12
Солнце бросало последние лучи на зеркальную гладь озера, которую в этот теплый июньский вечер не тревожило ни одно дуновение ветерка, когда из культурно-развлекательного комплекса «Дремучий бор» вышел Баюн и звонко шлепнул лапой по воде.
— Эй, борода! Вылазь, дело есть!
— Чего шумишь? — высунул из воды голову водяной. — Подданных моих пугаешь! Зорька начинается, рыбка кушать хочет, а ты ей аппетит портишь!
— По поводу рыбки я и пришел.
— В опалу попал? — засмеялся водяной. — Ягуся кормить перестала?
— Шутки в сторону, — напустил на себя грозный вид Мурзик. — Дело государственной важности. Срочно требуется щука. Та самая.
— С ума сошел! Да с меня Ягуся шкуру сдерет.
— У тебя есть шкура?
— Она найдет! Бабуся лично щуку сюда определила. За заслуги особые. На пенсию персональную. И думать не смей.
— Съем я ее, что ли? — возмутился Мурзик.
— А разве нет?
— Извини, — фыркнул Баюн, — но ты имеешь дело не с помойной кошкой, а с породистым котом благородных кровей. Мое меню: осетрина, мидии заморские, креветки там всякие, вискас… — Мурзик запнулся, сообразив, что увлекся. Вискас он видел только по Кощееву подносу, жутко завидуя при этом рекламным кискам.
— Так она тебе по делу нужна?
— Ну!
— Так бы сразу и сказал. Только вряд ли ты ее работать заставишь. Обленилась на халявных харчах.
— Замани ее вот в эту заводь, к берегу поближе, а дальше мои проблемы.
— Идет. Только без членовредительства. Согласен?
— Угу.
Водяной скрылся под водой.
— Готовы? — строго спросил Мурзик.
— Так точно! — Трава около заводи зашевелилась. Из нее высунулась мышиная мордочка, отдала лапкой честь и исчезла.
Вода забурлила. Сквозь бульканье пузырей до кота донесся голос водяного:
— Вот так… Правее чуть-чуть, там такой карасик жирненький тебя дожидается… а теперь прямо и до конца…
Направив пенсионерку в нужное русло, водяной резко вильнул в сторону и, отплыв на безопасное расстояние, высунул голову из воды, радуясь бесплатному представлению. На поверхности заводи мелькнул замшелый щучий хвост. Пенсионерка подслеповато тыркалась мордой в берег в поисках обещанного ужина.
— Огонь, — скомандовал Баюн.
Острые мышиные зубки перегрызли веревки. В воздух взметнулись камни с привязанной к ним сетью. Миниатюрные катапульты сработали четко.
— Цель накрыта, господин президент!
— Отлично, полковник. Премирую ваш полк отдельной головкой сыра.
Из травы раздался радостный писк.
— Тяните!
Сети медленно поползли верх. Внутри билась огромная двухметровая щука, отчаянно ругаясь и буквально кипя от возмущения.
— Кто разрешил рыбный лов с сетями? Безобразие! Куда Соловей смотрит? Милиция-а-а!!! Браконьеры жизни лишаю-у-ут!!!
— Ну чего разоралась? — сердито шикнул на нее Мурзик. — Тебя что, режут?
— А что, не будете? — поинтересовалась щука на полтона ниже.
— Очень ты нам нужна. От тебя тиной за версту несет.
— Ну так чего пристали? Развязывай давай.
— Тихо! — начальственно мявкнул Мурзик. — Попалась?
— Попалась.
— С тебя три желания.
— Ха! Нашел золотую рыбку. Да я…
— Если надо, за брыльянтовую сработаешь, — пресек дебаты Баюн. — Ставлю первую боевую задачу… в смысле желание. Ты должна…
Долгожданный отпуск Олежка Молотков собирался проводить не в Ялте, не в Майами и даже не на Гавайях. Лежать на пляже кверху брюхом? Дудки! Лейтенант был сторонник активного отдыха. Рыбалка, охота, дым костра — класс! Олежка (вообще-то лейтенанта звали Олег Александрович, но у любого глядевшего на его озорную физиономию называть парня по имени отчеству просто язык не поворачивался. А потому он для всех и всегда был просто Олежка), да, Олежка преодолевал последний марш лестничной площадки родного дома, нагруженный всем необходимым для активного отдыха. Лейтенант спешил. До автобуса оставался всего лишь час, а ему еще Ваську покормить, записку матери оставить…
Перекинув авоськи в одну руку, лейтенант выдернул из кармашка кителя ключ и открыл дверь. Темнота в прихожей его не смутила. Электричество в доме отключали частенько. Смутила его веревочка, натянутая кем-то у порога. Лейтенант со всего размаху грохнулся на пол. Из авоськи покатились банки. Сзади захлопнулась дверь. Лейтенант даже голову не успел поднять, как что-то острое ткнулось ему в шею напротив яремной вены.
— Лежать! Дергаться не советуем.
Олежка замер. Вспыхнул свет. Молотков скосил глаза и тихо ахнул. Со всех сторон его окружала орда мышей. Да каких мышей! Все они стояли на задних лапах, держа в передних остро заточенные на манер мечей гвозди, и все эти гвозди были нацелены на него. Серые мохнатые тела нежданных гостей были упакованы в черные комбинезоны, из-под которых торчали длинные хвосты, которые они использовали как третью точку опоры. Габариты нежданных гостей тоже впечатляли. Они были чуть поменьше его кота Васьки и гораздо больше приличной крысы. Лейтенант присмотрелся к оккупантам повнимательней. На всех красовались беретки, украшенные изображениями летучих мышей. Судя по тому, как они распластали крылья над грешной землей, мышки были из ГРУ. Их эмблему не узнать было трудно. Однако надпись на комбинезонах, обтягивающих мышиные тела, говорила в пользу совсем другой организации.
— ЦРУ, — задумчиво прочитал Олежка.
Слева послышалась возня. Кто-то фыркнул. Лейтенант скосил глаза в другую сторону. Его любимый кот Васька тихо трясся от страха в дальнем углу коридора, повязанный по всем четырем лапам. В пасти пленника в виде кляпа торчал кусок копченой колбасы, которую он терпеть не мог. Кажется, привет из Тридевятого, сообразил лейтенант. В его родном мире говорящих мышей-переростков не было. Это он знал точно.
— Может, представитесь? — вежливо поинтересовался Молотков. — У вас такая путаница в форме одежды, что я теряюсь.
— Мы никогда ничего не путаем. — Перед глазами лейтенанта появилась толстая, важная мышь, на которой красовался китель с огромным количеством звездочек на погонах. — Наша разведка самая разведческая разведка в мире. Молотков Олег Александрович?
— Ну, — неопределенно хмыкнул Олежка.
— Вы получили уникальный шанс быть полезным самим… — Мышь многозначительно закатила глаза под потолок.
— А что, американцев к лику святых причислили? — радостно спросил Молотков. Он уже сообразил, что отпуск перестает быть томным.
— При чем здесь американцы? — недовольно спросила мышь.
— ЦРУ — центральное разведывательное управление. Чисто американская аббревиатура.
— Чистейшей воды плагиат, — строго сказала мышь. — Им не дают покоя наши лавры. Честь имею представиться. Полковник Царского разведывательного управления Мышекрут Второй!
— Почему не первый? — поинтересовался Олежка, подпирая рукой щеку. Он по-прежнему не рисковал встать. Черт их знает, что на уме у этих хвостатых?
— Первый у нас только один. Президент подпольного царства Мышляндии генеральный секретарь партии «Мурзилка» его величество Мурзик Первый.
— Круто. А еще в вашей Мышляндии партии есть?
— Нет. Мы строго придерживаемся однопартийной системы. Однако не будем отвлекаться. Вы готовы к сотрудничеству?
— А если я скажу: нет? — хмыкнул Молотков и тут же об этом пожалел.
Что-то с размаху шарахнуло его по голове.
— Ну нет так нет, — услышал он вежливый голос Мышекрута Второго, прежде чем отключиться.
Свет в глазах лейтенанта померк…
— И долго мне тут на мелководье плескаться? Вот помру, Ягуся тебя потом, ушастого…
— Молчи, замшелая! Ради дела государственной важности можно и потерпеть чуток. Как очнется, так и переправишь нас в Багдадь, а пока…
Молотков застонал, с трудом разлепил глаза.
— Очнулся, — проскрипел старческий голос, — так отправлять, что ль?
— Погоди.
— Чем это вы меня? — простонал лейтенант, перекатился на бок, с трудом приподнялся, сел в траве и начал ощупывать шишку на затылке.
Он оказался на берегу озера в окружении все той же армии мышей. Рядом с ним на хвосте сидел огромный белоснежный кот, в котором Олежка сразу признал Мурзика. Около берега, запутанная в сетях, нервно била по воде огромная щука.
— Люстрой. Мы ее заранее подгрызли, — любезно пояснил Мышекрут Второй.
— Профессионалы, — гордо мяукнул Мурзик, — рассчитали все до миллиметра.
— Вот гады! — рассердился лейтенант. Люстра у него в прихожей висела тяжелая.
— Попрошу не оскорблять мои лучшие кадры, — строго сказал Мурзик. — Группа захвата действовала грамотно и оперативно. Вольно! — скомандовал он мышам, стоявшим перед ним по стойке смирно. — В подвалы, верные воины мои! Там ждет вас достойная награда!
Группа захвата с радостным писком исчезла в траве. Однако количество мышей вокруг Молоткова не уменьшилось. Регулярная армия ждала дальнейших распоряжений президента.
— Так, теперь можно и отправляться. — Баюн закинул себе на спину котомку.
В этот момент к нему подшуршала чем-то очень сильно расстроенная мышка.
— Разрешите доложить, господин президент. Экстренное сообщение.
— Докладывай.
— Сведения конфиденциального характера.
— Шепчи на ухо.
Мурзик наклонил свою лобастую голову, и мышка начала шептать ему на ушко.
— Что?!! — вскинулся Баюн. — Убежал?
Мышь опять что-то зашептала.
— Блин! Гребаная оппозиция! И куда Хрум Хрумыч направился?
Мышь, чуть не плача, расстроенно что-то пискнула.
— Что значит — не можете знать? А вы где были?
Олежка Молотков потряс головой. Он уже успел немножко прийти в себя. Взгляд его привлекла искорка света, мелькнувшая в траве у самой кромки воды. Он потер глаза руками, проморгался, отгоняя от сознания белесый туман (люстра в прихожей была действительно очень тяжелая), прищурился…
Прямо на него из травы смотрела еще одна любопытная мышиная мордочка с маленькой самодельной короной из медной проволоки между ушей. Корона была хоть и медная, но надраена до блеска.
— Так, — Мурзик разгневанно фыркнул, — группа слежения сегодня остается без обеда!
— Шеф, только не это!!! — Мышка плюхнулась ниц перед Мурзиком.
— А будешь прекословить, то и без ужина!
Мышка немедленно заткнулась.
— Слушайте мой приказ. Хрум Хрумыча ни в коем случае не допускать до дворца. Во-первых, там дети играют. Не дай бог, наследников престола испугает. А во-вторых, детей легче всего подбить на шалости всякие нехорошие. Плюс еще играют они в тайном месте. Над подвалами, где книги магические Кощеевы лежат. Говорил ведь Ивану, не ставь детскую площадку на развалинах левого крыла бывшего дворца Кощея. Не послушался. Книжки, конечно, замагичены, но от Хрум Хрумыча всего можно ждать.
— Я вижу, не все ладно в Датском королевстве? — хмыкнул Молотков, вставая с земли.
— Достала меня эта оппозиция, — честно признался Мурзик.
— Что за оппозиция?
— Хрум Хрумыч. Потомок Сырогрыза Нанадцатого. Постоянно воду мутит.
— Много последователей?
— Пока только он один. Если б не жили по понятиям Папы, — Мурзик зашипел, распустив когти веером, — мы б этому козлу безрогому… — Кот испуганно завертел головой. Его армия деликатно отвернула мышиные головки в сторону, старательно делая вид, что ничего не видела и не слышала. — Жаль, Папа беспредела не любит, — уже на полтона ниже вздохнул Баюн, — а то бы… хоть бы раз, гад, на наши запасы покусился, повод дал. Так нет ведь, сам себе жратву добывает! Знать бы — где? Я вроде все под контролем держу. Может, присоветуешь что? — Мурзик с надеждой посмотрел на Олежку.
— Ну вообще-то это в мышиных правилах — еду воровать. — Молотков потянулся почесать затылок, наткнулся на шишку и чесать не стал. И так больно. В голове мелькнула озорная мысль: — А с другой стороны, раз еду себе добывает — значит, трудится. Так почему с этого налоги не платит? В моем мире такой бандит Аль Капоне был, так его только на этом и взяли.
— Гениально, — ахнул кот, от избытка чувств плюхнувшись в траву на хвост. — Так, немедленно поймать этого гада и взыскать все, что он сожрал за свою жизнь. А отдавать не будет, посадить в мышеловку в назидание другим.
— Сволочь! — не выдержала мышка в короне. — Я это тебе припомню, альбинос-переросток! И тебе припомню! — погрозила мышка кулачком Молоткову. — Значит, дети, говоришь? — Мышка в короне опять перевела огненный взор на Мурзика. — Книжки магические? Ну я вам устрою!
— Взять его!!! — взвизгнул кот.
Орда мышей ринулась в погоню. Олежка Молотков рухнул обратно на траву и зашелся в гомерическом хохоте. Да, это было Тридевятое, и отпуск действительно переставал быть томным.
