Глава 46

Гринев вышел через Интернет на биржу. Все по-прежнему. Фишки «второго эшелона» лежат «ниже грунта». И его самого упрячут туда же, если рынок не поднимется. Головы отрывают за куда меньшие суммы и за куда менее тяжкие грехи.

Рынок нужно двинуть вверх во что бы то ни стало. Если он не сумеет это сделать, ему никогда не дознаться, кто исполнил и кто заказал убийство отца.

Безнаказанность убийства не менее безнравственна, чем само преступление.

Олег обессиленно откинулся в кресле. На мгновение ему стало страшно.

Словно тяжелая портьера занавесила и этот кабинет, и громадный город там, за окном...

Самое главное для каждого, живущего на этой земле, — суметь освободиться от страха. И вовсе не от страха смерти — от страха жизни! Люди так боятся жить, что предпочитают проводить дни свои в сонной, унылой колее, лишь бы ничего не менялось. Неизвестность времени смерти рождает иллюзию бесконечности жизни, а мерное чередование событий, дней, месяцев, лет делает эту иллюзию всеобъемлющей и единственной! И вот — человек уже почти верит в собственное бессмертие и в то, что его вялое, пустое прозябание не прекратится никогда хотя бы потому, что своею скукой, как мукою, он заслужил, выстрадал для себя эту скудную вечность!

Олег тряхнул головой. Очень «своевременные» мысли. Сидеть и размышлять о причинно-следственных связях явлений и событий можно столь же бесконечно, сколь и бездарно. Как говаривал старик Хичкок: «Слово убивает действие». А мысль?

Все мысли — тоже потом! Теперь — действие! Только действие!

Олег сварил себе в кофеварке крепчайший эспрессо, выпил, съел шоколадку, вернулся к компьютеру. Еще раз посмотрел биржевые сводки, только теперь взгляд его был острым, оценивающим. Взял трубку, поколдовал с интеркомом, произнес:

— Попрошу брокеров ко мне.

Через минуту трое молодых людей стояли у стола. Они были абсолютно спокойны. Такое спокойствие никогда не встретишь у биржевых игроков, оно есть лишь у тех, кто никогда не принимал самостоятельных решений.

Они представились, Олег встал, пожал каждому руку, но имен не запомнил: это никогда не удавалось ему с первого раза.

Он вынул из принтера несколько листков, — Задача следующая, — начал он без лишних предисловий. — С сегодняшнего дня вы начинаете массированную скупку акций тех предприятий, какие обозначены в этом списке. В вашем распоряжении сегодня — десять миллионов долларов. Завтра — пятнадцать. Послезавтра — двадцать. Каждый день расписан: акции каких предприятий покупать и по скольку. Через три дня вы должны будете сосредоточиться на первых семи предприятиях из данного списка и скупить акций на сорок миллионов долларов. В течение часа-полутора после открытия биржи.

Задача ясна?

Молодые люди лишь кивнули. Олег протянул им листки:

— Ознакомьтесь.

По лицам служащих было ясно — Борзов не соврал: люди эти в биржевой игре были компетентны.

— Вопросы? Возражения?

Молчание.

— Предложения? Предположения? Варианты?

Снова молчание. Персонал у Борзова вышколен, ничего не скажешь.

— Работайте.

Потом пошли посетители. В течение четверти часа Гринев разобрался с пятью вкладчиками. Троим вернул вложенные деньги, двое решили дождаться дивидендов.

— Кажется, будет что-то грандиозное... — произнес маленький толстячок и заговорщицки подмигнул Гриневу. — Печенкой чую.

Олег лишь сложил губы в подобие прохладной европейской улыбки:

— Не для вас.

— Почему же? — Ухмыл толстячка сделался обиженным.

— Ваши жалкие сто пятьдесят тысяч превратятся всего лишь в миллион. С мелочью.

Улыбка снова расцвела на лице посетителя.

— Мне хватит миллиона. Мелочь оставьте себе. На чай.

Он развернулся и вышел с «гордо поднятой головой». Впрочем, выглядел оттого еще более комично: трудно гордо держать голову, если она вросла в плечи по самые уши. Олег хмыкнул про себя: ну вот, «типа построил». Мысли идиотские!

Глянул на часы.

Действие... Порой самое действенное заключается как раз в умении ждать.

Даже если не знаешь чего.