7
— А почему ты не захотел, чтобы я просто служил тебе, как положено нормальному герою, импера… извини, Ирван?
— В каком смысле — герою? — не понял студент. Иван высунул голову в окно кареты. — Ты можешь ехать побыстрее? — прикрикнул он на кучера.
Свистнул кнут, и карета запрыгала по булыжной мостовой еще энергичней.
— Ну мне покойный император, твой отец, присвоил звание героя Империи. Те, кого удостаивают этим званием, выполняют его самые сложные, самые ответственные задания.
— И много у моего отца было героев?
— Один, — лаконично ответил Варгул.
— Однако…
— Так почему ты… — попытался вернуться к первому вопросу герой.
— Понимаешь, какое дело, Варгул, я во все эти клятвы верности, присяги не очень-то верю. Одно дело служить начальству, а другое — дружить. Начальство, оно ведь всякое бывает. Порой попадается такое откровенное дерьмо, что ему не служить, а морду бить хочется, а вот настоящий друг за своего друга жизни не пожалеет… если он, конечно, настоящий друг. Так что, может, это и наивно, но я больше верю в дружбу.
Губы Варгула тронула улыбка.
— Позволь задать вопрос, импе… Ирван.
— Задавай.
— Зачем мы едем в тюрьму?
— Кое-кого вытащить оттуда надо. Повязали, понимаешь, волки позорные, — усмехнулся юноша.
— Император, ты рискуешь своей жизнью ради…
— Ты слышал, что я только что тебе говорил о дружбе?
— Значит, ты едешь спасать друга?
— Почти угадал.
— Почти?
— Мой друг штанам предпочитает юбку.
— Понял. Все сделаем, импе…
— Ирван!
— Ирван. Все сделаем, Ирван. Обязательно спасем твою подругу.
Карета начала сбавлять ход и скоро затормозила в квартале от тюрьмы. На этом Варгул зачем-то особо настоял, из каких-то только ему ведомых соображений.
— Тпррру-у-у!!! Прибыли, господа!
Друзья вылезли из кареты. Солнце уже скрылось за домами, и на улицах появились фонарщики со стремянками. Они неспешно взбирались по ним и зажигали масляные фонари. Варгул расплатился с кучером и, как только тот отъехал, жестом предложил Ивану следовать за ним. Но двинулся герой не к тюрьме, а к входным дверям одноэтажного углового дома, у которого их высадила карета.
— Ты что, здесь живешь?
— Нет, комнату снимаю.
Они прошли по темному коридору, Варгул выудил из кармана ключ, отпер дверь и провел Ивана в скромное, спартанское помещение с одним окном, в котором, кроме кровати и стенного шкафа, больше ничего не было.
— У меня в Шатовегере таких комнат пятнадцать.
— Чтобы было где залечь на матрасы? — поинтересовался Иван, подходя к окну.
— Не знаю, что ты имеешь в виду под матрасами, но в случае чего я с любой точки города за пять минут до ближайшего укрытия могу добраться, если возникнет нужда.
— Именно это я и имел в виду. Однако зачем мы здесь?
— Вот за этим, — пояснил Варгул, вытаскивая из-под кровати довольно солидный, тяжелый баул.
Герой темной Империи открыл его и продемонстрировал содержимое юноше. Баул был до отказа набит оружием. В основном это были метательные ножи, к которым Варгул явно питал особое пристрастие. Герой нагнулся над баулом и принялся пополнять свой арсенал, пристраивая ножи на специально отведенных для этого местах на своем поясе.
— Там, в шкафу, если пожелаешь, есть луки, мечи, арбалеты…
— Я не понял. Ты что, собираешься тюрьму штурмом брать? — выпучил глаза Иван.
— Ну да. Чего там брать-то?
Варгул засунул за пояс последний нож, поднялся и подошел к окну, около которого стоял юноша.
— Вот смотри, — указал он на каменную громаду тюрьмы, которую, несмотря на сгущающуюся темноту, было еще видно из окна даже на этом расстоянии. Около ворот тюрьмы, как и положено, топталась стража. — Самое время для штурма. Скоро совсем стемнеет, и город заснет. Все очень просто. Подходим вместе. Я чуть впереди, ты немножко сзади. Как только я этих положу, ты быстро помогаешь мне затащить их внутрь. Потом я зачищаю внутреннюю охрану, а ты снимаешь с трупов ключи и шаришь по камерам. Думаю, к тому времени, как ты ее найдешь, я успею зачистить весь гарнизон…
— Э, э! Варгул, тормози!
— Не понял.
— Да уж больно резво ты за дело взялся. У меня другой план.
— Какой?
— Простой. У меня тут уже все схвачено! Я спокойно подхожу, вызываю коменданта и меняю пятьдесят золотых на свою подругу. И все. Дело сделано!
— Это не по-темному. Надо вырезать всех! А потом…
— Что потом? — Ивану стало не по себе.
— Потом надо вырезать всех заключенных.
— Да ты маньяк! На хрена резать заключенных?
— Свидетели. А после того как вырежем заключенных, на стене нарисуем черного дракона.
— А это еще зачем?
— Чтоб все знали, что темный император вернулся!
— Обалдеть! А может, черной кошкой обойдемся? — попытался перевести разговор в шутку юноша. — Нарисуем, и все дела.
— А зачем нам черная кошка?
— Чтобы дать знать, что здесь кто-то был.
— Гениально. Ты истинный сын своего отца. Пока мы в светлых королевствах, раньше времени расшифровываться нельзя. Рисуем черную кошку и вырезаем всех!
— Тьфу! Достал! — разозлился Иван. — Моя подруга там на нарах парится, а я время тут с тобой теряю. Значит, так: сиди здесь и жди. А я сейчас иду, выкупаю девчонку и никого при этом не вырезаю.
Парень распахнул сворки окна, перемахнул через подоконник и решительным шагом, не оборачиваясь, двинулся по направлению к тюрьме.
— Уважаемые, — вежливо обратился юноша, приблизившись к воротам, и осекся. Это был уже другой наряд. Стражников, разгуливавших вдоль ворот, он не знал. Они на его сольном концерте не присутствовали.
— Вы что-то хотели? — осведомился сержант, окидывая оценивающим взглядом Ивана.
— Да. Будьте добры доложить обо мне господину Гуко. Мы договаривались с ним о встрече…
— Представьтесь, пожалуйста.
— Маэстро.
— Господин Гуко ждет вас в своем кабинете. Извольте пройти за мной.
Ворота тюрьмы гостеприимно распахнулись перед юношей. Сержант лично проводил Ивана до кабинета главы тюремной администрации и деликатно постучал в дверь.
— Господин Гуко, к вам посетитель.
— Пусть войдет, — послышался из-за двери голос коменданта.
— Прошу, — жестом указал сержант на дверь и, как только студент вошел в кабинет, деликатно закрыл ее за ним.
Господин Гуко сидел за письменным столом, нервно барабаня кончиками пальцев по столешнице. Иван окинул взглядом внутреннее убранство помещения и невольно нахмурился. Что-то оно плохо у него ассоциировалось с таким понятием, как кабинет. Сбивали с толку гобелены, развешанные по стенам. Вернее, если быть более точным, фривольное содержание изображенных на них картин. В доме терпимости они выглядели бы уместнее. От кабинета здесь был лишь массивный письменный стол да зарешеченное окно за спиной коменданта. Юноша перевел взгляд на господина Гуко. Он был необычайно бледен, глаза его бегали, а на лбу выступили мелкие бисеринки пота.
— Что с вами? — полюбопытствовал Иван, подсаживаясь к столу. — Вам нездоровится?
— Да… климат здесь неважный, сквозняки, понимаете ли, дуют… дуют…
— Сочувствую. Возможно, вот этот скромный подарок поможет вам вылечить как тело, так и дух. Уверен, настроение поднимется сразу. — Юноша выложил на стол кошель и подтолкнул его в сторону коменданта. — Здесь все, как договаривались.
— Это что, взятка?!! — начал как-то очень неестественно возмущаться комендант. — Да вы хоть понимаете, кому осмелились ее предложить? Чтобы я, начальник тюрьмы, пошел на должностное преступление?!!
«Идиот, — мысленно простонал юноша, — как же я сразу не сообразил, что это ловушка! Где ты видел таких любезных сержантов, придурок?! И эти гобелены наверняка из ближайшего борделя притащили, чтобы за ними кого надо замаскировать. Наспех работали, сволочи, вот и накосячили! Ну Гуко, ну мразь! Раз ты так, то и я тебя по полной программе подставлю!»
— А вы мне казались человеком слова, — презрительно цедя слова, брезгливо сказал Иван, убирая кошелек обратно в карман. — Значит, сделка отменяется… Ай-ай-ай! Порядочные люди так не поступают. Запомните одно правило, господин Гуко: уважают только тех, кто за свои слова отвечает… Головой отвечает, — многозначительно добавил юноша.
— Да я вообще не понимаю, о чем речь! Я вас в первый раз вижу! Мне сказали, что меня спрашивает посетитель, а тут… так, немедленно покиньте мой кабинет, а не то я позову стражу!!!
— Которой наверняка уже полно за дверью, — мило улыбнулся Иван. — Ну до чего же паршиво работают правоохранительные структуры Шатовегера. Даже с поличным взяточников брать не научились. Эй, придурки, вылезайте, вы опоздали: кошелек уже у меня в кармане!
Что-то укололо его палец. Он не сразу сообразил, что это его покусало собственное проснувшееся колечко. Дракончик, запустив клыки под кожу, подкормился свежей кровью и выдал взамен такой заряд энергии, что юноша от неожиданности взвился чуть не под потолок, на лету извлекая из ножен меч. Помощь колечка пришлась как нельзя кстати, так как из-за гобеленов уже выскакивали воины в серых плащах с арбалетами и обнаженными мечами в руках. Точно такие же вломились в дверь.
Иван одним прыжком перелетел через стол, в полете отбивая несущиеся в его сторону арбалетные болты. Отразить удалось не все. Один из них сбил с его головы шляпу. Иван приземлился за спиной трясущегося от страха коменданта, свободной рукой вцепился в его волосы, оттянул голову господина Гуко назад, и приставил к его горлу лезвие титанового клинка. Одновременно мощным ударом ноги парень отшвырнул письменный стол, отбросив им первые ряды нападающих.
— Сдал, сука? — яростно пошипел Иван на ухо коменданту.
— Я не хотел, — забормотал господин Гуко, — за ней от самого короля приехала стража… тут такие люди замешаны…
— Где она?
— С собой забрали около часа назад и в столицу повезли.
В этот момент в дверь кабинета вломился еще один отряд серых воинов с арбалетами в руках.
— Всем стоять! — рявкнул Иван, выдергивая за волосы коменданта из кресла.
Он поставил Гуко так, чтобы прикрыться за его пухлым телом. От резкого движения копна его черных, шелковистых волос взметнулась, явив нападающим островерхие эльфийские ушки.
— Не стрелять!!! — завопил один из воинов первой волны нападавших. Он барахтался, придавленный столом, пытаясь подняться. — Это эльф!
— Я не понял, — мрачным голосом сказал юноша, — как расценивать все происходящее? Как объявление войны эльфийским кланам?
Серые воины на мгновение замерли. Тот, что придавлен был столом, поднатужившись, столкнул его с себя, поднялся и поспешил отвесить почтительный поклон.
— Приношу свои извинения, светлорожденный. Произошла ошибка. Нам доложили, что преступницей интересовался некто Маэстро…
— Да, Маэстро, это я, и я ею заинтересовался. — Иван убрал меч от горла коменданта и брезгливо откинул его от себя. — Вы считаете, что благородный эльф не имеет права заинтересоваться симпатичной девчонкой и выкупить ее для своих забав?
— Дело в том, что у преступницы был сообщник, — залопотал воин, который, похоже, в этой компании был за главного, — и мы по ошибке приняли вас за…
— Принять меня, светлорожденного, за представителя низшей расы? — яростно сверкнул глазами юноша.
— Умоляю, простите! Но и войдите в наше положение! Та девица, что вам понравилась, преступница…
— Ну и что, что преступница? — Иван небрежным жестом закинул меч в ножны за спиной и на этот раз попал с первого раза. — Мы, эльфы, умеем воспитывать преступниц.
— Но это не простая преступница, она государственная преступница, — возразил воин, вытаскивая из кармана лист бумаги и трепетно разворачивая его. — Вот, у меня указ за подписью самого…
— Да мне плевать на ваши подписи! — высокомерно процедил Иван. — Меня другое волнует: раз она государственная преступница, то почему мне об этом не доложили, когда я пытался ее выкупить? — Юноша кинул ледяной взгляд на трясущегося от страха коменданта. — Согласно параграфу пятому пункта шестого, подпункта двенадцатого кодекса законов от тысяча четыреста двадцать третьего года о внесении залога за преступников, не отягощенных особо тяжкими преступлениями, я имел полное право выкупить ее, взяв на поруки, а вместо этого чуть сам не оказался втянут в нарушение закона, и кто-то за это должен ответить!
Иван говорил по наитию. Он не имел ни малейшего представления о законах королевства, в котором оказался. Да что там законы! Он и названия королевства-то толком не знал, но тем не менее параграфы, пункты и подпункты сами слетали с его языка.
Наглость — второе счастье. В связи с тем что этих пунктов и подпунктов на ходу выдуманного юношей закона не знал здесь никто, а признаваться в своем невежестве очень не хотелось, его блеф сработал на «ура».
— К сожалению, я не юрист, светлорожденный, — почтительно сказал воин, взявший на себя труд переговоров с взрывоопасным эльфом, — но уверяю вас, что обо всем будет подробно доложено королю, и виновные понесут суровое наказание.
Это было последней каплей. Комендант закатил глазки и рухнул в спасительный обморок.
— Надеюсь, теперь инцидент исчерпан? — вежливо спросил воин.
— Еще нет, — резко ответил Иван. — Государственными преступниками, насколько мне известно, признаются лишь те лица, чья деятельность направлена либо против ныне существующей власти с целью ее свержения, либо предатели, связавшиеся с приспешниками темного императора.
— Совершенно верно. Это как раз второй случай, — поспешил проинформировать Ивана воин.
— В таком случае почему об этом не сообщили эльфам? — продолжал нагнетать обстановку Иван. — Вы что, не знаете, что все, что связано с темным императором, непосредственно касается эльфийских кланов? Или мы перестали быть союзниками?
— Ну что вы, светлорожденный! Просто информацию об этой предательнице мы получили всего несколько часов назад…
— Имя преступницы! — резко оборвал его Иван.
— Ну… — замялся воин.
— Имя! Раз это касается темного императора, я должен знать ее имя!
— Вообще-то ее преступление связано не столько с темным императором, сколько с попыткой захвата власти, — начал изворачиваться воин.
— Имя! Звание! Должность! Социальное положение!
— Виана. Принцесса Виана, — не выдержал напора служивый. — Подозревается в организации заговора, конечной целью которого было убийство короля и ее сестер ради захвата власти. Политика… — уважительно причмокнул губами воин, — …борьба за трон. У людей это бывает.
— Низшая раса, — презрительно процедил Иван. — Шляпу!
Воин поторопился поднять с пола его шляпу и с поклоном подал ее юноше.
— Может, мы как-то можем загладить свою вину… э-э… денежной компенсацией?
— Что?!! — грозно посмотрел на него парень. Он откуда-то знал, что гордые эльфы мзду от низшей расы не берут.
— Ну-у-у… мне доложили, что вы сегодня пели перед заключенными, и они…
— Кидали мне через решетку деньги. В каком ты звании, неуч?
— Капитан.
— Не надо путать божий дар с яичницей, капитан, а высокое искусство, за которое благодарные поклонники готовы отдать последнюю рубаху, с мздоимством. Дорогу!
Серые воины поспешно расступились.
— Почетный караул светлорожденному!
— Одного провожатого, чтоб остальные ваши идиоты не дергались и препятствий не чинили, достаточно, — небрежно отмахнулся Иван, воспринимая это как должное, и в сопровождении одного из серых воинов, старательно чеканившего за его спиной шаг, покинул кабинет.
До тюремных ворот юноша добрался без всяких приключений.
— Дальше я сам, — небрежно кинул Иван провожатому, покинув тюрьму, и направился к дому, где его должен был ждать герой, однако воин продолжал чеканить шаг. — Я же сказал, дальше сам, — раздраженно крикнул ему через плечо юноша.
— Ни в коем случае, светлорожденный! — возразил воин голосом героя. — Если б вы знали, сколько любителей легкой наживы по ночному Шатовегеру шляется! Каждому ведь не объяснишь, что под шляпой добропорядочного горожанина прячется потомок темного императора.
— Варгул, ты? — ахнул Иван, пытаясь обернуться.
— Не сбивайся с шага, Ирван, — откликнулся герой Империи, — и не озирайся. Сохраняй приличествующее императору спокойствие.
Со стороны тюрьмы за их спиной послышался шум и встревоженные голоса.
— Как ты думаешь, что там еще? — поинтересовался Иван.
— Быстро они его нашли. Пожалуй, не стоило раздевать этого идиота догола и…
Шум за спиной усилился.
— А вот теперь надо сматываться, пока они не свели концы с концами. Валим!
Друзья нырнули в ближайший переулок, не освещенный масляными фонарями, и рванули так, что пятки засверкали.
— Ты не договорил: что там насчет «и»? — на бегу спросил героя Иван.
— Какого «и»?
— Ну ты сказал: не стоило раздевать его догола и…
— И рисовать на его заду черную кошку.