ГЛАВА 15

Я — позор всего женского рода вообще и своей семьи в частности. Эту мысль торжественно донесла до меня Лорана. Также она сказала, что пьющая мать — горе семьи, но это высказывание, думаю, вообще не к месту. Детей-то у меня нет. Я с трудом разлепила веки и задумчиво уставилась на подругу. Настроение и так хуже некуда, а тут она со своими нравоучениями. Нет, все-таки изобретателю коньяка явно нашептал рецепт враг рода человеческого, иначе как объяснить ужасный вкус во рту, жуткую головную боль и резь в глазах. Надо ли пояснять, что на фоне сильного похмелья лицезрение свежей, словно утренний морской бриз, подруги возле изголовья кровати просто не могло не радовать.

— И тебе доброе утро, Лорана, — непослушными губами прошелестела я, с тоской понимая, что встать самостоятельно с кровати мне уже не суждено.

Сил хватало только на то, чтобы моргать, и то через раз.

— Ты действительно находишь его добрым?

Скептическое фырканье подруги отозвалось в голове резкой болью, а от жизнерадостного желтого цвета ее элегантного костюма с турнюром хотелось зажмурить глаза и держать закрытыми, пока не уйдет. Пожалуй, это было бы невежливо. Лорана ни за что не простит такое вопиющее нарушение этикета, и без того принимаю ее в положении лежа на кровати. Поскорее выходила бы замуж, что ли… Пусть подруги мне будет не хватать, но в данный момент, с моей точки зрения, ее чересчур много.

— Не нахожу, — честно призналась я. — Это всего лишь приветствие.

— Гелла! — укоризненно вздохнула подруга, присаживаясь ко мне.

Старые пружины колыхнулись, вызвав острый приступ тошноты в моем многострадальном организме. Как хорошо, что вчера вечером ела исключительно лимон, иначе точно оконфузилась бы.

— Гелла, ты стремительно катишься в пропасть!

— Так уж и в пропасть, — недоверчиво хмыкнула я, тяжело сглатывая ком, вставший в горле.

— Да. Именно в пропасть, — озабоченно кивнула Лорана, качнув тугими спиралями локонов, кокетливо выпущенных из-под модной шляпки. — Дорогая, посмотри на себя! У тебя такой вид, будто всю ночь провела под забором. От тебя разит перегаром хуже, чем от папы после удачной сделки, и, в довершение всего, ты спишь в кровати, не снимая рваного платья. И это всего лишь за десять минут до открытия! Кстати, у тебя перед выходом на полу спит женщина в пенсне и сильно ругается непристойными словами, когда об нее спотыкаются.

Ух ты! Рэнделл остался ночевать у меня? Видимо, бедняге не хватило сил добраться до дому. Да-а-а… Действительно, прошлая ночь удалась. И тут меня осенило: лавка! Ее же надо открыть! Если этого не сделать вовремя, через несколько минут любезные соседи отыщут повод, чтобы зайти на огонек, как бы невзначай. Плюс от подобного паломничества, конечно, был — домой вернется множество нужных вещей, когда-то одолженных «на пять минут» и благополучно осевших в домах в радиусе квартала. Но минусы, несомненно, перевешивали счастливое обретение имущества, с потерей которого я уже практически смирилась. Нескончаемый поток посетителей растянется на весь день, а я вовсе не настроена разыгрывать радушную хозяйку, улыбаясь всем и каждому и предлагая выпить чая со свежим кексом.

Я рванулась с кровати и непременно упала бы на пол, если бы тело любимой подруги не сыграло в некоторой степени, роль ограды. В итоге ноги остались на кровати, а руками едва успела подстраховать лицо от жесткой встречи с досками пола. Голова отозвалась такой феерией ощущений, что желудок болезненно сжался, а под ложечкой что-то противно екнуло.

— Дорогая, ты в порядке? — Подруга присела на корточки, и ее полное сочувствия лицо оказалось в поле моего зрения.

Хотела ответить «в полном», но в горле предательски пересохло, и выдавить удалось нечто среднее между предсмертным хрипом загнанного верблюда и карканьем вороны. Звук получился довольно странный.

— Конечно, она в порядке. А разве не видно по ее полному радости лицу? — раздался до боли знакомый женский голос от двери.

Я попыталась скосить глаза в ту сторону, но удалось рассмотреть нечто вроде зеленого колыхания. Странно. Кто бы это мог быть?

— Да? — искренне удивилась Лорана. — По-моему, Гелла совершенно не выглядит жизнерадостной.

— А ты посмотри на нее сбоку, она наверняка улыбается, — парировала гостья и вплыла в комнату, шурша дорогой тканью платья. — Кстати, я только что встретила приказчика какого-то купца. Забавный человек. Разыскивает некую Лорану. Говорит, ушла на примерку свадебного платья, но у портного ее почему-то нет.

— Всевышний мой! Я забыла про свое платье! — воскликнула Лорана и метнулась в сторону двери. — Дорогая, я зайду к тебе позже! — крикнула уже оттуда и исчезла, оставив меня лежать в весьма неудобной позе перед новой гостьей.

Вот и доверяй друзьям после этого! Вечно спешат и оставляют меня в неудобном положении. Интересно, как я из него буду выбираться, если не могу продвинуться ни вперед, ни назад, ни вздохнуть, ни выдохнуть. Но дама оказалась сама не промах, мощно вздернула на ноги мое практически бесчувственное тело и поставила на не совсем твердые ноги пред свои ясные очи. Узрев зеленоглазую, традиционно затянутую в зеленое Дилару, перестала удивляться: вампирша она или бааван ши — не важно, сверхъестественные создания редко обделены физической силой.

— Доброго тебе утра, дорогая, — ласково улыбнулась она, но тем не менее от простого движения красивых губ хотелось бежать сломя голову, оставляя трафареты в стенах.

Но все-таки кивнула, приветствуя, чем вызвала в голове тарарам, а в ушах звон колоколов. Все-таки пить надо меньше. А еще лучше вообще бросить.

— Рада, что платье тебе все-таки понравилось, иначе как объяснить, что ты спишь в нем, несмотря на жесткий корсет. Позволь заметить, такие наряды, даже порванные, совершенно не приспособлены для сна. От корсета тело затекает, да и вредно носить его не снимая, а в юбках неудобно и страшно жарко.

В ответ я смерила Дилару измученным взглядом узницы и скептически заметила:

— Чтобы избавиться от дивного платья, нужно сдать экзамен по развязыванию морских узлов.

А срезать его побоялась. В состоянии подпития так легко перепутать и отрезать себе что-нибудь нужное.

— Бедняжка, — посочувствовала бааван ши. Длинные пальцы тут же принялись со знанием дела распутывать проклятую шнуровку. — В таком случае тебе просто необходима горничная. Настоящую леди одевать и раздевать должна прислуга.

— Так это леди, — простонала я, когда занемевшие за ночь члены отозвались невыносимым покалыванием от начавшей циркулировать крови.

— Похвальная скромность, — насмешливо оценила Дилара. — Но насчет прислуги все-таки подумай. Поверь мне, лишние руки в хозяйстве всегда пригодятся, — добавила она, бесцеремонно роясь в моем сундуке.

Конечно, ее наглость сильно покоробила, но сейчас, когда волна благодарности за благополучное извлечение моего многострадального организма из пыточного станка, по ошибке называемого «модное платье», переполняла доверху и готова была излиться слезами радости, я решила не обращать на это внимания. Наконец бааван ши извлекла чистую простыню и аккуратно расстелила ее на полу.

— Не говоря уже о том, что при наличии опытной горничной ты спокойно почивала бы в собственной постели, в шелковой ночной рубашке, после ароматной ванной. А сейчас твои волосы проще отрезать, чем расчесать.

— Не может быть! — ахнула я, смутно припоминая, что действительно не потрудилась расчесать волосы на ночь.

С трудом приподняла тяжелую руку, нащупала на голове нечто, напоминающее воронье гнездо, и пригорюнилась. Лысая травница — это, конечно, экстравагантно, но для Загорска несколько чересчур.

— Ладно, не расстраивайся. Сейчас сделаю тебе массаж, примешь ванну, умоешься, помогу распутать волосы и даже завтрак приготовлю. Но, дорогая, настоятельно рекомендую не привыкать к хорошей жизни. Я тебе точно не прислуга. Я понятно объясняю?

Чего ж тут непонятного. Все крайне ясно: мы вместе, пока Баркиарок во мне заинтересован. Как бы еще притупить этот интерес. Но сейчас я все равно была благодарна Диларе за участие… по крайней мере, до тех пор, пока она не стала делать обещанное. Массаж оставил стойкое ощущение, словно по спине сначала проехала почтовая карета, запряженная четверкой лошадей, а затем от души покаталось семейство ежей. Когда я попыталась возмутиться, Дилара умудрилась вытянуть мое многострадальное тело за руки и за ноги так, что палача в пыточных застенках градоправителя, по слухам, обожавшего вздергивать узников на дыбе, следовало уволить за профнепригодность. Затем истязательница погрузила измученный организм в горячую бадью. Только я наивно предположила, что мучения закончились, и приготовилась сполна насладиться процессом омовения, как бааван ши с коварной улыбкой искусительницы извлекла из сундука частый гребень и полотенце.

— Давай не будем зря терять время. Пока ты моешься, я тебя причешу, — вкрадчиво предложила она.

Я нервно икнула и предположила худшее, но на всякий случай поинтересовалась:

— А полотенце зачем?

— Как зачем? — затрепетала ресницами бааван ши. — Прикусишь зубами, чтобы язык не пострадал. Но ты не волнуйся, вполне возможно, это не пригодится. Просто мера предосторожности.

Мера предосторожности настораживала и пригодилась в полной мере, лишь только эта садистка с холеными руками прикоснулась к моим волосам. К концу экзекуции я поняла сразу несколько вещей. Первое: длинные, густые волосы — роскошь и, положа руку на сердце, не такая уж необходимость. Вон в некоторых странах, о которых доводилось слышать, налысо бреются и разные парики носят. Климат у них там жаркий. А может, и врут про парики… Но мысль приятная. Второе: Диларе очень нравится причинять людям боль. Только законченный садист может так терпеливо предаваться этому занятию и ни разу не дрогнуть даже перед самым запутанным колтуном. Третье: я бы не допускала заплечных дел мастеров к работе без серьезной стажировки у бааван ши. Уж она-то точно научит их таким тонкостям, после которых узники расскажут все свои секреты раньше, чем дойдут до пыточной камеры. К моменту, когда она закончила возиться с моими волосами, я была готова утопиться в собственной бадье, лишь бы прекратить дальнейшие измывательства.

— Ну, вот и все, — удовлетворенно вздохнула Дилара. — И совсем не страшно, правда? Я даже косу тебе заплела.

Я промолчала лишь потому, что в кои-то веки не нашла слов, чтобы описать, что именно думаю о ее способах приведения девушек в порядок. Бааван ши сделала вид, что не заметила зверского выражения моего лица, мило улыбнулась и подала мне широкую простыню, чтобы обтереться.

— А почему ты совсем не душишься? Большое упущение, дорогая. Недостаточно пахнуть ароматным мылом. Женщина должна иметь свой неповторимый аромат. Например, одна известная составительница ароматических смесей советует дамам душить живот ванилью, грудь и запястья корицей или гвоздикой, а волосам придавать цветочный аромат. Надо сказать, она знает в этом толк, так как привлекла таким образом пять мужей одновременно. Все довольно известные воины, из обеспеченных семей и ради нее готовы на все.

— Охотно верю, — осторожно кивнула я, стараясь лишний раз не двигать многострадальной головой. — Но мне это не подходит.

— Почему? Разве не каждая девушка мечтает о хорошей партии?

— Во-первых, как я объясню соседям, что владелица маленькой лавочки с травами может позволить себе использовать дорогие ароматические масла или духи? Во-вторых, имей я даже не пять мужей одновременно, а хотя бы одного, как я объяснила бы ему, почему гуляю по ночам неизвестно где, да еще одетая в этакое непотребство.

Дилара проследила за моим взглядом и, увидев остатки платья на полу, загадочно усмехнулась:

— Ладно, не буду спорить. В конце концов, тебе решать, как жить дальше. А сейчас спускайся, завтракать пора.

При слове «завтрак» желудок очередной раз взбунтовался. Но спуститься вниз все-таки стоило, хотя бы для того, чтобы выпить чашечку чая с тонизирующими свойствами.

Спустившись вниз и застав на моей маленькой кухне задумчивого с похмелья Рэнделла в компании хлопочущей Дилары, поняла, что присутствие в моей жизни бааван ши иногда бывает полезно. Как бы иначе мне удалось попробовать такое лакомство, как горячий шоколад? И хотя при одной мысли о еде желудок многозначительно замер, грозя дальнейшими неприятностями, твердо решила пригубить угощение. Когда еще выдастся случай попробовать подобное!

Маг мрачно поздоровался. Таким тоном нужно выражать соболезнование семье о безвременной кончине кормильца, а не желать доброго утра красивой молодой девушке. Оценив изрядно помятый, жалкий внешний вид парня, решила не обращать внимания на подобные тонкости. Чтобы избежать аналогичного конфуза со своей стороны, приветствовала товарища по вчерашним развлечениям элегантным кивком, отдаленно напоминавшим мотание головы бодливой коровы. В любом случае я старалась.

Дилара сторицей вознаградила мои утренние мучения, выставив перед нами на столешницу две массивные кружки ледяного, до ломоты в зубах, эля и просто гигантскую миску свежесваренных раков. Честно говоря, за такое я позволю даже пнуть себя, а еще лучше — пнуть Рэнделла, если бааван ши все равно кого тиранить. По просветлевшему лицу парня без слов стало ясно, как ценен для него именно такой ассортимент утренней трапезы. Себе же Дилара сварила чашку кофе, аромат которого тут же наполнил кухню. Она деликатно подождала, пока первые глотки будут сделаны, и лишь затем мило поинтересовалась:

— А кому из вас, оригинальные вы мои, пришла в голову светлая мысль оглушить графа, залить его лицо воском и наклеить сверху платок? Говорят, когда стражники, обнаружив в саду таинственный амулет явно темного происхождения, его разбудили, вопль несчастного, лишившего себя растительности на лице, услышали даже в Диафебе. В горах наверняка сошли лавины.

Мы с Рэнделлом дружно поперхнулись и закашлялись.

— Почему ты решила, будто мы имеем какое-то отношение к этому происшествию? — осторожно спросила я, перебарывая дикое першение в горле.

— Да! — тут же счел нужным поддакнуть Рэнделл. — Ну, случилась с Номедом де Дасом неприятность. Мы-то тут при чем?

— Возможно, что ни при чем, — мягко согласилась бааван ши. — Только говорят, что граф весьма интересовался двумя дамами, посетившими его дом вчера вечером. Блондинкой в красном платье с черным кружевом и весьма рискованным декольте. И шатенкой в огромном пенсне. Беднягу очень опечалило их отсутствие. Не подскажете, кто бы это мог быть?

Мы дружно поежились и пожали плечами. Мол, в доме вчера полно особ женского пола собралось, любая под описание могла подойти.

— Кстати, Рэнделл, ты ведь маг, — поспешила я перевести разговор на другую, более безопасную тему. — Значит, разбираешься в сверхъестественных созданиях.

— Эт-то да, — согласно кивнул тот, смачно обсасывая рачью клешню.

— Тогда сделай одолжение, расскажи все о бааван ши, — мило попросила я.

Рэнделл задумчиво повертел клешню в пальцах, мучительно собираясь с мыслями.

— Ну-у-у… — многообещающе начал он. — Бааван ши — злобные, кровожадные фейри. Имеют облик златовласых девиц, носят длинные платья зеленого цвета. Умеют превращаться в ворон. — Маг отчеканил явно зазубренную выдержку из учебника, но тут встретился взглядом с внимательными изумрудными глазами Дилары, судорожно икнул и выдавил из себя: — Мамочки… — Он упал на колени и пополз к выходу под звонкий смех бааван ши.

— Эй, ты куда? — растерянно крикнула ему вслед.

— А-а-а… так меня Нарб, наверное, давно ищет. Пора мне, давно пора… — откликнулся бедняга откуда-то из прихожей.

Громко захлопнулась за ним дверь.

— Хороший мальчик, — усмехнулась Дилара. — Книжки умные читает и на память не жалуется. Забыл только: «Бааван ши завлекают к себе в жилища мужчин и выпивают их кровь». А так вроде все правильно изложил. Молодец.

— Хочешь сказать, ты питаешься исключительно кровью мужчин? — оторопела я, лихорадочно прикидывая, может ли вареный рак служить оружием против кровожадных фейри.

Эх! Надо было больше книжек читать! С другой стороны, где найти вечно занятой девушке лишнее время для самообразования?

— Такая уж у меня диета, — спокойно откликнулась Дилара и неторопливо пригубила свой кофе.

Запах напитка приятно защекотал ноздри, пробуждая аппетит. Судя по тому, что похмелье отступило, благосклонно приняв в жертву эль с раками, жизнь начала налаживаться. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить…

— Поэтому, как ты, наверное, уже догадалась, обескровливание с моей стороны тебе не угрожает. Девочки не в моем вкусе. Но, если сильно попросишь, могу сделать исключение.

— Отрадно слышать, но… нет, — криво улыбнулась я.

Даже отъявленный фанат баранины может хотя бы раз в жизни отступить от правил и перекусить, скажем, курицей. Исключения случаются. Мне, как любой девушке, льстило быть исключительной, только не в этом случае.

— Раз очаровательный маг так стремительно нас покинул, не пощебетать ли нам о своем, о девичьем?

Я откинулась на спинку стула и внимательно посмотрела на собеседницу. Настал как раз тот момент трапезы, когда на столе еще много съестного, глазами скушал бы все, а вот внутрь уже решительно ничего не лезет.

Дилара истолковала мой задумчивый вид по-своему.

— Да брось! — гортанно рассмеялась она. — Ты же не думаешь, что я появилась исключительно с целью угостить тебя завтраком и избавить от похмелья?

— Если честно, то да. Именно так я и думала, — призналась я, чем развеселила бааван ши еще больше.

— Дорогая, в твоем возрасте нельзя оставаться настолько наивной. С человеческой точки зрения я — монстр, а монстры не дружат с людьми, не кормят их по утрам завтраками, так как обычно сами питаются людьми.

— Но ты ведь сказала, что вовсе не собираешься меня есть, — осторожно напомнила я, судорожно прикидывая, успею ли добежать до выхода.

— И я не отказываюсь от своих слов, — заверила фейри. — В гастрономическом смысле ты меня не интересуешь, как и в других смыслах тоже. Я вполне отдаю должное твоей красоте, дорогая, просто ты не в моем вкусе. Я здесь как посланница Алази. Этот очаровательный прохвост когда-то оказал мне услугу, а долги нужно платить.

«Очаровательный прохвост»? Надо же… При воспоминании о красновато-рыжем вампире на ум приходили несколько иные эпитеты. Из них «опасный вкрадчивый паразит» был самым безобидным.

— Ну и что этому клыкастому надо? — Моя улыбка больше напоминала гримасу зубной боли. — И почему он послал тебя, если мог прийти сам?

— Во-первых, по весьма очевидной причине он не может ходить при дневном свете, во-вторых, это сэкономит время, а в-третьих, Алази небезосновательно опасался, что сгоряча ты наделаешь глупостей, даже не дав ему договорить.

Начало интриговало до нервной дрожи в коленях. Если опустить тот факт, что к вампирам я изначально отношусь с предубеждением, то Алази задумал нечто, выходящее из ряда вон, если всерьез опасается агрессии с моей стороны.

— Не волнуйся. Просто немного шантажа с его стороны.

Ничего себе! Когда вампиры шантажировали меня в прошлый раз, они угрожали убить Лорану и Требора или применить пытки, если не добьются покладистого поведения с моей стороны.

— Постой! Баркиарок обещал, что моим друзьям ничего не грозит, пока я помогаю вампирам в расследовании убийств. Я свою часть договора, между прочим, честно выполняю. Глупо, наверное, но от вас ожидаю того же.

— О, дорогая! Алази не из тех, кто нарушает приказы. Конечно, иногда у него случаются приступы безрассудства, но он никогда не нарушит прямого приказа своего принца. Инстинкт самосохранения у вампиров силен. Иначе как бы мы смогли пережить тысячелетия во тьме и гонениях? Разумеется, он и пальцем не тронул твоих друзей… он всего лишь похитил Роланда.

Мой глубокий вздох облегчения оказался несколько преждевременным.

— Роланда похитил?! А на кой леший ему капитан стражи понадобился? Без него все расследование накроется медным тазом.

Дилара как раз допила свой кофе, взболтала остатки гущи в чашке, перевернула на блюдце и уставилась на результат с таким видом, словно от увиденного зависела как минимум ее жизнь. Результат, видимо, ее вполне устроил, так как бааван ши многозначительно усмехнулась, стрельнула в мою сторону изумрудом глаз и лишь затем снизошла до удовлетворения моего любопытства:

— Расследование продвигается такими темпами, что вздумай Алази всю команду разом извести, вряд ли что-то изменится. Сколько времени всей толпой топчутся, а результата нет. Капитан все равно вчера полночи вокруг твоего дома ошивался, в то время как мы, между прочим, делом были заняты. Кстати, Алази еще просил передать, что, если тебе жизнь стражника не важна, он с большим удовольствием перебьет всех, кого угораздит с тобой просто поздороваться. Так что лучше не нервируй его, приходи на кладбище, как стемнеет, глядишь, договоритесь до чего-нибудь… Ладно, засиделась я с тобой, пора и честь знать.

— Кстати, — добавила она уже от двери, — лавку я твою зачаровала. До полудня никому и в голову не придет зайти. Так что полдня на приведение мыслей в порядок и принятие верного решения у тебя есть.

И она ушла, оставив меня в полном недоумении.

Не каждая дебютантка ожидает свой первый выход в свет с таким нетерпением, как я наступления этой ночи. Мне стоило большого труда принимать посетителей, раздавать приветливые улыбки, весело щебетать о том о сем, выслушивать сплетни и домыслы по поводу ночного переполоха в центре города. Самым невероятным слухом было заявление со ссылкой на «авторитетный» источник, что кто-то из благородных держал в подвале дракона, ящер сбежал и спалил большую часть усадьбы владельца. Бред полнейший. К вечеру я доверху была переполнена сплетнями и чаем, который пришлось пить с местными кумушками не менее двадцати раз.

Иногда, бросая взгляд на неумолимое солнце, которое вовсе не спешило скрыться за горизонтом, я была готова вскочить и отправиться на поиски Роланда, прихватив с собой набор осиновых кольев на случай внезапной встречи с Алази. Только вот незадача — Алази слишком стар, чтобы вот так запросто быть проткнутым колом, и к тому же не настолько дурак, чтобы держать пленника прямо на кладбище, которое можно обойти за день. Скорее всего, Роланд где-то в замке. Туда даже проникнуть не удастся, не говоря о том, чтобы обыскать. Демон! Да я даже в собственном доме на кладбище не все комнаты знаю, а в замке без карты меня саму не скоро отыщут, если вообще найдут.

Уже прошел час после наступления темноты, когда я тихой тенью проскользнула на кладбище. Да, жизнь Роланда имела для меня большое значение, но избавиться от вездесущей Манефы оказалось не таким простым делом. Купчиха просто нутром чует, когда вокруг происходит что-то интересное, и приложила массу усилий, дабы разнюхать хотя бы крохи информации. Не иначе в роду у нее были ведьмы или ищейки. Она ушла, когда я практически смирилась с мыслью провести бессонную ночь, развлекая беседой любопытную старуху и время от времени заваривая ей новый сорт чая из своей коллекции. Но, видимо, настал тот момент, когда настырная соседка отчаялась выведать что-либо интересное и удалилась, прикупив годовой запас травяных чаев для своей семьи.

Сегодня удачный день для торговли, но радость от хорошей выручки омрачала предстоящая встреча с вампиром. Надо же, кровососы умудряются портить жизнь даже на расстоянии. Вот паразиты!

Ночь была почти непроглядно черная. И этого «почти» хватало ровно настолько, чтобы не спотыкаться о надгробия захороненных на загорском кладбище. Хорошо, что я знала наш погост как свои пять пальцев, часто на нем бывала и заблудиться не могла в принципе. Небо покрыли густые тучи, в воздухе отчетливо пахло дождем. Дождь — это хорошо. Постоянная жара утомляла до изнеможения. Только бы не сейчас! Если Алази слегка подмочит свой костюмчик, я не расстроюсь, а вот мокнуть самой совершенно не хотелось. Да и вытаскивать оружие из-под промокшего насквозь плаща проблематично.

Да. Я вооружилась. Конечно, все оружие, имеющееся в доме, на себе спрятать не удалось. Оно и к лучшему. Тащить подобную тяжесть больше десяти метров по силам только лошади. Но совсем безоружной, как вы сами понимаете, нельзя никак. Вчера я уже совершила подобную ошибку, так еле ноги унесла. Поэтому под свободной черной блузой, плащом и широкими штанами, а также в высоких сапогах прятался арсенал достаточный, чтобы пережить небольшую войну. С вампирами чем больше оружия — тем лучше.

Некоторое время я бесшумно кралась по кладбищу, пока в голове ярким огнем не вспыхнула гениальная мысль: место встречи мне неизвестно, «приходи на кладбище, как стемнеет», — сказала Дилара. Стемнело. Я пришла. А вот куда идти — непонятно. Оставалось только гадать, намеренно ли она утаила более точную информацию о местонахождении Алази или же сама не знала. Вампиры, демоны их подери! Что ж, мне теперь всю ночь напролет по кладбищу кружить, как неупокоенному духу? Впрочем, одна идея на этот счет все-таки имелась. У меня есть собачки, приспособленные для охраны некромантского дома. Правда, они зомби и до своей смерти участвовали в гладиаторских боях, вид имели злобный и служили скорее средством устрашения всяких придурков, вдолбивших в свою дурную голову, что в подвалах некромантского дома хранятся неисчислимые богатства. И главное, с чего они взяли? Я же не дракон.

Придя к выводу, что собаки замечательно подходят для поиска затерявшейся на просторах кладбища нежити, я осторожно направила свои стопы по направлению к кладбищенскому дому. И тут за спиной раздался какой-то подозрительный шорох. Возможно, это всего лишь ночной ветер шуршал в листьях. Сейчас слишком сухо, и шелест листьев в кронах редких деревьев может ввести в заблуждение. И все же стоило проверить. Случайные свидетели никому не нужны, и если я еще могла посмотреть на слежку сквозь пальцы, то Алази мог сильно расстроиться и заняться членовредительством Роланда, а затем и случайных очевидцев. На это я пойти не могла. Поэтому пришлось предпринять ряд простых действий. Спокойно, будто ничего не заметила, зашла за одно надгробие, миновала второе и притаилась за третьим, не только оказавшимся самым массивным, но и с удачно растущим рядом деревом, чьи сухие сучья валялись то тут, то там. Замечательное подспорье в моем деле. Я выбрала сук побольше и приготовилась ждать. Долго скучать не пришлось. Вскоре от соседнего надгробия отделилась темная мужская фигура и тихонько прокралась в мою сторону. Я встретила ее хорошим ударом дубины, в глубине души надеясь, что неизвестный преследователь — это Алази, развлекающийся перед встречей вот таким незамысловатым способом. Надежда оказалась тщетной. Судя по тому, как незнакомец рухнул словно подкошенный (даже пискнуть не успел), вампиром он не был. А нечего красться за хрупкой, беззащитной девушкой ночью по кладбищу! Какие тут нервы выдержат? Я осторожно наклонилась над поверженным телом. Вдруг это уловка, чтобы застать меня врасплох? Пощупала пульс на шее — вроде бы бьется — жив, значит. Это хорошо. Попробовала разглядеть лицо супостата, да ночь слишком темная, ни пса не видно. Но шишка будет знатная — к гадалке не ходи.

— Ну? И зачем ты это сделала? — Спокойный мужской голос заставил подпрыгнуть, как нашкодившую кошку.

Схватилась бы за арбалет, но от изумления не смогла его найти и расстроилась. Да-а-а. Тренироваться надо бы больше. Из темноты выступила еще одна тень, в которой я с удивлением опознала Нарба Крата. Одет он был просто, в черную рубашку и штаны, даже пряжка на поясе выкрашена черным, чтобы не блестела, выдавая своего хозяина. Оружия при нем видно не было, но это всего лишь означало, что прятать оружие он тоже умеет.

— Любуешься на творение рук своих?

Я пожала плечами, скрывая собственную неуверенность.

— Полагаю, я оглушила Рэнделла? — Я не спрашивала, а утверждала. Действительно, в чьей же еще компании может прогуливаться охотник ночью? Ну не графа же он позвал? Оглушить Номеда де Даса вторично — это уже чересчур. — Вы следили за мной?

— Одинокая девушка ночью на кладбище — просто приманка для неприятностей, — спокойно прокомментировал Нарб, будто сопровождение беззащитных дам по погостам для него самое обычное дело.

— Надо полагать, вы и есть мои неприятности? — ехидно поинтересовалась я, судорожно прикидывая, каким образом спровадить парочку, неожиданно свалившуюся на голову.

Может, предложить Нарбу доставить бесчувственного Рэнделла к целителю, а я, мол, пока смирненько тут их подожду для дальнейшей совместной прогулки. Так ведь не купится, вон какой серьезный.

— Нет. Мы те, кто должен оберегать от этих самых неприятностей одну юную легкомысленную особу. Вот Роланд прошлой ночью прогуливался в городе и пропал. Это тебе ни о чем не говорит?

— Нет, — сделала я честные глаза. — А тебе?

— Рэнделл подслушал твой разговор с бааван ши, — обаятельно улыбнулся охотник, но улыбка не сделала его безопасным. — И мы решили тебя подстраховать. Так… на всякий случай. Одного похищенного уже много. Вдруг он решит пленить еще и тебя?

— Ну-ну, — скептически протянула я. — Не доверяете, так и скажите. Зачем же такой огород городить. Если бы Алази нужна была я, он не стал бы возиться со стражником. Зачем начинать так издалека, да еще с официального блюстителя закона? Мое исчезновение наделает меньше шума.

— Да Всевышний их знает, вампирюг этих. Они многое делают просто ради самого процесса. За сотни лет не-жизни мозги у них клинит, что ли. Кстати, этому вампиру больше века?

Я кивнула.

— Тогда не следует называть его имя, он может явиться хотя бы просто из любопытства.

Хм, неплохо бы. Только такой подарок судьбы не с моим счастьем. Придется самой эту рыжую клыкастую заразу разыскивать, и от этого на душе становилось не тоскливо, а просто погано. Собак теперь привлечь не удастся. Ладно. Зато у меня есть мыши. Они быстро облетят кладбище, найдут вампира, и мы быстренько к нему подтянемся.

— Так Алази и без того меня ждет, — напомнила я, потянувшись к своим питомицам ментальной связью создателя со своими зомби. — Если он выйдет нам навстречу, буду только рада.

Всего несколько секунд потребовалось для разъяснения им задачи. Мыши понятливо пискнули и дружно выпорхнули с чердака дома. Вот и славно.

— Действительно ждет, — согласился Нарб. — Ладно, сейчас амулет защитный на Рэнделла повешу, и пойдем. Нехорошо будет, если пока мы одного члена группы выручаем, с другими что-нибудь случится.

«Так с ним уже случилось», — чуть не брякнула я, но вовремя прикусила язык.

— А может, останешься с ним? Ну, чтобы уж точно все было хорошо, — с робкой надеждой предложила я.

— Это не обсуждается! — твердо отрезал охотник.

Понятно. Спорить бесполезно. Я глубоко вздохнула, и тут почувствовала, что мои летучие мышки нашли Алази.

В центре кладбища стоял, как часовой, могучий дуб. Ветер шуршал в его листьях, и они словно перешептывались над головой вампира. Летучая мышь сделала круг почета вокруг дерева и пискнула, уловив в его ветвях нечто необычное. На одной из ветвей, почти на самой макушке дерева, стояла мужская фигура, вытянувшись во весь рост. Бледное лицо непроницаемо спокойно, как у спящего или человека, не осознающего, где он находится. Светло-карие глаза слепо уставились куда-то в темноту. Темно-каштановые, стриженные под горшок волосы трепал ветер.

— Роланд… — тихо ахнула я.

Мышка спустилась ниже, зависла перед вампиром и укоризненно заглянула в его разноцветные глаза.

— Некромантка, — с улыбкой прошептал он. Звук его голоса — ласковый, шелковый, как изысканный шоколад, и одновременно острый, словно удар трехгранного стилета под ребра, отдавался где-то внутри смесью боли и удовольствия. — Ну где же ты? Я жду тебя.

Он резким движением схватил летучую посланницу. Я вздрогнула. Мышь затрепетала в его руке, но Алази всего лишь нежно погладил короткую шерстку зверька и разжал ладонь, позволив ей лететь дальше по своим делам. Возмущенная такой бесцеремонностью мышь, воинственно пискнув, тяпнула агрессора за палец и была такова.

— Ну что? — с тревогой в голосе поинтересовался Нарб.

Я удивленно моргнула и уставилась на встревоженного охотника. Похоже, наблюдая за мышью, я немного выпала из реальности и Нарбу пришлось повторить свой вопрос, прежде чем я поняла, чего вообще он от меня хочет.

— Идем. Он ждет нас.

Белая рубашка Алази смотрелась светлым пятном на фоне дуба. Красновато-рыжие волосы блестящей волной разметались по плечам. Алый шелковый кушак спускался до высоких сапог, придавая своему обладателю немного пиратский вид.

— Отличная мишень, — заметила я. — В такую издалека не промажешь.

— То-то и оно, — задумчиво процедил спутник. — Вопрос, зачем он нас провоцирует?

— Прекрасная Ангелла, — радушно улыбнулся вампир, словно встречались мы не на темном кладбище, а на светском рауте. Он бесцеремонно завладел моей рукой, запечатлел на ней галантный поцелуй и лишь потом добавил: — А почему вы не одни? Помнится, я особо настаивал на этом пункте.

Подавив желание двинуть гнусного вампирюгу ногой, выдавила из себя некое подобие улыбки.

— Лично вы, любезный Алази, мне ничего не говорили. А Дилара, видимо, позабыла упомянуть и об обязательном отсутствии спутников, и даже о самом месте встречи. Едва вас нашла. Кладбище, знаете ли, большое. Не одну сотню лет местные жители находят здесь последний покой.

Видимо, Нарб был весьма далек от светских расшаркиваний и решил сразу брать быка за рога.

— Где Роланд? — мрачно поинтересовался он.

— Так вот же он. — Алази изящным жестом руки указал в сторону фигуры в ветвях. — Видите?

— Вижу, — мрачно сообщил охотник. — И как его угораздило туда забраться?

— Разумеется, я ему помог, — усмехнулся вампир. — И чтобы у вас не было искушения наделать глупостей — например, кинуться на меня с серебряными кольями, — предупреждаю: ваш товарищ получил приказ броситься вниз, если я буду убит или ранен, или же если мы не договоримся.

— Хорошо. Тогда, может, сделаешь одолжение — объяснишь, зачем звал, и разойдемся? — предложила я. — Не хочется всю ночь напролет здесь торчать. После того, как имела несчастье познакомиться с вампирами, со сном у меня начались проблемы. Постоянно не высыпаюсь.

И получила тычок под ребра со стороны Нарба.

— Между прочим, Роланд может пострадать, — прошипел он.

— Да ладно, — отмахнулась я. — Хамство к членовредительству не относится.

— Действительно, не относится, — неожиданно поддержал Алази, чем вверг в изумление. — Ты унизила иным способом, отказалась принять меня как раба.

От удивления я чуть не присела на чью-то могилу, и только сильная рука Нарба удержала от этого.

— Кто мог предложить вампира в рабство? — оторопел охотник.

— Разумеется, принц этих самых вампиров, — устало вздохнула я. — Не понимаю тебя, Алази. Тебя хотели отправить в рабство к смертной девице. С моей точки зрения, отказавшись, я сделала тебе одолжение и заслуживаю, по крайней мере, благодарности.

— Благодарности?! — неожиданно взвился вампир.

Нарб слегка изогнулся, прикрывая собой мое девичье тело от обозленного вампира, но тот только отмахнулся, и охотник отлетел на несколько метров, словно пушинка под порывом ветра. Слава Всевышнему, Нарб встряхнулся и поднялся на ноги. Значит, не сломал ничего.

— За что благодарить?! Да меня в жизни никто так не унижал!

— Не поняла…

— Не поняла?! — Вампир сгреб меня за грудки и несколько раз встряхнул. Звону в голове прибавилось, но ничего не прояснилось. Плохой у него метод объяснять. — Если бы я стал твоим рабом — это все поняли бы. Принц приказал — я подчинился. Пошушукались бы по углам, и все. А теперь? Теперь я посмешище для всех и каждого. На меня не позарилась даже смертная!

Странные они, эти вампиры. Люди, например, обычно радуются, когда им удается избежать рабства. А эти — наоборот.

— То есть ты решил мне отомстить? — осторожно поинтересовалась я.

Злить вампира на грани истерики — плохая идея. Глупость — не то качество, которое способствует выживанию.

— Нет. — Он опустил меня на землю, и я смогла перевести дух. Нарб подошел и встал рядом, но попыток разделить нас уже не делал. Молодец. — Я хочу, чтобы ты сообщила Баркиароку, что передумала.

Я задумалась. В принципе, что я теряю? Поселить его можно и в доме на кладбище. Куплю ему строгий ошейник с серебряными шипами, стану выгуливать по ночам в сопровождении псов-зомби, чтобы не шалил. С ремонтом он тоже сам справится. К тому же расследование продвигается ни шатко ни валко, такими темпами почетная обязанность заботиться о рабе-вампире перейдет к моей правнучке. Если окончательно распоясавшийся маньяк не перебьет всех вампиров к тому времени.

— У тебя, дорогая Ангелла, только два выхода, — вкрадчиво прокомментировал Алази затянувшееся молчание. — Либо ты соглашаешься, я торжественно вручаю вам вашего дорогого стражника, и мы расходимся на сегодня. Либо ты говоришь твердое «нет», и я перехожу к активным действиям. Итак, выбирай — первый вариант или второй?

— Третий! — раздался насмешливый голос, и из-за надгробного камня выступил Требор.

Вот кого не ждали, того не ждали. И этот за мной следил? Не знала, что стала настолько знаменита и всем до меня есть дело. Слышала, в Диафебе есть люди, которые выслеживают богатых и знаменитых, а затем продают пикантные подробности их личной жизни. Да-а-а, столичные новшества уже и до Загорска дошли. Будем надеяться, не приживутся. Только не знаю, к кому себя отнести — к богатым или знаменитым? Пожалуй, буду считать себя очень симпатичной и скромной для разнообразия.

— Интересно послушать, какой нам предлагается третий вариант выхода из нашей сложной ситуации. — Улыбка Алази обнажила острые стилеты клыков.

Мне показалось, или ногти на его пальцах подозрительно удлинились? Впрочем, в темноте могло и померещиться.

— Это вообще кто? — заинтересовался Нарб. — Гелла, ты знаешь этого придурка?

— Кто придурок? Я придурок?! — нервно взвизгнул Требор. От злости подпрыгнул на месте, споткнулся о надгробие, взвыл благим матом и запрыгал на одной ноге, нежно баюкая другую.

Если этим маг планировал убедить присутствующих в своей умственной полноценности — попытка не удалась.

— Я пришел вас всех убить! — вскричал он, все еще не решаясь отпустить конечность.

— Ты с ума сошел? Или пьян? В таком случае иди проспись, — душевно посоветовала я другу.

— Нет, я не сошел с ума и не пил вовсе, — возразил он. — Прости, дорогая, но тебя убью тоже. Ты меня раскусила, а свидетели мне ни к чему. И потом, зачем мне нужен процент от вампира, когда я могу получить его целиком?

«Это он о чем?» — недоуменно нахмурилась я.

И тут раздались звуки. Вместе с шорохами и противным скрежетом когтей по каменным надгробиям появились фигуры, отдаленно напоминающие людей, но людьми они не были. Их можно было перепутать с обнаженными женщинами, если бы не конские гривы, заостренные кверху уши, смертоносные даже на вид когти и странные гранитные глаза. Глядя на них, сердце сделало судорожный скачок и ухнуло куда-то в район пяток.

— Ух ты! А вот и глаза! — радостно поделился своим открытием Нарб.

— Какие глаза? — тут же заинтересовался Алази, придвигаясь ближе.

— Ну, гранитные глаза, о которых поведал убиенный вампир Нураг. Разумеется, до того, как Гелла с Рэнделлом превратили его тело в прах и развеяли по всему кладбищу.

— Вы развеяли тело Нурага? — изумился вампир.

— Мы этого не планировали, — попыталась оправдаться я.

— Вы умудрились разговорить мертвого вампира? — ахнул Требор. — Надо же! Я этого не учел.

Он поманил пальцем одно странное существо, извлек из глубин мантии листок, чернильницу и водрузил на голую спину послушно замершего монстра. Затем вытащил перо, обмакнул в чернила и, шумно сопя, записал под собственную диктовку:

— Не забыть в следующий раз голову сжечь или хотя бы вырвать язык.

Интересно, что можно накалякать в такой темноте. Забавно, должно быть, потом пытаться разобрать подобные каракули. Но мага, похоже, дальнейший разбор записей мало интересовал. Он удовлетворенно кивнул, помахал бумагой, чтобы чернила просохли, затем скатал ее в свиток и убрал вместе с письменными принадлежностями куда-то в складки мантии.

— Ну-с, продолжим, — обратился он к нам.

— Стоп! Хотите сказать, что этот мелкий неудачник все это время преспокойно убивал вампиров и ты об этом знала? — прошипел, обращаясь ко мне, Алази.

Пока я молча ловила ртом воздух, поражаясь собственной прозорливости, слово опять взял маг:

— В свете того, что вы проживаете последние мгновения своей жизни, неудачники здесь именно вы. И поправка: я не мелкий. Я среднего роста для человеческого вида.

— Да с чего вы взяли, что я хотя бы догадывалась, кто убийца? — возмущенно заявила я.

Если мне суждено умереть сегодня, то хотя бы не от любопытства. Но в идеале хотелось бы прожить еще годков эдак двести-триста.

— Но ведь ты сама предупредила, чтобы я не совался пока на кладбище. Я чуть не прослезился, поняв, как ты переживаешь за меня. Но почему? Почему вместо достойной награды ты попросила подарить тебе вампира? Я надеялся на большее…

Я действительно боялась за жизнь друга, но по другому поводу. Баркиарок вполне мог счесть работу группы по расследованию неудовлетворительной и подстегнуть ход расследования парочкой удачных похищений с возможным применением пыток, дабы у участников был личный мотив для дальнейших поисков. Но я вовсе не догадывалась об истинной роли Требора в происходящих убийствах. Ведь это он подставил меня вампирам. И его жизнью шантажировал Баркиарок. Смогла бы я позволить ему умереть, знай я это раньше? Вопрос, ответ на который дать не так просто.

— Ладно. Если для тебя гонорар так важен, не поздно все переиграть. Я попрошу у Баркиарока доплату за оперативность. Алази можем вообще в оплату не включать — прибьешь его тут, и ладно. Мы с Нарбом никому не скажем, — доверительно предложила я.

То, что гонорар принц вампиров будет выплачивать за голову Требора, решила не напоминать. Зачем человека зря расстраивать?

— Я — за! — обрадованно поддержал Нарб. — Раньше вообще любого вампира можно было заколоть на месте просто за то, что он вампир. За это еще и платили хорошо. Эх, золотое было времечко!

— Кругом одни расисты! — нервно фыркнул в сторону ностальгирующего охотника вампир.

— Гелла! Ты в своем уме? Кто станет рассматривать оплату в сторону увеличения, когда работа уже выполнена?

— М-да, незадача… И что будем делать? — шмыгнула я носом, в глубине души подозревая, что хорошего он не предложит.

— Придерживаться плана, разумеется! — В глазах мага сверкнул огонек безумия. — Мои девочки с удовольствием порвут вас на части. Я приду к Баркиароку и расскажу, что ийены убивали вампиров, убили и вас, а я вам активно помогал в расследовании, как консультант, и сразил злобных трупоедов. Жаль только, спасти никого не смог. В итоге принц объявит мне благодарность и поможет найти тайник некромантов в замке. Правда, я хорошо все придумал?

— Гениально! — фыркнул Алази. — Безмозглые оборотни, умственных способностей которых хватает только на то, чтобы разрывать могилы и поедать мертвецов, умудрялись не только убивать вампиров, но еще отрезали им головы, вырывали сердца и вычерчивали сложные ритуальные руны? Баркирок на этот бред не поведется.

— А кто такие ийены? — поинтересовалась я у вампира. Раз он с таким умным видом рассуждает о них, наверняка знает об этих чудовищах все.

— Потом расскажу, — нагло отмахнулся клыкастый.

Я хотела топнуть ногой и возмутиться, но не успела.

— Сначала доживи, умник, — порекомендовал Требор. — Ладно. Тогда скажу принцу, что Гелла — спятившая некромантка, вызвала ийен, чтобы проводить свои мерзкие опыты и убивать вампиров. Но монстры вышли из-под контроля и убили свою хозяйку, охотника на нежить и вампира, прогуливавшегося неподалеку. Я победил тварей и требую свою награду. Вот. Достойное объяснение, не правда ли?

— Но это нечестно, — возразила я. — И я не спятившая!

Ради двух друзей за пару дней я натерпелась такого… И где, спрашивается, благодарность? Сплошные угрозы и оскорбления.

— Нечестно?! — не своим голосом взвизгнул Требор, но ближе не подошел. Хитрый… — Нечестно, моя дорогая, получить дар некромантки и практически им не пользоваться. Заполучив книги и артефакты из тайника замка, мы могли обрести мощь, которая не снилась даже великим магам. Демон! Только обрывки одного заклинания помогли привлечь моих девочек и управлять ими. А ты все испортила!

Замечательно, я же во всем еще и виновата. Кстати, знания, которых так жаждет Требор, не помогли целому некромантскому ордену. Если призрак Кассандры Льесской не врет, у них все плохо закончилось.

— Так ты некромантка? Сегодня просто ночь открытий, — сказал Нарб Крат. По его тону непонятно было, как он отнесся к этому известию. Никаких эмоций!

Я не стала заверять, что некроманток не бывает. В конце концов, сегодня мы можем погибнуть, а врать перед смертью не очень хорошо.

— Рад, что вам нравится, — мило улыбнулся Требор. — Получить положительные эмоции перед смертью не каждому выпадает. А я, пожалуй, пойду. Не люблю, знаете ли, вида крови, так что извините, но смотреть не останусь. Девочки, пожалуйте! Кушать подано!

Алази кинулся вперед, я выстрелила из арбалета, Нарб метнул нож. Все трое промахнулись. Ийены дружно закрыли своего хозяина. И хотя все снаряды попали в тварей, ощутимого вреда не принесли.

— Пока, ребята! — радостно хихикнул маг из-за одного из надгробных камней.

Он чувствовал себя в полной безопасности. Какая наивность! Я призвала стаю летучих мышей, благо они кружили неподалеку. Позвала бы еще и собак, но сами они через ограду не перелезут. Кто-то должен их выпустить. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь я пожалею об этой предосторожности. Две трети стаи пришлось кинуть против ийен, одну треть натравила на Требора. Маг развлекал нас часть ночи, пора отплатить ему тем же, устроив шоу и для него.

— Ах ты стерва! — взвизгнул Требор, когда первая летучая мышь вцепилась ему в щеку.

Тут же следующая чуть не выцарапала магу глаз.

— Фи! Так грубо выражаться о даме, — осудил его Алази. — За это в приличном обществе по лицу бьют.

Надо же, дожила — вампир защищает меня от оскорблений.

— А ты подойди поближе и проучи меня, — предложил Требор, не покидая своего убежища. — Только сначала придется миновать моих девочек.

— Не вопрос, — насупился Алази.

Для безоружного прозвучало, на мой взгляд, очень глупо. Поэтому я вытащила из специальной прорези в штанах еще один арбалет. Нарб одобрительно присвистнул:

— Десятизарядные! Гномья работа. Девчонки ко всему готовы?

Я смущенно покраснела. Благо в темноте этого никто не увидел. Мыши накинулись на монстров, но мешали им примерно так, как рой мух в знойный день стаду коров на лугу. Требор отозвал трех своих «девочек», чтобы помогали отбиваться от мышей, и мерзко хихикнул:

— Вам их не убить арбалетными болтами! Но все же можете попытаться. Так даже веселей.

После чего спокойно удалился в сопровождении трех своих питомиц. Ийены резво прыгали вокруг своего хозяина, как радостные терьеры, и щелкали зубами, норовя схватить ловко уворачивающихся мышей. На нашу долю осталось еще примерно штук десять монстров. Многовато, на мой взгляд. Вот гад!

— А что их убьет? — поинтересовалась я у вампира, раз уж он опознал эти «милые» создания.

— Как ни странно, собачий лай распугает всю свору, но собак у нас нет.

Впереди замаячил робкий луч призрачной надежды. Собаки у нас были, но до них предстояло еще добраться. Шансы мизерные, но уж какие есть. О чем я и оповестила спутников.

— Собаки должны залаять раньше, чем ийены их загипнотизируют, — предупредил Алази.

— Этих не загипнотизируют, — оскалилась я.

Нарб ничего не ответил, просто извлек откуда-то из-за спины здоровенный меч, чем заслужил мое восхищение. Это же надо — незаметно таскать железяку таких размеров! Скулы Алази заострились, когти и клыки удлинились, показывая, насколько он не человек.

— Скажи своим мышам, пусть целят в глаза, — прошипел он.

Дельный совет. Мыши послушно ему последовали. Мы сплотили ряды и двинулись на врага. Для психической атаки нас маловато, но монстры хотя бы со смеху не умрут, хотя это было бы кстати. Ийены опустились на четвереньки и зарычали на нас. Тут же одна мышь с яростным писком вцепилась ей в глаз. Женщина вскрикнула, поднялась на ноги, сверкая в ночи своей наготой, отодрала когтями беснующегося зверька, сжала, ломая хрупкие кости… Но получила от меня арбалетный болт во второй глаз и покатилась, визжа, как раненая собака, и царапая лицо. Нарб метнул пару ножей в темноту и, судя по звуку, оба раза попал в цель. Еще одну ийену полоснул по загребущим когтистым лапам. Брызнула кровь, тварь злобно взвизгнула, пытаясь достать охотника клыками. Тут одна ийена пригнулась, чтобы на меня прыгнуть, но Алази сгреб ее за талию и выбросил в темноту кладбища, как провинившуюся собачонку.

— Беги! — крикнул он. — Выпускай собак, мы прикроем!

Я не стала возражать. Без собак шансов у нас нет. И я побежала, расстреливая болтами тех монстров, кто оказался у меня на дороге. Алази с Нарбом встали за спиной, готовые стоять насмерть. Лично я очень рассчитывала, что умирать им не придется.

— Не сегодня, — шептала я. — Не сегодня!

Я бежала, судорожно втягивая воздух в готовые взорваться от напряжения легкие. Спотыкалась о надгробия, раздирала в кровь ноги, а штаны в клочья о чьи-то оградки, стреляла на любой шорох, не заботясь о том, попала или нет, пока не ударилась в ворота собственного дома. Да так сильно, что перехватило дух, и несколько мгновений я тщетно пыталась вздохнуть. Мой домовой Гэндальф вовремя узнал свою хозяйку и открыл ворота. Я устало ввалилась внутрь, не в силах подняться на ноги. Бежавшая по следу ийена была встречена яростным лаем трех бойцовых псов, чьи широкие ошейники грозно мерцали серебряными шипами. Ийена боязливо взвизгнула и клацнула зубами в сторону новых противников, на землю полетели клочья пены из ее безобразного рта. Тварь развернулась и поспешно ретировалась, убегая на четвереньках галопом. Откуда-то вдали послышался ее обиженный, долгий, полный злобы вой.

«Надеюсь, с остальными все в порядке», — с тревогой подумала я, отправляя свору на выручку.

Настойчивое покашливание вывело меня из состояния задумчивости. Я открыла глаза и сфокусировала взгляд на своем домовом. Надо сказать, Гэндальф раньше прислуживал черному магу и это не могло не наложить неизгладимый отпечаток как на его внешность, так и на манеру поведения. Гена предпочитал черный цвет в одежде, почти никогда не бывал на солнце, отчего лицо приобрело чрезвычайно бледный вид и черные глаза казались темными провалами в потусторонний мир. Добавим к этому губы, выкрашенные несмываемой растительной краской в черный цвет, длинные черные прямые волосы, перехваченные кожаным шнурком с оттиском в виде нетопыря на лбу, неистребимое сожаление об отсутствии мучительно умирающих пленников в нашем подвале, и вы получите полное впечатление об облике домового.

— Моя госпожа, — с церемонным поклоном молвил он. — С вами все в порядке?

— В полном, — почти весело откликнулась я, кряхтя и поднимаясь на ноги. Собаки собаками, а не мешало бы и самой сходить проверить, как там все обстоит на самом деле. — Приготовь мне ванную, проветри спальню. Сегодня ночую здесь. Подготовь комнату для гостей. Возможно, у нас будут раненые, так что достань бинты, мази и настойки.

— Слушаюсь, моя госпожа.

— Да, чуть не забыла… Подготовь еще комнату в подвале — ту, которая наиболее сырая. К нам еще вампир переедет.

— Слушаюсь, моя госпожа, — чуть более довольным тоном добавил Гена.

Судя по выражению его лица, моя оценка поднялась на один пункт от отметки «безнадежная», стремясь к более высокой «может быть, еще не все потеряно».

Что ж, хорошо, что хоть кому-то эта ночь доставила удовольствие.

Я застала своих боевых соратников под дубом. Оба были на ногах, а не стонали в траве среди могил, и это не могло не радовать. Нарб склонился над чем-то лежащим на земле под деревом. Что конкретно он делал, с такого расстояния и в темноте особо не разглядишь. Алази безуспешно пытался пристроить порванный, испачканный кровью рукав, чтобы он не висел бесформенной тряпкой. Но, сдается мне, рубашку вообще проще выбросить, чем так с ней возиться. Три боевых пса разлеглись у подножия дуба, вывалив из пастей розовые языки. Пусть они мертвы, дышать им не надо и никогда не станет жарко, но обычно они ведут себя, словно все еще живы и дышат. Интересное сходство с вампирами. Почуяв меня, псы дружно вскочили на лапы и, виляя хвостами, побежали навстречу. Просто идиллия. Нам бы еще мангал, и ни дать ни взять — дружеский пикник на природе.

— Все в порядке? — на всякий случай поинтересовалась я, подходя ближе.

— Практически, — напряженно откликнулся Нарб.

Я попыталась подойти поближе, но Алази заступил дорогу:

— Не стоит тебе этого видеть.

— Это уж мне самой решать! — тут же полезла в бутылку я.

Почему вампиры вечно учат меня, что делать? Что они о себе возомнили?

— Я был ранен, — сказал Алази, не сходя с места.

Я попробовала его обойти, но сдвинуть вампира с места можно только тройкой тяжеловозов, а у меня и одного-то нет.

— Мне что, смазать твои раны бальзамом, подуть, забинтовать и сказать, что все пройдет? — вспылила я. — Вампиры самовосстанавливаются. Забыл?

— Он хочет сказать, — неожиданно вмешался в дискуссию Нарб, — что его ранили и Роланд спрыгнул с дерева.

— Что?! — Демоны побери этого клыкастого перестраховщика! Как я могла забыть, что Алази внушил капитану броситься вниз, если его ранят или убьют. — Как он? Да пусти меня, придурок!

Я бросилась на колени перед распростертым на траве телом. Даже на первый взгляд Роланд больше напоминал изломанную куклу. Кое-где через залитые кровью прорехи в одежде влажно виднелись обломки костей.

— Как видишь, — печально откликнулся Нарб. — Кровь я остановил. Алази зачаровал его так, что боли он не чувствует, но до утра вряд ли доживет.

— Даже если приведем целителя?

— Даже в этом случае. Слишком много повреждений, — покачал головой охотник.

— Я предлагал свою кровь, но охотник против, — вставил реплику Алази, и мне до зуда в руке захотелось ему двинуть как следует.

— Почему против? — нахмурилась я.

— Если Роланд умрет с вампирской кровью в организме, скорее всего, восстанет в качестве вампира. Вряд ли он скажет нам спасибо за это, — откликнулся Нарб.

— Может, имеет смысл предоставить решать ему самому? — зло сощурилась я, хотя сама не верила, что спрашиваю такое.

Захотела бы я вечно просыпаться ночью с безумной жаждой крови? Нет. Я слишком люблю солнечный свет. Собаки за моей спиной напряглись, готовые кинуться на любого обидчика.

— Как ты себе это представляешь? — Нарб пристально уставился на меня. — Как только вампир снимет чары, на Роланда обрушится вся боль его истерзанного тела, он впадет в шок. Это его убьет.

М-да. Ситуация. Но надо же что-то делать.

— Говоришь, обычный целитель не поможет… — нервно кусая губы, выдавила я.

— Я не знаю ни одного, кто бы решился помочь в такой ситуации. Думаю, даже королевский целитель здесь бессилен, а у него ученых степеней столько, что сертификатами можно обклеить твою лавку вместо обоев.

— Кажется, у меня есть кое-кто на примете. Алази, вампиры ведь быстро бегают?

— Конечно, дорогая Ангелла. Мои ноги к твоим услугам.

— Замечательно. Беги на Цветочную улицу. Шестой дом налево. Спроси Горгулиса. Скажи, что от меня. Доставь его сюда как можно быстрее. Но предупреждаю, он терпеть не может, когда его куда-то волокут насильно.

— Будет исполнено, свет очей моих, — галантно поклонился вампир и исчез.

Позер…

— Уверена, что он поможет? — с надеждой спросил Нарб.

Не хотелось лишать его этой надежды, но обманывать не стала:

— Нет. Но будем надеяться.

Горгулис принадлежит к роду медуз, выведенных когда-то некромантами. Разумеется, внешность у парня весьма экзотическая. Если ты имеешь на голове клубок разномастных змей вместо волос, лишенные век глаза с вертикальными зрачками, черный раздвоенный на кончике язык и пару ядовитых складывающихся клыков, без хорошего морока на улицу лучше не выходить. Горгулиса я знаю лет с десяти. Он нашел меня, когда почти обессилел и все змеи на его голове уже умирали. Это он научил обнаруживать и извлекать шморлей. Сам он этого сделать не мог, но знал теорию, а шморли ему были необходимы для питания его змей. Когда твои волосы живые, шипят, выделяют яд и жрут только один вид нежити, поневоле начнешь искать компромисс с их поставщиком. Не знаю, что случилось с предыдущим некромантом и какого рода у них были отношения, но у нас сложилось вполне взаимовыгодное сотрудничество. Яд его змеек входит в состав многих уникальных зелий, мазей и притирок, которые я продаю за хорошие деньги. К тому же Горгулис мог исцелять самые тяжелые болезни. А это нам и надо.

Горгулис явился быстро. Сидя на плечах Алази, он держал в руках кожаный саквояж и просто лучился довольством. Думаю, необычный способ передвижения пришелся ему по душе. Вампир явно устал и прислонился к дереву, чтобы перевести дух. Я вежливо приветствовала медуза, показала ему пациента и обратилась к Алази:

— Я думала, ты кинешься к Баркиароку с чудесной вестью об обнаружении убийцы.

— Его еще поймать надо, — заметил вампир. — Но ты права, принца следует известить в кратчайшие сроки. Но вдруг вам нужно будет перенести стражника? Справитесь одни?

Надо же, а вампирам не чуждо сострадание.

— Прости. Эти зверюги… собаки нас спасли, но они — мерзость.

— Ничего страшного, — в тон вампиру откликнулась я. — Каждый имеет право на собственную точку зрения, и с моей мерзость — это вампиры. Без обид.

Алази улыбнулся простым движением губ, не показывая клыков.

— Ты могла завести живых собак или демонов, если уж тянет на сверхъестественные создания. Зачем надо было оживлять мертвых? Разве они не заслужили покоя?

Одна из собак ткнулась огромной мордой в руку, и я рассеянно потрепала лобастую голову. Тут же остальные потребовали ласки.

— С ума сошел? Живых! — хмыкнула я. — Знаешь, сколько я выложила за мертвых гладиаторских собак, погибших на арене? Живые чемпионы стоят в десятки раз больше. Об адских псах вообще молчу. Кстати, о покое. Я забочусь о них лучше, чем кто бы то ни было при их жизни. Их регулярно кормят и не требуют выходить на арену против вооруженных людей или диких зверей. А в обязанности входит хорошенько пугать придурков, мечтающих попасть в мой дом. Меня упрекнуть не в чем.

— Что ж, пожалуй, мне пора известить его высочество о наших успехах. — Алази изобразил такой сложный поклон, что многие танцовщики удавились бы от зависти. — Я могу передать ему твое пожелание присовокупить меня к гонорару?

Я тяжело вздохнула. Хочу ли я, чтобы Алази жил в моем доме? Всевышний упаси! К тому же Роланд сегодня пострадал из-за него, а у меня даже нет сил злиться. С другой стороны, я могу сполна насладиться местью, заставив его красить дом в три слоя краски кисточкой толщиной в человеческий волос… Да и если отказать настырному кровососу, с него станется набрать с десяток заложников. Второй такой ночи я не переживу.

— Хорошо, — милостиво кивнула я. — Только гроба у меня нет.

— Ничего страшного. Эта проблема разрешима, — усмехнулся вампир и исчез.

Быстро же он бегает. И восстанавливается, кстати, тоже.

— Как обстоят дела? — спросила я сияющего, как новый золотой, Горгулиса.

Судя по выражению лица Нарба, он тоже хотел задать этот же вопрос, но боялся ответа больше затянувшегося молчания. Охотник нервно грыз ногти и вышагивал вокруг дуба, как в почетном карауле.

Медуз улыбнулся еще довольнее. Он чрезвычайно любил всякие сложные случаи, как разрешимые, так и нет.

— Думаю, все получится. Но случай сложный. Это будет стоить…

Охотник пробежал полкруга и, едва успев затормозить, чуть не сшиб медуза с ног.

— Не беспокойтесь, все расходы покроет казна, — сообщил он, но его проигнорировали.

Я мысленно прикинула свои запасы. С учетом того, что нежить в последнее время проявляла активность (сезонное обострение у нее, что ли), в доме на кладбище томились три упитанные шморли крупных размеров и две поменьше. Этого должно хватить с избытком.

— Сколько? — на всякий случай поинтересовалась я.

Узкий змеиный язык жадно облизал губы.

— Четыре! — с вожделением выдохнул он.

— По рукам!

Мы скрепили сделку крепким рукопожатием.