли.
– Э… Кэл, она не одета, – раздраженно проговорил Трентон.
– У нее нет ничего, что я не видел бы раньше.
– Но вот Кэми ты раньше не видел. Убирайся отсюда.
– Разве она не может найти, где еще навести порядок, пока нет клиентов? – Кэлвин развернулся и скрестил руки. – Я плачу ей за каждый час работы.
– Кэл, все и так уже в порядке, – сказала я. – Я подмела. И даже протерла пыль.
– Сначала ты ноешь, что у нее нет татуировок, а теперь ноешь, потому что я делаю ей тату. – Трентон нахмурился. – Определись, твою мать!
Кэлвин повернул голову, глядя на Трентона, ощерился, а затем исчез за углом. Хейзел захихикала, вовсе не переживая из-за перепалки парней.
После того как Трентон обработал место татуировки, я очень осторожно просунула руку в бретельку и надела кофточку.
– Вылетишь с работы, если будешь его злить.
– Да ладно тебе, – сказал Трентон, приводя в порядок рабочее место. – Он тайно влюблен в меня.
– Кэлвин никого не любит, – сказала Хейзел. – Он женат на этом салоне.
Трентон прищурился:
– А что насчет Бишопа? Уверен, он любит Бишопа.
Хейзел закатила глаза:
– Тебе лучше не поднимать эту тему.
Я оставила их вдвоем и направилась к стойке. В ящике жужжал мой мобильник. Я медленно открыла его и посмотрела на экран. Звонил Кларк.
– В чем дело? – спросил Трентон, подходя ко мне сзади и целуя плечо там, где не было покраснения и раздражения от иглы.
– Это Кларк. Я его обожаю, но сейчас мне не хочется портить настроение, понимаешь?
– Тебе не обязательно отвечать, – прошептал Трентон, касаясь губами моего уха.
Положив телефон на ладонь, я отклонила вызов и набрала сообщение.
На работе. Не могу говорить. В чем дело?
Сегодня семейный ужин. Не забудь.
Сегодня не смогу. Попробую на следующей неделе.
Плохая идея. Отец и так зол из-за того, что ты пропустила прошлый раз.
Вот именно.
Хорошо, сообщу им попозже.
Спс.
* * *
Пришедший к Трентону клиент был единственным посетителем салона за весь день. Небо заволокло низкими серыми тучами, в любую секунду могла нагрянуть зима. На дорогах лежал лед в дюйм толщиной, и не многие отваживались на поездку в такую погоду. Салон находился недалеко от студенческого городка, поэтому обычно мимо нас постоянно мелькали машины, но из-за отвратительной погоды улицы опустели.
Трентон рисовал закорючки на листке бумаги, а Хейзел вытянулась на полу перед коричневым кожаным диваном возле входа. Я печатала доклад, а Кэлвин сидел в своем кабинете.
Хейзел театрально вздохнула:
– Я ухожу. Больше не смогу выдержать ни минуты.
– Ты не уйдешь! – прокричал из кабинета Кэлвин.
Хейзел завопила во все горло. Закончив, она притихла на несколько секунд, а потом вскочила как ужаленная, ее глаза засветились.
– Кэми, позволь мне сделать тебе пирсинг в носу.
Я нахмурилась и покачала головой:
– Черта с два.
– Ну давай! Мы вставим крошечный бриллиантик. Будет очень женственно и в то же время дерзко.
– От одной мысли о прокалывании носа у меня слезятся глаза.
– Мне так скучно! – простонала Хейзел. – Ну пожалуйста.
Я взглянула на Трентона, который заштриховывал нарисованного им тролля.
– Не смотри на меня. Это же твой нос.
– Я не спрашиваю разрешения. Мне хочется узнать твое мнение.
– Думаю, это сексуально.
– Отлично. – Я слегка вздернула голову. – А это больно?
– Да, – сказал Трентон. – Слышал, это адски больно.
Я на секунду задумалась, потом посмотрела на Хейзел:
– Ладно, мне тоже скучно.
– Правда? – На ее лице расплылась широченная улыбка, а глаза превратились в две щелочки.
– Идем.
Я поднялась и пошла в ее кабинет, она – за мной.
Когда в конце рабочего дня я покидала «Скин дип», то могла похвастаться контуром татуировки на левом плече и пирсингом в носу. Хейзел оказалась права. Серьга была крошечной, но агрессивной. Я бы ни за что сама не догадалась сделать пирсинг, но мне понравилось.
– Увидимся завтра, Хейзел, – сказала я, идя к двери.
– Кэми, спасибо, что спасла меня от безумия! – Хейзел помахала мне рукой. – В следующий раз, когда никого не будет, мы сделаем тебе туннели в ушах.
– Э… нет, – сказала я, толкая дверь.
Я завела Смурфика, а Трентон подбежал к моей дверце, показывая, чтобы я открыла окно. Я так и сделала, тогда он нагнулся и поцеловал меня в губы.
– Ты даже не собиралась попрощаться?
– Прости. Я плохо знаю, как себя вести.
Трентон подмигнул:
– Я тоже. Но мы скоро привыкнем.
– Когда ты последний раз с кем-нибудь встречался?
– Несколько лет назад, а что? – с непроницаемым видом спросил он.
Я опустила взгляд и усмехнулась. Трентон исподлобья посмотрел на меня.
– Я не думала, что ты с кем-то встречался.
– Вопреки общественному мнению, я могу хранить верность одной женщине. Просто она должна быть особенной.
– А почему я ничего не знала? Весь универ бы это обсуждал.
– Просто это было недолго.
Я ненадолго задумалась, затем мои глаза округлились.
– Макензи?
– Сорок восемь часов, – сказал Трентон.
Его взгляд вдруг стал рассеянным, но потом он вновь посмотрел на меня, еще раз наклонился и нежно поцеловал.
– Увидимся позже?
Я кивнула, закрыла окно и поехала в «Ред дор». На дорогах лучше не стало, и я подумала, что в баре, наверное, будет так же пусто, как и в «Скин дип».
На парковке уже стояли машины всех работников, за исключением Джори. Возле автомобиля Хэнка оставалось пустое место. Я забежала внутрь через боковой вход и потерла ладони, направляясь к своему стулу возле Восточного бара. Хэнк и Джори стояли в обнимку по другую сторону и страстно целовались.
– Кэми! – улыбнулась мне Блиа.
Грабер и Коуди сидели вместе, а Рейган рядом со мной, с другой стороны. Я сразу заметила, что подруга необычайно тихая, но не осмелилась спрашивать ее при Коуди.
– Джори, я думала, тебя нет, – сказала я. – Не видела твою машину.
– Я приехала с Хэнком, – ответила девушка, игриво улыбаясь. – Общее пользование автомобилем – преимущество совместного проживания.
– Да?! – воскликнула я, поднимаясь и распахивая руки. – Она согласилась? Вы съехались?
– Да! – одновременно ответили они, перегнулись через стойку бара и обняли меня.
– Ура! Поздравляю! – Я крепко обняла ребят и прижала их головы к своей.
Я считала персонал «Ред дор» своей семьей, и они действительно были мне гораздо ближе, чем кровная родня.
Остальные тоже обняли счастливую парочку и поздравили. Возможно, Хэнк и Джори ждали моего приезда, чтобы сделать объявление и сообщить новость всем одновременно.
Хэнк достал несколько бутылок хорошего вина из своего личного запаса и разлил по бокалам. Мы начали праздновать – все, кроме Рейган. Через некоторое время я подсела к подруге и потрепала ее по руке.
– Что случилось, Рей? – тихо спросила я.
На ее губах появилась слабая улыбка:
– Симпатичная татушка.
– Спасибо, – сказала я, разворачиваясь и демонстрируя крошечный гвоздик в носу. – И еще это.
– Ух ты. Твой отец взбесится как дьявол.
– Выкладывай.
– Прости. – Рейган вздохнула. – Мне не хочется портить вечеринку.
– Так в чем дело?
– Все начинается заново. У Брэзила куча дел. Он ясно дал понять, что лучше будет проводить время со своими «братьями» и на футбольных вечеринках, нежели со мной. В прошлом месяце в его квартире устроили вечеринку для той цыпочки, Эбби, а меня он даже не пригласил. Я узнала от Кендары Коллинз вчера вечером. Ты представляешь? Сегодня мы крупно поссорились. Он говорил примерно то же самое, что и в прошлый раз.
– Рей, все это чушь.
Она кивнула и опустила взгляд на лежащие на коленях ладони, затем глянула на Коуди. Усмехнулась, но отнюдь не весело.
– Папе нравится Брэзил. В их доме я слышу лишь об одном… – Она понизила голос, имитируя отцовский: – «Джейсона Брэзила примут в Морскую академию не задумываясь. Джейсон Брэзил станет отличным кандидатом в „морские котики“»… и все в таком духе. Папа думает, что из Джейсона выйдет хороший солдат.
– Не позволяй ему сбить тебя с толку. Отправить парня в Морскую академию – хороший способ избавиться от него, похоже на то.
Рейган зашлась смехом, но вдруг по ее щеке скатилась слеза, и подруга прильнула к моему плечу. Я обняла ее, и веселье у бара внезапно стихло. Рядом с Рейган вырос Коуди.
– Что случилось? – спросил он с искренним беспокойством.
– Ничего, – сказала она, быстро смахивая слезы с глаз.
Коуди нахмурил брови:
– Ты же знаешь, что всегда можешь поделиться со мной. Мне по-прежнему не все равно, если тебе плохо.
– Я не могу с тобой это обсуждать, – поморщившись, ответила она.
– Я лишь желаю тебе счастья. – Коуди большим пальцем приподнял голову Рейган за подбородок. – Это все, чего я хочу.
Рейган взглянула в его большие зеленые глаза и бросилась ему на грудь. Он притянул девушку к себе, обхватив огромной ладонью ее затылок. Молча обнял и поцеловал в висок.
Я поднялась и подошла к ребятам возле бара, оставив Рейган и Коуди наедине.
– Господи Иисусе! Они что, снова вместе? – спросила Блиа.
– Нет. Но они снова друзья.
– Коуди такой хороший парень, – сказала Джори. – В конце концов она это поймет.
Зажужжал мой телефон: звонил Трентон.
– Алло?
– Чертов «интрепид» не заводится. Заберешь меня с работы?
– Ты только заканчиваешь? – спросила я, взглянув на часы.
– Мы с Кэлом разговаривали.
– А… Мне нужно заехать домой и переодеться перед вечерней сменой…
На линии повисла тишина.
– Трентон?
– А? Да, конечно. Извини. Я просто взбесился. Здесь же двигатель на два и семь литра, поэтому я знал, что он… ты ведь не понимаешь о чем я, да?
– Нет. – Я улыбнулась, хоть он и не видел меня. – Но я приеду через пятнадцать минут.
– Отлично. Спасибо, детка. Не торопись. На дорогах стало еще хуже.
Я взглянула на телефон в ладони. Мне нравилось, как Трентон разговаривал со мной. Все эти милые обращения. Эсэмэски. И очаровательная улыбка с ямочкой на левой щеке.
Джори подмигнула мне:
– Похоже, с парнем болтала.
– Извините, мне пора. Увидимся вечером.
Все помахали мне на прощание, и я побежала к Смурфику, по дороге чуть не шлепнувшись на пятую точку. Горели высокие уличные фонари. Ледяной дождь обжигал кожу и приглушенно барабанил по крышам припаркованных машин. Неудивительно, что состояние дорог ухудшилось, как говорит Трентон. Я даже не могла вспомнить, когда в последний раз зима нагрянула так рано.
Смурфик сначала сопротивлялся, но потом завелся, и через несколько минут я осторожно ехала обратно в «Скин дип». Трентон ждал меня снаружи – в синем пуховике и со скрещенными на груди руками. Он подошел к моей дверце и остановился, выжидательно глядя на меня.
Я открыла окно наполовину:
– Залезай!
Он покачал головой:
– Ну же, Кэми. Ты ведь знаешь мои причуды.
– Оставь их.
– Я должен сесть за руль, – дрожа на холоде, проговорил он.
– Ты до сих пор не доверяешь мне?
– Это никак не связано с доверием. Просто я… не могу. У меня от этого крыша едет.
– Хорошо-хорошо, – сказала я, перебираясь на соседнее сиденье.
Трентон открыл дверцу и запрыгнул внутрь, потирая ладони.
– Что за мерзость! Почему так холодно? Давай махнем в Калифорнию!
Как только эти слова слетели с его губ, он замолчал, глядя на меня с испугом и сожалением.
Мне хотелось сказать ему, что все хорошо, но я с трудом справлялась с нахлынувшей на меня волной вины и стыда. Ти-Джей уже несколько недель не выходил на связь, но, несмотря на долгую паузу между двумя моими романами, вся эта ситуация была оскорбительна для них обоих.
Я вынула из пачки две сигареты, придержала обе губами и одновременно прикурила. Трентон взял одну и затянулся. Подъехав к моему парковочному месту возле квартиры, он повернулся ко мне:
– Я не нарочно…
– Знаю. Все нормально, правда. Давай забудем об этом.
Трентон с облегчением кивнул, радуясь, что я не раздуваю из мухи слона. Он не хотел бередить то, что было связано с Ти-Джеем, как, впрочем, и я. Намного удобнее предать это забвению.
– Могу я попросить тебя об одолжении?
Трентон кивнул, ожидая продолжения.
– Не говори пока о нас своим братьям. Я не готова обсуждать это с Трэвисом, когда он в следующий раз придет в «Ред дор». Он же знает про Ти-Джея. Просто это…
– Я понял. Для Трэвиса все будет как прежде. Рано или поздно он догадается.
– Если ты скажешь, что ухаживаешь за мной, то потом он не будет так удивлен, – улыбнулась я.
Трентон усмехнулся и кивнул.
Мы добежали до моей квартиры, и я вставила ключ в замочную скважину. Послышался щелчок, я толкнула дверь, а Трентон захлопнул ее за нами. Я прибавила температуру на термостате и направилась к себе в комнату, но тут в дверь постучали. Я замерла и медленно повернулась. Трентон взглянул на меня, будто спрашивая, кто это может быть. Я пожала плечами.
Не успели мы двинуться с места, как в дверь яростно забарабанили. Я вздрогнула и зажала уши ладонями. Когда наступила тишина, я посмотрела в глазок.
– Чтоб ему пусто было! Это отец.
– Камилла! – прокричал он. – Открой чертову дверь!
У отца заплетался язык. Значит, напился.
Я повернула ручку, но не успела открыть дверь, как отец ворвался внутрь и накинулся на меня. Я пятилась до самого проема, выходящего в коридор.
– Камилла, меня достало твое поведение! Думаешь, я не знаю, в чем дело? Думаешь, я буду сквозь пальцы смотреть на такое неуважение?
Трентон тут же встал рядом со мной, вытянул руку и уперся ладонями в грудь моего отца.
– Мистер Кэмлин, вам лучше отойти, – проговорил он спокойным, но твердым голосом. – Сейчас же.
Отец сперва удивился, что в квартире находится кто-то еще, потом качнулся в сторону Трентона.
– Кем ты себя возомнил, сопляк? Это личное дело, так что можешь проваливать! – Отец кивнул в сторону двери.
Я покачала головой, безмолвно умоляя Трентона не оставлять меня одну. Когда я была маленькой, отец мог шлепнуть меня, а еще пару раз давал мне пощечину, но мама всегда была рядом и отвлекала его гнев на себя. Со времен средней школы я не видела его таким агрессивным. В тот день мама сумела постоять за себя и сказала ему, что следующий раз, когда он так напьется, станет для них последним. Отец знал, что она не шутит.
Трентон нахмурился и нагнул голову, в его глазах появилось знакомое выражение – так он смотрел перед тем, как напасть на противника.
– Мне не хочется с вами драться, сэр, но, если вы сейчас же не уйдете, придется вам помочь.
Папа бросился на Трентона, и они вдвоем врезались в стол рядом с диваном. На пол полетела лампа и они оба. Отец замахнулся, но Трентон уклонился и попытался скрутить его.
– Нет! – закричала я. – Прекрати! Папа! Прекрати!
Пока они дрались, я стояла, прикрыв рот ладонью.
Отец вырвался из хватки Трентона, поднялся на ноги и двинулся на меня. Трентон встал и перехватил его, но тот продолжал тянуться ко мне. Взгляд отца был свирепым, и впервые я поняла, через что пришлось пройти маме. Ужасно оказаться объектом такой ярости.
Трентон повалил отца на пол и навис над ним, тыкая в него пальцем.
– Не рыпайтесь, черт побери!
Отец тяжело дышал, но тем не менее упрямо поднялся на ноги, покачиваясь из стороны в сторону.
– Я убью тебя, мать твою! А потом покажу ей, что бывает, когда ко мне проявляют неуважение!
Все произошло стремительно быстро. Трентон замахнулся и ударил отца кулаком в лицо. Тот покачнулся, из носа хлынула кровь, и он с грохотом рухнул на пол. На несколько секунд повисла тишина. Отец не двигался, просто лежал ничком на полу.
– Боже мой! – Я подбежала к нему.
Я испугалась, что он мертв, но не потому, что волновалась за него, а из-за проблем, которые могли бы тогда возникнуть у Трентона. Потянула отца за плечо, переворачивая его на спину. Из ссадины на переносице струилась кровь, голова упала на бок. Он был без сознания.
– Слава богу! Жив, – сказала я. Снова прикрыла рот ладонью и взглянула на Трентона. – Прости. Мне так жаль.
Он присел на корточки, потрясенный произошедшим:
– Что за хрень сейчас была?
Я покачала головой и зажмурилась. Когда братья об этом узнают, быть войне.
