ЧАСТЬ ВТОРАЯ
УРОКИ ЭТИКЕТА, ИЛИ КТО КОГО ВОСПИТЫВАЕТ

Если правду говорят, что нам снится то, чего мы подсознательно ждем, то я — явно и однозначно кандидатка в «дурку», потому что мне приснилось следующее…

Как только я добралась до аскетичной постели и уронила голову на подушку, от которой пахло дешевым хозяйственным мылом, мое сознание рванулось вверх из тела и поскакало выполнять все основные положения психоанализа Зигмунда Фрейда. Даже те, о которых понятия не имело. Впрочем, оно не имело понятия ни об одном из них! Для меня все эти «либидо-мортидо» до сих пор темный лес!

Итак, меня прибило в громадный кабинет и намертво заклинило над необъятным столом. Как облачко.

На данный исторический момент в кабинете, или как там еще можно назвать этот актовый зал, присутствовали трое. Один — мужик в возрасте и весь расфуфыренный, два других — помоложе и попроще одетые.

Лиц я не разглядела. Как будто что-то мешало толком их рассмотреть, но как в том детском стишке: «Зато я нюхаю и слышу хорошо!» Мне привиделись разноцветные облачка. Тут в витрине мелькнула знакомая по гостинице личность, размытые абрисы, каждый со своим трудноописуемым для меня ароматом души. Самый главный, с короной на голове, — ощущался мною красновато-лиловым с душистым привкусом малины. Остальные — с ярко выраженным свежим букетом цитруса и бархатистым чернично-ежевичным ароматом.

Фиолетово-синий, который пах ежевикой, нес в себе привкус жаркого летнего солнца и алые всполохи костра. Казалось, рядом с ним словно окунаешься в терпкий лесной зной. Вокруг него и «малинового» крутились и вспыхивали разноцветные протуберанцы сильных эмоций. «Цитрус» излучал глубокое золотисто-оранжевое спокойствие, сдобренное легким просверком изумрудно-зеленого доброжелательного любопытства.

А разговор становился весьма интересным…

Старшего окружающие величали то папой, то, когда разговор переходил на повышенные тона, — его величеством.

Так это у нас Эгвар Пятнадцатый? Приятно познакомиться, ваше величество!

Он откинулся на витую спинку кресла, потер рукой лоб и заявил:

— Лучше бы я вашей магии, чтоб ее об косяк, в глаза не видел! Две недели ни минуты покоя! Я ж не лошадь!

— А вот это не доказано! — хмыкнула вторая личность, пока безымянная. Та, которая с хвойной нотой цитруса. — Папа! Ты так загонял секретарей, клерков и тайную стражу, что мать настоятельница собора Пресвятой Царицы Феодора четко высказалась по этому поводу: «Конь венценосный! Когда падет — пристрелите, чтоб не мучился!» — С нескрываемой насмешкой: — Правда, она у нас добрая и отзывчивая?

— Руан! — взревел оскорбленный папа. Тот, который мне мерещился со вкусом малины. Видимо, подчиненные постеснялись донести ему коронную фразу достопочтенной матушки настоятельницы.

И правильно! Целее будут!

Король, глубоко обиженный фривольными высказываниями относительно венценосной персоны, гневно возмущался двуличием духовной власти:

— …Этого быть не может! Феодора сообщила мне о божественной воле! Дескать, если Царице так угодно, то сиди и не вякай. И направляй свои усилия на воплощение ее планов в жизнь. — Выплюнул: — Как будто это так легко! Взял — и направил! Знать бы еще — куда!

— Отец, — влез второй голос, показавшийся мне знакомым. — Это очевидно! На погашение очагов стихийного возгорания магии и на поиски истинной Спящей!

— Но…

Знакомый голос, жестко:

— Я бы посоветовал отправить несколько магистров в департамент сельского хозяйства — пусть трудятся на благо государства. Поднимают урожайность зерновых. В некоторых соседних провинциях зреет бунт из-за хлебного недорода и постоянного голода! Бедняки перерезали птицу и весь скот, два месяца жрут кору деревьев, желуди, бурьян-лебеду и крапиву! Да что там говорить — неспокойно стало даже в поместных уделах вблизи столицы! — С воодушевлением размахивая рукой: — Мы можем успеть существенно помочь огородникам со скороспелыми овощами, а еще ускорить созревание яровых злаков и обеспечить щедрый урожай винограда и плодовых деревьев. Подумай! Недородов в нашей стране больше не будет! Возможности лечения тоже возрастут многократно.

— В идеале это понятно, кронпринц, — представил мне король второго, а вернее, первого сына — наследника. — А на самом деле — как? Мануэль, целая толпа монахинь и библиотекарей вторую неделю выискивают в древних летописях любые упоминания о магии и ее последствиях — все плюсы и минусы.

— Зачем? — влез младшенький.

— Контроль, контроль и еще раз контроль! — долбанул кулаком по столу король-отец. — В противном случае в стране начнется полная неразбериха! И разлад. Особенно если на белый свет выползут необученные люди со стихийными способностями и начнут влиять на все подряд, вызывая ливневые дожди и ясную погоду где и как попало. Или устраивая по неумению шторма, ураганы и негасимые магические пожары!

— Не понимаю, отец, — нетактично перебил излияния отца наследник. — Почему ты бесишься? Магия сейчас поможет нам улучшить качество жизни и погасить многие очаги недовольства. К тому же айры…

— Вот именно! — заорал Эгвар, вскакивая и роняя кресло. — Айры! Какого хрена они приперлись и сидят в дворцовых покоях? Только перешептываются, перемигиваются и со скрежетом зубовным ласково поминают какую-то… Александру!

Мне захотелось поикать. К неописуемому счастью и огромному облегчению, у нематериальной субстанции такой возможности не обнаружилось.

— Александру? — насторожился Мануэль. Недоверчиво уточнил: — Воспитанницу графини Дальвинг?.. — Растерянно произнес: — Но графиня поклялась мне Пресветлой Царицей, что не скажет и не отдаст… — Кронпринц осекся.

О как! Слава обо мне уже и сюда просочилась?

— Вот уж не ведаю — она или не она… — отмахнулся венценосец без особого интереса. — Все может быть!

И полез делать раскопки на своем столе. Там свободного места не наблюдалось вообще. А в частности, если где-то и проглядывал кусочек дубовой столешницы, украшенный перламутровыми вставками, то только для того, чтобы продемонстрировать толстый слой пыли и…

— Пап, — громко чихая, отодвинулся от пылехранилища Руан, — может, ты горничных вызовешь? Для уборки…

— И потеряю порядок? — взвился его величество. С пылом настоящего ученого мужа: — Тут же кладезь информации! Донесения, доносы, письма очевидцев, отчеты о проделанной работе…

— Личный саркофаг! — ехидно влез «добрый» наследник.

— Да! — воодушевился отец. Пауза. — Нет! Этого мне еще не приносили! И вообще — это не важно! Важно, что казна несет дополнительные траты на увеличение жалованья монастырским и публичным библиотекарям…

— Почему? — невинно удивился младший, Руан.

— За вредность, — закручинился король. — Они создали цеховое общество архивариусов и требуют безопасных условий труда после того, как одного из них на прошлой неделе стукнуло по темечку фолиантом Порфирия Орденоносца…

Все присутствующие замолчали и закивали: дескать, да, после такого можно выжить только в каске!

— И вообще, — перевозбудился его величество, — я тут уже ем, сплю и практически живу в кабинете! Удаляюсь только для некоторых неотложных надобностей…

— Это заметно, — с явно ощутимым осуждением подтвердили сыновья, рассматривая углы помещения, заставленные подносами с объедками. — А почему бы это не убрать?

— Зачем? — изумился Эгвар. — Там еще хрящики остались…

Сыновья дружно закашлялись.

— Я еще крыску приходящую подкармливаю, — продолжил король. — Она такая славная…

— Из Южного Форта донесение, — непочтительно перебил отца Руан. — Произошло самовозгорание в селении Вельта, что на правом берегу озера Доль. Три дома сгорело дотла, жертв нет. Причина — младшая дочь одного из погорельцев, десяти лет, будучи наказана отцом за непомытую посуду в гневе не справилась с проснувшейся магией.

— В Декторе — почти то же самое. И в Порме, — заметил Мануэль. — В обоих случаях виновниками стали дети от десяти до тринадцати лет.

— Это потому, что никто не озаботился вовремя выявить одаренных и провести лекции о технике безопасности обращения с магией! — взорвался король. Припечатал: — Лодыри и лоботрясы!

— Пап, — попытался успокоить беснующегося короля наследник. — Чиновники за двести лет забыли о магии…

— Тем более! — не желал угомониться его величество. — Могли бы сделать это заранее, так сказать — принять превентивные меры! Если бы я озаботился тем же самым относительно огня…

— Хватит! — хлопнул ладонью по столу Мануэль. Все присутствующие поглядели на громадное облако пыли и закашлялись.

— Детей уже везут в столицу! — прочихался Эгвар. Строго произнес: — Полсотни душ набралось! И это не считая взрослых и стариков. И что мы с ними будем делать? Учить? Опять казне убыток!

— Ну, если ты уже готов на траты, — вклинился довольный кронпринц, — то включи дополнительную статью на амулеты, определяющие уровень способностей, и еще — на поглощающие и аккумулирующие магию.

— Разоритель! — беззлобно рыкнул отец. — Тебе бы только в казну руку запускать! А кто туда положит? Опять я?

— А кто еще, пап? — подластился к нему Руан. Фыркнул: — Могу, конечно, и я что-то положить… только кто ж это «что-то» потом найдет?

— Кыш отсюда, вредители! — ласково стукнул король сыновей по затылкам. — Идите трудитесь! Мне еще с гер Силиотом поговорить надо.

Сыновья согласно кивнули и покинули кабинет.

Вместо того чтобы улететь вслед за принцами, я осталась висеть на месте. Следовательно, будет еще что-то интересное…

Откинувшись на спинку кресла, Эгвар вытянул ноги в высоких, начищенных до блеска сапогах. Покрутил головой, пошевелил плечами, разминая закаменевшие мышцы.

— Терпеть не могу этого Лерона! — ворчливо пожаловался сам себе его величество. — Но по сравнению с остальными старыми подлецами-маразматиками, гордо именующими себя магами и волшебниками, он не самый наихудший вариант. Хотя… — Весело хихикнул: — Всегда остается самый надежный исход — дать ему по голове скипетром и сделать вид, что мы тут ни при чем!

Прикрыв глаза рукой, король расслабился и почти заснул. Разбудил его стук в дверь.

— Ваше величество! — заглядывая внутрь, гаркнул рослый гвардеец, стоявший на страже у дверей в кабинет. Он показался мне зеленым пучком салата латук: чем-то безобидным, но нейтрально нелюбимым. — Господин глава магического Совета прибыл на назначенную аудиенцию.

— Впустить! — приказал «малиновый» король, тряся головой. Видимо, пытался срочно проснуться. Эгвар пробубнил вполголоса: — С этими магистрами нужно держать ухо востро, а то сядут на нашу многострадальную шею — и опять преосвященная Феодора выдаст что-то из своего коронного, типа: «Короли — все те же мужики, а значит, тоже подвластны бешенству!»

Скрипнула дверь. Вошедший маг, который ассоциировался у меня по цвету и запаху с прокисшим грибным супом, если бы его варили из сушеных поганок и пурпурных мухоморов — темным, с маслянистыми точечными вкраплениями белесого, сине-бордового и потеками багрово-алого, с резкой неприятной вонью, — низко склонился в угодливом поклоне, ожидая, когда король начнет разговор, и демонстрируя намечающуюся лысину на макушке. Король же сидел молча, то ли пытаясь прийти в себя после экстренной побудки, то ли стараясь удержать рвущийся спросонья наружу поток гадостей…

— Присаживайтесь, мэтр, — очнулся его величество. — Нам предстоит решить целый ряд вопросов по реорганизации вашего факультета. Отныне ваш деканат на факультет магического искусства и трансформаций будет набирать студентов не только исключительно из дворян и богатых купцов, но и всяких разночинцев, как то — одаренных детей ремесленников и крестьян.

Опустив массивный зад на один из стульев, Лерон гер Силиот, председатель Совета магов и, как следует из вышесказанного, декан магического факультета, потрясенно умолк, переваривая сообщение в форме приказа. Через некоторое время тоскливо вздохнул и произнес:

— Я к вашим услугам, ваше величество!

— Это похвально, — мурлыкнул Эгвар. И сразу взял быка за рога, а мага за живое. — Вопрос стоит остро — необходимо начать обучение девушек и женщин основам магического искусства.

— Ко-о-ого?! — Гер Силиот подпрыгнул на стуле. Видимо, к пакостям такого уровня почтенный магистр оказался не готов. Переспросил, уточняя: — Простите, ваше величество, я не ослышался — вы предлагаете нам набрать баб… женщин… девушек для обучения? ДЕВУШЕК?!

— Именно так. — В голосе короля зазвенели тонкие льдинки, но маг, ошарашенный высочайшим указанием, не придал этому значения и продолжил развивать свою мысль.

— Это немыслимо! — возмущался маг, ступая по тонкому льду. — Это будет преступлением против великого искусства! Бездарной профанацией! Оскорблением самих основ!

Шовинист! Я попробовала дотянуться до скипетра и почувствовать себя Розой Люксембург. Не удалось. Моя сущность намертво застряла в одной точке. Можно сказать, примерзла.

— Признать женщин равными в магии??! Это приведет к обесцениванию и нигиляции всего того, что мы с таким трепетом и тщательностью оберегали все эти годы забвения! Разве недостаточно нам подрывной деятельности жриц, которые создают всевозможные женские тайные сообщества и профанируют само понятие таинства волшебства?! Хотите усилить храмы?! — разорялся магистр, вскакивая и начиная носиться по королевскому кабинету, сшибая подносы и лишая его величество застарелых хрящиков. — Ведь если бы не мы, о магии забыли бы уже через год после гибели великого Зикана!

— Хм! — попытался вставить веское слово Эгвар.

Гер Силиот не услышал предупреждения и продолжал митинговать:

— И теперь, когда мы сделали все для возвращения силы, вы хотите передать наше наследие бабам?

— Зачем же бабам, — вклинился король. — Можно просто… женщинам. Я так понимаю, одаренных на всю страну совсем немного. Лишние умелые руки не помешают, они очень нужны моему государству.

Магистр возмутился еще больше:

— Я всегда говорил, что женщин нельзя допускать к наукам! Как утверждал один из ученых древности, их мозг не приспособлен к усвоению точных знаний. Вследствие умственного напряжения у них происходит разжижение мозгов, вытекающих затем в виде слез…

— Молчать! — взвился венценосец. — Ваши амбиции мне вполне понятны! Но что делать с необученными, внезапно проснувшимися ведьмами и колдуньями? Оставить как есть и спалить страну? Потому что вы боитесь поделиться знаниями, которых у вас в придачу ко всему еще и нет?!! Давно утеряны?!

— Ваше величество… — начал верховный магистр, понимая, что перегнул палку.

— Значит, так! — отмел все возражения король. — Я не прошу вас делать из них высоких волшебников или магистров — но как сдерживать и контролировать свою магию, вы вполне в состоянии им преподать!

— Но это против пра… — заикнулся гер Силиот.

— Это не просьба — это приказ! — стукнул кулаком по столу Эгвар. — Либо вы его выполняете, либо… вам придется оставить должность.

Король встал, с грохотом отодвинув кресло. Маг подскочил к нему.

— Думайте, мэтр. Исключительно из уважения к вам я даю пять минут для принятия правильного решения.

Отыскав на столе песочные часы, король продемонстрировал их магу и поставил перед ним. Тонкая струйка песка неумолимо приближала момент истины, а его величество вышагивал по кабинету, время от времени поглядывая на пришибленного декана. Как только пять минут почти истекли, венценосец подошел к двери. Эгвар обернулся и выжидающе посмотрел на магистра.

— Ну что, вы приняли решение, мэтр?

Последние песчинки упали одновременно с ответом.

— Я сделаю все от меня зависящее, — склонился в поклоне гер Силиот.

Дальше мне снились только ежики и водопады.