Глава 1
НАВСТРЕЧУ ЛЕТУ
Лед с умилением вглядывался сквозь толстое стекло в зимний пейзаж, сидя на подоконнике в своей комнате. За окном был снегопад…
— А-а-а-а!
Бумм! Тадам! Бабах!
Мороз прямо на глазах Леда выписывал замысловатый рисунок на окне, что, впрочем, ничуть не мешало юноше смотреть сквозь него…
— А ну стой, сволочь!
— Держите эту сумасшедшую!
Ледоник провел рукой по холодному окну. Прямо напротив окна из вьюги соткалась фигура какого-то парня, он весело подмигнул и отправился прочь…
— Вы! Вы разбили мой любимый скелет вурдалака!
— Это он!
— Это она!
Парень приложился лбом к окну, вспоминая. Как жаль, сейчас не видно неба…
— Вы наказаны! Месяц безвылазного сидения в комнатах, выходить только на занятия!
— Это ты виноват! Да я тебя…
— А нечего было под руку лезть!
Лед закрыл глаза. Еще чуть-чуть, и он уснет. Не в первый раз, кстати… И опять ему будет сниться тот бой, и опять перед взглядом встанут застывшие ледяные фигуры. И вьюга…
— Ах ты, гад, ты что сделал?
— Подумаешь, одним волосом меньше, одним больше…
Лед встряхнул золотистыми волосами. Сложил руки на груди. Уставился в окно, зло думая, что…
— А-а-а-а!
Бум! Шмяк! Бряк!
…зима никогда не кончится…
— Это был еще более любимый скелет виверны! Я же вас уже наказал, почему вы не в комнатах?
— Мы — в комнате, только в вашей.
…если он не придумает что-нибудь…
— Ну вот скажи мне, скажи, с каких это пор ты стал являться мне просто так, во сне? — взорвался я, в очередной раз созерцая до боли знакомую физиономию.
Он пакостно улыбнулся:
— Близится время, когда твой ответ станет решающим.
— Какое, к демонам, время!
Он улыбается:
— Смешно ты как-то ругаешься.
— Так все делают.
— Ты — не все, — холодеет его взгляд.
А мне вот что интересно: мой тоже может становиться таким… жутким?
— Угу! Я — особенный, — подумал немного и добавил: — Дурак.
Он опять смеется:
— И чувство юмора у тебя… милое.
— Да кто ты такой?
— Это тебя надо спросить. Или родителей твоих. Я уж и сам запутался… — На миг на его лице отражается легкая растерянность, но он тут же ее задавливает ехидной ухмылкой. — Может, теперь согласишься? — спрашивает он, как обычно, зная ответ.
Не люблю предопределенность. Нет, некоторое время я способен ее терпеть. Но вот именно некоторое.
— А и соглашусь! — Ну не дурак ли?
На его лице расцветает полубезумная улыбка. Глаза вспыхивают нездоровым азартом, прямо как у меня, когда проходит очередной левый заказ мимо ясного взора Шэма…
— Ты… нет, не может быть. Ведь еще рано, да? — вопрошает он в пустоту. — А почему бы и нет? Так рано… и никогда раньше…
Он смотрит мне в глаза. Я смотрю в его. Он молчит. Я… он… я…
— Проснись, Александр! Принц! — раздался вой над ухом, и я, разъяренный, подскочил.
— Какого демона ты меня разбудил? — рыкнул я на Шамира, хотя раньше за мной такого не наблюдалось.
Но как жаль было прерванного сна! Вот интересно, чем бы все это закончилось? Шамир на меня смотрит, он в шоке. Затем, стряхивая ошеломление, показывает кулак, мол, не смей кричать на старших. И тут же:
— Ваше высочество, вам письмо от Ледоника Мианорского! — Вот урод, да?
— Сколько раз говорить, я… От Леда? Так это замечательно!
Миг — и я вчитываюсь в строчки, написанные моим новообретенным братцем. И вскоре мне уже хочется доставить этого братца прямо сюда и душить, душить…
— Собирайся, Шамир, — скорбно звучит мой голос. — Мы едем в Импералеаду, на бал в честь признания меня членом императорской семьи, так сказать, официально.
Уважаемый герцог издает радостный боевой клич и огромными скачками мчится прочь. Ему хорошо, он Мэй увидит. А мне что делать? Я же ни на одном балу ни разу не был!
А Лед — гад, я знаю, это его идея! Уверен на сто процентов, что ему стало банально скучно. А я? С меня же опять возьмут кучу дурацких обещаний типа «не воруй, не убегай». Да, мне будет жутко скучно. А еще эта зима. Терпеть не могу это время года. Другое дело — лето! Праздник души! Эх…
Я подошел к окну и отодвинул занавеску. Сегодня метель наконец-то утихла. Белоснежные ковры уже не метались в ярости, заставляя душу рваться от неясных печалей и сомнений. Обманчиво теплое солнце вышло из-за туч. Небо сияло лазурью…
А все-таки интересно, что бы случилось, если бы я досмотрел сон до конца? А может, все к лучшему, а? Я подмигнул небесам:
— Эй, там, наверху! Боги! Хочу весны, хочу лета! Хочу, чтобы было весело!
Нахалка-судьба поперхнулась, оглушенная воплем, и закатила глаза…
А интересно, что там, за небесами?
Летописец также задумался над этим вопросом.
В задумчивости они сделали вид, что не слышали чьего-то крика.
Вот такие они, смертные, — зовут, только когда им приспичило.
А боги, так те еще круче.
Она зажала меня в углу. Фрейлина. Вот демон! Не успел приехать, устроиться, объявить себя принцем — а уже пристают! В прямом смысле этого слова. Хотя, если честно, фрейлин я как-то иначе представлял. Эта же напоминала, скорее, «ночную бабочку». А уж о манерах вообще молчу. Она сладко-пресладко улыбнулась и подвинулась ближе. Я сделал шаг назад и уперся в стену. Нет, я, конечно, правильной ориентации. Но, знаете, с дороги, уставший, грязный… И вообще, она не в моем вкусе. Полновата… Да и я еще маленький!
— Вот скажите мне, Александр, — страстно шепчет она, теребя золотистый локон. — Это правда, что… — Ее просто заело любопытство! — …Что вы с принцем Ледоником… любовники?
Молчание.
— Что-о-о?!
— Ой! Вы не подумайте чего! Я же не сама, мне сказали, а я… чего бы и не поверить? Ледоник, как только вы появились, нас всех игнорирует, а вы… Я же у вас поинтересовалась. Вы только меня не убивайте, не надо! Я милая! Хотите, я вам дво… дворец покажу! — Не знаю, что там у меня во взгляде появилось, что она так испугалась, но ее монолог меня несколько отрезвил.
— Во-первых, — стараясь выдержать спокойный тон, начал я, но невольно сорвался на шипение, — у Леда — девушка, которой он изменять не будет. Во-вторых… а во-вторых, покажите мне ту сволочь, которая вам это сказала!
— За-зачем?
— Для воспитательных целей!
Лед сохранял на лице вежливое выражение. Сколько усилий он затратил, уговаривая ректора отпустить его! Признаться, проворачивая всю эту аферу с официальным признанием Александра членом императорской семьи, он никак не ожидал, что на бал съедется столько знати. Сейчас же зима! Время, когда все сидят в замках и не высовывают носа, кроме как на охоту. И вот теперь приходится расплачиваться, принимая приезжающих то и дело гостей. Нет, все было не так страшно — он прихватил с собой Лику и Рига, которым на зиму, похоже, было наплевать. Но именно сейчас, в этот момент, когда он наткнулся на герцога Сарграра Векрского, их рядом не было. Честно, он бы уже давно плюнул на все приличия и дал этому хлыщу в рожу, если бы не одно «но»: он был любимчиком одного из Владетелей, попросту племянником. Оттого приходилось изображать вежливый оскал, вставляя в светский разговор обычные шпильки.
— Я слышал, у вас новая пассия?
— Вы? А почему я не слышал?
— Всегда восхищался вашим чувством юмора, ваше высочество!
— А уж как я восхищался…
— Право слово, вы просто гений по этой части.
— Вы намекаете, что я безумен?
— Э… с чего вы взяли?
— Ну — принц округлил глаза, — все гении безумны.
— Всегда восхищался вашим чувством юмора!
— А сейчас уже нет?
— Что?
— Не восхищаетесь?
— С чего вы взяли?
— Я безумен, не забыли?
— Да кто вам сказал?
— Вы.
— Да? А почему я не слышал?
— Всегда восхищался вашим чувством юмора…
— Стоп, стоп! Это же моя фраза!
— Какая?
— Вы только что сказали!
— Да? А почему я не слышал?
Сарграр задохнулся от возмущения, резко остановился, собираясь высказать принцу все, что он о нем думает.
— Вот! Это он! Он вас оклеветал, принц! — раздался мелодичный женский голосок, а Лед и его собеседник вздрогнули, оборачиваясь.
И нос к носу столкнулись с милой такой парочкой. Одна из придворных фрейлин императрицы, вся такая взлохмаченная и испуганная. А рядом, одетый в дорожную одежду, принц Александр. Злой, как сто демонов. И взгляд такой… слишком темный для его обычного зеленого. Парень сделал один пла-а-авный шаг и оказался близко к герцогу, очень близко.
— Так это вам я обязан столь милому лживому слуху, донесшемуся через уста этой девушки до меня? — Голос его был непередаваемо спокоен, что невольно напомнило Леду случай с богиней.
— Ну почему же сразу лживому? — не поняв угрозы, стал выкручиваться Сарграр.
Александр моргнул. Опустил руку к поясу, где, как теперь знал Лед, всегда находились кинжалы, ножи.
— Александр, — напряженно вспоминая хоть какое-нибудь заклинание, вмешался Ледоник. Его брат не отреагировал. — Ил! — окрикнул он.
Бывший вор вздрогнул, отдернул руку, глаза его неестественно расширились. С минуту он, словно не понимая, оглядывался. Затем встряхнул головой, приходя в себя. И вернулся к прежней теме.
— И что же дало вам повод так думать? — мягко поинтересовался он у герцога.
Тот расслабился.
— Не подумайте, принц, я вас не осуждаю. Каждый имеет право на… гм… на собственные взгляды.
— Вы так смелы, что беретесь рассуждать о моих взглядах? Нет, я думаю, дело в жизненном правиле: ведь каждый судит по себе? Вы, наверное, тоже стали жертвой столь ошибочной жизненной позиции? Смею вас уверить, что мои взгляды не схожи с вашими, и мне, вопреки вашему мнению, нравятся девушки.
Во время этого монолога Сарграр медленно бледнел. Лед же, наоборот, зверел, въезжая в ситуацию.
— Да… да как вы смеете! Поединок! Я так этого не оставлю! Да я… — наконец очухался собеседник Ила.
— Ваше счастье, герцог, что вы успели вызвать моего брата на поединок, прежде чем осыпались пеплом! — вмешался Лед. В глазах его медленно разгоралась тьма, а в руках расцветала Черная Молния. — И, как свидетель вызова и как принц, я сам назначу время, место и оружие. Впредь прошу вас не забываться. И еще один дружеский совет: не попадайтесь мне на глаза, хотя бы до поединка, если хотите жить!
— Лед! — поспешил одернуть брата Ил, так как тот уже всерьез вознамерился подпалить герцога молнией.
Лед опомнился. Сарграр отдышался. Перевел взгляд на Александра. Тот мило улыбнулся.
— Вызов принят, — выдал он и поспешил удалиться.
— Какой мужчина… — влюбленно прошептала фрейлина.
Ну хоть какой-то толк от этой ситуации, решил Лед. Наконец-то эти маньячки от него отстанут.
А вот Александру не поздоровится…
— Ну хочешь, я волосы перекрашу в темный цвет и вместо тебя выйду, а? — вот уже полчаса уговаривал меня Лед.
— Иди к демонам. — Я меланхолично грыз яблоко, сидя на крыше императорского дворца. Искать меня здесь фрейлины еще не догадались.
— Или давай по-тихому его раньше… того.
— Ммм…
— Что, совсем не умеешь сражаться? — растерянно непонимающий тон.
— Если только на ножах или с луком.
— Нельзя. Правила.
— Ну какого демона я согласился? — отчаянный вопль зимнему небу.
— Может, пойдем внутрь? Холодновато тут, — поежился мой братец.
Я скосил на него взгляд. Да уж, ему-то холодновато. В одной тонкой рубашке и штанах сидит!
— На себя глянь! — фыркнул белобрысый. Я глянул: точно такой. — А я придумал! Я назначил этот поединок через две недели. Я, конечно, понимаю, герцог вообще хороший боец, но я с ним тренировался, и все его слабые стороны мне известны.
— Ты на что намекаешь?
— Только на одно: я буду тебя тренировать все эти две недели!
— Не получится. Шэм уже пробовал.
— Я и Шэм — разные люди! — хитро прищурился Лед, а я начал подозревать…
И не зря.
…Вылезти в окно.
Пройтись по карнизу налево-о-о.
Спрыгнуть на нижний балкон.
Пересечь пустующую комнату.
Свернуть в боковой коридор.
Войти в потайной ход.
Подняться наверх.
Снова окно.
Карниз направо.
Балкон сверху.
Вот!
Я удовлетворенно осмотрел площадку на самом верху одной из башен императорского дворца. Как я и подозревал, нашел ее только я. Скинув одеяло, постелил его прямо на полу и улегся сверху, уставившись в голубое-голубое небо, словно улыбающееся мне лучами солнца.
До поединка, как и до бала в честь меня любимого, осталась ровно неделя. Что я делал последние семь дней? Убегал, скрывался, прятался. От кого? От Леда, изверга треклятого! Мне хватило двух дней, чтобы понять: к демонам поединок! Уж лучше меня угробит этот Сарграр, чем я окочурюсь от неимоверных нагрузок, которые мне, без зазрения совести, стал наваливать любимый братец. Все дело в том, что каждый раз это белобрысое нечто неизменно меня находило. Но время близилось к глубокой ночи, и он милостиво откладывал «до завтра»… А завтра все повторялось. Как сейчас.
А на вершине башни я скрывался!
И тихо пялился на голубое небо!
И, в ус не дуя, мило расслаблялся!
Хотя вообще-то мне нельзя, вот демон! —
от невыразимой тоски внезапно взвыл я.
Ворон, доселе внимательно оглядывающий дворец сверху, каркнул и камнем рухнул на землю. Вот так-то. Нечего тут ему делать. А то знаю я: летает, летает, а потом — бац! — вылезает невесть как прознавший о моем местонахождении некромант. Я достал яблоко и откусил, пожевал… Что-то у меня в последнее время к яблокам страсть неописуемая. Даже страшно становится: сегодня, например, это уже двадцать первое (а сейчас полдень). Может, девушку завести? Я представил девушку, которая мне понравится, и вздрогнул. Вот только представьте: рыжая коса до… гм… пояса. Моего роста. Серые хищные раскосые глаза, с насмешкой взирающие на жизнь. Кожа смуглая от загара, губы кривятся в ехидной усмешке. Гибкая, как тростинка. Опасная, как клинок.
Воровка. Обязательно. Или — авантюристка.
И ни в коем случае не эльфийка!
Жаль, что таких не бывает. Не спрашивайте, откуда знаю. Знаю — и все.
Внизу раздался шум. Заинтересовавшись, я свесился через край площадки. О-о-о! Люблю высоту! Так, а это что? Очередной гость, прибывший с помпой на бал? Присмотревшись, я чуть не свалился.
К центральному входу во дворец приближался во всей своей красе Повелитель вампиров. Вот только не надо спрашивать, как я узнал, что это он.
Лед с любовью смотрел на Анжелику.
— Лик… а Лик!
— Не мешай! — Вампирша увлеченно ползала в комнате принца по полу, усеянному ворохом конспектов.
Ее манией была учеба. Никто из преподавателей Академии не мог обвинить Лику в пренебрежительном отношении к занятиям. Но как подозревал Лед, у вампирессы были свои причины, чтобы так учиться.
— Скажи… — Он подался вперед, а Лика раздраженно на него уставилась. — Зачем ты так стремишься закончить с отличием? — брякнул он совсем не то, что хотел.
— Понимаешь, — вздохнула та, — если меня выпрут, мне придется возвращаться домой.
— А что там не так? — насторожился Лед.
— О! Это совсем ни при чем. Главное — мы расстанемся, — фальшиво закатила глазки Лика.
Лед сделал вид, что поверил. В этот миг дверь распахнулась и в комнату влетела Анадель.
— Ледоник! Лед! Я для тебя такую партию нашла!
— Ка-какую? — изумился до заикания Лед.
— Буквально только что к нам прибыл сам Повелитель вампиров! Он услышал о прибавлении в нашей семье… Ну я не удержалась и сосватала тебе его младшую дочь! Ты согласен?
Лед медленно встал.
— Нет, — спокойно сказал он. — Ты сошла с ума, сестрица. О чем ты думаешь! Ты же знаешь, я люблю Лику. Немедленно откажи этому Повелителю, пока я не пошел и сам не начистил ему рожу!
— Хорошо-хорошо! Ты только не нервничай! — И, ойкнув, императрица выскочила за дверь. Послышались удаляющиеся шаги. Она явно спешила.
— Лед… а Лед! — подергала его за рукав Лика. Он перевел взгляд на нее. — Ты знаешь, а ведь младшая дочь Повелителя вампиров — я…
— …Анадель! Стой!!!
Риг изучал обстановку. Нет, этот день явно не его! Сначала Лед потерял Ила, как и в предыдущие пять дней. Затем во дворец прибыла чрезвычайно важная персона: Повелитель вампиров. Потом обнаружилось, что Лика — его дочь. Потом, что они теперь жених и невеста, Лика и Лед. Потом из короткого недельного отпуска прибыла Мэй, по приезде Шамира отправившаяся с ним в город, оставив свой пост: при дворе девушка удостоилась чести быть телохранительницей самой императрицы.
А потом Риг пошел искать эту парочку, Мэй и Шэма, и заблудился. Он с тоской уставился на окружающие его однообразные стены. Прошел еще пару коридоров и застыл… Он оказался на смотровой площадке башни, на которой разлегся Ил.
Рядом с ним лежала кучка огрызков яблок, а сам пройдоха, глядя вниз, комментировал происходящее во дворе:
— О! Какой накал! Какая встреча! Блудная дочь встречает своего отца, отец в восторге! Пытаясь стряхнуть с себя отнюдь не легкую тушку Лики, он разглядывает Леда! А Лед неподражаем! Какая улыбка, какой оскал! О! Это я просто случайно уронил на него яблоко…
— Кх-кхм!
— Кто здесь?! — резко подскакивает на месте Ил. Зря. Камень, на котором он вольготно развалился, громко треснул, и парень, весело взмахнув ручками, рухнул вниз.
Риг схватился за сердце и подполз к краю. Эта знакомая ситуация его добила.
Не думайте, что все это время я провел праздно. Нет, я думал. Думал, как мне не проиграть поединок. Для этого надо было тренироваться, но проклятая железяка одним своим видом вызывала отвращение. Когда я смотрел на это оружие, перед глазами вечно возникал образ некроманта… отца… императора…
Мысли путались и сбивались. Выход был, был! Но он сам меня пугал. Я отгонял мысли о нем всеми способами! И события, развивающиеся внизу, мне в этом очень помогли. Как и последующее падение.
— Риг! — взвыл я, падая вниз. Помнится, Лед рассказывал об аналогичном событии в его жизни. Кажется, он успел воткнуть нож в стену, а потом шмякнулся сверху на вампирессу. Я посмотрел вниз и попытался прицелиться. Ножа с собой не было: Лед наладился находить меня по нему, и я его прятал.
Мимо мелькали окна. Земля приближалась, я даже почувствовал, как воздух вокруг нагревается. А я внезапно понял, насколько хочу жить. Насколько не хочу умирать, ни сейчас, ни в поединке с Сарграром.
Ну и к демонам все!
Чуя, что смерть близка, я расслабился. Земля приближалась… Визг воздуха. Удар. Боль, тьма. Я отключился.
— Папулечка! — радостно выла Анжелика, вися на шее Повелителя. Тот, явно в шоке от такой жаркой встречи, пытался разглядеть жениха.
— Приветствую вас в нашем дворце, Йарджэн Коэркэнн! Надеюсь, вам понра…
Хрясь!
Все с интересом уставились на стукнувшее принца по макушке яблоко. Лед хищно оскалился:
— Та-а-ак, Ил…
— С чего ты взял, что это он? — наконец отлипла от Повелителя Лика.
— А какой придурок, кроме него, уронит яблоко именно на меня?! — взвыл белобрысый.
И, словно в ответ на это, сверху донесся чей-то вопль. И на каменные плиты дворцового двора рухнул обсуждаемый. Вампир с интересом склонился над ним: еще бы чуть-чуть, и парень упал бы на него.
— Мертв. Мертвее не бывает.
Вокруг головы темноволосого парня растекалась лужа крови. Лика подскочила к упавшему и рухнула на колени.
— Как… как глупо…
Из глаз ее покатились кровавые слезы, — как известно, вампиры плачут кровью. Но как же это редко бывает… Во двор примчался Риг. Замер, глядя на открывшуюся перед ним картину. Бледностью он мог поспорить с теперь уже не живым Илом.
— Я так понял, это новообретенный принц? — поднял бровь Йарджэн.
— Лед! Лед, ты куда? — отчаянно спрашивала Лика, не желавшая сейчас оставаться одна.
Принц поспешно уходил прочь. По дороге он, в бешенстве, снес пару стен…
Я хмуро осмотрелся. Вся моя надежда была на того ненормального, который на протяжении всей моей жизни в смертельных ситуациях излечивал смертельные раны, а я приходил в себя целым и невредимым. И снова я здесь. Вокруг — пустота. …А где же он? Почему не приходит?
Я вздрогнул. Не может справиться с такой раной? Или из-за того прерванного сна обиделся? Он ведь с тех пор мне не являлся. Совсем. Но я же здесь? Или все, умирая, сюда попадают?
Я присел на корточки. Внутри похолодело. Вот оно как расслабляет, мнимое бессмертие.
Я представил, что там творится, в мире живых. Захотелось, очень-очень захотелось вернуться туда. Но пустота молчала, и ничья улыбка не грозила мне знакомыми до боли вопросами.
Смерть? Ну нет, я не согласен!
Придурок, а кто тебя спросит?
Стоп! Когда я стал разговаривать сам с собой? Может, это тот, кто мне нужен, просто он не показывается?
Тишина.
Эй, а кто мне раны вылечит?
Тишина.
Кошмар. Значит, я умру.
А может, самому?
Что — самому? Эй! Эй!
Тишина. Тишина…
Во дворце был объявлен траур. Но продолжалась подготовка к балу — теперь, по обычаю Мианора, траурного бала в честь погибшего принца. Вся пятерка друзей — Мэй, Шамир, Лед, Риг и Лика — превратилась в плохо себя контролирующие существа. Даже Риг и тот мог поджарить особо раздражающего его человека.
Похороны уже состоялись. Тело Ила торжественно поместили в гроб, а гроб в мавзолей, в котором издревле хоронили членов императорской семьи.
Правда, случилось это не в тот же день. Лед не давал. Какие только обряды не проводил юный некромант! Дворец буквально пропитался темной магией, магией смерти, но даже поднять обычного зомби Леду не удалось. Магия смерти отскакивала от Ила.
Из жизнерадостного, постоянно улыбающегося парня Лед превратился в настоящий айсберг. Холодные глаза, холодная улыбка… Порой вслед за ним тянулся впечатляющий след из инея и льда, оседающий на окружающих людях и вещах.
Его стали бояться.
Когда вампиресса улыбалась, все любовались нехилыми клыками и чувствовали: сейчас загрызет. И только присутствие рядом отца кое-как усмиряло Лику.
Ее стали бояться.
Риг теперь постоянно молчал. В руках у него то и дело появлялись огненные шары, и было ясно видно, что они неконтролируемые.
Его стали бояться.
Мэй внезапно вспомнила, что она в общем-то наемная убийца. Она не доставала оружия, не смотрела коршуном, не делала каких-либо резких движений.
Но все чувствовали, что смерть — рядом.
Шамир… Шамир просто достал свой меч и ушел из дворца, клятвенно пообещав прийти на бал. Говорят, его видели в одной из самых опасных частей города, да еще ночью.
Все погрузилось в траур. И только герцог Сарграр не терял отличного расположения духа, сверкая белозубой усмешкой направо и налево.
Судьба в шоке взирала на происходящее. А она-то думала, что все закончилось. Зима лениво обнимала мир холодом…
