7

Тонкая полоска солнечного света медленно пропутешествовала по подбородку рыцаря, пощекотала нос и добралась до глаз, заставив затрепетать веки. Жак завозился. Под рукой зашуршало сено. Рыцарь приподнялся на локте и с удивлением обнаружил себя лежащим на сеновале с жезлом академика, который он до сих пор крепко стискивал в кулаке. Сквозь щели крыши старого сарая пробивались лучики солнца, которые его и разбудили. Неподалеку, слева от него, свернувшись калачиком, спал Борюсик, тихонько, по-кошачьи мурлыкая во сне. Справа посапывал носом Ариэль. Он спал в довольно странной для человека позе. «Ученик мага» лежал на животе, положив голову на вытянутые вперед руки, и во сне постоянно пытался подтянуть ноги к животу, но сбившиеся пласты сена под ним такой возможности ему не давали.

— Где я?

Борюсик приоткрыл один глаз, посмотрел на него, перевернулся на другой бок и опять свернулся калачиком. Рыцарь сел и тут же схватился за голову.

— Что, голова болит? — Ариэль соизволил проснуться, сел рядом.

— Ага. Мы где?

— На сеновале.

— А что мы тут делаем?

— Не то, что обычно делают рыцари с благородными дамами в таком месте,— успокоил его Борюсик и тоже сед.

— А что они с ними делают? — заинтересовался Жак.

— Свою книжку по анатомии возьми и почитай в главе о размножении,— посоветовал дракон.

— Я до этой главы еще не добрался. Медицина — это вообще-то не моя стихия. Так, для общего развития изучаю, а вот астро...

— Папе с дедушкой пожалуемся!!! — хором завопили Борюсик и Ариэль.

— Чё вы сразу жаловаться-то? Ябеды! — обиделся Жак. — Чего мы вообще тут делаем?

— Прячемся, — проинформировал его дракон.

— От кого?

— От стражи.— Борюсик сладко, по-кошачьи потянулся.

— Зачем? — удивился рыцарь.— Чего мы ей плохого сделали?

— Мы — ничего,— пожал плечами оборотень,— а вот она нам обязательно сделает, если поймает. Забыл, что твоему научному оппоненту голову оторвали?

— Так ее ж вампиры оторвали,— пожал плечами Жак.

— А кроме тебя, кто их видел? — хмыкнул оборотень.— Тебя, когда ты к графу де Куфто ломился, куча народу видела, а вот вампиров, скорее всего, нет.

— И думаю, сотнику уже ничего доказывать не надо,— вздохнул дракон.— Преступника он теперь знает в лицо,

и его нужно только взять за шкирку и доставить в пыточную к палачу.

— Он что, с ума сошел, этот ваш Гергел? — возмутился Жак.— Чтоб я поднял руку на ученого мужа? Нонсенс! Наука — это мысль, а мысль убивать нельзя, ибо она бессмертна!

— Мысль, может, и нельзя, а вот графа можно,— фыркнул Борюсик,— Так что теперь...

— Так что теперь идем принцессу спасать,— перебил оборотня дракон.— Твоя миссия, киска, провалилась, настала моя очередь рыцаря эксплуатировать. Тем более что здесь он уже засветился.

— Еще чего! — возмутился Борюсик.— Мы с тобой как договорились? Я тебе рыцаря по дешевке продаю, после того как добудем украденный графом артефакт. Пока его у меня в лапах не будет, никуда Жака не отпущу! И не называй меня киской! Я истинный оборотень Шамбмяуры рейнджер Борюсик!

— Не может быть... — ахнул рыцарь.

— Может! — отрубил Борюсик.

— Выходит, граф де Куфто был прав... Шамбмяура существует? — Жак загрустил.— Моей теории конец... Нет! Все равно не верю! Пока сам не увижу эту хрень, которую он украл...

— А живого представителя Шамбмяуры, чтобы поверить, тебе недостаточно? — усмехнулся дракон.

— Недостаточно! Так, надо срочно навестить сокровищницу короля!

— Нуты даешь! — заржал Борюсик.— Одного убийства, что на тебя уже повесили, мало? Решил до кучи оприходовать и королевскую казну?

— Нет,— пояснил за рыцаря дракон.— Просто Жак знает то, что ты еще не знаешь.

— Что?

— Что граф твой артефакт в сокровищнице короля спрятал.

— Зачем? — опешил оборотень.

— Он боялся, что наш рыцарь ею у него сопрет.

— Тьфу! — смачно сплюнул Борюсик.— Так это все из-за тебя! Могли бы в один день все закончить! Да я тебя...

— Спокойно! — Дракон с трудом удержал зашипевшего от злости Борюсика.— Он мне живым нужен.

— Пока я не верну главную святыню нашего народа, ты его не получишь!

— У него мой фамильный меч,— тяжело вздохнул рыцарь.

— Ясно. Серьезный довод.— Дракон понял, что, пока они не доберутся до артефакта, на рыцаря можно не рассчитывать.— Ладно, давай подумаем, как нам по-тихому в сокровищницу пробраться.

— Да, верно... надо проникать, проникать... — Оборотень забегал кругами по сеновалу.— А нас ищут, как пить дать ищут... стражники, они везде одинаковые. Кого последнего увидели, тот и виноват. Не отбрешемся. И в таверне подтвердят: сняли комнату на неделю, заплатили золотой и свалили. Все, все показывает на нас.

— И чего я с вами связался? — закручинился дракон.— Мало мне моих проблем с принцессой, так еще в ваши вляпался.

— Ой, что скажет бабушка? — схватился за голову рыцарь, до которого, похоже, только теперь дошло, в какой переплет он попал.

— Спокойно! — решительно пресек их причитания Борюсик.— Вы имеете дело с профессионалом. Я, кажется, знаю, как решить мою проблему, ну а потом, так и быть, решу и вашу.

Оборотень посмотрел на рыцаря, потом перевел взгляд на дракона.

— Ты, помнится, что-то там насчет принцессы говорил.

— Говорил. И что? — насторожился Ариэль.

— Ее похитил дракон?

— Похитил.

— Значит, во дворце ее нет. — Нет.

— Ты ее когда-нибудь видел? Сможешь мне обрисовать эту принцессу?

Дракон, конечно, мог. Она его уже так достала!

— Видел.

— Где? — вкрадчиво спросил Борюсик.

— А-а-а... в магическом кристалле учителя,— вывернулся Ариэль.

— Надеюсь, твой Пагацельс научил тебя передавать мыслеобразы.

— Научил.— Дракон положил руку на голову оборотня и дал ментальный посыл.

— Мур-р-р...— восхищенно мурлыкнул Борюсик и резко крутанулся вокруг своей оси.

Когда он вынырнул из образовавшегося вихря, рыцарь прекратил терзать свои буйные патлы и застыл с отвисшей челюстью, а дракон в ужасе непроизвольно отшатнулся, хотя оборотень в этом обличье выглядел очаровательно. Стройную девичью фигурку не портил даже мешковатый костюм Борюсика, а когда он для усиления эффекта тряхнул головой, заставив расплескаться по плечам волну каштановых волос, и забавно сморщил симпатичный курносый носик, Жака закачало.

— Это хто? — выдохнул он, с трудом подобрав челюсть.

— Козетта. Принцесса, которую я предлагал тебе от дракона спасти,— пояснил Ариэль, держась одной рукой за сердце, а другой мелко крестясь.— Слушай, Борюсик, будь другом, прими обычный вид, а?

— Ой, что-то ты темнишь,— звонким, мелодичным голоском рассмеялся оборотень, начиная о чем-то догадываться, и вновь превратился в смерч, из которого выпал опять вихрастым пареньком.

— Где этот дракон?!! — взревел Жак.— Я его на куски порву!!!

— На дракона надо идти в бой с фамильным, родовым мечом,—поучительно сказал оборотень, — а я тебе его не отдам, пока не верну главную святыню моего народа. И потом, ты же в драконов не веришь.

— Я и в Шамбмяуру раньше не верил, теперь верю!

— Не пойму, чего ты так возбудился? — удивился дракон.— Неужели раньше свою родственницу не видел?

— С чего ты взял, что она моя родственница? — опешил Жак.

— Ну, если бабушка у тебя герцогиня...

— Она гишпанская герцогиня,— начал пояснять рыцарь.— Я к династии Дурбонов отношения не имею. Я...

— Все это очень мило,— оборвал его Борюсик,— но меня сейчас меньше всего интересует твое генеалогическое древо и вопросы геральдики. Вы поняли теперь: как мы будем проникать во дворец?

— Нет,— дружно ответили рыцарь и дракон. — У-у-у... — затосковал оборотень.

Скрип калитки, донесшийся до них откуда-то снаружи, прервал его тоску. Друзья замерли, а затем, стараюсь не шуршать, подползли к дощатой стене сарая и приникли глазами к щели.

Во двор вошла женщина лет сорока с огромной корзиной, подошла к натянутым на столбах веревкам, поставила свой груз на землю, вытерла с покрасневшего от натуги лица пот и начала развешивать белье. Похоже, она только что вернулась с речки, где занималась постирушкой. Первой на бельевую веревку легла ночная рубашка тончайшего розового шелка, затем хозяйка извлекла из корзины белое платье, расшитое серебряными нитями. Они засверкали в лучах солнца, заставив хозяйку умилиться. Она осторожно встряхнула платье, расправляя складки, и бережно повесила его рядом с ночной рубашкой.

— Откуда в этой глуши такая прелесть? — шепотом изумился Борюсик.

— Ты это о чем? — прогудел рыцарь.

— Да тише ты, болван!

Шелк в этих краях действительно был редкостью. Секрет изготовления тончайшей кисейной ткани, доставляемой из Чинляндии, пока еще не был разгадан потребителями, производителями охранялся ревностно, а потому их продукция стоила очень дорого.

— Здорово, соседка! — Около плетня, рядом с калиткой, затормозила еще одна баба, спешившая по своим, неведомым нашим друзьям сельским делам, но переливы серебряных нитей на платье соседки заставили ее остановиться.— Опять подарок свадебный достала? Ты ж из него выросла давно. Не по размеру, поди.

— Дочка подрастет, ей достанется. Платье, чай, больших денег стоит. Не на помойку ж его выбрасывать.

— Это верно. Хороший тебе батюшка когда-то на свадьбу подарок добыл. Когда это было-то? Дай бог память. Лет пятнадцать назад, поди? Точно. Пятнадцать лет. Все девки на деревне, помню, тогда обзавидовались. А чего ты его достала-то?

— Я его каждый год стираю.

— Ну и зря. Бона, до дыр достирала.

— Какие дыры? Это кружева! Иди своим путем, балаболка! Все бы тебе позубоскалить! Не мешай, видишь делов много.

— Уж и пошутить нельзя. Слышь, соседка...

— Уйди отсюда, змея подколодная.

— Да полно, Виленочка, охолонь. Ты новость-то слышала?

— Какую?

— Муж мой из города вернулся. Такие страсти рассказывает! Жуть! Да брось ты свое белье! Иди сюда, расскажу.

— У тебя все страсти... — Вилена, явно радуясь передышке, двинулась к плетню, на ходу вытирая влажные руки о подол платья.— Так что там в городе творится?

— Помнишь, на той неделе король вумного графа палкой золотой наградил? Ну, того, что из дальних стран приехал? Он еще его главным думальщиком при себе поставил. Вакадемиком назначил, во! О том глашатаи три дня на площадях орали.

— Помню.

— Так этого вакадемика сегодня ночью в собственном доме и порвали!

— Да ты что?

— Точно тебе говорю! И палку енту мудреную у него сперли.

— Жаль вумника, ну а нам-то что с того?

— Как что? Глашатаи опять по площадям орут. Королевский указ. Кто про палку ту узнает, где и у кого она сейчас находится, тому награда королевская будет. А ежели кто палку ту найдет и сам во дворец принесет, тому не только денежная награда, но и почет великий окажут. Неделю во дворце жить будет и за одним столок с королем пировать! Во чё есть-то!

— А что с вакадемиком-то?

— Тати к нему ночные пришли. Хитрые тати. Один как рыцарь благородный разоделся, а двое других слуг его изображали. Их даже стража городская видела, но не арестовала. Кто ж знал, что они тати? Да не простые тати, а оборотни аль вурдалаки.

— С чего ты взяла?

— Всех слуг в подвал согнали, запужали до страсти, убивством грозили, а потом с хозяином, вакадемиком-то этим, такое сотворили-и-и...

— Ну, не томи!

— Кровушку всю из него высосали, голову оторвали и с собой забрали, и палку золотую тоже. Король жутко лютует. Найтить, кричит, и передо мной поставить! Я их страшной смерти предавать буду!

— И кто ж тогда ему эту палку принесет? — задала резонный вопрос Вилена.— Сразу скажут: вот он, тать!

— Так около короля маги придворные суетятся. Они вмиг определят, убивец перед ними или нет. А по палке той они татей и хотят найтить! Потому и награду король за нее дать обещался.

— О, чё творится-то.

— Сотник со своей стражей на городских вратах день и ночь бдеть королю обещался. В личико каждому заглядывать, татей искать. В помощь ему король магов выделил. Одного татя Гергел даже по имени знает. Известное имя. Граф Жак де Паранель.

Жак при этих словах завибрировал, и дракону, во избежание эксцессов, пришлось поспешно зажать ему ладонью рот.

— Это который главный генерал, что ли?

— Не, главный генерал папаша евойный. Генерала Жаномлсличуг, а татя, сыночка его, Жаком. Король в его имение своего человека послал.

— А чё ж он армию не послал?

— Да ты совсем дурная. Ентот Жан армией-то и командует! Опять же матушка его, бабушка татя, герцогиня гишпанская. Конфликта международная могёт быть. Да и не верит король, что Жак это. Думает, что упыри им прикрывались, и человека своего в имение послал просто так, на всякий случай. Выяснить, где сыночек его генерала сейчас находится.

— Да откуда твой мужик все в таких подробностях знает, а? — задала резонный вопрос Вилена.

— Как откуда? Он у меня стражником при дворце королевском подрабатывает!

— Ага, стражником,— хихикнула Вилена.— Стражникам сапоги чистит.

— Чистит! Ну и что? Скажешь, маленькая должность? Считай, приближенный к королю! Да перед ним генералы склонялись!

— Это когда?

— Когда смотрели, как он сапоги почистил. А потом хрясть ему по загривку: «Почему вот тут не блестит, морда небритая?!!» — и он опять чистит. А пока чистит, они ему все как на духу выкладывают! Он, могёт быть, поболе любого сыпчика королевского знает! Он мне про королевский дворец такое рассказывал! Там такое творится!

— И что же там творится? — Видно, Вилене не хотелось возвращаться к работе, и она не прочь была посудачить.

— Стража по ночам в королевский сад даже носа сунуть боится! Там такие ужасы! То оборотни, то упыри нападут! А о прошлом месяце случай был. Старик один к Гергелу пришел. Лицом черен, сам седой. Сотник его спрашивает: «Дедушка, тебе чего?» А он: «Сажай меня! С повинной к тебе пришел!». Гергел-то удивился: «Какая повинная? Тебе сто лет в обед». А тот ему: «Какой я дед? Мне тридцать годков всего! Это я в королевском саду таким стал. Во дворец с подельщиками хотел пробраться, сокровищницу ограбить! Так даже до дворца не дошел! Таких ужасов там натерпелся! Один в живых остался! Вяжите меня, ребятушки. Вяжите — и в рудники. Только в такие, которые отсюдова подальше!»

— И что, сослали на рудники?

— Сослали. За попытку ограбления короля. Так он им на радостях ножки целовал, когда его в кандалы заковывали. Во как перепужался тать! А ты говоришь, чего творится? Ладно, заболталась я с тобой. Мне еще Жаннет об этих ужастях рассказать надо.

Баба оторвалась от плетня и помчалась разносить свежие новости по деревне. Вилена долго смотрела ей вслед.

— Может, и мне своего в городе при страже пристроить? А то ведь дура дурой. Все новости последняя узнаю. Даже поговорить не с кем. Нечего ему целыми днями на печи лежать.

Вилена выудила из корзины мокрое полотенце и пошла наставлять своего благоверного на путь истинный. Как только она скрылась в доме, расположенном неподалеку от сарая, оборотень радостно потер руки.

— Так, одежду для нашей принцессы я нашел.

— Где нашел? — поднял на него глаза Жак.

— Вон, на веревочке висит, сохнет. Ближе к вечеру я ее стяну, и, как стемнеет, мы пойдем на дело.

— Борюсик, чужое брать грешно.

— Кто б говорил! У тебя что в руках? Жак уставился на жезл графа де Куфто.

— Я, чтоб на могилку положить его, взял,— возмутился он.

— А я платье стырю, чтобы на свои нежные плечики надеть. Или ты предпочитаешь, чтоб наследница престола шла на дело голой? — Оборотень задумался,— Вообще-то хорошая идея. Вся стража сразу в обморок упадет.

— Если раньше скопом не изнасилует,— сочувственно сказал дракон.

— Да, риск велик. Вот видишь, Жак, у меня нет выбора,— вздохнул оборотень,— платье придется конфисковать. Надеюсь, теперь вы поняли, как мы будем проникать во дворец?

— Теперь да,— кивнул дракон.

— Я, кажется, тоже догадываюсь,— прогудел Жак.

— Правильно догадываешься. С помощью жезла. А теперь спать! Надо как следует отдохнуть перед решающей схваткой. Чувствую, будет веселенькая мочь!