Глава пятидесятая

У Габриеля зазвонил мобильный телефон. Он потянулся за ним, чтобы посмотреть, кто звонит. С тех пор как он бежал из Торонто, Джулианна звонила ему несколько раз. Хотя он без конца слушал ее голосовые сообщения, снова и снова терзая себе душу, он не отвечал на ее звонки и не оставлял ей сообщений. Любой шаг в этом направлении был рискованным.

«Дожидаться первого июля. Если я сумею продержаться до первого июля, она будет в безопасности».

Дисплей показывал, что определение номера заблокировано. Габриель сразу понял, кто ему звонит.

– Привет, Джек, – хрипло поздоровался он.

– Я нашел девчонку. И дружка ее нашел. Нам надо встретиться.

Габриель потер глаза:

– А вы не можете и дальше следить за ними? В конце концов, я за это вам плачу.

Джек выругался:

– Я тебе не доверяю. Том утверждает, что ты разбил моей племяннице сердце. По правде говоря, я бы должен разобраться с тобой, а не работать на тебя.

– Вы не на меня работаете, а помогаете своей племяннице, – огрызнулся Габриель. – Эта девица пыталась шантажировать Джулианну. А парень покусал ее и едва не изнасиловал. Неужели при таком сценарии я выгляжу злодеем?

– Закусочная «Мелроуз». Это в южной части Филли. Завтра, в девять утра. – Джек отключился.

– Черт бы тебя побрал, – сказал Габриель.

Джек Митчелл был частным детективом. Во всяком случае, такой род занятий он указывал в налоговых декларациях. В прошлом он был военным моряком, затем некоторое время служил в полиции, после чего работал в частных охранных и сыскных фирмах.

В настоящее время Джек зарабатывал на жизнь тем, что ограждал богатых людей от всевозможных угроз, включая шантаж.

Джек был младшим братом Тома Митчелла. Когда Ричарду Кларку – другу Тома – понадобилось расплатиться с долгами сына за наркотики, Том обратился к брату. Джек и его помощники взяли деньги Ричарда, которому тогда пришлось заложить свой дом в Селинсгроуве, и убедили наркоторговцев забыть имя Габриеля Эмерсона.

Джек умел говорить очень убедительно.

Когда Габриелю понадобился человек, способный убедить некую парочку держаться подальше от Джулианны, он сразу же подумал о Джеке. Связаться с Джеком было непросто, но несколько целенаправленных телефонных звонков вывели Габриеля на него.

Поначалу Джек и слышать не хотел. Тогда Габриель показал ему снимки со следами рук и зубов сенаторского сынка, оставленных на теле Джулианны. Посмотрев их, Джек взялся за дело. Он следил за перемещениями Саймона и рыжеволосой девицы по Филадельфии, а также «сопровождал» их, когда они ездили в Вашингтон. За короткое время Джек собрал для Габриеля внушительное досье. Сам он считал, что этого вполне достаточно, чтобы его племянница более не опасалась богатенького оболтуса и рыжеволосой шлюшки.

Джек знал, как заставить собранное досье работать на полную катушку. Своими предложениями он поделился с Габриелем. Джек считал, что ему будет достаточно нескольких минут общения с Саймоном наедине. Должен же кто-то преподать урок этому гаденышу.

На следующее утро Габриель приехал в закусочную и встретился с Джеком. Тот выложил на стол конверт из плотной бумаги.

– Эти картинки отобьют у них охоту шантажировать Джул. А если парочка будет упрямиться, я быстро расскажу им, какие последствия их ожидают. Сенатор Тэлбот метит в Белый дом. Так что они не станут ломаться. Конец истории.

– Ну и похабщина! – воскликнул Габриель, рассматривая черно-белые снимки.

На каждом фото сын сенатора занимался каким-нибудь видом секса. На нескольких снимках Саймон был запечатлен сразу с двумя женщинами. Габриелю захотелось вымыть руки.

– Дебютанточки, избалованные доченьки папаш с Капитолийского холма. А эта – стажерка из сенаторского офиса. – Джек ткнул указательным пальцем в бледное девичье лицо.

– Наверное, студентка колледжа? – брезгливо морщась, спросил Габриель.

– Старшеклассница.

– Несовершеннолетняя?

Они переглянулись.

– Семнадцать.

– Паршивец, – пробормотал Габриель. – Какое-то ненасытное животное. Сенатор-то хоть в курсе, каков его отпрыск?

– Люди сенатора знают, что парень – заноза в отцовской заднице. Стараются его пасти.

– И как их усилия?

– Насколько я понял, никак. Сам не понимаю, почему они позволяют Саймону куролесить. Он напоил эту семнадцатилетнюю, напичкал ее наркотиками, а потом поволок к себе в постель. Все заснято.

– Редкостная дрянь.

Габриель убрал снимки в конверт и передвинул на сторону Джека.

– Возвращаю твои денежки, – сказал Джек.

Он убрал конверт внутрь своей кожаной куртки и вынул из кармана другой, совсем небольшой. Этот конверт Джек протянул Габриелю.

Габриель демонстративно отодвинул конверт.

Тогда Джек положил конверт рядом с чашкой Габриеля.

– Она больше не твоя забота.

Сердитые синие глаза Габриеля полоснули по лицу Джека.

– Она всегда будет моей заботой.

Джек сощурился:

– Такие парни, как ты, тратят тысячи долларов на белый порошок, из которого делают себе понюшки. Ты чуть себя не погубил и отца крупно подставил. – Он резко тряхнул головой. – Если хочешь знать, я до чертиков рад, что тебя нет рядом с ней.

– Тогда берите деньги.

Габриель стиснул пальцы в кулак и сделал глубокий вдох. Ему отчаянно хотелось расшибить Джеку голову об стол.

– По правде говоря, Том должен был бы сам позаботиться о дочке. А он загородился работой.

– Между прочим, не впервые. Если вам так дорога Джулианна, что же вы не спасли ее от пьяной мамочки? И не было бы у нее шрама на затылке.

Лицо Джека побагровело.

– Она тебе рассказала?

– Разумеется.

– Вот дура!

Габриель был сердит не меньше Джека.

– Вряд ли вы это поймете, но есть причины, не позволяющие нам с ней быть вместе. И все равно, ради нее я готов пройти весь ад. Будь я проклят, если позволю какому-нибудь сенаторскому отродью глумиться над ней и унижать ее. Вы не хотите брать деньги у кокаинщика, который разбил сердце вашей племянницы? Отлично. Тогда просто делайте свою работу, и делайте ее как следует, иначе я найду другого, с кем мне легче договориться. – Габриель сунул конверт себе в карман и начал вставать из-за стола.

Джек его остановил:

– Когда все будет сделано, я позвоню.

– Хорошо. Надеюсь, этот разговор останется между нами.

– Ты не хочешь, чтобы она знала? – удивился Джек.

Лицо Габриеля стало каменным.

– Самое важное – это безопасность Джулианны. Нет шантажа, не будет и ответных ударов. Пусть эти двое навсегда исчезнут из ее жизни, чтобы она спокойно спала по ночам.

За столиком воцарилось долгое молчание. Потом Габриель встал и вышел из закусочной.