ГЛАВА 20
На следующее утро Теж обнаружила, что ее маршрут пролегает через новую часть города — предместье, которое выросло к северу от гряды холмов, огибавшей речную долину и Старый Город. Барраярцы обычно датировали все свои свершения относительно знаменательных военных событий: «до Оккупации», «во время войны Юрия Безумного», «после мятежа Фордариана». Но иногда случились и мирные исключения, как это: застройка относилась в основном к периоду «после воцарения Грегора», иными словами, последним двадцати годам.
Теж свернула на небольшую стоянку и нашла место для их арендованной машины — прямо перед небольшой фирмой по прокладке труб, которую они собирались вот-вот озадачить. Стар взяла свой бумажник и целеустремленно двинулась к двери, однако на этот раз папа не пошел с ней и не сказал Теж дожидаться в кабине. Вместо этого, он поманил ее за собой и зашагал вдоль по улице. Теж подняла воротник пальто, спасаясь от плотного леденящего тумана — который сменил недавние дожди — и последовала за папой.
— Куда мы идем?
— Повидать одного моего знакомого.
— А он нас ждет?
— Пока нет.
Он никому не назначал встречу, ни с кем не созванивался по комму, а прокатная машина — с навигатором, по которому любой желающий может отследить ее положение — имеет все законные основания стоять там, где стоит. Якобы законные. Теж невольно насторожилась сильней.
— Привлекать к делу постороннего мне не слишком хочется, — добавил папа, — но мы предполагаем и даже рассчитываем, что визу нам не продлят. Время поджимает. Одна моя надежная знакомая рассказывала, что не так давно заказывала у этого человека транспортировку груза, и результаты ее устроили. Он будет готов к сотрудничеству с нами. Пока что — в этом деле, а если у него мозгов хватит, то и в дальнейших.
Они прошагали два квартала, перешли дорогу к очередному утилитарного вида зданию и оказались перед дверью с табличкой «Имола & Ковакс. Хранение и межпланетные перевозки». Стойка в приемной, заваленная всякой всячиной, на мгновение невольно напомнила Теж ее собственную работу в «Быстрой доставке». Восседавший за стойкой замотанного вида клерк поднял глаза и поинтересовался:
— Чем я могу вам помочь, сэр, мэм?
— Будьте добры, передайте серу Имоле, что пришел старый друг и хочет с ним повидаться.
— Сегодня утром он очень занят, но я сейчас спрошу, — Теж по своему опыту узнала стандартную отговорку, с помощью которой отваживают нежелательных посетителей. — Как мне вас представить?
— Селби.
Коротко переговорив по интеркому, клерк провел их наверх в не менее захламленный кабинет. Мужчина средних лет или чуть постарше, в повседневном деловом костюме — практически невоенном для барраярской моды — хмурясь, отвел взгляд от комм-пульта, и на его лице проступило изумление. Касанием руки он погасил картинку на комме и распорядился:
— Спасибо, Джон. Закрой дверь, пожалуйста.
Клерк, чье любопытство так и осталось неудовлетворенным, вышел. Лишь тогда мужчина выскочил из-за стола и горячо стиснул обе папины руки:
— Шив Арква, старый ты пират! Я слышал, ты погиб!
— Слухи были преувеличены. Снова. Хотя на сей раз — не слишком сильно, — папа улыбнулся одними губами, обернулся к Теж — но тут же повернул голову обратно: — Как тебя теперь называть?
— Виго Имола.
— Виго, познакомься с моей дочерью, баронеттой Тежасуини Арква.
Удивленная Теж пожала ему руку. В прошлые разы, когда они с матерью или сестрами останавливались где-то по делам, ее представляли как «нашего водителя» или не представляли вовсе, а то и оставляли ждать в машине.
— Обычно меня зовут Теж, — «или леди Форпатрил, но так меня никто из родных еще ни разу не называл». Ей захотелось нарочно пощеголять своим титулом, но она сдержалась: папа явно собирался говорить о делах.
— Восхитительна! И внешностью в мать, я верно догадался? — Имола оглядел ее с головы до ног и заработал один премиальный балл, а то и целых два, не задержав взгляда на ее груди. — По большей части.
— К счастью, — с негромким смешком согласился папа. Хозяин выдвинул для них пару гостевых стульев и жестом пригласил присесть.
— Откуда вы знаете друг друга? — полюбопытствовала Теж. В конце концов, иногда на ее вопросы давали ответ.
— Когда в прошлой жизни я служил капитаном на флоте Селби, Виго был моим планетарным офицером связи, — ответил папа. — Незадолго до того, как я встретил твою мать.
— Да, ну и деньки тогда были, — заметил Имола, снова с удобством устраиваясь за своим столом. — Наверное, старина Селби был не в себе, когда подписывал с Комаррой контракт на защиту планеты.
— Мы были молоды. И наверняка считали себя бессмертными, — ответил папа.
— Ага, я уже свыкся с таким мнением насчет наших давних безумств, — отозвался Имола. Теж расслышала в его голосе изначальный комаррский выговор, только замаскированный годами проживания на Барраяре и размытый в городском окружении. — Кто бы мог подумать, что отсталая планетка вроде этой выставит такой агрессивный флот?
— Уж точно не твои комаррские приятели.
— Ха, — Имола покачал головой, припоминая какие-то давние военные истории. — Но ты-то какого черта делаешь на Барраяре? Я считал, Дом Кордона пал жертвой враждебного захвата. Престен, так?
— Да, именно эти ублюдки, — при одном этом имени папа прикусил большой палец и сплюнул. — Это долгая история со множеством отступлений. Я смогу рассказать тебе ее целиком, когда выдастся праздная минутка. А ты, значит, дошел до транзитных перевозок?
— Как видишь, — Имола жестом обвел непритязательный офис своей компании.
— И что… любых перевозок?
Сер Имола улыбнулся, сунул руку под стол и что-то выключил. Или включил.
— Иногда. За подходящую цену. И без излишнего риска. В наши дни второе даже важнее первого, — тяжко вздохнул он. — Я не так честолюбив, как был в дни нашей молодости. Не так энергичен. И не такой псих.
— Для тебя риск будет минимальным. А цена… ее нам и надо обговорить.
— И что там у тебя? — уточнил Имола. — Вес, объем? Скоропортящееся? Живое или нет? Живое стоит дороже.
— В данном случае, неживое. Объем и вес еще надо уточнять, хотя он будет не слишком велик, это точно. Но — доставка живого груза, неужели? Невысоким риском такое не назовешь.
Имола довольно улыбнулся:
— Мы решили проблему скоропортящегося товара тем, что доставляем его криозамороженным. Переносные криокамеры нового поколения стали гораздо надежней, и цикл обслуживания у них длинней. Понимаешь, по идее этот бизнес вполне законен — всякая отправка скончавшихся эмигрантов или невезучих туристов, которые хотят то ли лечиться, то ли просто лечь в землю на родине. У меня свой человек в клинике — он присылает ко мне клиентов, а иногда и помогает их готовить. Ну, а если мы погрузим кое-что сверх таможенной декларации, документы-то всегда в порядке.
Папа вздернул брови:
— Рискованный способ.
— Когда мы везем кого-то по добровольному согласию, желание клиента — закон. А уж если не по добровольному — отправители тоже на все согласны. Наши потери на транзите довольно низкие. Зато минимум расходов: не надо отправлять с объектом охрану, чтобы он не сбежал по дороге. Вопрос лишь в том, найдется ли в точке назначения все необходимое для криооживления, но это уже не моя проблема, — Имола назидательно воздел палец. — Вся хитрость, как обычно, в том, чтобы не жадничать — не пытаться провернуть такое дельце слишком часто и не отправлять помногу за раз. Прискорбные несчастные случаи — обычное дело. А мы по возможности пишем в бумагах ссылку на реальные происшествия.
Папа одобрительно кивнул.
— Умно придумано. Я вижу, ты не слишком стар, чтобы следить за прогрессом.
— Идея принадлежит моему зятю, надо отдать ему должное. Моя дочь выскочила замуж за барраярского мальчишку через несколько лет после аннексии. Сперва я был не особо этому рад, но он показал себя в деле. Мой младший партнер, Ковакс — как раз он и есть. А мой человек среди медиков — его брат.
— Рад, что твой бизнес остается семейным. Это… почти всегда безопаснее, — папа снова то ли коротко усмехнулся, то ли поморщился.
— Эх, дочери сами находят себе мужей… вот так поглядишь, и старые деньки покажутся очень даже ничего. Никогда не знаешь, кого они приведут в дом. Моя вторая вышла замуж за комаррца, и толку от него никакого, ну, он хоть живет в пяти скачках отсюда. У вас на Единении это дело правильно поставлено, Шив: сперва брачный контракт должна проверить и одобрить семья. Деньги и уважение прежде всего.
— О, да… — к облегчению Теж, папа не стал развивать эту тему. — Так ты можешь достать нам местный транспорт — скажем, средних размеров грузовик?
— Грузовики у меня найдутся. И бригады грузчиков тоже.
— Такой, чтобы его до тебя не отследили?
— Можно сделать и так, — Имола заинтересованно сощурился.
— Погрузим мы все сами. Сумеешь раздобыть машину к выходным?
— Наверняка.
— А устроить уединенное и закрытое хранилище?
— И это могу.
— Суть сделки такова: ты ночью паркуешь свой грузовик в некоем подземном гараже в Старом Городе. Утром твой водитель приходит туда пешком и отводит машину куда надо. Возможно, одной ночи нам не хватит — тогда лучше, чтобы на второй раз грузовик оказался другой. Один из нас сам приедет к тебе и проследит за разгрузкой: в грузе может оказаться кое-что хрупкое.
Теж попыталась представить себе эту картину: Арквы растянулись цепочкой по туннелю Микобура и всю ночь молча передают из рук в руки ящики с контрабандой. Так? Примерно так они и могут сделать. Тяжелые неразборные грузы придется бросить, хоть и жаль; к счастью, к золотым монетам это не относится. Но вряд ли в старой лаборатории найдется что-то слишком крупное, ведь такое хозяева бункера просто не сумели бы спустить по шахте подъемника — той самой, которую, по бабушкиным рассказам, ей поручили взорвать, когда уехала последняя хаутесса.
— Пока мы не определимся с нашим пунктом назначения, товары должны быть складированы в безопасном месте, — продолжил папа, — а после этого перевозку как таковую уже можно будет организовывать осторожно и без спешки. Возможно, маленькими партиями.
— А куда именно?
— Мы пока точно не знаем. За пределы Барраярской Империи; что-то — в направлении Ступицы Хеджена, что-то — на Эскобар.
— Будет сложно подсчитать цену. Ты думал о проценте или о фиксированной сумме?
— Пока мы не довезли предметы до конечной точки назначения и не сбыли с рук, они неликвидны и твердой цены не имеют. Полагаю, ты предпочтешь фиксированную сумму прямо сейчас, а не процент от неизвестно чего много позже.
— А почему бы не нам скомбинировать? — спросил Имола. — Для начала — фиксированная сумма, чтобы гарантированно покрыть возможные издержки, а когда все дело успешно завершится — процент. Скажем, пятнадцать процентов. Обычная ставка.
Папа слегка поморщился.
— Возможно. Надо действовать быстро и тихо.
— За процент я и не такое могу. Ну что, Сделка?
После краткого колебания папа поднялся и подошел к столу. Они с Имолой коротко пожали друг другу руки.
— Сделка.
Имола откинулся в кресле и приготовился делать заметки:
— Итак, какой адрес у твоего гаража?
Папа назвал. Рука Имолы застыла в воздухе.
— Шив, ты в курсе, что за здание стоит через улицу от твоего?
— О, да, — вздохнул папа, — поэтому мы и осторожничаем.
— Может, вы просто не заметили сканеры, но будь уверен, любой транспорт, который паркуется в радиусе трех кварталов от их штаб-квартиры, СБшники каким-то образом тщательно досматривают. И регистрируют.
— То, что въезжает в гараж — да, сканируется, и тщательно. Но не то, что оттуда выезжает. Здесь проверяют бегло, просто убеждаются, что уехало столько же единиц, сколько прибыло. Мы проверяли.
— А-а, — Имола наморщил лоб, явно обдумывая эту мысль. Его безымянный фургон приедет туда пустым, в нем не окажется ничего подозрительного, и водитель будет не в курсе… — Я держусь в этом бизнесе еще и потому, что не лезу в местную политику. Я — коммерсант, и только. Мне за глаза хватает стражи Округа Форбарра и Имперской таможни. Имперская СБ — не мой уровень; эти ребята сидят так высоко, что оглянуться не успеешь, а у тебя кровь идет из носа.
— Мои интересы не имеют никакого отношения к местной политике.
— Чистая коммерция, и все?
— Искренне на это надеюсь.
Имола хмыкнул, внимательно поглядел на свой органайзер, явно запоминая адрес наизусть, и очистил экран.
— Мог бы сразу сказать.
— Ты же не думаешь, что я побеспокоил бы тебя чем-нибудь банальным?
— Вот уж нет. Еще в прежние дни ты вечно опережал всех нас на шаг, — вздохнул Имола. — Передавай мои наилучшие пожелания своей леди. Она до сих пор с тобой, я полагаю?
Папа кивнул.
— А остальной клан?
— Все сейчас с нами и в безопасности, — Теж отметила, что папа не стал вдаваться в грустные подробности насчет Топаз, Рубин и Эрика.
— Собираете всех, чтобы с новыми силами ринуться на Престена? Или как?
— Более-менее. Или как, — папа усмехнулся. — Как вариант мы можем купить себе тропический остров.
Последняя фраза Имолу озадачила, но он заметил:
— Ну, тогда удачи. В нынешние гиблые времена никто не держится друг за дружку. А чудной кордебалет Юдин тоже с ней? Я слышал, когда вы все жили на станции Кордона, это было еще то шоу.
— Ее Драгоценности, да. И они снова будут танцевать, — ответил папа твердо. — Когда в следующий раз будешь пролетать мимо, обязательно загляни и посмотри.
Обменявшись с Имолой еще парой-другой забавных историй о Старых Добрых Днях — на слух Теж, скорее о Мерзких Старых Днях — папа поднялся, они попрощались и вышли. На улице туман поредел, или, скорее, просто сконденсировался в холодную морось.
— Давай подождем в машине, — распорядился папа, когда они дошли обратно до конторы трубоукладчиков. — Не будем вмешиваться в сценарий Стар.
Теж уселась на водительское место, а папа — рядом. Он повернулся к ней лицом, она смотрела на него искоса.
— Ты был не слишком откровенен с этим Имолой. Так доверяешь ты ему или нет?
— Пределы доверия сильно зависят от того, собираешься ли ты иметь с человеком дело один раз или несколько. Впрочем, есть хорошее правило — никогда не выкладывай все свои карты на стол в первом же раунде Сделки. Что-то нужно придержать в резерве. А, кроме того, то, что ему знать не нужно, он и не выболтает, даже под фаст-пентой. К вопросу о правилах. Имола прекрасно знает все эти игры.
— Я уж думаю, — Теж вздохнула.
— У тебя несчастный вид, ласточка.
— А у кого из нас он сейчас счастливый?
— Верно. Что ж, скоро мы все вернемся домой.
«Ага, осталось только начать — и закончить». И новый Дом Кордона неизбежно будет отличаться от прежнего, подозревала Теж. «Он изменится. Или изменюсь я сама».
— Ты ведь знаешь, — продолжил папа, — что была особым подарком Юдин для меня. Со всеми остальными детьми я одобрял ее игры в хаут-генетика, но тебе мы провели только генный скрининг. Ни мой, ни ее материал не модифицировали. Ты — мое почти натуральное потомство.
— Знаю.
Стар как-то назвала ее «контрольным экземпляром», и это был отнюдь не комплимент.
— Я всегда хотел видеть, что дела у тебя идут хорошо.
«Чтобы доказать себе самому… что именно, папа?»
— Когда пришло время для твоего брачного контракта, я собирался подобрать для тебя что-нибудь совершенно особенное. И до сих пор могу, ты же знаешь.
— М-м, — протянула Теж.
— Но… теперь наклевывается еще одна возможная сделка. Как сильно ты любишь этого барраярского мальчика?
— Айвена Ксава? Очень люблю.
Она вдруг поняла, что одной из тех вещей, которые она в нем так любила, было то, что он не имел никакого отношения к сделкам Аркв. Его барраярское окружение было на свой лад сумасшедшим, но оно удивительно мало на нем сказалось.
— А если возникнет сделка, включающая и его, ты бы хотела в ней поучаствовать?
— Что за сделка? — машинально переспросила она, потом сообразила: — Погоди! Ты имеешь в виду брачный контракт? Я думала, наша сделка на этот счет уже заключена, — так сказал граф Фалько. И они заключили ее сами, своим голосом и дыханием… вот забавный барраярский оборот! Собственным дыханием, будто можно чьим-то еще. — Единственный способ ее изменить — это расторгнуть.
— И это можно сделать самыми разными способами. Хочу заметить, что ты не воспользовалась ни одним из них.
— Мы были заняты. А потом приехали вы, и мы стали заняты еще сильней.
— Твой Айвен Ксав в курсе, что ты считаешь эту сделку заключенной? А твой приемный свекр?
— Я… — «я не знаю», вдруг поняла Теж. Знала ли это хотя бы она сама, по-настоящему, уверенно?
— Если они не в курсе, определенно не вижу причин им это выдавать. Было бы ловко. Продать им то, что у них и так есть, за… ха. Уважение, о да.
Теж не позволила смятению отразиться у нее на лице.
— Это как-то связано с вашей с Саймоном беседой наедине?
— Может быть, — уклончиво ответил папа.
Ее сердце заледенело. Айвен Ксав, кажется, абсолютно уверен, что его гм-отчима нельзя ни запугать угрозами, ни подкупить деньгами. Но что насчет любви?
Любовь может быть разной. Было ясно, что этот отстраненный, сдержанный мужчина хотел бы находиться со своим приемным сыном в лучших отношениях, чем сложившиеся до сих пор — хотя бы ради того, чтобы порадовать свою фор-леди. Более того: Саймон любил самого Айвена Ксава, на свой молчаливый и неловкий манер, но тот этого просто не замечал. Все говорили, что некогда великий капитан Иллиан был асом в делах безопасности, но, наверное, в семейных делах он разбирался не так хорошо. Очевидно, что до недавнего времени — то есть всю его долгую взрослую жизнь — у него вообще не было семьи… или это была не жизнь, а только работа? Но, разумеется, этот человек не мог бы поступиться своей специфической барраярской честью просто ради того, чтобы спасти брак приемного сына. Саймон оставался загадкой; было вообще невозможно понять, о чем он думает.
Хотя плохо уже то, что папа хочет использовать ее как фишку в своих сделках. Но папа — это папа, истинный барон Кордона. А вот Саймон не имел права…
— Ты уже заключил с Саймоном какую-то сделку насчет меня? — встревожилась она.
— М-м, я пока не назвал бы это сделкой. Скорее, пари.
— Еще хуже.
— О, и тебя оно не включает. Пока что. Хотя ясно, что вас с Айвеном Ксавом Саймон учитывает в своих расчетах.
— А что тогда включает?
— Шаг первый нашего плана — картографирование. Саймон побился об заклад, что мы никак не сможем его провести прямо перед парадным входом СБ так, чтобы СБ нас не засекла. А я говорил, что сможем, — он уточнил после мгновенной паузы: — Разумеется, если не считать СБшником самого Саймона. Мы выиграли.
— А что именно мы выиграли? — с подозрением поинтересовалась она.
— Второй раунд. Саймон считает, что как раз сейчас Стар занята его осуществлением. К счастью, Микробур до сих пор остается далеко за пределами его богатого во всех прочих смыслах воображения.
— А-а. Получается, выигрывая один раунд, мы получаем право на следующий?
— Да. Но нам нужно всего два. А Саймон думает про три или четыре.
«Хорьки», вот как Айвен Ксав обычно называл СБшников. Скользкие типы. Но насколько скользким должен быть этот, хорек из хорьков?
Может, Саймон просто хочет ни с кем не делить леди Элис. Не мешала ли затянувшаяся холостяцкая жизнь Айвена браку самого Саймона, как она явно мешала леди Элис освободиться наконец от ритуала поминального возжигания? Может, его ставкой является не Теж, а Айвен Ксав — и он хочет, чтобы клан Арква увез его с собой на Джексон в качестве выигрыша? Допустит ли это Тот Самый Грегор — или будет только рад? У императора теперь есть собственные сыновья — и, возможно, Айвен Ксав, прежний «наследник на всякий случай», попадает под сокращение. Смущающее наследие прошлого, которое все будут только рады убрать с дороги.
Теж сама не знала, огорчиться ей или как следует разозлиться. На всех: и на Аркв, и на барраярцев.
Глядя, как эмоции сменяют друг друга у нее на лице, папа почти взмолился:
— Я все для тебя сделаю, ласточка, но дай же своему бедному старому папе подсказку!
— Если она у меня самой будет, — вздохнула Теж, — я ей непременно поделюсь.
Его живот колыхнулся в беззвучном, приглушенном смешке. «Ну, женщины!» — это восклицание практически проявилось, словно в комиксах, в облачке у него над головой. Ей захотелось парировать: «Фу, мужчины!».
Разве это не долг Теж — помочь клану Арква продать то, что им уже и так не принадлежит?.. Особенно если это «снимет ее с крючка», и большего они от нее потребовать не смогут. На них с Айвеном Ксавом это ведь не скажется — так? «Проклятье, теперь я совсем запуталась. Снова». Пусть сам Айвен Ксав не сводит ее с ума, но важно ли это, когда с этим делом успешно справляются все остальные?
Из дверей инженерной фирмы показалась довольная Стар. Папа пересел к ней на заднее сиденье, и она начала вкратце рассказывать о своих фальшивых торгах по поводу туннеля. Теж тронула машину с места и выехала на улицу.
— Кстати, насчет Айвена Ксава, — кинула Теж, полуобернувшись. — Он собирается попросить у адмирала Десплена отгул. Надеется освободиться на завтра. И поехать с нами.
— Ч-черт, как некстати! — ругнулась Стар. — Почему он не мог подождать до следующей недели? И что нам с ним теперь делать?
— Процедура та же, что и с его приятелем Байерли, — безмятежно заверил ее папа. — И никаких проблем.
«Говори за себя, папа».
* * *
В первый день айвеновского отпуска Теж сделала все, чтобы ускользнуть из дома одна, но он подкараулил ее на кухне.
— Снова за руль? — дружелюбно поинтересовался Айвен, потягивая кофе. — Что скажешь, если я поеду с тобой?
— Будет скучно, — предупредила она, стараясь допить свою чашку побыстрей. — Кто бы мог подумать, что когда-нибудь я скажу такое про уличное движение в Форбарр-Султане? Век живи — век учись.
— С тобой мне никогда не скучно.
Она стрельнула в него нервной улыбкой.
— И в машине мало места.
— Я не против потесниться.
Интересно, сколько раундов подряд она сможет уклоняться от прямого ответа? Он на мгновение понял, почему Саймона эта семейка просто завораживает, но тут Теж прекратила спорить и согласилась, чтобы он пошел с нею в отель. Где, как выяснилось, она коварно разместила подкрепления: сам того не желая, Айвен обнаружил, что теперь тоже назначен шофером и должен возить по городу оставшихся Аркв вплоть до самого обеда. За обедом к ним присоединился Бай, который все это время таскался вслед за Изумруд — судя по виду, и его настиг облом. Поскольку отвлекающие маневры продолжались, Айвен предположил, что толк от них был.
Это вежливое увиливание продолжалось в том же духе весь день. Лишь благодаря случаю, просчету противника и пару раз произнесенной светской лжи Айвен ухитрился снова пересечься со своей женой в собственной квартире. На дворе была уже ночь, пора в постель — и Теж переодевалась, но не в пижаму, что правильнее было бы назвать «раздевалась», а во что-то грубое, удобное и простое, скорее подходящее для похода в лес, чем для прогулки по ночному городу.
Она охнула и удивленно оглянулась, когда он вошел.
— Привет, красотка, — Айвен поцеловал ее, но даже ответный поцелуй показался ему уклончивым. — Что стряслось?
— Просто еще кое-какая работа для моей семьи. Ложись, не жди меня.
— В этот час? Ты сейчас должна быть в кровати. Со мной, — Айвен потерся носом о ее шею; Теж выскользнула из объятий, которые он чудом умудрился не превратить в захват.
— Возможно, нам вместе на Барраяре осталось совсем немного. У Гули сложности с продлением визы.
Прекрасно. Нет, стоп, вовсе не прекрасно.
— Но к тебе-то это не относится. Леди Форпатрил.
Она протянула что-то неопределенное; теперь она не просто уклонялась, в ее глазах отразилась паника. Совсем ничего забавного.
— Теж, — вздохнул он. — Нам надо поговорить.
— На следующей неделе. Следующая неделя будет как раз. А сейчас я должна бежать, или опоздаю.
— Не на следующей неделе. А прямо сейчас.
Он поймал Теж за руку — она трепыхнулась в его хватке, но окончательно руку не выдернула — и усадил на край кровати рядом с собой. Она ответила напряженной улыбкой, не разжимая губ. Начинать говорить первой она определенно не собиралась. Что ж, тогда начнет он.
— Теж. Про то, что происходит с тобою и твоей семьей, я знаю гораздо больше, чем ты думаешь.
— Гм? — отозвалась она. Ведь поддержать разговор не значит признаться.
— Держу пари, мне известно даже то, чего не знаешь ты.
— Как ты можешь это знать, когда даже не знаешь, что знаю я? Это невозможно. Ну, логически. А если бы ты знал, то не спрашивал бы.
Не так давно Саймон его подловил с помощью такого же оборота фразы, устало припомнил Айвен. По сути — такого же.
— Теж, я знаю, что твоя семья разыскивает некий цетагандийский бункер времен Оккупации или что-то из его содержимого. Бункер залегает под сквером перед зданием СБ. Вы разметили его положение на карте, когда танцевали там в прошлые выходные.
Она на мгновение застыла, и, наконец, выговорила:
— Ну… и что? За нами наблюдал Саймон.
— Саймон с вами заодно.
— Они с папой… да, нашли общий язык. Ты наверняка это уже понял.
— Я понял. Только Саймону известна одна вещь, которую ни один Арква не знает.
Он выжидал — может что-то заставит ее заговорить? Сказать что угодно. Она изо всех сил сжала губы, стараясь не дать словам вырваться на волю и тем более не выдать любопытства — и все же оно победило.
— И что же это?
Айвен чувствовал себя неотесанным мужланом. Нет, выходило совсем не забавно.
— Этот бункер нашли и вычистили много десятилетий назад, когда только начинали строить здание СБ. Да, бункер на месте, только в нем ничего нет. Саймон вас всех подставляет.
«Вот скользкий ублюдок».
— Нет — отрезала она. Но все же капелька сомнения прокралась в ее голос: — Быть не может. Бабушка бы знала, и баронесса тоже.
— Это так. Он пуст.
Капкан, в котором даже нет наживки.
— Не пуст, — когда Теж что-то вобьет себе в голову, она может себя вести с ослиным упрямством.
— Пуст.
— Не пуст, — ее упрямо стиснутые зубы разжались достаточно, чтобы она произнесла: — И я могу тебе это доказать.
— Как?
— Не скажу, — да, отводить глаза она определенно навострилась; должно быть, сказалась недавняя практика. — Но я заключу с тобою сделку. Э-э, пари, если это больше по-барраярски.
— Какую сделку? То есть пари?
— Если лаборато… если бункер пуст, я исполню твое желание.
В том числе и «останусь на Барраяре»? Сумеет ли он превратить это пари в уловку, благодаря которой ей придется остаться? Он удержал эту мысль, уже готовую сорваться с языка — потому что было неясно, сочтет ли ее Теж жемчугом или жабой.
— А если нет?
— Если он полон, тогда ты исполнишь мое желание, — она наморщила лоб, размышляя. — Это равные ставки, не так ли?
— А твоим желанием будет… что? — Айвен уже выучился быть осторожным с джексонианцами, предлагающими сделку.
— Уф… — Теж на мгновение озадачилась, но соображала она быстро. — Для начала… ты поможешь нам с переноской. Ты большой и сильный. И… еще ты должен будешь держать рот на замке. Молчать обо всем, что увидишь или услышишь. И не жульничать, никаких никому намеков и подсказок. А потом… может быть, еще кое-что.
— Кажется, ты прибавляешь к своей сделке еще и еще.
— А чего ты боишься? Если и вправду думаешь, что бункер пуст.
Так что же… стоит ему полагаться на Саймона? У Айвена язык не поворачивался поставить в одном предложении «Саймон Иллиан» и «ошибся», хотя тетя Корделия рассказывала, что прецеденты бывали. А уж она-то знает. Но если и бывали, то нечасто, а это почти то же самое, что «никогда».
И вообще, со своим пари Айвен лишь берет пример с Саймона. Интересно, сумеет ли он потом построить на этом свою линию защиты? Что-то не слишком верится. Так или иначе, но кровь прольется… Нет-нет, мыслить сейчас в таком направлении ему явно вредно.
— Хорошо, — услышал Айвен собственный голос. Похоже, не одна Теж в этой комнате умирала от любопытства. — Сделка!
Он предпочел бы запечатать сделку поцелуем, но Теж вместо этого по-арквовски твердо пожала ему руку.
— А еще, — добавила она, поворачиваясь к двери спальни, — захвати пару тапочек.
* * *
Теж настояла, чтобы Айвен припарковал свою спортивную машину в добрых пяти кварталах от штаб-квартиры СБ, просто уверенности ради — и это вылилось в долгую и неприятную прогулку сквозь холодную морось. Во время недолгой поездки, пока Теж рассказывала ему про Микобур, Айвен молчал все упрямее. Но когда она привела его на нижний этаж гаража — тихий, пустынный и темный в этот поздний час — он гневно воскликнул:
— Почему мы не могли поставить машину прямо здесь?
— Ш-ш! — прошипела она, раздраженная не меньше. Прямо напротив подсобки стоял громоздкий грузовой фургон — очевидно, свою часть работы сер Имола выполнил. Теж мягко побарабанила пальцами по двери.
Дверь приоткрылась, оттуда высунулась рука Стар и рывком втащила Теж внутрь. В подсобке пара ярких люминофоров контрастировала с зеленоватым полумраком.
— Теж, ты опоздала…
Стар с ужасом воззрилась на Айвена Ксава, протиснувшегося в дверь вслед за Теж. Ее рука дернулась к кобуре парализатора на бедре.
— Ты зачем его притащила? Ты что, спятила?
— Он будет нам помогать. Он… сам вызвался, — «ну, типа того».
Айвен Ксав с подозрением в глазах оглядел маленькую каморку, и Теж запоздало задумалась, не стоило ли в этой сделке — или пари — потребовать с него его пресловутое форское слово. Шахта, ведущая к туннелю Микобура, стояла открытой, над ее устьем был установлен блок со шкивом, и вниз в темноту уходили веревки.
Стар хмуро посмотрела на Айвена Ксава и была удостоена такого же хмурого взгляда в ответ.
— Я бы парализовала его прямо на месте, но нам нельзя задействовать энергетические устройства, — сказала она.
— Тогда зачем ты носишь эту штуку? — кивнула Теж на парализатор.
— На крайний случай. Пойдем. Все уже ушли вперед и вряд ли станут ждать.
Теж обошла вокруг шкива.
— Этого здесь раньше не было.
— Да, папина идея. Он говорит, так поднимать вещи по шахте будет быстрей и к тому же безопасней. Ручные тяговые лучи и гравиподъемники у нас тоже под запретом.
Теж припомнила их гибкую раздвижную лестницу и облегченно кивнула.
Вернувшись к двери, Стар ее заперла и заблокировала, а затем скомандовала:
— Ладно. Все заходят.
Теж шагнула к лестнице первой, но Айвен Ксав затормозил на краю колодца.
— Погоди, мы что, идем туда, вниз?
— Да, а что?
— Под землю?
— Туннели обычно проходят под землей. Ой, нет, Айвен Ксав… я совсем забыла про твою клаустрофобию. Почему ты мне не напомнил? Прости!
— Нет у меня никакой клаустрофобии. Я просто имею все разумные основания не любить, когда меня запирают в тесном, темном, мокром закутке люди, желающие меня прикончить.
— Значит, ты не станешь, ну, впадать в панику там внизу?
— Нет, — коротко отрезал он.
— Ты уверен? Иначе можешь остаться здесь и помочь нам управиться с подъемником — я рассчитываю, что…
Айвен Ксав с недовольным ворчанием полез вниз по лестнице, Теж — за ним, а замыкала строй Стар.
Вестибюль внизу стал с прошлого раза немного просторнее. Там добавилась скамейка, на которой сейчас кучей были свалены наручные коммы, органайзеры и все подобное — включая штуку, которая, увы, не могла быть ничем иным, как абсолютно нелегальным плазмотроном. Стар оставила там свой комм и парализатор, Теж последовала ее примеру.
— Все электронное или с батареей надо оставить здесь, — прошептала Теж. — И наши ботинки тоже.
Вдоль стены уже выстроился длинный ряд обуви. Теж пересчитала пары: в этот великий момент здесь оказались все Арквы до единого. И вряд ли их можно было винить. Несмотря ни на что, она и сама дышала учащенно, вся в волнении и предвкушении.
Айвен Ксав с недовольной физиономией вытащил из карманов куртки и бросил на пол тапочки — по одному. Кстати, пол теперь не так прогибался под ногами: очевидно, Гагат не ошибся насчет темпов вулканизации труб Микобура. После долгих колебаний Айвен Ксав стянул с руки комм и опустошил карманы от всяких забытых вещиц, включая ключ-пульт от машины, такой же — от квартиры и компактный армейский парализатор, тот самый, который Теж впервые увидела у него на Комарре. Теж и Стар взяли себе по запасному люминофору из коробки, стоящей с краю скамьи. Айвен Ксав тоже взял один, но затем, прищуренными глазами покосившись на Теж, набил карманы еще и запасными.
Теж прикусила язык и воздержалась от комментариев. Никому от этого вреда не будет. А неиспользованные люминофоры он потом вернет.
Стар раздала всем больничные респираторы и пластиковые перчатки.
— Какого черта? — встревожился Айвен Ксав.
— Все нормально, — успокоила его Теж. — Ты же не хочешь, чтобы живые фрагменты Микобура попали тебе на кожу? Или в легкие.
— И вы выпустили это дерьмо на свободу на моей планете? Я бы не назвал это «нормально». Если эта штука так опасна, я предпочел бы полный костюм биозащиты.
— Бабушка сказала нам пользоваться масками и перчатками, а ей лучше знать. Мы уже не первый день тут так ходим, и с нами ничего не случилось.
Айвен Ксав уставился на Теж с неожиданным страхом, словно ожидая увидеть, как прямо сейчас по ее коже расползется плотоядный грибок. С аналогичным любопытством, хоть и с меньшим испугом, он покосился на Стар.
— Тебя никто не заставляет идти дальше, — прибавила Стар. — И никто тебя не звал.
Айвен Ксав натянул перчатки и надвинул маску на лицо. Оказывается, эти темно-карие глаза могут сверкать вполне свирепо сами по себе, даже когда губ не видно.
Теж высоко подняла люминофор и двинулась по туннелю, прошептав через плечо:
— Отсюда — как можно меньше разговоров.
— Ладно, — шепнул Айвен Ксав в ответ.
Туннель тоже казался чуть шире прежнего. Айвену Ксаву даже не требовалось пригибать голову, хотя он все равно это делал. Он тщательно следил, чтобы не коснуться стен, проходя, и ему уж точно не понравилась необходимость садиться на пол и протискиваться в тех двух местах, где туннель делал петлю. Возле случайных боковых отростков туннеля он поднимал люминофор повыше и хмурил брови. Теж боролась с чувством вины. В конце концов, это не она изобрела Микобур.
Широкое место в проходе перегораживала здоровенная куча земли, несколько бледных костей и изорванный в лохмотья рюкзак, откуда вывалилась какая-то электроника.
— Я думала, бабушка хотела, чтобы Гагат с Амири здесь прибрались, — шепнула Теж сестре, осторожно обходя препятствие.
— Они так и сделали, — прошептала Стар в ответ. — Но сегодня, когда мы выходили, что-то сдвинулось, и эта штука опять выпала из стены. Папа сказал, что Гагату надо будет вернуться и все убрать, прежде чем мы начнем выносить добро.
— Это что за черт?.. — отрывисто прошипел Айвен Ксав, опуская люминофор пониже, чтобы осветить кучу. Тень только подчеркнула торчащие из земли кости.
— Это бедный сержант Абеляр, — шепотом отозвалась Теж. — Тот собачий жетон на цепочке я не на полу в гараже нашла: он был у него на шее.
Айвен Ксав опустился на колени, вглядываясь широко открытыми глазами, но ни к чему не прикасаясь.
— Мы нашли его в обрушенном туннеле, с которым пересекся наш. Ну, нашли мы только ногу… а Гагат проделал дыру дальше. Мне эта идея с самого начала не нравилась, но ты же знаешь, братья… хотя нет, ты в семье один. Ты же знаешь, мальчишки!..
Айвен Ксав поднял клапан рюкзака и отпрянул.
— Клаустрофобии у меня нет, — да, это был все еще шепот, но в нем отчетливо слышалось рычание. Похоже, Айвен Ксав умеет не просто раздражаться. — Зато у меня есть весьма активная фобия неразорвавшихся бомб. Эта штука может… да с ней что угодно может статься!. Может, она нестабильна. Вы все что, спятили?
— Не такая уж она нестабильная, — ответила Стар без малейшего сочувствия. — Она не взорвалась ни когда сюда выпала, ни когда Гуля недавно об нее хорошенько споткнулась. Баловаться с нею я не стала бы, но не думаю, что с ней ни с того ни с сего что-то случится.
В отличие от самого Айвена Ксава, который готов был взорваться на месте. И все же он встал и сделал им жест идти дальше.
Следующая задержка случилась там, где один туннель разветвлялся на пять. Три прохода огибали широкую трубу, из которой едва доносился шум бегущей воды. Айвен уставился на нее, прислушался, покачал головой. Он пробормотал что-то вроде «Вода, еще бы», но и только.
— Нам в какой? — спросила Теж у Стар. В тот день, когда она сюда спускалась, она не дошла до этого места, но и тоннель тогда только рос.
Стар отсчитала и показала:
— В этот.
Они потащились за нею, шаркая по полу тапочками. Через сколько-то метров и пару поворотов (однако петель больше не встречалось) впереди забрезжил слабый зеленоватый свет. Повернув еще раз, они поднялись в горку и оказались в новом вестибюле, ярко освещенном дрожащим светом люминофоров и кончающимся тупиком у ровной стены. Там молча толпились Арквы.
Папа с баронессой оглянулись и увидели Айвена Ксава.
— Теж! — прошипела баронесса, шокированным жестом показывая на ее барраярца.
— Все в порядке, — шепнула Теж, подходя к ним. — Он со мною.
— Но с нами ли? — хмуро уточнил папа.
— Будет, — обещала она. Айвен Ксав напряженно улыбнулся под маской, но ее слов не опроверг. Пока что.
Амири как раз прилаживал что-то вроде механической присоски с ручным приводом к овалу в стене, на котором были видены следы жидкого резака, а, может, и каких-то более грубых воздействий. Он жестом подозвал Гагата; вдвоем, напрягшись всем телом, они вытащили из стены плиту и медленно и беззвучно опустили ее на пол.
Амири бросил внутрь пару люминофоров — Теж услышала, как они ударились обо что-то, покатились, замерли — поправил маску и сунул голову в отверстие. Девять прочих Аркв, одна гем Эстиф и один Форпатрил затаили дыхание. Или правильнее было сказать — восемь Аркв, одна гем Эстиф и двое Форпатрилов?..
— Что ты там видишь? — спросил папа. Его рука нащупала и стиснула ладонь баронессы; та ответила столь же крепким пожатием.
— Изумительные вещи! — отозвался Амири.
