Глава тринадцатая
LATET ANGUIS IN HERBA
— Я не позволю своей сестре умереть! — истошно кричала Дарья Белинская, Госпожа всех Ведьм.
— Успокой эту истеричку, — бросила фламенга магистру. — Скажи наконец, что ее сестра жива, хотя и не вполне адекватна действительности. Что немудрено. Какой же дурак так вешается!
Дарья Белинская все-таки не была окончательной истеричкой. Услышав слова фламенги, она немедленно прекратила визжать, сняла с потолочного крюка веревку и, держа Машу на руках, опустилась на пол. Осторожно освободила шею сестры, ощупала:
— Слава святой Вальпурге, ничего не повреждено! Она просто без сознания. Но на всякий случай…
Дарья вытянула над телом лежащей на кушетке сестры ладони и пробормотала несколько слов. После чего ладони Госпожи Ведьм засияли голубоватым светом, и капли этого света, чуть-чуть похожие на тополиный пух, стали быстро опускаться на шею Марьи Белинской. Наблюдавшая за этим процессом фламенга сказала:
— Я называю это синергетическим управлением. А магистр Рэм Теден, пожав плечами, заявил:
— А мы называем это ведьмовством. Впрочем, как бы это ни называлось, главное, что это работает.
— Верно, — усмехнулась фламенга.
Марья Белинская открыла глаза и села, в испуге уставившись на сестру. Та в свою очередь с выражением крайнего неудовольствия воззрилась на нее.
— Что со мной было? — спросила Марья.
— Ты повесилась, — отрезала Дарья. — К всеобщему счастью, очень неудачно. Что бы мы стали делать с твоим бездыханным трупом, ты, разумеется, не подумала? Я, к твоему сведению, не специализируюсь в некромантии. И думаю, магистр Рэм тоже.
— Я повесилась? Я пыталась покончить с собой? — У Марьи сделались круглые от испуга глаза.
— Верно. — Фламенга подошла к оцепеневшей от ужаса девушке, взяла ее ладони в свои серебряные пальцы и мягко сказала: — Расскажи нам, что тебя толкнуло на это? Кто заставил тебя уйти? Что с тобой происходило?
— Я не знаю, как это объяснить, — пожала плечами Марья. — Я сидела, слушала ваши разговоры, и… В общем, скучно стало так, что…
— Только пойти и повеситься, — закончил за Марью магистр Рэм. — Очень мило.
Он хихикнул, но, заметив выражение лица Дарьи, стремительно посерьезнел.
— Нет, дело не только в скуке, конечно, — вздохнула Маша. — Я помню, что думала: вот, вокруг меня опять собрались люди…
— Мы не люди, — напомнила фламенга. — Даже твоя сестра не человек в полноценном смысле. Как и ты.
— Блин. Ладно. Вокруг меня собрались существа, думала я, которые гораздо талантливее, мудрее, интереснее меня. И круче во всех отношениях. У Дашки
вон жених какой-то навороченный… А я кто? Просто студентка, просто девчонка. И у меня даже нормального парня нет!
— Постой, — нахмурилась Дарья. — А твой африканский Сото?
— Я говорю про нормального парня! — повторила Марья. — Лучше не упоминай при мне про этого экзотического дикаря! Я не собираюсь всю жизнь готовить ему пастилу из бананов и жарить кузнечиков под кокосовое пиво!
— Маша, Маша, — грустно покачала головой Дарья. — Как ты изменилась. Точнее, нет, ты совсем не изменилась. Ты по-прежнему мне врешь, что у тебя все просто отлично, и по-прежнему мне завидуешь! Дуреха! Ты думаешь, быть Госпожой Ведьм — это так прекрасно?!
— Зато ты всегда в центре внимания, — буркнула Марья.
— Да уж…
— Мне все понятно, — усмехнулась фламенга. — Наш наводящий смерть убийца доводил своих жертв до такого состояния, что они сами готовы были расстаться с жизнью. Для этого он беспредельно усиливал основную страсть, которая владела душой жертвы.
— Безотчетный страх и чувство вины, как это было у Мирты Ишкольц, — кивнула Дарья.
— Чувство собственной греховности и преступности, которое сгубило Зосю Маковцеву, — прибавила фламенга.
— Выходит, я повесилась потому, что до сих пор завидую тебе, Дашка? — прижала ладони к горящим от стыда щекам, спросила Марья. — Что бы сказала наша мама, если б знала!
— Она надрала бы нам уши, только и всего, — грустно усмехнулась Дарья. — Но дело не в этом. А в том, что убийца настолько смел и самоуверен, что до сих пор продолжает плести свои чары. Да, такое… существо действительно единственное в своем роде. Где бы и когда бы ты ни был, маг времени, я, Госпожа Ведьм Дарья Белинская, говорю тебе: я забираю данное тебе слово, разрываю нашу помолвку и проклинаю тебя, потому что ты убийца и грязный подлец, покусившийся на жизнь моей сестры!
Говоря это, Дарья вскочила со своего места и принялась ожесточенно рвать со своего безымянного пальца правой руки что-то невидимое. Наконец ее усилия увенчались успехом. Она сорвала невидимое кольцо с пальца и швырнула его на пол.
— Чтоб тебе пусто было, маг! — в сердцах пожелала юная ведьма…
А слово, оброненное ведьмой, никогда не проходит бесследно. Вдруг все увидели, как в полу, там, куда примерно швырнула Дарья злополучное кольцо, образовывается пустота, черный тоннель, провал, затягивающий в себя куски отколовшейся реальности…
— Святая Вальпурга! — вскричала Дарья. — Только этого мне не хватало — сражаться с заклинаниями этого убийцы! Отойдите все к стенам!
И тут из пустоты определенно зазвучал голос. Беспечный и немного злой голос, напевающий песенку ад-воката Билли Флинна из великого мюзикла «Чикаго».
— Это он, — сказала мрачно Дарья. — Явился. Меломан.
Пустота перестала быть пустотой. Тоннель в полу исчез, возвратив на место паркет и кусок персидского ковра. А все, находящиеся в комнате, почувствовали, что к ним явился некий гость.
— В чем дело? — зло и весело осведомился невидимый гость. — Почему я не слышу приветственных возгласов, аплодисментов и прочих выражений благосклонности? Почему на ваших лицах такое выражение, будто все вы разом приняли мышьяк? Где радость и ликование по поводу моего появления?
— Не надейся, — яростно сказала Дарья. — Не заликуем.
— О, Дарь, моя прелестная ведьма! — взорвался фейерверком эмоций голос невидимки. — Моя невеста… Кажется?
— Нет. — Голосом Дарьи можно было резать металл, а в глазах ведьмы-фламенги появился опасный ртутный блеск. — Больше не невеста. Придется тебе развоплотиться холостым, маг.
— Что? — удивился маг времени.
— Именно. Потому что я тебя уничтожу. Как самого циничного и подлого убийцу. И если ты не последний трус, то сразись со мной и прими смерть из моих рук.
— Какая волшебная сколопендра укусила эту женщину, что она произносит столь безумные речи? — удивился невидимка, и, похоже, удивился искренне. — Дарь, ты рехнулась? Ты отдаешь себе отчет в том, что, называя меня убийцей, подписываешь себе смертный приговор? Я ведь не потерплю такой клеветы и прикончу тебя, даже несмотря на то что мои чувства к тебе…
— Не будем вести речи о чувствах, — свистящим от ненависти голосом заговорил магистр Рэм. — Прежде чем ты доберешься до Дарьи, тебе придется сразиться со мной!
— Да неужели? — Голос невидимки жег и резал слух. — Магистр, вы еще слишком молоды и глупы, чтобы умереть от моей руки. Так что лучше бы вам помолчать!
— Верно. Детям — а Дарья и магистр воистину дети по сравнению со мной — действительно лучше помолчать и не встревать в серьезные дела, — теперь говорила фламенга, и ее голос звучал так, как звучала бы гремучая ртуть, если б ожила и получила дар речи. — Я выступаю против тебя, маг времени, или как там еще ты себя называешь. И прошу учесть, что со мной не проходят твои чародейские забавы. Я вижу тебя. Более того. Я могу тебя сделать видимым для всех остальных. Да, именно так. Ради того, чтобы все увидели главного виновника…
— Кто ты? — вскричал маг времени. — Могущественная ведьма? Древнее божество? Я никогда не видел подобных тебе! Послушай, тебе-то я в чем перешел дорогу?
— Вопрос неверный, — сказала фламенга. — Ты убил тех, кто принадлежит к моему виду. И тебя настигнет кара, как самого гнусного убийцу…
— Песок времени! — выругался маг. — Снова я слышу, как меня обвиняют в убийстве! Хотя я, век мне «Ролекса» не видать, за все свое сознательное существование не совершал ни одного убийства даже из чувства самосохранения! Какого яйца Фаберже вы на меня клевещете, чудовища?
— Ах, не убивал никого! — взвилась Дарья. — А меня только что собирался прикончить! Как и магистра!
— Ну, это была фигура речи. — Голос мага обрел явные ноты смущения. — Литературная красивость, так сказать.
— Ар-р-р, — выразилась на это Дарья. — Госпожа фламенга, вы, кажется, сказали, что можете сделать его видимым?
— Могу.
— Сделайте, пожалуйста. Я хочу видеть того, кто так меня домогался и с кем я разумно порвала помолвку. Циничный монстр! Ты за все ответишь! Думаешь, некому будет тебе противостоять?!
— Слушайте, может, не надо, а? — примирительно воскликнул маг времени, но было поздно.
Фламенга не делала никаких особенных движений. Она просто подула в пространство примерно так же, как человек дует на пушистую головку одуванчика.
— Сволочи, — обреченно сказал маг времени. — Скоты.
И стал видимым.
Воцарилось молчание. В этом молчании было все — изумление, насмешка, презрение, даже издевательство. Не было только страха.
— И его я боялась! — воскликнула Дарья, вкладывая в это восклицание все уничижение, на какое только была способна.
— И собиралась за него замуж, — добавил Рэм Те-ден и мстительно хихикнул.
— Что вы все ополчились на бедного мальчика? — поинтересовалась Марья Белинская и улыбнулась магу времени. — Так это тебя все так боялись?
— Между прочим, боялись не зря! — огрызнулся маг. — И если я еще никого не убил, то это не значит, что в ближайшем будущем обойдусь без кровопролития. Вы мне заплатите за это… самоуправство.
— Сколько тебе лет, маг времени? — тихо спросила фламенга, изучающе глядя на щуплого долговязого парнишку, облаченного в застиранные джинсовые шорты, сетчатую оранжевую майку и пыльные кроссовки со сбитыми носами. Нечесаные патлы мальчишки были повязаны ярко-апельсиновой банданой, на шее болтался кулон, немного напоминающий футбольный свисток. — Сколько тебе на самом деле лет?
— Всегда двенадцать, — мрачно ответил маг времени. — Сколько себя помню. Сколько существую. Я никогда не был младенцем и никогда не стану взрослым мужчиной. Это условие договора.
— Какого договора?
— Договора со Временем. Я владею им безраздельно, но за это оно владеет мной. Не старит и не делает моложе. Я как бусина на нитке, просто двигаюсь туда-сюда по времени, не изменяясь…
— Но это невозможно. С точки зрения теории времени… — сказал Рэм Теден.
— Засуньте вы эти теории себе знаете куда, — огрызнулся великий маг времени. — Вы теоретики, а я практик.
— Да уж, практик, муженек вышел бы из тебя хоть куда, — съязвила Дарья.
— И вышел бы! — в ответ огрызнулся маг. — Между прочим, мне просто нужен был титул Герцога Ведьмы.
— Чтобы почувствовать себя взрослее? — съехидничал Рэм Теден.
— Нет, — ответил маг. — Чтобы наконец узаконить магию времени. Но это вас не касается… Теперь, когда Дарья разорвала помолвку…
— Действительно, — сказала фламенга. — Мы отвлеклись от того главного, что нас всех здесь собрало. Маг времени, мы обвиняем вас в том, что вы спровоцировали смерть шестнадцати девочек-фла… то есть девочек, наделенных сверхъестественными способностями.
— Семнадцати девочек, — поправила фламенгу Дарья. — Как ни крути, а Машка все-таки повесилась. Хорошо мы рядом были, откачали…
— Я могу поклясться чем угодно, — серьезно сказал маг времени, — что я не имею отношения ни к чьей смерти. Ничьей смерти я не провоцировал. И ни о каких девочках не имею ни малейшего понятия. Посудите сами — зачем мне убивать кого-то? Да, характер у меня не подарочного типа, но у меня нет врагов. Просто потому, что я всегда один. Один на один со временем. Мне много дано, я многое умею, но тратить свои способности на то, чтоб кого-то убить… Я вообще похож на убийцу?
— О, весомый аргумент, господа присяжные заседатели! — усмехнулся Рэм Теден. — Убийца вовсе не убийца, потому что у него лицо невинного мальчика из судомодельного кружка! Однако явился он сюда, угрожая Дарье, а не размахивая плакатом «Все ко мне, я хороший! » или типа того.
— Дарья разорвала помолвку, — напомнил мальчишка-маг. — Бросила мое кольцо.
— Скажите пожалуйста, какие мы гордые и как мы трясемся за свои кольца! — презрительно фыркнула Дарья.
— Трясемся, — серьезно ответил ей маг времени. — Потому что это тебе не бижутерия какая-то, а вневекторное кольцо времени. Я же, когда тебе его на палец надел, время на тебя замкнул.
— То есть? — нахмурилась Дарья.
— То есть ты владеешь временем, а не наоборот. А когда ты это кольцо бросила, произошло размыкание. И время начало поглощать в себя пространство. Причем стремительно. Не появись я, вы сейчас болтались бы не здесь, а вообще нигде.
— А юноша и впрямь великий маг, — сказала фла-менга. — Ну, если и не маг, то хотя бы физик.
— Мерси, — огрызнулся маг времени. — Теперь вам ясно, почему я столь оперативно тут появился?
— Это понятно. Непонятно только, зачем ты насылал смерть…
— Не насылал я! — заорал маг. — Нашли крайнего! Думаете, если мне подвластно время, то я вообще ВСЁ могу?! А у меня, между прочим, даже простую порчу наслать не получается, не то что…
— Что, правда, не можешь? — недоверчиво спросила Дарья.
— Правда, не могу. И хватит меня пытать вопросами! Пока вы надо мной измываетесь, ваш убийца наверняка над вами хихикает и устраивает себе фиесту, потому что вы полные идиоты! Я к вашим делам непричастен. И точка.
— А кто причастен? — саркастически спросила мальчишку Дарья.
— У секретаря своего спроси, Госпожа Ведьм! — не менее саркастически отрезал маг времени.
Дарья некоторое время смотрела на него, хлопая глазами. Маг занервничал:
— Что с ней такое? С чего она в ступор впала? Так, шорты у меня вроде застегнуты…
— Хочешь, — внезапно спросила у мага Дарья, — я и вправду замуж за тебя пойду? И ты станешь Герцогом?
— С чего такая милость? — подозрительно хмыкнул маг времени. — Бандана тебе моя понравилась?
— А? Нет. Мне понравился твой совет. Спросить у Хелии… Какого черта… Какого проклятого инкуба она мне сообщила, что с Машкой произошло несчастье?! А ведь несчастье произошло — Машка вешалась, но — позже. И откуда Хелия могла знать, что несчастье произойдет? А?
— Ваш секретарь, возможно, обладает провидческими способностями, — предположила фламенга.
— Никогда за ней этого не замечала! — воскликнула Дарья. — Хелия — обычная ведьма, без каких-то выраженных талантов…
— Ведьма? — со значением в голосе переспросила фламенга.
— Ап, — хлопнула губами Дашка. — Ведьма — значит, фламенга. Так. Значит, ее способности практически… неограниченны.
— Именно.
— Но я никогда не… Она не демонстрировала своих талантов. Разве что организаторские… О святая Вальпурга! Нет, как я могу подозревать ее?! Эта женщина почти заменила мне мать!
— Быстро же тебе кто-то заменил маму, — зло проговорила Марья Белинская.
— Я в фигуральном смысле слова. Она… Она желала всегда мне только добра, оберегала меня, учила, следила за каждым моим шагом…
— А вот это, — встрял маг времени, — уже наводит на размышления. Во всяком случае, у тебя, Дарья, есть возможность проверить, имеет ли твой секретарь отношение к преступлению. Я согласен быть в роли заложника и первого подозреваемого. Но сейчас, по-моему, нам всем стоит навестить госпожу Хелию во Дворце Ремесла.
— Но если мы заблуждаемся насчет нее — как я посмотрю ей в глаза? — с горечью сказала Дарья.
— Я научу тебя, дитя, — сказала фламенга. — У тебя будет особенный взгляд.
— Эй! — подала голос Марья Белинская. — Надеюсь, меня вы с собой возьмете?..
Личный пилот Госпожи Ведьм Филомена Барри-льо чрезвычайно удивилась, когда возле самолета материализовалась пестрая и донельзя взволнованная
компания.
— Мы немедленно летим во Дворец Ремесла, Филомена, — не терпящим возражений тоном сказала Дарья. — И пожалуйста, не выходите на связь. Ни с кем. Даже с госпожой Хелией. Это приказ.
— Как угодно, госпожа. — Филомена поклонилась и отправилась в кабину.
В полете разговаривали мало, больше обменивались напряженными взглядами, да еще маг времени нудно пенял фламенге за то, что она сделала его видимым. Конечно, ему нелегко было переживать крушение своего таинственного образа. Дарья собственноручно разрушила кристалл связи — ее внезапно начало мучить подозрение, что через этот кристалл за ними может вестись наблюдение. Магистр Рэм Теден утомленно думал о том, что если их подозрения подтвердятся, убийца будет схвачена, безвозвратно упокоена, а он сможет вернуться к своему рутинному существованию в качестве верховного владыки Ложи Магистриан-магов. И на самом деле это довольно-таки унылая перспектива. Кстати, у Дарьи, оказывается, очаровательная сестра-близнец, просто глаз не отвести. Может, после того, как все закончится, свозить ее в Лондон? Или к своим аристократическим знакомым в Шотландии? Девушке явно не хватает светского общества. Как Дарья могла скрывать от мира подобное чудо? Впрочем, кто их поймет, эти сестринские отношения…
— Мы почти прибыли, — сообщила пилот. — Захожу на посадку.
— Надеюсь, на месте посадочной полосы не зияет какой-нибудь разлом, — про себя пробормотала Дарья.
Разлома не было. Был неестественно красивый закат, окрашивающий Дворец Ремесла и все вокруг в пряные и страстные краски.
— А ведь еще не время для заката, — пробормотал маг времени.
— Это и есть дворец ведьм? — восхищалась Марья. — Красотища!
— Ты полагаешь? — скептически хмыкнула Дарья. — А на мой взгляд, гибрид собора Нотр-Дам с каким-нибудь торгово-выставочным центром…
— Да, — согласился с Дарьей магистр Рэм. — Что-то есть… Особенно от торгового центра. Ну что, хозяйка, веди нас… под гостеприимные своды.
— Прошу, — сказала Дарья.
Разумеется, массивные парадные двери Дворца Ремесла не распахивались перед первым встречным. Но, поскольку всю компанию возглавляла ни больше ни меньше как Госпожа Ведьм, двери медленно, с эффектным скрипением отворились, открывая взору освещенный мириадами свечей холл и сверкающую позолотой парадную лестницу, ведущую наверх — в конференц-залы, библиотеку, оранжереи и прочие помещения, необходимые всякому уважающему себя дворцу.
Компания вошла в холл. Огляделась…
— Смотрите! — воскликнула Марья, указывая на вершину парадной лестницы.
Оттуда к нашим героям спускалась до невероятия величественная женщина. Ее одежды — пышное платье, мантия, длинные до локтя перчатки — казались воистину королевскими, если бы не их убийственно серый цвет. От этого женщина походила на запеленутую в пыльную паутину фарфоровую куклу.
— Приветствую вас во Дворце Ремесла! — воскликнула женщина и остановилась посреди лестницы.
— Это Хелия, — сказала было Дарья, но затем, вглядевшись пристальнее, передумала: — Это морок Хелии. Святая Вальпурга, никогда бы не подумала, что она может создать столь безвкусно одетый морок!
— Я слышу голос своей госпожи, — сказала «Хелия». — Из чего могу заключить, что она еще жива. Пока жива. Но это очень скоро изменится. Скажите, Дарья, ваша сестра повесилась или спрыгнула с балкона?
— Пьяный инкуб! — выругалась Дарья. — Так ты все знала! Да будет тебе известно, что самоубийство моей сестры не состоялось. К счастью. Моя сестра плохо поддается внушению. Как, впрочем, и я.
— Отнюдь! Я много чего сумела внушить вам, Дарья. Я внушила вам считать меня безопасной и незаменимой. И даже внушила слушать сейчас слова этого морока — при этом вы даже не подозреваете об опасности, которая уже нависла над вами. Но перед смертью, дорогое дитя, вы должны узнать все. Поэтому не развеивайте морока, это первое. А второе — не пытайтесь сделать и шага из холла. Стойте там, где стоите.
— А если нет? — спросила Дарья.
— Знаете ли вы такое заклятие, Дарья, оно называется Спасительный Квадрат. О нем известно немногим ведьмам, только самым сильным… Конечно, не знаете. Я ведь вам его не открыла. Суть заклятия в следующем. Ведьма — в данном случае я — накладывает на поверхность пола определенное заклятие. Когда на пол ступит нога врага ведьмы, моего врага… То есть ваша прелестная ножка, Дарья… Так вот, только в этом месте пол остается полом, потому что заклятие приводится в силу. Если вы сделаете хоть шаг в сторону, пол под вами может превратиться во что угодно. Или во что угодно превратитесь вы.
— Хорошо. Я поняла. Хелия, вас, разумеется, уже нет во дворце, коль вы выслали мне навстречу морока?
— Да. Я сейчас нахожусь там, где нашли прибежище последние из чудо-сестричек. Сиамские близнецы, в будущем могущие преобразить весь мир. Моя задача — помешать им.
— О нет! — взвыла вдруг фламенга Фрида. И никто не заметил, как она исчезла.
— Хелия, так это вы принуждали к смерти несчастных девочек? — воскликнула Дарья. — Зачем? Почему?
— Дарья, а вы никогда не задумывались над тем, сколько мне на самом деле лет? И сколько я служу секретарем при молодых, амбициозных высших ведьмах, хотя вижу, что все они куда менее талантливы, чем я? Я давно решила покончить со своей должностью, еще во время недолгого правления вашей почтенной матушки. Тогда представился такой удобный случай — Трибунал распался, власть осталась беспризорной… Но кто же знал, что эти дуры-ведьмы захотят в Госпожу вас, Дарья! И тогда я решила покончить со своими вероятными соперницами раз и навсегда. Я вычислила их — каждую — по тем необычным способностям, по тем дарам, которыми они обладали. И ведь я не ошиблась! Я очистила Европу от будущих великих ведьм. Может быть, даже величайших! Способных дать миру новое мышление, новое сознание, всех осчастливить или, наоборот, погрузить в пучину беспросветного отчаяния. И у меня остались только вы, Дарья, с вашей сестричкой. А еще — сиамские близнецы, наделенные великой силой и спрятанные в надежном месте. Но сейчас, когда мой морок говорит вам это, я, уж поверьте, добралась и до этих девчонок. И их больше нет. А через несколько минут умрете и вы, потому что Спасительный Квадрат ослабеет, и пол под вами воспламенится в буквальном смысле этого слова. Хорошо, что вы пришли одна…
— Как это? — удивился маг времени. — Она нас не видит?
— Морок запрограммирован на определенную речь и определенного собеседника. Ну, как голограмма, — торопливо объяснила Дарья. — Хелия, значит, ни у меня, ни у моей сестры нет шансов на спасение?
— Конечно, нет, — ответил морок, счастливо рассмеявшись. — Вы можете еще задавать вопросы, Дарья. Это все, что вам осталось.
— У меня только один вопрос, — медленно сказала Дарья. — Что вы будете делать с вашей властью, Хелия? С вашей должностью Госпожи Ведьм? Нарисуете себе герб? Придумаете девиз? И это будет честное ве-дьмовство? Да последняя хиромантка будет плеваться, услышав ваше имя, потому что вы вознеслись на трон по телам убитых вами детей! Будьте вы прокляты, Хелия!
— Дарья, проклятие, как и благословение, — это лишь слова. Деяния — вот что делает нас сильными и бессмертными.
— Маг времени, я прошу у тебя прощения, — тихо сказала Дарья Белинская. — Я оговорила тебя, не зная, какая змея таилась в моем же… дворце.
— Я принимаю твои извинения, Госпожа Ведьм, — церемонно поклонился мальчишка. Сейчас он не выглядел смешным. — Я… я сочувствую тебе.
— Благодарю, маг времени. Наверное, ты можешь уйти. Как и ты, магистр Рэм. Ведь на вас не распространяется заклятие этого Спасительного Квадрата. Прошу вас только об одном: уведите с собой Машку. Спасите ее. А моя карьера Госпожи Ведьм, похоже, закончилась. Блин, так я и не получила герба с девизом…
Пол Дворца Ремесла ощутимо затрясся.
— Прощайте, Дарья! — сказал морок Хелии. — Вы тоже были девушкой не без способностей. И именно поэтому умрете.
— Уходите! — крикнула Дарья Рэму, Марье и магу времени. — Оставьте меня. Я все-таки нашла свою смерть.
— Я могу предложить альтернативу, — быстро сказал маг времени. — Только не говорите мне, что это запрещено законом магов.
— Ты хочешь провести ритуал Песочных Часов? — удивилась бледная, как снятое молоко, Дарья. — Нашел время.
— Дело не в ритуале, — сказал маг. — Нужно именно найти время. Попасть в тот день, точнее, в канун того дня, когда ваша безумная Хелия совершила первое убийство.
— И?
— И не дать ей его совершить. Как и все остальные.
— Время не потерпит таких вольностей.
— Вы забываете, — сказал маг времени, — что у меня с этой величиной свой договор.
— Тогда что же мы медлим? — воскликнула Марья.
— Я хочу кое-что получить в обмен на свое предложение, — ехидно посмотрел на Дарью мальчишка.
— Ты маньяк! — крикнула та. — Замуж за тебя? Да пожалуйста, если останусь жива!
— Договорились, — кивнул маг.
А потом их не стало. И морок секретаря Хелии Кенсаалми бездумно пялился с лестницы вниз, на опустевший холл Дворца Ремесла.
А через некоторое время морок медленно развеялся подобно большому серому облаку.
И во Дворце Ремесла не осталось никого, претендующего на должность Госпожи Ведьм. Во всяком случае, пока.
