17
Питер, подперев кулаком щеку, сидел в своей каюте за столом, пялясь на лягушку. Лягушка тоже сидела, но не на стуле, а на столе в своем аквариуме и пялилась в свою очередь на Блада.
— Хотя бы квакни из приличия. Нельзя же, блин, так нагло игнорировать начальство.
Лягушка молча развернулась к Бладу тылом.
— И эту страсть зеленую я целовал… Нола!
— Да, мой капитан? — появилась в каюте гнома.
— Узнай у наемников: среди них нет любителей французской кухни?
Лягушка мелко завибрировала.
— Ага! — обрадовался Блад. — Попалась!
— Прошу прощения, капитан, но в данный момент ваша просьба невыполнима, — удрученно вздохнула Нола. — Наемники вне зоны действия сети.
— Не понял.
— Чего тут непонятного? Все разбежались. По ванным, баням да сортирам прячутся, а у меня туда доступа нет. Подозрительно все это.
— Ничего подозрительного. Народ устал, готовится ко сну.
— Я бы поверила в такой расклад, если бы не одно «но».
— Какое «но»?
— Ванные с душевыми и прочими удобствами есть во всех каютах, но эти господа предпочитают кучковаться. Наемники забились в банный комплекс для мужчин, все наши дамы в банной секции для женщин. Ну наемников я еще могу понять, привыкли мыться в общей бане, но почему профессор уединился с Фиолетовым в ванной комнате штурманской каюты? Что они там делают, хотела бы я знать? Раньше они просто исчезали из поля зрения моих сенсорных датчиков (теперь я знаю, что это гэбэшная глушилка виновата, мерзкое устройство), а сейчас в сортирах от меня прятаться стали!
— Ну мало ли чем они там вместе занимаются, — почесал затылок Блад, заставив шляпу съехать на лоб. — Нам-то какое дело?
— Большое! А вдруг они там гномью водку жрут или наркотиками балуются? А по корабельному уставу наркотики на боевом корабле запрещены!
— Боевом?
— Ну я же не только каботажник, я еще и крейсер, значит, боевом. Как хочешь, капитан, но здесь что-то нечисто. А что, если они с нашей государственной преступницей связались?
— Это с кем?
— С нацисткой. С духом Йорика. Вдруг этот зловредный дух сумел с ними связаться и готовит заговор? От этой стервы всего можно ждать. Я уж с ней и так и этак, а она не поддается и такие жесты мне показывает, что я краснею!
— Это ты краснеешь? — хмыкнул Блад.
— Да краснею! Я девушка нецелованная.
— Поцеловать программного духа не так-то просто.
— Сарказм здесь не уместен, капитан. У каждого есть свои недостатки, и намекать на них мне просто некультурно с вашей стороны. На вашем месте, вместо того чтоб издеваться над бедной гномой, я бы отреагировала на вовремя поданный доброжелателем сигнал, все проверила и навела на корабле порядок!
— Сигнал доброжелателя… что-то меня в этой фразе напрягает.
— Капитан. Речь идет о безопасности корабля, пассажиров и членов экипажа!
— С такой постановкой вопроса не поспоришь. Ладно, угомонись. Сейчас проверю.
Пит поправил на голове шляпу, прицепил к поясу шпагу и пошел наводить порядок. Подойдя к каюте штурмана, Блад затормозил, тяжко вздохнул и тихо постучал. Ему было очень неудобно. Заговоры, слежки… как-то все это противно. На стук никто не отозвался. Блад осторожно открыл дверь. В комнате было пусто. Капитан подошел к санблоку. Если верить Ноле, заговорщики находились там. «Господи, что я делаю?» — мысленно простонал Блад и резко рванул дверь на себя.
На него уставились две пары испуганных глаз. Заговорщики действительно были там с початой бутылкой элитного коньяка из запасов Алонзо Бельдини и двумя гранеными стаканами в руках. И, к большому облегчению капитана, оба были в одежде.
— Вы что тут делаете? — строго спросил Блад.
— Д-д-да как вам сказать… — проблеял Лепестков.
— Догоняемся, — весомо брякнул Фиолетовый.
— Нашли время и место, — нахмурился капитан. — В следующий раз рекомендую это делать в более комфортабельной обстановке, чтобы не нервировать Нолу, а она потом не выносила мне мозги.
Сделав выговор подчиненным, Блад покинул каюту и двинулся в сторону банного комплекса разбираться с новыми членами своей команды. Тут он, уже не стесняясь, миновал раздевалку и сразу прошел в душевую. Все восемнадцать наемников были там все как один в одежде, и ни один душ при этом не работал.
— Вы что тут делаете? — строго спросил Блад.
— Закусываем, — ляпнул первое, что пришло в голову Гарри, тучный пират, который действительно держал в руке надкусанный бутерброд.
— Не слушайте вы его, — подал голос Грев, — он у нас вечно голодный. Мы сюда мыться пришли.
— А заодно и одежонку на себе простирнуть?
— Нет, мы просто раздеться не успели.
— Понятно. Ну что ж, господа, с легким паром.
Блад покинул мужскую часть банного комплекса.
Это ему уже не понравилось.
— Там пьют, тут закусывают. Боюсь даже подумать, чем наши девки занимаются.
Капитан вошел в женскую секцию банного комплекса. Прислушался. Приглушенные женские голоса из душевой и полное отсутствие звуков льющейся воды.
— Ах так…
Блад решительно пересек раздевалку и рванул дверь на себя.
— А-а-а!!!
Это оказалась не душевая, а парная в чисто русском стиле. Блад пулей выскочил оттуда, уворачиваясь на бегу от града самых разнообразных банных принадлежностей. На выходе его все-таки догнала шайка, запущенная меткой рукой Стесси, окатила водой, сбила шляпу и врезалась в переборку, чуть не впечатав в нее проходившего мимо юнгу. Дверь комплекса захлопнулась.
— Представляешь, они там действительно мылись, — сообщил Блад выпучившему на него глаза Джиму. — Ну Нола, ну приколистка! Я тебе это припомню.
— Кэп, ты не прав, — тут же возникла пред ним гнома. — Там пьют, тут закусывают, а здесь вообще покушение на капитана. Я бы их всех в карцер на недельку…
— Сгинь! — рявкнул Блад.
Нола испарилась. Капитан поднял с пола мокрую шляпу, ударил ею об коленку, стряхивая остатки воды, и надел обратно на голову.
И тут до Джима начало доходить.
— Стесси тоже была там?
— А кто, думаешь, меня чуть шайкой не прибил? Конечно, там. А она у тебя ничего, фигуристая, — обрадовал юнгу Блад. — Но моя Алиса лучше. Эльфа тоже девочка что надо. Жутко сексапильная! С этим надо что-то делать.
— С эльфой? — процедил Джим, поднимая с пола погнутую шайку.
— Со всеми. На корабле всего три девочки на кучу озабоченных мужчин.
— Включая тебя.
— Включая меня, — не стал отрицать Блад. — Но ты не куксись. На Стесси я не претендую. А за мой вояж в женскую баню нашу приколистку благодари. Программные чакры завтра ей в отместку подчисти, чтоб больше так не шутковала. Так, ты здесь, девчонок я уже проведал, наемников тоже, остались еще четверо. Нола, где они?
— Загнали Ура в двигательный отсек, — хихикнула программа, снова проявляясь в воздухе.
— Кого? — опешил Блад. — И зачем?
— Дедушку Зеки. Пытаются приобщить его к культуре. Готовят предка академика к выходу в свет.
— Я хочу на это посмотреть, — оживился немного успокоившийся за свою Стесси Джим.
— Ну так пошли.
Грохот со стороны двигательного отсека заставил их даже не идти, а со всех ног бежать.
— Ну если мне опять скачковый двигатель угробят, — прорычал Блад, врываясь в двигательный отсек.
Опасался он не зря. К загнанному в угол Уру с самым зверским видом приближались кот и Зека, с шестью щелкающими парикмахерскими ножницами в руках.
— Куда вы его загнали, идиоты! — прыгал рядом Гиви с початой бутылкой коньяка в руке. — Он мне все кабели порвет.
Действительно, ноги Ура уже запутались в толстенных кабелях. Блад сразу понял, что если он еще пару раз дернется…
Но коротышка Гиви был на высоте. Бортмеханик вырвал из рук Джима шайку и запустил ее в полет не хуже Стесси, благословив пращура Зеки точно в лоб. Тот рухнул на пол к ногам инквизиторов, не повредив проводку.
— Теперь стригите, — успокоился Гивиниан и присосался к горлышку бутылки.
— На корабле бардак, — тяжко вздохнул капитан. — Академик, очень вас прошу, воспитывайте и приобщайте своего родственника к цивилизации где-нибудь в другом месте. Желательно в своей каюте. Увижу его еще раз в этом отсеке, обижусь не по-детски. Вы меня знаете, я слов на ветер не бросаю.
— Все будет ништяк, брателло, — успокоил академик капитана, азартно работая ножницами, — скоро ты не узнаешь моего дедулю. Я из него сделаю человека!
— Фу-у-у… чуть не попались. А говорите, зачем бутылка, профессор.
— Но почему именно здесь?
— Знал бы раньше, что здесь нас Нола не достанет, обошлись бы без глушилки. На кораблях Федерации для бортовой программы запретных зон вообще нет. Правда, просмотреть их может лишь сотрудник с допуском ГБ.
— Какой кошмар! Это же неприлично.
Расстроенный профессор явно по рассеянности налил себе стакан и залпом его осушил.
— Что делать! — повторил ту же операцию штурман. — Безопасность в Федерации ставят во главу угла и уже давным-давно плюют на все этические нормы. Однако давайте все-таки не отходить от темы. Повторяю еще раз: капитан ведет себя неправильно. Как только появилась эта ушастая, он сразу же про все забыл.
— Про что именно?
— Про безопасность своих пассажиров. Его действия не выдерживают никакой критики.
— Но вроде он все очень убедительно нам объяснил.
— Что он объяснил? Что появился страшный монстр, которого надо срочно уничтожить? Как действуют в подобных случаях нормальные капитаны? Добираются до ближайшей обитаемой планеты и сообщают об угрозе в отделение местного ГБ. А уж агенты Галактической Безопасности делают все остальное. Они за это денежки получают, и, заметьте, денежки немалые. Эту структуру субсидируют все звездные системы, подписавшие Суорский договор…
— Который никто толком не соблюдает, и, если начинается серьезная заваруха, сразу ныряют в кусты. Мы, дескать, в ваши междоусобицы не лезем, а вы не лезьте в наши. Когда на нас сонарианцы навалились, никто из подписавших договор нам не помог. Хорошо, что пираты с сонарианцами что-то там не поделили и оттянули на себя часть сил, хотя и не подписывали Суорский договор. А то бы всем хана. Так что надежды на эту Галактическую Безопасность никакой, — отмахнулся Лепестков.
— Ну да, конечно. А капитан Блад с армией наемников в восемнадцать человек одним ударом решит за всех проблему. Пит — герой Галактики. Орден на грудь и медаль во всю попу. Ладно, чувствую, в этом вопросе до вас не достучаться. Тогда предупредите хотя бы свою дочь, чтоб не наделала глупостей.
— Это вы о чем?
— Да все о том же. О капитане. Непостоянный он, похоже, человек и очень скрытный. Вы видели, как на него смотрела Лилиан?
— Видел. Но я видел также, что капитан на нее не реагировал.
— А то, что нам рассказал ваш Зека Громов, уже забыли? Как эта эльфа, пока вы были в плену, чуть не с кулаками на Блада лезла. Орала что-то на непонятном языке так, что в кают-компании стены дрожали. Какая подданная на своего императора смеет так орать? Ну? Догадаетесь с трех раз? Правильно: или жена, или любовница.
— Но… она вроде как сюда секретно… в смысле тайно, пробралась, — еще сильней расстроился Лепестков.
— Как же вы наивны, боже мой! Профессор, для ревнивой бабы нет преград. Эта эльфа, возможно, через всю Галактику за ним носилась, пока не догнала на Селесте.
— О господи… вы меня пугаете. Нет, действительно пора срочно выяснить у Джима семейное положение капитана.
— Бесполезно. Я уже пытался это сделать.
— И что он вам сказал?
— Ничего конкретного. Мялся, жался, а потом покраснел как рак, буркнул что-то насчет свободных нравов своей родины и удрал.
Такой разговор действительно состоялся незадолго до того, как все уселись за праздничный стол, и Джим действительно удрал. А что бедняге было делать, если он не знал: женат его сюзерен или нет? Вопрос, ответ на который должен знать любой эпсанец, так и остался без ответа…
— Фу-у-у… пронесло. Надо будет с собой в следующий раз бутылочку взять, чтобы легче было отмазываться, — облегченно выдохнул Гарри, как только дверь за Бладом закрылась, и засунул в рот недожеванный бутерброд.
— Кстати, у Гиви гномья водка — это нечто! — оживился Рой. — Может, у него пару бочонков прикупить?
— На что покупать собрался? — хмыкнул Грев. — Мы же по нулям.
— Как это по нулям? — удивился Рой, извлекая из кармана метриловую стружку, — смотри, сколько я с дверцы академика настругал. Гиви я уже намекал, он вроде бы не против. Цены у него, конечно, запредельные, но в открытом космосе где еще приличную водку возьмешь.
— В грузовом трюме, дубина! — постучал по голове друга Говард. — Там же сплошь элитные сорта.
— Да по сравнению с водкой Гиви все эти сорта — пойло натуральное! Скажи ему, адмирал.
— А ну заткнули пасть! — зарычал Грев. — Забыли, зачем здесь собрались? И, кстати, в следующий раз, прежде чем начинать сходку, не стаканы надо брать, а штаны с себя снимать. Мы все-таки в душе, а не на пикнике.
— Теперь уже какая разница, — пожал плечами Рой.
— А на будущее учтем, — успокоил адмирала Говард.
— Ладно, — хмуро буркнул Грев, — давай о деле. Как я уже говорил: королеву надо спасать. На сладенький крючок попалась девка, голову потеряла, о делах забыла, а это уже совсем нехорошо. В команде Блада есть недовольные. По крайней мере один точно. Фиолетовый. Думаю, его можно будет подтянуть к себе. Профессор тоже может перейти на нашу строну. Он колеблется.
— Адмирал, зачем нам этот штатский? — удивился Ник, осторожно ощупывая раненый бок.
— Для Стесси. Она должна видеть, что захват корабля не простой бунт. Что нас поддерживает и часть старого экипажа «Ара-Беллы». А если при захвате Джима ненароком пришибем, большое дело сделаем для всей братвы.
— Слышь, адмирал, — прогудел Элвис, тучный пират по прозвищу Хряк. — Не нравится мне это. Не по понятиям дела ведем.
— Почему не по понятиям? — насупился Грев.
— Забыл, что Гивиниан рассказывал? Академик этот, Зека Громов, конкретно свой пацан, на зоне чалился, в большом авторитете.
— Да и сам Гиви дела вертел в былые времена. По мелочи там, контрабанда, но все равно из наших, — поддержал Хряка Рой. — Я слышал, как он хвастался по пьяни Зеке за столом.
— Опять же капитан… — почесал затылок Говард. — Есть в нем что-то такое… безбашенность, что ли. И Зека с капитаном в корешах. Нола говорила, что они на одной зоне чалились. Не, нутром чую, тоже наш пацан. Верно, Сема?
— Верно, — закивал худосочный, но жилистый пират. — Он там, на Лимбо, по понятиям работал, конкретно наши задницы спасал. Бучу поднимем, Зека сразу на его сторону встанет, а со своими бодаться мне, знаешь ли, западло. Общество не поймет.
— И мы ему недавно согласно кодексу наемников присягали, — добавил Леха.
— Мы не наемники, а вольные пираты, — начал потихоньку закипать адмирал.
— Все равно не по понятиям, — упрямо мотнул головой Леха.
— Может, и не по понятиям, — скрипнул зубами Грев, — но что вам важнее — Блад или королева?
— А что королева? — опять вступил в дебаты Рой. — Ну нравится ей этот мальчик, пусть берет себе. Кэп сам сказал, что он мечтал пойти в пираты, так в чем проблема? Блада тоже можно будет в наше братство взять.
— Ага. Императора Эпсании в братство вольных пиратов, — фыркнул Леха. — Так он к нам и побежал. Ты думай, что говоришь.
— Но гасить своих не по понятиям! — начал злиться Рой.
— Не по понятиям? Хорошо, — разозлился Грев. — Давайте по понятиям. Все сделаем четко по законам братства. Черную метку предъявим.
— Кому? Бладу? — изумился Рой.
— Ясен хрен, не королеве, — окончательно взбесился Грев и вывалил последний, но самый главный козырь. — Говорю же вам: Стесси на крючке у юнги. Сколько раз вам бестолочам повторять, что его подставили девчонке. Кто-то хочет всю армаду нашей королевы под себя подмять. Сплинтер с Шреддером мне об этом заявили напрямую. Сама она с этого крючка не слезет, а потому корабль надо брать, а мальчика гасить.
Пираты замолчали, переваривая информацию.
— Серьезная предъява, Грев, — прогудел Кабан.
— Но пахнет очень дурно, — покачал головой Рой.
— Захватывать не будем.
— Да, лучше по понятиям.
— По кодексу законов братства.
— Предъявим метку.
— Пусть держит ответ.
Это было не совсем то, на что рассчитывал адмирал, но тем не менее он сдвинул дело с мертвой точки. А при разборках на правиле всякое случиться может. Об этом уж он лично позаботится. Свою королеву Грев никому не отдаст. Тем более какому-то мальчишке, сопляку!
— Решено, — подвел итог адмирал. — Пока ведем себя ниже травы тише воды, присматриваемся, принюхиваемся, подтягиваем к себе из окружения капитана кого можно, чтоб не дать нашей королеве лишнего повода взбеситься, а потом предъявляем Бладу черную метку.
— Нет, девки, ваш капитан конкретно оборзел. Алиса, скажи своему Бладу, что, если он еще раз так сюда ворвется, я его убью! — бушевала Стесси. — А если б это Джим увидел?
— Слюной бы изошел, — хихикнула Лилиан. — У них с императором это, видать, наследственное. Твой Джим в душевую тоже всегда без стука вламывается. Когда меня внутри увидел, челюсть чуть об кафель не разбил. А Фантик ему от меня еще добавил.
— Фингал был знатный, вполлица, — подтвердила Алиса и тоже прыснула.
— А ты-то чего ржешь? — накинулась на нее Стесси.
— Видела бы ты его тогда, — захохотала уже в голос Лепесткова. — Через весь корабль до своей каюты нагишом скакал. Из одежды одна мочалка.
Стесси посмотрела на хохочущих девиц, сплюнула, потом не выдержала и тоже закатилась.
— Ладно, будем считать, что мужики все одинаковы, — отсмеявшись, согласилась Стесси. — За исключением моего Джима.
— И моего Пита, — добавила Алиса.
— Как интересно, — улыбнулась Лилиан. — Исключениями стали именно те, кто рвался посмотреть на наши прелести.
— А для тебя кто был бы исключением? — заинтересовалась Стесси.
— Ну… — неопределенно повела рукой Лили, разгоняя пар. — Я пока еще не определилась.
— Ушла в глухую несознанку, как говорит мой Блад, — подняла пальчик вверх Алиса. — Стесси, бери веник. Будем выбивать из нее правду по этому, как его…
— Древнеэпсанскому обряду, — подсказала Лилиан.
— Во-во, по нему, родному, — согласилась Лепесткова, макнула свой веник в шайку и с размаху вмазала им по голой попке эльфы.
— Хорошо-то как, — сладострастно простонала Лилиан.
— Ты только погляди, — удивилась Стесси, — ей это нравится. Дай теперь я над ней поиздеваюсь.
— Ни в коем случае! Она целых три дня в постели Блада ночевала. Здесь зверствовать имею право только я.
— А давай на пару.
— Давай на пару.
И они начали на пару издеваться над Лили. Эльфа расслабленно стонала, переворачивалась с боку на бок, подставляла под удары то спину, то живот и постоянно подзадоривала девочек:
— Еще… еще… сильнее… ну кто ж так бьет!
И только когда Стесси с Алисой вымотались окончательно и были, можно сказать, в мыле, распаренная до малинового цвета Лилиан соизволила спуститься с полка вниз.
— А теперь давайте вы наверх. Сейчас я вам покажу, как у нас в Эпсании изгоняют хвори без помощи лекарств.
Стесси с Алисой забрались на полку, и теперь уже над ними начала зверствовать Лили.
— Ую-ю-уй!
— Оё-о-ой!
— Терпите, девочки, терпите, я пока еще не бью, — ворковала Лилиан, нагоняя на подружек вениками пар. — Секрет здоровья нашей нации — хорошая эпсанская баня!
И на девочек посыпались хлесткие удары. Однако долго ей издеваться над подружками не удалось. На очередном замахе ее остановил строгий голос Блада:
— Внимание. Всем пассажирам и членам экипажа через пятнадцать минут собраться в кают-компании «Ара-Беллы» для решения ряда организационных вопросов и ознакомления с внутренним распорядком дня. Просьба не опаздывать.
Доступа к запретным зонам у Нолы не было, но система оповещения корабля работала исправно.
— Решение вопросов, — фыркнула Алиса. — Вот помяните мое слово, сейчас начнет люлей всем раздавать. Мой Питер жуткий узурпатор.
— Могу поспорить, что люли достанутся не нам, — хмыкнула эльфа.
— Пусть только попробует что-нибудь супротив нас вякнуть, — скатилась с полки распаренная Стесси, — мы ему вояж в парилку враз припомним.
— Затащим в баню, разденем и в три веника намнем ему бока, — закончила их мысль Лили. — А что вы на меня так вылупились? У нас в Эпсании все вместе ходят в баню. Чтоб девочки могли там подобрать себе жениха, а мальчики невесту. Под одеждой ведь не все бывает видно.
— Ой мамочки! Он на смотрины к нам пришел, а мы его прогнали, — расстроилась Алиса. — Что ж ты молчала?
— А что я могла сказать и когда? Вы же его сразу шайкой. Так что, Алиса, твое дело швах! Император воспринял это как отказ.
— Это Стесси! Я в него шайкой не кидала!
— Зато ладошками прикрылась и визжала.
— А ты… а ты… — начала ловить воздух ртом Алиса.
— А я спокойно на полочке лежала, дрыгала ножками и молчала, — победно улыбнулась эльфа, — так что у меня-то как раз шансы еще есть…
В кают-компании пассажиров и членов экипажа поджидал Блад. Он мрачным взглядом проследил за тем, как Зека с Гиви и котом привязывают к креслу Ура, облаченного в срочно пошитый дроидами для него костюм. Дедушку академика после модельной стрижки было трудно узнать. Из шерсти на нем остался только бобрик на голове. Капитан удрученно вздохнул и открыл собрание:
— Итак, дамы и господа, по галактическом часам время для хомо сапиенс уже позднее, всем пора на боковую, а потому сразу перехожу к делу. Мы тут посовещались…
— С кем? — не удержался от сарказма Грев.
— С моим титулом и чином, — холодно отрезал Блад. — Еще раз перебьете своего капитана, сержант, отлучу вас от своей особы, освобожу от присяги, высажу в первом же попавшемся порту, дам расчет и на все четыре стороны. Мне в команде разгильдяи не нужны. Я должен быть уверен в своих людях и знать, что любой мой приказ будет выполнен беспрекословно и без промедления. Вам все ясно, сержант?
— Так точно, капитан, — поспешил вытянуться перед Бладом Грев, проклиная себя за несдержанность.
— Вольно, — кивнул капитан. — Итак, продолжу. Я тут посовещался и решил: новые члены экипажа расселяются, выбирая себе каюты по вкусу. Думаю, вы из-за них не передеретесь, так как все каюты здесь стандартные, и их очень много, больше чем достаточно. Это, правда, не касается вас, уважаемый академик. Вам придется поселиться со своим родственником в одном номере, чтобы приглядывать за ним. Меня, знаете ли, шестирукий питекантроп, свободно разгуливающий по кораблю, не вдохновляет. Вы его сюда притащили, вы с ним и разбирайтесь. Заметано?
— Заметано, брателло, — добродушно рыкнул академик.
— А теперь главное. То, ради чего я вас всех здесь и собрал. — Блад поднял руку, призывая к вниманию. — В связи с тем, что экипаж корабля увеличился еще на восемнадцать человек, а если точнее, буду говорить прямо, на восемнадцать озабоченных мужиков, все наши дамы в количестве трех штук…
— Обалдеть! Он нас поштучно, блин, считает! — взорвалась Алиса. — Питер! Алё-о! Есть кто дома? А мы живые, между прочим, и одушевленные. Ты об этом как, не знал?
— Алиса! Замолчи! — шикнул на нее профессор.
— Все наши дамы в количестве трех штук, — упрямо повторил Блад, — заселяются в мою каюту.
— Что?!! — подпрыгнул Лепестков.
— Я так понимаю, он нас в бане рассмотрел, — прикусила губу Стесси, чтобы сдержать смех.
— Заценил, — дошло и до Алисы.
— И выбрал всех! — закончила Лили.
Блад только закатил глаза. Если эта троица споется, ему капец.
— Разумеется, одних я вас там не оставлю, — ядовито сказал он, решив отплатить врединам той же монетой. — Фантик, к ноге!
К изумлению эльфы, этот наглый разгильдяй помчался к Бладу чуть ли не на полусогнутых и действительно начал тереться об его ногу.
— Я слу-у-ушаю, мой капита-а-ан…
— Отныне спишь в моей каюте у порога, и чтоб после отбоя они оттуда ни на шаг, а всем, кто попытается туда вломиться, сразу в морду. У тебя это неплохо получается. На себе испытал. Надеюсь, намек все поняли? — спросил Блад, кинув на пиратов грозный взгляд.
— Все поняли.
— Так точно, кэп!
— Мы не подведем.
— А вы тогда где будете ночевать? — осторожно спросил Лепестков.
— Профессор, за кого вы меня принимаете? — устало вздохнул Блад. — Разумеется, не в их постели. Временно займу каюту старпома. Просто в моей каюте больше места и нашим дамам там будет жить удобней. Дроиды по моему приказу уже доставили туда еще две кровати.
— Как-то все это неправильно, капитан, — заволновался Джим. — Вы вводите для девушек казарменный режим.
— Да, на каком основании, капитан, вы ограничиваете нашу свободу? — согласилась с юнгой Стесси.
— Оснований больше чем достаточно, — успокоил ее Блад. — Лилиан — моя подданная и обязана выполнять все распоряжения своего императора беспрекословно. Алиса — несовершеннолетняя пассажирка, за жизнь и безопасность которой я отвечаю своей честью перед ее дядей, а потому она также обязана выполнять все мои приказы. Ее отец, присутствующий здесь, как вам известно, с этим полностью согласен. Теперь вы, Стесси… — Блад на мгновение запнулся, подбирая наиболее весомые аргументы для влюбленной в его юнгу девицы.
— Позвольте мне, мой император, ей все разъяснить, — проворковала Лилиан.
Блад с сомнением посмотрел на эльфу, но все же разрешающе кивнул, решив, если что-то пойдет не так, внести свои коррективы. Он все же император, а не халам-балам, в случае чего придумает подходящий к случаю закон, и все дела.
— Ты, Стесси, как я понимаю, невеста Джима, родственника и друга моего императора. Все верно?
— Да, — кивнула Стесси.
— Тогда тебе, как будущей подданной нашего императора, необходимо знать, что твой жених высокородный, а потому по законам Эпсании должен сочетаться браком только с девой непорочной и только после того, как ей и ему исполнится по восемнадцати лет, строго соблюдая все предписанные для данной процедуры ритуалы.
— Ну и что? — нахмурилась Стесси.
— А то, — поспешил вмешаться Блад, — что Джим уже совершеннолетний, это я точно знаю, а вот ты, девочка, судя по мордашке и фигурке, еще нет.
Пираты прикусили губы и начали багроветь, стараясь, чтоб не вырвался наружу смех. Они-то возраст королевы знали.
— А если вы ошибаетесь, мой капитан, — сладко улыбнулась Стесси, — и мне скоро будет двадцать?
— Метрику предъяви.
— Чего? — опешила королева.
— Подтверждающий данный факт документ. Он у тебя есть?
— На Лимбо вместе с яхтой подорвался.
— Вопрос исчерпан. Без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек. Пока не докажешь, что совершеннолетняя, спать будешь под охраной Фантика, а ты, — погрозил Джиму пальцем Блад, — чтоб из своей каюты ночью не ногой. Теперь ты, Фантик. Попробуй только упустить кого-нибудь из них после отбоя. Враз купирую. А может быть, кастрирую. — Пит обвел строгим взглядом присутствующих. — Все свободны. А ты, — ткнул пальцем в эльфу, — задержись.
На этот раз его приказ был выполнен действительно молниеносно. Блад очень быстро заставил себя уважать. Уже на выходе Грев окинул его чуть ли не влюбленным взглядом. Капитан так облегчил ему задачу, что адмирал решил, если дело дойдет до прямого бунта, его не убивать и даже уговорить Стесси взять этого Блада в свою команду. Ну и что, что император? И среди императоров попадаются нормальные мужики.
За столом остались только Блад и эльфа.
— Вы что-то хотите у меня узнать, мой император? — Глаза Лилиан смеялись.
— Да, — шепотом ответил Блад, — только садись поближе. — Он похлопал по сиденью стула рядом с собой.
— Прослушки испугались?
— А ты догадливая.
— Не волнуйтесь, мой император, — села рядом эльфа, — датчики я отключила.
— Отлично, — воспрянул духом Блад. — А ты знаешь, мне все больше нравится обращение «мой император». Слушай Лили, а наши эпсанские законы о праве первой брачной ночи ничего не говорят?
— Ну ты и кобели-и-ина… — невольно перешла на русский эльфа, распахнув и без того огромные глаза.
— Да это я так… — засмущался капитан, — …в порядке ликвидации правовой безграмотности.
— Ну что ж, если вопрос ставится так, то я просто обязана помочь своему императору, — ехидно улыбнулась эльфа. — Мой дедушка, а следовательно ваш папа, отменил этот приятный для высокородных, но отвратительный для простолюдинов закон.
— Какой зловредный был у меня папаша, — расстроился капитан. — Сам от души попользовался, а потомкам — фиг! И как давно он его отменил?
— О! Совсем недавно. Где-то пару тысяч лет назад. А что это у вас с глазками, мой император?
— А что с моими глазками? — пробормотал ошеломленный Блад.
— Они полезли из орбит. Что-то не так?
— Да как сказать… Немножко смутил срок, — признался Пит.
— О! Да вы, никак, не знаете, что ваши подданные все поголовно долгожители? — с самым невинным видом «удивилась» эльфа.
— Ну как же, как же! Чтоб я про своих подданных чего-то да не знал!
— Приятно слышать. У вас есть ко мне еще вопросы, император?
— Есть один, но, если честно, боюсь спрашивать.
— Почему?
— Этот вопрос обычно дамам не задают.
— А вы рискните.
— Так и быть. Уговорила. Рискну. Сколько тебе лет?
— А знаете, император, мне ваш вопрос приятен.
— Правда?
— Правда.
— Почему?
— Потому что знаю, с какой целью задаете. Спешу успокоить. За меня можете не волноваться. Несмотря на то что я, как и ваша Нола, девушка еще нецелованная…
— Она любит этим фактом козырять.
— Я тоже. У нас в Эпсании высоко ценят непорочность и супружескую верность.
— Извини, что перебил. Так сколько тебе лет?
— От болтушки Нолы я узнала, что вы чтите уголовный кодекс. Успокойтесь, мой император, я уже семнадцать лет как совершеннолетняя, мне триста семнадцать.
— Уф… Хочешь дам совет?
— Я слушаю, мой император.
— Надумаешь крутить любовь не с эльфом, а с простым смертным, набавь себе годок, а триста лет сними.
— Спасибо за совет. Воспользуюсь всенепременно. Позвольте вам представиться. Принцесса Лилиан. Мне восемнадцать лет.
Внезапно огромные глаза эльфы оказались очень близко. Лилиан на мгновение прильнула к его губам, как бы мазнув мимолетным поцелуем, со смехом выскочила из-за стола и выскользнула из помещения, оставив застывшего в ступоре капитана бессмысленно хлопать глазами в пустоту.
Как только она вышла, в кают-компанию ворвалась Алиса.
— Чем ты тут с ней занимался? — требовательно спросила девушка.
— Да, я тоже хочу знать, почему вас потеряли мои датчики? — Это появилась Нола.
— Действия секретного агента Белоснежки с несовершеннолетними детьми и чересчур любопытными бортовыми программами не обсуждаю, — выдохнул Блад, выходя из ступора. — А ну брысь отсюда! Был приказ всем спать! И до утра чтоб из каюты ни ногой!
Алиса возмущенно фыркнула, наподдала ногой некстати подвернувшийся под ноги стул и удалилась, гордо задрав носик к потолку.
— По-моему, ты дал своей команде заведомо невыполнимый приказ, капитан, — хмыкнула Нола. — Нет, это надо же, казарменный режим! Ну Лилиан с Алисой еще ладно, но юнгу-то со Стесси зачем мучаешь, садист?
— Ну ты спросила! Им, значит, можно, а я должен слюну глотать? Дудки, вместе будем мучиться.
— Ну ты и сво-о-олочь…
— Да, я такой! Эпсано-туристо! Облико-морале! Если сухой закон для всех, значит, он сухой для всех! Завтра лично мне доложишь обо всех нарушениях моего подлого приказа!
