38
Платье я все-таки надевать отказалась. Пришлось отправляться на ужин как есть. Ванну, конечно, приняла, но и только. Грязная и рваная одежда разительно отличалась от вечернего платья. Но идти на пир совсем раздетой, со «скромно» накинутой на тело серебристой сетью, рассчитанной на ловлю крупных сомов, не хотелось. Ну и ладно. Пригласили на ужин, будьте любезны предложить несколько нарядов на выбор. В конце концов, размерчик мог не подойти или оттенок к цвету глаз…
Эльф ехидно наблюдал за моими манипуляциями. Нет бы посочувствовать…
– Может, все-таки составишь мне компанию? – робко попросила я.
Широко распахнутые глаза жалостливо, умоляюще взглянули на непреклонного вора. Так безнадежно смотрит потерявшийся щенок на прохожего. Не помогло. Выражение глаз эльфа стало еще ехидней и непреклонней.
– Нет уж. Я как-нибудь здесь время скоротаю, в ожидании возвращения блистательной госпожи.
Ну не гад он после этого? Я в сердцах хлопнула дверью, чуть не выбив косяк. В спину самодовольно смеялся наглый эльф. Кстати, не забыть спросить: зачем он к Дельфициусу-то полез? Нет, правда. Не из любви же к острым ощущениям и экстремальным видам спорта?
Я опять сделала это. Да-да. Снова не спросила дорогу и поперлась наобум в поисках обеденного зала. Весь трагизм ситуации проявился тогда, когда я провела в блужданиях около получаса. Ой, дур-р-ра! Я ругала себя последними словами.
– Причем набитая, – хихикнул Ахурамариэль.
Нет бы утешить заблудшую душу. Похоже, от этой железяки сомнительного происхождения ничего, кроме ехидства, не дождешься.
– Поклеп! Я чистокровный эльфийский клинок! – надулся меч.
Да? А где ты у клинков кровь видел?
– Это всего лишь оборот речи.
Я ехидно промолчала. Ахурамариэль надулся еще сильнее. Ну и пусть. И без него обойдусь. Кто бы мог подумать, что во дворце, где по определению должно быть полным-полно разнообразного народа типа служанок, горничных и прочих, включая гостей, поди ж ты – никого. Впору как в лесу аукаться.
– Ау-у-у! – скорее взвыла, чем крикнула я и замерла, напряженно вслушиваясь в гуляющее по коридору эхо. Признаться, получилось жутковато. Будто во дворце завелся воющий призрак.
– Развлекаемся?
Вкрадчивый голос незнакомца заставил меня подпрыгнуть на месте от испуга. Незаметно подкрался.
– К тебе и слон подкрадется незаметно, – вставил Ахурамариэль.
Заткнись. Достал уже. Интересно, а можно его удалить хирургическим путем?
– Зачем такие крайности? – фыркнул он. – Попроси нового знакомца разыскать того самого демона.
– Вроде того. Ищу обеденный зал.
– Тогда нам по пути, – улыбнулся мужчина.
Какая обаятельная у него улыбка. Я кокетливо потупилась. А он ничего.
– Ничего хорошего, ты хотела сказать?
Вовсе нет. Он мил.
– Ага. И появился как-то очень уж кстати.
У меча мания преследования. К тому же время обеденное, он тоже приглашен на обед. Все просто.
– Даже слишком, – не сдавался меч.
Я смело проигнорировала его мнение.
– Буду рада, – улыбнулась я, кладя ладонь на услужливо предложенную руку.
А он мне кого-то напоминает… Я искоса бросала взгляды на провожатого. Темные волосы, зеленые глаза. Вряд ли я его когда-нибудь видела, просто смутное какое-то чувство, дежавю. Странно.
Смутное ощущение неправильности происходящего посетило меня сразу, как только мы остановились перед закрытой дверью. Дверь была обычная, насколько может быть обычной дверь. Белая, с выпуклым изящным узором золотого цвета. Но дело было не в двери. А в том, что пряталось за ней.
Мужчина толкнул дверь и шагнул в комнату. Я застыла на пороге как каменное изваяние. Впрочем, ненадолго. Незнакомец просто втащил меня внутрь, не особо церемонясь.
– Фу, как грубо! – фыркнула я.
– А ты чего хотела? Песен и цветов?
Вопрос заставил задуматься.
– Что я такого сделала? Я вообще тебя впервые вижу.
– Меня – да. А вот с моей мамой ты уже встречалась, – огорошил меня он.
– Когда?
Впрочем, кое-что все-таки прояснилось. В этом мире я видела только одну женщину и, помнится, поставила ей роскошный фингал. Так он сын этой ненормальной?
– Не смей оскорблять мою мать! Ты и мизинца ее не стоишь.
В его глазах появился нездоровый блеск. Я сделала робкую попытку улизнуть, но этот маменькин сынок цепко держал руку, а к этой части тела я испытывала нежную привязанность и расставаться с ней не собиралась.
– Я вовсе не собиралась оскорблять твою мать. Для этого мы слишком мало знакомы.
И начали не очень удачно. Но этого я озвучивать не стала. Вдруг он буйный? Если вспомнить мамочку… С другой стороны, я бы тоже сильно огорчилась, если бы моей маме поставили фингал.
– Конечно. Ты просто ее избила на глазах отца.
И не возразишь. Я честно желала провалиться сквозь землю, но желания редко сбываются. Мужик помрачнел еще больше. Все. Сейчас меня будут убивать. Сделав такой неутешительный вывод, я честно попыталась успокоиться и морально приготовиться к смерти.
– Бред. Ты совсем рехнулась? – поинтересовался меч. Как обычно, Ахурамариэль выбрал самый подходящий момент для нотаций.
Умный? Так сделай что-нибудь!!!
Меч материализовался в моей руке неожиданно как для меня, так и для моего озлобленного оппонента. Воспылавший сыновней любовью мужчина выкрикнул от неожиданности нечто очень ругательное.
Хм. Надо бы запомнить выраженьице. На будущее, подумала я, хлопнувшись на каменный пол. От удара меч выскользнул из рук и зазвенел по мраморным плитам, хороня последнюю надежду на благополучный исход поединка.
– Неуклюжая корова, – заявил он напоследок.
Обрадованный мужик быстро подхватил утерянное оружие и наставил на меня сверкающее лезвие. Я выразительно оглядела предъявленный аргумент и со всем презрением авторитетно заявила:
– Ну и кто ты после этого? Предатель. Все вы, эльфы, такие.
Очертания благородного меча растаяли, поплыли, изменяясь. Соперник вытаращился на противоестественно ведущее себя оружие, совершенно не врубаясь, что, собственно, происходит.
– Попрошу не обобщать, – возмутился высокий сереброкожий эльф, возникший непонятно откуда. – У самой руки не оттуда растут, а я виноват.
И вот уже изящный клинок снова красуется в моей руке. Ну позёр… Я, не скрывая торжества, уставилась на демона.
– Ну? Кого теперь в закрытом гробу хоронить будут? – мило поинтересовалась я у совершенно офигевшего от подобной перспективы демона.
– Почему в закрытом? – нервно икнул тот, явно прикидывая, как бы благополучно сделать ноги.
– Потому что в открытом ты будешь представлять слишком жуткое зрелище. Давай побережем нервы мамочке.
Я недооценила противника. Стоило мне немного расслабиться, как этот гад все-таки умудрился подпортить мне праздник. Он быстро метнулся куда-то в сторону. Боковым зрением я заметила, как он схватил что-то круглое и маленькое с полки.
– Валим отсюда!!! – запаниковал Ахурамариэль. – Если он активирует амулет – нам хана!
Повторять дважды не пришлось. Взгляд испуганно заметался по комнате, нашаривая пути к отступлению. До двери добежать не успеваю.
– Зеркало.
Какое на фиг зеркало?
– На стене.
И правда зеркало. Висит на стене. Большое, в человеческий рост, обрамленное резной рамой. Запыленный двойник того, из Черного замка.
Демон замахнулся. Времени на раздумье не осталось. Я метнулась к зеркалу и рухнула в него, молясь, чтобы портал активировался и не пришлось потом соскребать со стены мою распластанную тушку вперемешку с осколками.
Хвала Светлым силам, портал сработал. Но в последний момент яркая вспышка озарила комнату.
– Вот урод! – сплюнул в сердцах меч. – Все-таки активировал!
В портале было холодно, как в ледяной проруби, меня ощутимо тряхнуло и бесцеремонно выкинуло наружу. Пол встретил жестко. Мое тело тонким слоем распластало по полу. Следом вырвалась волна магии, круша все на своем пути. Как здорово, что я упала. Это было последнее, что я подумала. Тьма накрыла меня.
Сознание возвращалось медленно. Глаза запорошило песком. Над ухом кто-то рыдал и причитал так жалостливо, что невольно наворачивались слезы.
– Кого хороним? – хрипло поинтересовалась я.
– Живая!!! – Вопль обрадованного Василия оглушил.
Котик шлепнулся мне на грудь, обнял шею мягкими лапками и замурчал от удовольствия.
Приятно, черт возьми. Я нежно погладила фамилиара, рассеянно обозревая ландшафт.
Развалины. Груды черного камня, обломки того, что когда-то было замком. В композицию гармонично вписывались две одинокие фигуры, преисполненные трагизма. Черный маг уставился на руины с видом человека, потерявшего в этой жизни все. Тимофей одной рукой поддерживал своего учителя в тяжелую для него минуту, другой нежно прижимал к себе изрядно оплавленный ночной горшок. Видимо, злополучный предмет удалось все-таки стянуть с рыжей головы.
Первым пришел в себя Васька.
– Вика, надо валить отсюда, – прошептал он, – пока эти двое не очухались.
– Действительно, – согласился с ним меч. – А то нам скоро здесь не будут рады.
Я еще раз внимательно посмотрела на мага и его ученика, в одночасье лишившихся дома.
– Но это же несправедливо! – возмутилась я. – Надо объяснить им, что я здесь ни при чем.
– Так уж и ни при чем? – ехидно поинтересовался Ахурамариэль.
Васька смотрел на меня, явно не веря ни одному моему слову.
Я махнула на них рукой и приняла метлу из лап услужливого Василия.
Уже поднявшись над землей, кинула прощальный взгляд на то, что когда-то было Черным замком.
– Все равно нехорошо как-то получилось, – вздохнула я.
