29

Вот и сегодня я вывела из гаража свою метлу, попрощалась с домочадцами и взлетела. На работу мне было к девяти, а я, как всегда, проспала и потому опаздывала.

Я летела, минуя уже образовавшиеся пробки, выбирая менее загруженные метлотранспортом улицы, как вдруг...

Вот оно, это жуткое «вдруг»!

В меня врезалось метлотакси.

На полном ходу.

Прутья наших метел вспыхнули, водитель, пассажирка и я начали падение с тридцатиметровой высоты.

Приятного в этом, доложу я вам, мало.

И я использовала заклятие, замедляющее падение, так что приземлились мы все без ушибов, синяков и царапин.

– Послушайте, я в этом не виноват, честное слово,– завел волынку водитель метлотакси.– Это вы летели с недозволенной скоростью. Но, наверное, не стоит вызывать полицию. Сотни евро с вас хватит?

– Эй, эй, притормозите,– заволновалась я.– Какая еще сотня евро?! Как это вы не виноваты?!

Да вы влепились в меня, как поцелуй в щеку! Извините за сравнение.

– Хорошо, капризная вы девица. Триста евро. И никакой полиции.

– Вы думаете, я на эти несчастные триста евро куплю себе новую метлу?

– Не жадничайте. Триста евро, вот и весь сказ. Я тоже пострадал.

– Мелочный тип. Все вы, мужики, мелочные. И склочные как не знаю кто. Ладно, не будем вызывать полицию, давайте ваши триста евро, и мы в расчете.

– У меня с собой наличными только двести пятьдесят.– Водила с несчастным видом рылся в своем бумажнике.– Может, скидку сделаете?

– Ладно,– благородно согласилась я.– Давайте двести и валите к святой Вальпурге.

Водила так и сделал. Волоча за собой остов своей метлы, он побрел по полупустой улице – видимо, к станции техобслуживания. А я поняла, что опаздываю на работу окончательно. Я достала из куртки мобильный кристалл и активировала его. Кристалл слегка завибрировал, соединяя меня с моей начальницей.

– Главный технолог отдела «Пси» слушает,– донеслось из кристалла.

– Госпожа Вальдес, это младший технолог Юлия Ветрова.

– Почему вы не на работе до сих пор?

– Я попала в аварию. В меня врезалось метло- такси.

– Вы шутите?

– Нисколько.

– Метлотакси – самый безопасный транспорт в Оро. Я не понимаю, как вы могли попасть в аварию с участием метлотакси. Вы меня разыгрываете?

– Ни в коем случае. Я действительно попала в аварию. Слава святой Вальпурге, еще ничего себе не повредила. Госпожа Вальдес, я прибуду на работу с минимальным опозданием. Я сейчас выстрою портал...

– На какой вы улице?

– Санте-Кордо, а что?

– Вы рехнулись, если собираетесь выстроить портал на улице с таким движением. Ловите метлу и приезжайте как сможете. Я уж, так и быть, не сообщу руководству о вашем опоздании.

– Спасибо, госпожа Вальдес.

Кристалл смолк. Моя начальница отключилась, ну то есть прервала соединение.

Я вздохнула. Плохой из меня работник. И с начальством проблемы. Боюсь, что они видят во мне этакую беспомощную и в то же время амбициозную штучку. Ничего хорошего.

Я бросила остатки своей метлы в контейнер с мусором, доплелась до скверика и в глубокой печали села на скамейку. Ничего не поделаешь, надо вызывать метлотакси и растратить на это завоеванные евро. Хотя...

Я же могу летать и без помела. Слабо, косо, криво, но могу! Что-то да значат для меня уроки Эст- рельи!

Но как я полечу сама по себе в городе, где почти все передвигаются на метлах? Это же произведет невесть какой фурор! Вокруг меня сразу соберется толпа зевак на помелах, остро желающих знать, как я ЭТО делаю. Нет, лучше не рисковать. Для того, чтобы летать, нужна непрошибаемая уверенность в собственной крылатости, а уверенности этой у меня нет. Со временем я обрету ее, так говорит сестра, но пока...

Пока мне надо вскинуть вверх правую руку и помахать ею, привлекая тем самым внимание счастливцев на метлах. Может, кто-нибудь подсадит.

Я исполнила вышеозначенное действо, но мет- лотакси миновали меня с завидной скоростью. Может, тот водила сообщил обо мне по общему кристаллу таксосети и его коллеги избегают девушки в красной куртке и черных слаксах? Вот уж не везет так не везет.

И тут судьба смилостивилась надо мной. Возле меня, на уровне моего плеча, затормозила метла-купе с несколькими свободными сиденьями. А правила ею весьма презентабельная дама лет сорока пяти – пятидесяти. На даме был сногсшибательный брючный костюм из шерсти василькового цвета, волосы талантливо уложены в замысловатую прическу, на лице легкий макияж. Хвосту означенной дамы был хорошо проэпилирован. Словом, передо мной оказалась женщина из процветающей когорты вип-персон. Странно только, что она вела купе сама, не доверила такую дорогую метлу шоферу...

– Благословенны будьте, – сказала я даме.– Я потерпела крушение. Не могли бы вы подбросить меня к главному зданию «Панацеи-Фарм»?

– Благословенны будьте, Юлия. Садитесь.

– Ой. Вы меня знаете.

– Кто же вас не знает, Юлия.

– Да, с моей способностью влипать во всякие приключения...

– Дело даже не в этом. Все мы, ведьмы, с волнением ждали вашего возвращения. Мы верили, что вампиры не погубят вас. А ведь могла бы развязаться настоящая война...

– Слава святой Вальпурге, что войны нет. Я свободна...

– И работаете в «Панацее»?

– Да.– Я заняла одно из сидений, и помело мягко взмыло вверх.– Не хочется бездельничать, вися на шее у тети. К тому же у меня появилась сестра, которую нужно обеспечивать.

– Ваша сестра больна?

– Нет, просто она вампир. Ей пока трудно устроиться в мире ведьм. Кроме того, она на диете. Это приводит к определенным сложностям.

– Простите меня,– вдруг сказала дама, плавно выруливая на Огненный проспект.– Я расспрашиваю вас, а сама даже не представилась. Меня зовут Наталья Кировская, по мужу – Холле.

– Святая Вальпурга! Вы русская!

– Да, у меня совершенно русское происхождение. Я из Московского ковена ведьм. Там мне было трудно. Москва такой город... Все ссорятся, и идет постоянное подсиживание, чтобы добиться хоть крошки какой-нибудь власти. Мне это претило, и когда я познакомилась с Яном, моим мужем, мы сделали все, чтобы уехать навсегда из Москвы, из России. Там ведьмам сложно. Хотя я все равно тоскую. Ну что здесь за зима? Одна слякоть. А российские зимы – о-го-го! Морозом стекла выдавливало – вот как. Впрочем, предложи мне кто-нибудь вернуться в Россию, не согласилась бы. Дочь вот только жалко – совсем прародины не знает. Кстати, моя дочь – ровесница вам, Юлия. И в скором времени выходит замуж. О, я придумала, как нам снова увидеться – я пришлю вам приглашение на свадьбу моей Сонечки! Это будет настоящая свадьба по-русски, мы даже тамаду выписываем из России!

– Спасибо, Наталья, но мне, право же, как-то неудобно... Я для вас почти незнакомый человек...

– Юлия, это не так! Вы во многом – пример для подражания у нашей молодежи. Я почту за честь пригласить вас на свадьбу моей дочери.

– Ох, ну спасибо, Наталья.

– У вас есть визитка?

– А, да. Вот. Там мой домашний и рабочий телефоны. Но на работу лучше не звонить, начальство не любит, когда я отвлекаюсь на всякие разговоры. Так что звоните домой. Примерно после семи вечера... О, вот мы и приехали.

Наталья притормозила метлу в метре над землей. Я аккуратно спрыгнула с сиденья.

– Спасибо за то, что подвезли,– сказала я.– Я рада нашему знакомству. Не знала, что в Оро есть русские.

– Есть, есть. Юлия, я обязательно позвоню вам!

Я кивнула. Наталья послала метлу вверх и исчезла в мгновение ока.

А я тут же забыла весь разговор с нею, потому что мне предстояло иметь довольно нудную беседу с начальством.

Но начальство было на удивление милостиво. Я только сказала: «Извините за опоздание», госпожа Вальдес кивнула, и я была допущена в свое маленькое царство пробирок, крошечных весов и микроскопов.

Так текли мои дни. Должность младшего технолога не особенно напрягала, к власти я не рвалась, звезд с небеси не хватала. Так что жила спокойно. До той поры, пока Эстрелья не принесла мне розовый конверт.

Дело было как раз в субботу – у меня имелся законный выходной, и мы с тетушкой и Эстрельей хотели провести его где-нибудь на природе – в Центральном парке, например. Там так здорово! Белки и бурундучки бегают по аллеям, выпрашивая у людей всякие вкусности. Гордые белые лебеди рассекают воду небольшого озера. Тишина, идиллия среди американских кленов, бамбука и пирамидальных тополей. И розовых кустов...

Да, так вот о розовом. Эстрелья принесла мне с субботней почтой этот наивного цвета конвертик и с любопытством уставилась на меня.

– Что такое? – спросила я сестру,– У меня прыщик вскочил?

– Прыщик вскочил, но не в этом дело. Мне ужасно интересно, кто тебе шлет такие розовые, надушенные письма. Кстати, ты заметила, что обратного адреса нет?

– Да, верно. Погоди, я проверю письмо на предмет магических вложений и заклятий. Мало ли что. Да, и на сибирскую язву его тоже проверю.

Я положила письмо отдельно от всей почты на маленький кофейный столик. Поводила над ним ладонями. Ничего. Никакой магии – ни разрешенной, ни чужеродной. И с сибирской язвой было все в порядке, то есть этой язвы в конверте не было.

Я взяла нож для разрезания писем, проговорила над ним простенькое заклятие, которое избавляет от всяких мелких пакостей, и вскрыла конверт. В него была вложена открытка. Точнее, «Приглашение на свадьбу», как значилось на обложке этой пахнущей типографской краской картонке.

– Что это? – немедленно встряла Эсси.

– Судя по всему, приглашение на свадьбу,– ответила я.

– Ой! – вскрикнула Эсси.– Ой, не могу! Неужели эти Магистриан-маги для своих подлянок ничего больше придумать не в состоянии.

– Я не уверена, что это дело рук Магистри- ан-магов,– задумчиво сказала я.– Что-то вертится у меня в голове в связи со свадьбой...

Я вытащила открытку, развернула ее и прочла

вслух:

– София Холле и Стефан Маркович приглашают Юлию Ветрову на торжественное бракосочетание, которое состоится двадцать шестого июля в храме Милосердия Святой Вальпурги в пятнадцать часов по местному времени. Форма одежды – парадная.

– Вот это номер! – воскликнула Эсси.– Тебя приглашают на свадьбу, да еще так скоро! Слушай, может, это действительно происки магов?

И тут я вспомнила про Наталью.

– Нет, это не происки магов,– сказала я с видимым облегчением.– Это всего лишь женщина, которая меня однажды подвезла до работы. Точнее, замуж выходит дочь этой женщины. Наталья что-то такое говорила про свадьбу.

Неожиданно загудел стационарный домашний магический кристалл. Я воздела над ним ладони:

– Слушаю.

– Юлия?

– Да.

– Благословенны будьте, Юлия. Это вас беспокоит Наталья Холле. Вы получили приглашение?

– Да, получила. Благодарю вас, но я как-то теряюсь перед фактом того, что мне надо идти на свадьбу... Может, обойдетесь без меня?

– Ни в коем случае! Вы одна из главнейших персон на свадьбе...

– Но я совсем не знаю ни жениха, ни невесту.

– Для этого мы и проводим пикник! Завтра, в воскресенье. В Центральном парке, у статуи фавна. Приходите в полдень. Можете прихватить кого-нибудь из своих. А может, за вами заехать? В смысле залететь?

– Нет, спасибо, я доберусь сама. Наталья, вы уверены, что меня ждут на этом пикнике?

– Конечно. Как только я рассказала дочери про то, что познакомилась с вами, она мне все уши прожужжала: когда мы наконец с вами встретимся!

– Ну хорошо. Я приду. В полдень, у статуи фавна?

– Совершенно верно. Мы вас ждем!

И кристалл потух.

– Я не пойду,– подняла ладони Эстрелья,– Полуденное солнце для меня всего опасней. Может, возьмешь тетушку?

– Бедная Анна Николаевна! Она уже наверняка устала от меня, хотя я и отсутствовала целых три года. Ничего. Пойду одна.

Назавтра я оделась соответственно ситуации, попрощалась с Эстрельей и тетушкой и оседлала свою старую, но верную кобылку – метлу для домашнего пользования. Она выглядела совершенно непрезентабельно, но иной у меня пока не было, хотя стоило бы завести. Ладно, разорюсь со следующей зарплаты.

До парка лететь было совсем недалеко, по сути, мы и снимали наш коттедж в парковой зоне. Тете требовался чистый воздух и лесная тишина. Я в общем тоже была не против первого и второго.

Свою метлу я оставила на хранение смотрителю парка (около него уже стоял целый лес метел – в воскресенье в парке, да еще в хорошую погоду, отдыхает чуть ли не половина Оро), а сама пошла искать статую фавна.

Статуя нашлась не сама по себе, а по тому веселому шуму, который производили те, кто расположился аккурат под этой статуей.

Компания собралась человек из двенадцати, количество юношей явно превалировало над количеством девушек, и я мельком подумала, что ко мне кто-нибудь может и приклеиться. Впрочем, мне без разницы. Я теперь женщина разведенная, переживающая предательство мужа, а потому к мужским благоизъявлениям равнодушная.

– Всем привет,– сказала я, подходя к цоколю статуи.

– Ой, Юля пришла! – воскликнула одна из девушек.– Как здорово! Юля, я Соня, а это Стефан. Ты проходи, не смущайся, располагайся. У нас тут все попросту.

Соня не была ведьмой, это я поняла сразу. Она была Донором. И Стефан ее тоже был Донором. Это произвело на меня потрясающее впечатление – я никогда не видела Доноров, хотя читала и слышала о них немало. Вам объяснить, кто такие Доноры? Это люди, наполненные таким количеством жизненной силы, что она изливается из них на других подобно водопаду. Они даже не замечают, что расходуют свою энергию на других, потому что энергии в них все прибавляется и прибавляется. Доноры общительны, оптимистичны и всегда собирают вокруг себя сонмища влюбленных в них людей.

Интересно, какие дети родятся у этой пары? Они должны быть просто потрясающими, такие дети.

Друзья Сони и Стефана Донорами не были. Правда, среди них затесался один вервольф, но это было несмертельно. Вервольф, его звали Милош, готовил стейки. Пива не было, на расстеленной на траве скатерти стояли высокие стеклянные стаканы, наполненные вином, а в объемистом ведерке, набитом льдом, ждали своего часа несколько бутылок темного стекла.

– Штрафную новой гостье! – загомонили ребята.

Ну чтоб я да отказалась выпить! Да еще настоящую сангрию!

Соня достала из корзинки чистый стакан, Стефан наполнил его вином и, сам того не зная, сообщил этому вину часть своей веселой энергии.

– За всех вас! – Я подняла стакан и выпила его до дна.

Легкий шум в ушах от выпитого вина мешался с гомоном компании. Хорошо, что меня никто не спрашивал о том, каково мне жилось у вампиров, или о том, что я делала в качестве Госпожи Ведьм. Принесли гитару, и, когда были съедены стейки, один парень, которого все звали Бриз, запел хорошо поставленным голосом.

Я не запомнила слов песни, мне это и не нужно было. Потому что я смотрела на Бриза. Он действительно был глотком свежего воздуха для моей иссушенной прежними страстями и влюбленностями души.

Бриз закончил петь. Одна из девушек, Антония, поцеловала его, и поцелуй этот был долгим. Бриз уже занят. И немудрено. И вообще, может, мне судьба вечно одной по жизни идти.

Рядом со мной присела Соня и подала мне чистую бумажную тарелку с нарезанными ломтиками груши. И заговорила:

– Я так рада, что ты познакомилась с моей мамой и она догадалась пригласить тебя на свадьбу. Я давно слышала о тебе и ужасно мечтала познакомиться. Кстати, это ничего, что я говорю тебе «ты»?

– Ничего,– пожала я плечами.– Ведь мы же ровесницы.

– Юля, а ты замужем?

– Была. Соня, это неприятная история. Я три года провела в гостях у вампиров, а муж за это время женился на фее. Ну, может, он и счастлив. Говорят, феи в семейной жизни просто клад.

– Ох.– Соня коснулась моей руки, и солидная часть ее позитивной энергии перелилась в меня, заставив сердце биться быстрее, как будто я выпила за раз пять-шесть чашек кофе.– Юлечка, ты не огорчайся. Мы тебе живо жениха найдем.

– О, не нужно,– улыбнулась я Соне.– Я не гожусь для романтических увлечений. Даже, можно сказать, старовата для этого.– Соня, а кто ты по гороскопу?

– Рак. А Стефан – Рыбы. Мы уже проверили у астролога – все должно совпасть самым наилучшим образом. И дети у нас должны родиться хорошие.

– Благослови вас святая Вальпурга,– совершенно искренне пожелала я.– Я так благодарна тебе и Стефану за приглашение на свадьбу. Намекни, какой подарок вам пригодится в хозяйстве?

– Можно сковородку,– рассмеялась Соня.– Ничего не надо, у нас все есть, мама собрала мне замечательное приданое.

– И все-таки я подумаю над подарком.

Соня поглядела на меня так, что я почувствовала себя по меньшей мере «Мисс Вселенная». Доноры, они такие. Переполняющая их жизненная сила перепадает и вам и сметает всякую неуверенность в себе.

И еще.

Доноров начинаешь любить.

Привязываешься к ним.

Не потому, что, находясь возле них, ощущаешь себя полноценным человеком. А потому, что они такие ясные – как солнце.

– Ребята, ребята! – воскликнула Антония.– Послушайте Бриза!

Бриз неловко улыбнулся и взял в руки гитару.

– Мы недавно вернулись из Турции,– щебетала Антония.– Там так здорово! Мы отлично отдохнули. А еще Бриз сочинил песню. И сейчас вам ее споет.

– Песня – это слишком громко сказано,– пробормотал Бриз, краснея.– Скорее, просто зарисовка с музыкой.

– Давай, Бриз, не стесняйся! – загомонили все.

И Бриз запел:

–                         Будешь ты рад, узнав, что я умираю,

–                         как умирает ночь над Босфором синим?

–                          Глупости, милая! Стонут причалы сонно.

–                          Яхты качает скорлупками в винной пене.

–                         Есть ли для нас какие еще законы,

–                         кроме законов сказок и откровений?

–                          Молятся там, увы, не за нас! Но лучше думать иначе, беспечно судьбой играя,

–                          верить в любовь и тоску и прекрасный случай –

–                          здесь, средь рассветной мглы караван-сарая.

Песня была странной, но чем-то цепляющей за душу. Пока Бриз пел, я смотрела на него Истинным Зрением, тем зрением, которое дается ведьме, чтобы отличить ложь от истины во всех обличьях. Бриз был прекрасен. Его аура светилась чистым золотым светом и согревала души окружающих не хуже, чем энергия Доноров. Неудивительно, что Антония так тянется к Бризу. Я бы и сама тянулась, но стоп. Еще не хватало разрушить счастье двух влюбленных. Тогда я уж точно окажусь не просто ведьмой, а злой ведьмой. Черной, как расплавленный гудрон.