Глава 9
Нам нужен план, или Эсгаловы муки

Совет, совмещенный с обедом, начался через полчаса, когда все члены команды, переодетые в чистое и причесанные (за исключением Макса, волосы которого всегда стояли дыбом, наотрез отказываясь соприкасаться с умной головой), собрались в столовой за общим столом, устланным самобранкой. Лукас, в качестве компенсации за тот оливковый ужас, что был вынужден носить всю первую половину дня, потакая нелепой моде Дорим-Аверона, облачился в нечто ярко-изумрудное с массой роскошной золотой вышивки. Пышные каштановые волосы мага, вымытые, быстро высушенные с помощью магии, благоухали тонкими духами и локонами рассыпались по пышному кружевному воротнику. Воин же ограничился тем, что сменил пыльную рубашку и брюки на точно такие же чистые и связал мягкие светлые, еще чуть влажные волосы в хвост на затылке. «На радость» Галу Элька сменила свой утренний невозможный наряд на другой, ничуть не уступающий ему в невозможности: коротенькие шортики и завязанную в районе пупка большим узлом легкую белую рубашку без пуговиц, под которой не просматривалось ничего, кроме нежного тела девушки.

Щедрая скатерть выдала на-гора массу разнообразных блюд, многократно превосходящую потребности даже самого голодного племени обжор.

– Так о чем ты хотел с нами посовещаться? – Первым, как всегда, не выдержал любопытный Рэнд, повсюду сующий свой острый нос.

Элька, правда, уже давно заподозрила, что по части любопытства внешне более сдержанный Лукас превосходит и ее, и Фина вместе взятых как минимум втрое, просто умело это скрывает, выведывая то, что его интересует, исподволь, как бы невзначай.

– О том, как нам убедить весь Дорим-Аверон в том, что они суть кельмитор – драконы-оборотни, и их бог Дориман есть Черный Дракон, – коротко, в духе формулировки церковных постулатов просветил Рэнда маг, делая небольшой глоток красного вина для аппетита. – Мадемуазель Элька была права: чтобы в это поверили, нам нужна «значительная сила демонстрации».

– Идея неплохая! А не позвать ли по такому случаю библиотекаря Рогиро? – предложил Рэнд, наливая из громадной фарфоровой супницы лапши с грибами в свою тарелку. – Маловато нас будет для такой… – Вор замешкался, подыскивая подходящее меткое словечко.

– Крупномасштабной аферы, – услужливо подсказала Элька, отбирая у Рэнда половник, чтобы налить лапши и себе.

– Ваши предложения не лишены смысла, – признал очевидную полезность опыта в манипуляциях общественным мнением духа Рогиро, занимавшего при жизни крупный государственный пост, Лукас и позвал: – Сеор Рогиро! Не соблаговолите ли вы присоединиться к нашей компании?

– Отчего нет, – выступая из стены, коротко поклонился команде Рогиро Гарсидо, сделав вид, что присел в кресло у стены рядом с общим столом, он обвел общество взглядом, в котором читался легкий вопрос.

Восхищенно выдохнул Макс, все еще не устававший удивляться возможностям настоящего привидения, которое, будучи в благостном расположении духа, иногда позволяло парню исследовать себя.

– Ты, может, еще и подслушивал? – пришел в восторг вор, протягивая вечно голодному Рэту кусочек сырной сосиски, фаршированной ветчиной.

– В этом не было нужды, сеор, – с ноткой некоторой ностальгии о былом заметил призрак, носивший некогда титул Тени Короля Ильтарии. – Я и так прекрасно осведомлен о проблеме, над которой вы сейчас работаете. К эманациям зеркала наблюдения сложно остаться безучастным. Очень мощный магический предмет.

– Прекрасно, сеор, – одобрительно кивнул Лукас, выбирая в качестве первого блюда прозрачное куриное консоме со спаржей и перепелиным яйцом, – значит, нам не придется тратить время на то, чтобы ввести вас в курс дела.

– Насколько я понимаю, вам необходимо устроить завтра некое действо, которое безоговорочно заставит людей поверить в то, что вы хотите им рассказать, – коротко сформулировал проблему Рогиро.

– Именно, – ответила Элька, уплетая лапшу со здоровым аппетитом юности, ничуть не пострадавшим от не вовремя съеденных чипсов и жареного миндаля. Грибные супы девушка любила с детства так же преданно, как ненавидела чеснок. – Это должно быть очень эффектное шоу!

– Нам нужен план, или, если исходить из слов мадемуазель о шоу, то сценарий, – уверенно закончил свою мысль Лукас. – Я предлагаю лишить жрецов жертв для очистительного костра и вместо этого устроить иное действо.

– Центральной фигурой которого должен стать Великий Дориман, – продолжил Рогиро. – Кому, если не своему богу могут безоговорочно верить люди и не посмеют возражать фанатики-жрецы? Стоит только подать голос, и в ереси обвинят уже их.

– Да уж, переврать живую речь божества будет куда труднее, чем его заветы. Хотя с этой задачей они справились отлично, – фыркнула Элька.

– Но как вы собираетесь это устроить? – спросил призрак.

– А не сможем мы связаться с Советом богов и вызвать Доримана по-настоящему? – уточнила Мирей. Искренней эльфийке все-таки претил обман.

– Конечно, теоретически это нам по силам, нужно лишь дозваться Связиста. Но подумайте, мадемуазель, разумно ли разыскивать бога, оставившего мир и допустившего истребление верующих, для того, чтобы он образумил их? Не будет ли от этого еще большей беды, чем от имитации явления божества? – вежливо спросил Лукас.

– Не знаю, – признала эльфийка, задумчиво водя ложкой по тарелке с прозрачным бульоном, в который накрошила мелких зеленых листиков салата. – Дориман, наверное, весьма сердит на кельмитор, раз до сих пор не помог им.

– И я не знаю, – с охотой согласился маг, элегантно уплетая консоме. – Поэтому предпочитаю иметь дело с уже проверенными величинами. Конечно, Дориман Черный Дракон может разгневаться на нас за этот розыгрыш, но мы в число его почитателей не входим и в мире под его влиянием не живем, поэтому серьезной опасности не подвергаемся. Тем более нас защищает статус работников Совета богов. В контракте есть на это указание. – Маг процитировал: – «Божество, имеющее претензии к деятельности работника в подвластном ему мире, не имеет права применять карательные меры на свое усмотрение. В случае несогласия с действиями работника обжалование их надлежит осуществлять через Совет богов, а именно Тройку (Онтра, Тиваль и Калаш)».

– Значит, Доримана на роль Доримана мы не приглашаем, – встрял Рэнд, уже приканчивающий лапшу («Экономим фонды», – хихикнула Элька). – Но кто тогда его будет изображать?

– Я бы предложил кандидатуру мосье Эсгала, – с милой улыбкой прожженного коммивояжера, впаривающего негодный товар, ответил Лукас.

– Нет, – решительно буркнул Гал. – Я воин, а не паяц.

– Но, мосье, никто иной с этим просто не справится: ни я, ни мосье Рэнд, ни Макс подходящей фактурой не обладаем, – горячо возразил маг.

– А я что, лысый, черноглазый и с черными бровями вполлица? – желчно удивился Эсгал, снизойдя до шутки.

– Нет, – невинно улыбнулся Лукас. – Но это легко устроить.

Гал от такой наглости просто поперхнулся лапшой. Элька, Рэнд и Макс от души рассмеялись, представляя себе преображенного таким образом воителя. Тот нахмурился еще сильнее.

– В жизни надо все попробовать, Гал, соглашайся, – посоветовала Элька, подавляя рвущееся наружу хихиканье. – Когда еще доведется выступить в роли бога и спасти целый народ от гражданской войны? Разве они должны быть истреблены только потому, что забыли о своей сути кельмитор? Хоть раз в жизни стань не зачинателем, а укротителем бойни! Будь оригинален!

– Хорошо, – неожиданно для всех, но не для Эльки, умело сыгравшей на памяти воина о трагическом, безумном прошлом, согласился Эсгал. – Дэктус с вами, делайте что хотите, только потом прежний облик мне верните.

– Ну конечно! – обрадованно заверил Гала маг. – Обязательно!

– И если у тебя что-нибудь не получится, – зловеще посулил воин Лукасу, смерив взглядом его пышную шевелюру, – ты об этом пожалеешь.

– Все будет прекрасно! – сглотнув невольно подступивший к горлу комок, пламенно пообещал мосье.

– Одного Доримана будет недостаточно, – задумчиво констатировал Рогиро, когда кандидатура на роль Черного Дракона была утверждена единогласно.

– Предлагаете клонировать? – удивилась Элька, накладывая себе эскалопов из телячьей печени с белыми грибами и салата с куриными грудками и черносливом. – Тогда Авандуса точно удар хватит!

– Нет, сеорита, – усмехнулся призрак. – Я имел в виду иное. Бог – высшая сущность, он всегда потрясает, заставляет трепетать людские души, безжалостно обнажая их и указывая истину, но вам нужно придумать еще что-то, чтобы чудо явления Доримана принесло в Дорим-Аверон не только благоговение, но радость и свет, очистило их от скверны ложной веры.

– Вы правы, – задумчиво согласился Лукас, потерев подбородок. – Именно ощущение чистой радости бытия и свободы оставляет на душе посещение настоящего святилища Доримана. Мы должны постараться вызвать эти чувства в людях. Их слишком долго пугали, чтобы новый страх мог стать по-настоящему глубоким впечатлением. Да, нужно будет поработать над спецэффектами.

– Я уже знаю один! – прищелкнула пальцами Элька, аж подскочив на месте, так не терпелось ей поделиться сногсшибательной идеей с друзьями. – Зеркало Истинного Зрения!

– Это что такое, мадемуазель? – заинтересовался маг.

– А может сработать, – оживился Рогиро, находя идею Эльки подходящей.

– Зеркало из дворца Дорим-Аверона показывает людям их истинный облик. Шарль в нем отражался драконом, – наскоро пояснила девушка. – Так, значит, и другие кельмитор смогут свой истинный облик узреть.

– Неплохая идея. Столь мощный магический артефакт нам без сомнения пригодится, – покивал головой Лукас.

– Но не мало ли одного зеркала для целой толпы? – задала вопрос Мирей.

– Кроме того, каждый видит в нем только себя, – уточнил Макс техническую характеристику изделия.

– Ну и что? – пожала плечами девушка. – А маг нам на что? Пусть сделает проекцию зеркала на всю толпу и расширит радиус его действия до восприятия всеми отраженными всех окружающих.

– Ты это можешь? – уточнил Рэнд.

– Пожалуй, это не трудно, есть подходящее заклинание «купол света», – не ломаясь, согласился маг. – Если наложить на него магию зеркала, то, скорее всего, получим нужный результат. Когда взгляну на зеркало, скажу поточнее.

– Да, эффект от созерцания собственной драконьей сути должен быть силен. Жаль, что вы рассчитываете освободить пленников-оборотней заранее, – деловито продолжил Рогиро. – Их избавление стало бы прекрасным романтичным зачином представления, до явления зеркала и Доримана.

– Раз можно сыграть Доримана, почему нельзя изобразить и пленников? – робко предложила Мирей, неожиданно поднимая голову от куриной грудки в клубничном сиропе.

– Sharmant! Великолепная идея, мадемуазель! – воскликнул маг, даже пальцами прищелкнул. – Меня и мадемуазель Эльку уже видели в Дорим-Авероне и пригласили на завтрашний ритуал очищения в качестве зрителей, но вы и, скажем, мосье Рэнд, никому в городе неизвестны и вполне сможете сыграть любящую супружескую пару, обреченную на сожжение и спасенную милосердным Дориманом.

– Клянусь Джеем, всегда думал, что кончу танцем в петле на площади Веревок, а выходит, гореть придется, – пошутил Рэнд и, подмигнув Мири, спросил: – Ну что, супруга, согласна?

– С тобой до самого конца, – трепетно выдохнула Мирей, подыгрывая шутке Фина. – И в смерть и после смерти!

– Смертнички вы наши, – умилилась Элька, сложив ладошки.

– Главное, чтобы Гал спас нас раньше, чем мы обуглимся, – задорно ухмыльнулся вор.

– Я подожду, пока твой язык прокоптится, – сурово заверил пройдоху воин.

– А что делать мне? – немного растерянно спросил Макс, единственный, кому пока не досталось никакого задания.

– Баламутить толпу, – небрежно подсказал призрак Рогиро с великолепным презрением к человечеству. – Не следует забывать о том, что в массе своей люди – суть стадо, которым легко управлять. Подыщите еще нескольких ведущих, поместите их в толпу, и дело сделано. Правда, пробудить в стаде высшие чувства куда труднее, чем низменные.

– Сделаем, – уверенно ответила Элька. – Часто гораздо проще бывает сделать что-нибудь, кажущееся невозможным, нежели самое элементарное.

– Ну что ж, – подвел итог Лукас. – Роли распределены, теперь займемся разработкой подробного плана.

– Еда на столе пока есть, еще и сладкого не подавали, можно и поработать, – радостно ухмыльнулся Рэнд, заливая громадный стейк из говядины с твердым сыром густым фруктовым соусом.

Обсуждение завтрашнего действа действительно заняло изрядный отрезок времени, но было относительно мирным. Резким спорам и конфликтам нет места, когда лопаешь горячий шоколадный пирог с апельсинами и мороженым, фруктовый салат с медом, пирожные со сливочно-кофейным кремом и орехами и другие невероятные вкусности. Под сладкое сценарий феерического явления Великого Доримана народу был успешно завершен и досконально проработан подготовительный этап. Тотчас исчез из столовой Рогиро, сославшись на свои призрачные дела, а может, и просто устав от шумной компании живых соседей.

– Если все пройдет, как задумано, Дорим-Аверон не скоро забудет завтрашнее утро, – довольно ухмыльнулся Рэнд, отвалившись от стола и, что случалось крайне редко, оставляя на тарелке недоеденное пирожное.

Фин всегда обожал розыгрыши, а тут выпал шанс поучаствовать в столь грандиозном, что вор был просто счастлив.

– Люди в любом случае не забудут, – позволил себе самодовольную улыбку Лукас, но тут же счел нужным сказать уже серьезно: – Но, когда дело касается богов, ни в чем нельзя быть уверенными до конца, особенно в том, что все получится так, как мы планируем.

– Хороший план – половина успеха, – убежденно изрек стратег Гал, прихлебывая ташит мелкими глотками.

– Вот именно, только половина, – не стал спорить маг.

– Да пусть хоть пинком наизнанку все идет, – беспечно отмахнулась Элька, – лишь бы получилось так, как будет лучше всего. Сымпровизируем и выкрутимся, не впервой.

– Ваши слова Творцу бы в уши, мадемуазель, – понадеялся Лукас.

– Я могу и покричать, – охотно согласилась неугомонная Элька. – Где-то в оружейной на полках такой рупор здоровский видела! Если Гал не зажмет, то с его помощью и до Творца докричаться – раз плюнуть!

– Будем иметь это в виду, – легкомысленно согласился маг.

– Но кое-что мы все-таки упустили, – объявил вор, воздев палец вверх, правда, серьезность его тона никак не вязалась с хитрющими глазами.

– Что? – удивился Макс, рассеянно собирая с опустевшего блюда с пирожными отставшие от обсыпки орешки и засовывая их в рот.

– Что ему делать, Гал знает, но еще нужно научить его улыбаться, как на той картинке в храме, – торжествующе выдал Фин. – А то наш воитель одним своим хмурым видом народ до полусмерти запугает. Решат еще, что судный день настал, и всем на костер пора добровольно лезть, а то хуже будет.

– А если его пощекотать? – внесла рациональное предложение Элька, подхватывая шутку приятеля.

Рэнд сделал вид, что серьезно задумался.

– Я не боюсь щекотки, – дернул ртом воитель.

– Тогда будем рассказывать тебе анекдоты, – тут же предложила новый способ изобретательная проказница, – похабные и про военных.

– Отцепись, – серьезно попросил Эсгал с такой вечной усталостью в голосе, что Эльку дрожь пробрала.

– Извини, не дуйся, я не хотела тебя обидеть, – тут же перестала шутить Элька и виновато моргнула. – Ну не сердись, пожалуйста, а? Я и правда порой бываю совершенно несносной.

– Порой? – удивился Гал, коротко улыбнувшись, словно холодный осенний лес осветил случайный луч солнца, проглянувшего из-за туч, затянувших все небо.

– Смотри-ка, у него получается, – тихо-тихо удивился этому проявлению эмоций Рэнд. – Элька, я тобой горжусь.

– Ну почти все время, – поправилась та и, захлопав длинными ресницами, умильно переспросила, дергая за рукав мужчину: – Мир?

– Я с тобою не воевал, – серьезно ответил воин, закрывая вопрос.

– Жаль, что с нами нет Связиста, его совет тоже пришелся бы кстати, – тактично сменила тему Мирей, пока Галу не захотелось отшлепать Рэнда и Эльку за очередную шутку.

Команда пыталась уже неоднократно в течение дня позвать вездесущего Силу, но тот как в воду канул и не откликался даже на самую отчаянную брань, извергнутую изобретательным Рэндом. Единственным результатом этого своеобразного и достаточно действенного обычно «заклинания вызова» стало покраснение кончиков остреньких ушек Мирей и розовые пятна смущения на щеках Макса.

Впрочем, все уже давно привыкли к тому, что Связист исчезает именно тогда, когда он совершенно необходим. К худу ли, к добру ли, но благодаря подобной беспечности Силы команда училась действовать, полагаясь только на себя. И Элька, когда Связист появлялся с очередным ворохом объяснений и извинений, порой самых невероятных, уже не раз задумывалась: «А не нарочно ли он это делает?» Как ни пытался Сила изображать «своего парня», но Элька не забывала и того, что являлось его истинной сутью.

– Да, наш Связист существо такое, что его скорее нет, чем есть, особенно, когда это крайне важно, – пошутил Лукас.

– Но это не помешает нам сделать из Гала настоящего Доримана! – радостно воскликнул Рэнд. Было видно, что парню не терпится посмотреть на превращение.

– Да, самое время этим заняться, – согласился маг.

– Сейчас? – удивился Гал. – Я что, полдня под иллюзией ходить буду?

– Нет-нет, мосье Эсгал, – горячо запротестовал Лукас, взмахнув руками. – Никаких иллюзий. Это слишком тонкое и недолговечное искусство, чтобы тягаться с вашим великолепным талантом искажать ткань любого заклятия. Я не поручусь за устойчивость чар, они могут развеяться в самый ответственный момент. Все, что можно, лучше сделать естественным путем.

Воин, нахмурившись, ждал продолжения речи мага, уже ясно чувствуя всем нутром, что оно ему не придется по вкусу.

– Боюсь, нам придется обрить вашу голову, – решительно, словно бросаясь в прорубь, закончил маг. Сам Лукас никогда бы не пошел на такое надругательство над своей неотразимой внешностью и шикарной шевелюрой, в которую так любили запускать пальчики дамы, но мосье полагал, что Эсгал, равнодушный к собственному облику, во имя дела может и согласиться на столь кардинальное изменение прически.

– А шрам скроем тональным кремом, – внесла предложение Элька, – у меня в косметичке где-то валялся, прыщи замазывать.

– Ясно, – подозрительно легко согласился Эсгал, видно ожидавший от изобретательного мага гораздо худшего. – А глаза? Брови?

– Что ж, тут без магии не обойтись, но я в совершенстве владею чарами роста волос и окраски. Ткань этих заклинаний проста и очень прочна, поэтому, надеюсь, выдержит недолгий период вашего влияния, мосье, – скромно признался Лукас.

Элька хотела было рассказать о цветных контактных линзах, но вовремя вспомнила, что Связиста под рукой нет, а подходящий магазин вряд ли найдется прямо за углом. Во всяком случае, раньше там был только огромный парк с озером, а дальше равнина, лес и снова озера.

– Хорошо. – Гал поднялся со стула.

– Ты куда? – удивился Рэнд.

– Брить голову, – процедил воин, с некоторым озлоблением сверкнув зелеными глазищами, и сказал Лукасу: – Закончу, приду в комнату магии. Жди меня там, маг.

– Я буду скучать по твоему пушистому хвостику, но искусство требует жертв, – чистосердечно призналась Элька и, быстро вскарабкавшись с ногами на стул, встала, чтобы сделать то, что ей уже давно хотелось. Теперь девушка смогла легко дотянуться до шевелюры Эсгала и осторожно погладила удивительно мягкие, уже распушившиеся после мытья светлые волосы воителя.

– Я тебе его подарю, – проявив невиданную щедрость, предложил Гал с кривой усмешкой.

– А не боишься? – удивилась девушка, округлив глаза.

– Чего? – не понял мужчина, иронично выгнув бровь.

– Я же хаотическая колдунья, а через волосы можно порчу навести или приворотное заклинание, – зловеще прошептала Элька. – А вдруг, когда колдовать буду, ошибусь и вовсе чего несусветное сотворю?

– Это ты можешь, – излишне охотно подтвердил Фин к явному негодованию девушки. Нет, конечно, хаотическая магия действовала довольно своеобразно, но все-таки чаще с пользой, чем во вред, и вовсе не заслужила столь явной критики. Тем более от кого? От Рэнда, всегда готового подключиться к любой забаве и без магии частенько вытворявшего Творец знает что!

– Порчу не станешь, мы – одна команда, это противоречит клятве, а приворот – тем более. Зачем? Я же не вампир, – небрежно скривил губы воитель, никогда не считавший себя писаным красавцем.

– А вдруг мне захочется разнообразия? – коварно предположила девушка, подергав Гала за еще существующий хвостик.

– Утихомирься, – не поверил ей воин, бережно выпутал Элькину руку из своих волос и, кивнув магу, быстро вышел из гостиной.

Девушка осталась стоять на стуле. Оглядев сверху сидящих за столом коллег, она поделилась с ними своими ностальгическими ощущениями:

– Чувствую себя как ребенок на празднике Нового года.

– Солнцеворота? – уточнила Мирей.

– Нет, у нас Новый год празднуют на второй месяц зимы по календарю. Считается, что Дед Мороз – это такой старик с мешком подарков – и Снегурочка – молодая красивая девушка или девочка – ходят по домам и дарят гостинцы.

– Старик и девушка? – игриво переспросил Рэнд.

– Снегурочка его внучка, – укоризненно поправила приятеля Элька и продолжила: – Так вот, родители могут пригласить актеров, изображающих эту парочку. Они приходят, ребенок забирается на стул, читает стишок или поет песенку, а ему за это дают заранее приготовленный подарок.

– Странный обычай в вашем мире, – констатировал донельзя удивленный Лукас, – приглашать актеров, чтобы их развлекал ребенок. У нас делают наоборот.

– Неважно, – отмахнулась Элька. – У нас много дурацких обычаев, да их и везде предостаточно! Я веду к тому, что на стуле постояла, а спускаться должна с пустыми руками.

– Можешь прочитать стишок, а мы дадим тебе пирожное, – великодушно предложил Шпильман, пододвигая тарелку с еще оставшимися на ней эклерами.

– Пытки запрещены! – горестно взвыла и без того объевшаяся девушка. – Я же просто лопну, вы и отойти не успеете!

– Ну тогда пой песенку, а Мирей даст тебе слабительное, – тут же выдвинул другой вариант изобретательный Рэнд.

– Нет, уж лучше я пока останусь без подарка. Подожду обещанного Галом хвостика, – поспешно решила Элька, не соблазнившись ни одним из предложенных друзьями вариантов, и слезла со стула. – Пошли в комнату магии?! Хочется посмотреть, как Лукас будет колдовать!

– Скорее уж, мадемуазель, вам хочется увидеть, во что превратится мосье Эсгал, – легко догадался проницательный Лукас.

– Ну не без этого, – не стала отпираться девушка. – Если мы уже будем там, когда придет Гал, он не станет тратить время, чтобы вытурить нас из комнаты.

– Айда! – радостно подхватился со стула Рэнд.

– Галу это может не понравиться, – рассудила Мирей, но любознательность пересилила, и эльфийка все равно пошла за командой.

Так что десять минут спустя шесть пар глаз, горящих любопытством, уставились на обритого воителя, когда он перешагнул порог комнаты магии. Вся команда, включая снующего по полу Рэта, была в сборе.

– Что вы здесь делаете? – вскинулся Гал, не желавший иметь свидетелей своего будущего позора.

– Умираем от любопытства, – непосредственно и очень правдиво призналась Элька, изучая преображенного воителя, и, обратившись к остальным, негодующе добавила: – Нет, это просто возмутительно! Так не бывает! Просто не честно! Этому гаду идет даже лысина!

Все согласились с девушкой. Обритая голова придавала облику Гала еще большую нездешность и отстраненность, но отнюдь не уродовала. Красивый череп удивительно правильной формы, заостренные, почти как у Мирей, уши, плотно прижатые к голове, большие раскосые ярко-зеленые жгучие глаза с узкими полосами вертикальных зрачков под изящным изгибом бровей, нос с горбинкой – воин-оборотень был грозен и нечеловечески прекрасен.

Эсгал не поверил словам Эльки, расценив их как еще одну неудачную шутку, но вступать с девушкой в перепалку не стал. Спорить с женщиной по пустякам, тем более спорить о внешности, недостойно мужчины. Он опустился на свободный стул рядом с большим столом и скомандовал Лукасу:

– Давай колдуй!

Как и предвидела Элька, Гал понял, что даже великому воителю не под силу выставить из комнаты всю пронырливую компанию.

– Un moment, мосье! У меня уже все готово, – поспешил к воину Лукас, на сей раз не намереваясь играть на публику. Воин был не из тех, кто способен оценить дар артиста и внешние эффекты.

Д’Агар развел руки в стороны, сжал и разжал пальцы, потом сцепил их между собой, переплетая каким-то странным образом, больше всего похожим на упражнение по координации движений, которому обучают детишек в продвинутых детских садиках, и начал нараспев читать заклинание:

– Интересно, а у гепарда, когда Гал перекинется, голова тоже лысой будет, – очень тихо подумал вслух Рэнд, пока Лукас трудился.

Отвлеченная шуткой приятеля, Элька не успела вовремя сосредоточиться, поэтому смогла воспринять только общий смысл короткого заклинания, что-то о перемене цвета и длины.

– Ну? – когда маг замолчал, потребовал отчета Эсгал, скрестив на груди руки и прислушиваясь к своим внутренним ощущениям.

– Терпение, мосье Гал, заклинаниям нужно немного времени, чтобы начать действовать, – нервно кашлянув, попросил Лукас, на всякий случай отступив на шаг назад.

– Жду, – нехотя согласился Эсгал.

«А ведь он нервничает, – неожиданно поняла Элька, женской интуицией проникая за застывшую маску пренебрежительного ожидания, надетую на лицо Гала. – Не доверяет магии, но вынужден позволить Лукасу использовать ее, потому и нервничает» .

– Ой, – первая испуганно выдохнула Мирей, всплеснув руками.

– Ой-ёй! – поддержал ее Рэнд со смешком.

Следом за ним, не выдержав, захихикали Макс и Элька.

Не до смеха было только магу, чье лицо стало по цвету походить на крахмальную салфетку. Он продолжал медленно пятиться.

– Лукас, маг ты, конечно, хороший, о том и собаки не брешут, а вот цирюльник из тебя, мягко сказать, хреновый! Остается только одно, чтоб трудам зря не пропадать, послать Гала на карнавал хиппи. Там первое место точно огребем, только у Связиста надо спросить, где ближайший намечается, – выдавила сквозь смех Элька.

Чувствуя, что все его недобрые предположения сбылись, Эсгал протянул длинную руку и сгреб со стола зеркало в серебряной оправе на подставке – один из обязательных атрибутов многих заклинаний, а второй моментально сцапал за полу камзола предусмотрительно пятящегося мага, лишив того последнего шанса на ретираду.

– Так! – процедил воитель, разглядывая свои черные как ночь глаза и нависающие над ними зеленые брови, все увеличивающиеся в размерах с каждой секундой. Потом пронизывающий черный взгляд Гала обратился к пойманному магу, и воин неестественно спокойно поинтересовался: – Ну?

– Не понимаю, – нервно затеребив манжет, признался растерянный маг, разом утративший всю свою привычную самоуверенность. Он был близок к состоянию паники: шиворот-навыворот сработало самое простейшее заклинание, которое удавалось ему еще в детском возрасте. – Клянусь братьями-богами Клайдом и Эйраном, не понимаю! Этого не должно было случиться! Я сейчас же все исправлю, мосье Эсгал!

– Не надо, найди ножницы, – отрезал воин и, отшвырнув от себя незадачливого колдуна, подчеркнуто вежливо поинтересовался у жрицы: – Мирей, у тебя в запасах есть какая-нибудь краска, чтобы сделать это безобразие черным? – Гал брезгливо коснулся наконец-то переставших расти бровей.

– Да, настойка черилики, – закусив губку, чтобы не засмеяться, быстро прощебетала эльфийка. – Сейчас принесу!

– Давай, – разрешил Гал, приподнимая одной рукой и внимательно рассматривая заросли сильно разросшихся бровей, больше всего сейчас напоминающих странную длинную челку, выросшую где-то семью сантиметрами ниже положенного места.

Лукас, отыскав в верхнем ящике стола изящные, испещренные магическими символами ритуальные ножницы с острыми посеребренными концами, опасливо протянул их воину, словно ожидая, что этими ножницами его сейчас и заколют, чтобы далеко не ходить да легендарный меч не пачкать.

– Помочь? – великодушно предложила Элька.

– Нет, я сам, – поспешно отозвался Гал, не доверяя парикмахерскому таланту девушки.

Взяв инструмент, он принялся за работу. Водрузив на стол магическое зеркало, Гал стал аккуратно стричь волосы. Лишние пятнадцать сантиметров зеленых бровей были быстро, всего несколькими точными движениями, обрезаны до запланированной длины. Того, что осталось, хватило бы на большие и кустистые брови любому Дориману, вздумай он сменить цвет. Недоверчиво покосившись на мага, Гал убрал обрезки в карман. Колдунам доверять – последнее дело, нарочно вредить не станет, но, чего доброго, помочь захочет. Элька очень кстати напомнила воину про опасные возможности использования волос.

Лукас облегченно перевел дух, кажется, его не собирались расчленять прямо сейчас на глазах у всей команды в качестве моральной компенсации за неудачное заклинание. Маг мысленно дал себе очередной крепкий зарок не пробовать больше заклинаний на чароупорном Гале, относительно спокойно воспринимавшем только чистую магию Сил.

Через несколько секунд после того, как Гал закончил стричь брови, в комнату впорхнула легконогая Мирей, сжимая в руках черный флакончик и маленькую щеточку.

– Нашла! – радостно провозгласила эльфийка.

– Давай покрасим мы Эсгала в черный цвет. Он желтым был, зеленым был, а черным нет, – тихонько пробормотала Элька, но воин услышал ее и смерил подозрительным взглядом: «Опять издевается?» Девушка ответила ему невинной улыбкой и пояснила: – Что-то из детства навеяло!

– Сейчас все будет как надо, – откупоривая флакон, умиротворяюще заверила жрица Эсгала, ставшего, подобно Кисе Воробьянинову, жертвой недоброкачественного товара, в данном случае заклинания.

Обмакнув щеточку во флакончик, полный вовсе не черной, как показалось вначале, а какой-то подозрительно фиолетовой, как чернила для перьевой ручки, пахнущей лесом и дождем жидкости, Мирей принялась осторожно мазать ею зеленые брови воителя.

– Почему она такого цвета? – настороженно поинтересовался Гал, следя за работой эльфийки.

– На воздухе настойка чирилики быстро чернеет, – успокоила воина жрица, продолжая свою работу. – Через несколько дней ее можно будет легко смыть.

– Интересно, а потом отрастать брови будут тоже зелеными? – неожиданно спросил Макс, до сих пор тихо сидевший в углу и с искренним удовольствием наблюдавший за представлением.

– Нет-нет, – испуганно замахал руками Лукас, пока Гал придирчиво изучал в зеркале свое перекрашенное в черный цвет лысое отражение. – Заклинание столь длительного действия на мосье Эсгала наложить практически невозможно! Я менял лишь цвет растущих сейчас волос.

– Я приготовлю мазь из корней волосатика, их как раз время копать настало. Мы очень скоро вернем тебе и волосы, и брови прежнего цвета и длины, – нашла чем утешить Мирей пострадавшего ради общего дела воителя. – Вечером соберу нужные растения, и через три дня притирание будет готово. На ночь намажешь, сколько отмерю, а утром уже прежний будешь.

– И у тебя снова будет пушистый хвостик, – мечтательно протянула Элька и заискивающе спросила: – А ты подлиннее волосы отпустить не хочешь?

– Нет, – отрезал Гал, нахмурившись, и поднялся со стула. – Ладно, наигрались, хватит.

– Ну смурной и грозный, чисто Рассветный убийца, – окинул восхищенным взором лысого, как бильярдный шар, черноглазого и чернобрового коллегу Рэнд.

– В яблочко, мосье, – с готовностью подхватил шутку Лукас, радуясь тому, что благодаря умению целительницы Мирей ему не придется больше пробовать косметическую магию на воине.

Никто, кроме Эльки, не заметил, как напрягся Эсгал и потух взор воителя, став обманчивой золой только что погасшего костра.

– Да? А по мне он похож либо на кошмарный сон, либо все-таки на Доримана, одно из двух. А кто такой Рассветный убийца? – небрежно поинтересовалась девушка, переключая внимание на себя.

– Да был, кажется, один такой полководец, истребитель нечисти, – отмахнулся вор, раскачиваясь на стуле.

– О, мадемуазель, это легендарный безжалостный воин, прошедший огнем и мечом по многим темным мирам, – более поэтично и подробно ответил Лукас, нарисовав рукой в воздухе какую-то изящную загогулину, видимо символизирующую степень легендарности Рассветного убийцы. – Его имени не знает никто, известно только прозвище, что дали ему враги.

– А-а, какая-то древняя, покрытая мхом легенда, где половину переврали, а вторую сочинили, – скучающе зевнула Элька, прикрыв рот ладошкой.

– Не столь уж древняя, ей всего несколько сот лет, но действительно легенда, – вступился за честь межмирового фольклора Лукас, не замечая, как сжимает виски Мирей, белея от боли, пронзающей чувствительную эмпатку. – Но, сравнивая мосье Эсгала с Рассветным убийцей, мы, разумеется, имеем в виду не его кровожадность, а хмурый вид. Мы вовсе не желали оскорбить мосье.

– Ясно, – хмуро кивнул воитель. Галу было не до веселья: второй раз за последнюю пару дней страшное прошлое, казалось, похороненное глубоко, напомнило о себе.

– Он что, обиделся? – удивился Рэнд, склонив голову набок. – Или не любит, когда в его присутствии о конкурентах упоминают?

– Наверное, просто устал от нас, – догадалась Элька. – И вообще, ему не нравятся сравнения! Наш Гал сам по себе явление уникальное, и никому другому его уподоблять не следует. Какой-то Рассветный убийца, подумаешь, невидаль! Да нашему воителю все темные миры добровольно бы сдались, погляди он на них так, каким взглядом сейчас меня меряет, никакой армии бы не понадобилось.

– Это точно, – уважительно поддакнул Макс, всегда преклоняющийся перед искусством Эсгала принимать мрачный и суровый вид, по сравнению с которым собственная безобидность казалась Шпильману какой-то особенно жалкой.

А Элька, отпуская невинные шутки, думала о том, не читают ли, пусть неосознанно, ее мысли не в меру талантливые коллеги. Только нынче утром девушка узнала историю Гала, и вот уже Рэнд и Лукас походя упоминают легенду о Рассветном убийце. Бедняга Эсгал! А может быть, тому виной другое. Элька вспомнила о данной в первый день знакомства и принятой Силами клятве команды, которая, по словам Лукаса, связала их души прочнее любого заклинания верности. Неужто то, что знает один, очень быстро перестает быть тайной для других? Тогда Гала не спасет и молчание Эльки. Но от того, что раскроется его прошлое, он все равно не станет иным. Воин никогда и ни перед кем не притворялся, оставаясь самим собой, пусть колючим, твердым, неуживчивым, замкнутым, несмотря на все старания расшевелить его, но самим собой. Другое дело маг. Девушка сомневалась, что ускользающий, словно вода меж пальцев, Лукас станет когда-нибудь ей понятен. Со дня первой встречи минуло всего несколько месяцев, и Элька узнала, чего можно ожидать от каждого члена команды, от каждого, кроме мага. Его холодноватая вежливость со временем стала казаться девушке не природной особенностью, а нарочито избранным стилем поведения, маской, под которой скрывалось нечто совсем другое. Но что? Эльке до смерти хотелось это узнать, но пока никакой возможности докопаться до сути не представлялось. Оставалось только ждать.

– Полагаю, в Дорим-Авероне уже достаточно стемнело, чтобы мы могли приступить к осуществлению следующей части нашего плана, – констатировал предмет Элькиных раздумий, окидывая Гала таким довольным взглядом, каким, наверное, и Пикассо не удостаивал свои лучшие творения.

– Давай, а мы посмотрим, как вы с Рэндом отправитесь в тюрьму, – обрадовалась девушка предстоящему развлечению.

– Кто-то, может, и посмотрит, – сурово заметил Эсгал, – а тебе пора в спортзал на занятия.

– Между прочим, мне еще к Шарлю сегодня заглянуть надо, – нахмурилась Элька, начиная упрямиться. Уж очень девушке хотелось посмотреть на то, каким образом будут штурмовать неприступную тюрьму Дорима маг и вор.

– После тренировки, – великодушно согласился Гал отпустить ученицу на дело.

– А нельзя перенести ее на завтра? – робко попросила Элька, впрочем особо не веря в положительный ответ. – Проведем сдвоенный урок!

– Чтобы приносить максимальную пользу, упражнения должны быть регулярны, а нагрузка равномерна, – не согласился на изменение графика занятий воитель.

– Макс и Мирей сегодня тоже еще не занимались, а их ты в спортзал не гонишь, – от безнадежности наябедничала Элька, «переводя стрелки» .

Эльфийка и технарь – известные пацифисты, немного подзабросившие в последнее время занятия, – виновато покосились на строгого воителя, ожидая жесткого разноса.

– Мирей лично отвечает за Макса и вольна самостоятельно выбирать оптимальный режим тренировок, подходящий ее ученику, соответствующий его способностям и силам, наилучший для их развития, – четко пояснил воин, не поддаваясь на очевидную провокацию. Когда речь шла о характеристиках оружия, его изготовлении, правилах боя и других близких его суровому сердцу предметах, Эсгал мог быть необычайно красноречив, удостаивая собеседника не привычной парой слов, а даже несколькими предложениями кряду.

Пока он вещал, жрица и технарь смутились окончательно и, мучаясь угрызениями совести, дали себе обещание возобновить тренировки в самое ближайшее время.

– А за тебя отвечаю я. Пойдем, – закончил речь Эсгал. Его тяжелая рука опустилась на тонкое плечико девушки и легонько подтолкнула ее к двери. Элька едва не отправилась в полет навстречу косяку, ее удержал только все тот же Гал.

– Я тебе уже говорила, что ты тиран? – с возмущенной безнадежностью уточнила Элька, поневоле повинуясь цепкой хватке учителя и совершенно точно понимая, что ей не суждено увидеть самого крупномасштабного и уж точно самого эффектного и необычного за всю историю Дорим-Аверона побега из тюрьмы.

– Неоднократно, – коротко подтвердил воитель, но движения к выходу не прекратил и руки не снял.

Под сочувственными взглядами так и не решившейся вступиться за Эльку команды – все давно усвоили, что с Галом спорить – лбом о каменную стену биться – воитель и конвоируемая им девушка исчезли за дверью. Только Лукас напоследок утешил ее, напомнив:

– Не огорчайтесь, мадемуазель, зеркало ведь помнит все, что видит, а значит, позже вы сможете посмотреть любой эпизод, какой вам захочется.

– Так-то оно так, но в режиме реального времени смотреть куда интереснее, комментировать можно, советы вредные давать, – уныло вздохнула Элька, но вырываться из рук воина не стала, понимая, что он, конечно, жутко вредный и упрямый тип, но на сей раз, как ни печально, говорит правду: если уж взялась заниматься, то отлынивать нельзя.

– Будет лучше, если вы подождете меня и мосье Фина у зеркала. Отыщите пока, пожалуйста, в «Дорожном атласе» план района, включающий городскую тюрьму, – обратился к Мирей и Максу маг, когда Элька вышла. – Я должен задержаться на несколько минут и кое-что еще проверить.

– Хорошо, – покладисто согласились технарь и эльфийка и, захватив по просьбе Рэнда крыса, вездесущего и пронырливого, как хозяин, спокойно покинули комнату магии, все равно главное шоу – «Покраска Эсгала», ради которого компания примчалась в подвал, уже завершилось.

– Хочешь устроить маленькую ревизию и узнать, не испортил ли тебе Гал какой-нибудь сложной магической штучки одной силой своего могучего недовольства парикмахерскими услугами? – полюбопытствовал Рэнд, продолжая качаться на стуле.

– И это тоже, мосье. Мадемуазель Элька, как ни печально, права, из меня получился хреновый цирюльник, – рассеянно отозвался Лукас, доставая из ниши в стене маленькую, с ладонь, деревянную шкатулку, инкрустированную мелким голубым жемчугом и серебром. – Но сейчас я собираюсь наложить на нас заклинание избирательной неслышной невидимости, чтобы в Дорим-Авероне мы могли действовать свободно.

– А-а, – беспечно протянул Рэнд с таким видом, будто не только каждый день слышал слова «избирательная неслышная невидимость», но и сам их выдумал. – Давай, действуй.

Лукас смерил вора ироничным взглядом и вернулся к работе. Поставив шкатулочку на стол, он открыл ее поочередным легким нажатием пальца на три угловых жемчужины с правого торца и достал маленькое, с полкарандаша длиной, мягкое серое перышко. Вор едва удержался от презрительного фырканья: ох уж эти маги – на такую ерунду ценные шкатулки переводить! Голубой раэлинский жемчуг ой как не дешев!

Мосье Д’Агар бережно взял невзрачное перышко в правую руку и, захлопнув крышку шкатулочки, вернул ее в нишу. Рэнд уже хотел высказать свою критическую мысль насчет несоизмеримости ценностей хранилища и хранимого вслух, но в этот момент перышко в пальцах мага повернулось под другим углом и исчезло. Вору показалось, что рука Лукаса пуста, но в следующую секунду перо вновь возникло там, где и было. Фин потряс головой, отгоняя наваждение.

Заметив замешательство приятеля, Лукас снисходительно-менторским тоном пояснил:

– Это – вещь-хранитель, уже содержащая в себе большую часть нужного заклятия. Чтобы наложить его полностью, я должен только сказать несколько финальных слов-ключей, и заклинание будет завершено. Очень полезный предмет, когда необходимо действовать быстро, а для плетения нужных чар требуется время.

Глаза Рэнда восхищенно расширились. Опыт вора в работе с магией был не настолько велик, как бы ему хотелось, и, хотя Фин старался тщательно скрывать свои чувства, уроки Лукаса, колдующего всегда настолько легко и изящно, что казались игрой, приводили его в настоящий восторг. Правда, восторг этот был узкоспециализированный. Рэнда привлекало не величие магических сил мироздания и возможность проникновения в суть бытия, как магов-философов и филантропов, мечтающих облагодетельствовать Вселенную и сделать ее раем для всех; не обретение небывалого могущества, как властолюбивых магов-карьеристов, а использование чар в любимой профессии. Фина прельщали все заклинания, хоть сколько-нибудь полезные в избранном ремесле шулера и вора.

Конечно, услыхав заманчивые слова «невидимость» и «неслышимость», прозвучавшие многозначительным звоном монеток будущих доходов, Рэнд резко заинтересовался перышком и спросил:

– А что делать мне?

– Встаньте напротив меня, мосье, и постарайтесь не шевелиться, так мне будет проще набросить сеть заклятия сразу на нас обоих, – велел Лукас.

– Надеюсь, влияние Гала нас здесь не достанет и я не превращусь в курицу под действием чар этого перышка, – пробормотал Рэнд и, поднявшись со стула, приблизился к магу.

– Курицу? – делано удивился маг. – Ни в коем случае, мосье, такие отклонения в строгом строю заклинания совершенно исключены. Вам может грозить только обращение в петуха.

– Утешил так утешил, – ухмыльнулся Рэнд и получил в ответ такую же хитрую ухмылку.

Лукас коротко махнул свободной рукой, показывая, что шутки кончились, и Фин замер в неподвижности, кажется, даже дышать перестал. Маг поднял перышко вверх, описал им широкую окружность и разжал пальцы. Неестественно медленно, двигаясь по ровной спирали, перо, то появляясь в воздухе, то неожиданно исчезая, стало опускаться вниз на ковер. А пока оно шло на посадку, Лукас медленно нараспев прочитал:

Одновременно с тем, как прозвучало последнее слово мага, перышко мягко коснулось пестрой поверхности густого ковра и исчезло окончательно.

– Сработало? – с надеждой поинтересовался Фин, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь почувствовать хоть что-нибудь необычное, но, кроме тяжести в желудке, оставшейся после плотного обеда, ничего уловить так и не смог.

– Все отлично, – расплылся в самодовольной улыбке маг.

– Да? Я, конечно, петухом не стал, и на том спасибо, но зато тебя вижу и слышу по-прежнему! – указал на вопиющее несоответствие обещанного и действительного Рэнд.

– Разумеется, – вновь позволил себе снисходительное замечание Лукас, отыгрываясь за свою недавнюю панику, вызванную неудачей с покраской воителя. – Я же указал вам на то, что это заклинание избирательной невидимости и неслышимости. Оно будет работать так, как мы того пожелаем.

– Ясненько, – небрежно согласился Рэнд, скрывая досаду на мага, чьи слова кольнули чувствительное самолюбие вора. – Ну, раз у тебя все, отправляемся? Я-то уже давно все, что нужно, приготовил.

Фин щелкнул по маленькой поясной сумочке, больше походящей на кошель, та отозвалась глухим странно-металлическим звоном.

– Согласен, – кивнул довольный маг, тщательно оправляя задравшийся манжет роскошной рубашки и в последний раз окидывая комнату магии взглядом: не забыл ли чего в сегодняшней нервной суматохе.

Затворив за собой дверь, Лукас и Рэнд направились на второй этаж, в зал совещаний, по пути заглянув в зал, где безжалостно третировал Эльку неумолимый воин, дабы пожелать взмокшей от усердия девушке скорейшего освобождения. Перебрасываясь словечком с друзьями, она на секунду отвлеклась и тут же заработала чувствительный удар тренировочного меча по кожаному нагруднику, суровый взгляд Гала из-под черных бровей и короткий повелительный окрик:

– Внимание!

Поспешно, пока и их не заставили взять в руки оружие, дабы искупить вину, посетители смылись из спортзала. Их ведь тоже ждала срочная, не терпящая отлагательства работа. Хотя, если быть до конца честными с самими собой, Рэнд и Лукас в глубине души признавали, что им не терпится ввязаться в очередную авантюру.

Макс и Мирей коротали время перед темным зеркалом наблюдений за немудреной, но несказанно популярной именно благодаря своей простоте игрой «клевер», которой их не так давно научил Рэнд. К неописуемому возмущению вора, эльфийка и технарь с азартом бросали разноцветные кубики, делая ставки в засахаренных орешках, полные блюдца которых стояли перед каждым заядлым клеверистом. Рэт, совершив моцион после плотного обеда по комнате магии, спокойно спал на коленях у Мирей, свернувшись клубочком, словно котенок.

– Привет, Лукас, ты Рэнда где-то в дороге потерял или во что-то превратил для удобства? – весело осведомился Макс, отправляя в рот выигранный у партнерши особо крупный орех.

– Макс, вот же он! – сдув со лба непослушный черный локон, удивилась Мирей, кивком указывая на Фина.

– И точно, – удивленно потряс головой технарь, не понимая, как он умудрился не заметить вора. Пусть тот был худым и мелким, но не настолько же, чтобы просто исчезнуть из виду.

– Рэнд? – Маг повернулся к тому месту, где должен был находиться напарник.

Тот поспешно проявился около стола с довольной улыбкой и готовым объяснением:

– Надо же было попробовать заклинание. Здорово получилось!

Опытным путем Рэнд установил закономерность действия чар: одновременно его могли видеть и слышать те, для кого он желал оставаться видимым, и не видеть другие, для кого он хотел исчезнуть.

Лукас, задобренный искренним восхищением вора перед этими нехитрыми чарами, ответил легким кивком и, взяв со стола «Дорожный атлас», открыл его на заложенной Мирей странице с подробным планом центральной части города.

– Так, вот Круглая площадь и район, помеченный значком городской тюрьмы, – быстро нашел нужный объект маг.

– Оно-то нам и нужно! Вот уж причудливо бросает кости Судьба! – ухмыльнулся Рэнд. – Никогда не думал, что в один прекрасный день всеми силами буду стремиться попасть в тюрьму, а не выбраться оттуда.

– О да, мосье, Силы Судьбы и Случая любят шутить, – философски согласился Лукас, скользя пальцем с великолепным маникюром – предметом стойкой зависти Эльки – по плану города. – Полагаю, нам следует переместиться на Воротную улицу, справа от здания, а уже оттуда попытаться проникнуть на охраняемую территорию тюрьмы.

– Постучим и вежливо попросимся переночевать? – съерничал Рэнд.

– Если не останется другого выхода, попробуем ваш способ, мосье, – не остался в долгу Лукас. – А пока сосредоточьтесь на желании быть незаметным для всех, кроме меня. Мы отправляемся!

– Наконец-то нашлась работа и для меня, – расплылся в довольной улыбке вор и мстительно припомнил: – А ведь говорили, что мы ничего из Дорим-Аверона воровать не собираемся и без меня, такого обаятельного, легко обойдетесь!

– Мы говорили лишь, что ваши таланты не были нужны нам на тот момент времени, – дипломатично восстанавливая истину, поправил Фина маг.

– Ладно, ты прощен, – жеманно махнул рукой Рэнд и, чуть склонив голову набок, захлопал ресницами под хохот компании.

Прихватив комедианта за рукав, маг привычно нажал на камень своего перстня, и мужчины исчезли из комнаты.

– Счастливо! – от души пожелали им напоследок Макс и Мирей, возвращаясь к кубикам.