ГЛАВА ВТОРАЯ

Забегая вперед, скажу, что Мертвый Лес не зря получил такое название и вполне его оправдывал. Правда, живность (вопреки моим скромным надеждам) там не вымерла и присутствовала в ассортименте. Но начну сначала...

Мертвый Лес встретил нас елочками, соснами и прочими хвойными, которых я в этом мире раньше нигде не видел. Птички все так же пели, встречались белочки – благолепие! И ни единого признака страшного зубастого существа, которое должно непременно нас покусать. Как мне это не нравится!

Мы с Ричардом шли впереди, беседуя на тысячи разных тем, а послушный Колосс шествовал в арьергарде и молчал, как партизан на допросе. Булыжник, что с него возьмешь.

Погодка была ясная, однако стоило нам поглубже забраться в чащу, как солнце скрылось, небо затянулось черными свинцовыми тучами и начал моросить мелкий, но противный дождь, очень быстро перешедший в ливень. Кольчугу я снял сразу и отдал ее на попечение истукану, так как тащиться под дождем одетым в мокрый кусок металла – удовольствие ниже среднего. Тем более что небо пару раз разрезала молния, а мне не очень хочется поработать громоотводом – одни тапочки останутся.

Сперва мы еще пытались продвигаться вперед, перемешивая конечностями вязкую грязь, в которую мигом превратилась земля, но быстро плюнули на это занятие и решили переждать ливень под высокой разлапистой елью. Первые ветки ее располагались метрах в двух от земли, поэтому мы спокойно расположились под своим недолговременным укрытием.

– Боже мой! – заныл Ричард. – Ты посмотри, в кого я превратился?

Я глянул на кота и невольно вздрогнул. И куда подевался его прежний лоск? Пушистая синяя шерсть намокла и свисала сосульками, лапы все в грязи, усы от повисших на них капель поблекли и отсырели. Про хвост вообще молчу. Пережив получасовую прогулку по лесу, он превратился в подобие гигантского туалетного ершика.

– Боже мой! – повторился Ричард. – Если б сейчас меня увидели мои подданные, они бы не поверили, что перед ними их король.

– Да, выглядишь ты не как топ-модель, – согласился я. – Но ничего, в первом же ручейке отмоешься.

– Легко тебе говорить, – проснулся в синем коте венценосный каприза. – У самого только сапоги грязные и прическа подмочена...

– Вот преимущества прямого хождения, – поддел я кота, и тот среагировал мгновенно:

– Зато вы ходите медленно, бегать толком не умеете и по деревьям лазаете, как годовалые бегемоты!

Колосс счел такой тон за оскорбление и хотел было дать Ричарду пинка, но я его остановил:

– Но-но, посвоевольничай мне еще!

Голем переиграл ситуацию так, будто хотел почесать свой каменный затылок и смиренно сложил ручищи. Ричард недовольно покосился на него через плечо, но смолчал и больше не выступал. Решил лишний раз перестраховаться. Поныв еще минут десять по поводу своего внешнего вида, кот предался философским размышлениям. Благо погодка располагала. Чем еще заниматься, сидя под елкой, как не думать о смысле жизни? Однако у меня мысли были более приземленными. Например, про то, что у нас совсем нет еды и воды. Слишком уж спешили побыстрее убраться от замка инквизиторов. Убрались, вот только идем теперь налегке. Подозреваю, конечно, что в лесу можно найти целое скопище провианта, однако не представляю, как его добыть. Вон, к примеру, мимо нашего укрытия пробежало странное, толстое, маленькое существо, подозрительно похожее на свинью. Вот только морда у него не свиньи и ног шесть штук. Интересно, он съедобный или единый его кусочек, принятый внутрь, приведет к летальным последствиям со взрывным исходом? Да и потом, как его ловить? Лука у меня нет, хотя, если б был, я все равно стрелять из него не умею. Стоп, что я мучаюсь?! У нас же есть Ричард – спец по охоте! Да и Колосса в случае чего припрячь можно...

Дождь все не прекращался. Я отсидел ноги и теперь разминался, бродя туда-сюда по небольшому кусочку «суши». В желудке уже урчало от голода. А что хотите? Ел я последний раз вчера вечером, так как ранним утром меня пленили, а в гостях у инквизиторов никто не соизволил предложить несчастному узнику корочку хлеба.

– А я жрать хочу, – поведал Ричард со своего места.

– Представляешь, я тоже, – съязвил я.

– Серьезно, что ты собираешься делать? Где хавчик доставать?

– Можно кабанчика поймать или тетерева, – неуверенно предложил я.

– Угу, а жарить ты его как будешь? Или ты у нас гурман, сырое предпочитаешь кушать-с? Лично я сырое мясо последний раз ел года три назад. Еще до того, как королем стал.

– М-да, с костерком напряг вышел...

– И со всем остальным тоже, – подытожил кот. – Да еще дождь этот... Идет и идет, чтоб его.

– Может, стоит поискать сухую пещеру в горах? – совершенно неожиданно пробасил голем.

– В горах? Где ты тут видишь го...

Я осекся. Протер глаза. Глянул еще раз. Что за чертовщина?! Максимум в сотне метров от нас возвышались полноценные горные пики. Но их же там не было!!!

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, – осипшим голосом произнес Ричард (моя фраза! Хотя не помню, чтоб я ее произносил...).

– Но как? Почему? За что?! – Я никак, не мог связать двух слов.

– Пока вы говорили, там заклубился туман, а когда он рассеялся, то я увидел горы, – участливо пояснил Колосс.

– Тогда пошли, – решил я.

– Куда? – не понял кот.

– Туда.

– С дуба рухнул?! А вдруг там... – Ричард замялся, явно не зная, что «там».

– Все равно, – пожал плечами я. – Как говорится, там хорошо, где нас нет. По крайней мере, в пещерах, наверное (если они вообще там есть), сухо, и мы сможем как-нибудь развести огонь.

Ричард, подумав, согласился с моими доводами, а Колосс, тот вообще как послушная собачонка – пойдет, куда скажут. Удобно с ним.

До подножия гор мы добрались довольно быстро и сразу обнаружили, что пещеры есть, а в одной даже горит огонь. Это было легко понять по сполохам, отражающимся на стенах. Однако вламываться туда мы не спешили и, спрятавшись от дождя под импровизированным карнизом, держали военный совет на тему: заходить или не заходить. Мы с Ричардом сходились во мнении, что все-таки надо заходить, однако непосредственно перейти к делу не спешили. Голем, как, впрочем, и всегда, молчал. Однако дождь усиливался, чувство голода тоже, поэтому мы приступили к операции под кодовым названием «Зайти в пещеру. Если нападет слабак – накостылять и оккупировать помещение. Если нападет маньяк – убежать оттуда на фиг». Немного длинновато, однако лучше в данной ситуации не придумать.

Входили как заправский спецназ. Впереди, широко расставив руки и грозно хмурясь, Колосс. Он гранитный – ему все фиолетово. Из-под его правой подмышки выглядываю я, вооруженный случайной веткой. Из-под левой высовывается Ричард, который обязан зорким глазом отмечать все опасности. Гол ему я на всякий случай дал приказ без команды никого не трогать. Вдруг тут живет доброе племя лесных эльфов?

Однако эльфов тут не было. Зато были... самые настоящие пещерные люди! Они сгрудились у костра, в дальнем углу пещеры, и встретили нас весьма недружелюбно. Вот это да! Вот это затерянный мир! Интересно, а динозавры тут водятся? А ребятки порядком кем-то побиты, покусаны и поцарапаны. Одеты в грязные звериные шкуры. Из оружия – только сучковатые неказистые дубинки. Самих – человек пятнадцать, не больше (женщин и детей, которые прятались у мужиков за спинами, не считаю, ибо опасности не представляют). Да мы с Ричардом сами этих питекантропов без проблем отметелили бы, а уж Колоссу они на один зубок. Вот только жалко мне их. Все-таки далекие предки, можно сказать. А родственников бить неудобно. Поиграем в дипломатию... Я дал голему знак остановиться, а сам вышел к людям. Приветственно поднял руку:

– Привет, ребята! Как дела, как охота? Много мамонтов к ужину завалили? А погодка сегодня нелетная, вот мы и заглянули на огонек. Не прогоните?

Здешние аборигены зашушукались в своем кругу, а потом из толпы вышел самый целенький (в смысле нe побитый). Ничего себе мужичок, коренастенький, шкура на нем свежая, на голове – подобие шапки из перьев и костей. Дубины у него нет, зато есть длинная, обструганная палка, украшенная черепушкой какого-то зверя. Похоже – шаман, а по совместительству еще и вождь.

– Приветствую тебя, странный человек, – приятным баском заговорил он. – Мы – племя Магуту – лучшие охотники в здешних землях. С миром ли ты пришел к нам?

– Ага, с миром, – облегченно вздохнул я. Слава богу, людишки разумные, значит, обойдемся без кровопролития. – А можно у вашего костерка погреться, а то мы промокли все, продрогли. Простудимся еще.

– Конечно можно! – радушно пригласил шаманистый вождь (вождястый шаман?). – Присаживайся и спутников своих прихвати.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил я.

Через минуту мы расселись около огня. Мы – это я и Ричард. Скромный Колосс пристроился за нашими спинами и на всякий случай сделал зверскую рожу, дабы пресечь все посягательства дикарей, если таковые возникнут. Все племя сгрудилось по ту сторону костра, косясь на нас с опаской, и только шаман рискнул присесть рядом. Он явно не знал, как начать беседу, и я решил ему в этом помочь.

– Уважаемый товарищ вождь, – как можно более располагающе начал я. – Позвольте осведомиться, как проходит жизнь в юрском периоде (а может, и не юрском. Так, к слову пришлось)?

– Плохо, – со вздохом признал тот. – Раньше Магуту правили на территории Великого Лесного Мира, но недавно племя Муутаг победило нас. Они прилетели на поле сражения на ужасных зверях и просто расстреляли нас сверху! Нас осталась жалкая кучка, и в любую секунду мы ждем нападения.

– Во вляпались, – прошептал Ричард. – Давай валить отсюда, пока не прилетели эти... на ужасных зверях.

Я шикнул на него и радужно улыбнулся шаману:

– А что это за звери? Птеродактили?

– Не, – отмахнулся мужик. – Разве эти задохлики могут поднять в воздух воина? Вероломные Муутаг приручили других зверей.

М-да, похоже, небогато у вождя со словарным запасом. А, ладно, мне с ним не о теории относительности беседовать, тем более что я сам о ней мало что знаю. Да и кушать хочется... Памятуя об этом, я сразу же спросил вождя, нет ли у него чего-нибудь пожрать. Вождь ответил, что есть, и распорядился принести нам еду, после чего двое побитых мужиков вынесли поджаренную тушу неизвестного науке животного. А ведь она наверняка валялась на грязном полу! Но это ничего, мы теперь люди привыкшие – будем отрезать кусочки сверху и надеяться, что армии бактерий в это время разгуливают в другом месте. Правда, «отрезать» – это я громко сказал. Предложенный мне нож оказался заточенным куском камня, прикрученным к деревянной рукоятке. Упаси боже таким орудовать – мы лучше ручками.

Пока мы с Ричардом набивали пустые желудки пресным мясом, вождь смирненько сидел, буквально заглядывая нам в рот, и от нетерпения ерзал на месте. Было видно, что ему хочется о многом поговорить, но первым делом – собственная сытость. Вот такой я эгоист...

Наконец мы насытились, и вождь, удостоверившись в этом парочкой безобидных вопросов типа: «Как вам понравилось мясо раптора?» – приступил к официальной части:

– Как зовут тебя, великий воин? (Опаньки! За рыцаря меня уже принимали, теперь – за воина, да еще и великого. Приятно.)

– Сэр Антоний, Белый Оборотень, Победитель Орков, Защитник Серой Нечисти, Находящийся Под Крышей Короля Грифонов, – пафосно продекламировал я. Захотелось присвоить себе много званий.

Ричард тихо сказал что-то про зазнаек, которые долго не живут, а вождь восторженно растопырил варежку.

– О-о-о! Длинно имя твое и подвиги неоспоримы, – подлизался он. – А не хочешь ли ты приставить к своему имени слова «Спаситель Магуту от Муутаг»?

Я поперхнулся от такой наглости, а Колосс, решивший, что меня страшно обозвали, поинтересовался, не надо ли расквасить шаману башку. Шаман побледнел, а я сказал, что не надо, потому как я сам с этим прекрасно справлюсь. Шаман побледнел еще больше и уже начал подумывать о том, не упасть ли ему в обморок, как в пещеру вбежал страшно перепуганный пацаненок и заголосил:

– Муутаг! Муутаг летят!!!

Племя испуганно загомонило, а вождь, переживший сразу столько стрессов, в обморок таки хлопнулся. Правда, быстро пришел в себя и бухнулся передо мной на колени:

– Помогите! Спасите нас!! Век не забу-удем-м-м!!!

Через секунду ему подвывало все племя, а я сидел с глупым видом и совершенно не знал, что делать.

– У меня есть предложение, – подкатился сбоку Ричард. – Давай отсюда смоемся, пока не поздно, а эти ребятки пусть сами разбираются. Чай не маленькие.

Я не герой. Совсем. Я даже более чем уверен в том, что если бы «жутких летающих зверей» приручили Магуту, то уже Муутугам пришлось бы прятаться по пещерам. Признаюсь, что, пожалуй бы, последовал совету синего кота, но судьба, как ей это свойственно, внесла свои коррективы. Снаружи явно захлопали крылья, а во входном проеме замаячила гибкая женская фигура с шестом в руках.

– Сдавайтесь, подлые Магуту, или мне придется вырезать вас всех до единого! – раздался звонкий, но грозный голосок неведомой воительницы.

– Это их ведьма, гадкая Венус, – шепотом доложил шаман. – Вы ведь всех нас спасете, спасете, да?

Я тяжело вздохнул и пообещал, что спасу. А что остается делать? Мы элементарно не сможем выйти из пещеры без боя!

Так что я нацепил высохшую уже кольчугу, взял в руку дубину, услужливо поданную одним из дикарей, и направился к девушке. Может, сумеем договориться? Ричард и Колосс, понятное дело, увязались за мной, но держались на почтительном расстоянии, причем кот яростно что-то нашептывал голему. Похоже, разрабатывал план мелкомасштабного блицкрига...

А дождь-то прекратился! На улице ярко светило солнышко, мешая обзору. Дамочка оставалась для меня всего лишь темным силуэтом, в то время как я для нее был виден во всей красе. Положеньице не из лучших, но не суть важно. Я остановился от местной диктаторши шагах в десяти и постарался принять горделивую позу.

– Зачем пожаловали, мадемуазель?

Девушка немного помолчала – видимо, такой стиль обращения у них не в ходу, – а потом осторожно спросила:

– Ты из Магуту?

– Я из России, – гордо ответил я. – А вот откуда вы пожаловали и зачем, еще вопрос. Кто вам, собственно, разрешал нарушать границы суверенной пещеры? ООН такое положение дел не понравится.

– Не ведаю, кто такой ООН и что за племя Россия, однако Магуту должны ответить за свои злодеяния, – откашлявшись, выпалила якобы ведьма.

– Госпожа Венус, – как можно вкрадчивее сказал я. – Мои подзащитные были оправданы перед судом по всем статьям и отпущены по амнистии, так что повторный вызов в прокуратуру невозможен.

Девушка припухла окончательно, но потом опомнилась и грозно выкрикнула:

– Магуту убийцы и воры! Я не знаю, кто ты такой, но они будут наказаны!

– Самосуд творить решила, кровавая психопатка! – заорал я, решив сменить тактику. – По тебе дурдом плачет, иди к своим летающим глюкам и чтоб духу твоего здесь не было!

Девушка обиделась и ушла. Не понял. И это что, все?! Даже обидно...

Мои мысли прервал крик, раздавшийся с улицы. Краткая такая, военная команда: «Огонь!» В тот же миг меня прикрыла гранитная туша Колосса, по которой застучали стрелы и камни. Меня пронзила слепая ярость.

– Ах она!.. – Я задохнулся от негодования. – Колосс, а ну пусти меня, я сейчас ей все скажу, я...

– Остынь, горячий мачо, – ехидно посоветовал Ричард. – Если бы не твой скалообразный телохранитель, ты бы сейчас напоминал подушечку для иголок.

Я стушевался и успокоился. Одобряюще похлопал голема по плечу (от чего чуть не ушиб руку) и повернулся к коту:

– Все, надоело. С первой минуты в этом мире нас пытаются укокошить все кому не лень! Баста, карапузики, кончились танцы. Они хотят войны? Они ее получат. Питекантропы доморощенные...

Ричард попытался протестовать, но я его не слушал.

– Значит, так, мой железобетонный друг, – обратился я к Колоссу. – Сейчас ты тихонько выходишь на свет, прикрывая нас своей широкой спиной. Там замираешь, пока не получишь приказания, а потом... по обстоятельствам. Марш!

И мы пошли. Град стрел и камней не прекращался ни на секунду, но средневековому терминатору они не доставляли никакого беспокойства. Мы с Ричардом (кот продолжал тихо бурчать про геройства, которые нам ни к чему) по-прежнему скрывались за его массивным телом, и нам тоже никакого вреда снаряды нанести не смогли. А вот и свежий воздух.

Я осторожно выглянул из-за плеча голема и был, чего уж греха таить, ошарашен увиденным. Вокруг пещеры вились грифоны! На спине каждого из них сидел воин в звериной шкуре, вооруженный пращей или луком. Правда, стреляли по нам не они, а небольшой отряд пехоты, располагающийся около входа. Рядом с ними стояла, распахнув ротик от удивления, давешняя воительница, пораженная видом Колосса. Да уж, он у нас парень видный.

– Весело, – прокомментировал увиденное синий кот. – Интересно, а на здешних грифонов распространяется власть одного твоего знакомого короля или они сами по себе?

– Не знаю, – признался я. – Но проверить всегда успею, а пока... Эй, Колосс, выверни-ка кусочек земли да швырни в этих партяночников, чтоб не стреляли больше.

Голем послушно выполнил приказание, и через секунду в небольшой отряд, явно не ожидавший такого поворота событий, полетел приличный кусок земли. Ребята среагировали быстро и мухами брызнули в разные стороны, хотя кого-то, по-моему, все же придавило. Однако ведьма-предводительница осталась цела и невредима и жестом повелела авиации атаковать. Что ж, вот он, шанс.

– Эй, парни, – заорал я грифонам. – А ваш король не предупреждал, что не надо кушать некоего сэра Антония, который спас его сына от верной погибели? Так вот, этот Антоний – я.

Йес! Сработало!!! Грифоны переглянулись и, издав приветственный клич, полетели в неизвестном направлении, унося на себе матерящихся горе-пилотов. Хорошо, когда у тебя есть такая «крыша»!

Венус стояла одна с полными слез глазами, а за ее спиной очень неспешно собирались люди из поредевшего, трудами Колосса, отряда. Я честно попытался решить все миром еще раз.

– Дэвушка, а дэвушка, – с восточным акцентом заорал я (заорал, чтоб слышали лучше). – Давай жить дружно?

Однако ведьма, вопреки всем моим стараниям, гласу разума не вняла и решила драться. Вот ведь ненормальная. Не усвоила еще, что от нас нет спасения?

– Ты хороший воин, – выкрикнула она. – И как-то сумел договориться с моими грифонами. Но против колдовства ты – ничто!

Неудавшаяся генеральша забормотала что-то себе под нос и завертела посохом, который, как и у одного моего знакомого шамана, был украшен черепушкой. Как раз в глазах этой мертвой головы вспыхнули синие огни, и в нас полетела молния. Голем просто выставил вперед ладонь правой руки, и магический снаряд, ударившись о гранитную длань моего телохранителя, разлетелся искрами, никому не причинив вреда. Ричард кратко хихикнул, а я решился на третью попытку:

– Ну что, перемирие подпишем?

– Нет! Нет! Так нечестно! Я вас всех заколдую!!!

Похоже, у девочки начинается истерика. У бедняжки явно не все в порядке с психикой...

Картина повторилась. Тихое бормотание, кручение шеста, но на этот раз все пошло не по моему плану. Хотя плана-то и не было... Короче говоря, от черепушки, глазницы которой в этот раз загорелись зеленым, потянулись еле заметные серые ленты, упирающиеся в Ричарда с Колоссом. Боже, что это? Мои соратники самым натуральным образом застыли, явив собой подобие восковых фигур. Я оказался на грани отчаяния. В испуганном мозгу пульсировала одна-единственная глупая мысль: «Что делать?» А правда, что?

... Как давно я не ощущал этой приятной грязной воды. В смысле, что вот оно – пришло наконец. Меня, как всегда, немножечко утопили, а потом я увидел мир через тонкую, чуть подрагивающую пелену.

Нуте-с, осмотрим общую дислокацию. Кот с големом все так же стоят, широко раскрыв от удивления глаза. Мутные серые ленты теперь прекрасно видны, а еще одна тянется ко мне. Опаньки, оказывается, это совсем даже не ленты, а, как бы правильнее сказать, «поводки» для сотканных из такого же серого тумана фигур, сильно напоминающих человеческие. Одна из них шла ко мне, растопырив руки, будто желая заключить меня в объятия. Нет уж, спасибо, я не той ориентации, чтоб с сомнительными туманными личностями обниматься. Поиграем в спринтера. Я развернулся на сто восемьдесят градусов и побежал в сторону пещеры. Фигура удивилась и прибавила шагу. Отставать она не собиралась...

Я пробегал минут десять, а потом мне надоело корчить жертву маньяка. Как не раз говорилось: «Кто к нам с мечом придет, тот по оралу и получит!» Поэтому я подбежал к фигуре и храбро стукнул ее в нос. Получилось! Туманный человек такого поворота событий не ожидал и послушно приземлился на пятую точку опоры, зажав руками побитое место. Я же решил не соблюдать правило, что, мол, лежачего не бьют, и стал откровенно пинать несчастного. Тот первое время пытался сопротивляться, но, получив носком сапога в ухо (вернее, в то место, где у обычных людей находится ухо), вырубился и стал тихонько таять, испаряясь в верхние слои атмосферы. Ну, кто следующий? Подходи, торопись, я сегодня на редкость могуч и безжалостен!

Тьфу! И зачем я произнес последнюю фразу? За время спарринга ведьма успела сотворить еще трех туманолюдей, которые решили отомстить за гибель предшественника. Не, ребята, я не Майк Тайсон и даже не крутой Уокер, на всех меня не хватит. Так что придется уничтожать первоисточник, которым является означенный посох. Ловко уворачиваясь от загребущих лап колдовских людей, я направился в сторону Венус, которая стояла ни жива ни мертва, силясь понять, что же происходит и почему я не тороплюсь превращаться в памятник самому себе. В общем, я спокойно вырвал у нее из рук проклятую палку и размозжил череп на ней о ближайший камень.

Водная пелена спала. Туманолюди исчезли, а кот с големом наконец ожили и находились в совершенно обалделом состоянии, ощупывая себя руками и лапами. Армия Муутагов дружно свалила, оставив на растерзание свою предводительницу, которая сейчас больше всего походила на обманутую в лучших чувствах девчонку, но никак не на грозного воина. Она стояла предо мной, хлюпая носом и вытирая выступающие слезы, готовясь к предстоящей экзекуции. Я глянул на нее и вздохнул. Ну какой из меня воин, если я не могу прибить врага, который минуту назад пытался меня извести самым наглым образом. Я ведь даже не сержусь на нее...

Однако моих пацифистских мыслей не разделял давешний шамано-вождь. Он птичкой выпорхнул из пещеры и, как совсем недавно, плюхнулся на колени. За ним выбежало все племя и повторило этот маневр.

– Спаситель! – загомонили все. – Избавитель!

– Угу, – согласился я, а концерт продолжил один лишь шаман:

– О великий сэр Антоний, Белый Оборотень! Мы благодарим тебя за спасение от подлых Муутаг! В твою честь сегодня будет праздник, по окончании которого мы сожжем эту ужасную ведьму.

Костлявый палец вождя уткнулся в сторону Венус, но сама ведьма лишь гордо вскинула голову. Быстро же она отошла от потрясения...

– Меня вы сожжете, но не рассчитывайте на победу! Мое племя отомстит за меня!

– Твои люди сбежали, как зайцы, – противно рассмеялся шаман. – Хотя я, пожалуй, был излишне добр с тобой. Так вот, прежде чем отправиться на костер, ты послужишь игрушкой для наших мужчин.

Пещерная братва согласно закивала, а мужики стали бросать на Венус такие похотливые взгляды, что меня передернуло. Вмешаемся.

– Оставь, шаман. Ведьма – мой военнопленный, и только я имею право распоряжаться ее судьбой.

– Но как же так?! – оскорбился вождь. – Вы не имеете права...

– Что ты сказал? – Я хищно ухмыльнулся и, взяв нахала за грудки, приподнял его над землей. – Я не ослышался?

Мои ребята мигом поняли, в чем дело, и приготовились к бою. Ричард закрыл собой вход в пещеру и угрожающе оскалился. Голем вновь вывернул кусок земли и теперь демонстративно поигрывал им. Племя, поднявшееся было в приступе негодования, стушевалось и вновь шлепнулось на колени. Шаман, который, кстати, жутко перепугался, пошел на попятную.

– Конечно, конечно, все в вашей власти, – залепетал он.

– Так-то лучше. – Я отпустил беднягу и одобряюще хлопнул его по плечу. – Иди, готовь праздник...

* * *

Все было максимально просто, хотя и не стоило ожидать феерических зрелищ от пещерных людей. Сперва вокруг костра под аккомпанемент местного барабана танцевали женщины племени. Потом подали только что поджаренную тушу какого-то динозавра. В качестве питья тут было невообразимое пойло, только от запаха которого в глазах начиналось помутнение, поэтому я предпочел употреблять родниковую воду. Ричард, впрочем, тоже. Пленница с потерянным видом сидела в углу под неусыпным вниманием верного голема. Несколько раз вероломный шаман подкатывался ко мне с завуалированными предложениями ее казнить, но я всякий раз отказывался, а в последний раз пообещал дать настырному палачу в ухо. Шаман отвалил и больше не привязывался.

Я вдоволь наелся, насмотрелся на дикие пляски и решил завалиться спать. На дворе уже была глубокая ночь. Однако сон не шел. Зато не оставляли разные мысли. Например, о том, что я всего несколько дней нахожусь вне родного измерения, а уже успел измениться. Сколько ни думаю, никак не могу понять мотива, подвигшего меня защищать Венус. Ведь она нечестным образом победила в местной войне, наверняка убила кучу народа и, в конце-то концов, на меня покушалась. Надо было отдать ее Магуту. Однако не отдал. Поцапался с вождем, чуть не сцепился со всем племенем. Что со мной? Уверовал в собственную непобедимость? Нет. Что-то родилось внутри меня. Может, это – далекое, давно забытое в моем времени понятие – честь? Возможно...

Еще думалось о том, куда я попал на это раз. Мертвый Лес – это, может быть, название иного мира? Или мира внутри мира? Ерунда какая-то, честное слово. Однако в любом случае завтра мы вновь отправимся в путь, ибо домой хочется не меньше. Вот только куда идти? Ни карты, ни компаса у нас нет, однако точно знаю, что в Мертвый Лес мы вошли, двигаясь на север, а это уже кое-что. По занятиям на уроке географии помню, что север с той стороны, где на деревьях мох растет, так что не пропадем. Выберемся.

Мысли вернулись к нашей военнопленной. А ведь Венус симпатичная. Лет ей где-то двадцать – двадцать два. Мордашка ничего, глазища зеленые, красивые, черные волосы ухоженные, фигурка точеная, все при ней. М-да, ничего дамочка. Вот только агрессивная очень. Хотя это дело поправимое, так что... Тьфу, ну о чем я думаю? Тут домой надо возвращаться, из юрского периода этого выбираться, а я все о бабах. А ведь с Венус надо что-то делать. Здесь ее не оставишь – питекантропы эти спалят, отпускать тоже нельзя, а то ведь опять к военным действиям вернется и в конечном результате свернет себе шею. Жалко, шейка у нее изящная. Придется брать с собой. Поручу ее Колоссу – будет в охапке носить, не переломится. А там, может, удастся склонить ее к взаимовыгодному сотрудничеству. Все-таки она ведьма, а магического присутствия как раз и не хватало нашему отряду. Так что будет девушка тяжелой артиллерией. Если согласится. А ведь обязательно согласится – некуда ей деваться больше. Или попросит себя зарубить, чтоб смыть вечный позор. Или отполированными ноготками себе вены вскроет. Или мне, втихомолку. Многовато «или», не находите? А, ладно, завтра будем голову ломать, спать пора. И уже погружаясь в мягкие объятия Морфея, я успел осознать, что превратился в законченного фаталиста...

* * *

Утром, открыв наконец глаза, я долго вспоминал, почему надо мной нависает пещерный свод. Вспомнил. Выругался и побежал по делам. На улице было свежо. Еще очень рано, солнце толком не поднялось, а ночью опять шел дождь, так что идти до ближайших кустов пришлось по колено в мокрой траве. Плохой знак, но я стал все чаще ловить себя на мысли, что, несмотря на все опасности, подстерегающие в буквальном смысле на каждом шагу, мне здесь нравится. Я постоянно в пути, на природе, и адреналин в кровь литрами впрыскивается. Отличная разминка для изнеженного городского жителя двадцать первого века, который даже за хлебом привык на машине ездить. Однако не хочется, чтобы пребывание в этом мире затягивалось и из разминки превращалось в ПМЖ. Ведь на самом деле моей жизни постоянно угрожает опасность, а не боюсь я (ну, почти не боюсь) лишь из-за того, что до сих пор не уверовал стопроцентно в реальность всего, что со мной происходит. Да и потом, когда рядом с тобой ходит ожившая скала и разумный кот размером с тигра, начинаешь потихоньку верить в собственную невероятную крутость. Тем более что и сам я парень хоть куда. Даже Белый Оборотень немного...

Завтракали плотно, понимая, что идти далеко. Пещерные аборигены так же щедро снабдили нас едой, загрузив два мешка, сделанных из все тех же шкур, однако в навигации помочь не смогли. На вопрос: «А где тут у вас выход в фэнтезийное королевство, забыл, как оно называется?» – шаман округлил глаза и ответил, что места или племени с таким дивным названием он не знает. Я вздохнул, но заранее печалиться не решился – рано еще.

Через часок тронулись. Пещерные люди провожали нас всей толпой и еще долго махали вслед, а одна маленькая девчушка, погладив Ричарда по пушистому боку (шерсть у него уже давно успела высохнуть), шепеляво попросила «кису возвращаться». Мой синий друг умилился и мурлыкнул в ответ.

Шли как всегда. Впереди мы с котом. Позади – Колосс с ведьмой на руках. Первое время Венус возмущалась и требовала, чтоб мы ее немедленно отпустили, но, послушав немного ее крики, Ричард пригрозил непременным укусом, и ведьма заткнулась. Правда, потом она осмелела и стала выспрашивать у меня, зачем ее куда-то несут. Я ответил, что не знаю. Венус удивилась и спросила, на фига ее вообще несут. На этот раз я не ограничился односложным ответом и живописно описал, что бы с ней сделали Магуту, попади она к ним в руки. Венус в сердцах плюнула, а потом опомнилась и стала возмущаться, что я лишил ее возможности умереть в бою, опозорив навек. На этот раз слово взял Ричард и поинтересовался, действительно ли она хочет помирать от каменного нестерильного ножа в бок, долго мучаясь от заражения крови и прочих гангрен. Ведьма поинтересовалась, что такое гангрена, а получив ответ, ужаснулась и сказала, что нет, не хочет, и надолго задумалась о чем-то своем. Мы облегченно вздохнули и спокойно продолжили путь. Вот только это спокойствие продолжалось недолго.

– Слышишь? – внезапно остановился Ричард. Я вспомнил, что почти так же начиналась история с грифоном, и осторожно спросил: – Что?

– Шаги, – просто ответил кот, не переставая двигать ушами.

– Не слышу, – признался я, а потом понял, что ногами давно чувствую легкую вибрацию земли. – Блин!

– Услышал?

– Ощутил! Земля дрожит...

Беспокойство нарастало, а потом и я услышал шаги. Глухие, но такие... мощные, что ли. Кто же может так ходить? Будто прочитав мои мысли, Венус подала голос:

– Это Прямоходящий Ящер, самый страшный хищник этих мест. Ему вполне по силам разом проглотить взрослого мужчину.

Я прокрутил в голове все небогатые знания, касающиеся динозавров, и с ужасом осознал, что, скорее всего, нам предстоит встреча с тираннозавром. А может, не предстоит?

– На кого он обычно охотится? – спросил я у Венус.

Девушка пожала плечами:

– На любого, кто попадется на глаза. Но он очень любит человеческое мясо.

– Есть такая возможность, что его интересуем именно мы?

– Да, скорее всего, именно так. Ветер дует в ту сторону, а у Прямоходящего Ящера очень острый нюх.

Вляпались. Не знаю, был ли хороший нюх у настоящих тираннозавров, но с поправкой на местную специфику эта теория вполне к месту. Здесь очень многое не укладывается ни в какие рамки. Например, я почти точно знаю, что люди и динозавры не жили в одно время, а тут, поди ж ты, очень даже живут.

– Ты хорошо знаешь эти места? – напряженно спросил я у ведьмы.

– Конечно, я ведь здесь живу! Но боюсь, что укрыться нам негде.

– А пещеры? – качнул головой в сторону ближайших гор Ричард.

– Их тут мало, и они очень маленькие. Ящер без проблем достанет нас там.

– И что же делать? – растерянно проговорил кот, озираясь по сторонам.

– В километре к востоку заболоченное озеро, – чуть подумав, сказала Венус. – Если мы укроемся в нем, Ящер может и не почувствовать наш запах.

– Вперед! – быстро скомандовал я, указывая в нужном направлении.

По-моему, я ни разу в жизни так не бегал. Слабо развитая дыхалка подвела очень скоро, и я начал хватать ртом воздух, словно выброшенная на сушу рыба, но не остановился ни на мгновение. Очень уж не прельщала перспектива повстречаться с огромной рептилией, любящей человеческое мясо. Гурманка, чтоб ее...

До озера мы добрались скоро, и я понял, что «заболоченное» – это мягко сказано. Вода была просто черной, а на поверхности плавали флотилии мертвых растений.

– Оно неглубокое! – ободрила Венус. – Нужно закопаться в грязь у берега, и тогда Ящер нас не заметит. Наверное...

Я глянул на озеро с отвращением, но, поборов брезгливость, полез в «воду». От грязи всегда можно отмыться, а вот если тебя сожрет тираннозавр, то вообще ничего уже сделать не сможешь. Разве что удобрением поработать...

Мутная жижа приняла мою ногу с противным бульканьем, и на секунду показалось, что озеро живое. Лезть не хотелось страшно, но уже прекрасно слышимые шаги подстегивали лучше кнута. Хуже всего пришлось Ричарду. Еще совсем недавно отделавшийся от последствий проливного дождя, усердно умывающийся утром, он закапывался в грязь со слезами на глазах, стиснув зубы. Глянув на него, я окончательно смирился и с головой ухнул под воду. Фу, ну и вонь! Здесь что, утонул выводок корабельных крыс? В эту минуту я сильно пожалел, что ношу довольно пышную шевелюру, а не брит, аки браток какой. Лысая голова, она моется хорошо.

В конце концов мы разместились. Лежа в грязи, жиже, выставив наружу только глаза и носы. Слева от меня располагался несчастный кот. Справа – ведьма, первая сиганувшая в озеро. Еще чуть правее – Колосс. Вот уж кому без разницы, в грязи – не в грязи. Он и полез-то в это болото лишь за компанию. Шаги монстра были и вовсе уж близко, а в располагавшемся в паре сотен метров небольшом леске упала елочка. Венус прокомментировала это словами: «Вот он, ужас Лесного Мира», чем здорово «подняла» наше настроение.

Впрочем, скоро оно «поднялось» еще выше, так как мы воочию увидели этот самый ужас. Что я могу сказать? Действительно – Ужас! Кошмар! Извращенная фантазия этого измерения явно увеличила тираннозавра в размерах. Прямоходящий Ящер оказался огромной, в девять этажей, рептилией с мощными задними и дистрофичными передними лапами. По виду, как я и догадывался, вылитый Тирекс, вот только на голове у этой ящерицы оказались массивные, направленные вперед рога, напоминающие бивни. Мы трое – и даже голем – в сравнении с ним казались жалкими букашками. Ему по силам разом проглотить взрослого мужчину? Да он десять захавает и не подавится!

Честно признаюсь, я замер в ужасе. Мои спутники тоже. Мы лежали по щеки включительно в грязи и, как кролики на удава, глядели на эту махину. А она будто нарочно нагнетала обстановку. Ящер остановился невдалеке от озера, замер. Поводил ноздрями, шумно принюхиваясь, и издал страшный рык. Я думал, что мои барабанные перепонки не выдержат такого. Тирекс начал медленно шататься из стороны в сторону, а потом, резко наклонившись, уставился на наше озеро красным глазом.

Меня начал бить мандраж. Инстинкты проснулись. Захотел ось выпрыгнуть из ненадежного укрытия и, дико заорав, побежать куда глаза глядят, подальше от этого первобытного кошмара. Справился с собой я с трудом. Постарался унять бешено колотящееся сердце. Страх, страх, страх. Сволочной липкий страх...

Очередной рык огласил окрестности, заставив четырех ничтожных существ окончательно вжаться в грязь. Потом монстр лихо повернулся на месте и размашисто зашагал в лесок, ломая деревья. Он был расстроен, что так и не удалось перекусить...

Мы, как мышки, пролежали в озере без малого полчаса. Потом опомнились и стали потихоньку выбираться. Все грязные, перемазанные, с водорослями и еше какой-то дрянью в шерсти и волосах, воняющие, как завод по переработке химических отходов, но... живые! Мы все, включая голема, радостно отплясывали, обнимались и чуть ли не орали песни. Хотя от счастья мы все-таки орали. Живые, живые! Забыты противоречия, ссоры, обиды. Мы дурачимся, как дети, радуясь любой мелочи. Мы готовы полюбить все и всех на свете. Тогда я всерьез задумался, не отмечать ли в этот день свой второй день рождения?

Постепенно восторги стихли. Я поинтересовался у Венус, где ближайший чистый ручеек, и, получив обнадеживающий ответ, направил всю команду в нужном направлении. Ручеек, а вернее, небольшая речка, как девушка и обещала, нашелся за небольшим холмом, и мы с упоением бросились плескаться в кристально чистой воде. Довольно бурное течение уносило от нас в буквальном смысле потоки грязи. Колосс сперва не хотел идти мыться, сославшись на то, что, мол, «вода камень точит, и все такое». Однако мы, теперь уже втроем, дружно отказались терпеть в столь благородном обществе облепленный грязью булыжник, и голем, тяжело вздохнув, покорно пошел «точиться водой».

Отмывшись от последствий нашего болотного спасения, мы расселись на живописной лужайке, развесив одежду сушиться на ветках ближайшего дерева.

(«Развесив одежду» – это я сильно преувеличил. Застеснявшаяся ведьма сушила шкуры, которые ей, как и всем в Мертвом Лесу, служили единственной одеждой, прямо на себе. А я из чувства солидарности остался в штанах, все равно они кожаные. Так что на ветке одиноко висела безрукавка и кольчуга.) От переживаний хотелось есть, но всю провизию, которую нам дали гостеприимные пещерные люди, мы посеяли, убегая от Ящера. Правда, напились вдоволь из все той же речки.

– Ну, господа смертнички, какие теперь планы?

– А моим мнением уже интересуются? – саркастически спросила Венус.

– Да, так как ты хорошо показала себя в операции по спасению наших душ.

– А может, я только о своей душе заботилась?

– Может, и так, но я намерен до конца верить в лучшее. Вот такой я оптимист.

– Что-то я раньше его за тобой не замечал, – философски заметил Ричард.

– А я тайный оптимист.

– Ну, тогда понятно, – протянул кот и продолжил важное занятие – вылизывание себя любимого.

– Так что с планами-то?

Ричард пожал плечами:

– Выбираться отсюда надо, вот что.

– Умно. Я б без тебя не догадался.

– Слушайте, – взвилась Венус. – Куда уходить? Во всем мире живут всего несколько племен, и все, за исключением моего и этих, Магуту, встретят нас разве что дубинами и камнями!

– Да, девочка, небогато у тебя с познаниями в области географии, – съязвил я. – А как ты отнесешься к новости о том, что ваш мир в одном немаленьком королевстве занимает территорию одного леса?

– Чушь! – уверенно парировала ведьма. Я снисходительно вздохнул:

– Как знаешь. Убеждать я тебя ни в чем не намерен, не та у меня задача – сама все поймешь. Со временем.

– Ну-ну, посмотрим...

Мы помолчали.

– Так где тут у вас, говоришь, север?

Венус уставилась на меня непонимающе, а потом спросила, что это за зверь с таким странным именем. Я проникновенно ответил, что страшнее его только вылезший из болота Ричард, и пошел искать растущий на деревьях мох. Нашел на первом же попавшемся дереве, вот только этот самый мох, вместо того чтобы расти на севере, как все приличные мхи в моем времени, покрывал ствол целиком. Я задумчиво хмыкнул и решил поискать еще, однако задумка сия успехом так и не увенчалась – проклятый паразит покрывал деревья там, где ему хочется, но совсем не там, где надо было мне! Короче говоря, я уже почти совсем отчаялся, когда сзади послышался злорадный голос Ричарда:

– Антоний, а чего это ты тут все ходишь и ходишь? Ягоды ищешь?

– Грибы! – огрызнулся я. – Целое лукошко уже насобирал!

– А-а, – задумчиво протянул кот. – Ну, мы тогда пойдем, чтобы тебе не мешать, а ты нас потом догонишь.

– Куда пойдете?

– А вон туда, на север.

– С чего ты взял, что там север?

– Я кот или не кот?! – оскорбился Ричард и гордо пошел в нужном направлении, задрав раздвоенный хвост и шепнув через плечо: – Не фиг было обзываться!

Я поклялся страшно отомстить и поплелся следом.

Шли быстро. Голему я отдал приказ посматривать по сторонам на предмет обнаружения будущей пищи. В случае пробегания оной мимо в радиусе десяти метров Колосс был обязан зашибить зверюшку кулаком и переть на себе. Однако пока зверюшка не встречалась. Боялась, наверное...

А я засмотрелся на лес. Благодаря всеобщей ненормальности этого мира вполне обычные и привычные елочки, дубы, ясени и клены соседствовали с очень оригинальными породами деревьев, принадлежащих, судя по всему, доисторическому периоду. Особенно меня поразило неимоверно высокое, практически голое дерево, только на самой верхушке которого росло несколько листочков. Однако листочки эти были размером с баскетбольный щит, а походили больше всего на рыбий скелет. Еще под ногами изредка шныряли непонятные насекомые, а один раз мимо нашей ведьмы, стрекоча, как заправский вертолет, пролетела полуметровая стрекоза. Девушка, несмотря на то что давно должна была привыкнуть к подобным фокусам, взвизгнула и повисла у меня на шее. Я же и вовсе стоял пришибленный, провожая местные ВВС отрешенным взглядом. Интересно, а тараканы тут тогда какие?

Не обошлось и без конфузов. Ричард неизвестно почему поинтересовался у Венус, не растут ли в данном лесу яблочки, за что получил от той недоумевающий взгляд. Девушка ответила, что да, растут, но зачем вдруг коту понадобились ягоды, она не понимает. Мне показалось, что я ослышался.

– Ягоды?

– Конечно ягоды! Ты как раз стоишь около одного из кустов.

Я посмотрел вниз и узрел небольшой кустик, на котором действительно росли какие-то ягодки. Все еще думая, что ведьма неудачно пошутила, я присел перед ним на корточки и с удивлением увидел, что ягоды – самые настоящие яблоки. Глупо сказано, но это действительно так. Маленькие такие яблочки, зеленые еще, но с крыжовником не спутать.

– Круто, – кивнул кот. – А арбузы у вас, случайно, не на елках растут?

– Зачем задавать такие глупые вопросы? Да всем с детства известно, что они растут на соснах!

Ричард поперхнулся собственной остротой и больше не возникал. Наверное, опасался узнать, что собаки здесь обзавелись крыльями.

Мы продолжили путь, и очень скоро я заметил, что Венус странно косится на меня и мнется, явно желая что-то спросить. Я понятия не имел, чего от нее ждать, поэтому шел спокойно и не подначивал, но она решилась сама.

– Мм... сэр Антоний, – обратилась она ко мне, пряча глаза. – А что делают в вашем племени с... пленниками?

– Пленниками? – переспросил я. – Да брось, Венус, ты свободна. Если хочешь, то можешь даже уйти, хотя я бы тебе не советовал.

– Да я и не ухожу, – стушевалась ведьма. – Ну а с пленниками все же что?

– Господи! – воскликнул я. – Ладно, отвечу. Их сажают в тюрьму, где они сидят, пока их не обменяют на других военнопленных, к числу которых ты и относишься. Есть, правда, еще киднепинг, но это уже другая история...

– Извините, – робко прервала она мою нескладную речь. – А у вас что, не приносят в жертву, не сажают на палюили хотя бы не тешут плоть, дабы внедрить семя в плодородную почву?

– Э, ты к чему это? – смутился я. – Не боись, тем пещерным бичам я тебя не отдал, так что и сам... гм... тешиться не буду.

– Ясно, – вздохнула она, но в этом вздохе мне почему-то послышалось разочарование.

Мы зашагали молча, однако это спокойствие длилось недолго. Когда Ричард очередной раз замер на месте, к чему-то прислушиваясь, я всей душой взмолился о том, чтобы на этот раз нам не повстречалась злая тварь, обожающая рагу из людей и кошек.

– Что теперь?

– Опять шаги...

У меня внутри все похолодело. Нет! Я не хочу больше, хватит!

– Те самые?

Ричард отрицательно покачал головой, и я облегченно вздохнул. Успокоился. Дурак.

– Не пойму, – нерешительно произнес кот. – То ли бежит одно большое многоногое существо, то ли целое стадо, но двуногих. Или четырехногих.

– А куда бегут?

– Как всегда. К нам.

Час от часу не легче! Не знаю, как у вас, а у меня совершенно нет желания-встречаться ни с исполинской многоножкой, ни со стадом кого-то там двуногого. Или четырех – или со всеми сразу...

– Насколько... это близко?

– Передвигается быстро. Думаю, минут через десять пожалует.

Надо что-то делать. Вот только что? Совершенно не представляю. Может, Сила врубится? Нет, от нее сейчас мало толку. Значит, опять надо прятаться. Куда?

Я огляделся в поисках укрытия, но вокруг ничего, кроме деревьев, не было... Стоп. Деревья! Самое оно. Тем более что опыт у меня уже есть.

– Значит, так, мальчики и девочки, – командирским тоном сказал я. – Сейчас каждый выбирает себе деревце посимпатичнее и занимает там наблюдательно-оборонительную позицию. Будем-с ждать-с.

Ребята мгновенно все поняли и поспешили выполнять. Лично я расположился на древе неизвестной породы, однако изрядной толщины и с низко растущими ветками, чтоб забираться удобнее было. В общем, я залез где-то на высоту третьего этажа и удобно разместился на толстой, раскидистой ветке. Ричард забрался на разлапистый дуб, а Венус – на такое же дерево, как у меня. Колосса ни одно растение не выдерживало, и он, спросив у меня разрешения, залег в небольшом овраге, прикинувшись булыжником. Я думаю, ему поверят.

Самое противное – это ожидание, поэтому я весь извелся на своей ветке, пока не услышал наконец «дрожь земли». М-да, действительно бежит кто-то. Посмотрим.

Посмотрели уже очень скоро. В лес на полном ходу влетела армада динозавров. Кого тут только не было! Я просто не успевал различать что-то конкретное в мешанине тел, мельтешащих внизу. Насколько все плохо, я понял только тогда, когда обезумевшее стадо стало валить деревья. Осознав, чем это грозит, я придвинулся поближе к стволу и обхватил его руками. Несколько ударов мое прибежище прилежно выдержало, а потом громко треснуло. Я моментально покрылся липким потом. Звук очередного удара потонул в хрусте древесины. Мир качнулся и полетел. Земля приближалась...

* * *

Темно. Тихо. Больно. Очень больно. Всему больно. Ноет каждая частичка тела, если оно у меня еще осталось. А может, мне перебило позвоночник? Или пробило голову? Не хочу думать. Мысли пробуждают дикий скрежет в голове. Такое ощущение, что меня запихали в мясорубку и старательно там прокрутили.

Я попробовал пошевелить пальцем и провалился во мглу...

Темно. Тихо. Больно. Однако мыслить могу спокойно – голова не раскалывается. Или я умираю? Уже умер? Глупо. Глупо и нечестно. Так долго балансировать на волоске от гибели и, когда он наконец оборвался, соскочить под ноги динозаврам? Не хочу. Я герой, а герои должны погибать красиво! Острая игла пронзает тело. Темнота...

* * *

Темно. Шумит ветер, осторожно поют птицы. Почти небольно. Думать могу совершенно спокойно.

Что за глупость приходит в голову? Какой я, к лешему, герой? Я не хочу погибать красиво, я вообще не хочу погибать. Я жить хочу, вот что!

Надо пошевелить пальцами. Хм... удалось. А если ногой... Ух ты, работает! То есть шевелится. Значит, позвоночник цел. Хорошо...

... Мутная вода, зачем ты пришла? Не вовремя, опоздала ты, дорогая. Раньше надо было – тогда, на ветке...

Я увидел себя, лежащего на шкурах в какой-то пещере. Оглянулся направо. На улице – ясный день, небо голубое, травка зеленая – все так, как я привык. Оглянулся налево. Во блин, а я думал, что разучился удивляться! Рядом со мной – тем, лежащим без движения, – сидела... мечта. Та девушка из сна, виденного мною в таверне «У Затона». Та же божественная красота, те же волосы с выкрашенными прядями. Вот только куртку и джинсы заменяют вездесущие шкуры, и нет скрипки с порванной струной. Но это она. Я – бесплотный, витаюший под потолком – опустился ниже и посмотрел в ее лицо. Мечта... По телу разлилась приятная теплота. Мне хорошо, я счастлив! Вот сейчас вселюсь обратно, встану и... Темнота...

* * *

Темно. Монотонно шумит дождь. Совсем ничего не болит. Я помню про мечту. Надо встать. Надо.

Я рывком открыл глаза и чуть не ослеп от дневного света. Хорошо, что на улице пасмурно, а то бы действительно лишился зрения. Поморгал, привыкнул. Пошевелил пальцами, попытался поднять руку. Получилось, хотя и с трудом. Ощущаю ужасную слабость. Я осторожно повернул голову и услышал громкий хруст позвонков – похоже, долго лежал без движения.

Надо мной нависло обеспокоенное лицо мечты:

– Как вы себя чувствуете?

О, какой голос! Какой голос! Мягкий, нежный, приятный. Я растаял.

– Вам честно ответить или поизображать Брюса Уиллиса?

На ее прекрасном лице отразилось удивление, быстро перешедшее в искреннюю радость:

– Вы шутите – значит, поправляетесь. Это добрый знак.

Я попытался сесть, но мечта меня остановила:

– Лежите! Вы еще очень слабы.

– Д-да, пожалуй. – Я с трудом вдохнул. – Позвольте узнать ваше имя, леди.

Она улыбнулась, быстрым движением (сколько грации, сколько пластики!) откинула со лба челку:

– Друзья называют меня Мечтой.

Мечта? Мечта! Наверное, я сплю.

– Расскажите, пожалуйста, что произошло?

– Расскажу, если вы обещаете не порываться встать.

– Обещаю, – клятвенно заверил я.

Девушка еще раз улыбнулась (обворожительно, бесподобной) и села поудобнее.

– Тот день был неудачен для Прямоходящего Ящера. Сперва он долго гонялся за кем-то, но, по-моему, так и не смог поймать. Ящеры очень вспыльчивы, и то, что жертве удалось спастись, повергло его в ярость. Так что свой пыл ему пришлось выплескивать на стадо мирных динозавров. Те, понятное дело, испугались и понесли сокрушающей лавиной. Я видела отсюда, как вы и еще несколько существ, кажется, среди них был и человек, зашли в лес на пути обезумевшего стада. Я попыталась добраться до вас, чтобы укрыть в своей пещере, но не успела. Динозавры буквально смели лес с лица земли.

Что-то оборвалось, рухнуло внутри меня. Вот так, они все погибли. Синий кот Ричард, симпатичная ведьмочка Венус и даже гранитный Колосс. Я больше никогда их не увижу. На глаза навернулись слезы, но я с трудом сдержал их. Мечта, покосившись на меня и увидев лишь вымученно улыбающуюся рожу, продолжала:

– Бродила среди поваленных, раздавленных в щепку деревьев, пытаясь хоть кого-то найти. Вас я увидала случайно. Вы были придавлены стволом дерева и потеряли много крови. Признаюсь, неся вас сюда, я думала, что совершаю бесполезное дело. У вас были перебиты ноги, сломана рука, с правой стороны несколько ребер буквально вывернуло наружу...

Меня передернуло от отвращения. И она тащила этот живой труп! На всякий случай я еще раз пошевелил ногами. Странно. Мечта же сказала, что их перебило на фиг! Срослись? Так быстро?!

– ... Но случилось чудо. Не знаю как, но все кости срослись буквально за неделю. Ребра сами собой вернулись в нужное положение. Иначе чем подарком Неба это не назовешь!

Буквально за неделю? Сколько же я валяюсь в роли тяжелого больного?

– Я ухаживала за вами как могла. Несколько раз вы приходили в сознание, но потом опять впадали в забытье. А еще вы постоянно что-то бормотали. Какие-то имена, странные слова.

Девушка замолкла. Посмотрела мне в глаза:

– Вам надо поесть.

– Я не хочу, – вяло попытался отбиться я, но Мечта была неумолима.

– Надо, – припечатала она. – Необходимо набраться сил.

Пока Мечта ходила за едой, я думал. В горле застрял комок. Хотелось разрыдаться. Эх, Ричард, Ричард, несчастный кошачий король. За три дня ты стал мне настоящим другом. Мы вместе воевали с орками и рыцарями, и ты не побоялся идти за мной в логово инквизиторов. Я судорожно сглотнул. Венус. Неудавшаяся военачальница, молодая ведьма. У тебя была впереди вся жизнь. Колосс. Каменный истукан. Если все обстоит так, как описала Мечта, то ты тоже нашел свой конец под ногами обезумевшей толпы динозавров. Может быть, ты просто магическая игрушка, но мне кажется, что у тебя была душа. Была.

А знаете, что самое противное? То, что некому мстить! Некому перерезать глотку, отомстив тем самым за смерть соратников: Разве что себе. И зачем я предложил залезать на деревья? Идиот! Надо было бежать! Может быть, мы бы успели. Может быть...

От скорбных мыслей меня отвлекла Мечта. Она принесла грубую глиняную плошку, наполненную какой-то жирной жидкостью с плавающими кусочками мяса. Меня кормили с ложечки, как младенца. Я испытывал горячий стыд, пытался сам взять деревянную ложку, но руки не слушались. Пришлось смириться.

Когда трапеза подошла к концу, Мечта извинилась и виноватым тоном сказала, что пойдет поймает себе кого-нибудь на ужин. Она сообщила, что не ела два дня! Из-за меня! Я вслух возмутился тем, что она оправдывается передо мной, и сказал, чтобы шла обязательно. Она ж вконец исхудает с таким вот режимом!

Скоро Мечта ушла, а я опять остался наедине с собой. Мое быстрое успешное выздоровление, конечно, очень радостное событие, но скажите, как кости могут восстановиться за неделю? А ребра? Похоже, что сила Белого Оборотня проявилась и на этот раз, не дав мне умереть в кромешном динозавровском аду и восстановив мое практически уничтоженное тело. Это хорошо. Интересно, а отрубленные конечности могут снова отращиваться или это прерогатива ящериц? А с Силой надо что-то решать. Она ведь работает не по расписанию, включаясь, когда ей это само взбредет в голову! Или в моменты экстремальной опасности для меня. Но не всегда, опять же. Так что надо научиться ею управлять. А как? Сила – это тебе не пылесос, инструкции к ней не полагается, а объяснить все на пальцах никто не спешит. Может, следует уйти в в нирвану, покопаться в своей душе, как советуют шаолинские монахи и иже с ними. Авось и найдется что-нибудь полезное. Например, наглядное руководство по эксплуатации Белого Оборотня. То есть Силы его. Нет, ерунда это все. На шаолинского монаха я не похож, в нирвану входить не могу. Значит, надо искать другие методы.

Меня озарило. Книги! Ну конечно, обо всем на свете написано в книгах. Значит, надо найти библиотеку поприличнее – и вперед, на штурм. Наверняка в каком-нибудь богом забытом фолианте, лежащем на самой дальней полке, есть вся интересующая меня информация...

В пещере Мечты я провалялся еще три дня и за все это время был всегда щедро накормлен и окружен такой заботой, что становилось неудобно. Все-таки я мужчина, и гордость просто не позволяла быть опекаемым больным, тем более что у меня вообще почти ничего не болело. Кстати, я на сто процентов теперь был уверен, что причиной моего столь быстрого выздоровления была именно Сила Белого Оборотня. У меня даже не ныл ни один сустав, а синяки, которые, по словам Мечты, сплошняком покрывали мое тело, исчезли практически сразу.

Я расспрашивал Мечту о Лесном Мире, в быту – Мертвом Лесе. Она рассказала мне все, что знала, и так же сильно удивилась, как когда-то Венус, новости о том, что помимо столь привычного ей мира есть и другие. Ну а я делал выводы. Какого размера Лесной Мир, девушка не знала, так как не слишком далеко отдалялась от своей пещеры. Здесь она поселилась два года назад, когда ее родное племя было полностью уничтожено во время кровопролитной войны. Вообще, это очень поучительная история, подтверждающая мудрую поговорку «Не делай людям добра – не получишь зла». В кратком изложении она звучала так...

В Лесном Мире издавна все люди живут племенами, так как одиночкам просто не выжить. Самым древним и могущественным было племя Атлиад – людей, которые за долгие годы жизни накопили бесценный опыт в области магии. Сперва колдовские знания передавались устно, что называется «от отца к сыну», но скоро Атлиады поняли хрупкость такого «образования» и... придумали письменность. Теперь все заклинания записывались на тщательно обработанных шкурах и хранились в специальной пещере, которая неусыпно охранялась целым отрядом лучших воинов. Потом Атлиады научились строить дома, разнообразили свою пищу, научились возделывать землю и потихоньку стали осваивать обработку металла. Они даже умудрились сделать несколько доспехов, которые представляли собой два грубых металлических листа, которые воин закреплял на груди и на спине ремнями. Примитивно, конечно, но для того времени – настоящая революция. С такими темпами Атлиады очень скоро научились бы ковать оружие из стали, делать полноценные доспехи и могли подчинить себе все остальные племена. Однако они были миролюбивы, соседям желали только добра и, как могли, помогали им где советом, а где делом.

Но зависть – страшная штука. Вожди других группировок однажды порешили, что Атлиады действительно решили завоевать всех в округе, и, объединившись, объявили им войну. Атлиады кровь проливать не хотели и попытались уладить все миром, но обезумевшие пещерные люди не слушали никаких доводов и закидали парламентеров камнями. Очень скоро они добрались до деревни Атлиад. Бой был коротким и жестоким, дикари не щадили никого и вырезали всех. Всех, кроме Мечты. Девушке, которая как раз в это время тренировалась в практическом применении магии в соседнем лесу, чудом удалось спастись от опьяненной яростью толпы и скрыться в горах, где она и проживает по сей день...

Я, как уже говорил раньше, рассказал ей про королевство Синзал, с учетом своих скудных наблюдений конечно, и про свою далекую родину, на которую мне очень хочется вернуться. Про родину, естественно, рассказ был очень туманным. Не буду же я рассказывать ей про то, что прибыл из далекого будущего, да и вообще иного измерения?! Мечта оказалась прекрасной слушательницей, и незаметно я выболтал ей все, что произошло со мной, до мельчайших подробностей. Начиная от догонялок с волками и заканчивая печальной историей со стадом динозавров. Она слушала внимательно, не перебивая, улыбаясь, когда речь шла о чем-то веселом, и испуганно округляя глаза в страшные моменты. А потом я признался, что видел ее во сне. Лицо Мечты омрачилось, и она, хмыкнув, протянула:

– Угу. Догадываюсь в каком.

Я почувствовал легкое смущение. Похоже, что она приняла мои последние слова за банальную пошлость.

– Нет, не в том, – сбивчиво проговорил я. – Я ехал на троллейбусе, а ты (за это время мы успели познакомиться гораздо ближе, и нужда «выкать» отпала) бежала, боясь опоздать. А еще у тебя в руках была скрипка с порванной струной. А еще на тебе были куртка и джинсы. А еще...

– Ладно, верю, – улыбнулась Мечта, прикладывая пальчик к мои губам, тем самым моментально остановив словесный поток. – Только, сделай милость, объясни мне, что такое троллейбус, скрипка и джинсы.

Я растаял и попытался честно сделать это. Мечта поняла и надолго задумалась, как бы и здесь сделать что-нибудь вроде троллейбуса, а я опять был вынужден лежать и безмолвствовать, глядя на нее влюбленным взором.

Постельный режим течет на редкость медленно и нудно, но когда-нибудь проходит все. Прошло и мое бесцельное возлежание на шкурах. Утром четвертого дня, несмотря на робкие протесты Мечты, я встал-таки с опостылевшей «кровати» и совершил первую прогулку на свежем воздухе. Мою одежду девушка давно выкинула, объяснив это тем, что она слишком пропиталась кровью, и мне пришлось обряжаться по местной моде, то есть в шкуры. Мечта по моей страстной просьбе еще вчера сделала для меня некое подобие шорт и сапог из меха. С курткой пришлось сложнее, а обойтись без нее было нельзя. В Лесном Мире наступила осень, лили дожди, и простудиться стало проще простого. Мне только насморка не хватало для полного счастья. Пришлось немного поломать голову, но выход был найден. Девушка элементарно прорезала отверстие для головы в шкуре побольше, так что теперь я щеголял в полном доисторическом прикиде. Заодно я поинтересовался, откуда у девушки столько шкур, на что она ответила, мол, зверья много ходит – кабаны там, медведи. Я представил себе хрупкую Мечту, идущую на огромного гризли с одним лишь хилым копьем, и ужаснулся. Нет, господа, пока я рядом, леди не будет изображать из себя амазонку!

На улице, несмотря на то что время давно перевалило за полдень, было свежо, дул приличный ветер, а небо хмуро куксилось. Собиралась пролиться очередная порция дождя. Все еще немного пошатываясь (а вы что хотите? Столько времени пролежать без возможности подняться!), я добрел до ближайшего дерева и обломал ветку помассивнее. Буду ею от стрекоз отмахиваться... Где-то вдалеке громыхнул гром. Ветер усиливался. Как же мне надоела такая погода! В средневековом королевстве она была нормальная, а здесь? Сплошные дожди! Однако надо действовать. Время не ждет, а домой хочется. Правда, теперь появился один существенный барьер – Мечта. Не буду врать, с первого взгляда втюрился самым глупым образом и, что делать, не представляю. Может, она решит отправиться со мной в мой мир? Боже, что я несу! С чего я решил, что она вообще захочет покидать Мертвый Лес?! Хотя интуиция подсказывает, что очень даже захочет. Ее экспериментаторской натуре не устоять перед возможностью увидеть королевство Синзал, где люди давно куют металл и пишут книги... Предчувствие не обмануло. Едва я прозрачно намекнул, что собираюсь завтра отправляться «по делам», как Мечта вызвалась меня сопровождать. Я не стал ломаться даже для виду и согласился, не забыв напомнить, что точного пути я не знаю и в случае неудачи мы имеем все шансы проблуждать по лесам до скончания веков. Однако решимости девушки это не ослабило ни на йоту, и она твердо сказала, что лучше помрет в пасти Прямоходящего Ящера, чем проживет всю жизнь, так и не увидев настоящей библиотеки.

На следующий день мы выступили. В дорогу захватили самое необходимое, то бишь еду и запас воды. Вчера вечером Мечта сходила на охоту и притаранила тушку убиенного вепря. Кстати, с этой охотой целое кино вышло.

Я, следуя принятому решению, подхватил сотворенную недавно дубинку и увязался следом за охотницей. Когда мы вошли в лесок, где и предполагалось отлавливать искомого кабанчика, Мечта сперва терпеливо сносила мои потуги идти тихо. Однако разные сучки с завидным постоянством попадали мне под ноги, сопровождая наш дуэт непрекращающимся треском, и ее терпение лопнуло. Так что меня вежливо попросили постоять в сторонке, желательно – за пределами леска, охраняя оный от проникновения разных злобных тварей. Я попробовал возмутиться, но был быстренько заткнут и выпихнут. За пределы. И пришлось вашему покорному слуге подпирать карликовое деревце и задумчиво рассматривать облачка на посветлевшем небе. Я даже настолько увлекся этим занятием, что не сразу понял, что кто-то упорно толкает меня в плечо. Осознав же, я нехотя обернулся и заорал от ужаса. Позади меня стоял динозавр. Небольшой по их меркам, всего-то на пару голов меня выше, с маленькой головой на длинной шее и страшно зубастым ртом. Не придумав ничего лучшего, я со всего маху долбанул опешившего от моего крика ящера дубиной по голове. Динозавр прибалдел окончательно и приземлился на пятую точку. Я, ободренный таким поведением врага, стал усердно гвоздить его и умудрился сломать свое оружие. Однако несчастная рептилия, не ожидавшая такого поведения от потенциальной жертвы, вихрем смылась в ближайшие кусты, оглашая окрестности жалобным криком. Буквально через секунду после этого из леса выскочила взъерошенная Мечта и резонно поинтересовалась, отчего я так орал. Я, чрезвычайно гордый своей победой, поведал все в лицах, заострив внимание на длине зубов ящера и собственной безграничной храбрости. Мечта глянула на меня ошарашенно и отсутствующим тоном сообщила, что, судя по описанию, я сражался с раптором, одним из страшнейших хищников здешних мест, из боя с которым человек еще никогда не выходил живым. Я всерьез задумался, не хлопнуться ли мне в обморок, однако этот порыв пресекла Мечта, кинувшись ко мне на шею, и стала столь бурно восхищаться моими талантами воина, что я засмущался, но почувствовал себя жутко гордым. А ну-ка, где тут рапторы кучкуются?! Сейчас как пойду всех крушить – клочки по закоулочкам полетят! Но, к счастью, пыл быстро погас, пришло понимание реальности, и дальше охотиться я пошел вместе с Мечтой.

Кабана мы все же добыли. Вернее, его добыла моя спутница, ловко поразив животное брошенным копьем. Я смерил на глаз расстояние – метров двадцать – точно в пятак. М-да, милая Мечта могла бы выступать на олимпийских соревнованиях...

Вот и сейчас девушка, вооруженная копьем, шла, зорко посматривая по сторонам. Однако нападать на нас пока никто не собирался. Может, зверье уже прослышало про завидные снайперские способности последней из Атлиад. Я тащился позади, нагруженный мешком с провизией. Новую дубинку я добыть так и не удосужился. Путь мы коротали в приятной беседе, касавшейся в основном нашего дальнейшего путешествия.

– Впереди, насколько я вижу, небольшая рощица. Затем – лужок и холм с елочкой. А что потом? – уточнял я.

– Озеро и огромный лес. За ним степь, а дальше нее я никогда не забиралась, – поясняла Мечта.

– Угу. Надеюсь, что как раз за этими степями и есть прямой выход в Средневековье.

– А если нет?

– Если нет, то пойдем дальше. – Люблю себя, когда говорю таким вот уверенным командирским тоном. Уважаю.

Через несколько минут мы поравнялись с достопамятным лесом, где нас накрыло волной динозавров. Нехорошие воспоминания шевельнулись в голове, но я пинками загнал их подальше. Почти получилось. Взгляд невольно устремлялся к мешанине щепок и трухи. Где-то под ними лежат тела моих друзей...

– Эй, Антоний, посмотри! – Голос Мечты отвлек меня.

Пока я размышлял, девушка успела чуть вырваться вперед и сейчас стояла, почти закрытая от меня поваленным стволом, так что я не мог видеть то, зачем она меня звала. Зато когда увидел... Мне захотелось кричать от счастья, плясать, прыгать и совершать прочие непотребства. Хотя не думаю, что у кого-то возникнут такие эмоции при виде... собственной могилы! Маленький симпатичный бугорок. В основание воткнут грубый крестик из связанных веточек. К нему-то и была привязана небольшая полоска коры с неумело выведенными буквами: «Сэр Антоний. Белый Оборотень. Покойся с миром». А если есть могила, значит, было кому ее копать. Следовательно, живы ребятушки, живы! А так как поблизости других могил не наблюдается, значит, живы все. Ура!!!

Этой приятной новостью я тут же поделился с Мечтой, и она разделила мои восторги. Напрягал только один момент – кто же лежит ТАМ, если я ЗДЕСЬ? Господи, о какой ерунде я думаю? Какая вообще разница?

– Как думаешь, – спросила девушка, – куда направились твои друзья?

– Конечно, в столицу, – не задумываясь, ответил я. – Сомневаюсь, что Ричард оставил идею возвратиться домой. Скорее наоборот – моя «смерть» подстегнула его желание.

– А при чем тут столица и дом? – удивленно посмотрела на меня Мечта.

Я прикусил язык. Тьфу ты! Совсем забыл, что не рассказывал ей о своей реальной жизни в столь далекой России. Пришлось выкручиваться.

– Понимаешь, – я старался не смотреть девушке в глаза, – я уже говорил, что мы с Ричардом – странствующие рыцари. И согласно принятому обету, прежде чем отправиться домой, мы должны уладить... гм... некоторые дела в столице.

– Понятно, – неуверенно сказала Мечта, но вступать в дискуссию не стала. Похоже, мое объяснение ее вполне устроило. Ну и ладушки...

Наш дальнейший путь описывать, думаю, не имеет смысла, тем более что ничего выдающегося не произошло. Днем шли. Ночью отдыхали, предварительно забравшись в какое-нибудь укрытие. Мечта объяснила, что у них водятся такие маленькие насекомообразные твари, которые обожают заползать спящим в ушные раковины и ноздри и откладывать там яйца. Причем несчастный узнает об этом лишь тогда, когда вылупившиеся личинки начнут пожирать его изнутри. Меня передернуло от отвращения, и я лишний раз поинтересовался, не достанут ли они нас в пещерах и на деревьях. Оказывается, нет, не достанут, так как обитают эти сволочи лишь в траве и покидать ее не могут. Я успокоился. Зря. Мечта, взявшая на себя роль рассказчика страшилок на ночь, будто с цепи сорвалась и потчевала меня историями одна другой «краше». Как вам, например, понравится рассказ о лесном духе, маленьком прожорливом динозавре с трудно запоминающимся названием, который может обглодать человека до костей, а тот так и не проснется? Или повесть об ужасных доисторических змеях длиной с пожарный шланг, способных в своих кольцах выжать из человека все соки? Причем в буквальном смысле. Однако больше всего меня поразила и ужаснула сказочка о мистической наклонности, которую стоит поведать подробнее...

Давным-давно в племени, название которого забыто и стерто годами, жила красивая девушка по имени Офель. Она была столь неземной красоты, что все мужчины лежали у ее ног и были готовы на все ради только одного ее взгляда. Одно время Офель даже возглавляла племя, когда покорные мужи по ее просьбе прибили прежнего вождя. Но годы шли, и девушка начала стареть. Свежесть пропала с ее лица, и поклонники уже не обивали порога ее пещеры. И тогда, отчаявшись, она решилась на опасный шаг – приготовить эликсир молодости и вечной жизни. Офель прознала о том, что в соседнем племени живет старая бабка, знающая его рецепт, и с помощью нескольких все еще преданных воинов выкрала старуху. Та же в обмен на жизнь поведала ей секрет, но посоветовала не использовать эликсир, ибо малейшая ошибка в ингредиентах могла привести к необратимым последствиям. Офель рассмеялась и не послушала совета. Три дня и три ночи она готовила зелье, и ошибка действительно вкралась в ее расчеты. А когда, окрыленная предвкушением, она выпила эликсир, последствия не заставили себя долго ждать. Из-за недостатка или переизбытка каких-то ингредиентов зелье даровало ей лишь вечную жизнь, но не молодость. А чтобы омолодиться хоть на час, Офель должна была пить кровь живого человека. Короче говоря, топ-модель превратилась в банального вампира, быстренько пожравшего все племя и отправившегося на промыслы в леса, где до сих пор и бродит. Вот так.

Нет, я, конечно, понимал, что это самая натуральная байка, но... Неприятно лежать на травке посреди обступающих тебя деревьев в ночной час, когда мерещится всякая чертовщина. Лучше на деревце, метрах в пяти над землей, чтоб наверняка.

В ту достопамятную ночь мы спали как раз на дереве. Мечта уже давно посапывала, а я все пытался устроиться поудобнее и обломать наконец тот проклятый сучок, который колет в... э-э-э... в спину. Обломал. Устроился. Но теперь мне мешали заснуть проклятые доисторические сверчки, стрекочущие на весь лес. Сволочи. Они что, специально надо мной издеваются или это у них нечаянно получается?

Потом захотелось в туалет, а так как с ветки справлять нужду мы не приучены, пришлось спускаться и бежать в ближайшие кусты. Сделав все дела и возвращаясь на «кроватку», я отчетливо почувствовал спиной полный злобы взгляд. Моментально покрывшись липким потом, я резко развернулся, после чего вспотел окончательно. Кажется, после этой ночки у меня поприбавилось седых волос...

Передо мной стояла длинная, высохшая старуха, больше всего напоминающая скелет. Дряблая, обвисшая кожа обтягивала кости так, что хоть сейчас в анатомический музей. Грязные седые волосы, свалявшиеся и слипшиеся, свисали сосульками, а из-под бровей красным светом горели угольки глаз. Старуха подняла в мою сторону руку, и я машинально отметил, что коготки она не стригла лет десять. Из одежды на ней присутствовали какие-то полуистлевшие тряпки.

– Подойди ко мне, путник, – прошелестела она. – Подойди, ну подойди же ко мне.

Голос обволакивал, погружал в противную липкую жижу, проникал в мозг и застревал там ржавым гвоздем.

– Подойди, подойди. Я жду...

Ноги задвигались сами по себе. Голова отключалась, и я успел подумать, что так нечестно...

... Нахлынувшая вода разом смыла комки слов. Вода была чистая, прозрачная и, как всегда, прочной пленкой собралась перед глазами. Страх исчез. Пришло раздражение.

– Эй-эй, бабушка, погодите-ка! А зачем вы меня, собственно, зовете?

Старуха вперила в меня свои угли и вновь раскрыла пасть, обнажая длинные клыки. Вампирша, мать ее. Но не «серая», значит, можно мочить.

– Подойди, – по новой завела бабка.

– А смысл? – отозвался я, принимая позу понепринужденнее.

– Ты насытишь меня и возродишь молодость и красоту, – снизошла до ответа нечисть.

– Так вы кушать хотите – что же сразу не сказали? У меня в мешочке кусочек мяса есть – пойду слазаю.

– Нет. Мне нужна кровь. – Бабка покачнулась и сделала шаг в мою сторону. – Подойди, подойди...

– Слушай, карга, замолкни, а? Ишь, кровушки ей захотелось! А ху-ху не хо-хо?

Вместо ответа вампирша зарычала и бросилась на меня. Неразговорчивая нечисть какая-то попалась... Время привычно замедлило бег. Распластавшаяся в воздухе старуха приближалась ко мне с неспешностью черепахи. Я женщин не бью, пожилых тем более, но эта дождалась. Ух, держись, косорылая, я в праведном гневе!

Пока бабка зависала, я успел выбрать ветку потолще, привычно обломал ее и, вернувшись на прежнее место, встал в стойку бейсболиста.

– Держитесь, ребятушки, подает всемирно известный сэр Антоний.

Дубье с хлюпающим звуком врезалось в хилую грудь бабки, и время сию секунду вернулось на круги своя. Супостатша, просвистев пятками в воздухе, улетела назад и неблагополучно впечаталась спиной в дерево. Лично я думал, что ей все кости переломает, ан нет, встала и снова в атаку прет. Время, времечко, времюшко... Я обошел вокруг застывшей старухи, примериваясь, куда бы долбануть, и наконец со всей дури опустил дубину на голову кровососущей маньячки. А потом еше раз и еще, для профилактики. Нормальный ход... Бабка кулем свалилась на холодную землю, но вновь попыталась встать. Эх, жаль, меча нет, а то бы смахнул голову, и все дела. Я пнул ходячий скелет ногой и приласкал дубинкой по спине. Ё-моё, опять поднимается. Не бабка, а терминатор! Короче, бил и пинал я ее битый час и уже прилично выдохся, но вампирша упорно поднималась после каждого удара. Пыльная, грязная, измазанная в земле и древесной смоле, она упорно пыталась меня достать. Я уже стал подыскивать взглядом осину, чтоб быстренько колышек выстругать, когда нечисть, наконец поднявшись в очередной раз, поинтересовалась:

– А что ты вообще ко мне пристал?

Я так и сел от проявления столь непроходимой наглости.

– Э, бабушка, да вы вообще оборзели? Напали на мирного меня, гипнозом давили, угрожали покусать, а потом в претензии вдарились! Вот я сейчас только передохну маленько, а потом точно вас запинаю. Ха, «пристал»!

– Тихо, тихо, не кипятись, – пошла на мировую старуха. – Откуда ты вообще такой выискался?!

– Догадайтесь с трех раз!

Однако престарелая вампирша не обратила на мою колкость ни малейшего внимания.

– ... Колдовству слова не поддался, не испугался, драться начал...

– А вы привыкли, что люди при вашем появлении начинают звать маму, убегать и судорожно искать горшок?

– Ага, – кивнула бабка. – Один ты ненормальный какой-то...

– Эй, вы за словами-то следите, а то я ведь и обидеться могу.

– Может, ты святой паладин? – вопросила старуха. – Хотя нет. Доспехов сверкающих не имеешь, меча полутораметрового тоже, да и что тебе делать в Мертвом Лесу?

– Погодите-ка, – насторожился я. – Что вы говорите про Мертвый Лес?

– Ну так ведь мы в нем и находимся, – не поняла нечисть. – В трех километрах от границы с Синзалом.

– Ура! – Я не смог сдержать своей радости, а вампирша продолжала:

– А может, ты колдун? Или волшебник? Слушай, не томи старую, скажи, a?

Я глянул на нее повнимательнее. Уже сидит, особых травм не видно, но когти на руках почти все обломаны, глаза если красным и светят, то совсем чуть-чуть. Вздохнув, ответил:

– Оборотень я. Белый.

Старуха округлила глаза и выдала многозначительное «о-о-о-о...». Потом присвистнула:

– Вот это да! С самим Белым Оборотнем сражалась! Будет о чем на старости лет вспомнить...

Я поперхнулся. Угу, если она говорит «на старости», то какой же она кажется себе сейчас?

– А почему вы меня (бабка перешла на «вы») не уничтожили в первые же секунды?

Я замялся. Ведь не говорить ей, что я только это и пытался сделать, только не получалось? Поэтому я, напустив пренебрежения в голос, ответил:

– Да так, поиграть захотелось. Поразвлечься.

– Я так и поняла, – закивала бабка. – А ведь прошел слух, что убили вас. Сам Черный Волкодлак хвалился на Шабаше Шестидесяти Шести, что лично перегрыз вам глотку! Вся черная нечисть подняла голову! Через месяц готовится массированное наступление на Синзал. Ведь вас и ваших Тринадцати Белых больше нет, как можно не воспользоваться такой возможностью?! То есть раньше все считали, что нет, а теперь, оказывается, что очень даже есть...

Я стоял огорошенный новостью. Вот как! Значит, всего через месяц все дороги королевства наводнят злобные твари, для которых первым развлечением является перегрызание глоток. А по словам вампирши, только Белый Оборотень может это остановить. Но ведь он – это я, а я хочу домой!

– А что это вы так разоткровенничались перед лицом злейшего врага? – спросил я.

– Да ну, надоело все, – отмахнулась старуха. – Beльзевул, урод, руководит всем от лица самого Люцифера, но думает лишь о том, чтобы потуже набить карман душами. Вот скажите мне: разумно бросать отряд молодых, толком еще не знающих жизнь упырьков на пятерку святых паладинов? А ради чего?! Ради того, что вроде как есть возможность хоть одного рыцаря света положить! За ОДНУ его душу – пятьдесят упырей. Не много?

– Много, – согласился я.

– А вот Вельзевулу кажется, что нет. Хотя, понятное дело, команды не напрямую от него идут – от наместников, личей там всяких или того же Черного Волкодлака, но ведь была установка!

М-да, видать, давно не было у бабки собеседника, если она мне все как на духу выкладывает. А мы тихие, мы послушаем да на ус мотать будем...

– И главное, что говорит, подлец: «Мобилизовать все силы!» А мне, может, и тут хорошо?! Я вон, когда первый раз из Леса выбралась, так сразу же на священника и напоролась. А он меня так распятием огрел, что до сих пор на спине крест выжжен, – плакалась нечисть.

– Но вы, насколько я понимаю, необычная вампирша, мадам Офель, – поддел я.

– Ну да, – не отрицала она. – Обычный бы уж давно помер от таких побоев или все кости себе переломал. А я пока в форме...

Угу. Ладно, надо больше разузнать о вторжении.

– Мадам, – я решил быть вежливым, – а вы не могли бы еще рассказать о замышляемой войне?

– Могу. Конечно могу, – с радостью подхватила та. – Только пообещайте, что этому козлу, брехуну подлому, Черному Волкодлаку, вы морду начистите.

– Обещаю, – заверил я и приготовился слушать.

– Значит, как я уже говорила, поступил приказ назначить всеобщую мобилизацию нечисти. Ведьмы, упыри, вампиры, оборотни, волкодлаки и прочие активно готовятся, некроманты поднимают своих мертвяков целыми кладбищами. Точно я не знаю, но вроде бы удар должны нанести с трех сторон, а в первую очередь – уничтожить столицу, крупный портовый город Придарт и крепость Лаль на границе с королевством сарацинов. Потом армия двинется внутрь Синзала, уничтожая все группировки противника, пока не вырежет все население. Правда, как сказал Волкодлак, Вельзевул не совсем уверен в нашей победе, поэтому сейчас дипломаты склоняют к сотрудничеству орков, гоблинов, троллей и гремлинов. Конечно, очень не помешали бы драконы, но они выше мирских дел, и стража Драконьей Цитадели просто спалила присланную делегацию.

Я задумался. Вот, оказывается, как все круто. И, похоже, только я могу предупредить людей о готовящейся акции. Здорово. Домой, само собой, хочется, но я не законченный эгоист, чтобы оставлять людей на произвол судьбы. Значит, надо торопиться...

Вода спала с глаз, и я увидел мир в реальном Цвете. Уже светало. Первые лучики восходящего солнца мельтешили между кронами деревьев.

– Спасибо вам, Офель.

– Не за что. Так вы будете бить морду Волкодлаку?

– И не только ему.

– Вот и славненько, – облегченно вздохнула вампирша. – Вы уж постарайтесь, остановите войну, ведь мы, хоть и нечисть, понимаем, к чему все может привести. Или сплоченные силы Синзала нас уничтожат, или мы их – исход один. Ведь не будет людей не будет и еды – мы просто передохнем от голода.

Вот, всегда так. Массы войны не хотят, но раз высшее начальство сказало, значит, надо. Вспомним историю мировых войн – даже среди фашистов были многие, кто не желал проливать кровь, но фюрер считал иначе. Исход – превращенные в пыль города, миллионы убитых, экономическая разруха. Все это грозит этому миру, если не вмешаюсь я. Решено. Отправляюсь к королю. Как его там? Сигизмунд Восьмой, кажется...

– Извините, господин Белый Оборотень, – послышался рядом робкий голос Офели. – А можно вас еще кое о чем попросить?

– Да?

– Понимаете, сегодня проходит ежемесячный сбор самых знатных вампирских семей, и мне бы очень хотелось, чтобы вы на нем побывали.

– В качестве главного блюда? – вяло пошутил я, за что получил от престарелой вампирши укоризненный взгляд.

– Ну что вы такое говорите?! Мы с вами, конечно, не на одной стороне, но сейчас нам было бы очень выгодно договориться о... хм... взаимопомощи.

– Типа я бью Волкодлака, а вы меня за это не кусаете?... Шучу-шучу! Я бы отправился с вами, но время, увы, не ждет. Долг зовет, Синзал молит спасти себя, и все женщины уже плачут в платочек, дожидаясь героя...

– О нет, об этом не беспокойтесь! – поспешила успокоить меня вампирша. – Там, где мы будем, время течет совсем по-другому, так что обернемся минут за десять.

– Мм, – задумчиво протянул я. – Пожалуй, подумаю над вашим предложением...

А подумать было о чем. Это ж надо, меня приглашают на VIP-тусовку самой элитной нечисти! И остается только гадать, в каком качестве... Нет, Офель уверяет, что все пройдет чин-чинарем, но что-то не очень хочется вверяться старой вампирше с гнилыми зубами и жутким запахом изо рта. Она меня, может, и не укусит, но какой – нибудь длиннозубый аристократ может не утерпеть! И буду я не Белый Оборотень, а полудохлый клыкастик. Да и не хочется оставлять Мечту. Как представлю – просыпается она одна, в темном лесу, и нет поблизости сурового и вечно готового на подвиги меня... Жуть!

– Кхе-кхе... Ну так что вы решили? А то я уже отправляюсь.

Я вздохнул, почесал лоб и решительно кивнул:

– Ладно, уговорили. Надеюсь, у вас там хорошо кормят.

– Для вас все по высшему разряду! – заверила Офель и три раза хлопнула в ладоши.

Ослепительная вспышка, и тут же приятная тишина ночного леса сменяется медленной мелодичной музыкой и приглушенным шорохом голосов.

Я стою посередине огромного зала, одетый в элегантный черный фрак, чистый, надушенный и побритый. Стены зала – темно-красного оттенка – без единого окна, но густо увешаны светильниками, от которых льется мягкий, голубоватый свет. Потолок где-то неимоверно высоко и почти теряется во тьме. Вокруг за круглыми столами на изогнутых бронзовых ножках сидят по двое-трое элегантно одетые люди. Мужчины, женщины, даже дети – высокие, худощавые и немного бледные. Почти все красивы, но красота эта какая-то немного пугающая...

– Ну что же мы стоим? Пройдемте к столу, – раздалось совсем рядом.

Я скосил глаза и чуть с копыт не свалился от удивления. Рядом стояла высокая, изящная молодая женщина с огромными, немного грустными глазами и совершенно обалденной улыбкой.

– Э-э-э... простите? – с трудом прохрипел я внезапно перехваченным судорогой горлом. – Мы где-то встречались?

Незнакомка в удивлении подняла бровь, а потом жизнерадостно рассмеялась:

– Это же я, Офель (моя челюсть тихо стукнулась об пол)! Вы что, не узнали меня (я совершенно обалдело мявкнул что-то вроде «нет»)? Мы же на Сумеречной Стороне (я с умным видом кивнул и сделал очень, ну просто очень понимающее лицо)! Здесь все принимает свой самый прекрасный облик. Даже вещи.

– Об этом я знал, – очень реалистично отмахнулся я. – Но не мог подумать, что ты... вы... короче, красота неописуемая!

– Спасибо, – зарделась вампирша, а потом, ухватив меня за локоток, повела к свободному столику. – Вот здесь мы посидим и подождем нужного момента.

– А какой он, нужный?

– Ну, сперва с отчетом выступят члены вампир-скойдумы, – начал а перечислять вампирша. – Потом некоторое время отведут для ужина, во время которого будут петь и рассказывать стихи известные барды и менестрели, ну а в конце со своими пожеланиями и предложениями выйдут представители другой нечисти – не вампиры. Тогда и мы кое-что скажем.

Я кивнул, соглашаясь, и начал во все глаза разглядывать окружающих, из которых действительно не все были потомками Дракулы. Вон сидит в углу нечто маленькое и мохнатое. Злобно зыркает по сторонам явно уже подвыпивший оборотень. Тихо шепчет что-то на ухо симпатичной вампирше коренастый и широкоплечий мужик с огромными нетопырячьими крыльями за спиной. С похабной улыбкой осматривает зал типичный черт – с рогами, хвостом, копытами и свиным пятачком заместо носа... И посреди всего этого великолепия сижу я – Белый Оборотень, герой-самоучка... Идиот, одним словом! Куда я попал?! Нет, куда я полез?!! Сам, лично... Ужас! Что я, собственно, хотел? На нечисть полюбоваться? Угу, уже полюбовался – пора бы и по домам.

Однако «по домам» я так и не успел, так как на сцену (круглый высокий помост в середине зала) вылез под вялые аплодисменты престарелый вампир в темно-зеленом костюме и начал стандартную приветственную речь. Дескать, здрасте господа-дамы, рад, что пришли, острых вам клыков и сладкой крови, сейчас выйдут самые-самые знатные, вы уж им похлопайте, а потом уж только извольте кушать (вас, господин вервольф, это тоже касается!!!). Выслушали, дождались, похлопали (даже подвыпивший оборотень с уже испачканной в салате мордой). Ну а дальше пошла и вовсе нудятина. Я-то, наивный, предполагал, что тусовки вампиров хоть как-то отличаются от съездов политбюро, а тут... Честное слово, в нашей Госдуме и то веселее! То водичкой кого обольют, то облают как следует и свиньей назовут, а здесь – все тихо, чинно, благородно. Похожие друг на друга невзрачные мужички ровными голосами (даже без интонаций!) рассказывают, кто сколько перекусал, кто с кем повоевал и кто у кого что украл. Единственный, кто немного разряжал обстановку, так это тот самый оборотень. Он то падал мордой в тарелку, то рычал несвязно, а то и кричал что-то про «зажравшихся кровососов», за что на него шикали со всех сторон и даже обещали выгнать. На меня же совершенно не обращали внимания, явно приняв за своего.

Наконец ораторы закруглились и уступили место худому юноше с нервным лицом. Он со второй попытки залез на помост, встал в позу фонарного столба и, прокашлявшись, представился начинающим поэтом, которого отметила своим сиятельным влиянием семья д'Алиэнов. Раздались жиденькие аплодисменты, потонувшие в звоне бокалов (еду нам еще не доставили, но вино – именно вино, я проверял! – принесли). А поэт тем временем прокашлялся еще раз и начал громко декламировать:

На последних словах зал взорвался. Одна половина, где сидел я, дружно поднялась и начала бешено аплодировать. Другая же тоже поднялась, но вместо аплодисментов разразилась свистом и гневными выкриками.

– С огнем играет поэт, – осуждающе покачала головой Офель.

– А что такое? – не понял я.

– Вампиры, вурдалаки, упыри – это не синонимы, – объяснила Офель. – Это названия разных каст. Мы – вампиры – высшая каста. Мы можем довольно долгое время обходиться без свежей крови, а свои жертвы убиваем изящно и безболезненно. Вурдалаки же – настоящие мясники! Вы ведь наверняка видели жертву этого низшего вампира – тело изуродовано, органы выедены, а крови вокруг, как на бойне. Упыри, правда, еще хуже, но они хотя бы не претендуют на «высшесть», а вурдалаки имеют даже своего представителя в Госдуме! Амбиций у них...

– Ясно.

А страсти вокруг разгорались не на шутку. Несколько вурдалаков (только сейчас я заметил, насколько они действительно отличаются от вампиров: низкорослые, широкоплечие, с длинными свисающими руками и лицами, обезображенными язвами и трупными пятнами) начали пробиваться к помосту, угрюмо сверля поэта взглядами, но и с «нашей» стороны им навстречу подались несколько решительных парней во фраках. В воздухе явно запахло дракой.

Однако все обошлось миром. В самый острый момент, когда вампиры и вурдалаки уже почти сошлись стенка на стенку, полыхнуло зеленым, и между группками противников появился... Мордред! Черные, начищенные до блеска доспехи, огромный двуручник в руках и надменное выражение на лице породистого аристократа – сколько лет, сколько зим!

– Служба безопасности, господа, – ровным голосом произнес черный рыцарь, а из-за его плеча выступили двое мрачных мордоворотов в костюмах, но с палицами в руках. – Попрошу вас занять свои места во избежание дальнейших эксцессов.

Кровососы переглянулись, злобно сверкнув глазами, но послушно развернулись и побрели обратно. Похоже, уважают здесь черного рыцаря! А вот, кстати, он и меня заметил – то-то глаза круглые стали, и челюсть отвисла...

– Сэр Антоний! – воскликнул он, подходя к нашему столу. – Вот уж не ждал вас здесь увидеть! Так вы теперь... хм... как бы это помягче выразиться...

– Не утруждайся, – улыбнулся я, поднимаясь навстречу. – Я нечисть, но несколько другого плана. Я – Белый Оборотень...

Пробуждение было безрадостным. Такое ощущение, что меня засунули в бетономешалку, хорошенько там покрутили, а потом выкинули. А голова, наверное, и вовсе побывала под гидравлическим прессом...

– О, сэр Антоний! – раздался рядом хриплый скрипящий голос. – Доброе утро.

– Да пошел ты, – вяло огрызнулся я, с трудом переворачиваясь на бок. – Боже, Мордред! Что же вчера было?

Я валялся на огромной, как аэродром, кровати, одетый, закутанный, словно в кокон, в одеяло. На самом краешке, свесив буйну головушку, сидел рыцарь и печально глядел на меня мутными, косящими в совершенно немыслимых направлениях глазами.

– А ты что, не помнишь ничего?

Я отрицательно помотал головой. Мордред вздохнул:

– Ну, началось с того, что мы встретились, поздоровались, а потом ты огорошил меня своим Белым Оборотнем.

– Угу...

– Я обалдел и потерял дар речи, а ты тут же начал допытывать, не я ли пытался убить маркизаде Фроста. Я дал честное рыцарское, что не я.

– Угу!

– А потом ты предложил за это выпить.

– Ага...

– Мы выпили вина. Бутылки три.

– Ого!

– Потом еще восемь...

– ???

– Правда, уже не одни.

– Эге!

– К нам подсели оборотень, два черта и четыре демона, и мы начали квасить уже с ними.

– М-дя-а...

– А потом ты полез на сцену доказывать «всем этим подлым нехристям», что надо срочно идти бить морду Черному Волкодлаку или хотя бы не идти воевать Синзал. И меня за собой потащил!

– Н-да.

– Ты сказал очень красивую и эффектную речь – вампиры поддержали.

– Ура!

– Но вурдалаки обиделись и пошли тебя убивать...

– !!!

– ... за то, что ты обозвал их «грязными извергами с садистскими наклонностями недоразвитых маньяков-некрофилов». Но нас отбили наши бывшие собутыльники.

– Вот!

– Затем ты начал всех учить петь песню. Красивую, но названия я уже не помню. Хотя и подпевал.

– Так...

– Далее ты потребовал принести водку и устроить танцы – кто-то поддержал, хотя водки так и не принесли (кстати, что это такое?). Зато принесли еще вина. Пришел оркестр.

– Вот как.

– А тебя попытались под шумок увести ребята из службы охраны. Моей службы охраны!

– Н-дэ?

– Но я за тебя заступился...

– О!

– Не надо меня обнимать! Потом я сам смутно что помню. Хотя нет! Через часок тобой решила воспользоваться парочка демонесс, которым восхотелось экстремальной любви с Белым Оборотнем!

– Они хватали тебя за... э-э... в общем, обхватывали тебя со всех сторон и тащили в подсобное помещение.

– Ик... А я?!!

– Орал, что ты не стереотип, не хочешь ложиться на кого ближе и вообще предан одной высокой и чистой любви.

– Фу-ф...

– В конце концов тебя положили под столом, где ты и уснул. Дальше – вообще ничего не помню.

Ё-моё... Ну это надо? Так нажраться... И главное, так и непонятно – добился я чего-нибудь или все ограничилось массированной пьянкой? Хорошо хоть живой остался. Так и не посмела никакая сволочь куснуть под шумок...

В это время тихо приоткрылась входная дверь, и в щель просунулась голова Офели – взъерошенная, со слегка помятым лицом, но довольная.

– О, мальчики! А вас там все ищут.

– За-зач-чем? – Я почему-то начал заикаться. Внезапно представилось, что с меня будут взимать штраф за поломанную мебель и разбитую посуду.

– Как это зачем? – удивилась вампирша. – Под влиянием вашего, господин Белый Оборотень, ораторского искусства наши бюрократы вчера быстренько составили договор о ненападении. Под вашу, между прочим, диктовку! А теперь вас ждут, дабы вы этот договор подписали.

– Оба-на, – только и смог выдавить я. Мордред покосился на меня, вздохнул и начал с трудом подниматься. Я честно попытался последовать его примеру, но чугунная голова перевесила все остальное тело, и я свалился обратно, распластавшись на кровати, как камбала. Мордред вновь вздохнул и попытался мне помочь, в результате чего мы валялись уже вдвоем. Из-за двери вышла Офель и, качаясь, словно тростинка, тоже пошла «помогать».

Короче говоря, в главный зал мы вышли минут через тридцать. Пол все еще штормило, комната описывала круги перед глазами, и мы продвигались кое-как, поддерживая друг друга всеми доступными методами. И вот тут я почувствовал себя героем. Нечисть – практически вся – до сих пор валялась кто где, посреди жутчайшего разгрома и самым бессовестным образом дрыхла кверху ножками, копытами и лапами. Самые стойкие – три вампира-аристократа – располагались на давешней «сцене». Они буквально расползлись по стульям, но взгляд затуманенных глаз был довольно осмысленный.

– Господин Белый Оборотень, – просипел, завидев нас, самый трезвый на вид кровосос. – Мы вас уже заждались! Будьте так добры, прочтите и распишитесь. Веч... гм... эту встречу пора заканчивать.

Я с трудом кивнул и с третьей попытки взял протянутый мне листок. Написано там было следующее:

«Я (какое-то зачеркнутое слово), Белый Оборотень, обязуюсь не применять насильственных мер (несколько капель от вина) в отношении представителей расы вампиров (пара жирных пятен), за что эти (некое слово наглухо заретушировано ручкой) в лице Мастера канцлера Эдориада (далее длинное перечисление титулов, но кто-то умный вовремя перечеркнул это мясистым крестом) обязуются не поддерживать в предстоящей войне Черного (зарождавшееся слово „кобеля“ безжалостно исправлено) Волкодлака и принимать исключительно нит... нет... ноту... нейтральную позицию».

– Вот ручка, распишитесь, – бубнил вампир. – Вы почетный гость, но, честно говоря, мы бы не хотели больше видеть вас на наших встречах. В конце концов, теперь это входит в условия контракта!

– Не понял?!

– «... не применять насильственных мер...» Вот так!

Я обреченно кивнул и криво подмахнул документ.

Вампиры облегченно вздохнули.

– Ну что, сэр Антоний, – печально сказал Мордред. – Настало время прощаться. Пара секунд, и вы окажетесь там, где были до прибытия на вечеринку. Надеюрь, мы еще встретимся.

– Аналогично, – подтвердил я, после чего мне в глаза полыхнул яркий ослепляющий свет.