Глава 5
Поскольку чудесным образом я выздоровела, то решила пройтись, чтобы освоиться с мыслью, что все еще не потеряла способность ходить. Тан с Пыхом ушли в лес — охотиться, плюс Тан хотел найти с таким трудом добытую голову, уверив меня, что успел дотащить ее к выходу из пещеры, и потому снова в нее он не полезет. Махнув рукой на них обоих (мышу тоже хотелось прогуляться и пообщаться с новым другом), я отпустила их вместе с Пасей, выделив его для большей скорости передвижения. Так проще, а если что, Пых взлетит и сверху найдет место нашей стоянки — в случае если Тан все-таки заплутает.
Озеро манило своей прохладой, ребята уехали, мой спаситель тоже куда-то ушел — то ли решил поохотиться, то ли по своим каким-то неведомым делам, а может, и просто вернулся туда, откуда явился. На последнее я очень сильно не рассчитывала.
Скинув с плеч куртку и стащив сапоги, я разделась до длинной, в бурых пятнах, рубахи (некогда белой). Что ж, это приключение и не могло пройти для нее бесследно, так что заодно устрою постирушку. Подойдя к воде, я попробовала ее пальцем ноги — вода была холодной. И тут я заметила растущее неподалеку довольно-таки кривое дерево, ствол которого изогнулся над гладью воды. Идея взобраться на него и с плеском спрыгнуть вниз, погрузившись сразу с головой, показалась мне гениальной.
Взобравшись на ствол и встав на ноги, я, покачиваясь, прошлепала по нему босыми пятками. Наконец, почти дойдя до места, где ствол дерева сильно прогибался под моим весом, я хорошенько раскачалась и, оттолкнувшись ногами, прыгнула вперед. Вода была ледяной! Булькнув, я изо всех сил принялась работать руками и ногами, разгоняя застывшую от холода в жилах кровь. Вскоре онемение прошло, ощущение холода пропало, и я начала получать от процесса удовольствие. Накупавшись вволю и кое-как прополоскав волосы, я наконец повернулась к берегу и тут же остановилась, с удивлением уставившись на сидевшего у костра своего спасителя. Он спокойно следил за мной, но я так и не смогла понять по выражению его лица — о чем он сейчас думает? Смутившись, я начала выбираться из воды, чувствуя, как неприлично липнет рубашка к мокрому телу. А он даже и не подумал отвести взгляд. Ну и пусть, подумаешь. Выглядит — как существо из преисподней, и вылез снизу, а не прилетел сверху на крыльях и с арфой наперевес. Так что, задрав нос, я гордо прошагала к кустам, на которых были развешаны мои вещи, сняла их с веток и так же гордо удалилась за куст, не собираясь переодеваться на его глазах.
Выйдя и повесив на ветке дерева мокрую рубашку, я решительно подошла к костру и уселась неподалеку от него, демонстративно разглядывая неожиданного спасителя. Молчание затягивалось, а у меня в голове уже созрели кучи вопросов, которые язык так и чесался задать. Ну что ж, начнем.
— Ты кто такой? И откуда взялся?
Тишина, и все тот же внимательный изучающий взгляд. Я подождала для приличия еще минуту, и, поняв, что мне не собираются отвечать… Гм… нам будет трудно.
— Я спрашиваю тебя — кто ты такой? Откуда ты взялся? И с чего это вдруг ты решил мне помочь? И что за абракадабру я сказала?!
Мне слегка улыбнулись, все так же изучая лицо удивительными глазами, сверкающими пламенем. Я начала закипать. Он что, издевается?
— Ладно, — с напускным безразличием пожала я плечами, помешивая ложкой булькающий в котелке суп. — Раз ты молчишь, значит, я буду называть тебя — Козел.
Огонь в глазах вспыхнул с такой силой, что я почти почувствовала опаливший мои щеки жар, но потом он выдал всего одно короткое слово.
— Кэрт, — тихо и угрожающе. У меня хватило ума понять, что это его имя.
— Ну вот, — ободряюще улыбнулась я, стараясь унять дрожь в руках, — мы уже начали друг друга понимать. Глядишь, так и подружимся.
Опять выводящее из себя молчание. Но я девочка упорная… и вредная.
— Так, вопрос номер два: откуда ты вылез?
Мы минуты три буравили друг друга глазами, а он еще и улыбался, чуть заметно, лишь самыми уголками губ. Но ведь улыбался! Еще немного, и я надену этот котелок ему на голову!
— Хорошо, тогда, может, скажешь — зачем ты меня спас?
Молчание…
Я, внутренне кипя от злости, не торопясь встала, медленно сняла котелок с огня и быстрым, почти неуловимым движением выплеснула все содержимое прямо в его ухмыляющуюся физиономию. Этого он не ожидал. И хотя на лицо попали только брызги — жуткий рев потряс окрестности. Травы склонились к земле, а листва испуганно съежилась от той чудовищной силы, которая шутя прокатилась вокруг, пугая до дрожи и сметая любые зачатки сопротивления.
Я стояла перед ним, зажмурившись от страха и ожидая, когда меня располосуют на сотню ленточек. Оба уха с непривычки оглохли. Сердце екнуло и убежало в пятку, потеснив забившуюся туда чуть ранее душу. Но… я все ждала, а ничего не происходило. И тогда я рискнула открыть глаза.
Золото, нет — алое пламя яростных глаз — и жуткий оскал длинных изящных клыков во рту. Он стоял так близко, что его дыхание обжигало нос, но… даже пальцем меня не тронул.
Кэрт резко мотнул головой, от чего мне по щекам хлестнули пряди его жестких волос, а потом молча пошел к озеру, на ходу снимая одежду… Всю!
Мама дорогая! Я поспешно отвернулась, чувствуя, как горят щеки, и стараясь даже краем глаза не подсматривать. Кошмар! Но потом мой взгляд опустился на уже пустой валяющийся котелок, и я осознала, что, собственно, натворила. О чем я только думала!
Не знаю, что подумал обо мне бесшумно плавающий Кэрт, когда увидел, как я задом наперед двигаюсь к озеру, а потом все так же, не поворачиваясь, набираю воду в котелок. Вслух он ничего не сказал. Уж кто бы сомневался!
А вскоре вернулись ребята… пешком. Огромную и жутковатую голову дракона, надрываясь, вез недовольный Пася. Я встретила их радушно и тут же заявила, что суп готов.
— Кэт, ты что, сама готовила? — изумился принюхивающийся к витающим в воздухе ароматам мышь.
Я смущенно зарделась, кивая в знак согласия. Тан с опаской посмотрел на полную до краев тарелку, которую я ему протягивала. Мышь уже тыкал ложкой в содержимое своей тарелки.
— Чего это вы ковыряетесь?
— А почему он не ест? — Мышь ткнул ложкой в сторону сидящего неподалеку Кэрта, на которого я старалась вообще не смотреть. — И все же, почему он не ест? — требовал ответа насупившийся Пых, рассматривая прислонившегося спиной к дереву Кэрта.
— Э-э-э… ну, не знаю, может, не хочет?
— А ты ему предлагала? — спросил Тан. Я отрицательно мотнула головой.
— Ну так предложи. — И сунул мне в руки тарелку со своей порцией. Щедрый ты наш.
С тяжелым мученическим вздохом под заинтересованными взглядами мыша и Тана я пошла, как на эшафот, к нашему спасителю.
— Гм… привет.
На меня подняли глаза, и я вдруг поняла, что этот огонь внутри них мне нравится. Так, о чем это я? Ах да.
Поставив ему на колени тарелку с ложкой, я мучительно покраснела и сообщила:
— Я хочу, чтобы ты это съел. — И на всякий случай сделала шаг назад. Мало ли что, вдруг он решит сделать со мной то же, что я недавно сделала по отношению к нему.
Но вместо этого Кэрт вздрогнул, сжал зубы и окатил меня волной такой злости, что у меня подкосились ноги, и я, испуганно ойкнув, плюхнулась на землю, решительно ничего не понимая. Но это еще не все! Под прицелом трех пар глаз он решительно взял ложку, зачерпнул ею моего супчика и отправил себе в рот. Все, затаив дыхание, ожидали эффектного продолжения — ну там море крови или симптомов сильнейшего пищевого отравления… Но, сунув в рот первую ложку, он… вытащил изо рта ее огрызок.
Стою, смотрю, одуревая от происходящего, а этот… начал есть тарелку!
— Стой! — крикнула я, после того как он откусил первый кусок. Он прекратил жевать и с дикой злобой смотрел на меня. До меня медленно и с большим трудом начало доходить.
— Ты ведь не хочешь это есть, так?
Он не отвечал, застыв, как статуя, и только в глазах все так же бушевал гнев.
— Отдай тарелку мне.
Тарелка тут же была запущена в мою сторону… Еле успела уклониться, а то и впрямь была бы сейчас вся в супе.
Проследив взглядом за тарелкой, я перевела взгляд на Кэрта и наконец-то задала тот самый правильный вопрос:
— Я хочу, чтобы ты рассказал — что тебя связывает со мной.
И он ответил, хотя я уже и не надеялась.
— Клятва, — хриплым голосом ответил тот. От неожиданности его ответа я вздрогнула и приготовилась внимательно слушать. А он и не собирался больше ничего говорить…
— Мне нужно приказывать каждый раз, чтобы ты отвечал на мои вопросы, или расскажешь все сам и без принуждения?
С минуту меня изучали взглядом профессионального душегуба, но потом он продолжил:
— Создатель браслета поймал меня в магическую ловушку. Надо мной издевались и ставили различные эксперименты до тех пор, пока я не согласился принести клятву верности, после этого мою магическую сущность привязали к безделушке, что находится у тебя на запястье. Вкратце: владелец этого браслета, в жилах которого течет хоть капля крови создателя, — мой повелитель. Я не могу причинить вред повелителю — ни физически, ни мысленно. Я обязан исполнить любой его приказ и явиться на условный зов. И останусь привязанным к безделушке до своей смерти или освобождения. — Он усмехнулся.
Слушая его, я задумчиво покусывала нижнюю губу, пытаясь сообразить, что мне делать.
— А как тебя можно освободить?
Он ответил сразу, будто ждал этого вопроса.
— Надо три полнолуния подряд говорить части заклинания, но лишь по своей воле, иначе слова заклинания не вспомнит капля крови создателя, которая у тебя есть. После третьего полнолуния ты должна сама снять появившиеся ленты на моих руках и шее. И тогда я буду снова свободен. — Помолчав, он добавил: — Предыдущий повелитель тоже хотел знать, что надо сделать, чтобы случайно не освободить меня.
— Но все же откуда я знала слова вызова?
— Они в твоей крови.
На этом Кэрт замолчал и до вечера больше так ничего и не сказал. Я растерянно вернулась к друзьям, ошеломленная тем, что только что узнала. Тан и мышь не мешали мне, давая обдумать свалившуюся на меня новость. Взглянув на небо, я увидела почти полный серп луны и вдруг поняла, что завтра полнолуние. Тяжело вздохнув, я покосилась на сидевшего все в той же позе Кэрта. Длинная прядь волос опускалась ему на лицо, остальные разметались по плечам, очерчивая его таинственный, чуждый всему человеческому профиль. Нужен ли мне раб? Нет. Не нужен.
Утром мы отправились дальше. Тан уверял меня, что он знает, где именно находятся врата, и мы уже совсем скоро будем на месте. Мышь ехидно поинтересовался, как же Тан с таким знанием — вчера безнадежно заблудился? И если бы не он, то и вовсе бы пропал без вести! Но покрасневший принц упорно молчал на эту тему, идя впереди и прокладывая путь для нашей небольшой компании. Я вела Пасю на поводу, он вез жутковато ухмыляющуюся голову дракона с выпученными глазами. Пых же с комфортом устроился в капюшоне моей куртки, как в гамаке, и, кажется, дремал. Кэрт, не желая идти рядом с нами, передвигался параллельно, бесшумно и незримо следуя между деревьями.
— Послушай, а куда мы отправимся дальше? — поинтересовалась я у Тана.
— Как куда? На остров моего отца, конечно. А то голова протухнет, и мне никто не поверит, что я вырвал ее в честном бою.
Я хмыкнула. Ну-ну.
— А потом?
На меня непонимающе уставились.
— Ну придешь ты во дворец, предъявишь папе голову, осыплют тебя славой, а что дальше-то?
— Не, славой не осыплют, поскольку меня там для этого слишком недолюбливают.
— Угу. То есть ты там не останешься.
— Конечно, нет, чего я там не видел?
— Ты что, издеваешься надо мной?! — взвыла я.
Принц тяжело вздохнул и, оступившись, кубарем покатился в овраг, по краю которого мы как раз проходили. Я ошарашенно склонилась, стараясь увидеть Тана. В капюшоне завозился разбуженный моим криком Пых.
— Чего случилось-то? — Он высунул мордочку и с интересом посмотрел туда же, куда и я.
— Кажется, только что погиб пятый принц Седых гор и Мертвых пиков.
— Это как? — удивился мышь, заглядывая в овраг. Оттуда послышались стоны и призывы о помощи.
— Надо лезть, — глубокомысленно изрек мышь и опять спрятался в капюшоне.
Я возмущенно хмыкнула, но крики снизу становились все более настойчивыми, так что пришлось лезть.
— Помогите!
Я со вздохом заскользила вниз, съезжая на… пятой точке по довольно крутому склону.
— Умираю!
— Да щас, щас, потерпи немного, я спускаюсь, — крикнула я в ответ, тормозя руками обо все попадающиеся на пути ветки и корни деревьев.
— Кэт, тут какая-то тварь ходит. Рычит. Кэт, меня щас сожрут, предупреждаю!
Я аж зарычала от досады, но ускорила спуск. Как маленький, честное слово.
— У тебя же меч есть, — крикнула я ему.
— Уже нет, — просветили меня таким печальным голосом, что я была морально готова его придушить. Разумеется, после того как вытащу. О, вот и он! Повис на ветвях какого-то высокого дерева метрах в пяти от земли. А внизу бегают аж целых три довольно миловидных зверушки, с когтями, клыками и коротким черным мехом. Я почему-то подумала о новой шубке, с тоской вспоминая давно почившую от старости, оставленную у тетки Розы на весенне-летне-осенний период. Гм…
Больше всего эти звери напоминали довольно крупных кошек, ростом каждая была почти с меня.
— Кэт! Ты долго будешь там сидеть? Они, по-моему, умеют лазить по деревьям, — паниковал принц.
И, будто услышав его, одна из кошек подпрыгнула и, вцепившись когтями в гладкий ствол, быстрыми прыжками принялась карабкаться к Тану. Я метнула кинжал и попала ей в ухо. Рев и повышенное внимание всех трех кисок к моей скромной особе. Так, пора линять.
Я попыталась быстро подняться вверх по склону, но получилось это у меня как-то не очень. Высунувшийся из капюшона на звуки Пых с удивлением обозрел три приближающиеся клыкастые морды, громко заорал и вылетел из укрытия, присоединившись к висевшему на дереве Тану.
А кошки неумолимо приближались ко мне длинными грациозными прыжками прирожденных хищниц. Вытащив из-за спины меч и достав нож, я ждала, приготовившись к неминуемой схватке. Тан тем временем начал спуск с дерева, умоляя не делать резких движений — авось не нападут. Угу. А рычат и зубы скалят они исключительно просто так — для собственного удовольствия, так сказать!
И тут одна из кошек прыгнула, а за ней следом прыгнули ее товарки. Все, что я смогла сделать — резко отпрыгнуть в сторону, пытаясь при этом пырнуть ножом ближайшую, а успевая только располосовать ей бок. Невзирая на боль, озверевшая кошка мгновенно развернулась и прыгнула снова. Я сумела отпрыгнуть в последний момент вбок, споткнулась и, уже падая, почувствовала, как какая-то ветка вцепилась в куртку. И тут…
Мимо меня пронесся кто-то и отбросил кошку мощным ударом далеко в сторону — сила удара была такова, что было слышно, как хрустнул позвоночник животного. И тут же принял на длинные острые клинки двух оставшихся пантер.
Они взвыли почти одновременно. И в их крике было столько боли и страха… мне почти стало их жаль. Вот и все.
Кэрт, а это был он, обернулся и посмотрел на меня. Стряхнув с мечей до этого легко поддерживаемые в воздухе все еще дергающиеся туши кошек, убрал мечи обратно в ножны и подошел ко мне. Я попыталась было встать, но та самая ветка держала меня крепко, а я все никак не могла понять — за что она зацепилась? Но тут меня с силой рванули за шкирку, и я повисла перед Кэртом будто нашкодивший котенок, не доставая ногами до земли. Возмутившись, я попыталась было освободиться, но не тут-то было. Окинув мою тушку насмешливым взглядом, отчего я вспыхнула еще сильнее, он перекинул меня через плечо и, придерживая одной рукой за зад, начал быстро и уверенно подниматься наверх по склону. Сзади раздался тоскливый крик:
— Эй, меня забыли!
— И меня! — чуть тише.
Выбравшись из оврага, Кэрт сбросил меня на землю. После чего подошел к лошади, предусмотрительно привязанной мною неподалеку, рывком сгрузил с нее голову дракона и, снова подойдя ко мне, поднял и посадил в седло, сунув в исцарапанные руки поводья.
Я ошарашенно замерла, не очень понимая — что происходит. А он уже исчез. Спустя минуту он появился с Таном, держа того за ногу одной рукой. Тан безуспешно дергал лодыжкой, вереща, что он, в конце концов, принц, а не черт знает что.
Я посмотрела на возмущенного принца, висящего вниз головой, нахохлившегося у меня на руках мыша и невозмутимого Кэрта и… расхохоталась, да так весело, что аж слезы выступили на глазах. На меня уставились три пары удивленных глаз, а Кэрт все-таки отпустил ногу Тана.
Успокоилась я только тогда, когда поняла, что Пых гладит мою руку лапкой.
— Это ничего, — жалостливо утешал он меня, — ты поправишься и снова будешь всех узнавать.
Фыркнув, я приказала Пасе идти медленным шагом. Позади меня шел принц и безуспешно выяснял у Кэрта, кому пришла в голову светлая идея скинуть на землю его бесценный трофей… Последовала небольшая пауза, а потом послышалось пыхтение Тана, согнувшегося под весом прилаженной ему на спину мертвой башки. Я только усмехнулась — у «моей тени» поистине удивительный дар убеждения. Одним взглядом он может добиться того, чего мне приходится добиваться долгими уговорам, а иногда и дружескими подзатыльниками.
Привал на ночь мы сделали у небольшого ручейка, который нашел Кэрт. Он подошел ко мне, пока я доказывала скептически настроенным мышу и Тану, что вот эта сырая яма между деревьями нам прекрасно подойдет для ночлега, молча взял за руку и чуть ли не волоком дотащил до ручейка, протекавшего по краю довольно симпатичной полянки. Мышь с ехидцей сказал, что даже тень гораздо умнее своей хозяйки, особенно когда молчит. Я еще с полчаса носилась за ним между деревьями, угрожая ему своим грязным носком и кровожадно обещая сделать из него кляп для Пыха. Бедный мышь чуть не получил обширный инфаркт и пообещал сделать для меня все что угодно… раза два, не больше. Только чтобы я больше никогда свои носки ему не показывала! А то он — существо с ранимой душой и тонким обонянием и может просто помереть от такой мощной газовой атаки. Я обиделась.
Но его предложение выполнить аж два моих желания было настолько соблазнительно, что я согласилась. Гм, чего бы такого пожелать?
На небе загорались первые звезды. Мы с удовольствием поедали приготовленное принцем мясо, нахваливая кулинарные таланты покрасневшего высочества.
— Слушай, да ты прирожденный кулинар! — Я с аппетитом откусила кусочек сочного мяса с хрустящей, слегка подгоревшей корочкой. Мышь сидел на моем колене и уже испачкал мне всю штанину.
— Да ладно вам, тут еще специй нет, да зелени я не нашел, пришлось импровизировать. А вот дома я бы вам сделал шашлык!..
Я улыбнулась, мне и сейчас было очень даже неплохо. Где-то ухал филин. Шелестела взъерошенная ночным ветерком трава. Хорошо-то как! И луна такая круглая, такая красивая, что… Так, стоп.
Я посмотрела на уже засыпающего у костра Тана и осторожно положила уже дремлющего мыша рядом с ним на краешек плаща. Сонный Пых облизнул испачканный нос и с головой укрылся плащом. Я встала.
— Ты куда? — тихо спросил Тан.
— Спи, так надо.
Он сверкнул глазами, но больше не приставал с расспросами. А я пошла искать нашего спасителя. В темном ночном лесу. В полнолуние… Гм. А почему это я его ищу?
— Кэрт! — громким шепотом позвала я его, испуганно озираясь по сторонам и вспоминая сразу всех монстриков, которых успела увидеть за свое столь короткое пребывание здесь.
— Что?
Я подпрыгнула, хватаясь за сердце и сильно ругаясь. Ну нельзя же так подкрадываться! Обернувшись, я, что называется, нос к носу столкнулась с ним. Но все, что я видела, это желтые лепестки огня, танцующие в его глазах и меняющие его лицо до неузнаваемости. Он стал каким-то жутким и… в то же время более притягательным и… Так, стоп, хорош пялиться на него, надо вспомнить, зачем я вообще сюда притащилась. Я ведь хочу его освободить, так? А это первое полнолуние. Что он там говорил, главное хотеть? Я очень хочу. Мне невыносима сама мысль, что он — такой гордый, сильный — скован по рукам и ногам вырванной у него когда-то силой клятвы.
Я зажмурилась, взяла его за руки своими ставшими вдруг горячими ладонями. Он замер, глядя прямо на меня и не шевелясь. Слова всплывали из памяти легко, будто строки давно заученного и тысячу раз повторенного детского стишка… если не считать того, что те несколько слов, с трудом вылетевшие из моего разом пересохшего горла, я никогда до этого не слышала и знать просто не могла.
Прошептав нужные слова и подняв лицо к слепяще-белой и такой далекой луне, я улыбнулась и, отпустив его руки, полоснула по своему запястью ножом, щедро разбрызгивая капли своей крови по невидимой в ночной мгле траве.
И луна приняла этот кровавый дар.
Огонь опалил мои вены и вырвался потоком золотистых искорок из моего истерзанного запястья, метнувшись к нему… С тихим щелчком разомкнулся сливающийся до этого с кожей и потому незаметный браслет на его руке и с шорохом упал на мокрую от крови траву.
Вот и все.
Луна, уже не такая яркая, вновь сияет на бархате небосклона. Вздыхает запутавшийся и уснувший на ветвях ветер. А я стою и смотрю на него… и не вижу больше презрения в алых глазах. На самом дне их изменчивой глубины только что зажегся робкий огонек… надежды? Я шагнула назад, но внезапно почувствовала накатывающую волнами слабость и сильное головокружение. Рука почти отнялась, потеряв чувствительность. И я упала прямо у его ног, погружаясь все глубже в вязкую тьму.
Весь день у меня страшно болела голова. Болела, кстати, слабо сказано. Было полное ощущение, что из тела выкачали литр крови — и не уточнили зачем. Так что… передвигаться толком я не могла, а потому ехала на спине Паси, покачиваясь в седле и разглядывая затылок ведущего его на поводу Кэрта. Мышь летал, разыскивая то ли травки, то ли листики, которые должны были мне помочь. А принц шагал следом за нами на небольшом расстоянии, таща на себе мощную голову дракона и морщась от жуткого запаха разлагающегося мяса.
— Ты бы ее бросил. — Я обернулась, чтобы оценить количество насекомых, привлеченных ароматом гниения. Принц вздохнул. — Ты ж задохнешься.
Тан только крепче сжал зубы и зашагал преувеличенно бодро. Я решила больше не доставать парня.
— Нашел! Нашел! Кэт, смотри. — На луку седла плюхнулся перевозбужденный Пых и радостно показал мне новый вид листиков, извивающихся в его лапах.
Мне стало страшно.
— Ешь скорее, пока свежие. — Мне преданно посмотрели в глаза и протянули добычу.
Осторожно беру один листочек, покрытый слизью и извивающийся, как червяк на крючке. Не хочу я это есть. Меня сейчас вырвет только от одной мысли об этом.
Кэрт обернулся, внимательно изучая то, что я сжимала в пальцах. С надеждой на него смотрю.
— Это съедобно?
— Да, — односложно ответил он и снова отвернулся, потеряв ко мне всякий интерес.
Какая жалость.
— А чего это там у вас? — Принц отвлекся от своих мыслей и подошел ближе.
Показываю ему добычу мыша.
— От этого она поправится, — воодушевленно сообщил Пых.
— Или ее вырвет, — улыбнулся Тан.
— Как это?
— Ну… это довольно редкое рвотное средство. Но зато помогает почти от всех ядов, если, конечно, те не успели распространиться по всему организму.
Уныло смотрим с Пыхом на червячков.
— А потом это еще и само выползает наружу, так как переварить или растворить эти листья почти невозможно.
Представляю сам процесс «выползания» и сую их обратно мышу.
Пых эту гадость выбросил и что-то пробурчал, а затем снова улетел, несмотря на несущиеся ему вслед слабые заверения, что в общем-то мне уже лучше.
Н-да. Когда Пых за меня переживает — его вообще остановить сложно.
— Слушай… а может, я лучше тебя на руках понесу? Ну или на закорках?
Отвлекаюсь от своих дум и вопросительно смотрю на Тана. Потом на страшно вонючую голову дракона.
— Неси, — торжественно.
Принц облегченно выдохнул и сбросил голову на землю.
Лица те же. Но на лошади едет голова дракона, а я, раскинувшись на руках принца, зеваю и выспрашиваю подробности нашего маршрута. Принцу не так легко, как он мечтал. Но я хотя бы пахну приятнее.
— Нам еще полдня пути, потом выйдем к холму. Там и заночуем.
— А до врат далеко еще?
— Чуть меньше трех дней, если я не ошибаюсь, — прилаживая поудобнее мою тушку.
— Не тяжело?
— Нет, — мучительно.
— Отдай ее мне.
Принц чуть не упал, налетев на появившегося словно из ниоткуда Кэрта. Тот молча подхватил меня, как пушинку, и понес дальше, сунув в руки насупившемуся Тану повод лошади вместо меня.
— Я нашел! — На живот снова спикировал Пых со счастливыми глазами в половину мордочки. — На! — Протягивает мне то ли веточку, то ли насекомое.
Беру это в руки и подозрительно его разглядываю. Потом показываю Тану.
— Галлюциноген, — бодро отвечает парень, разминая затекшие плечи.
Молча смотрю на увядающую улыбку Пыха.
— Не верю… — ворчит он и откусывает кусочек.
Вздрагиваю и отбираю находку. Пых отказывается выплюнуть уже откушенный кусочек. Останавливаемся и внимательно на него смотрим, ожидая реакции.
— Плюнь! — рычу я, щелкая пальцем по спине.
Пых, стоя на моем животе, икнул, осторожно повел ушами, вытянул вперед правую лапку и страшно заорал.
Мне стало плохо.
— Я… я вампир, — шепчет Пых, с ужасом оглядываясь по сторонам. Потом косится на меня. — Аррр…
— Залезь на дерево, пожалуйста, достань рвотное, — умоляла я растерянного Тана, вырываясь из рук невозмутимого Кэрта.
— Но… оно не на всех деревьях растет! И потом…
— Хр-р-р…
Удивленно смотрим на Пыха. Спит. Уютно свернувшись клубочком и накрывшись ушами.
— Гм.
Тан молча взял повод в руку и повел Пасю дальше.
Смотрю вопросительно на Кэрта.
— Жить будет? — уточняю у него.
Алые глаза сверкнули.
— Да.
Успокаиваюсь и устраиваюсь поудобнее. Ну и хорошо. Большего мне и не надо.
Сижу у костра. На коленях тихо сопит мышь. Надеюсь, хоть к ужину он проснется. Пых не переживет, если останется без еды. А Кэрт как раз какую-то птицу поймал, и Тан сейчас ее потрошит.
— Ты петь умеешь? — спрашивает у меня Тан. Удивленно смотрю на принца сквозь пламя костра. Я? Петь?
— Ну… не то что бы умею…
— Спой что-нибудь. Мне интересно услышать песни твоего мира.
Смущенно ерошу волосы на макушке.
— Ладно. Но учти: я предупреждала.
Тан согласно кивает и продолжает колдовать над будущим ужином.
Прикрываю глаза, вспоминая одну из баллад сумасшедшего мага, которую пели барды, бродя по деревням и селам. Одной холодной зимней ночью было забавно ее слушать, сидя у теплого камина с кружкой горячего эля, суша дырявый плащ на спинке стула в трактире.
— Это баллада о жизни.
Тан улыбнулся.
— Мне она нравится.
— Тогда спой ее.
Киваю, глядя ему в глаза.
Кэрт сидит, прислонившись спиной к стволу одного из деревьев. Молчаливый и таинственный.
Ладно. Начнем…
Жила была принцесса… красивая, как май.
Дракон украл принцессу и посадил в сарай.
Сарай стоял на башне огромного дворца.
Дворец дракон надыбал, сожрав ее отца.
Принцесса днем и ночью рыдает и скулит.
Дракон ее не трогал. Сидит, сопит, молчит.
И ждет, когда за девой приедут храбрецы,
Благословят которых их мамы и отцы.
Ждет день, ждет два. Не едут. В желудке — пустота.
Слетал, везде расклеил портрет ее лица.
И подписал, что в замке есть множество монет.
И сел ждать у порога. А рыцарей все нет.
Никто не хочет биться, не едут на убой!
Никто не потревожит драконовый покой.
И гаду надоело сидеть и голодать,
Он улетел к соседям — попить и пожевать.
Принцесса ж, провожая его в лихой полет,
Сбежала из сарая, нашла там молнемет,
Достала из подвала огромные клещи,
Ловушек накопала, расставила баллисты…
И замок накрылся слоеной темнотой,
Дракон как объявился над стенами косой чертой,
Дала такой серьезный она с испуга залп,
Что гада разорвало. У девочки талант.
С тех пор она не плачет. Дракона продала.
За тысячу кусочков три тыщи огребла.
И стала править миром, вернув своих крестьян.
И вышла за банкира. Я видел это сам.
Отсюда вывод: дети — не ждите никогда.
Спаситель не приедет. Не будет мудреца.
Никто вам не поможет. Спасайся каждый сам.
И дай ногой по роже, а лавкой по ушам.
Замолкаю, довольно оглядываясь по сторонам и улыбаясь. Красный как рак Тан кашляет, с преувеличенным интересом разглядывая разделанную птицу. Кэрт — улыбается, глядя на меня.
— Моя любимая баллада, — вздохнули с колен и широко зевнули.
Чешу мыша за ушком и киваю.
— Знаю.
Поели и легли спать. Пыху уже лучше, он больше не считает себя кровососом — съел три кусочка птички, потребовав припрятать оставшееся ему на утро.
Тан протянул мне второе одеяло, так как ночи здесь холодные. Я зевнула и откинула край своего, предложив забираться. Вдвоем все же теплее, чем одному.
Но Тан с таким ужасом посмотрел на меня, что мне почему-то стало стыдно.
— Ну не хочешь, как хочешь, — пожала я плечами и уютно устроилась, чувствуя, как еловые иглы колют даже сквозь одежду.
— Кхм, — сообщили мне и тоже легли спать.
А Кэрт остался сидеть у огня, пронизывая темноту взглядом своих огненных глаз. Интересно, он когда-нибудь устает?
С этой мыслью я и заснула под сонное сопение Пыха.
Три дня мы пробирались по бесконечному лесу. Встречалось… многое. Кошки, правда, уже после третьего бесславного нападения сообразили, что эта добыча им не по зубам, и больше нас не донимали. Но и других хищников хватало.
И все же. Куда более любого зверя нас донимала голова дракона. Нас — это меня и Пыха, потому как Кэрт, кажется, мог бы выжить даже в газовой камере инквизиции.
Аромат гниющей плоти привлек огромные тучи насекомых. Пася, к примеру, наотрез отказался «это» нести, брыкаясь как бешеный, и, кажется, впервые в жизни изменив своей спокойной натуре. Один принц упорно волок голову за собой, делая вид, что его все устраивает.
— Давай ее хоть от мяса очистим! Ну принесешь череп — тоже неплохо.
— Папа скажет, что я это нашел в развалинах и сам дракона не убивал.
— Но ты и так… — начал Пых, но я жестом показала ему молчать. (Жест заключался в вовремя сунутом под нос кусочке хлеба.)
— Послушай, но ведь если ты принесешь ему вот это… он вряд ли обрадуется.
— Ну и пусть! — мстительно усмехнулся принц. — Пусть подышит этой вонью и хоть немного представит себе, как мне тяжело было. Уф.
Киваю, кошусь на тянущего ко мне лапки Пыха. Обжора.
— А что потом?
— А? — устало садясь на землю и вытирая со лба пот.
— Ну подаришь ты ему голову, сразишь его видом. А что потом-то?
Парень серьезно задумался, мрачнея на глазах.
— А потом они найдут способ, чтобы услать меня куда подальше.
Вздыхаю. Ну да. Младший сын. В королевской семье. Он будет нужен, только если старшие сыновья неожиданно перемрут, а потому паренька на всякий случай опасаются. Вот и посылают незнамо куда и зачем. Принц же, вместо того чтобы плюнуть на родные пенаты и жить своей жизнью, из кожи вон лезет, доказывая неизвестно кому, что тоже достоин любви.
— Ладно. Не переживай, я с ним поговорю.
Вопросительный взгляд.
— С твоим отцом. Я уверена, он мне не откажет.
Принц вздрагивает и крайне внимательно смотрит на меня.
— Ну парень, ты попал, — сообщил Пых, почесывая ухо и довольно улыбаясь. — Она теперь точно не отстанет.
— Ммм. Не надо… я… Мне, конечно, приятно, что ты это так близко к сердцу приняла, но…
— Да не переживай — все выживут.
И я гордо двинулась вперед. А растерянный Тан остался стоять позади, соображая, во что он только что вляпался.
— Вот они. Ворота.
Я слезла с Паси и встала рядом с Кэртом, который уже успел все осмотреть и теперь стоит рядом со мной с обманчиво расслабленным видом. Тан, довольно улыбаясь, показывает на две покосившиеся и довольно невзрачные металлические створки, скрепленные ржавой цепью и перекрывающие вход в глубь холма.
— Уверен, что они все еще работают? — спросил Пых, пристально глядя на Тана.
Тот кивнул и подошел к цепи, предварительно оставив рядом со мной голову. В нос ударил жуткий запах. Я закашлялась.
Тан гремел ключами, примеряясь к замку.
Два часа спустя.
Там же. Те же. Пых предложил устроить привал, пока принц с недоумением рассматривал обломок ключа в руке, вторая половина которого осталась в замке.
Лично я это предложение поддержала.
Перекусив, решили попробовать другой способ.
Кэрт рывком выдрал цепь вместе с куском ворот.
— Обалдеть, — проговорила я, с изумлением глядя на него.
— А сразу ты так не мог? — обиженно спросил Тан.
— Вы не просили, — пожал плечами Кэрт и спокойно вошел внутрь.
Переглянувшись, мы только тяжело вздохнули. А Пых сказал, что Кэрт — крут, и мне явно не стоит спешить его освобождать.
Я заметила краем глаза, как напряглась спина Кэрта, шедшего впереди нас. Всего на миг. Но я заметила.
— Это не обсуждается, Пых. Ты меня знаешь — рабов не держу.
Мышь только махнул на меня лапкой.
Внутри была довольно большая комната, облицованная серебристым металлом, и с какой-то штукой в центре, на которой мигали разноцветные кнопочки.
— Так… — выдохнул Тан, оставив голову лежать в углу и подойдя к штуке (пульту, как он его назвал). — Кэт, закрой двери и придержи их, иначе ничего не выйдет.
Киваю и иду к створкам. Кэрт же успел раньше меня и сам закрыл их.
— Молодец. — Тан даже не обернулся. — Теперь все помолчите, пожалуйста, и… на, забери его. — В руки суют возмущенного Пыха.
— Ты чего? — спрашиваю шепотом, отходя от пульта, чтобы не мешать Тану.
— Я просто сидел и смотрел! — С возмущением ребенка, у которого забрали конфету: — Я ничего не трогал, Кэт. А он… — Пых надулся.
— Потерпи.
Мышь только фыркнул, перебираясь ко мне на плечо. Рядом встал Кэрт, и мы продолжили следить за магичившим что-то свое принцем.
Тан был сосредоточен на том, что делал, и не обращал на окружающих никакого внимания. Красный браслет на его руке ярко пылал, не хуже небольшого пульсара освещая помещение.
Вздохнув и отчаявшись понять, что он там творит, я села на пол, скрестив ноги.
— Подождем.
Пых только вздохнул.
А еще через минуту воздух вокруг загустел, став тягучим, словно кисель. Перед глазами сверкнула яркая вспышка калейдоскопом цветов.
Потом я потеряла сознание, так и не сумев понять, что происходит.
— Кэт. Кэт, очнись. Кэт.
Открываю глаза, пытаюсь сесть. Тошнота подкатывает к горлу. Кэрт помогает мне сесть. Облегченно опираюсь спиной на него.
— Кэт. Тан уже ушел. Сказал, что стража проводит нас в комнаты для отдыха.
Перевожу взгляд с черных рук, держащих меня за талию, на бледные от ужаса лица стражников. И смотрят они почему-то не на меня, а на того, кто возвышается за моим плечом. Скашиваю глаза и ловлю белоснежный оскал улыбки Кэрта.
— Гм.
— Они его очень боятся, — пояснил Пых. — Как увидели, так и стоят. Зайти боятся.
Усмехаюсь и пытаюсь встать. Руки тут же меня отпускают, давая полную свободу.
Так. Нога левая… нога правая. Вроде стою.
— Куда идти? — спрашиваю я стражников.
— Ммм… а он что, с вами?
Поворачиваюсь к Кэрту, идущему рядом со мной. Доволен, расслаблен, но при этом почему-то пугает до одури.
— Да! — гордо Пых.
На всякий случай тоже киваю.
Парни переглядываются и, так и не опустив мечи, сопровождают нас по длинным извилистым коридорам в наши покои. Н-да. Тут и заблудиться недолго. Хорошо, у меня Пых есть. Этот дорогу даже в самом темном лабиринте запомнит и найдет.
Покои нам выделили богатые. Высокие потолки, широкие окна, везде позолота и пурпур. Огромная кровать, на которую Кэрт тут же и улегся, заведя руки за голову.
— Хм. Неплохо. А тут кормят?
Пых, как всегда, говорил по существу, уже паря под потолком и внимательно осматриваясь по сторонам.
— Можно спросить?
Ответом мне была тишина.
Я решила выйти из комнаты и спросить у стоящих за дверью стражников:
— Эй! Кормить нас будут?
Мой вопрос они проигнорировали. К слову сказать, это были уже другие стражники: с зеленоватой кожей и парой верхних клыков.
Вздохнув, я снова зашла в комнату.
— Молчат.
— Тогда поищем сами! — решил Пых, сидя на люстре.
Кэрт, кажется, спал.
Он все-таки умеет спать. Это радует. Теперь в моих глазах он менее… странный, что ли.
— Потом, ладно? Давай дождемся Тана. Мало ли — у него будут хорошие новости, а мы ему все испортим.
Пых согласился, хоть и очень неохотно.
Жизнь — странная штука. Сижу, изучаю парчовые гардины с золотым узором, бегущим по краю тяжелой ткани. Сегодня ты — король. У тебя есть все: деньги, слуги, слава… а завтра ты бегаешь по болотам и разыскиваешь дракона, дабы забить его чем-нибудь не сильно высокоинтеллектуальным и отпилить голову в качестве доказательства собственной крутости и наличия бесчисленных достоинств.
— О чем задумалась? — Пых повис на гардине вверх ногами и в данный момент раскачивался взад и вперед, рискуя свалиться на кровать.
— О смысле жизни.
— Глубоко. Ну и в чем он, смысл?
— Теряется.
— Ага. Тогда предлагаю перекусить.
Поднимаю голову, изучая меховой шарик с черными бусинками глаз на умильной мордочке.
— Ты и так скоро взлететь не сможешь. Тебе вообще на диету пора.
Пых от избытка чувств не нашел, что сказать. Да я, собственно, и не ждала ответа. Я решила встать и лично найти Тана. Чего он там так долго копается?
Но только я подошла к двери, как она резко распахнулась, и влетел взъерошенный счастливый принц и уже с порога начал тараторить, хватая меня за руки:
— Папа… мне… аббатство! Почти королевство! За дракона! Кто бы мог подумать. Я… я и не ждал. Он… а ты… спасибо!
Меня заключили в объятия, крепко чмокнули в нос, щеку, снова в нос, причем с такими звуками, словно губы каждый раз присасывались намертво. Пых удивленно за всем этим наблюдал. Кэрт же отодрал его от меня любимой. Интересно, а когда он успел проснуться и встать?
— Спасибо! — с чувством.
— Нацеловалась? — уточнили сверху.
— Отстань. Так… значит, тебе подарили аббатство. Я правильно тебя поняла?
Счастливый принц кивнул, одновременно пытаясь разжать пальцы моей личной охраны.
— Поздравляю. В таком случае не стоит терять времени — поезжай смотреть аббатство.
— Так… я… я думал, мы все вместе поедем…
Эта его улыбка от уха до уха меня уже нервирует. Я почему-то чувствую себя сильно обязанной, но никак не вспомню: чем и почему.
— Мы потом тебя догоним, — предложил мышь. — Поживем тут чуток и догоним. Или нас уже выселяют?
Показываю мышу кулак за спиной. Он явно нацелился на местную кухню.
— О! Конечно, конечно. Вы можете оставаться здесь сколько угодно! Папа и сам настаивал, чтобы я сначала съездил один. Но… я просто не мог удержаться. Может, все же вместе поедем?
Теперь щенячьи глазки. Ненавижу, когда на меня так смотрят.
— А там кухня есть? — почти сдался Пых.
Ну… да, конечно. Монахи ведь тоже должны есть. Меню не очень разнообразно, но хлеб, вода и каша…
— Я остаюсь, — упрямо проговорил мышь.
Но почему-то мы все его услышали.
Пожимаю плечами и предлагаю высочеству сыграть в карты в ожидании ужина.
Остаток вечера мы играли в покер. Принц выигрывал редко и только по политическим соображениям (мало ли — обидится и прикажет голову отрубить). Кэрт не играл вовсе. С комфортом устроившись на подоконнике, он смотрел в окно. Ему не хотелось сидеть с нами в душной комнате, вместо того чтобы пойти туда, куда он там мечтал. Но ничего пока не могу поделать. Ему нужно только ждать и верить в мое обещание.
Полночь. Лапка Пыха упирается в мой подбородок, ветер дует в окно. Дверь медленно открывается. Я тут же проснулась.
— Миледи.
О как! Так меня еще никто не называл.
— Вы спите?
— Нет.
— Вас желает видеть король.
— Ночью?
— Да.
— Скажите, что я отказалась.
— Миледи! Вы с ума сошли! Вы идете… или мне стражу позвать?
Неохотно сажусь.
— Я пойду.
— Отлично. Даю вам ровно одну минуту. А потом… — И дверь закрылась.
Подозрительно на нее смотрю, чувствуя подвох.
Тишина. Смотрю на спящего мыша. Взять его с собой, что ли?
Стоим около дверей тронного зала. На мне — ночная сорочка, куртка и один сапог — второй я не успела найти, так как ворвалась стража. Пыха я захватила с собой рефлекторно, причем схватив его за ногу. Поэтому он был сильно зол и в данный момент кусал меня за пальцы, пытаясь отомстить за прерванный сон.
— Стойте здесь, я доложу его величеству о том, что вы прибыли.
Киваю, убирая прядь волос за ухо.
Мужик, который разбудил меня, куда-то пропал. А еще через минуту огромные резные двери открылись, и мы вошли в тронный зал. Король сидел на своем троне на возвышении. По правую руку от него стоял невысокий мужчина с маленькими глазками и небольшой бородкой. А перед королем… стоял тот, кого я меньше всего ожидала здесь увидеть.
Я остановилась как вкопанная. Пых присмотрелся и, узнав, ахнул и тут же залез в капюшон моей куртки, скрываясь от его взгляда.
Неуверенно улыбаюсь и начинаю пятиться, прекрасно понимая, что именно сейчас со мной сделают.
— Я вижу, ты мне не рада. — Тихий голос скользнул змеей, обвивая мои подрагивающие ноги.
— Э-э-э…
Достаю из капюшона Пыха и выставляю его перед собой как живой щит. «Щит» выпучил глаза и нервно икнул. Взгляд синих глаз медленно переместился на него.
— Граф! Вы здесь? Какими судьбами?!
Я знала, что Пых найдет что сказать. Киваю, ободрительно улыбаясь и не решаясь что-либо добавить.
— Мне было кое-что обещано. Так что… — Мужчина сложил руки на груди и широко усмехнулся. Он был омерзительно счастлив, что нашел меня. Даже плащ толком не сменил — грязный подол волочился по полу, напоминая о лесах и болотах, которые пришлось ему преодолеть.
— Хм-кхм. — Вперед вышел седовласый старец в странном колпаке, бывший, наверное, советником при дворе короля. — Возможно, я смогу лучше все объяснить этой юной леди…
— Попробуй, — кивнул Пых.
— Вы отправляетесь с ним.
— Нет.
— На вашей ауре стоит метка, которая позволяет графу Василевскому найти вас, где бы то ни было.
Ошарашенно смотрю на Пыха. Тот пожал плечами и тихо попросил его отпустить, если не хочу лишиться пальца. Пришлось посадить Пыха на плечо.
— И это доказывает, что вы принадлежите графу Дрейку Василевскому на определенное время.
— Это ничего не доказывает. Подумаешь, метка. Я тоже их могу ставить на ком угодно. Это что, означает, что все станут моими слугами?
Король заерзал на троне. Мысль о том, что он может кому-то там принадлежать — его не обрадовала.
— Хм. Нет. Есть еще один фактор.
— А почему вы за него говорите, он что, онемел? — С издевкой смотрю на василиска.
— Не забывайся, воровка. Если не хочешь, чтобы я действовал более жесткими методами. Или тебе любо быть схваченной и выволоченной отсюда за шкирку?
Аристократические пальцы щелкнули, призывая двух мужчин, все это время таившихся в тени. Надо же… вот это уровень маскировки. Я ведь даже не почувствовала их присутствия, когда вошла в зал.
Мышь прижался к моему уху и тихо в него пискнул:
— Это конец.
А сама я ни в жисть не догадалась бы.
— Это мы еще посмотрим. Я… я лучше послушаю, что еще расскажет старичок.
Старичок насупился и поправил колпак со звездочками. Его наверняка всегда называли как-то более уважительно. Кстати, а где стража? Окаменела?
— Кхм… Как сообщил нам наш дорогой гость, ранее между вами был заключен некий контракт.
Тяжело вздыхаю.
— Это так?
— Ну… технически, он меня заставил…
— Но вы согласились выполнить условия договора, не так ли?
— Под давлением, — поддакнул Пых.
— Этим соглашением вы закрепили договор, который начал действовать с момента вашего перехода через грань реальностей.
— Через зеркало, что ли? — уточнила я.
Старичок заткнулся и побурел.
— Кэт, помолчи хоть немного, для тебя же стараются. А ты все наперекор да наперекор, — укорил меня Пых.
Тяжело вздыхаю и жестом предлагаю старику продолжить. Тот, с огромным трудом проглотив обиду, снова заговорил:
— Как я понял, вам был дан определенный срок, в течение которого вы должны были выполнить поставленную задачу. И у вас осталось… не так много времени, о чем нам сообщил наш дорогой гость.
— И что? Все равно я не собираюсь идти туда и… — Осекаюсь.
Синие глаза недвусмысленно намекнули мне на то, что именно сделает со мною их хозяин, в случае если я сейчас не замолчу. Вот уж… и впрямь правда бывает опасна.
— В таком случае очень скоро ваша метка активируется, и… — Старик потянул паузу и с затаенным злорадством продолжил: — И вам оторвет голову, моя дорогая.
У Пыха отвалилась челюсть. Я в ужасе застыла, осмысливая услышанное.
— Это такая шутка, да? Кэрт!
— Да?
Я вздрогнула. Он что, все это время стоял за моей спиной? Надо же. Разворачиваюсь и смотрю ему в глаза.
— Можешь снять ее с меня?
— Нет, — спокойно ответил Кэрт.
— А деактивировать?
— Нет.
— А почему… почему ты раньше не предупредил меня об этой… штуке?!
— Я не знал, что ты не в курсе.
Вот так. Он не знал, что я не знала, что скоро останусь без головы. Мило.
— Пых!
— Что? — крайне мрачно.
— Ну хоть ты мне объясни, как мы это проглядели?
— Не знаю. Попробую разобраться, но я эту метку даже не вижу.
— Зато вижу я, — решил-таки вмешаться василиск, подходя ближе ко мне. — И я уверяю тебя, что если ты немедленно не пойдешь со мной — я найду другого исполнителя. А ты со всеми своими претензиями и закидонами можешь сколько угодно бегать по параллельным измерениям, пока голова не отделится от тела!
Мрачно смотрю в его глаза. А в них — ни капли жалости, только злость и раздражение.
Я согласилась, а что делать? Думать надо было быстро. Пых нахохлился, обдумывая ситуацию и не понимая, как мог проглядеть магическую метку. Кэрт молчал. С Таном я решила не прощаться. Он вроде бы уже должен уехал смотреть это свое имение… или утром уедет. Объяснять ему, что у меня проблемы, не хотелось… да и ничем он мне не поможет.
Василиск тем временем откланялся и, взяв меня за руку, повел за собой. Король, кажется, даже облегченно выдохнул, когда мы выходили из тронного зала. Впрочем, как и советник. Или кто он там.
Кошусь на профиль василиска, не зная, что сказать и сделать. Одно радует: еще какое-то время (весьма непродолжительное, если верить василиску) я проживу в относительной целости и сохранности. А потом… потом все будет очень грустно.
— Кэт! — Останавливаемся. Перед нами стоит сонный, но очень довольный принц, сжимающий в руках небольшую коробочку. — А… это кто?
— Любовник, — брякнул мышь.
Тан зарделся.
— Вот, пришел. Сказал, что хочет уединиться, и потащил нас куда-то.
Тан оглядел нашу разношерстную компанию.
— А они…
— Охрана, — пояснил Пых. — Ты пропустишь? Дрейк, когда кто-то стоит у него на пути, становится просто неуправляемым.
Синие глаза зло глянули на наглого летучего мыша, в данный момент сидевшего на сгибе моей руки.
— A-а… ммм… Я ненадолго. Просто подумал, что завтра уеду рано, можем не успеть попрощаться, вот и хотел… В общем, это тебе. — Мне вручили коробочку и растерянно почесали затылок. Мышь извлек презент из моей руки и внимательно его осмотрел. Пытаюсь вырвать вторую руку из хватки василиска, но тот вцепился крепко. Видно, через многое прошел, чтобы меня найти.
— Открыть? — уточнил Пых.
Согласно киваю.
Мышь пожал плечами и открыл крышечку, первым заглядывая внутрь.
— Ну что там?
— Хм… что-то блестящее. Но не очень красивое.
— Да? — растерялся Тан.
— Да. Держи, Кэт.
Изучаю две каплевидные сережки, сверкавшие даже в ночной полутьме.
— Красиво. Что это за камень?
Тан обрадованно пояснил, что это сверкающий камень духов. И вообще-то реликвия его рода.
— А ты уверен, что столь ценную вещь стоит отдавать мне?
— Ну… мама должна была передать серьги своей дочери. Но у меня есть только братья. Так что я хочу, чтобы их взяла ты в знак благодарности за все, что ты для меня сделала.
— У меня уши не проколоты, — смущенно.
— Могу помочь проколоть. — Василиск сжал мою руку крепче, чуть ли не ломая ее.
Я догадалась, что пора закругляться.
— Ммм… Тан, спасибо! Но мне пора. Прости, пожалуйста.
— О да, конечно, я понимаю… простите, что задержал.
Василиск прошел мимо него, таща меня за собой. Пых махал принцу лапкой, вновь сидя у меня на плече и сжимая в лапках коробочку с подарком.
Зеркало. Еще одно зеркало. И в нем отражается та самая комната в замке василиска, из которой я некогда сбежала.
— Вперед, — зло прошипели на ухо.
Киваю и первой переступаю раму, чувствуя себя так, словно бросаюсь в ледяную пропасть. Остальные молча последовали за мной.
За нашими спинами что-то треснуло, поверхность зеркала пошла рябью, а в следующее мгновение вновь стало самым обычным и отражало нас да интерьер вокруг.
— Итак. Завтра с утра выдвигаемся. Сутки потратим на сборы. Ты — сидишь в своей комнате и ни шагу за порог. Это ясно?
Киваю.
— И если ты снова посмеешь сбежать…
— Куда ж я теперь денусь. — Потираю шею, напряженно хмуря брови.
Если он прав… голова далеко не всегда будет держаться на ней. И это пугает до дрожи в коленях.
— Вот и отлично. Отведите ее в комнату на втором этаже.
Охрана встала рядом со мной, и тычком в спину мне задали направление. Кэрт снова бездействовал, словно все происходящее его ни в коей мере не касалось.
— Подожди!
Василиск обернулся. В глазах его читалось явное раздражение.
— Почему? Почему ты выбрал именно меня? Если бы бросил меня там — мне просто оторвало бы голову, и все.
Он не ответил. А меня таки выволокли из комнаты и препроводили в знакомые апартаменты. Казалось, я ночевала здесь целую вечность назад. А на самом деле прошло не больше трех недель.
