К сожалению, поймать мышь не получилось. Тимошка долго гонялся за серой плутовкой среди шуршащих колосьев, но, когда добыча уже была практически на расстоянии вытянутого когтя, полевка неожиданно растаяла прямо в воздухе, оставив кота с носом.

Признав, что его качественно надули, Тимошка повернул назад, к Талейну. И вот тут-то его ожидал очередной сюрприз, гораздо более неприятный, чем фальшивая мышь: он не имел ни малейшего понятия, в какую сторону идти. Никакие запахи не щекотали его обостренное кошачье обоняние, словно он внезапно потерял нюх, и нигде не было ни одного примятого колоска, словно здесь никто не носился всего несколько минут назад.

Озадачившись неожиданной проблемой, кот с досады нарочно прикусил один стебель. На зубах противно заскрипело, а колос рассыпался песком. Из песка стремительно выросли новые колосья, заставив кота выгнуть спину и угрожающе зашипеть от неожиданности.

Такой пшеницы не бывает — решил Тимошка и, отплевавшись от мелких крупинок, принялся звать Талейна, надеясь на то, что князь услышит и придет на помощь.

Ничего не вышло, крики получались приглушенными, словно сквозь вату. Как ни старайся, не докричишься. Поняв, что подобным образом ничего не добьется, кот попытался вспомнить маршрут, который он проделал, гоняясь за мышью, и двинулся в обратном направлении, руководствуясь исключительно памятью, поскольку ни на земле, ни на колосьях не осталось абсолютно никаких запахов.

Пройдя приличное расстояние, он понял, что и эта идея провалилась. Поле и не думало заканчиваться, а от рядов колосьев рябило в глазах. Несколько раз сменив направление, он увидел, что результат тот же, и понял, что попал в ловушку.

Не зная, что еще предпринять для своего освобождения, кот лег на землю и задумался. В такой ситуации помощи ждать было бесполезно, а погибать голодной смертью не хотелось. Нужно было найти выход.

Пока кот размышлял, поле продолжало свое губительное воздействие, старательно обрабатывая новую жертву. Незаметно для себя Тимошка забылся глубоким сном, свернувшись теплым пушистым клубком среди тесно обступивших его колосьев. И этот сон продолжался до глубокой ночи, до той самой поры, когда под покровом темноты безобидное пшеничное поле приняло свой истинный облик.

Серые горы в очередной раз получили свою жертву. Точнее, они точно получили бы ее, если бы не незапланированные обстоятельства, поставившие жирный крест как на дальнейшем существовании безжалостных ловушек Хаоса, так и на существовании всей его магии в целом.

Разрушение Хаоса повлекло за собой необратимые изменения в недрах зловещей горной гряды — заклятия демонов Нижнего мира медленно, но верно таяли, неохотно выпуская из своих мрачных, скользких щупалец ни в чем не повинное творение природы. А Черные озера бесследно исчезали, словно испарялись в воздухе, оставляя после себя безопасные пустые пространства.

Горы медленно, но верно становились тем, чем изначально создала их природа — исполинским творением, средоточием каменного величия и красоты, без малейших признаков воздействия черной магии.

Равновесие было восстановлено, и зло в жертвах больше не нуждалось.

Тимошка проснулся и открыл глаза. Как ни странно, но чувствовал он себя вполне бодрым и отдохнувшим. Вокруг было темно, но кота подобная мелочь нисколько не смутила, поскольку, как известно, кошки отлично видят в темноте. Отряхнувшись, он внимательно огляделся по сторонам, пытаясь определить свое местонахождение.

Огромное помещение, в которое его забросила судьба, больше всего походило на пещеру. Каменный потолок, грубо изломанный неровными выступами, находился высоко вверху, в пределах недосягаемости, а в центре каменного пола, показавшегося маленькому коту бескрайним, красовался глубокий котлован. Упасть в такой означало неминуемо свернуть себе шею.

«Раз я сюда как-то попал, значит должен как-то и выйти! Нужно только добраться до выхода, который обязательно где-то есть», — оптимистично решил Тимошка и побежал трусцой вдоль котлована, не забывая внимательно осматриваться, тщательно прислушиваться и, разумеется, принюхиваться. С незнакомыми местами шутки плохи — никогда не знаешь, с какой стороны на тебя выскочит враг. Но, к счастью, вокруг стояла абсолютная тишина, которую ничуть не нарушали мягкие шаги мохнатых лапок.

Наконец ему повезло: на противоположном краю котлована обнаружился выход — небольшая узкая расщелина, в которую кот сумел легко проскочить. Расщелина привела его в очередную пещеру, поменьше и без котлована посередине. После недолгих поисков и там обнаружился проход. Сунувшись в него, кот обнаружил следующую пещеру, ничем не отличавшуюся от предыдущих.

— Прямо лабиринт какой-то! — ворчливо фыркнул Тимошка. — Где я? Как и зачем сюда попал? Талейн, наверное, с ума сходит, разыскивая меня, а я тут в пещерах заблудился. Но откуда могло взяться столько пещер?!

Ответ пришел в голову сам собой, заставив Тимошку подпрыгнуть на месте: Серые горы! Конечно, где же еще могут располагаться пещеры? Только в горах! А если в том месте, где он находился вместе с Талейном, существуют поблизости только одни горы? Значит, отсюда следует логичный вывод: он попал в эти самые Серые горы. Вот только как? Птица какая-нибудь за шкирку принесла, пока спал? Так вроде не похоже, шея не болит.

Сам дополз? Исключено. Обычно он спит как убитый и не имеет привычки ходить во сне. Нет, ну в самом деле, не муравьи же его сюда принесли! Сначала странная пшеница, теперь вот эти горы с пещерами.

Неожиданно вспомнив вкус песка на зубах, кот сдавленно зашипел. Не может быть, чтобы пшеница стала вот этим всем! Так не бывает! Впрочем, бесконечного поля с призрачными мышами тоже не бывает, а вот он в нем побывал лично. Какой следует сделать вывод? Только такой, что в этом мире, полном магии и волшебства, возможно абсолютно все — даже пшеница, которая превращается в горы.

А если предположить, что это и есть те самые Серые горы, слухи о которых ходят по всем городам и весям, то можно надеяться, что он сможет найти Лайсу и без помощи Талейна. И может быть, даже сделает это намного раньше. Вот радость-то будет!

Воодушевившись, кот бодро отправился исследовать очередную пещеру на предмет выхода.

Пещеры сменяли одна другую, за ними следовали хаотичные разветвления длинных коридоров, петлявших так, словно их прокладывали целые стада слепых кротов, идущих в разные стороны, с резкими поворотами и неожиданными тупиками. Затем снова следовали пещеры: поменьше, побольше, бесконечно длинные, просторные, но все как одна темные и полные гнетущей тишины.

Уже несколько раз он вспоминал свой сон, о котором не захотел слушать Талейн. То, что сейчас он видел вокруг, было очень похоже на этот самый сон. По крайней мере, «очень много пещер» уже стали реальностью. И это значит, что скоро ему предстоит скатиться кубарем в яму, где будет дерево. Получается так?

Впрочем, откуда ему знать, что он движется в правильном направлении? К тому же если он упадет в эту яму, то как тогда найдет Лайсу? Ведь Лайсы в его сне как раз не было. Было только странное солнце. Впрочем, не дойдешь — не узнаешь. А значит, выбора нет. Нужно только идти вперед. Идти и надеяться.

Мало ли что во сне снится…