Глава пятьдесят пятая
В ту субботу Джулия и Габриель собирались основную часть дня провести в библиотеке. Джулия согласилась на помощь мужа. Желая показать ему свою признательность, она решила нажарить на завтрак блинов, чем сейчас и занималась. Габриель, облаченный в пижаму, сидел рядом и читал «Бостон глоб».
Налив на горячую сковороду очередную порцию, Джулия повернулась к нему:
– Давно хотела тебя спросить, а потом как-то забывала.
– О чем же?
– Что было написано на открытке? На той, что ты однажды прислал мне вместе с цветами? Я говорю про события двухлетней давности, когда мы оба жили в Торонто и я снимала квартиру.
– А ты что же, сама не помнишь?
– Я тогда так сильно на тебя разозлилась, что порвала открытку на мелкие кусочки.
Габриель сделал вид, что роется в памяти.
– А-а, вот ты про какую открытку!
– Да, про нее.
Он отложил газету:
– И тебе до сих пор это интересно?
– Конечно.
– Но ты же ее порвала.
Джулия выразительно посмотрела на мужа:
– Я думала, ты простил мне эту выходку.
– Простил. – Он невесело улыбнулся. – Кажется, это была просто открытка с извинениями. Я просил у тебя прощения за то, что вел себя как придурок.
– Мне это приятно слышать. И все-таки ты помнишь, что́ тогда написал?
– Я назвал тебя своей Беатриче. Написал, что желал тебя всю жизнь, но был уверен, что ты всего лишь галлюцинация. И теперь, найдя тебя, я готов сделать все, чтобы ты была моей.
Джулия улыбнулась, не забыв перевернуть блины.
– Кажется, там еще были стихи, – сказал Габриель.
– Кажется или действительно были?
– Вспомнил: были. Двадцать девятый сонет Шекспира. Ты его знаешь?
Когда в раздоре с миром и судьбой,
Припомнив годы, полные невзгод,
Тревожу я бесплодною мольбой
Глухой и равнодушный небосвод
И, жалуясь на горестный удел,
Готов меняться жребием своим
С тем, кто в искусстве больше преуспел,
Богат надеждой и людьми любим, —
Тогда, внезапно вспомнив о тебе,
Я малодушье жалкое кляну,
И жаворонком, вопреки судьбе,
Моя душа несется в вышину.
С твоей любовью, с памятью о ней
Всех королей на свете я сильней.
– Какие замечательные стихи. Габриель, спасибо тебе.
– Еще более замечателен факт, что мне не нужно довольствоваться воспоминаниями. Ты рядом со мной.
Джулия быстро погасила конфорку и отставила сковороду.
– А как же блины? – удивился Габриель.
Джулия бросила в мойку тефлоновую лопаточку.
– Сейчас мы займемся новым видом секса. У него очень длинное название: «Секс порванной открытки, чье содержание вдруг стало известным». Я очень долго ждала этого момента. Целую вечность. Идем. – Схватив мужа за руку, Джулия потащила его в коридор.
– И все-таки что это за секс?
– Вскоре узнаешь.
Наградив Габриеля манящим взглядом, Джулия побежала наверх. Профессору не оставалось ничего иного, как последовать за ней.
* * *
В библиотеке они засиделись до темноты. Когда вернулись в пустой дом, Джулия заказала на дом пиццу. Габриель взялся просматривать субботнюю почту. Вскоре он наткнулся на голубой конверт. Письмо было адресовано ему. Остроконечный, не слишком разборчивый почерк был ему незнаком. Судя по обратному адресу, письмо пришло из Нью-Йорка.
Заинтригованный, Габриель вскрыл конверт и принялся читать письмо.
Дорогой Габриель (если я могу так к тебе обратиться)!
Недавно мне позвонил наш семейный адвокат Майкл Вассерстайн и сообщил, что ты наводишь справки по поводу нашего отца Оуэна Дэвиса. Из его слов я узнала, что ты хотел бы поподробнее узнать о своих родственниках с отцовской стороны.
Меня зовут Келли Дэвис-Шульц. Я твоя старшая сводная сестра. Есть и младшая, Одри. Мне всегда хотелось иметь брата. Пишу об этом, потому что не одобряю линию поведения, занятую моей матерью и сестрой по отношению к отцовскому завещанию. Хочу, чтобы ты знал: я не оспаривала завещания и не поддерживала их усилий. Я еще тогда собиралась тебе написать и сообщить об этом, но в то время с матерью были очень напряженные отношения, и я решила не усугублять их. Увы, мое решение было неправильным.
Весной этого года моя мать умерла. Я вновь задумалась о необходимости связаться с тобой. В твоих поисках я усматриваю руку Провидения. Возможно, нам действительно пора познакомиться.
От Майкла я узнала, что ты жив ешь в Массачусетсе, имеешь звание профессора и недавно женился. Я была бы рада, если бы вы с женой смогли приехать в Нью-Йорк и познакомиться со мной и моим мужем Джонатаном. Это позволило бы нам лучше узнать друг друга.
Одри вряд ли к нам присоединится. О причинах расскажу при встрече. Но я очень хочу тебя видеть и готова рассказать все, что знаю об отце и его родителях.
К письму прилагаю свою визитную карточку. На обороте я написала номер домашнего телефона и адрес электронной почты. Пусть тебя не пугает, что по профессии я психиатр. Заверяю тебя: моя практика не распространяется на родственников. И потом, я специализируюсь на детской психиатрии. Даже в твоем молодом возрасте ты уже слишком стар, чтобы становиться моим пациентом…
С нетерпением жду твоего ответа и надеюсь на встречу. Смело пиши или звони мне.
Твоя сестра Келли
Габриель тяжело опустился в кресло и тупо уставился на письмо.
