ГЛАВА 12

Мир перед глазами померк, а когда прояснился, в нем больше не было Талейна и не было привычной обстановки спальни. Не было ничего. Только матовая чернота, в которой бледным пятном отражалось мое лицо. Я… я смотрела на себя, неподвижно застыв перед окном, в котором вместо привычного стекла стояла матово-черная пластина. И в этой черноте отражалось второе бледное пятно — чье-то лицо, очертаний которого я не могла разобрать. Как знакомо! И этот кто-то прямо сейчас, стоя за моей спиной, держит меня за левую руку. И эта рука невыносимо болит, словно ее сжали раскаленными клещами!

Память вернулась так стремительно, что оглушила. Моментально вспомнив странный особняк, скрывающий за своими странными стеклами, одно из которых я должна была разбить, но почему-то не разбила, грандиозную коллекцию драгоценностей и труп убитого хозяина, я развернулась, чтобы нейтрализовать убийцу, раз уж по счастливой случайности он промедлил и не нейтрализовал меня, и шарахнула в грудь парализующим заклинанием.

Удерживающая меня рука разжалась. Не мужчина — женщина с глухим стуком распласталась на полу. С бледного словно мел лица на меня смотрели широко распахнутые, застывшие, непривычные, но до боли знакомые глаза… моего отражения.

Поначалу я решила, что сошла с ума и наблюдаю раздвоение личности, которое мой тронувшийся после всего случившегося ум воспринимает излишне материально. Затем, когда шок прошел, с трудом, но все же сообразила: это Зарайна. И… испытала повторный шок.

Зарайна? Зарайна! Но этого не может быть! Чтобы моя тихая, скромная, боящаяся собственной тени сестра добровольно оказалась здесь, в этом странном месте?! Да еще в таком непривычном виде! Затянутая в черный мужской костюм, непривычно стройная из-за отсутствия объемных юбок, застывшая в неестественной позе, глядящая на меня невидящими глазами, она больше походила на куклу, чем на живого человека.

Не понимая ровным счетом ничего и оттого волнуясь еще больше, я бросилась на колени и испуганно затормошила сестру, стараясь вернуть подвижность ее рукам, забыв, что парализующее заклинание проходит само собой лишь спустя две четверти часа. Поднесла ко рту ее ладони, намереваясь согреть своим дыханием, и почувствовала, как сердце стремительно подпрыгнуло в область горла. На среднем пальце левой руки Зарайны холодным тусклым светом светился серебряный перстень — тонкий ободок кольца с ровной овальной пластинкой вместо привычной вставки с драгоценным камнем. Неприметное и некрасивое.

«Серебряное кольцо в деревянной шкатулке с розой», — вспомнила я надпись на листке с подробностями заказа. Выходит, Зарайна его украла? Но зачем? Да и как она узнала о кольце? И что вообще здесь происходит?! Еще и труп внизу лежит, а убийцу я так и не догнала!

Меня вдруг резко пробрал холодный пот: труп — кольцо — сестра… А если это Зарайна убила хозяина дома?!

Не желая впадать в панику из-за пустых умозаключений, я решила воспользоваться относительно выгодным в данном случае беспамятством и просмотреть память Зарайны. Прижала ладони к вискам, сосредоточилась. И… уперлась в стену. Что-то не пускало меня.

Поначалу я решила, что Дейн, как и в свое время Талейн, защитил жену от чужих проникновений в ее память. Но магия, поначалу невидимая, а затем едва различимая на ментальном уровне, оплетавшая Зарайну, словно кокон, была чужой и незнакомой. Являясь далеко не новичком в магическом деле, я не смогла определить природу этой магии.

Убрав руки от головы сестры, я попыталась снять заклинание, но натолкнулась на мощную агрессию, словно Зарайна жаждала убить меня одной лишь силой воли, даже находясь в беспамятстве. От опутывавшего ее заклинания разве что искры не сыпались.

Я отпрянула, устало потерла лоб. И вдруг сообразила: левая рука больше не горела, словно охваченная огнем. Ожог прошел, словно его и не было. Не было и повязки. Некогда воспаленная кожа радовала глаз нормальным здоровым видом. Ни порадоваться, ни сообразить что-либо по поводу произошедшей перемены я не успела. Сестра вдруг раскрыла глаза — черные, без зрачков — и, не вставая, потянула руки к моему горлу. Я едва успела оглушить ее очередным парализующим заклинанием.

Следующей мыслью было: может, это и не Зарайна вовсе! Вдруг кто-то надел ее личину, чтобы добраться до меня? В общем, как ни старайся, без Талейна здесь точно не обойтись. Но как я покажусь ему на глаза? С одной стороны, обрадую, что осталась жива. С другой стороны… огорчу тем, что осталась жива! Впрочем, на месте разберемся!

Вызвав портал, я подтянула к нему Зарайну, и мы обе исчезли в серебристо-белом мареве.

Комната! Моя любимая комната, расположенная в нижнем этаже! Привычная обстановка, все вещи на своих местах. Даже бежевый пеньюар на спинке кресла. Все, к чему я привыкла и что так люблю! Теперь нужно найти Талейна, но для этого придется оставить Зарайну здесь одну. Не лучший вариант в данной ситуации.

Я с тревогой вгляделась в лицо сестры, лежащей на мягком ковре. Белое словно мел, застывшее, оно казалось неживой маской. Кто знает, возможно, это и есть всего лишь маска, используемая в качестве приманки для меня. Значит, придется позвать Дейна, чтобы узнал жену. Всевышний, как же не хочется с ним встречаться после всего случившегося! С другой стороны, хорошо, если Зарайна окажется дома. Тогда все сомнения и вопросы отпадут сами собой. А если нет? Впрочем, буду решать проблемы по мере их поступления.

— Лайса, где ты была?! — Встревоженный голос мужа вызвал рой мурашек по спине. Талейн, как обычно, появился в комнате, использовав свой любимый способ передвижения — портал.

Мое сердце совершило трусливый прыжок в пятки, а оттуда в область горла, да там и застряло, трепыхаясь пойманной птицей. Я замерла, склонившись над Зарайной, делая вид, что отвлечена, на самом же деле просто не находя в себе силы обернуться.

— Что случилось?! — Талейн в два прыжка преодолел разделявшее нас расстояние, приложил пальцы к пульсирующей жилке на шее Зарайны, определяя жива ли она, а затем повернулся ко мне. Взял в свои ладони мое лицо, развернул, заставляя посмотреть в глаза. — Родная, что произошло? На тебе лица нет!

Слушая его участливый голос, я лихорадочно сопоставляла в голове происшедшие ранее события: случившуюся ссору, монастырь, наш последний разговор, кинжал, который самостоятельно вогнала себе в грудь. И, собрав всю волю в кулак, рискнула спросить единственный волнующий меня вопрос:

— Я больше не демон?

— Что? — Брови Талейна взлетели вверх в непритворном изумлении. — О чем ты?

— Ну как же! — тихо, с расстановкой принялась объяснять я, не сводя глаз с напряженного лица мужа. — Кристалл Агратти, мое превращение в демона, кинжал с серебряным лезвием. Ты не можешь этого не помнить!

— Но я не помню! — растерянно пожал плечами Талейн. — Просто потому, что всего этого не было.

— Издеваешься? — Я раздосадованно поджала губы. — И как разыграл меня с нашим разводом, ты тоже не помнишь?

— Ты заболела? Выпила отвар из галлюциногенных грибов? Перепутала что-то с заклинаниями и случайно повредилась рассудком? — Муж заботливо положил руку мне на лоб. — Что за бред? Я не собираюсь с тобой разводиться ни сейчас, ни в обозримом будущем! В необозримом, впрочем, тоже. У тебя неприятности? Поделись, думаю, я сумею помочь. Только, ради Всевышнего, перестань меня пугать!

Вместо ответа я кивнула на лежащую в беспамятстве сестру:

— Это Зарайна? Или кто-то использует ее личину?

— Это твоя сестра, — после нескольких минут молчания сообщил Талейн. — Но на ней заклятие. Причем чужеродное. Чтобы выяснить все точно, мне понадобится время. Так сразу я не могу сказать и уж тем более снять его. Пойми!

— Да понимаю, не нужно оправдываться! — торопливо кивнула я, стремясь на корню загасить зарождающееся чувство вины в словах мужа. — Мне эта магия тоже не знакома. И я тоже не знаю, как ее снять. Но то, что, придя в себя, Зарайна попыталась меня убить, поняла, к сожалению, очень отчетливо. Она была при этом похожа на зомби. Двигалась, словно в полусне, и смотрела на меня неестественно черными глазами без радужки. Думаю, как только очнется, повторит попытку.

— Видимо, повторит, — кивнул Талейн, — и будет предпринимать последующие попытки до тех пор, пока не освободится от заклятия.

— И что мне делать? — Я в отчаянии сорвалась на крик. — Нельзя же держать ее в беспамятстве вечно! Ты обещал помочь! Сумеешь справиться с этим?

— Для тебя я готов на все, ты же знаешь! — Муж приобнял меня за плечи. Я инстинктивно отстранилась от его руки. — Да что с тобой?!

Я задумчиво уставилась на него, гадая, зачем он делает вид, что ничего не произошло. Быть может, стоит спросить об этом прямо? После минутного колебания у меня все же не хватило духа. Свернула разговор к насущной проблеме:

— Давай сначала снимем заклятие с Зарайны, потом займемся остальным. Кстати, где сейчас Салем?

— Спит наверху в своей кровати. Сейчас же середина ночи! — Талейн смотрел так, словно у меня вдруг выросло две головы.

— Да?! — Новость, с одной стороны, принесла ощутимое облегчение, с другой — заставила усомниться в собственных умственных способностях.

Если сын дома и Талейн никуда его не отсылал, значит, все, что было, мне просто привиделось? Но это невозможно! Все было слишком реально! И наша ссора, и мои слезы, и монастырь, и маги. Моя боль, в конце концов. А еще кристалл Агратти! И… мое превращение в демона! Неужели я вправду схожу с ума?!

Я посмотрела на Зарайну. Если она проспит еще четверть часа, с ней ничего страшного не случится. А вот если я сейчас не узнаю правду, действительно сойду с ума!

Продлив парализующее заклинание, я обернулась к Талейну и, стараясь не смотреть в его наполненные болью, испугом и недоумением глаза, взяла его ладони и прижала к своим вискам.

— Посмотри мою память! Сейчас.

Не задавая лишних вопросов, он послушно закрыл глаза.

Минуты текли невыносимо медленно. Я не впала в транс, не лишилась чувств и практически никак не участвовала в происходящем. Лишь сидела и смотрела на мужа, читая по его лицу все испытываемые им чувства.

Вот изогнулись прямые брови, нахмурился высокий лоб, переносицу прорезала глубокая складка. Увы, милый, мне пришлось несладко. Дальше дыхание мужа стало глубоким и напряженным, словно он с трудом сдерживал гнев. Затем побледнело лицо. В итоге он просидел в таком состоянии все оставшееся время. Лишь под конец по его лбу покатились крупные капли пота, а в уголках закрытых глаз появилась подозрительная влага.

Я застыла в растерянности, размышляя над тем, не прервать ли просмотр, послав к демонам разыскиваемую истину. Но тут, к счастью, Талейн открыл глаза.

Несколько мгновений он смотрел на меня, словно не узнавая, а затем обнял и зарылся носом в макушку.

— Бедная ты моя! Сколько всего ты пережила! Прости, что в нужный момент я не оказался рядом!

Этого я уже не вынесла. Оттолкнув обнимающие меня руки, закричала прямо в лицо:

— Не делай вид, что всего этого не было! Перестань! Ты был там вместе со мной! Ты все знаешь! Хватит лжи!

Вместо ответа Талейн потянулся к руке Зарайны и попытался снять серебряный перстень — мой несостоявшийся заказ. Хотя почему несостоявшийся? Кольцо здесь, значит, я могу в любой момент передать его заказчику.

Увы, снять кольцо не получилось. Муж нахмурился, повторил еще раз попытку, затем оставил сестру в покое и вновь посмотрел на меня.

— Когда мы найдем способ снять этот перстень, я покажу тебе надпись, выгравированную на внутренней стороне. Она гласит «ponit in timore» — «повергающее в страх».

— И что это? — равнодушно спросила я.

— Мертвый язык. Древний, как и сам артефакт, который до сегодняшней ночи считался давно и безвозвратно утерянным. Суть силы этой с виду безобидной безделицы заключается в одном слове: страх. Этот перстень способен пробуждать в человеке страхи как явные, так и скрытые, спрятанные в самой глубине души. И тот факт, что он находится на пальце Зарайны, говорит о двух вещах. Первое: возможно, с его помощью хотели запугать твою сестру. И второе: через нее хотели добраться до тебя, превратив ее саму в орудие убийства. Если принять во внимание, что, едва придя в себя, она набросилась на тебя, словно загипнотизированная, то я склонен рассматривать второй вариант как единственно верный. Тебя ей заказали. Насколько я понял из твоих воспоминаний, в то время, когда ты блуждала в собственных страхах, за руку тебя держала именно она.

От волнения я лишилась дара речи. Чтобы меня заказали Зарайне? Звучит как полный бред!

— Я схожу с ума? — Я жалобно посмотрела на мужа.

Тот качнул головой, но прежде, чем успел сказать хоть слово, рядом зашевелилась Зарайна. Слабо застонав, она открыла глаза, вновь неестественно черные, резко села на ковре и вполне ожидаемо потянулась ко мне, попытавшись схватить за шею.

Ее руки поймали воздух. Предугадав развитие событий, я успела отшатнуться и вскочила на ноги. Дальше Зарайну перехватил Талейн и, пока она билась в его руках, пытаясь высвободиться, крикнул мне:

— Уходи! Я найду тебя, как только ее успокою!

Повторять дважды не понадобилось. Я понятливо выскользнула за дверь, понадеявшись на то, что, потеряв меня из виду, сестра быстрей успокоится. Сначала хотела подняться в спальню, но память недавних событий оказалась слишком свежа. Идти туда, где пережила самые страшные минуты в своей жизни, я побоялась. Просто села на ступеньку у подножия лестницы, ведущей наверх, и задумалась.

Значит, перстень, будучи артефактом, пробуждает в человеке скрытые и явные страхи? И действительно, это Зарайна держала меня за руку. Выходит, всем, что со мной произошло, я обязана кольцу? Этой маленькой неуклюжей вещице? Но это смешно! Впрочем, с артефактами — неважно, какие они на вид, — шутки однозначно плохи, это неоспоримый факт. Но чтобы совместить кольцо и страхи…

А какие они, мои страхи?

Прежде всего я испытываю страх за близких. Следует признать, что этот страх я прочувствовала сполна: благополучие моей семьи оказалось под угрозой. Также я боюсь потерять Талейна. Сбылось и это: мы расстались, причем так страшно и некрасиво, что и врагу не пожелаешь. В итоге я осталась одна — сказался страх одиночества. Монастырь — это мой вечный страх потерять свободу, которой я дорожу.

Ситуация с Дейном — мой страх, в котором я не хотела признаваться даже самой себе: я до сих пор в глубине души боюсь, что он любит не мою сестру, а меня в ней. Особенно после присланного некогда портрета из Лиода. Пусть автор до сих пор не обозначил себя, догадаться, что это Дейн, нетрудно. Только ему жену свою рисовать надо, а не княгиню соседнего города. И этот страх я заталкиваю в самую глубину души, прячу ото всех, потому что он настолько нелепый, насколько и вероятный.

Получается, артефакт извлек этот страх наружу, позволив мне на собственной шкуре испытать возможные последствия? Отчуждение сестры, потеря верных друзей, одна за другой неудачи при добывании осколков кристалла — тоже мои внутренние страхи. Даже страх старости — увы, как любая женщина, я хочу всегда оставаться молодой и привлекательной.

Но главное, сбылся мой самый главный страх: запутавшись в хитроумной лжи той, которую по незнанию и заблуждению подпустила к себе ближе всех, я превратилась в орудие убийства. Да, я никого не убила, даже пребывая в собственном страхе. Но в полной мере испытала страшное чувство вседозволенности, всемогущества и безнаказанности. Вкусила эту пугающую смесь — бесчувственную, хаотичную, безжалостно сметающую всех и вся на своем пути.

А также смерть: я испила эту чашу страха до дна, полностью, до последнего глотка…

— Я погрузил Зарайну в восстанавливающий сон и устроил в одной из гостевых спален, приставив к ней круглосуточную охрану. Охранное заклинание навешивать не стал. На твоей сестре чужая магия. Они могут оказаться несовместимыми, что может плохо сказаться на ее рассудке. Я не стал рисковать.

Знакомый голос вырвал меня из состояния задумчивости. Талейн присел рядом на ступеньку, покрытую ковровой дорожкой, и ласково обнял мои плечи:

— Заклинание на ней сложное. Пока не найду способ его снять, пусть отдыхает, а то силы порядком растеряла. Ты, кстати, не хочешь составить ей компанию? Тоже на ногах еле держишься.

— Не сейчас. — Я обезоруживающе улыбнулась. — Пока не разберусь во всем, спать не буду, а то страшные сны замучают.

— Допустим, мне такая постановка вопроса не слишком нравится, но так и быть, договорились! — попытался улыбнуться в ответ Талейн. Но голос, несмотря на мягкость, выдал крайнее напряжение его обладателя. — Вернемся к страхам, я не закончил свой рассказ. Артефакт не просто погружает человека в мир его страхов, он сводит его с ума и тем самым убивает. Причем для воздействия его мало просто надеть на палец, иначе все, кто его носили, запросто сходили бы с ума. Действие перстня строго направленное: читается заклинание, чаще с именем определенной жертвы, и через ободок кольца пропускается принадлежащая ей вещь. Поэтому я уверен, что заклинание читалось на твое имя, а Зарайну решили использовать как наиболее приближенного к тебе человека, которому ты безоговорочно доверяешь. Учитывая тот факт, что я не могу снять кольцо с ее пальца, мое предположение более чем верно — до тех пор, пока артефакт не выполнит свое предназначение, его невозможно снять. Вернее, можно лишь в одном случае: если наложивший заклинание по какой-либо причине отменит свое решение.

От таких подробностей у меня тоскливо заныло в животе. Получается, если мы не сможем снять чары, остаются лишь два варианта? Либо держать сестру в крепком сне до конца дней, либо позволить ей убить себя. Еще есть последний, несбыточный вариант: найти наложившего заклятие. Но у меня нет ни малейшего представления о том, кто это.

— Не понимаю, почему она не убила меня? — Я устало вздохнула и посмотрела на мужа. — Ведь я находилась рядом с ней достаточно долгое время и даже не соображала, что на самом деле происходит. Я бы даже ничего не почувствовала! Что ее остановило?

— Кто знает… Возможно, проявился зов крови, ведь, несмотря на силу заклятия, она не перестала быть твоей сестрой. Поэтому в последний момент ее рука дрогнула. Или же у нее изначально был приказ убить тебя исключительно при помощи артефакта. Я не знаю точно.

— Допустим. Но ведь исполнилось — артефакт убил меня! Находясь там, в своих страхах, я добровольно наложила на себя руки!

— И тем самым спаслась, — серьезно сказал Талейн. — Пойми, задача артефакта — свести человека с ума. Чтобы от страха он потерял рассудок и забыл все, что связывает его с внешним миром. И в первую очередь забыл самого себя. Спастись от этого можно лишь одним способом: перестать бояться. И ты победила свой страх в тот момент, когда приняла решение прервать свою жизнь во благо других. Вспомни, жертвуя собой, ты уже ничего не боялась.

— Понятно.

Я запоздало внутренне содрогнулась. Выходит, если бы в тот момент моя рука дрогнула, жизнь прервалась бы по-настоящему… Неприятный холодок скользнул вдоль позвоночника. Я поспешно сменила тему разговора:

— Скажи, кристалл Агратти существует?

— Нет, — качнул головой муж. — Но существует твой страх стать убийцей.

Я кивнула. На душе ощутимо стало легче — хорошо, что такой гадкой штуковины не существует на самом деле!

— Но кто знает, возможно, когда-нибудь одна из тысяч попыток вызова демона закончится подобным образом. Люди весьма изобретательны, — «обрадовал» меня Талейн. — Поэтому излишне расслабляться не стоит.

— А ты слышал что-нибудь о существовании Ордена «Хранители Равновесия»?

— Честно говоря, нет. Но, если подумать, я был бы рад, если бы он существовал в реальности.

Я не смогла согласиться с подобным заявлением, поскольку считала, что человеческий фактор нельзя сбрасывать со счетов, будь ты хоть трижды борец за справедливость. Но благоразумно решила, что проблемы стоит решать по мере их поступления, и перешла к следующему вопросу:

— А почему вдруг Зарайна оказалась в Вилларе? Откуда она узнала адрес коллекционера и как оказалась там вместе со мной? Во-первых, расстояние между городами не близкое. Во-вторых, меня намного проще достать в Райлене или даже в Лиоде, чем тащиться невесть куда вдогонку!

— Этому можно найти сразу несколько объяснений. Во-первых, и в Райлене, и в Лиоде вокруг тебя всегда полно народу. Поэтому намного проще свести с тобой счеты там, где ты наверняка будешь одна. Во-вторых, допускаю, что Зарайна, так же как и ты, пришла за кольцом, просто сделала это несколько раньше, поэтому оно попало к ней первой в руки, а тебе досталась пустая шкатулка.

— Откуда ты знаешь? — поразилась я, выныривая из-под его руки.

— Я же смотрел твою память! — в свою очередь удивился Талейн, мягко привлекая меня обратно. — Уже забыла?

— А, да, помню… Значит, ты в курсе некоторых осложнений. Я говорю о трупе в гостиной. Ты знаешь, кто убил хозяина дома?

— Нет, я видел происходящее исключительно твоими глазами, поэтому знаю то же, что и ты. Мне известно, что ты подозреваешь сестру.

— И?.. — Я развернулась на девяносто градусов и выжидательно уставилась в глаза мужа.

— Пока на ней заклятие, я не могу ничего сказать. Оно словно стена — не дает ничего считывать! — разочаровал меня Талейн. — Надеюсь, когда попаду непосредственно в дом коллекционера, смогу узнать гораздо больше.

— И когда ты сможешь это сделать? — моментально заинтересовалась я.

— Думаю, после того, как разберусь с Дейном и обеспечу безопасность твою, Салема и Зарайны. Извини, но благополучие моей семьи волнует меня намного больше, чем прерванная жизнь чужого человека. Пока над вашими жизнями висит угроза, я не сделаю ни шагу из дворца.

Я замолчала и задумалась. Зарайна, конечно, подходящая кандидатура для убийства меня без огласки, потому что она моя сестра. Но при этом она категорически не подходит на роль убийцы, потому что практически не покидает стен своего дворца. И еще вокруг нее всегда суетится толпа служанок, которые оставляют ее в покое только в том случае, когда она сбегает через портал ко мне в гости.

— Интересно, тот, кому я мешаю жить, находится в Лиоде? — не придя ни к какому выводу, я решила озвучить свои мысли вслух.

— Почему именно в Лиоде? — удивился Талейн.

— Потому что Зарайна большую часть времени проводит в своем городе, в то время как в Райлен попадает только проверенным путем через портал Дейна, равно как и возвращается через порталы, созданные мной или тобой.

— В таком случае в круг подозреваемых в первую очередь следует включить всех, кто имеет непосредственный доступ к обоим дворцам. Я говорю о прислуге. Ибо, зная затворническую натуру твоей сестры, сомневаюсь, что она познакомилась с убийцей на улице. Я не хочу пугать тебя, просто пытаюсь мыслить логически.

— Но во дворце Лиода за ней по пятам всегда ходит строй служанок! Думаешь, кто-то из них? Или же убийца находится в нашем дворце? — Я тоже принялась мыслить логически, на сей раз вслух. В итоге подскочила словно ошпаренная, с трудом сдерживаясь, чтобы не кричать: — Нужно немедленно приставить охрану к Салему! Если убийца действительно находится в нашем доме, представь, что может случиться!

Вскочив на ноги, я опрометью понеслась вверх по лестнице в комнату сына.

К счастью, Салем спал. Рядом в кресле тихо посапывала нянька, выронив на мягкий ковер вязание. Тимошка, уютно свернувшийся клубком в кольце детских рук, лениво приоткрыл сонные глаза и, узрев меня, предостерегающе зашипел:

— У нас пожар? Потоп? Землетрясение? Нет? Тогда брысь отсюда, а то ребенка разбудишь! Днем еще насмотришься!

Я беспрекословно подчинилась. При виде столь трогательной, умиротворяющей картины о плохом не то что говорить, даже думать не хотелось. Выходя из комнаты, столкнулась в дверях с Талейном. Он привел четырех воинов и расставил попарно снаружи и внутри.

В спальню меня ноги по-прежнему не несли. Я не стала спускаться вниз, села на ближайшую ступеньку. Талейн снова опустился рядом. Повисла тишина.

Несмотря на все услышанные объяснения и понимание того, что страшные события происходили не наяву, а исключительно у меня в голове, прежде чем задать следующий вопрос, я долго собиралась с духом.

— Как быть с… Дейном? — Сглотнув комок в горле, я откашлялась. — Кто-то должен рассказать ему о случившемся.

Талейн понял заминку правильно. Приподнял мой подбородок и участливо заглянул в глаза:

— К Дейну я пойду утром. Сейчас он спит, иначе уже давно поставил бы на уши не только свой, но и наш дворец. А ты останешься с сестрой. И прошу, не бойся! Все, что произошло, не имеет ничего общего с реальностью. Я не ревную тебя к Дейну и никогда не сомневался в твоей верности. Пожалуйста, забудь все свои страхи и не вспоминай о них! Постарайся сделать это ради себя! Ради нас! Договорились?

— Я постараюсь! Честно! — впервые за несколько часов я позволила себе легкую улыбку. — Знаешь, когда все закончится, у меня будет к тебе просьба.

— И какая же?

— Хочу маленькую, крошечную девочку! Давай подарим Салему сестренку?

— Мм… я — за! — Муж расплылся в счастливой улыбке и игриво подмигнул. — Может, приступим прямо сейчас?

Я глубоко вздохнула.

— С удовольствием, но позже. А сейчас попробуй мне ответить, как мы поступим, если окажется, что Зарайна на самом деле убила первого советника князя Наримана?

Талейн вмиг посерьезнел.

— Разберемся, не волнуйся. В любом случае я не дам твою сестру в обиду. Или ты сомневаешься в моей дипломатии?

— Не сомневаюсь. Но я говорю о другом. Даже если ты сумеешь договориться с Нариманом, Зарайна никогда не простит себе подобного поступка, пусть даже совершенного под воздействием заклятия. Ее ранимая душа этого не вынесет!

— Думаю, она ничего не запомнит из этого периода. В ее случае это наилучший вариант. Так что не переживай. Когда я окажусь в доме коллекционера, даже при самом плохом раскладе постараюсь что-нибудь придумать, чтобы на Зарайну не пала даже малейшая тень преступления. Ведь даже если она убийца, то виновата в этом не она, а тот, кто наложил на нее заклятие.

— Но в доме может быть стража! Она помешает тебе.

— Не волнуйся, я сумею отвести стражникам глаза.

— Хорошо! Пойдем посмотрим, как там Зарайна? Где ты ее разместил?

Талейн открыл портал и увлек меня за собой, крепко держа за руку, словно боялся, что я исчезну. Мы оказались в одной из гостевых спален. Зарайна лежала в кровати поверх покрывала. Двое поставленных Талейном стражников без признаков жизни лежали у двери. Когда муж открыл ее, еще двое обнаружились за порогом в аналогичном состоянии.

Первым делом я бросились к кровати. Хвала Всевышнему, судя по размеренно вздымающейся груди, сестра была жива и просто спала, но серебряного перстня на ее пальце больше не было. Талейн занялся стражниками, и через несколько мучительно долгих минут сообщил:

— Они умерли! Причем никаких следов магии или насильственной смерти я не нахожу. Словно у каждого внезапно остановилось сердце. Интересно, как преступник проник сюда? Колебаний защитного купола, окружающего наш дворец, я не почувствовал. Следы взлома также отсутствуют. А впускать посторонних в комнату я категорически запретил!

— Значит, убийца не посторонний, — мрачно заметила я, затем встала с кровати и приблизилась к распростертым телам. Без лишних угрызений совести пробежалась по карманам умерших, отмечая каждую мелочь, тщательно осмотрела руки, понюхала пальцы, заглянула в приоткрытые рты и под недоуменным взглядом мужа открыла портал. — Пожалуйста, побудь пока с Салемом! Не думаю, что убийце нужен наш сын, но здесь уже точно больше ничего не случится. Кольцо пропало, значит, Зарайна свободна от заклятия. А я скоро приду в детскую.

Желая избежать дальнейших объяснений, я быстро шагнула в портал. Если мои подозрения верны, я знаю, где находится убийца.

В просторном помещении кухни было темно и пусто. Я, как и прежде, свободно видела в темноте, поэтому прямиком направилась к очагу. Не доходя несколько метров, метнула пульсар в остывшую золу. Огонь нехотя лизнул обгоревшие поленья и занялся невысокими желтоватыми языками.

— Вылезай! — не скрывая ярости в голосе, крикнула я. — Иначе разведу демонов огонь до потолка и поджарю тебя прямо в дымоходе!

Угроза подействовала. Послышалось тихое шуршание, и из дымохода показалась плоская треугольная голова, а за ней длинное гибкое тело. Держась на максимально возможном отдалении от огня, змея сползла по стене на пол и явила моему взору добрых двадцать метров своей длины.

— Как догадалас-сь? — поинтересовалась она, приподняв голову на уровень моего лица.

— Тебя выдал запах лепешек с сыром, который не успел улетучиться с пальцев убитых тобой бедолаг. Выводы напрашиваются сами собой: голос разума заглушило урчание пустых желудков. Несмотря на приказ Талейна никого не впускать в комнату к Зарайне, парни не смогли устоять перед обаянием повара, который после генерала им словно отец родной.

— Война войной, а обед по рас-спис-санию! — ухмыльнулась змея, растянув в подобии улыбки страшную пасть, в которой беспокойно мелькал раздвоенный язык.

— Хорохоришься? — Я брезгливо поджала губы. — Ничего. Осталось найти следы укусов, и доказательства твоего преступления будут налицо.

— С-спорим, не найдеш-шь?

Поначалу я приняла реплику за издевательство, но, подумав, вынуждена была согласиться:

— Верно, не найду. Талейн чувствует яды за версту, он сразу определил бы причину смертей.

— Знаю. И ты не предс-ставляеш-шь, как с-сильно мне помеш-шало это умение твоего мужа! Приш-шлос-сь потратить больш-ше с-сил, чем планировалос-сь.

— И что же произошло?

— Ты по-прежнему любиш-шь с-совать нос-с в чужие тайны! Плох-хая привычка, Лайс-са, но меня она забавляет, потому что ты с-своими руками копаеш-шь с-себе яму. Так и быть, с-слуш-шай! На ваш-шем языке это называетс-ся абс-солютным подчинением чужого с-сознания.

— Хочешь сказать, они умерли по твоему приказу? — удивилась я.

— Зря удивляеш-шься! Удав, перед тем как с-съес-сть кролика, гипнотизирует его. Я тоже могу прос-сто гипнотизировать. Но могу и больш-ше. Гораздо больш-ше! Мой дар подчинения нас-столько с-соверш-шенен, что одной только с-силой мыс-сли я могу ос-становить с-сердце человека, ес-сли пос-смотрю ему в глаза. Например, ты с-сейчас-с с-стоиш-шь и разговариваеш-шь со мной, вмес-сто того чтобы попытатьс-ся с-свернуть мне ш-шею.

Я хотела было возмутиться, но едва раскрыла рот, как тизарр рассмеялся хриплым смехом, больше напоминавшим кашель.

— Я пош-шутил! На магов мой гипноз не дейс-ствует. Иначе в долине мне не с-сос-ставило бы труда уговорить тебя с-стать моей дайной. Подчинилас-сь бы — и вс-се дела.

— Ты омерзителен! — брезгливо поморщилась я. — За что ты убил четырех неповинных человек?

— Они меш-шали мне забрать принадлежащ-щую мне вещ-щь! Принялись угрожать, размах-хивали с-своими ос-стрыми ш-штуковинами. Приш-шлос-сь их-х немного огорчить.

— Немного огорчить?! Танай, ты убил их! Это бесчеловечно! — возмутилась я. — К тому же кольцо не принадлежало тебе! Ты заставил мою сестру украсть его! Не знаю, каким способом тебе удалось, но это подло!

— Ш-ш-ш… как вс-сегда с-слиш-шком много с-слов! — осуждающе качнула головой змея. — Во-первых-х, я не человек, могу пос-ступать, как угодно. Во-вторых-х, с-спеш-шу тебя утеш-шить — они умерли быс-стро, без мучений. И даже с-сытыми. Разве в этом пос-ступке не видна ш-широта моей душ-ши? Поверь, внуш-шение с-смерти гораздо лучш-ше, чем ес-сли бы я их-х прос-сто задуш-шил. Они бы с-сильно с-страдали. В-третьих-х, ты тоже приш-шла в чужой дом, чтобы украс-сть перс-стень. Так что не тебе с-сейчас-с говорить мне о подлос-сти.

— Подлость заключается даже не в том, что ты заставил Зарайну украсть кольцо! — возмущенно закричала я. — А в том, что ты едва не сделал ее убийцей родной сестры!

— Да, не с-сделал. А жаль!

Кончик гибкого хвоста с молниеносной скоростью возник перед моим лицом. Явно издеваясь, несколько раз дразняще качнулся из стороны в сторону, демонстрируя серебряный ободок, надетый словно украшение.

Я не успела схватить кольцо и даже не успела толком подумать об этом. Яркая вспышка осветила темноту, что-то гибкое плотно обхватило меня за талию, и в то же мгновение вокруг завертелся с бешеной скоростью водоворот непроглядной темноты.