ГЛАВА 2
Айвен сидел в темноте и размышлял, какого же прогресса достиг. Результат не слишком воодушевлял.
Конечно, его репутация человека, который пользуется у женщин успехом, была вполне заслуженной, но ею он был обязан уму, а не слепой удаче, ну и плюс неукоснительному следованию нескольким простым правилам. Первое: искать знакомства надо там, где уже собралось множество женщин, настроенных найти себе компанию: на вечеринке, на танцах, в баре. Но только не на свадьбе, поскольку там в женские головы приходят совсем не те мысли. Второе: надо перебирать все вероятные кандидатуры, пока одна из них не улыбнется тебе в ответ. Дальше — вести себя забавно, можно — в несколько рискованной, но только не безвкусной манере, пока она не рассмеется. Дополнительные очки ты получаешь, если этот смех искренний. С этого момента продолжай как угодно. Если из десяти попыток успехом увенчается лишь одна, не беда, когда у тебя на выбор есть как минимум десять потенциальных целей. Элементарная статистика, как он неоднократно пытался объяснить своему кузену Майлзу.
Уже на пороге офиса он понимал, что шансы не в его пользу: в этом пруду ему нужна одна-единственная рыбка, и требуется подсечь ее с первой же поклевки. Что ж, ему могло и повезти; такое уже бывало.
Он подергал запястьями в шелковых узах: шарф оказался поразительно неподатливым для такой мягкой, женской ткани. Можно рассматривать это как своего рода метафору. «Это не моя вина».
А чья же? Бая, вот чья. Айвен — жертва неквалифицированно проведенной разведки: его, как некогда многих, отправили на опасное задание без каких-либо шансов на успех. Айвен уже видал чересчур заботливых дуэний, пасущих своих подопечных, но ни одной из них не удавалось подстрелить его из засады прямо на пороге дома его пассии. Эта неласковая синяя дамочка… настоящая головоломка. Айвен терпеть не мог головоломки и никогда особо не умел их разгадывать, даже в детстве. Обычно их перехватывали у него из рук нетерпеливые приятели по играм и складывали сами.
Риш невероятно красива — точеное тело, текучие мышцы, кожа, яркая, как цветное стекло и мерцающая при каждом движении — но ни капельки не привлекательна, и прижаться к ней совершенно не хочется. Гибрид феи и змеи. Очень гибкая, ниже и худее Нанджи, но при этом намного сильней своей подруги — Айвен отметил это, пока женщины вдвоем тащили его сюда. Он подозревал, что у нее плюс к тому генетически улучшены рефлексы и черт знает что еще. Ее красоту лучше оценивать с расстояния в несколько метров, как произведение искусства — каким она, скорее всего, и является.
Кто ее создал? Такой уровень манипуляций с человеческим геномом был полностью вне закона на любой из трех планет Барраярской Империи. Разве что если барраярец уедет за границу и там добровольно проделает с собой нечто подобное — но в таком случае ему лучше будет и там остаться. Нанджа определенно не была ни комаррианкой, ни барраяркой, иначе она бы хоть как-то открыто среагировала на прославленную фамилию и адрес, прилагавшиеся к той отвратительной вазе. Она не просто нездешняя, но и прожила тут не слишком долго.
Ее компаньонка была сконструирована генными инженерами элегантно, изящно почти по-цетагандийски — однако цетагандийцы не производят подобных людей-новоделов. При работе с человеческим материалом они соблюдают очень строгие эстетические ограничения, чтобы не сказать табу, и преследуют крайне серьезные и долговременные цели. Вот когда цеты работают с геномом животных или растений, или, что хуже, одновременно с обоими, ждать от них можно чего угодно. Айвен содрогнулся при одном воспоминании. Он был бы рад вычеркнуть из своего списка цетагандийцев, неважно, ренегатов или нет. Да что там — просто счастлив.
Айвен оглядел полутемную гостиную. Он строго сказал себе: нет, ты не сидишь связанным в крошечном темном чулане. Здесь просторно, и хоть темно, но вовсе не глаз выколи, учитывая зарево городских огней за окном. И он сейчас аж на четвертом этаже, а вовсе не под землей. Со вздохом Айвен напомнил себе, что надо продолжать шевелить уставшими ногами. Этот гребаный пластиковый шнур, которым его лодыжки примотали к ножкам стула, кажется, потихоньку растягивался. Может, ему следовало предпринять больше усилий к освобождению, пока женщины были здесь? Но они притащили его как раз туда, куда он хотел попасть, и именно с той целью, для которой он к ним пришел — поговорить. Конечно, он рассчитывал на дружескую беседу, а не на враждебный допрос, но как там любит говорить Майлз? «Никогда не мешай врагу, пока он совершает ошибку». Не то чтобы они ему враги… Будем надеяться. Бай мог бы выражаться на этот счет и ясней, запоздало подосадовал он.
Следующим по вероятности кандидатом на модификацию тела было, конечно, Единение Джексона — почти столь же неприятная гипотеза, как и предыдущая, но, увы, подкрепленная множеством мелких подсказок из реплик обеих женщин.
Единение Джексона не имело единого планетарного правительства; там вообще говорили, что никаким правительствам на их планете не место. Вместо этого их система власти представляла собой лоскутное одеяло из ста шестнадцати Великих Домов — это была последняя цифра, которую слышал Айвен, но она постоянно менялась из-за из междоусобных конфликтов и наличия бесчисленного множества Домов малых. Дома скорее выступали в роли конкурирующих фирм, чем контролировали какие-то значительные участки поверхности планеты. Надо отдать должное, такая система, или ее отсутствие, делала маловероятной угрозу объединения джексонианцев, скажем, ради массированного военного вторжения на соседние планеты. Зато на Джексоне тот, кто не работал на какой-то конкретный Дом или не принес ему клятву верности, оставался полностью беззащитен.
Айвен легко и в красочных подробностях мог представить, почему две молодые женщины бежали с Единения Джексона. Любой разумный человек, не имеющий отношения к его структуре — точнее, структурам — власти, предпочел бы оттуда эмигрировать при первой возможности. Загадка в том, почему за ними охотятся. Убийство — нечастая статья коммерческих расходов, если учесть межзвездные расстояния. Если женщины добрались до самой Комарры и до сих пор напуганы, значит, к ним проявляет интерес — и нехороший — кто-то явно не стесненный в средствах.
В комнате не делалось ни теснее, ни темнее, ни мокрее. Комната вообще не менялась. Но, боже правый, кресло становилось все жестче. Айвен поводил плечами, поерзал на пятой точке — на память ему пришли все жуткие предостережения насчет тромбоза глубоких сосудов за время долгих полетов в катере. Как будто ему мало паранойи, пульсирующей в его бедной больной голове! Зато в ногах пропали «иголочки» после парализации, и их покалывало только от онемения.
Так каким образом две женщины попали в эти неприятности вместе, и что их вообще связывает, кстати? Кем является та синенькая — подругой, деловым партнером, служанкой, любовницей, телохранительницей Нанджи? Может, правильными будут сразу несколько ответов? Или здесь нечто более изощренное?
Когда Айвену рано или поздно потребовалось помочиться, то в споре, безопасно ли будет его отвязать, именно Риш высказалась против. А на его жалобное «как долго мне еще вести себя неагрессивно, чтобы агрессию перестали проявлять вы?» среагировала более мягкосердечная Нанджа, но не ее золотоглазая подруга. В конце концов, Нанджа вышла из комнаты, а Риш принесла ему пластиковый кувшин.
В тот момент Айвену так хотелось облегчить мочевой пузырь, что было не до стеснения. Странная красота Риш не потеряла своего совершенства на близкой дистанции, только теперь ее можно было рассматривать в деталях, точно фрактал. И все же Айвен съежился в ее руках, слишком обеспокоенный, чтобы это холодное прикосновение его возбудило. Риш действовала безлично и умело, как опытный медтехник. И это несомненно было к лучшему. Айвен не поручился бы, что повел себя так же, если бы задача ему помочь выпала ее партнерше.
Так почему эту неприятную обязанность взяла на себя Риш? Как победительница в споре, как старшая, которая защищает Нанджу, или почему-то еще? Возможно, они обе сбежали из рабства. Тогда они могут попросить в Барраярской Империи убежища: рабство здесь было вне закона и осуждалось даже сильней, чем открытые генетические эксперименты над людьми. Хотя неизбежно случались юридические споры, где именно провести границу между просто кабальным контрактом и настоящим рабством. Но если Риш создана рабыней, то она вполне может представлять достаточную ценность, чтобы за ней охотились. Черт, а вдруг Нанджа ее украла? Это мысль. Такое запросто могло кого-то здорово разозлить.
Для планеты с длительностью звездных суток в девятнадцать с чем-то часов ночь казалась чертовски долгой. Айвен покосился на свой комм — до которого было не добраться — и стал прикидывать, сколько времени осталось до рассвета и до того момента, как на службе его хватятся. Кредитка, которой он рассчитывался в службе доставки, даст СБ точку его последнего местонахождения. Едва следователь доберется до почтового отделения, он сразу допросит коллегу Нанджи и, возможно, даже не потребуется фаст-пенты, чтобы установить личность Айвена. СБ — Имперская, а не армейская; правда, в разговоре с женщинами Айвен умолчал, почему эта организация им интересуется — может постучать в их дверь раньше, чем они договорятся, стоит ли накормить проголодавшегося пленника завтраком. И наверняка прекрасная пухленькая Нанджа в этом споре окажется на его стороне…
У него перехватило дыхание, когда он расслышал слабый скребущий звук со стороны окна гостиной. Эта квартира на четвертом этаже, и под куполом нет ветра, который мог бы шевелить ветками и царапать ими по поляризованному стеклу — даже если допустить (потому что рассмотреть это Айвен не успел), что с той стороны здания вообще растут деревья. Айвен открыл рот и выдохнул как можно тише. Он попытался отыскать в себе зернышко оптимизма: а вдруг это СБ решила не дожидаться утра? «Ага, если ты в это поверишь, у меня есть кузен, который готов продать тебе Звездный мост в Форбарр-Султане…»
Шипение, слабый отблеск — узкий луч плазмы прорезал в окне большую дыру. Айвен даже мог бы разглядеть два темных силуэта, на мгновение обрисовавшиеся в темноте за окном. На высоте четвертого этажа? Должно быть, они поднялись из переулка на парящей платформе или чем-то вроде этого. Полотно обычно небьющегося стекла легко и беззвучно вынули из рамы.
До этой минуты Айвен всерьез рассчитывал, что СБшники явятся за ним, поэтому не слишком напрягался в бесцельных попытках освободиться. Но час и способ для СБ явно неподходящий! Похоже, паранойя Нанджи имела под собой больше оснований, чем он считал.
То, что он оставался до сих пор привязан к чертову креслу, было основанием для тревоги. Даже если он героическими усилиями высвободит из пут ноги (заодно скинув ботинки), его запястья все равно останутся привязаны к ручкам. Максимум, на что он будет способен — это ковылять навстречу двум наверняка вооруженным противникам, перегнувшись пополам и босиком. Может, ему удастся извернуться и ножками стула врезать обоим по голеням?.. Ему совершенно не улыбалось попасть под луч парализатора второй раз за день — это если быть оптимистом и считать, что незваные гости вооружены парализаторами, а не чем-то смертоносным.
Он откинулся на спинку стула, подождал, пока обе темные фигуры не пролезут сквозь дыру и не выпрямятся, а затем выразительно окликнул:
— Если вы за двумя дамочками, должен сказать, вы здорово опоздали. Они уже несколько часов как упаковали чемоданы и смылись.
Из темноты донесся приглушенный шипящий возглас, словно оборванное «Что за черт?..», и Айвен разглядел слабый двойной отблеск очков ночного видения — видимо, к нему повернулись две изумленные головы.
— Можете включить свет, если уж на то пошло, — продолжил Айвен в полный голос. — И заодно меня развязать, — он поерзал на месте и для выразительности постучал ножками стула об пол.
Обе фигуры шагнули в его сторону. Один сдвинул свои очки и нажал выключатель на стене, другой ойкнул, прикрывая глаза ладонью и быстро стаскивая с себя светоусилитель. Дешевая гражданская модель, заметил Айвен, морщась от внезапного света. Впрочем, для такого рода вылазки ничего более затейливого и не требовалось.
Первый из незнакомцев широким шагом направился к нему. Размахивая парализатором, отметил Айвен устало.
— Черт, а ты кто такой? — потребовал он ответа.
Двое мужчин. У обоих — комаррский акцент, комаррские рост и общее телосложение, хотя местные фенотипы не настолько равномерно перемешаны, как у барраярцев — на Комарре сказались столетия торговли и пролетавших через систему транзитников, Барраяр же был отрезан от галактики большую часть своего существования. Темная одежда сойдет за уличную в случае чего.
— Несколько минут назад я уже сообщил вам, что я — ни в чем не повинный свидетель, но теперь начинаю понимать, что меня по ошибке приняли за одного из вас, — дружелюбно заметил Айвен. — Полагаю, развязывать меня вы не намерены?
— А чего это ты привязан к креслу? — уставился на него второй.
— Меня еще и пытали, — сымпровизировал Айвен. «Ну же, Риш, Нанджа, просыпайтесь!» — Ужасно. Много часов подряд.
Второй мужчина уставился на него с подозрением.
— Следов не видно.
— Это была психологическая пытка.
— То есть?
— Ну, — начал Айвен с первой же мысли, что пришла ему на ум, — они сняли с себя всю одежду, а затем…
— Ты, идиот, не разговаривай с ним! — приказал первый второму. — Дела пошли не так. Обыскиваем квартиру и разбегаемся.
— Эй, дальше будет интереснее — разве вы не хотите узнать про кубики льда?..
— Может, нам вместо них его забрать?
Дуло парализатора неуверенно качнулось, замерло, нацелилось прямо в лицо Айвену.
— Решим, когда будем сматываться. Сперва парализуем…
«…а потом будем задавать вопросы»? Причем в каком-нибудь гадком месте, которое СБ будет куда трудней отыскать? Черт, вот Майлз уговорил бы эту парочку громил его развязать. И, наверное, даже перевербовал бы раньше, чем упавшие веревки коснулись пола. Палец на спусковом крючке напрягся…
Быстрым стаккато прожужжал парализатор, но звук донесся не от комаррцев, а из темного коридора. Два импульса — два прямых попадания в голову, самый эффективный выстрел из всех, если у тебя есть возможность прицелиться. Дистанция была короткой. Незваные гости повалились как мешки с цементом.
Айвен сдержал непроизвольную дрожь.
— Вовремя вы проснулись, — радостно приветствовал он девушек, поворачивая голову.
Риш вступила в освещенную комнату мягким шагом охотника, за ней осторожно, на цыпочках, кралась Нанджа. К разочарованию Айвена, ни одна из женщин не надела полупрозрачного пеньюара. И, что еще досаднее, ни одна из них не спала голой. Вместо этого они были одеты в облегающие трикотажные костюмы, подходящие скорее для спортзала. Или для того, чтобы, будучи внезапно разбуженной посреди ночи, справляться с всякими неприятными неожиданностями.
— Знаете, если что-то в моих словах заставило вас подумать, будто я не верю относительно беспокойства и всяких непрошеных гостей, я беру эти слова назад, — начал Айвен. Он кивнул на две неподвижные фигуры на полу. — Вам знаком кто-нибудь из них?
Риш опустилась на колени и перевернула тела. Сперва она, потом Нанджа вгляделись в лица.
— Нет, — сообщила Риш.
— Местные наемники, — произнесла Нанджа с отвращением в голосе. Ее лицо внезапно напряглось. — Нас выследили. И не просто до Комарры, но прямо до этого места. Риш, что нам теперь делать?
— Следовать плану, — синяя женщина встала и смерила взглядом лежащую без сознания парочку. — А сперва, полагаю, убить их.
— Стойте, стойте! — вмешался Айвен, панически вздрогнув. Она действительно собиралась осуществить то, что сказала, пусть даже не испытывая на этот счет восторга. — Я хочу сказать, я согласен с вами, что это местные наемники. Такие обычно мало знают. И не похоже, что это убийцы, то есть каперы. Держу пари, они собирались вас похитить. — Он помолчал и добавил: — Разве я не заслужил награды за то, что всех спас? Прямо сейчас? То есть, поцеловать меня было бы очень мило, но куда практичнее — просто развязать.
Нанджа долго не сводила с него глаз и наконец кивнула. Под неодобрительным взглядом своей синей приятельницы она опустилась на колени и развязала его путы. Айвен громко выдохнул от облегчения, растер себе запястья и лодыжки и только потом осторожно встал. Комната покачивалась, но лишь чуть-чуть.
Может, конечно, и не стоит настаивать, но кто не рискует — не выигрывает, и все такое. Он склонил голову и подставил Нандже щеку, просто чтобы посмотреть, что получится.
Она замялась, распахнула глаза, обрамленные длинными черными ресницами — вблизи Айвен разглядел, что их радужки глубокого янтарного оттенка, словно коньяк, и светлее, чем ее кожа. К его нескрываемому удовольствию, она вытянула шею и аккуратно тронула губами его щеку.
— Вот видишь? — подбодрил он. — Ничего такого сложного.
Место поцелуя приятно пощипывало.
Проходя к окну, Айвен мимоходом ткнул носком ботинка тело, рядом с которым опустилась на колени Риш, обыскивая карманы. Он высунул голову в большую прямоугольную дыру в окне, сквозь которую теперь тянуло слабым сквозняком. Прямо за окном парила антигравная платформа — такую обычно используют техники для ремонта фасадов высотных зданий. На платформе стоял большой пластиковый контейнер, обычная тара для вывоза грязного белья в гостиницах или больницах. Пустой. Если сложить туда тела аккуратно, две парализованные женщины как раз поместятся. Да, классика. Но штука дешевая и самая обычная: никто не зацепится за нее взглядом дважды, разве что увидит ее в совсем уж неподходящем месте.
Он обернулся к женщинам:
— Ага, похищение. Не убийство. Если только они не собирались прикончить вас и аккуратно увезти тела с собой. А вы как думаете?
Нанджа стояла, обхватив себя обеими руками, точно замерзла.
— Может быть и так, и так. Зависит от обстоятельств.
— А вы не представляете, кто бы мог прислать сюда этих дешевых ниндзя в сей темный предрассветный час? Нет, глупый вопрос, не так. Может, вы хотите поделиться со мной соображениями, кто бы это мог быть, и так далее?
Она покачала головой. Облако спутанных кудрей горестно дрогнуло.
— Ни документов, ни денег, вообще ничего, — доложила Риш, вставая. — Только парализаторы, перчатки и всякая труха в карманах.
Айвен только сейчас заметил, что взломщики надели тонкие прозрачные перчатки. Дешевые, технические, используемые на всех планетах галактики для защиты рук при грязной работе. Ничего такого уникального, что можно было бы отследить — это определение прекрасно описывало и все остальное оборудование. Они взяли напрокат, что подешевле, или умнее, чем кажутся?
— Знаете, а этих бандитов снаружи вполне может ждать подкрепление, — предположил Айвен.
— У нас есть запасной путь для бегства. По крышам, — ответила Нанджа.
— Вы им уже пользовались?
— Да — призналась Риш, хмуро глядя на него. Впрочем, это ни о чем говорило — по-другому она на него и не глядела. — Иди собирай вещи, Теж.
Теж? Айвен уже знал, что Нанджа — псевдоним. Но прежде синяя женщина в его присутствии не проговаривалась. Она начинает ему доверять или просто напугана?
— Вы решили, куда идете? То есть, у вас есть место, куда пойти? — поинтересовался Айвен.
Ответы девушек прозвучали одновременно: «Не твое дело» — от Риш, и «Почему ты спрашиваешь?» — от Нанджи-Теж.
Айвен без промедления ответил последней:
— Я думаю, что на несколько дней вы могли бы спрятаться у меня. Оценить ситуацию и спокойно, без паники, все спланировать. Могу практически ручаться, что до сегодняшнего дня меня с вами ничто не связывало, значит, там вас не смогут отследить ваши враги. Это убежище не хуже любого другого, которое вы сможете отыскать прямо сейчас. И оно бесплатное.
Нанджа поколебалась, кивнула. Риш вздохнула.
— А с ними что будем делать? — кивнула Риш на тела. — Безопасней было бы убить их.
Айвен все еще не мог решить, кто из женщин командует. Но тела действительно представляли собой проблему. И самым очевидным решением было бы, естественно, позвонить в комаррскую СБ, чтобы те прислали профессиональную команду зачистки и занялись всем этим делом. Вспомнив, Айвен забрал назад свои бумажник, парализатор и наручный комм; никто не возражал. Дело в том, что…
Айвену пришла в голову запоздалая мысль: какие такие сложности возникли у Байерли, что тот отправил на защиту этих женщин паркетного офицера из Генштаба, а не обученного телохранителя СБ или целый взвод таковых, со всеми их высокотехнологичными штучками? Конечно, нельзя сбрасывать со счета баевскую манеру шутить, но… насколько щекотливо то расследование, которое он сейчас ведет? Может, он просто потерял контакт со своей обычной поддержкой, подручными, связными и так далее — или для его игры есть более зловещая причина? Бай намекал, что злодейская компашка, против которой он сейчас копает, имеет высокие связи на Службе — но насколько высокие? В каких родах войск? Не мог ли Бай напасть на след коррупции в самой комаррской СБ?
Черт, обычно инструктаж нужен, чтобы снабдить тебя всеми сведениями, необходимыми для правильного выполнения задания. А не чтобы устроить тебе гребаный тест на интеллект. Или, что еще хуже, заклинить тебе мозги шарадой. Айвен зашипел сквозь зубы, досадуя все сильней. Когда он в следующий раз встретит Бая, то придушит эту льстивую форратьерскую тварь!
Но эта льстивая форратьерская тварь, как Айвен знал по личному опыту, порой (хотя и очень редко) делала прямые доклады и получала непосредственные приказы от самого императора Грегора…
— Не надо их убивать, — внезапно решил он. — Пакуйте свои вещи как можно быстрее, мы уйдем вашим запасным путем — и отправимся ко мне. Но на выходе я позвоню в службу безопасности купола Солстис и сообщу им, что вижу с улицы, как кто-то вломился в квартиру. Оставим дверь открытой и все как есть. Здесь творятся забавные дела — гарантирую, этого хватит, чтобы налетчиков арестовали, а то и продержали в холодной достаточно долго. С появлением комаррской полиции их подкрепление смоется — если уже не смылось. Такой вариант вам подойдет?
Риш медленно кивнула. Нанджа-Теж уже направилась в спальню.
Айвен уступил искушению — он был уверен, что искушениям стоит всегда давать зеленый свет — и сунул голову туда же. Спальня в квартире была всего одна, без окон, что уже достаточно любопытно. Пара одинаковых кроватей. Обе смяты, хм. Что это значит?..
Женщины собрались быстрее, чем Айвен вообще считал возможным, и уложили все нужное всего в три сумки. Определенно, навык у них был. Айвен свернул веревки и шарфы и распихал их по карманам своей куртки, а кресло отнес на его законное место к кухонному столу. Отпечатки пальцев, волосы и клетки кожи пришлось прозаически предоставить на волю судьбы. Возможно, это будет интересный тест на то, как здешние СБшники осматривают место преступления.
* * *
Теж, у которой во рту пересохло от волнения, нервно прохаживалась вдоль крыши, пока барраярец сообщал в свой наручный комм, с весьма убедительной пьяной растяжечкой:
— Ага-а, вам не мешало бы взглянуть. Я с улицы прямо сейчас вижу. Без балды, у этих двух парней такая, ну, гравиплатформа, с каких окна моют, и они влезли на четвертый этаж прямо в окно. Трудновато окна-то мыть в темноте, как думаете? О боже! Там женщина закричала, я только что слышал… — Форпатрил чуть улыбнулся и оборвал свой звонок в Службу Спасения Солстиса.
Купол Солстис никогда не спит. Уличного освещения и зарева городских огней вполне хватало, чтобы проделать задуманное, пусть даже окружающий мир был раскрашен сейчас в серо-коричневые цвета, перемежающиеся более глубокими тенями.
— Ты первая, Теж, — распорядилась Риш. — И осторожно. Я кину тебе сумки.
Теж отступила на несколько шагов, разогналась и бодрящим широким прыжком перелетела на соседнее здание. В трех этажах над землей. Она с легкостью перемахнула бортик, встала и повернулась поймать сумки. Одна, две, три. Риш прыгнула вслед за ней, в вихре широких одежд совершив кульбит в воздухе, и устойчиво приземлилась на метр дальше Теж, неподвижно и ровно, как гимнастка после прыжка.
Форпатрил мрачно посмотрел в провал под ногами, основательно попятился и, разбежавшись, мощно прыгнул. При приземлении он споткнулся, и Теж подхватила его за плечи.
— О-о, — протянул он, тяжело дыша. — Не так страшно, как казалось. Благословенная низкая гравитация, спасибо тебе, Комарра. Почти искупает твои мизерно короткие сутки. На Барраяре вы бы проделать такой фокус не рискнули.
«Правда?» Теж хотела расспросить его больше, но не решилась. Да и времени на вопросы не оставалось. Риш повела их вперед. Перепрыгивая второй проем, они заметили вдали мигалки аэросаней полицейского патруля — те быстро приближались.
Форпатрил затормозил перед следующим переулком, в полдесятка метров шириной.
— Туда ведь мы прыгать не станем, верно?
— Не станем, — ответила Теж. — На стене этого здания есть пожарная лестница. А дальше всего квартал до ближайшей остановки шарокаров.
К тому времени, как они поделили между собой сумки и миновали квартал, предусмотрительно стараясь не спешить, все трое уже выровняли дыхание. Пара сонных то ли припозднившихся, то ли ранних пассажиров на платформе на них даже не взглянула. Риш поплотнее закуталась в шаль, скрывая лицо, пока Форпатрил выбирал четырехместный вагончик, заплатив за премиум-класс — экспресс, и чтобы к ним никто не подсаживался. Он вежливо занял место против хода движения, набрал адрес и опустил прозрачный колпак в положение «закрыто». Вагончик въехал в нужную трубу и со свистом начал плавно ускоряться.
Когда они въехали на восходящий участок петли между двумя крупными секторами Солстиса, Теж увидела, что ночь уступает место рассвету. Пока она смотрела, верхушки самых высоких башен словно охватило огнем, а их восточные окна вспыхнули отраженным оранжевым светом, пока нижние этажи по-прежнему оставались в тени. Высокие купола лежали между секциями пониже, точно хаотично расплескавшиеся водяные капли, соединенные позолоченными арками.
Теж прижалась ладонями к стеклу, вглядываясь. Никогда прежде она не видела Солстис вот так, расстилающимся внизу. С тех пор, как они прилетели на планету, она покидала их общее убежище лишь затем, чтобы добраться до работы или купить поесть, а Риш оттуда вовсе не выходила. Наверное, им не стоило сидеть взаперти. В конце концов, быть прикованными к одному месту обеспечивало лишь иллюзию безопасности.
— Что там за купола?
Форпатрил проглотил раздирающий челюсти зевок и посмотрел в ту же сторону.
— Ха. Определенно, межпланетная война служит реконструкции городов. Эти сектора были разрушены во время сражений с барраярскими захватчиками или позже, во время комаррского восстания. Вот и возникло место, чтобы построить новые дома.
Он разглядывал Теж, необидно усмехаясь.
— Настоящая комаррианка такое обязательно знала бы. Даже та, что родом не из Солстиса.
Теж стиснула зубы, покраснела и отпрянула от окна.
— А это так заметно?
— Не сразу, — заверил он. — И, разумеется, пока не познакомишься с Риш.
Риш лишь поглубже надвинула шаль на лицо рукой в перчатке.
Несколько минут и столько же километров привели их в деловое и правительственное сердце купола, тот район, где Теж не осмеливалась появляться прежде. На станции, где они высадились, народу было значительно больше и постоянно прибывало еще, так что Риш держала голову склоненной. Они перешли улицу и, миновав едва полквартала, дошли до нового высотного здания.
Брелок-пульт из кармана Форпатрила впустил их внутрь. Входной холл оказался больше, чем вся квартира Теж, выложен мрамором, и там росла в горшках настоящая зелень. Лифт, казалось, вез их наверх целую вечность.
Застеленный ковром коридор на этаже скрадывал звуки шагов. Они прошли его до конца, зашли в дверь с кодовым замком, миновали очередной холл или вестибюль и, наконец, оказались в гостиной с балконом во всю стену, откуда открывалась панорама города. Комната была меблирована спокойно, технологично и просто, не считая какого-то количества личных вещей, разбросанных в беспорядке там и сям.
— Ой, нет, время же! — воскликнул Форпатрил, едва они вошли. — Пардон, но в ванную я первый, — он рванул туда, оставляя за собой дорожку из сброшенной одежды: пиджак, рубашка, пинком отброшенные в сторону ботинки. И уже взявшись за ремень брюк, бросил через плечо:
— Устраивайтесь пока, я буду через минуту. Боже, только бы успеть…
Дверь спальни закрылась за ним.
Женщины уставились друг на друга. Торможение на полном ходу сбивало с толку даже сильней, чем прежнее паническое бегство.
Теж обошла жилые комнаты, осмотрела щегольскую кухоньку — сплошь черный мрамор и хромированный металл. Холодильник, хоть и обещал еду, содержал в себе лишь четыре бутылки пива, три — вина (одна из них открытая) и полдесятка плиток в обертках без каких-либо надписей, что выдавало в них армейский рацион. Вскрытая коробка чего-то непонятного, обозначенного как «хлопья быстрого приготовления», одиноко украшала буфет.
Теж еще разбиралась с инструкцией на обратной стороне коробки, когда дверь спальни скользнула в сторону, и оттуда появился Форпатрил: полностью одетый, влажный после душа, свежепобритый, аккуратно причесанный. Он притормозил, на ходу засовывая ноги в сброшенные только недавно ботинки.
И сама Теж, и — вот это да! — Риш изумленно заморгали. Темно-зеленый барраярский офицерский мундир определенно украшает мужчину. Плечи Форпатрила как будто сделались шире, ноги длинней, лицо… более непроницаемым.
— Я побежал, иначе на работу опоздаю — а это запрещено, под страхом стать мишенью для сарказма, — сообщил Форпатрил Теж, протягивая руку за ее плечо, чтобы цапнуть плитку рациона. Застегивая последние пуговицы на кителе, плитку он держал в зубах, потом ненадолго сунул ее в карман брюк и поймал обе руки Теж.
— Берите тут, что захотите. К вечеру я принесу еще поесть, обещаю. Не выходите. Не звоните никуда и не отвечайте на входящие звонки. Заприте двери, никого не впускайте. Если появится одна скользкая крыса по имени Байерли Форратьер, скажите ему, чтобы пришел позже, мне надо с ним поговорить. — Он уставился ей в лицо с настойчивой мольбой. — Вы не в плену. Но когда я вернусь, то хочу застать вас здесь. Пожалуйста.
Теж сглотнула.
Форпатрил стиснул пальцы чуть крепче, а в его глазах мелькнул смех. Он очень формально коснулся губами тыльной стороны ее ладоней — сначала одной, потом другой — наверняка это был барраярский национальный жест, но насколько важный, она понятия не имела — усмехнулся и покинул квартиру. Внешняя дверь зашипела и закрылась во внезапной тишине, словно вместе с Форпатрилом из комнаты вышел и весь воздух.
После секундного оцепенения Теж собралась с духом и отодвинула балконную дверь. Судя по тому, как падает свет, отсюда прекрасно будет виден огромный и прославленный комаррский отражатель, ключевое звено для ведущегося на планете терраформирования. Он взойдет на небосводе вслед за солнцем. Из окна своей квартиры Теж его не видела ни разу.
Только теперь она осознала, как долго ей пришлось таиться, съежившись, в тени. Все планы, что у нее когда-либо были, распались в хаос; ее жизнь осталась у нее за спиной кровавыми ошметками. Невосстановимая. Потерянная.
«И пути назад нет».
Может, сейчас как раз пора глубоко вдохнуть и выработать новые планы? Свои собственные.
Она рискнула подойти к перилам и поглядела вниз, с головокружительной высоты двадцати этажей. Далеко внизу фигурка в зеленом мундире вышла из здания, развернулась и торопливо зашагала прочь.