Книга: Ищу спасителя
Назад: 7
Дальше: 9

8

Нормально отоспаться перед делом рыцарь им не дал. Бедолагу замучила совесть. Он сидел на сене, взирая на жезл, и горестно причитал:
— Что папа скажет? Я — вор! Потомственный дворянин покусился на чужое добро! Только бы бабушка не узнала! Позор!
Его долго успокаивали, уговаривали, он ненадолго затихал, но стоило оборотню с драконом сомкнуть глаза, как все начиналось сначала. Под вечер Борюсик все же нашел ему занятие, стырив раньше времени свадебное платье хозяйки. Он затолкал его в мешок и сердитым голосом приказал охранять. Какое-то подобие дисциплины рыцарю сумели привить в его родовом замке, и дракон с оборотнем, и без того намучавшиеся с Жаком за предыдущую ночь, наконец-то заснули, а когда, ближе к полуночи, проснулись, ни рыцаря, ни жезла, ни мешка рядом с ними на сеновале не оказалось. Вот тут-то они и поняли, что веселенькая ночь началась.
— Вот сволочь! Гад! — начал расстраиваться обычно вежливый дракон.
— Спокойно! — Борюсик ощупал вмятину на сене, где недавно страдал над жезлом академика Жак.— Еще теплое. Далеко уйти не мог. Не помнишь, о чем он бубнил, пока мы не заснули?
— Последнее, что запомнил... — Ариэль напряг память.— Ага... вроде так: «Мама с детства учила: если заранее во всем признаться, будут меньше бить». Вот вроде и все, потом я отключился,
— Идиот! Сдаваться пошел. Быстро за ним, пока его стража в оборот не взяла!
— Как ты думаешь, куда он пошел?
— Во дворец, конечно. Да только хрен он туда дойдет. Его раньше у городских ворот заметут. Надо перехватить. За мной! Я дорогу знаю.
— Да этот рохля с любой дороги собьется.
— Зато я не собьюсь. По запаху пойдем.
Они покинули сарай, давший им приют почти на целые сутки, вихрем проскочили узкие деревенские улочки и помчались по дороге, ведущей в Авалон, вздымая тучи пыли.
— Не отставай! Чего так медленно бежишь? — сердито прошипел оборотень на бегу.
— Дыхалки не хватает. Я все-таки ученик мага, а не дикая кошка, как некоторые,— соврал дракон. Борюсику он пока еще не доверял, а потому карты до конца раскрывать не собирался. — И потом, я за тобой бегу. Ты же меня по запаху ведешь.
Дорога нырнула в лес, кроны деревьев перекрыли тусклый свет неполной луны, и дальше бежать пришлось в почти полной темноте.
— Рассказывай! Ученик мага... а то я не вижу, как у тебя зрачки сузились. Да еще и в вертикальные щелочки. Небось не хуже меня в темноте видишь?
— Меня Пагацельс много чему научил,— огрызнулся дракон.— Ты не отвлекайся. След держи. Я по запаху охотиться не умею.
— А может, хватит друг перед другом выделываться? И так понятно, что ты перевертыш. Давай, как положено, в истинных обличьях: я гоню на четырех, а ты... какое у тебя истинное обличье?
— Две руки, две ноги и одна голова! Человек я! — прорычал раздосадованный дракон, представив, как будет ломиться через лес в своем истинном обличье, задевая крыльями стволы деревьев. Да на этой узкой проселочной дорожке даже взлететь не удастся!
Дорожка вынырнула из леса, и стало ясно, что они опоздали. Оба прекрасно видели в темноте, а потому закрытые на ночь городские ворота узрели одновременно. Рыцаря на дороге, ведущей к воротам, не было, а это означало только одно: он уже в городе.
— Это конец,— простонал оборотень.
— Закрой глаза.
— Что?
— Закрой глаза, кому говорят, а то без них останешься, я колдовать буду!
Оборотень послушно закрыл глаза и сослепу чуть не грохнулся, запнувшись о кочку, но упасть не успел. Когтистая лапа Ариэля, принявшего истинный облик, подхватила его тщедушное тело. Дракон взмыл в воздух и, энергично махая крыльями, быстро набрал высоту.
— Ха! Что ж ты молчал, что летать умеешь? — не открывая глаз, спросил Борюсик.— Я тоже в птичек превращаться могу. На пару бы полетали.
— Молчи. У меня особая магия полета. Опасная для окружающих. Заткнись и не вздумай открывать глаза.
Чтобы не привлекать внимания стражи у городских ворот, дракон сделал в воздухе лихой вираж и, обогнув их по широкой дуге, зашел на город с северной стороны. Поймав восходящий воздушный поток, он расправил крылья и начал бесшумно планировать, постепенно снижая высоту. Под крыльями проплыл изгиб реки Лейн. Ариэль уже парил над городом, изо всех сил напрягая зрение в поисках цели. И он ее нашел! Блудный рыцарь с жезлом академика в одной руке и мешком — в другой только что пересек безлюдную в это время суток центральную площадь и целеустремленно двигался к королевскому дворцу.
— Да чтоб тебя! Борюсик, приготовься, сейчас будет мягкая посадка.
Дракон сложил крылья и камнем рухнул вниз. Центральная площадь для посадки была идеальным местом. В последний момент Ариэль расправил крылья, резко затормозив в воздухе, принял человеческий облик и вместе с оборотнем кубарем покатился по булыжной мостовой.
— Это называется мягкая посадка? — заверещал Борюсик, по-прежнему не рискуя открыть глаза.— Чему тебя твой Пагацельс учил?
— Лечебной магии,— буркнул дракон.— Кстати, глазки можешь уже открыть.
Борюсик открыл глаза, осмотрелся.
— Гм... мм, неплохо. Прямо в центр Авалона попал.— Оборотень принюхался.— Тут только что наш Жак проходил.
— Знаю. Сверху видел. Только шел он не со стороны ворот.
— Через реку перебрался,— дошло до Борюсика.— Быстро за ним, пока он до дворца не добрался. Хорошо, что не к парадному входу идет. Около сада его перехватим.
Оборотень поднялся с земли, и преследование возобновилось. Пока что им фантастически везло. То ли в связи с убийством графа де Куфто в городе объявили комендантский час, то ли жители сами боялись в это время суток высунуть нос на улицу, но они пока не нарвались ни на одного горожанина. Лишь в отдалении в переулках мелькали факелы проводящей ночной обход стражи. Рыцаря они обнаружили неподалеку от ажурной металлической ограды, которая опоясывала королевский парк. Он шел вдоль нее по направлению к центральному входу, оставляя за собой мокрые следы. Одной рукой Жак держал перед собой жезл, словно факел, другой энергично помахивал мешком, на дне которого болтался подвенечный наряд Вилены, и при этом умудрялся еще и говорить сам с собой.
— Это я, своими руками, его семью знака королевского отличия лишил! Нет мне прощения! Да за это шкуру с меня живьем снять мало! — покаянно причитал он.
Дракон хотел было прибавить ходу, чтоб перехватить рыцаря, но Борюсик ему это сделать не дал.
— С ним сейчас говорить бесполезно,— прошептал он, схватив Ариэля за рукав,— Упертый, гад!
— Что будем делать?
— Брать в оборот. Так, я падаю под ноги, ты его глушишь, затем мешок на голову...
— Кидаем через плечо и сваливаем, как в прошлый раз?
— Сдаем страже!
— Да ты с ума сошел!
— Ты кого пожалел? — яростно прошипел Борюсик.— Человечишку? Эта презренная раса ни стыда ни совести не имеет. Они сперли у нас святыню, которая хранит наш род испокон веков.
— А от меня за такие слова схлопотать не хочешь? — сердито спросил дракон.— Я все-таки тоже человек.
— Вот только мне-то врать не надо,— поморщился оборотень.— Да и чего ты за него так волнуешься? Маги его пощупают, убедятся, что этот лопух ни при чем, и отпустят с миром. А мы, как порядочные селяне, поймавшие татя с жезлом, во дворец на законных основаниях попадем.
— А если его все-таки...
— Я тебе потом другого рыцаря найду.
— Я тебе найду! Мне этот нужен. Ладно,— решился дракон,— заходим с двух сторон и начинаем! Только давай я его легонько. Это все-таки наш рыцарь.
— Как скажешь. Легонько, значит, легонько. Борюсик резко набрал скорость и помчался вслед за рыцарем. Он бежал абсолютно бесшумно, как это умеют делать только коты, стремительно настигая Жака. Ариэль тоже прибавил обороты, стараясь не отстать.
В своих расчетах они не учли, что Жак был все же рыцарь, да к тому же рыцарь, не обиженный силушкой. Если оборотень с драконом прекрасно видели в темноте, то он нет, а потому принял их за обычных ночных татей и начал активно защищаться, а если быть более точным, защищать свой мешок и жезл. Бросившийся ему под ноги Борюсик улетел, схлопотав хорошего пинка рыцарской ножкой, и пересчитал своими ребрами кучу прутьев ажурной решетки королевского сада. Настигший к тому времени Жака дракон тоже отправился в полет, сраженный могучим ударом с разворота в челюсть. Причем летел он вместе с жезлом, в который от неожиданности успел вцепиться.
— Отдай жезл, собака! — взревел Жак.— Он великому ученому мужу принадлежит?
Сзади на спину ему прямо с решетки прыгнул Борюсик.
— Меня не остановишь! Я к королю иду!
Рыцарь завел за спину руку, пытаясь схватить за шиворот верткого оборотня, и покачнулся, схлопотав удар от подоспевшего дракона жезлом в лоб.
— Еще давай! — прошипел Борюсик— Такую дуру одним ударом не свалить.
В запале дракон, вместо того чтобы ткнуть рыцаря легонько пальчиком в активную точку «отдохни немного», со всего размаха благословил Жака по тому же месту жезлом еще раз. Рыцарь закатил глаза и мягко осел на землю. Борюсик склонился над ним, выдернул из его руки мешок и сунул его себе под мышку.
— Верни ему жезл.
— Зачем?
— Верни, говорю!
Дракон осторожно вложил жезл графа де Куфто в руку рыцаря.
— Стража!!! Мы преступника поймали!!! — заголосил оборотень.
Дракон болезненно сморщился. Не нравился ему такой метод проникновения во дворец.
— Ну ты и гад, киса...
— Тихо!
К ним уже, грохоча по булыжной мостовой сапогами, спешила стража.
— Кто такие?
— Кто шумел? — Вперед выступил стражник в ярко начищенных доспехах с лейтенантским гребнем на кирасе.
— Крестьяне мы, ваша милость,— угодливо зачастил, низко кланяясь, Борюсик,— на заработки в город пришли. Работу искали, да не нашли. Думали, где бы на ночь пристроиться, заплутали. Город-то большой, а тут смотрим: вот этот,— ткнул он пальцем в лежащего на земле Жака,— одет по-благородному, а в руках жезл. Тот самый, о котором глашатаи на площадях кричали. Ну, мы и начали вас звать. А награда нам за это будет? Не обманете?
— Награду обещал король,— сурово сказал лейтенант.— Вы что, сомневаетесь в слове короля?
— Боже упаси, ваша светлость?
— Я лейтенант городской стражи, а не ваша светлость и не ваша милость! — Лейтенант взял из руки стоявшего рядом стражника факел, подошел поближе и склонился над телом рыцаря.— По описанию похож. Неужто Жак де Паранель? Вам повезло.
Лейтенант выдернул из руки Жака жезл, всмотрелся в гравировку на его рукояти.
— Тот самый. Номера совпадают. В кандалы его! Опытные стражи оперативно сковали руки и ноги рыцаря.
— Этого в темницу, селян — в комнату для особо уважаемых гостей.
Лейтенант еще раз склонился над рыцарем.
— Странный у него знак на лбу.
— А что такое?
Борюсику с драконом тоже стало интересно. Они присмотрелись внимательней. На лбу рыцаря красовалась шестиконечная звезда.
— Никак Рифлейская звезда Гавида,— ахнул лейтенант.— Да он еще и на Гушалим работает. За это отдельно ответить придется. Так, за руки, за ноги его, и все за мной.
— Если его на плаху отправят,— зло прошипел на ухо Борюсику дракон,— я с тебя с живого шкуру спущу.
— А не надо было бить ему по лбу под разными углами,— прошипел оборотень, покосившись на жезл в руке лейтенанта, увенчанный трехлучевой звездой.— Попал бы след в след, и никто бы ничего не заподозрил. Знак триединства в Авалоне уважают.

 

* * *
Комната для особо уважаемых гостей выглядела довольно элегантно. На стенах висели гобелены с изображением батальных сцен, на которых доблестные представители династии Дурбонов громили врагов короны. Под гобеленами стояли диваны, в центре комнаты — заставленный яствами стол, к которому были придвинуты мягкие кресла. На окнах — резная решетка, выполнявшая не только декоративные, но и охранные функции. Через окошко гостям, в случае чего, удрать было трудно. Но самым интересным элементом интерьера были отливающие медью трубы; они тянулись из форточек окон и причудливо переплетались под потолком, постепенно расширяясь в диаметре. Некоторые спускалась по стенам между гобеленами и своими раструбами, словно гигантскими глазами, смотрели на гостей.
— Я про такие читал,— восторженно сказал дракон, завороженно глядя на трубы,— они должны петь. Если ветер с одной стороны, они поют одну песню, чуть изменился ветер — поют другую.
— Тогда чего они молчат?
— Не знаю. Должны играть от малейшего дуновения. Изумительная система. Больших денег стоит. Наверняка в Чинляндии заказывали. В Авалоне таких мастеров нет.
— Это хорошо. С почетом встретили,— удовлетворенно мяукнул Борюсик, подсаживаясь к столу.— Ой, рыбка...
— Нашел время жрать! — вернулся к действительности Ариэль.—Лучше думай, как Жака выручать будем! И как я на твои уговоры повелся, не пойму. Нельзя так со своими, подло это!
— А что делать прикажешь, если этот идиот сам пошел сдаваться? — ощетинился Борюсик.— Что я должен был говорить страже? «Извините, дяденька, мы этого придурка от законного правосудия хотим спасти»?
— Да ты сам стражу позвал!
— Правильно. Я же сказал, что мы проникнем во дворец с помощью жезла. Вот и проникли. Мы в гостевой комнате.
— А Жак в темнице.
— Но пока еще жив и здоров.
— Вот именно, что пока еще...
— Ладно, успокоились. Не приведи Шявмур, подслушивают. Ты главное запомни: для всех мы с тобой — два наивных селянина. В остальном положись на меня. У меня язык подвешен. Давай подкрепимся и займемся делом. Я не собираюсь здесь задерживаться до утра. Тырим мой артефакт из сокровищницы, выуживаем из темницы Жака и сваливаем.
Шум за дверью заставил их насторожиться.
— Что, поймали? Где они? Дайте мне посмотреть на их морды. Я эту троицу живьем видел. А ну подать их сюда!
— Гергел,— вздохнул дракон, готовясь принять истинное обличье.— Вряд ли теперь твой язык тебя спасет. Придется драться.
Борюсик метнулся к окну, вцепился в решетку. Она сидела крепко.
— Это точно он! донесся до них голос Гергела откуда-то снизу.— Я его узнал! Где остальные? В гостевой? Тогда почему заслонки закрыты? Идиоты! Всех уволю, уроды!
— Ну, забыли. И вообще потише, мы дворцовая стража, тебе не подчиняемся.
В трубах что-то шаркнуло, заскрежетало, и гостевая комната запела на разные голоса. Дракону вдруг сразу расхотелось бежать.
— А хорошо поет,— задумчиво сказал Ариэль, опускаясь в кресло.
— Умопомр-р-рачительно,— муркнул Борюсик, на ватных ногах подошел к столу и сел напротив дракона.— И чего нам бояться? Мы обычные селяне.
— Пришли к королю покушать рыбки,— согласился с ним дракон.
— И хрен нас кто опознает.— Веки оборотня сами собой начали смыкаться.
На пороге гостевой комнаты появился Гергел с суровым морщинистым стариком в мантии придворного мага.
— Они! — уверенно сказал сотник, сразу опознав спутников Жака.
— Не-е-е, это не мы-ы-ы... — протяжно зевнул дракон.— Правда, Борюсик?
Сотник с размаху ударил по каменному выступу около входной двери. Гобелены упали, обнажив ниши в стенах. В каждой нише стояли по два охранника со звукоизоляционными наушниками на ушах и взведенными арбалетами в руках. Оборотень посмотрел на них мутными удивленными глазами.
— Пра-а-авда. Только, по-моему, мы попа-а-ались.— Борюсик тоже с наслаждением зевнул, распустил завязки отвоеванного у Жака мешка и начал складывать в него вино, рыбу...
Дракон сломался первым. Веки его сами собой закрылись, и он оплыл в кресле, погружаясь в глубокий гипнотический сон, мысленно проклиная творение чинляндских мастеров. Борюсик оказался крепче. Он заснул, только когда стол опустел, а мешок оказался набит доверху; лишь после этого в комнату вошел маг и дунул каждому с ладони в лицо какую-то пыльцу...

 

Назад: 7
Дальше: 9