Еще несколько дней жизнь текла спокойно и размеренно. Мы нагло пользовались праздником и отъедались за счет местного населения. Правда, парни отрабатывали наше пропитание и постой в меру своих сил. А силы были, особенно у Огала. Благодаря усилиям ребят, значительная часть здешних развалюх приняла более-менее «отстроенный» вид, а парочка из них, даже обзавелась каменной насыпью вместо забора. Прохудившаяся утварь, затупившиеся ножи и мотыги — главными специалистами по этим напастям опять же назначили лорда и менестреля. Хотя, сдается мне, и без их участия все эти вопросы раньше как-то разрешались. А что нынче их такая прорва… Так нечего Огалу ходить раздевшись до пояса и мускулами поигрывать. Думать же надо! А еже ли не дано, так просто вокруг оглядеться. Ну что тут за мужики? Низкорослые, квадратненькие, и бугристенькие из-за мускул. А самый большой бугор — живот, который хозяин лохматой пятерней почесывает. А тут, рядом, наш менестрель в одних портках… Да местные дамы в собственной слюне тонуть начинают, стоит этому срамнику рубашку скинуть. Сама видела как одна из тутошних «див» целый час камнем по тяпке молотила, дабы затупить ее поосновательней. А другая, у всех соседок тупые ножи клянчила. Да те сами не дуры и подобным «богатством» делиться не спешат…

Время от времени, какая-нибудь из Огаловых вдовушек предпринимает очередную попытку «приманить» менестреля в свои объятья. Врешь! Нашего певуна так просто не возьмешь… Он, конечно, теряет волю при виде обильной еды и хорошей выпивки. Ну дык, а мы на что? В смысле — друзья? …Правильно. Чтобы не дать нашему товарищу пропасть: разделить с ним тяготы сытного обеда (а то объесться еще бедняга), принять на себя часть выпивки (нельзя позволить другу спиться в одиночестве!). Только «друг» наш, к сожалению, стеснительный шибко. Все норовит избавить нас от тяжкого бремени заботы и опеки о нем — уверяет, что и сам со всем справиться. Ну да, нам виднее…

А вчера мы совет устроили. Обсуждали предстоящее в скором времени повторение попытки добраться до неуловимой Андарры. Староста великодушно предложил нам донизу с их «обозом» дойти. Ребятам идея понравилась, а вот мне предчувствия покоя не дают.

«Лечить нервишки надо.»

Надо… Но когда? Куда-то идем, от кого-то убегаем… Даже о главном подумать времени не остается?

«О главном? О завещании что ли?»

Да что мне кроме потертых штанов и линялой рубахи завещать-то? Я о смысле жизни говорю! О своем месте в этом мире…

«Нд-а-а… Жестоко нас жисть потоптала, еже ли ты, Ринка, о будущем задумываться начала… Ну, и какие гениальные мысли забрели в сию пустую голову и сгинули там безвозвратно?»

В смысле?

«Куда топать дальше?»

Так выбора особо и нет. Слезть с горы и как-нибудь пробираться в Андарру?

«Как-нибудь? …О! Какой продуманный план действий!»

А чего думать, если даже карты нет? Может, у кого по пути схемкой здешних мест разживемся, глядишь, что и проясниться. А от местных в этом вопросе толку, что от решета в тушении пожара. Путь то нам порассказали, со всеми ориентирами, но вот куда мы по нему доберемся — это вопрос! Следуя инструкциям местного населения, нам надлежит идти по дороге (так они здешнюю козью тропу гордо именуют) до развилки с каким-то старым валуном. От этого булыжника еще два дня в сторону «призрачного пика», пока «седую скалу» не заприметим. А уж там свернуть и мимо «хвоста ящерицы» еще день по «пути ветра»… Можно подумать на всех этих «объектах» таблички с названиями прибиты. Да еще на языке Внутренних королевств. В общем — с обозом оно проще будет. К тому же кормежка…

Празднества в поселке шли полным ходом. Как выяснилось, чествовали здешнего бога гор. Он вроде как в этот период пробуждался (или спускался из своих божественных чертогов — поди, пойми что-либо с таким переводчиком) и жаждал получить любовь, внимание и, ясное дело, подношения от своих подопечных. А еже ли нет — так лавины и обвалы весьма недурственный способ повысит почтительность. Работы в шахтах не велись. Дескать, богу не нравиться, что в его нутре копошатся, когда он «в народ вышел». Вот как опять на покой отправиться — милости просим.

Менестрель наш стал здешним любимцем. Причем не только женской части поселка. Стоит ему взять в руки лютню и спеть грустную балладу, как суровые жители гор пускают слезу и начинают сморкаться в бороду. И не важно, что слов они не понимают — нежной мелодии и проникновенного пения вполне достаточно. Послушав его, даже суровое сердце стража андарровского престола начало смягчаться, и Алеис теперь все реже смотрит на Огала со своей любимой смесью подозрительности и неодобрения во взоре. И даже перестал ругаться с ним из-за пьянок, кои, ввиду популярности певуна, сменялись одна другой, ибо каждый «горец» чтил своим долгом выпить с бардом за божественное расположение на грядущий год. А менестрель не шибко то и сопротивлялся.

У меня тоже появилось занятие. Незабвенная Лааганда, уяснив, что я целительница, вцепилась в меня мертвой хваткой с предложением обмена опытом и знаниями. Некоторое время мне удавалось отбрыкиваться, но, познакомившись поближе с несколькими ее методиками (причем на собственной шкуре), я согласилась. В основном, из сострадания к местному населению. Потому что значительная часть рецептов знахарки либо безнадежно устарела, либо была рассчитана на мага-целителя — разного рода заговоры и заклинания. А вот силы-то у Лааганды не наблюдалось и в помине. В отличие от ее ученицы — нашей любезной переводчицы Карфийетлабы, которую мы с подачи лорда теперь все звали просто Карфи. Да и у той она была слабенькая и до уровня настоящего мага-целителя не дотягивала. В прочем, горной шаманке и этого хватить.

Так что пришлось мне перетряхивать свой мешочек с травами и объяснять, которая из них для чего и как правильно их использовать. Когда же стало ясно, что значительная часть моих запасов растительности, местной целительнице попросту не знакома, ввиду отсутствия этих травок в здешних местах, я стала перетряхивать уже ее мешочек. Благо, в маминых травниках были сведения даже о тех цветочках-тополечках, что водились в таких глухих местах, где человек раз в столетие появлялся (как раз травники и забредали). Но даже мамины талмуды не помогли мне опознать несколько здешних травок. Или я не внимательно читала, или забыла, или же этой информации в книгах попросту не было. Касательно сведений о целительных свойствах этой неизвестной мне растительности пришлось всецело полагаться на Лааганду.

До отправки обоза с товаром вниз, к подножию гор оставалось два дня, когда надежды на комфортное путешествие рухнули. А все из-за нашей предусмотрительности…

Выяснился сей факт с возвращением тутошнего жреца с церемонии «задабривания» пробудившегося бога. Мы тихо мирно сидели в своей комнатушке, перебирая запасы для дальнейшего путешествия. Заодно, помогали менестрелю распихивать в сумки все свалившиеся на него дары. Вьюки росли на глазах, даже не взирая на контроль их содержимого со стороны Алеиса и принцессы, которые пытались образумить Огала, в его стремлении забрать все. Увы, большая часть советов сквозняком пронеслась по сознанию певуна, не оставив следа. Только категоричный отказ Алеиса от участия в переноски всей этой кучи барахла, заставил менестреля призадуматься. Да и то ненадолго. Ровно до того момента, пока он не вспомнил о вьючных животных обоза. И то, что этим бедолагам предстояло переть на себе помимо менестрельского хлама еще гору товара местного производства, Огала ничуть не смущало.

В момент особо жарких дебатов о целесообразности присоединения к тюкам выдолбленной из камня пичужки (довольно страшненького, на мой взгляд, вида), на улице послышались приветственные крики. Алеис отправился выяснять причину переполоха, а оставшийся без присмотра менестрель пихнул в свой мешок не только статуэтку пернатого, но и еще несколько ранее «забракованных» вещичек.

Вернувшийся лорд оповестил нас о возвращении к родному очагу «группы подносящих богам» и мы, успокоившись, продолжили наше до крайности «увлекательное» дело — попыткам достучаться до менестрельского разума. Совершенно, по моему святому убеждению, напрасного занятия. Я сразу предложила ребятам оставить все как есть, а позже получить возможность посмотреть на пыхтящего и обливающегося потом Огала. Но, Лина посчитала такой подход излишне жестоким, и теперь срывала горло, споря с упрямым певуном. Зря она так. После пары миль в роли мула, менестрель сам выкинул бы все лишнее.

«Да и нужное, пожалуй, тоже.»

Зато наши нервы остались бы в порядке… Относительном… Вот только мое мнение в последнее время никому даром не надо.

Все мало-мальски полезные вещи были упакованы, когда дверь распахнулась и в комнату влетела несколько встрепанная Карфи.

— Ви! Зачием?! — В этом месте эмоции натолкнулись на скудность словарного запаса нашей переводчицы. Карфи умолкла, всплеснув руками и в ужасе округлив глаза.

— В чем дело? — Лорд Олланни, помня о своих обязанностях телохранителя, встал перед принцессой, полностью загородив собой. — Что произошло?

— Храм! Зачием? — Карфийетлаба потрясла головой и уцепилась за тунику Алеиса. — Зачием ломать?

В совершеннейшем непонимании, мы дружно переглянулись, а после уставились на девушку. Высунувшись из-за плеча лорда, Лина попыталась разобраться.

— Карфи, какой храм?

Ученица знахарки посмотрела на нас удивленно, а затем ткнула куда-то в потолок.

— Там… Гора… Храм в… в облаки.

Лина, проследив взглядом за рукой девушки, несколько мгновений изучала кусок замурзанного потолка.

— Храм в облаках?

Карфи закивала головой.

— Та! На гора! Только ви приити с гора… Значить — это ви его ломать… Зачием?

— Карфи, но мы не видели никакого храма на вершине. А значит, и сломать не могли!

— Нет храм? — Девушка подозрительно посмотрела на нас. А в мою ноющую от препирательств с певуном голову стали закрадываться нехорошие догадки. И они требовали прояснения.

— Лина, пока я без сознания была, вы с ребятами ничего по пути не разбирали?

— Нет, конечно. Нам не до того было… Ночлег найти, еду раздобыть, о тебе позаботиться… Где уж тут храмы крушить. К тому же, с ними на вершине не густо. Может, если бы подвернулся хоть один под руку, мы бы и подумали…

— Ну-у-у. Кое-что ребята все же сломали… Карфи, этот храм… Это круг?

— Та.

— С черными камнями вокруг? — Девушка задумалась. Толи, пытаясь меня понять, толи вспомнить описание храма, поскольку только жрец и его ученики имели к нему доступ.

— Та… — Но уверенности в ее голосе не прозвучало. Впрочем, мне сомневаться не приходилось. Кроме пещеры и круга, на той горе ничего и не было. А из двух этих объектов, лишь врата подверглись разрушительному действу со стороны нашей команды. Если только Лина не вводит меня в заблуждение…

«Больно ей это надо…»

Вот именно! А значит их храм — это Врата Ивалоры…

«Которые мы порушили…»

Да… Поди, теперь, объясни, что мы не со зла и мелкой пакостности сие натворили, а исключительно в великих целях.

«Спасения собственной шкуры!»

Думается мне, здешним жителям общество темного мага тоже по вкусу не пришлось бы.

«Как бы им еще это объяснить?»

К тому же, с такой переводчицей… Но попробовать надо.

— Карфи, этот круг не храм. Это… дверь! — И я вдохновенно указала на покосившуюся, обшарпанную конструкцию, запирающую вход в наше убежище. — Мы через нее пришли сюда. В наших местах таких много. Это для людей, а не для богов. Это не храм.

Девушка напряженно слушавшая мои пояснения, отчаянно затрясла головой.

— Ние! Это храм! Мы оставлять зтесь тары, а бог слать слугу. Он их забирать… Храм бога! Теперь бог злой! Много бет, мало… нахотить в горах руда и камни. Плохо… Наши люти теперь злой! На вас…Они вас — наказать!

— Но мы же не знали!

— Когта вас наказать, бог опять тобрый. Мне очень жалко…

Карфи сочувственно посмотрела на нас, шмыгнула носом и выскочила за дверь.

— Опять вляпались! — Я плюхнулась на кровать и запустила руки в изрядно отросшие волосы.

— Похоже, мы иначе не можем. — Алеис пристроился на краешке рядом со мной. — И что нам теперь делать?

— А что хоть за наказание то нас ждет? — Лина окинула взглядом нашу удрученную компанию.

— За святотатство обычно по головке не гладят. А уж здесь люди жесткие. Нас же угораздило их главного бога оскорбить… Не знаю как вы, а мне ждать экзекуции совсем не хочется. С этого народа станется нас в жертву принести. Для задабривания высших и крайне разгневанных сил. А у меня есть планы на будущее. Хотелось бы полноценным магом стать… — Я подхватилась с кровати и стала запихивать в мешок скудные остатки своих вещей. — Предлагаю делать отсюда ноги. И чем быстрее, тем лучше.

— На ночь глядя? — Кажется, Огал моих опасений не разделял.

— Если останемся, утро можем встретить распятыми на жертвенном камне.

Принцесса и лорд, похоже, полностью разделяли мои взгляды на наше ближайшее будущее, поскольку тут же развили бурную деятельность, собираясь в путь. И только менестрель удрученно сидел рядом со своими баулами.

Когда последний мешок был надежно увязан, Алеис осторожно выглянул наружу. С улицы тут же раздался оглушительный рев десяток глоток. Лорд юркнул обратно, подперев собой дверь.

— Там вся деревня собралась. Придется прорываться… Мы с Огалом пойдем вперед, а вы, девушки, пока понесете наши вещи.

Мы с Линой согласно кивнули и стали подхватывать пожитки. Только над мешками менестреля вышла заминка. Увы, утащить все было не в наших скромных силах. Дело даже не в весе — это еще куда ни шло. А вот размеры баулов шансов не оставляли. Наскоро вспомнив их содержимое, мы остановили свой выбор на тех двух, где было больше одежды и более-менее ценных вещей — ножи, парочка украшений и, конечно же, бурдюк с вином. Не обрекать же беднягу Огала на жуткую смерть от жажды… Остальное, включая скульптурные композиции из камней, оставили на откуп местным. Пусть ими своих богов умасливают. Хотя, по моему мнению, от таких подношений, боги могут разгневаться куда сильнее, нежели из-за парочки сдвинутых в сторону камушков.

Дождавшись нас, ребята открыли дверь и шагнули за порог. Мы за ними. Впереди лорд, следом менестрель, а мы с принцессой замыкали шествие. Лина на всякий случай прицепила к поясу арбалет, а я проверила ножны с мечом.

Нас встречала очень «горячая» и тесная (в прямом смысле слова) компания. Впереди — все взрослое мужское население деревни с кайлами и дрынами. Чуть дальше расположился зрительный ряд из стариков, женщин и детишек. На их лицах читалось возмущенное негодование пополам с предвкушением редкого зрелища. Видать, не каждый день у них святотатцев уму-разуму учат.

Нам дали пройти не больше десятка шагов, когда раздался яростный вопль и вперед выскочил размалеванный дедок, обвешанный амулетами и побрякушками от пяток до темечка — жрец. Или скорее шаман. Вытянув в нашу сторону перст, он грозно заверещал что-то своей пастве. Народ сперва зароптал, потом загудел, а после и вовсе взвыл с яростью религиозных фанатиков.

Именно в этот момент я окончательно осознала — живыми нас отпускать не собираются. Впрочем, жертвенного камня тоже не будет. Нас попросту разорвут на ма-а-аленькие кусочки, размером не больше койла. Потому что контролировать разбушевавшуюся толпу даже богам не всегда под силу. Где уж справиться тщедушному жрецу. Свою миссию он уже выполнил — раззадорил палачей и натравил их на жертв.

Что ж, еще посмотрим. Расставаться с частями своего тела, лично в мои планы не входит. И, судя по решимости прописанной на лицах ребят, остальная наша команда придерживается того же мнения. Повоюем еще! Нам не привыкать…

По правде, все это было глупо до абсурда. Если вдуматься, здешние жители очень даже неплохие люди: отзывчивые и сострадательные. Они дали нам кров, еду, одежду, помощь. А теперь, из-за кучки камней, даже не разрушенных, а только отброшенных в сторону — они готовы были нас растерзать. Бред!

«А когда в религиозных воинах было много смысла?»

Верно! Сражаться за то о чем не ЗНАЕШЬ, а только лишь ВЕРИШЬ — это не то, что не правильно, но… убивать ради этого точно не стоит.

«Все равно всех не перебьешь…»

Тьфу! На меня!

Снова раздался рев, сопровождаемый потрясанием кулаками и руганью. Хотя по части нецензурной речи не поручусь, ввиду плохого знания местного диалекта (точнее — абсолютного незнания)… И на нас устремилась лавина бородатых вооруженных мужиков. Алеис мгновенно выхватил меч, который до этого держал в ножнах, дабы не провоцировать местных без надобности. Раздался лязг металла о металл, и первый нападающий отлетел в сторону. Огал схватил другого. Как котенка, приподнял за шкирку, вырвал дубину из его судорожно сжатых пальцев и отбросил агрессора в надвигающуюся толпу. После, поудобнее перехватил отвоеванное оружие и, размахнувшись, от души описал им полукруг, снеся еще троих. Те тоже отлетели в общую кучу и спокойно прилегли под ноги своим товарищам, создавая в их рядах свалку и смятение. Противник на мгновение замер в замешательстве… Но подбадривающие крики «зрительской аудитории» придали нападающим решимости и вновь подстегнули атаку.

И снова на нас понеслась волна перекошенных от жажды крови лиц.

Алеис бился молча, стараясь, как я успела заметить, не причинять жителям слишком серьезных повреждений. Огал с присущей ему широтой души, отвешивал удары дубиной во все стороны, рыча и завывая пострашнее своих врагов. Одно лишь выражение его перекошенной физиономии охлаждало религиозный пыл изрядной части «ревнителей святынь». Никакой особой техникой боя он не пользовался. Просто от плеча размахивал своим оружием, мало заботясь о меткости. В такой куче-мале, кому-нибудь обязательно перепадало «горяченьких».

Когда первые две волны атаки были отбиты, а количество покалеченных среди местного населения сравнялось численностью с относительно невредимыми, нападающие отступили. Но вздыхать с облегчением было рано… Из ряда зрителей вылетел камень. Только реакция и ловкость Алеиса позволили ему увернуться от направленного в него снаряда. Но пример был показан… Я с ужасом увидела, как сотни рук потянулись к земле, цапая с нее водящиеся здесь в изобилии булыжники. Руки молодые и старые, с мозолями от кайла и шитья, с въевшейся горной пылью и цыпками после холодной воды… Все!

«Вот нам и конец!»

Черная туча взвилась в воздух и стала медленно приближаться.

Медленно?

По крайней мере, для меня. Время будто притормозило свой стремительный бег, превратившись в тягучую патоку.

Что же делать?!

Сила вспыхнула неожиданно и почти обжигая, пронеслась по телу, рождая щит.

Ой! Бесконтрольные способности — это довольно жутко. То, что должно было стать простой преградой и всего лишь остановить убийственный дождь, приобрело иное качество: с силой отбросило назад летящие в нас камни.

Рой булыжников врезался в сбившуюся кучей толпу, проделывая в ней изрядные прорехи.

А я стояла и хлопала глазами, пытаясь понять, как такое вышло.

Но тут Лина дернула меня за руку.

— Бежим!

Пока я наблюдала за делом рук своих, парни успели похватать вещи и теперь ждали когда, же ошарашенная ведьмочка соизволит выйти из ступора.

И я соизволила, припустив вперед, как скаковая лошадь.