Глава 78
— Дядя Леша... что это значит? — нахмурилась Ланская.
— Этот человек пришел со стволом.
— С чем?
— С оружием. — Он снова обратился к Гриневу:
— Медленно, двумя пальцами, вытянул шпалер за рукоять и опустил на пол.
— А то — вы меня убьете?
— По обстоятельствам. Или — покалечу.
— Меня вчера тоже обещали покалечить.
— Я не раздаю обещаний. Просто предупреждаю. Вынул ствол, медленно!
Олег вытащил «магнум» из наплечной кобуры, положил на пол.
— Теперь — ногой в мою сторону. И рассчитай, пожалуйста, движение, ладно?
Не нужно киношных фокусов.
Олег двинул ногой, револьвер проехал по мягкому ворсу покрытия и остановился в метре от охранника. Тот присел, поднял оружие. Губы его скривила ухмылка.
— Птицу видать по полету, а любителя — по стволу. Зачем тебе «кольт спешиал магнум»? Из него еще попасть нужно уметь.
— Для самозащиты.
— Прошлой ночью это тебе помогло?
— Откуда ты знаешь про прошлую ночь?
— В чем дело, Алексей Юрьевич?! Вы что, подслушивали?
— Разумеется.
— Может, вы все-таки объяснитесь, Алексей Юрьевич? — В голосе Жени Ланской зазвенел металл. — Кто вам позволил?!
— Инструкции я получаю от Александра Гедиминовича.
— Я их знаю.
— Не все. Если вашей жизни что-то угрожает, я могу действовать по обстоятельствам. И именно так сейчас действую.
— А может быть, Гринев прав?! И он ищет именно вас? Как вы думаете?
— Это человек психопат, вот что я думаю.
— И когда вы это решили?
— Скрытые видеокамеры отслеживают вход в дом. И периметр. Как только подъехал этот субьект на «Ниве»...
— Вы против отечественных машин?
— Нет. Но сочетание, согласитесь, странное. «Нива», джинсовый комбинезон, куртка — не в тон, мокасины...
— Мне кажется, вы привыкли к самым необычным нарядам моих гостей. Богема.
— Этот — не богема. Люди богемы не носят наплечные кобуры и револьверы «магнум». Хорошая машинка, между прочим.
— И вы решили идти подслушивать...
— На это существуют инструкции от Александра Гедиминовича.
— С папой я сама как-нибудь разберусь. Что вы собираетесь делать теперь, Алексей Юрьевич?
— Упакую этого непонятного. Позвоню ребятам. Приедут, заберут. Разъяснят.
— Вам не кажется, что вы превышаете свои полномочия?
— Не в Америке живем, милая Женя. Я отвечаю за вашу жизнь.
— Мне всегда казалось, что я сама за нее ответственна!
— И тем не менее...
— Ладно. Поговорим по-другому. За кого вы приняли Гринева? За убийцу? Или — за грабителя?
— Не мое это дело. Ребятам позвоню, они его и «примут». И точно установят, кто он такой.
— Я его знаю как человека бизнеса. Мы виделись сегодня днем на выставке на Кузнецком.
— Знаете, Женя... На этих выставках проходимцев еще больше, чем везде.
— Может быть. Но раз вы слышали разговор... Он говорил об убийстве, «маркере», системе слежения и вельветовых джинсах.
Охранник пожал плечами:
— Его проблемы. А я только делаю свою работу. Когда он вошел — я успел обследовать его машину. Там есть компьютер. Работающий. Но я в этом — ни уха ни рыла. Извините за выражение.
— А что вы искали?
— Бомбу. Оружие. Мало ли.
— Может быть, вы перестанете наставлять на Гринева пистолет, Алексей Юрьевич? Мне не кажется, что он опасен.
— Знаете, Женя, почему я жив? Я никогда не полагаюсь на «кажется» и «если».
Во время всего этого разговора Олег сидел молча и даже не следил за его логикой. Да и сколько там логики, в конце концов? Хозяйка возмущена вторжением охранника «на ее территорию». Privacy — это святое. Охранник уверен в своих действиях: выполняет инструкции работодателя — Александра Брагиса. Смел, решителен, бескомпромиссен. Позицию свою отстаивает и отстоит до конца. Даже если его уволят. Но его — не уволят. Александру Гедиминовичу при таком дежурном — спокойнее.
Олег постарался максимально расслабиться. Ему нужно было не просчитать ситуацию — почувствовать ее. Первое, что его смутило сразу по приезде, — это поведение Жени. Да, она ждала мужчину, которому симпатизировала и, хотя устала, — согласилась его принять. Как всякая женщина, она почувствовала его тревогу, и это ее обидело, как обидело бы любую: мужчина приехал не к ней, а по делам.
Вывод: девушка совершенно непричастна к вчерашним полуночным тайнам.
Охранник стоял в холле и слышал разговор. Если бы он был тот, кого ищет Олег, вряд ли он стал бы сейчас разводить с Гриневым пустые разговоры: под благовидным предлогом стрельнул бы — и вся недолга. Пусть не в голову, а в колено: при таком ранении Олег ничего не смог бы выдавить из себя, кроме воя.
Тогда Гринева просто-напросто упаковали бы в любую машину, и в «скорую», и в «фургон», и в его собственную, и оттарабанили бы куда надо. Или — куда следует: у криминальной милиции двух райотделов к нему тут же появились бы вопросы.
Но вся штука была в том, что охранник вел себя совершенно естественно. То есть соответственно уровню своих профессиональных обязанностей и жизненного опыта, который, судя по взгляду, был довольно специфическим. И еще: он не поторопился «вязать» Гринева: отношения с Женей ему портить окончательно не хотелось. Он колебался, как может колебаться опытный служака под взглядом капризного генерала. Вернее — генеральской дочери, чье мнение в военном городке не менее весомо, чем слово ее папы.
И что это значит? Хитрый прибор наврал? Или кто-то из бывших Жениных гостей скинул джинсы в одной из спален и убрался из милого шале в семейных трусах в цветочек? По летнему времени и среди богемы вполне сойдут за шорты. И — что теперь делать?
— И что теперь мы будем делать? — как эхо, повторила его мысль Женя.
— Вызовем кого следует и будем ждать.
— А кого — следует? — бесхитростно спросила Женя. Надо признать, Гринева этот вопрос волновал не меньше.
