ГЛАВА 15

Коннор почувствовал, как Эйдан выхватил из висевших на спине ножен меч, и сам, вытащив из ножен на бедре кинжал, ринулся в бой.

Чистая, клокотавшая в нем ярость переполняла стремлением разорвать врагов в клочья и придавала сил мышцам. Чувствуя ее, Коннор заревел, желая напугать роившиеся вокруг них Кошмары.

Вырвавшийся наружу клич, исполненный гнева и негодования, был столь ужасен, что Кошмары заметались в стороны, а иные из них были испуганы настолько, что рассеялись, обратившись в клубы дурно пахнущего пепла. Они причитали надрывными детскими голосами, что повергло Эйдана в такое бешенство, что Коннор, не успев замахнуться, замер и посмотрел на друга с восторгом. Да уж, Кросс по заслугам считался лучшим из Избранных: когда он хватался за клинок, то превращался в сущего отморозка и под руку ему лучше было не попадаться.

Кошмары отпрянули, но, коварно выжидая, закружили вокруг. Взбешенный нападением, Коннор прыгнул к клубящимся теням, выставив перед собой клинок. Эйдан был рядом и дрался с таким бешеным остервенением, какого Коннор не замечал за ним уже долгие годы.

Поскольку внимание его было разделено между Эйданом и Кошмарами, Коннор не сразу заметил, что они уже не один на один с врагами. Прежде чем он успел понять, что происходит, на поле появились сотни Старейших со сверкающими клинками. Лужайку перед крыльцом затопило море серых одеяний, рвавшихся к дому.

Коннор решительно не понимал сути происходящего, но в настоящий момент было не до размышлений. Он был поглощен схваткой, стремился убить как можно больше Кошмаров, а с появлением Старейших соотношение сил на поле боя резко изменилось. Настоящий воин всегда чувствует, когда в схватке наступает переломный момент: это сопровождается выбросом адреналина, приливом сил, ощущением триумфа.

Но, сметя с дороги Кошмары, Старейшие, двигавшиеся как единое целое, взбежали по ступеням на крыльцо и, схватив Эйдана, потащили его прочь. Капитан дрался отчаянно, но с таким количеством противников ему было не справиться. Увидев это, Коннор взревел от ярости и страха за друга, но прийти ему на помощь не мог, поскольку бился с оставшимися Кошмарами.

Все, что он мог, это мысленно поклясться отомстить.

Лисса смотрела на книгу в своих руках, а точнее, на аккуратно положенную на разворот записку.

До этой минуты она ни разу не видела почерка Эйдана, но в том, что эти уверенно выведенные буквы написаны его рукой, у нее не было ни малейших сомнений. Как и он сам, они были смелы и прекрасны в своей резкости и четкости.

Со слезами на глазах она коснулась их кончиками пальцев. Он полагал, что, оставшись с ней, подвергнет ее опасности, и решил пожертвовать собой из любви к ней.

— Эйдан. — Утерев слезы, Лисса зажала в кулаке амулет. — Ты не сделаешь это один: я просто так, без борьбы, не сдамся!

Встав с тяжким вздохом из-за стола, она поднялась в спальню. Закрыв глаза, она взмолилась о возможности переместиться в Сумерки и спасти его, хотя понятия не имела, как именно это можно сделать. Почти всю свою жизнь она провела, скрываясь и от Кошмаров, и от Старейших, но сейчас выбора не осталось: ей предстояло с ними встретиться. Она не могла оставаться в бездействии, не могла допустить, чтобы Эйдан находился в подвешенном состоянии — тело в одном измерении, сознание в другом. Значит, ей предстоит интуитивно искать путь, совершать шаг за шагом, повинуясь инстинкту. Но она от своего не отступится.

Забравшись в постель, Лисса пристроилась рядом с Эйданом, забросила на него ногу и обхватила руками за талию. Она старалась дышать ровно, хотя сердце отчаянно колотилось. Прижавшись лицом к его шее, она вдохнула его запах, напомнивший ей о его прикосновениях, о его нежности. Это помогло сосредоточиться.

Ради нее он преодолел хренов разлом между галактиками. Теперь пришло время ей сделать то же самое для него.

Лисса пришла в себя на пляже, на одеяле, и ей потребовалось время, чтобы сориентироваться, но она и вздохнуть не успела, когда ее, словно ушат ледяной воды, окатило понимание ситуации. Она вскочила и непроизвольно зашарила руками по песку в поисках одежды. Она нашлась — женская версия воинского костюма Эйдана. Черные облегающие брюки и жилетка.

— Тот еще наряд, — проворчала она, вздернув подбородок. — В обтяжечку.

Заново обретенные воспоминания о времени, проведенном с Эйданом в его мире, укрепили Лиссу в решимости спасти своего мужчину. Стоило ей вспомнить опустошенность и безнадежность в его синих глазах, и сердце отзывалось болью.

— Я рад быть здесь, с тобой, — сказал он в тот день, когда появился у ее порога.

И улыбка его была такой счастливой, что у нее замерло сердце, а от доводов рассудка она отмахнулась, как от назойливой мухи.

— Я иду, детка, — пробормотала она, направляясь к большой металлической двери, находившейся сразу за кругом света, очерченного солнцем из ее сна.

Набрав для храбрости воздуха, она взялась за ручку, распахнула дверь…

…и встретилась с потрясающими серыми глазами, казалось отлитыми из металла. Загорелая кожа и твердая выступающая челюсть еще больше подчеркивали их цвет. Длинные, до середины спины, иссиня-черные волосы незнакомца были зачесаны назад.

Она охнула.

— Твое поспешное возвращение внушает мне надежду на то, что ты испытываешь к капитану Кроссу такие же чувства, как он к тебе, — произнес мужчина.

Ей пришлось прикрыть разинутый рот, чтобы ответить:

— Ты кто? И где он? С ним все в порядке? Он невредим?

Мужчина улыбнулся и поклонился:

— Лейтенант Уэджер к твоим услугам. Я здесь с конкретной целью: доставить тебя к капитану Кроссу. Не беспокойся об этом.

Заглянув за его спину, она насчитала за ним самое меньшее два десятка мужчин, один другого круче. И присвистнула:

— Эта славная компания мне снится или как?

— Какого цвета у меня глаза? — спросил в ответ лейтенант.

— Серые.

— А волосы?

— Черные.

— Значит, ты видишь все как есть, — пробормотал он, после чего смерил ее удивленным взглядом. — Славный прикид. Как раз подходит к подвеске.

Только сейчас Лисса заметила, что остальные мужчины одеты точно так же, только не в черное, а в серое. Это была униформа. На физиономиях воинов блуждали ухмылки, и до нее быстро дошло, что она, похоже, вырядилась так, как полагалось капитану.

— Оп-па! — вырвалось у нее. — Цепочка с камушком — подарок. А остальное — ошибка. Сейчас сменю.

— Нет, не надо, — поспешно возразил лейтенант, удержав ее за руку. — Тебе идет, ну и потом, в элементе неожиданности всегда есть преимущество.

— Ага, единственное, какое у меня есть, — выдохнула она. Он приподнял бровь, и Лисса пояснила: — Я ветеринар. Если у кого заболел домашний питомец, лучше меня не найти. Но кому нужна шпионка Сидни Бристоу, тому не повезло.

Его ухмылка сделалась еще шире.

— Посмотрим, сможешь ли ты выйти из спутной струи. — Жестом он предложил ей проследовать вперед, и остальные отступили с их пути. — Если верить пророчеству, то ты Ключ и мы должны до одури тебя бояться. Но не думаю, что ты сможешь причинить много вреда, пойманная в собственном потоке подсознания.

Она помедлила.

— А что случится, если я не смогу выбраться?

— Ничего.

— Хорошо. — Лисса взяла его за руку и сжала ее. Его глаза удивленно расширились. — Как тебя зовут? По имени?

— Филип.

— Обещай мне, Филип. Если я не смогу помочь, обещай мне, что все равно спасешь капитана Кросса во что бы то ни стало.

— Само собой.

Ответ прозвучал с такой убежденностью, что она поверила ему сразу и без колебаний.

— Вот и хорошо. Я готова.

Правда, к чему именно, Лисса понятия не имела, но внутренне собралась настолько, насколько это вообще было возможно. Приобняв, Уэджер повел ее от двери по направлению к стене мерцающего голубого цвета, за которой ей с трудом удавалось различать какие-то расплывчатые очертания. Как будто она смотрела сквозь голубой водяной занавес.

— Видишь? — спросил он. Лисса кивнула. — Все, что тебе нужно, — это проскочить.

— Ладно. Теперь уж ничего не поделаешь.

Она набрала воздуха — и прыгнула.

Все, кому доводилось сталкиваться с Коннором Брюсом, чаще всего совершали одну и ту же ошибку: они его недооценивали. Обычно он находил в этом мрачное удовлетворение. И сегодняшний случай не был исключением.

— Мы рады, что ты теперь на нашей стороне, — произнес один из Старейших, говоря за всех сразу.

— Приношу извинения за свое прежнее поведение. — Коннор поклонился, всем видом демонстрируя раскаяние. — Я не из тех, кто любит, когда его застают врасплох, и уж точно не люблю, когда ограничивают мою свободу.

— Мы знали, что ты вряд ли сможешь сразу понять, что капитана Кросса следовало взять под опеку. Но надеемся, ты помнишь, что нашей целью всегда было оберегать и защищать наш народ.

— Разумеется, — без запинки соврал Коннор. — В этом не сомневается никто, и я меньше всех.

— А вот капитан Кросс усомнился.

Коннор пожал плечами, скрывая свою враждебность за полузакрытыми глазами:

— Кросс совращен Ключом, однако он всегда ставил долг превыше всего. Проведя не столь уж долгое время вне ее влияния, он снова обретет здравый смысл. Кросс и так обходился без романтических отношений дольше кого-либо из известных мне мужчин. Первая любовь всегда одурманивает, но лишь временно. Уверен, вы все это знаете.

— Разумеется, и все мы согласны. Капитан должен быть изолирован, с тем чтобы потом постепенно занять свое место в сообществе.

— Я всегда буду в вашем распоряжении, когда придет время его восстановления.

— Замечательно. Твое сотрудничество весьма приветствуется, капитан Брюс. А сейчас можешь вернуться к своим обязанностям.

Взгляд Коннора скользнул по затененным лицам Старейших. Откланявшись, он вышел во двор, где смешался со Стражами, не представлявшими себе, в какой лжи они живут.

Небо было темным, день давно кончился. Холодный ветерок обдул его, принеся запах ночных цветов. Издали доносился шум водопадов.

Дом.

Как и Эйдан, он родился здесь и не помнил мира, покинутого Стражами давным-давно. Но что такое дом? Место? Или люди, которым есть до тебя дело?

Зная, что за ним следят, он направился прямиком в долину Снов. За время службы в рядах Избранных он прекрасно овладел искусством ждать. Коннор считал, что ему необходимо основательно прочистить голову, прежде чем размышлять о всех возможных местах и способах «изоляции» Эйдана. Он так был поглощен мыслями, что порой на бегу касался ногами земли, а потому не успел быстро среагировать и избежать столкновения с гибкой блондинкой, появившейся из спутного потока прямо перед ним.

Толчок сбил ее с ног, и она закричала так, что у него зазвенело в ушах. Коннор подхватил ее и завис в воздухе, не дав ей упасть.

— Какого черта? — заорала она, врезав ему по челюсти. Он выругался. — Отпусти!

Хрупкая женщина билась в его хватке, как разъяренная кошка.

— Прекратить! — рявкнул он самым командным тоном, на какой был способен.

— Я Ключ! — выкрикнула она в ответ, прожигая его гневным взглядом больших темных глаз. — Я тебя… я тебя заколдую!

В тот самый момент, когда прозвучало слово «Ключ», Коннор заметил, как она одета, и на лице его появилась ухмылка, не пропавшая, даже когда она основательно двинула ему в зубы.

Он резко встряхнул ее и, удерживая в воздухе, сказал:

— Эй, прекрати. Я Коннор, лучший друг Эйдана.

Уже замахнувшись снова, она замерла, разинув рот, и тем самым позволила рассмотреть ее при искусственном свете звезд. Она была прекрасна, худощава, но женственна, с дивными, рассыпавшимися сейчас по плечам золотыми волосами. Сочные алые губы и большие, чуть-чуть раскосые карие глаза придавали ее классической красоте легкий налет экзотики.

— Ой! — Она наморщила нос, и он вдруг понял, почему Эйдан проникся к этой женщине таким интересом. — Прошу прощения.

— Заколдуешь, а? — рассмеялся он.

Она нахмурилась, но это ничуть не испортило ее красоты. Послышался сдавленный смех, а затем из воздуха появился чуть ли не сложившийся пополам Филип.

— Ох, Брюс, боюсь, еще чуть-чуть — и она основательно надрала бы тебе задницу.

— Это потому, что я не могу ударить девушку, — буркнул Коннор.

— Говори, говори. — Филип подмигнул подруге Эйдана. — Хорошую трепку ты ему задала, Лисса.

Несмотря на то что она только что набрасывалась на него с кулаками, Коннор не мог не признать, что ему трудно увидеть в ней разрушительницу все и вся. Больно уж она худенькая. Да и глаза у нее чистые и простодушные.

Она посмотрела вниз, на находившуюся в добром километре под ними землю, а потом бросилась к нему в объятия и обвилась вокруг него, словно лоза.

— Ой господи, опусти меня вниз!

Коннор медленно опустился на дно долины. Тело ее было мягким и теплым, и он выдохнул, отчасти пожелав, чтобы Эйдан снова стал завзятым холостяком. Правда, Коннор не мог не признать, что Лисса чертовски привлекательна и к тому же обладает немалой силой духа. Бывало, что Спящие попадали к ним в провидческих снах, но такого, чтобы кто-то, покинув свой поток бессознательного, присоединялся к Стражам, прежде не случалось.

Как только ее ноги коснулись земли, Лисса отошла и уставилась на гиганта-блондина, отметив два поразивших ее момента. Во-первых, он был огромен — почти семь футов росту и по меньшей мере двести тридцать фунтов весу. Во-вторых, он выглядел потрясающе, как и все виденные ею до сих пор Стражи мужского пола. И обладал тем же чудесным акцентом.

— Крутой наряд, — ухмыльнулся он.

— Да знаю уже, — буркнула она. — Я сменю.

— Нет, не надо, — поспешно возразил Коннор. — Бьюсь об заклад, Кросс будет чертовски рад увидеть тебя вот такой.

При упоминании его имени взгляд ее затуманился и все мысли о гардеробе вылетели из головы как не имеющие значения.

— Мне необходимо его увидеть. Мы должны двигаться.

— Согласен, — уже без тени юмора поддержал ее Филип. — Времени у нас в обрез. У Старейших повсюду камеры слежения. Скоро они узнают, что Лисса здесь.

— Но он захвачен, — мрачно бросил Коннор. — И я понятия не имею, куда его могли запрятать.

Лисса стояла неподвижно, со слезами на глазах, чувствуя себя полной идиоткой. Какого, спрашивается, черта она вообще собиралась здесь делать? Друзьям Эйдана явно виднее, что предпринять для спасения их командира. Скорее всего, она просто будет болтаться у них под ногами.

— Я видел куда, — сказал Филип, махнув в сторону своих людей, державшихся вместе, но не строем. — Проследил с панели управления.

— Ни хрена себе! — неожиданно буркнул Коннор, и все уставились на него, обеспокоенные прозвучавшей в его голосе тревогой.

Лисса тоже растерянно посмотрела на него, а потом повернула голову, проследив за его взглядом.

В свете ближайших восходящих потоков было видно, что вокруг них сомкнулось расплывчатое кольцо клубящихся теней, расширявшееся буквально с каждой секундой.

— Что это? — пролепетала Лисса, чувствуя, как живот ее свело от ужаса.

— Кошмары. — Филип извлек меч. — Тысячи Кошмаров.