Глава двадцать шестая
Август 2011 года. Умбрия, Италия
Когда Джулия садилась за компьютер, ее непременно охватывало желание залезть в «Гугл» и поискать данные о биологических родителях Габриеля. Но она обещала мужу не делать этого и выполняла обещание, подавляя все искушения.
В то утро, проверяя электронную почту, она увидела письмо от Пола и сразу же открыла его. Прочитав послание, она откинулась на спинку стула и замерла.
– Хочешь, я сварю на завтрак яйца? Или ограничимся сыром и фруктами? – спросил Габриель из кухни, которая примыкала к гостиной. Не дождавшись ответа, он пошел в гостиную. – Я тебя спрашивал: яйца на завтрак варить? Или нам хватит сыра и фруктов? Я и пирожных привез из пекарни.
Судя по глазам Джулии, ее мысли витали где-то очень далеко.
– Что случилось? – насторожился Габриель, удивленный внезапной переменой настроения.
– Я получила электронное письмо от Пола.
Габриель воздержался от комментариев о самом трахателе ангелов и его поведении.
– И что пишет Пол?
Джулия молча кивнула на дисплей компьютера.
Габриель нашарил в кармане очки, надел их и стал читать.
Дорогая Джулия!
Спасибо за твое письмо. Ты серьезно поработала над текстом своей лекции. Мне думается, ты и на вопросы отвечала очень профессионально. Я был просто в восторге от того, как ты сумела поставить на место эту выскочку Кристу.
Профессор Пиктон расточала комплименты в твой адрес. Она редко кого-либо хвалит, так что можешь собой гордиться.
Прошу передать мои поздравления твоему отцу и его невесте. Он хороший человек, и я рад за них.
Я снова в Вермонте. Состояние моего отца продолжает улучшаться. Спасибо за вопросы о его здоровье. Я обязательно передам родителям привет от тебя.
Я намерен уложиться в жесткие сроки, поставленные мне профессором Пиктон. Поэтому родителям пришлось нанять помощника для работы на ферме. Осенью я собираюсь поискать себе работу и пройти ряд собеседований в Ассоциации современного языка. Если ничего не найду, проведу на родительской ферме еще год.
Рад, что мы с тобой сумели сходить на ланч. Было так здорово снова тебя увидеть.
Наверное, я еще тогда должен был тебе сказать. Но у меня не хватило духу. И потому я пишу то, о чем не сказал при встрече.
Думаю, дальше каждому из нас следует идти своим путем. Ты замужем, мне надо определяться со своей жизнью.
Возможно, в будущем что-то изменится. Но в настоящее время нам стоит прекратить электронную переписку.
Я не хочу причинять тебе боль, поэтому прошу тебя, не считай это письмо ударом. Ты мне небезразлична. Я много думал о сложившейся ситуации и решил, что так будет лучше для нас обоих.
Будь счастлива, Крольчиха.
Пол.
Габриель смотрел на свою ошеломленную жену.
– Я отправила ему пару писем. Он столько дней тянул с ответом. И вот… ответил.
Габриель присел на корточки, положил ладонь на ее колено:
– Он тебя любит, и ты это знаешь.
– Любил когда-то.
Габриель внимательно поглядел на нее:
– Скажи, когда я исчез из Торонто, ты перестала меня любить?
– Нет, конечно, – покусывая ноготь, ответила Джулия.
– Если он всерьез тебя любит, то будет любить еще очень долго. Возможно, всю жизнь.
– Тогда почему он не хочет, чтобы мы оставались друзьями? – Глаза Джулии были полны душевной муки.
– Потому что это очень больно, – ответил Габриель, дотрагиваясь до ее щеки. – Если бы ты выбрала Пола, я бы не смог сохранять с тобой дружеские отношения. Мне бы пришлось довольствоваться любовью на расстоянии.
– У меня и в мыслях не было причинить ему боль, – прошептала Джулия.
– Уверен, он это понимает.
– Тогда почему Пол не попытался поговорить со мной еще там, в Оксфорде?
– Он не хотел расстраивать тебя перед лекцией.
– Так ты… знал об этом? – подозрительно глядя на мужа, спросила Джулия.
– Да, – после недолгого колебания ответил Габриель.
– А почему мне ничего не сказал?
– По аналогичной причине. Мы оба хотели, чтобы перед лекцией ты была в отличной форме.
Джулия резко отодвинула свой стул:
– Вы с Полом это обсуждали? Вы говорили обо мне?
– Вкратце.
– Ты должен был еще тогда рассказать мне!
– Я рассказываю тебе сейчас. Честное слово, Джулианна, я думал, что он изменит свое решение. Но Пол снова меня удивил.
– Ты выдаешь информацию, как витамины.
– Витамины? – переспросил Габриель и улыбнулся.
– Ты знаешь, о чем я. Эти твои секреты… – Джулия порывисто встала, однако Габриель поймал ее за руку:
– У меня нет от тебя секретов. Просто когда-то мы условились не выворачивать свое прошлое наизнанку, чтобы оно не мешало нам двигаться вперед. Но если ты хочешь узнать, я расскажу тебе все. – Габриель предостерегающе вскинул подбородок. – Только потом я попрошу такого же подробного рассказа и от тебя. Например, ты говорила с Полом об уходе из Гарварда.
– Что?
– Он буквально накинулся на меня. Заявил, что я должен убедить тебя ни в коем случае не отказываться от учебы в докторантуре.
У Джулии округлились глаза.
– Когда он это сказал?
– В Оксфорде, в перерыве после твоей лекции. Так что, Джулианна, не надо мне читать морали о хранении секретов. Я не хожу на ланч со своими бывшими женщинами и не рассказываю им о наших семейных конфликтах.
– И я тоже.
– Тогда как ты охарактеризуешь своей разговор с Полом?
Джулия подняла руки и почти сейчас же опустила:
– Это… так получилось. Я была расстроена, и мне требовалось с кем-то поговорить.
– А тебе не приходило в голову, что у тебя уже есть человек, с которым ты можешь поговорить? И этот человек тебе несравненно ближе всех друзей. – Свои слова Габриель сопроводил многозначительным взглядом.
– Мне требовалось время, чтобы подумать.
– Я могу это понять. Я даже могу это поддержать. Но время, чтобы подумать, и разговор с посторонним человеком о наших семейных проблемах – разные вещи. Джулианна, ты поступила опрометчиво и сама знаешь об этом. – В голосе Габриеля сквозил упрек.
Джулия боялась, что сейчас он не выдержит и сорвется. К ее удивлению, продолжения не было.
(Данное обстоятельство неопровержимо доказывает, что времена апокалипсиса уже близки.)
– Нашими семейными проблемами я не делюсь ни с кем, – продолжал Габриель. – Да, временами я «выдаю информацию», как ты изволила остроумно выразиться, но лишь затем, чтобы тебя защитить. И это всегда… повторяю, всегда делается с любовью. – Его пальцы переместились с ее запястья к локтю. – Я пытался убедить Пола не порывать с тобой окончательно. Не потому, что мне этого хотелось. Я догадывался, как ты это воспримешь, и не хотел видеть тебя опечаленной.
– Печальнее всего, что ты мне не доверяешь. – Джулия отчаянно боролась с подступавшими слезами.
– Я тебе доверяю, – возразил Габриель.
– Но только не историю своей семьи.
Габриель стиснул зубы:
– Ты знаешь то же, что известно мне. Я тебе рассказывал, что семья моей матери отказалась от нее, а после ее смерти упекла меня в приют. Ты знаешь, что отец бросил нас с матерью. Неужели ты хочешь, чтобы я собирал сведения о подобных людях? Зачем? Чтобы нарыть еще каких-нибудь отвратительных подробностей?
– Габриель, без этих людей не было бы тебя. В истории семей твоих настоящих родителей наверняка есть моменты, которые стоит знать. Я не хочу тебя расстраивать. Но твоя родная семья – это часть тебя. Если у нас появятся дети, рано или поздно они начнут спрашивать о своих бабушках и дедушках.
Габриель выпустил ее руку. Его лицо вновь стало каменным.
– Если бы я мог удалить из памяти все крупицы воспоминаний об этих людях, я бы так и сделал. Не хочу, чтобы подобные сведения пачкали наших детей.
– Но не забывай, что из этой, как ты говоришь, грязи произошел ты: удивительный, талантливый человек. И наши дети корнями все равно будут связаны со своими предками.
Лицо Габриеля потеплело. Он поцеловал ей тыльную сторону ладони.
– Спасибо, – прошептал он.
– Ты прав. Мне не следовало делиться с Полом своими тревогами. Но он был моим другом. – Джулия изо всех сил старалась не разрыдаться.
Габриель протянул руки и крепко прижал ее лицо к своей груди.
