ГЛАВА ШЕСТАЯ
Коротко переговорив с м'лордом по комму из Главного управления полиции Норбриджа, куда привезли спасенных участников конференции, Роик избавился от худшего из своих кошмаров: мысли, что он потерял этого маленького пар… лорда Форкосигана. Взамен пришло любопытство. Почему м'лорд настаивал, чтобы он привез с собой доктора Дюрона?
— Вообще-то я собирался ехать в отель за вещами, — вставил Ворон, наклоняясь к камере.
— Сперва я хочу с тобой повидаться.
— Я опоздаю на корабль.
— Они вылетают ежедневно. Не бронируй пока билет.
Черные брови Ворона взлетели. — Мое время дорого стоит.
— Я это учту, — сухо заметил м'лорд.
Ворон лишь дружелюбно улыбнулся, пожал плечами и отправился вслед за Роиком, шаркая одноразовыми тапочками — их в полиции выдали всем бывшим заложникам, пока не вернули похищенную у них обувь.
Лишь во второй половине дня полиция, наконец, отпустила Роика и его озадаченного компаньона в консульство. Прямоугольный консульский особняк показался на вкус Роика неуместно скромным, хотя он понимал, в какую копеечку влетает поддержание достоинства Империи так далеко от дома. Зато там наверняка найдется душ и местечко, где прикорнуть, два самых горячих желания Роика с тех пор, как полиция накормила спасенных заложников (или, по крайней мере, выдала им столько плиток сухого рациона, сколько каждый попросил). Богатые белком и витаминами плитки на вкус напоминали смесь кошачьего помета и оконной замазки в шоколаде… да, некоторые ужасы для всей вселенной одинаковы.
Увы, мечты о душе пришлось отодвинуть подальше, когда лейтенант Йоханнес повел Роика прямо к м'лорду, засевшему в консульской комнате дальней связи, словно паук-захватчик в своей паутине. В тех барраярских посольствах, где Роик раньше бывал вместе с м'лордом, это помещение выступало как главный секретный центр здания, предназначенный для решения в тишине всех срочных и несрочных дел. Тут она больше походила на заброшенную подвальную комнату отдыха с кучей современной техники (правда, для людей с весьма специфичным представлением об отдыхе).
Развернувшись на стуле, м'лорд махнул рукой Роику и Ворону, приглашая садиться, а Йоханнеса отпустил коротким «Спасибо, лейтенант». Йоханнес был явно не прочь остаться и послушать, но покорно кивнул и вышел. Дверь за ним закрылась с приглушенным хлопком, говорившим о хорошей звукоизоляции. И пусть комната без окон слегка походила на логово серийного убийцы, зато, и это Роик оценил, здесь действительно можно побеседовать без лишних ушей.
— С вами все в порядке? — спросил м'лорд скорее для галочки, и, даже не дожидаясь ответного кивка Ворона и «угу» Роика, потребовал: — Расскажите мне все, что с вами произошло. Я желаю слышать все подробности.
Морща лоб и периодически вознаграждая рассказчиков хмыканьем, м'лорд выслушал всю историю их похищения и благополучного спасения.
— Рад, что ты в порядке, — заметил он Ворону. — Мне очень не хотелось бы объяснять, как я тебя потерял, ни твоим клон-братьям/сестрам, ни моему. Однако я предполагал, что Группа Дюрона пришлет вашу сестру Вербену.
— На межпланетные путешествия у нее сейчас нет времени, — объяснил Ворон. — Она — глава Отдела Крионики; у нас уже пять сотен служащих, если считать персонал клиник, исследовательский центр и администрацию. И на днях они с мужем, эскобарским медиком, собирались заложить в репликатор второго ребенка.
— На этот раз не клон, да?
— Да, все сделали по старинке: яйцеклетка плюс сперматозоид в пробирке. И даже не стали добавлять генетических модификаций… не считая стандартной проверки на дефекты, разумеется.
— Разумеется, — повторил м'лорд без комментариев. — Значит, старушка Лилия станет бабушкой по-настоящему. Ну, или тетей, смотря, как вы считаете. Надеюсь, она хорошо себя чувствует для своего возраста?
— Весьма.
— Любопытно.
Ворон рассеянно потеребил на плече кончик растрепавшейся косы и продолжил рассказ:
— Вербена говорит, что ей, как главе департамента, недостает хирургической практики. Она едва успевает провести пару оживлений в неделю. А я — от двух до шести в день, в зависимости от осложнений. Конечно, попроще твоего случая: ты в свое время стоил мне, Вербене и двум сменам медтехников восемнадцати часов работы.
— Причем отличной работы.
— Спасибо. — Ворон самодовольно кивнул.
— Передай Вербене мои наилучшие пожелания, когда ее увидишь.
— Ох, забыл, она тоже передавала тебе привет.
Ответом был странно ироничный взгляд и кивок.
— То есть доктор Дюрона оказался на этой конференции не случайно, я правильно понимаю? — уточнил Роик.
— Разумеется. Я попросил Группу Дюрона поддержать меня на конференции независимой технической экспертизой и всем, что еще может понадобиться.
— Вообще-то мы получили приглашение приехать сюда с презентацией еще до вашей просьбы, лорд Форкосиган. Кибо-Дайни представляет для нас определенный интерес. Мы думали отправить на конференцию одного из наших младших ординаторов.
— И все же, не заметили ли вы что-нибудь особенное? С технической точки зрения. — М'лорд откинулся в пультовом кресле и сплел пальцы, задумчиво поглядывая на Ворона.
— С точки зрения технологий — для нас ничего нового. Но я заметил, что им интересней заморозка, чем обратный процесс.
— Да уж, криокомпании, очевидно, играют с подтасовкой данных при голосовании по доверенности клиентов — «гостей», как здесь их называют.
— И выигрывают, судя по всему.
М'лорд кивнул:
— На конференции об этом едва упоминали, однако за ее пределами вопрос вызывает горячие споры. Скажем, на улицах.
Ворон вставил:
— Наследники-Освободители этими жалобами нам все уши прожужжали.
— Ага, только с нулевым эффектом, — парировал Роик. — Такие кретины сами себе худшая реклама.
— Не показалось ли вам обоим, что свободные дебаты, так обычно и протекают? Так шумно?
— Ну, да, — подтвердил Ворон — Конечно не настолько шумно, как у эскобарских политиков.
— Но пошумнее барраярских, — добавил Роик.
— А на Джексоне все проворачивают втихую, — с кривой усмешкой припечатал Ворон.
— Там не политика, там игра кошки с мышкой, — пробормотал м'лорд. — Что ж, стараниями Н.О.Н.Н. у меня выдалось два весьма полезных дня. Теперь, когда вы вернулись целыми и невредимыми, я им даже благодарен.
— Новые ответы? — уточнил Роик, понимающе приподняв бровь.
— Лучше. Целая уйма новых вопросов.
И м'лорд тут же дополнил рассказ Роика историей, от которой волосы вставали дыбом: о бесконечных километрах Криокатакомб под городом и о нелегальном криоцентре, управляемом бездомными стариками Кибо. Последнее Ворона не слишком впечатлило; в конце концов, он был уроженцем Джексона, а насколько Роик мог судить, на Джексоне все делалось нелегально, точнее, без каких-либо законов вообще.
— Нестабильно и обречено на провал, — так коротко оценил Ворон предприятие мадам Сюзи. — Я удивлен, что ей вообще так долго удается выходить сухой из воды.
— Может, в этом нет ничего странного. Пусть это нелегальное заведение, но криокорпорациям оно ничем реально не угрожает. Их лодку оно не потопит; в конце концов, они тут все в одной лодке. — Майлз почесал подбородок и сощурил покрасневшие, и все же горящие возбуждением глаза. — И тут мы переходим к Лизе Сато и ее группе.
— Замороженная мама вашего маленького любителя зверушек? — удивился Роик.
— Да. Н.О.Н.Н позволили дойти до крайностей, на деятельность Сюзи смотрят сквозь пальцы, а вот, казалось бы, более здравая и законная группа Сато оказалась разогнана, причем ценой немалых усилий и средств. Шумят все, кому не лень, и лишь один голос заставили замолчать. — М'лорд показал на погасший комм-пульт. — За последние несколько часов я кое-что накопал…
Подобная деятельность в бытность м' лорда галактическим оперативником СБ как раз и была его хлебом, отметил Роик.
— … и обнаружил странную закономерность. Из всей группы печальной оказалась судьба не только Лизы Сато. Двое заморожены после предположительно неудачного лечения по диагнозу, не угрожавшему жизни. Один человек погиб: несчастный случай. Другой покончил с собой — выпрыгнул из окна. Даже сейчас люди были удивлены, многие возмутились, но все отклики похоронили в новостях под потоком банальных сексуальных скандалов. Вам это о чем-то говорит?
— Похоже, группа Лизы Сато готовилась крепко протаранить чью-то лодку, — медленно произнес Роик.
Ворон согласно кивнул:
— А как именно?
— Неизвестно; ничего нет ни в общедоступных записях, ни даже в сведениях для ограниченного круга лиц. Кто-то проделал первоклассную работу по подчистке данных, хотя им не удалось обрубить все концы. Итак, вот первый в моем списке замечательных новеньких вопросов: что именно вычистили из банков данных полтора года назад?
Роик наморщил лоб:
— Весьма интригующе, м'лорд, но… какое отношение все это имеет к интересам Барраяра?
М'лорд откашлялся.
— Пока рано об этом говорить, — ответил он натянуто.
Роик мрачно перевел сказанное как «причину я пока еще не придумал, но дай мне время!» Неужели м'лорд решил изобразить Дон Кихота из-за того мальчишки-сироты? Император Грегор во время приватной беседы как-то ично предостерег Роика, что м'лорд чересчур склонен увлекаться ролью странствующего рыцаря. При этом император так вздохнул, что было ясно: он весьма сомневается, сумеет ли Роик обуздать м'лорда.
Прошипев, отъехала в сторону дверь, и в проем заглянул консул Форлынкин.
— Я только что говорил с юристом, лорд Форкосиган.
— А, отлично. — Майлз сделал ему жест заходить, но тот, чем-то встревоженный, остался стоять в дверях. — Что касательно Джина?
— Как я и думал, законным образом мы не можем сделать ничего. Будь он сиротой без единого родственника, мы могли бы претендовать на опеку над ним, однако процедура может затянуться на несколько месяцев, и норбриджский суд нам, скорее всего, откажет, стоит нам намекнуть, что мы увезем мальчика с планеты.
— Я не прошу его усыновить, Форлынкин. Просто спасти от полиции.
— В любом случае, милорд Аудитор, теперь все скорее перешло в умозрительные рассуждения: полиция уже передала мальчика кровным родственникам — а именно, его тетке, которая фактически является законным опекуном.
— Проклятье! — М'лорд ссутулился — Проклятье… Надеюсь, Ако присмотрит за его зоопарком лучше, чем я.
— Не можем же мы его выкрасть, — с легкой улыбкой пошутил Форлынкин. М'лорд смерил его внимательным взглядом. Решив, что переборщил с юмором, Форлынкин откашлялся и немедля сделал бесстрастное лицо. Пожалуй, Роику стоит попозже отвести консула в сторонку и объяснить, что подобные речи в присутствии м'лорда могут ему выйти боком, и отнюдь не по причине оскорбления Аудиторского достоинства.
Роик потер глаза; в них точно песку насыпали.
— Лучше всего решать проблемы утром на свежую голову, м'лорд, — предложил он, преследуя и собственные интересы. М'лорд успел воспользоваться душем и переоделся, но все равно выглядел так, словно кутил всю ночь. Как и все они. А его глаза слишком характерно поблескивали. — Вы уже проверили уровень нейромедиаторов? — Его возрастание — верный предвестник приближающегося припадка, и, значит, пора применить медицинский стимулятор и инициировать приступ — в безопасном месте и под контролем.
М'лорд что-то неразборчиво пробормотал, обращаясь к своим ботинкам.
— Сейчас, — настаивал Роик самым твердым тоном.
М'лорд вздохнул и потер загривок:
— Да, да.
— Теперь я могу вернуться в отель? — с надеждой спросил Ворон.
— Да, но оставайся на связи. Знаешь, что… Форлынкин, пожалуйста, выдайте доктору Дюрона перед его уходом защищенный наручный комм.
Форлынкин изумился, но исполнительно ответил:
— Да, милорд.
— Мне нужно больше данных, — проворчал м'лорд в пространство. Он смерил консула оценивающим взглядом. — Значит, так, Форлынкин. Если «Белая Хризантема» или кто-то еще из хозяев недавнего приема будут звонить и спрашивать обо мне, отвечайте, что я крайне раздражен срывом конференции и похищением моего оруженосца. Точнее, я в ярости и намерен, едва оправлюсь от перенесенных испытаний, улететь домой и там самым нелестным образом отрекомендовать здешнее положение дел всякому, кто поинтересуется — начиная с императора Грегора.
— Гм… А на самом деле? — уточнил озадаченный консул.
М'лорд ответил лишь неутешительной усмешкой:
— Я хочу, чтобы вы проверили, как далеко они зайдут, чтобы восстановить оборванные связи. В разговоре подчеркните, что вам потребовалось применить все свое искусство дипломата, дабы хоть как-то меня утихомирить, но вы до сих пор не уверены, это вообще возможно. Если эти господа предложат вам некий стимул к решению данной задачи, соглашайтесь.
— Вы… хотите, чтобы я принял взятку, сэр? — Челюсть Форлынкина напряглась; искренняя обида мешалась у него с вполне понятной тревогой.
— Ну, хотя бы притворитесь, что рассматриваете такой вариант, хорошо? Тут мы и увидим, кто к чему стремится и насколько сильно. Если они не обнаружат себя, мне придется подумать о дальнейших шагах, но я надеюсь, что вы — терпеливый рыбак и подсечете для меня эту рыбку.
— Я, э-э, приложу все силы, сэр. — Форлынкин пока не смотрел на лорда Аудитора, словно на двухголовое чудо, но Роик почти зримо видел, с каким трудом тот пытается уследить за ходом мысли м'лорда. «Ага, добро пожаловать в мой мир».
На этом инструктаж завершился.
На втором этаже консульстве располагались две запасные спальни, предназначенные для гостей, но их не слишком часто для этой цели использовали, и потому они постепенно превращались в склад. Одну спешно освободили для милорда Аудитора. Роик расстелил постель м'лорда и извлек из его чемодана медицинский стимулятор припадков. М'лорд разделся до белья, сел на кровать и с отвращением покосился на приборчик.
— Дурацкая штука.
— Да, м'лорд. Скажите, стоит ли мне доверять парням из консульства?
— Пока не уверен. Я уже видел, как подкупают персонал посольства и даже курьера СБ.
— Если вы намерены держать их в резерве, что нам бы весьма пригодилось, вам придется постепенно делиться с ними информацией. Я же вижу, как тот же лейтенант Йоханнес никак не может взять в толк, почему вы ничего ему не говорите.
— Это все Аудиторские штучки. Я привык, что в силах заставить отвечать почти любого. У тебя найдется свободное время, чтобы определиться с ними? Не сомневаюсь, с тобой они будут откровенней, чем со мною: простое честное лицо и все такое.
— Да, м'лорд.
— Я прекрасно понял, насколько на Кибо-Дайни процветает подкуп. Вопрос лишь в том, подкуплено ли уже наше консульство или оно просто никого не интересовало, пока здесь не объявился я? По крайней мере, ни у кого из барраярцев здесь нет семей, а, значит, мне не нужно беспокоиться насчет отрицательных стимулов. — М'лорд насупился, лег плашмя и приложил стимулятор к виску. Роик подал ему заглушку, которую тот зажал между зубами. М'лорд глубоко вздохнул, прикрыл глаза, как любой, кому предстоит неприятная медицинская процедура, и нажал на кнопку.
Роик отсчитывал время припадка; на сей раз приступ затянулся, значит, м'лорд чуть не перешагнул грань. Закаченные глаза, странные гримасы, судороги давно стали для Роика привычным зрелищем, но он сомневался, что когда-нибудь примирится с чуждой пустотой, стирающей всю энергичную индивидуальность, которая делала это лицо живым. Наконец невралгический шторм миновал; м'лорд обмяк и открыл глаза, глядя на мир так, словно заново собирал его из кусочков.
— Боже, как я это ненавижу, — простонал м'лорд. Его обычная присказка в таких случаях.
— Да, м'лорд, — утешил его Роик. Его обычный ответ.
— Остаток ночи я буду бесполезен, даже если не усну. И завтра тоже.
— Я принесу вам кофе.
— Спасибо, Роик. — М'лорд перекатился на бок, натянул на себя одеяло: измученное тело наконец-то потребовало свое. Он пробормотал в подушку почти неслышно: — И все же…
Роик покачал головой и на цыпочках удалился искать свою койку.
* * *
Джин открыл заплаканные глаза, заморгал и уставился в полутьму крохотной комнатки своей сестры Минако. Ему пришлось прикусить губу, чтобы не заскулить. Он-то хотел не спать, а переждать и, постараться перехитрить своих пленителей, но усталость последнего дня его подвела. Он приподнялся на локте. Низко на стене теплился розовый ночник, но часов в комнате не было. На улице темно. Из соседней комнаты через тонкую стенку приглушенно доносится рокочущий храп дяди Хикару. Значит, все в доме еще спят, но время может оказаться любым: то ли еще полночь, то ли скоро рассвет.
Он высунул босые ноги из-под покрывала на узком футоне. Тетя Лорна уложила его спать прямо в том белье, что на нем было: пижамы кузена Тетсу оказались ему велики, а кузена Кена — малы. Его вещи тетя забрала со словами, что постирает, а, может, и сожжет; они ведь не могут сказать, где он за это время валялся. Джин ей тоже не сказал.
Без особой надежды он подошел к окну и попытался открыть замок. Тот поддался, но окно всего лишь отъехало в сторону сантиметра на три. После ссоры за ужином дядя Хикару взял у соседа приставную лестницу и заклинил паз окна. В такую щель Джин мог просунуть разве что пальцы, но не руку. Значит, ему не удастся сбежать так, как в прошлом году.
Джин прижался лбом к прохладному стеклу и уставился вниз во дворик. До земли всего один этаж. В некотором смысле в прошлый раз тетя Лорна сама облегчила ему побег, когда выгнала всех его животных. Тогда он вылез из окна, спрыгнул вниз, и ему оставалось только собрать их всех в старую детскую коляску Минако, стоявшую у забора. В тот момент он ужасно боялся — а вдруг клекот Вихря или мяуканье Лаки перебудят всех в доме, или с дребезгом свалится стеклянный ящик с крысами или с черепахой — но ночь была холодной, все окна закрыты, и никому, как обычно, не было дела ни до него, ни до его зверей.
Разве что Тетсу вечно дразнил Вихря, пока тот, естественно, не клюнул его. Потом был травмопункт, хирургический клей, антибиотики, и вопли тети Лорны, главным образом из-за счета — зато громче, чем у самого Тетсу. Тот-то наверняка уже на следующий день хвастался всем в школе боевыми шрамами.
Джин слез с подоконника и попробовал открыть дверь, поворачивая ручку как можно тише. Заперто. Вечером взрослые поспорили, кому вставать ночью, чтобы проводить Джина в туалет, и дядя Хикару решил спор довольно утилитарным способом: выдал ему горшок. Тетя Лорна была шокирована, а Кен и Тетсу начали смеяться над ним, но дядя их быстро приструнил. А до того дядя с тетей ругались, где Джин должен спать, потому что его сестра уже слишком большая, чтобы спать с ним в одной кровати, или наоборот — он слишком большой. Кен с Тетсу, которые делили одну комнатку на двоих, принялись ныть, как у них тесно, и третий мальчишка им там не нужен, и вообще они не собираются за ним приглядывать. Джин все терпел молча, выгадывая момент, когда можно будет сбежать. Он не ожидал, что его запрут.
«Это пока парень не утихомирится», сказал дядя Хикару. Как будто Джин бросит своих животных! Как будто он вообще станет тут оставаться!
Будет ли Майлз-сан ухаживать за его животными, как обещал? И что он теперь подумает, когда Джин пропал, да еще вместе с его деньгами? Вдруг он решит, что Джин их украл? Хотя деньги украли полицейские, но кто же поверит его слову против слова взрослых? Даже этот необычный инопланетник, и тот вряд ли. Джин сглотнул комок в горле и дал себе слово больше не плакать. Наверняка из-за слез он и заснул. Только стоит ли заставлять себя бодрствовать, если он все равно не может выбраться? Он уселся на свой футон и погрузился в отчаяние.
Нужно будет завтра вечером спрятать у себя в комнате отвертку или какой-нибудь инструмент и попытаться открыть окно или дверной замок изнутри. Вот Тенбери бы точно знал, как это сделать. У Джина вряд ли получится притвориться, что он так быстро угомонился, и тем усыпить бдительность своих тюремщиков, чтобы они ослабили надзор. Не теперь, когда его все больше сжигает отчаяние. Тетя Лорна грозилась завтра же записать его в ту же школу, где учатся Тетсу с Кеном, потому что больше не намерена пропускать из-за него работу. А насколько он помнил, из школы сбежать даже труднее, чем из… нет, это место — что угодно, только не дом.
Щелкнул дверной замок. Тетя Лорна проверяет, как он? Джин еще слышал храп дяди Хикару. Он отвернулся к стене, сгорбился под одеялом и плотно зажмурился.
— Джин? — прошептал робкий голосок, — ты спишь?
Джин повернулся, одновременно с облегчением и досадой. Это просто Мина.
— Да, — проворчал он.
Короткое молчание.
— Нет, не спишь.
— Чего тебе надо? — Забыла какую-нибудь мягкую игрушку или куклу, подумал он. А ведь, отправляясь спать вниз на диван, она тащила с собою целую корзину кукол.
Дверь с рокотом отъехала, и маленькие ножки прошлепали по полу к Джину. Он повернулся на футоне, опираясь на локоть, и они с сестрой уставились друг на друга: он — сверху вниз, она — наоборот. У нее были такие же карие глаза и шапка черных волос, как у самого Джина, но она стала выше и не такой пухлощекой, какой он ее помнил четырнадцать месяцев назад. Тогда Мина еще даже в школу не ходила, а сейчас была уже во втором классе. Почему-то она казалась менее… смущенной, что ли.
— Если я тебя выпущу, возьмешь меня с собой? — спросила она.
— Чего? — Пораженный, Джин сел, поджав ноги. Неужели Мина не просто заблудилась по дороге в туалет? — Конечно, нет. Ты что, с ума сошла?
Ее лицо разочарованно вытянулось:
— Ну-у… — Мина развернулась и перешагнула порог, собираясь закрыть дверь за собою.
— Нет, погоди! — прошептал Джин, вскакивая на ноги.
Храп за стенкой вдруг стих. Оба застыли. Скрип, бульканье, и дядя захрапел снова.
— Здесь нельзя говорить, — шепнул он. — Пошли вниз.
Она задумалась, потом кивнула и дожидалась в коридоре, пока Джин завернется в одеяло, выйдет, и прикроет за собой дверь, плотно и очень тихо. А потом Мина повела его вниз. Они спускались на цыпочках, но, хоть ступени и заскрипели, никто из комнат не вышел.
— Свет не включай, — распорядился Джин вполголоса. Свет проникал в столовую из кухонной ниши — «кухонька на одну задницу», как ее назвал дядя Хикару — и его вполне хватало, чтобы ни на что не налетать.
Мина умастилась на диванчике в гнезде из свернутых одеял, а Джин сел на краешек кресла дяди Хикару и огляделся вокруг.
— Ты папу помнишь? — спросила Мина.
— Вроде как. Немножко.
— А я нет, только его снимок на семейном алтаре, что поставила мама.
— Тебе тогда только три исполнилось. — Когда отец погиб, самому Джину было семь. Четыре года назад — словно целая жизнь. Гораздо больше ему запомнилось бесконечное горе и гнев мамы, и то, как редко он ее видел после, словно смерть украла у него обоих родителей, а потом за мамой пришли полицейские. — А тетя Лорна не держит алтарь?
— Она разрешила поставить его у меня в комнате, но когда стало тесно, и нужен был стол для учебы, то запаковала и убрала. Я не знала, ставить туда твой снимок или нет.
Мина с решительным лицом принялась надевать кроссовки.
— Ты не можешь идти со мною, — беспокойно повторил Джин. — Не туда, куда я пойду.
— А куда ты идешь?
— Далеко и пешком. Слишком далеко для тебя. И вообще, чего это ты хочешь уйти? — Он предполагал, что дядя с тетей Мину балуют.
— Тетсу и Кен противные. Они дразнятся и издеваются. А дядя Хикару на них кричит, но никогда ничего не делает.
Ну и в чем тут беда? Да, у него было смутное чувство, что дразнить сестру — его привилегия, но если кто-то еще хочет присоединиться, он не против. — Они просто завидуют тебе из-за твоих девчоночьих штучек. И еще потому, что из-за тебя у Кена нет своей комнаты, — добавил он честно.
— Тетя с дядей говорили, что меня уде… удочерят, пока ты не вернулся. Но я не хочу, чтобы Тетсу и Кен были моими братьями. Мне нужен мой настоящий брат!
— Но как они могут тебя удочерить, пока мама… — Он осекся. Жива? Слово неуверенно застряло у него в горле. Он сглотнул и договорил: — Ты не можешь остаться там, куда я иду. Мне… им ты там не будешь нужна. Будешь только мешать. — Хотя Сюзи-сан и ее люди приютили беспризорного мальчишку как же случайно, как могли бы подобрать бездомного котенка, но когда речь пойдет о беспризорной девочке, да еще такой мелкой — тут совсем другое дело. Наверняка, ни полиции, ни тете с дядей не будет никакого дела до него, если он сбежит снова, но останутся ли они столь же равнодушны к побегу Мины? — Ты не сможешь угнаться за мной.
— Смогу!
— Ш-ш! Тише!
Ее рот упрямо сжался.
— Если не возьмешь меня с собой, я завизжу, тебя поймают и снова запрут в моей комнате. А я тебя больше не выпущу, вот так!
Может, она на самом деле обманывает и визжать не будет? Нет, наверняка будет. А что если стукнуть ее чем-нибудь по голове, оглушить и убежать? В голофильмах такие штуки замечательно работают, но насчет настоящей жизни у Джина были определенные сомнения. Да и потом, сейчас под рукой из тяжелых предметов только сковородки и кастрюли тети Лорны: если бить ими, будет такой жуткий дребезг и звон, что точно все проснутся.
Но еще на середине его злодейских размышлений сестра ужасно практично, напомнив этим дядю Хикару, заявила:
— Кроме того, у меня деньги есть, а у тебя нет.
— … Сколько?
— Больше пяти сотен новойен, — ответила она гордо. — Я их накопила с подарков на день рождения, и еще мне давали деньги за то, что я выполняла всякие поручения по дому.
Хватит десять раз проехать на трамвае — хотя от подземного трамвая Джин поклялся держаться подальше. Он вытянул шею, разглядывая кухонные часы — до рассвета осталось часа два, пока все не встанут, и их не хватятся. Так себе фора, не то, что в прошлый раз. Сейчас или никогда. И Джин покорился неизбежному.
— Ладно, собирайся. Тихо. Не знаешь, куда тетя Лорна дела мои вещи?
Одежду Джина они отыскали в гардеробном шкафу за кухней, в пластиковой корзине для грязного белья, там же нашлись и кроссовки. Мина знала, в каком кухонном шкафчике держат готовые завтраки, и запихала с полдюжины плиток себе в рюкзачок. Через несколько минут они выскользнули из боковой двери. Джин как можно тише задвинул щеколду на воротах дворика, и они вдвоем двинулись по переулку.
Вокруг редких фонарей в липком ночном тумане светился ореол.
— Я никогда так поздно не бывала на улице, — поделилась Мина по-прежнему шепотом. — Тут странно. Ты не боишься темноты? — Она старалась идти поближе к Джину; он ускорил шаг.
— В темноте ничего такого нет. Бояться надо людей.
— Понимаю.
Они долго молчали, слышно было только шлепанье ног по мостовой. Потом заговорила Мина:
— Слушай, а то, что сказала тебе тетя Лорна про реси… реци… нет, не получается. Про детей, которые много раз убегают из дома. Как думаешь, их правда замораживают?
Джин обдумал эту неприятную мысль. — Никогда раньше ничего такого не слышал. Да и стоить это должно уйму денег.
— Она просто пугала, чтобы ты хорошо себя вел?
— Ага. — И напугать его у тети получилось, признался себе Джин.
— Все равно, за первый раз не заморозят. — Кажется, Мина была жутко довольна этим соображением.
Непрошеное воспоминание догнало Джина. Самое страшное в его жизни случилось не туманной ночью — полицейские забрали маму днем — и все же промозглый холод в его животе в тот день был точь-в-точь как погода сейчас. Мама опустилась на колени, стиснула его за плечи и сказала «Помоги присматривать за Миной, Джин, ладно? Будь хорошим старшим братом и делай то, что скажет тетя Лорна».
Джин нарушил свое обещание слушаться, когда тетя Лорна потребовала, избавиться от всех животных: да-да, от всех до единого, для них тут нет места, они воняют и мешают, а эта птица — настоящая убийца. И в довершение ко всему у Кена вроде бы обнаружилась аллергия на Лаки, а она даже не царапалась — слишком ленивая. Джин считал, что кузен шмыгает носом и чихаетнарочно, просто чтобы досадить ему, и, конечно, он в этом преуспел.
Но в материнском — благословении? проклятии? просьбе? — была еще первая часть, и про нее-то Джин благополучно забыл. Ведь никто не орал на Мину так, как на него и его животных.
Жаль, что он все же забыл об этом.
Им предстоял долгий путь, надо успеть хотя бы выйти из района, пока их не хватились. Может, на время школьных уроков лучше где-нибудь затаиться? Джин определил — почти с уверенностью — юг вон там, и упрямо побрел вперед.
