11
Как говорится, благими намерениями… Уйти на сухую от Лехи оказалось не так-то просто, и, пока они не уговорили обе бутылки «Хеннесси», а потом не добили уже на троих пузырь шампанского, неугомонный стажер его не отпустил. Видя такое дело, метрдотель в срочном порядке приказал одному из охранников ресторана сесть за руль «хаммера» хозяина заведения, невзирая на слабое сопротивление последнего. Николая частенько подряжали работать штатным водителем именно для таких вот случаев. Валентин особо не брыкался. Ну не объяснять же всем, что он уже практически трезв благодаря проглоченной после обильных возлияний таблетке «антиглюконата», самого великого изобретения конторы, по мнению всех без исключения ее сотрудников. Таким образом, домой Валентина доставили с шиком. Загнав машину в гараж, Николай распрощался с Валентином и поспешил к выходу из элитного поселка для богатеньких Буратино, радуясь, что теперь здесь хотя бы работает метро, а сам хозяин особняка направился в свои апартаменты. Судя по громыханию посуды, его домовой орудовал на кухне. Ароматы оттуда доносились восхитительные, а потому Валентин чисто из любопытства сунул туда свой нос. Стол, как всегда, был накрыт как минимум на роту гостей.
— Жила, а это ничего, что я уже в ресторане откушал? — вежливо спросил юноша.
— Ничего, теперь есть кому за тобой доедать, — успокоил его домовой, прекратив шинковать капусту для очередного блюда. — Даром, что ль, я вчера хлев строил?
— Чую, хрюшки будут жить у нас по-королевски, — хмыкнул Валентин, подходя к столу.
Домовой зашевелил носом.
— Хозяин, да ты пил! — ужаснулся он.
— Я что, с друзьями в кабаке оторваться не могу, пока хозяйки в доме нет? — возмутился Валентин.
— Можешь. Но зачем же пить такую дрянь, а потом, чтоб протрезветь, еще и химию глотать? — распушился домовой, уперев ручки в мохнатые бока. — Что, сюда друзей пригласить не мог?
— Не мог! — отрезал Валентин.
— Ладно, — безнадежно махнул лапкой домовой, — будем тебя лечить.
— От чего? — испугался юноша.
— От ерша, которого ты в ресторации своей намешал, да от зелья твоего похмельного. — Домовой еще раз принюхался. — Тьфу! Ну надо же, чего они туда понапихали! Руки этим грамотеям оторвать! Да ежели эту мерзость кажный день принимать, печень на хрен через месяц оторвется и через ж… выйдет!!!
— Да ежели так, как я сегодня, целый месяц бухать, она и без «антиглюконата» оторвется, — успокоил его Валентин, прислушиваясь к организму.
Универсальное средство конторы действовало прекрасно, если его принять заранее, но если принимать после, то оно, нейтрализуя алкоголь, великолепно прочищало мозги, однако кое-какие остаточные эффекты все же наличествовали. Об этом красноречиво говорила обуявшая юношу жажда. Это был самый натуральный сушняк, к счастью не сопровождаемый головной болью. Об этом недостатке «антиглюконата» знали все сотрудники конторы, но вынуждены были мириться, так как лучше этого средства все равно пока что не было.
— Рассол есть? — спросил юноша у Жилы.
Домовой сердито фыркнул, взобрался на кухонный стул, пошарил по полкам и выудил оттуда какую-то склянку.
— Пей, — приказал он.
— Это рассол? Чего так мало?
— Рассол… Тоже мне, нашел средство от похмелья!
— Но…
— Пей, говорю!
Валентин послушно выпил пахучую, слегка солоноватую жидкость, и жажда сразу же пропала.
— И что это за хрень? — поинтересовался он.
— Отвар из трав таежных. Некрон приказал для твоих пьяных друзей сварить, прежде чем вытолкать их отсюда взашей. Ну и жрать они здоровы!
— А чего обычных таблеток «антиглюконата» им не дал?
— Тоже, наверное, печенку их пожалел. Моя-то настоечка деликатней из запоя выводит, мягше. Тор в восторге был. Сразу начал рецепт выпытывать.
— И ты ему выдал? — ужаснулся Валентин.
— Не-а, — отрицательно мотнул головой Жила.
— Молодец! А почему?
— Он после моей настойки сразу букву «р» перестал выговаривать, а я, знаешь ли, не очень доверяю народу избранному. Опять же секрет этот от отца к сыну испокон веков передается. Только мой род им владеет.
— Круто. Жила, а ведь ты на золотой жиле сидишь! — невольно скаламбурил парень.
— В смысле? — захлопал глазками домовой.
— Сумеешь наладить серийное производство, озолотишься. Да еще как озолотишься. Твоя настойка во всем мире пойдет на ура! А это знаешь какие деньги?
— Какие?
— Таких нуворишей, как я, себе в прислуги нанимать сможешь.
— Да ну? — шмыгнул носом домовой, и глазки его мечтательно заблестели. Правда, блестели они недолго. — Не, тебя в прислуги мне нельзя, — с сожалением вздохнул Жила. — Ты мой хозяин.
— А жаль? — рассмеялся Валентин.
— Ага. Ух, я бы тебя, бездельника, погонял! Ты бы у меня с утра до вечера тут полы драил!
— Хорошо, что ты не мой хозяин.
— Да, хозяин, тут тебе повезло. Теперь это пей, — пододвинул он Валентину кринку молока.
— А это еще зачем?
— Чтоб закрепить процесс очищения организма, — важно сказал Жила. — Пей, хозяин. Молочко парное, свежее. Окромя пользы, никакого вреда не будет.
Валентин послушно выдул кринку.
— Уффф, хороша… Ой! — внезапно схватился юноша за живот.
— Надеюсь, где тут нужник, тебе объяснять не надо? — невозмутимо спросил Жила.
— Ну ты зараза!!!
Валентин пулей вылетел из кухни и помчался завершать процедуру очищения организма, ругая на чем свет стоит вредного домового. Назад вернулся минут через десять, уже более спокойный и даже немножечко одухотворенный.
— Учти, Жила, мне этой ночью дело предстоит. Если еще раз не вовремя пробьет, плохо придется. С полными штанами далеко не убежишь.
— Да? — озаботился домовой. — Ну тогда еще вот этого выпей.
Содержимое еще одной склянки оказалось в желудке Валентина.
— И надолго этого хватит?
— Теперь тебя три дня точно не пробьет, — успокоил парня домовой.
— Это мне что, потом придется от запора лечиться?
— Ага.
— Да тьфу на тебя!
— Сам же просил, чтоб не пробило!
— Но не до такой же степени!
— Ладно, не ругайся, хозяин. Лучше скажи, что за дело? Может, чем помочь смогу.
— В карты сосед пригласил сыграть, — соврал Валентин. — Ну что, поможешь?
— Ежели бы в твоем доме играли, хозяин, помог бы, а в чужом нет, — вынужден был признаться Жила.
— И как бы ты помог?
— Ну… дык… я же домовой!
— Ну и что?
— Да где это видано, чтоб домового в его доме вещи не слушались? — возмутился Жила. — Ежели б в дурачка сели играть, все козыри были б твои!
— А если в покер или в преферанс?
— Не, таких мудреных игр я не знаю, — почесал макушку Жила. — Я среди графьёв мало тусовался. В основном мои прежние хозяева больше в дурачка на носики или щелбаны резались.
— Я тебя научу, — азартно потер руки Валентин. — Мои соседи столько денег за это время наворовали, что грех не поделиться ими с порядочным человеком.
— Так к кому из них ты в гости идешь?
— К Семену Васильевичу.
— Это который по строительству? — насторожился домовой.
— Ну да.
— Хозяин, не ходи, — заволновался Жила. — Беду чую. Не надо тебе там сегодня быть.
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался юноша, — выкладывай, что за беду почуял?
— Не знаю точно, но беда там будет обязательно, а я тебе ничем помочь не смогу. Я только в своем доме силен, а за оградой все! Чужая территория.
— Та-а-ак… Ну беда — это как раз по моему профилю.
— Потому что ты ходячее бедствие? Знаю.
— Это кто тебе сказал?
— Некрон. Потому он меня к тебе и засунул.
— А разве не Стас тебя ко мне определил? — изобразил неведение юноша.
— Не, Некрон. Это он меня Стасу порекомендовал через Эльгарда.
— Как интересно! А Эльгард тут при чем? Откуда он тебя знает?
— Ха! Ему ли не знать! Помнит ушастый, как я ему пару сотен лет назад морду бил! Впрочем, это было не трудно. Он тогда еще совсем пацан был, не больше ста пятидесяти лет… нет, даже меньше.
— Обалдеть! Эльгарду морду набил! А за что?
— А вот не фиг было в дом моего хозяина, как татю ночному, забираться.
— Круто. И кто был тогда твоим хозяином?
— Александр Сергеевич.
— Пушкин?
— Строганов.
— С ума сойти! И что Эльгарду потребовалось в его доме?
— Доме, — презрительно фыркнул Жила. — Дворце! Я тогда не в домовых, а в дворцовых ходил! Один из самых известных дворцов во всем Петербурге под моим началом был. Это тот, что на углу Невского проспекта и реки Мойки. Ты там ни разу не бывал?
— Я даже в Питере ни разу не был.
— Жаль. Много потерял.
— И долго ты в дворцовых ходил?
— Целых три дня.
— Так мало?
— Если б не Эльгард, — досадливо сморщился Жила, — до сих пор бы во дворце жил.
— И что Эльгард там искал?
— Записи старых рудознатцев. У хозяина архивы его древнего рода сохранились, вот до них ушастый и пытался добраться.
— Зачем?
— Ну ты даешь! — фыркнул домовой. — Чего в них эльфа могло заинтересовать? Данные про алатырь-камень, конечно. Ключ от врат в Беловодье найти хотел.
— Лихо. А ты не дал?
— А я не дал. Вот с тех пор он меня и зауважал. А меня после его визита из дворцовых поперли.
— За что?
— Одну бумажку ушастый все же успел свистнуть, прежде чем я его выкинул. Вообще-то я ему за это немножко даже благодарен. Меня за то, что за добром хозяйским не уследил, в звании понизили и обратно в деревню упекли. А там тишина, покой. Петухи поют, коровки мычат, — мечтательно закатил глазки домовой. — Лепота… Вот только покер с преферансом из-за этого ушастого стервеца освоить не успел.
— Лихо. Жила, а сколько тебе лет?
— Да кто ж считал?
— Гм… Попробуем иначе. Владимира Красное Солнышко помнишь?
— Нет.
— А Ивана Грозного?
— Чего пристал? Они в нашу деревню не заезжали, — недовольно буркнул домовой. — Вот Святослав Игоревич перед походом на Царьград наведывался.
— Обалдеть! Так тебе больше тысячи лет?
— Больше трех тысяч, — уточнил Жила, — так что ты меня, старого, умудренного опытом домового слушаться должен. Не ходи сегодня к соседу. Чую, нехорошее там что-то затевается.
— Не могу.
— Почему?
— Потому что я туда не просто так в картишки резаться иду, а по делам конторы. Миссию секретную выполнять буду, — таинственно понизил голос Валентин. — Но за предупреждение спасибо.
С этими словами юноша пошел в оружейную комнату готовиться к секретной миссии. Работа в конторе приучила его не игнорировать подобные предупреждения, а потому через десять минут он был обвешан оружием с головы до ног. Все, что можно втиснуть под легкую летную куртку и такой же легкий костюм, было туда втиснуто.
— Агент Херувим, — раздался голос оператора из капсулы радионаушника, — вы что, на войну собрались?
— Нет, к соседу в гости, — пропыхтел юноша, азартно прыгая по полу, чтобы проверить подгонку снаряжения. Вроде ничего не бренчало.
— К какому соседу?
— К Семену Васильевичу.
— Маслюкову?
— Да.
— Решили там всех перестрелять?
— Нет, решил как следует позаботиться о сохранности своей шкуры. Мало ли кто тут бродит по ночам? А мне до соседа в самый разгар полнолуния целых пятьдесят метров идти. Боязно, знаешь ли.
— Трепло ты, Херувим, — сдержанно хихикнул оператор и отключился.
Вернувшись на кухню, юноша покосился на зеленое табло микроволновки, честно отсчитывающее время. Часы показывали без четверти двенадцать.
— Ну мне пора.
— Хозяин, — продолжал волноваться домовой, — ты, ежели чего, сразу через забор прыгай! А тут уже моя территория. Всех разнесу!
— Молодец, Жила! Родина тебя не забудет. — Валентин отечески похлопал домового по плечу и пошел, как говорится, на дело.
Домовой прилип носом к оконному стеклу, провожая взглядом удаляющегося хозяина.
— Эх! Чадо неразумное! Пропадет ведь губошлеп, как пить дать пропадет! Нет, одного я тебя туда не отпущу.
Домовой выскочил во двор, метнулся к сараю, открыл его и вышел оттуда, волоча за собой козу.
— Цыц, Зойка, — сердито шикнул домовой на упирающееся парнокопытное. — Этой ночью дело тебе серьезное предстоит. Выполнишь, с таким козлом познакомлю, закачаешься!
Зойка тут же прекратила упираться и заинтересованно мекнула.
— Значит, так. Прыгаешь туда, — ткнул пальчиком в трехметровый каменный забор Жила, — и ежели на хозяина нашего нападут, бодаешь всех подряд, кусаешься, лягаешься и делаешь все, чтобы он в целости и сохранности вернулся обратно. Все ясно?
Коза еще раз мекнула, давая знать, что все понятно, одним прыжком взметнулась на крышу сарая, с крыши запрыгнула на стену, а затем со стены на внутренний двор главы строительной компании «Инвестстрой». При этом благодаря Жиле, державшему все под контролем на своей территории, не сработал ни один датчик охранной сигнализации, способный вызвать переполох в родной конторе Валентина.